Черный. Иномирье

Сергей Витальевич Шакурин, 2022

«Будь осторожен в своих желаниях…» – как-то шутливо предостерег друг Александра, когда тот мечтал попасть в параллельный мир, где есть магия, но его желание уже было озвучено. Чтобы Рыщущий из Забытой Стражи со своим питомцем не добрался до носителя Крови, Зва́клуу открыл Книгу Граней. Попав в другой мир, Александр в тот же момент чуть не погиб… Позже, придя в себя, и оказавшись в доме красавицы с фиолетовыми волосами, Александр вновь решил, что это очередной сон, построенный Управляющим снами. И дальше каждый раз в нестандартных ситуациях он продолжал в это верить. Только такие сны обычно заканчивались смертью Александра с последующим пробуждением, а здесь что-то пошло не так…

Часть II

Глава 7

Покои Саме́ллии.

— Са́мушка, не упрямься, в маггистро́не обучают лучшие маги Союза королевств! — воодушевленно рассказывала мама старшей дочери, собирая ее для вступительных испытаний. — Академию поддерживает даже твой старший дядя, король Алава́ста.

— Только почему дядя не любит нашего папу, высшего герцога Гепта́рха Тэ́йра, он ведь его младший брат? — хмуря брови, строго спросила у матери еще юная Саме́ллия, вздернув носик.

— Что ты доченька! Откуда у тебя такие мысли? — побледнела герцогиня. — Возможно, король Ко́гнал Тэйр строг, но на то он и король.

— Прежде всего, он брат! — не унималась строптивая дочь. — Мы все из Высокородной крови! Почему папа попал в опалу к брату?

— Доченька… — умоляюще посмотрела на дитя мать…

Зал поступления.

— О, опальные Тэ́йры свою смазля́шку привезли… — брезгливо морщась, перешептывались сту́дисы первого и второго года обучения.

Да, с самого детства Саме́ллия была смазливой девочкой, но вот такие слова при поступлении она услышала и запомнила. И на протяжении учебы ей приходилось не раз сталкиваться с насмешками сту́дисов: королевскую кровь не любили. К тому же ей не повезло со стихийной магией, она ей почти не подчинялась и успокаивалась Саме́ллия только на уроках отваро — и эликсироварения. В этом плане у нее с природой все было в порядке…

Заседание комиссии.

— Саме́ллия Гепта́рх Тэйр, хоть Вы и из королевской семьи, но Верховные не могут закрывать глаза на Вашу пустоту в понимании и владение магией. Простите, Ваша светлость, но это не для вас, — учтиво склонил голову один из обучающих верховных магов.

Его легкая ухмылка от Саме́ллии не ушла…

Улица столицы.

— Я так понимаю это дочь высшего герцога Гепта́рха Тэ́йра, Саме́ллия? — послышался немного насмешливый голос из проулка, когда Саме́ллия решила самостоятельно вернуться во дворец, после провального выпуска.

Да, ей почти не давалась магия. И ладно бы только сту́дисы над ней насмехались, но и сами преподаватели магии не единожды говорили, что не надо было поступать, она не способна. Нет у нее к этому склонности, так, цветочки выращивать. И эти замечания как нож входили в ее душу.

— Чего тебе? — зло и надменно глянула она на высокого мужчину в плотно запахнутом сером плаще.

— Зря ты расстраиваешься. Для таких как ты есть более податливая магия, — сказал он, приблизившись.

— И какая? — безразлично смотрели синие глаза.

— Смертома́гия или смертокни́жие. Слышала о таком? — улыбнулся незнакомец…

Саме́ллия выбрала смертома́гию, магия смерти в нынешнем состоянии девушке понравилась. Поступив в частное заведение, она стала учеником смертома́нта. Ее душила жаба мести! Она хотела доказать сту́дисам и магистрам! Запугать! Отомстить!

Позже, после долгой учебы, пришла пора открыть следующую ступень обучения, и Учитель призвал Сме́рта. Чтобы Саме́ллия могла управлять тварями посмертия, стать для них хозяйкой, она должна была заключить договор со Сме́ртом и, при его выполнении призвать Потрошителя могил. В договор входили несколько обязательных пунктов: пролить кровь призывателя и принести две жертвы. Последняя должна быть дорогим ей человеком, к которому она будет испытывать сильные чувства…

— Смертная, ты нарушила Призыв… — послышался могильный голос.

Саме́ллия распахнула глаза и не увидела Ле́кса, на том месте, куда он упал, осталась лишь лужа крови.

«Сбежал?.. Как?!» — осознание провала холодом прошло по коже.

На кровавом месте проявился Смерт. Его лоскуты-перья трепались на сильном ветру, который поднимал пылевые облака над кладбищем. В этот раз глаза на клюве Сме́рта не проявлялись.

— Я его найду! — выкрикнула она в отчаянье, обернувшись и увидев, как из земли почти выбралась громадная тварь.

— Ты осмелилась обмануть меня, не дав насладиться подношением! — прогудел страшный голос Сме́рта и тот раскинул свои крылья.

Да, это были именно крылья, которыми он себя закрывал, и их размах достигал десяти метров! Из-под опущенного клюва, густеющая темнота ударила потоком ветра прямо в Саме́ллию, свалив ее и пронеся по площадке. Остановилась она только тогда, когда больно врезалась в надгробный камень.

— Пока ты его не найдешь, я буду забирать тебя в Загра́нье. Твои муки будут вечными… — послышался холод голоса Сме́рта вслед убегающей Саме́ллии.

Она бежала к выходу, надеясь, что ездовой ящер еще на месте. Саме́ллия прекрасно помнила наставления смертома́нта: «Если ты не закончишь призыв и подчинение, Потрошитель могил будет следовать за тобой, пока не убьет».

«Бежать! Бежать! Скорее в город! Там стража с ним справится!..» — подгоняла она себя.

Ящеро́г был на месте, но сильно взволнован. Саме́ллия судорожно пыталась развязать узел, каким привязал его Лекс. Ей бы сейчас ее идеально отточенный, зачарованный нож, который остался на кладбище, одним махом обрубила бы эти путы!

Узел поддался. Она запрыгнула в повозку и уже отъезжая, глянула влево. От центра кладбища в ее сторону неслось что-то огромное, черное, при этом легко раскидывая могильные камни.

— Мне конец! Мне конец!.. — хлестнула она ящеро́га, но тот уже и сам учуял опасность, и припустил на максимальной скорости. — Гони, гони, дорогой!

Выскочив на главный тракт, повозка чуть не перевернулась на такой скорости. Хорошо, что к вечеру движения на дороге почти не осталось, но единичные путники или ездоки еще плелись в столицу или из нее. Они увидели, что беглянку кто-то преследует, и это существо сносит все на своем пути, отчего путники старались убраться с дороги.

Стража главных западных ворот также заметила на тракте неладное. Она торопила всех, кто пытался скрыться за стенами города. Саме́ллия не видела, что ее повозку почти нагнали, она проскочила в закрывавшиеся ворота последней. И сразу услышала грохот с последующими криками боли. Удерживая поводья левой рукой, Саме́ллия встала на сидение и посмотрела назад, над крышей повозки. Черное существо состояло из смеси сгнившей плоти и земли, и оно вертелось на четырех конечностях. Головы у твари посме́ртия Саме́ллия не видела. Передние, более длинные лапы существа оканчивались обломанными остриями толи костей, толи когтей. И ими оно сейчас рвало оборонявшихся стражников и замешкавшихся гостей столицы.

Посматривая на дорогу, которую ей уступали кричавшие и разбегавшиеся в панике горожане, Саме́ллия пошарила у себя на поясе и достала многогранную скляницу, в которой было переведенное в жидкость заклинание Заморозка. Таким способом стража города не имевшая магических способностей, могла обороняться до прибытия магической поддержки. Вот только почему нынешним стражникам такого не выдавали?

«Надеюсь, проклятые маги успеют, и эта тварь наделает в городе не много бед», — зло подумала Саме́ллия и, когда Потрошитель могил вырвался из окружения и припустил за ней, она приготовилась.

Вот призванное существо сокращает расстояние до своей убегающей жертвы. Справа приближается поворот улицы. Саме́ллия бросает скляницу и тут же произносит заклинание Изморозь мертвеца. Это одно из заклинаний смертома́нтии, чтобы сковать холодом оживших мертвецов. Теперь совместно с природным заклинанием Заморозка оно срабатывает с удвоенной силой. Разлетевшиеся по брусчатке брызги сверкнули синеватым льдом, и наступившая на них тварь замирает в движении и с грохотом падающей ледяной глыбы скользит по мостовой. Нет, она не вся превратилась в льдину, верх ее тела все еще был открыт и вонял разложениями.

Саме́ллия составила заклинание иллюзии повтора, и ее двойник понесся дальше прямо по улице, а она сама повернула направо, глянув последний раз на Потрошителя могил.

«У него и пасть есть!» — ужаснулась она провалу в теле Потрошителя на месте головы. Овальная воронка была утыкана осколками костей, изображавших зубы создания.

Еще несколько поворотов улиц и до слуха Саме́ллии наконец-то долетели первые магические удары.

«Неужели, зажравшиеся ма́гусы! Все никак свои зады оторвать не могли!» — злилась на магов Саме́ллия, но уже расслабляясь.

Раз они прибыли, значит, город спасен. И она тоже…

* * *

Шаамро́г почувствовал, как из груди вытягивается его жизнь, он открыл глаза и увидел землю. Поднявшись на руках, заметил ту самую деву с фиолетовыми волосами, которая ранее его отравила. Она сидела у алтаря с окровавленным ножом в руке и с закрытыми глазами, произнося слова неизвестного ему заклинания, далеко за ее спиной вздыбилась, раскидывая надгробные плиты, земля, и из глубины на поверхность начало выбираться черное существо.

«Что это за магия?..» — ослабленный Шаамро́г не распознал заклинание, которым пытались его убить и, решив не рисковать, воспользовался Шагом слепца.

Заклинание Шаг слепца могло переносить на большие расстояния, но в хаотичном направлении. То есть ты можешь оказаться в любом, неожиданном для тебя месте. Зато это заклинание тратило намного меньше маны. А сейчас Шаамро́гу нужно было срочно восстановить умирающий организм. На атаку он тратиться не стал.

А еще в момент перемещения Шаамро́г почувствовал на себе заклинание любовного подчинения.

«Что за глупость?» — подумал он и моментально его развеял.

Шаг слепца забросил Шаамро́га далеко от Алава́ста. Он очутился в лесу, больно врезавшись в землю и смяв под собой куст.

«Не пойму, что с памятью у этого нового тела, я каждый раз появляюсь в других местах», — размышлял Шаамро́г, отправляя исцеление к смертельной ране, попутно приступая к воссозданию и усилению регенеративных возможностей организма, а также открывая доступ для впитывания магической энергии из мира.

Силы возвращались, он поднялся на ноги и сделал шаг, чтобы опереться о дерево…

Александр открыл глаза и врезался в ствол дерева, промахнувшись мимо него рукой.

— Черт! — выругался он, отскочив в сторону и прижав ладонь к ушибленному лицу.

Но тут он вспомнил, что Саме́ллия пробила ему грудь на всю длину ножа. Он в ужасе уставился на окровавленную рубаху с прорезью от лезвия в районе солнечного сплетения. Его дыхание тут же участилось. Боясь увидеть рану, он опасливо приподнял полу рубахи…

Грудь и живот покрывала засохшая кровь, но раны никакой не было. Осторожно потрогав место удара, не нащупал даже пореза или шрама.

— Это как? — сглотнул он слюну. — Или все это было иллюзией?

Не найдя ответа побрел не зная направления. Лес оказался довольно густым с буйно заросшим подлеском высокими узкими лопухами и ветвистыми кустарниками.

Живот начал требовать пищи, но попадавшиеся ему по пути ягоды он обходил стороной, вспоминая, как отравился одной такой в доме Саме́ллии.

«Саме́ллия…» — досадливо вздохнул Александр.

В груди заныло. Са́ми ему очень нравилась. Да что нравилась, он ведь и впрямь в нее практически влюбился. Перед глазами предстало симпатичное личико с облезшим носиком и копной фиолетово-голубых волос. Ее синие глаза радостно сверкали.

«Почему ты хотела меня убить? Я ведь видел, что ты ко мне тоже не равнодушна…» — терзал себя мыслями Александр.

Он заметил, что сейчас у него не было той непонятной и невыносимой тяги к ней, которая превращала его в послушного домашнего щенка.

«Стоп! Домашний щенок?.. А ведь эти фе́йти что-то говорили про ручную зверушку… Ошейник… Когда началось мое ”повиновение”? С какого момента я не мог ей сказать что-то против?..»

Александр даже остановился от таких дум.

«После помывочной! — вспомнил он. — После секса с ней!»

Александр стоял с открытым ртом от осознания.

— Это что получается, если я с кем-нибудь пересплю в этом мире, то стану ее послушным рабом?.. — уже в голос ошарашено произнес Александр. — Да вы издеваетесь?!

Такие мысли его настолько взбудоражили, что он, негодуя, завертелся на месте, в поисках хоть кого-нибудь. И даже не знал для чего именно, толи спросить про интересующую его ситуацию, толи ему морду набить. Нет, такого во снах Управляющего не было. Он и с эльфкам занимался данным приятным во всех отношениях занятием.

Так и не разобравшись со своими мыслями, Александр зашагал дальше. Вечер понемногу начал сгущать тени среди деревьев. Через какое-то время Александр услышал журчание воды. Вот только из-за густой растительности, он не сразу нашел шумящий поблизости ручей, хотя слышал его отчетливо.

Напившись вдоволь и, тем самым утолив голод, решил постирать кровавую рубаху, но, не успев ее намочить, передумал. Все-таки вечерело, а в мокрой одежде идти не хотелось.

Перепрыгнув широкий быстрый поток, увидел светлую полосу дороги.

«Ну, хоть что-то», — облегченно выдохнув, улыбнулся Александр, понимая, что ночью по лесу будет тяжелее идти, да и, возможно, более опасно.

Когда выбрался на дорогу, удивился.

— Интересно… — усмехнулся Александр.

Пока брел по лесу, думал, назойливые насекомые его сожрут, но стоило выйти на дорогу, от него сразу отстали. Нет, даже не так. Кусачий гнус вообще не залетал на дорогу! Да, звонко пищал у обочины, но ее границу не пересекал.

— Странные дела, — хмыкнул Александр, радуясь, что избавился хоть от одной напасти.

Ему повезло, ночь была лунной, а главное, теплой, и дорогу хорошо освещало. Александр не знал куда идет, но если есть дорога, значит, и пункты соединяющиеся ею.

— Человек… — послышался гортанный голос позади Александра.

Резко обернувшись, Александр заметил у деревьев почти неразличимую фигуру, лишь слегка подсвеченную лунным светом. Хотя рассвет уже приближался, но ночь пока властвовала над миром.

— Ты кто? — спросил Александр, пятясь, сжимая кулаки и превращаясь в слух.

Но пока никакого постороннего шума или движения он не слышал.

— Человек, от тебя пахнет кровью… — ответили ему.

Движение, напоминавшее полет, оказалось стремительным, но Александр сумел уйти с линии броска, на отходе впечатав кулаком в наклоненную вперед морду…

Соперником Александра был не человек. По крайней мере, не совсем человек.

— Прыткий ты человек… — гортанно заметил стоявший в трех метрах от Александра полузверь, потирая левую скулу когтистой окровавленной лапой.

«Что? Откуда кровь?..» — пошатнулся Александр и начал хватать ртом воздух, который не хотел поступать в легкие.

Он опустил взгляд вниз и ужаснулся, его грудь была разорвана.

«Когда успел?..» — оторопел Александр и рухнул навзничь.

Полузверь с покатыми плечами и наклоненной вперед головой, облизал лапу, с которой капала кровь. Он приближался с довольной улыбкой. Да, его широкая и зубастая пасть оскалилась, подняв уголки рта в жуткой гримасе.

«Я не создан для такого мира…» — промелькнула последняя мысль в угасающем сознании Александра.

Тварь нависла над бездыханным телом и только хотела приступить к пожиранию, как глаза ее жертвы вдруг распахнулись, горя рубиновым огнем. Моментально ощутив присутствие смертельной опасности, тварь попыталась скрыться, но не успела. Невидимые гигантские когти перечеркнули убегавшую, обильно полив дорогу кровью.

Шаамро́г сел, озадачено глядя на смертельную рану у себя на груди.

«Что с этим телом не так? Оно вечно попадает в какие-то неприятности?» — недовольно подумал Шаамро́г и посмотрел на свою левую ладонь, та засветилась. Приложив ее к уродливой ране, из которой торчали обломки ребер, беззвучно зашептал. Заклинание начало быструю регенерацию, возвращая все на свое место.

«Ведь еще вечером залечивал рану от ножа, а теперь…» — недовольно выдохнул Шаамро́г и поднялся.

Подойдя к твари, взял ее за два пальца передней левой лапы, и провел по воздуху другой рукой. Сверкнула черта магической энергии, и пальцы твари отделились. В этот момент регенерация организма завершилась…

Александр непроизвольно закашлялся, вспомнив, что ему сейчас не хватала воздуха для вздоха, и тут же отскочил назад, напрягшись. На дороге лежала та тварь, тот полузверь, который его…

«Как?..» — опешил Александр, глянув себе на грудь.

Под разорванными, еще блестящими от крови лохмотьями, грудь была неповрежденной.

— Да что происходит?! — не понимая, выкрикнул Александр, и до него дошло, что он сжимает что-то в руке.

В ней оказались окровавленные пальцы твари!

Брезгливо отшвырнув их в кусты на обочину, начал тереть ладонь о ту часть рубахи, где не было крови, и тут же застонал от своей глупости.

«Идиот…» — стянув с себя лохмотья, во что превратилась передняя часть одежды, чистой стороной обтер кровь с груди и живота, после чего бросил ее на обочину.

В подобном растрепано-окровавленном виде он бы любого испугал или приманил запахом крови вот такого… Понимая, что напавший на него не может быть живым, почти развалившись на четыре части, Александр подошел ближе, чтобы рассмотреть того при лунном свете.

Да, фигурой он походил на ссутулившегося человека, только покрытого короткой шерстью. Его голова была наклонена к груди, а лицо, точнее морда, немного вытянута вперед. Широкий зубастый рот сейчас вывалил на дорогу длинный язык. Как у всех хищников глаза бывшего противника Александра располагались спереди, а не с боков.

Александр заметил одну особенность, верхние лапы говорящей твари соединялись с телом толстыми перепонками. Теперь было понятно его движение, при стремительной атаке: он пролетел это расстояние от деревьев до центра дороги.

Посмотрев на тварь еще немного, Александр направился в том же направлении, куда шел всю эту ночь. Двигаясь вдоль обочины, выискивал какую-нибудь палку или что еще. С голыми руками бродить теперь ему стало не по себе. Не найдя походного оружия, взял в руку увесистый булыжник.

«А что испугался-то? — подначивал сам себя Александр. — С вечера, как турист шлепал смело по лесу, а потом и по дороге, словно в центральном парке, а теперь что?»

Теперь ему стало страшно. К тому же его терзали мысли, что вообще происходит? Вчера Саме́ллия ударила его ножом в грудь. Нет, она не ударила, она практически пробила его насквозь своим тесаком! А сейчас ему разорвали грудь.

«Да, я не сошел с ума! Меня второй раз за день убили, а я чудесным образом жив, здоров, иду насвистывая! И как я умудрился убить эту тварюгу?.. Может, мне не нужен этот булыжник?..» — Александр посмотрел на правую руку, взвесил камень, но выбрасывать его не стал, так ему было спокойнее.

Объяснений не было, и Александр начал вспоминать ту жизнь, в современном мире, в родном городе Екатеринбурге. Когда-то давно, когда он был учеником профессионально-технического училища, в городе Керчь, в катакомбах, он нашел странные предметы: медальон и книгу. С этого все и началось.

Александр смог понять написанные в ней каракули и ему разорвало плечо маленькой летающей головой дракона, а потом начались видения. Но это не главное, они быстро прекратились, зато во сне к нему пришел Управляющий снами и предложил сделку.

Сейчас Александру было стыдно вспоминать, что он попросил взамен того, что каждую ночь во снах он будет умирать. И ведь он действительно умирал, при этом чувствуя боль, а его сны были такими разными и продолжительными…

Он не редко оказывался именно в таких мирах, где существовали чудовища, магия и воины с холодным оружием. Многие из этих снов оказывались довольно интересными, особенно, если вспоминать ночи с эльфками… Но каждый раз его грезы заканчивались именно смертью. Возможно, поэтому сейчас сталкиваясь с ней, Александр не так бурно реагирует, как должно.

За этими бесконечными снами грань с реальностью совершенно стерлась, и Александр перестал понимать, где сон и где явь. Поэтом и сейчас не был уверен в том, что его действительно забросило в параллельный мир. Ведь как такое возможно в реальности, что его дважды убили, а он все еще живой и невредимый?

Глава 8

Когда почти рассвело, и на небе прорисовались редкие перистые облака, к пению птиц прибавился скрип. Из-за скрываемого деревьями поворота дороги выехала одинокая телега, запряженная крепкой конягой, которой управлял пожилой дядька с небритым лицом, но не с опасным на вид, а немного сонным. Увидев Александра, возница встрепенулся и остановил телегу, всматриваясь в одинокого путника.

Едва Александр с ним поравнялся, хмурящийся мужик спросил:

— Ты откуда такой в одних штанах, никак на дороге люту́йники объявились?

Под утро Александр все же замерз, и его немного потряхивало, а от дуновения ветерка, он покрывался гусиной кожей.

— И тебе здравия, отец, — стуча зубами, ответил Александр. — Ты про кого спрашиваешь? Кто такие — люту́йники?

— Так, когда разбойники лютуют, их люту́йниками и кличу, — ответил тот, и спросил: — Так голый-то ты чего? Вон замерз за ночь, гляжу.

Мужик пошарил на телеге в сене и достал старенькую тряпичную жилетку с двумя карманами. Ему хотелось разговорить молодого парня, и узнать, есть угроза на лесной дороге или нет.

— Держи, хоть немного согреешься, — он с улыбкой бросил жилетку Александру.

— А как же ты, отец? — спросил Александр, не торопясь надевать неожиданный подарок.

— Не обеднею, — усмехнулся тот. — Старье не жалко.

Александр кивнул в знак благодарности и натянул жилетку на себя, улыбнувшись. Что еще для счастья надо?

— И тебе добра, отец! — поблагодарил Александр, буквально сразу почувствовав, что согревается.

И чем, тонкой тканью? Невероятно!

— Так что случилось-то, парень? Вон, гляжу и пятна крови у тебя на штанах, — не унимался мужик.

— Не поверишь, отец, на дороге на меня какая-то крылатая нечисть напала. Рубаху разорвала. Я еле убежал, — ответил Александр.

Зачем рассказывать о том, что тот и сам скоро увидит.

Мужик вновь нахмурился и пододвинул к ноге короткий меч в ножнах.

— Никак крылу́н? — спросил он у Александра.

— Да шут его знает, ночью дело было, — отмахнулся почти согревшийся Александр с улыбкой на лице. — Жив, да и ладно!

— Да, ночью через лес одному лучше не ходить… — отстраненно ответил мужик, глядя вдаль по дороге.

Это ночью дорога казалась узкой, зажатой между стен деревьев, а сейчас, когда рассвело, выглядела довольно широкой и с пятиметровой обочиной, заросшей низкой травой, с обеих сторон.

— Отец, а до населенного пункта далеко? — спросил Александр.

— До чего? — оторвался от дум мужик.

— Город или поселок впереди есть?

— А, да! Фа́згет — небольшой городок. Столица у нас в другой стороне, если из него правее пойдешь, — охотно ответил мужик.

— Далеко мне еще? — задал очередной вопрос Александр.

— Скоро из леса выйдешь, а там через поля уже и его заметишь, — ответил тот.

— Благодарю, отец! Счастливого тебе пути! — махнул рукой Александр и бодро зашагал своей дорогой.

— И тебе, — ответил мужик, но его взгляд уже был прикован к дальнему повороту дороги.

Телега тронулась с места.

Не успел звук скрипучего колеса телеги потеряться среди шума леса и пения птиц, как деревья расступились, открывая просторы посевных полей, за которыми Александр увидел едва заметные постройки.

Покрытые росой зеленые травянистые обочины позволили Александру умыться и оттереть остаток крови на теле. Хотя, на штанах у пояса пятна так и оставались.

Мужик остановил телегу и, вынув из ножен меч, осторожно спрыгнул на дорогу. Впереди в луже засыхающей крови лежало тело твари. Да, это был крылу́н. И его кто-то хорошо почти развалил на четыре части. Подойдя ближе, мужик осмотрел место схватки. Метрах в четырех от трупа была еще одна небольшая, но уже высохшая лужа крови.

— А этот красноглазый парень не прост. Ой, не прост… — сказал он, подняв скомканную одежду на обочине.

Ей оказалась совершенно разорванная на груди окровавленная рубаха.

— Сам без оружия, в одних штанах, а тварь эту вон как уделал… — мужик вновь глянул на крылу́на, правая лапа которого была в крови. — Видимо, зверюга ему грудь разорвала, а на том ни царапины не осталось… Выходит, это маг?..

Мужик глянул на левую лапу крылу́на, где не хватало двух верхних пальцев.

— Не прост… — усмехнулся мужик, бросив окровавленную одежду. — Знал, какие пальцы надо отнимать…

Чем ближе Александр подходил к Фа́згету, тем чаще ему навстречу попадались загруженные телеги по два-три человека на каждой. На него почти не обращали внимания, мало ли кто и куда идет. Городок был обнесен не высокой стеной, можно сказать чисто символической, в два метра высотой, зато по верху цепочкой тянулись пики, поблескивающие на солнце.

«Видимо, здесь нет дефицита на железо», — решил Александр, помяв рукой урчавший живот.

В раскрытых воротах стоял лишь один вооруженный бородач, также не обративший на Александра никакого внимания. Войдя в город, Александр остановился. Вдоль стен города до домов тянулось открытое пространство, превращенное в широченную дорогу. Улицы начинались с небольших площадей, где стояли ряды телег, возле которых прохаживали вооруженные стражники.

Почему Александр решил, что это стражники? Они были экипированы одинаково, также как и страж ворот: Кольчужная рубаха с короткими рукавами и железной бляхой на правом плече, округлый шлем и короткое копье.

В такое раннее время суеты в городе уже хватало. По улицам бегали пацанята с какими-то бумажными пакетами в руках. Пузатые купцы с увесистыми кошелями у пояса, снаряжали обозы. Женщины носились с корзинами и тряпьем.

«Я хочу жрать! — почти застонал Александр, уловив приятный аромат жареного мяса, когда шел по улице вглубь города. — Надо узнать, где здесь рынок. Может, удастся что-нибудь стянуть…»

Только сейчас до Александра дошло, что у него совершенно нет денег. Да у него вообще ничего нет, даже чтобы продать или обменять! К тому же он не знал, какими деньгами пользуются в этом мире, какой здесь курс и тому подобное. Пока он жил у Саме́ллии даже не задумывался об этом. А стоило!

«Как хоть они выглядят?» — грустно улыбнулся он, понимая, что сейчас похож на нищего, обычного бродягу.

Город Фа́згет совершенно не походил на Тна́кис. В Тна́кисе дома на улицах шли почти сплошной стеной, лишь иногда встречались проулки. В Фа́згете строения стояли отдельно друг от друга, нередко имея свой огороженный участок, где виднелись подобия огородов и росли деревья. Дома были как деревянные, так и каменные, все зависело от доходов хозяев.

Александр уловил музыку и повернул голову в том направлении. Широкая улица уходила влево, и по ней в обе стороны осуществлялось интенсивное движение.

«Неужели я все же нашел рынок?» — с надеждой подумал Александр и быстро зашагал в направлении доносившейся музыки.

Он угадал. Огромная торговая площадь была заполнена лотками и лавками с товаром, покупателями и музыкантами. Бродя между рядов, в надежде спереть, хоть что-нибудь поесть, услышал разговор про тварь в окрестностях городка, которая нападала на прохожих.

— Слыхал, на подъезде к городу появился крылу́н? Он уже двоих убил! — говорил один из торгашей.

— А наш алхимик только о своих опытах и думает. Ему плевать, где люди гибнут! — поддержал его другой.

— Точно! Сам видел, как старик объявление вешал на доске! — добавил третий. — Говорят еще и в гильдию ловцов относил.

— Ну, так два когтя с левой лапы крылу́на это ценный ингредиент! И цена за него не маленькая, четыре серебряных полновесных квадрата! — кивнул первый говоривший.

— Лучше бы в совете города потребовал магов вызвать для его уничтожения, — хмыкнул другой торговец.

— Не, если возьмутся маги, то алхимику ингредиентов не видать, — усмехнулся подошедший мужчина в дорогом одеянии.

— Верно, говоришь, уважаемый Тбал, — улыбнулся еще один торговец.

В этом углу рыночной площади с фруктами и овощами покупателей с утра не было видно, поэтому торговцы и собрались сотрясать воздух.

От услышанного Александр задумался, вспоминая, как лежала тварь, и какие пальцы он держал в руке.

«А ведь с левой лапы!» — дошло до Александра.

Он постоял минуту и все же подошел к разговорившимся торговцам.

— А как этот крылу́н выглядит? — спросил он у того, кто говорил про эту тварь. — Между передних лап и телом перепонки?

— Так! А ты ее видел?! — ужаснулся торговец.

Стоявшие полукругом мужчины с любопытством посмотрели на Александра.

— Еле убежал от нее, бросив все свои вещи, — тяжело вздохнул Александр, отыгрывая роль несчастного. — Одежду мне на груди вместе с мясом разорвала зверюга. Хорошо с собой всегда носил один эликсир, успел выпить и убежать. А потом по дороге добрый дядька попался, подарил вот одежку, — улыбнулся Александр, распахнув полы жилетки так, чтобы все увидели кровь на поясе штанов. — Смешно, сам спасся, но теперь ни денег, ни вещей. Даже поесть не на что…

Торговцы участливо посмотрели на него. Один взял со своего лотка, большой вытянутый фрукт, напоминавший длинную грушу, и протянул Александру.

— Держи вот, хоть голод утолишь. Голти́н очень сытный, — сказал он.

— Спасибо! — поблагодарил Александр и, быстро обтерев его о жилетку, сразу откусил со смачным хрустом, закатив глаза от удовольствия.

Красный снаружи фрукт оказался невероятно сладким, а его зеленовато-желтая сердцевина немного твердой и сочной. Три вытянутые косточки, сросшиеся в пучок, попались ближе к веточке фрукта. О чем Александр узнал почти сразу, так как голти́н моментально закончился.

— Оголодал, бедняга, — хохотнул один из торговцев.

К Александру подошел мужчина в дорогом одеянии, которого назвали Тба́лом и, раскрыв ладонь, на которой лежал один медный овал, протянул его ему.

— На, парень, на сегодня в таверне перекусить тебе хватит, — сказал он с улыбкой.

— Нет, спасибо. Не обижайтесь, но я подошел не попрошайничать, просто рассказать о своем приключении, — отказался Александр с улыбкой. — Я в вашем городе еще не был. Похожу, поищу работу, может, как раз на доске объявлений и найду. Кстати, где она тут у вас?

— Раз выжил при встрече с этой тварью и сохранил бодрость духа, то, думаю, работу легко найдешь, — с той же улыбкой согласился Тбал и убрал деньги в карман жакета.

Один из торговцев указал рукой на домик-теремок.

— Вон там, возле таверны под навесом, — сказал он Александру.

— Премного благодарен! — слегка склонил голову Александр, и шагнул в том направлении, но его окликнул тот, кто угостил фруктом.

— А на счет работы, сходи к Буфью, он искал кого-нибудь присмотреть за домишкой на северной окраине. На неделю собирается к родным съездить. Ты парень, вон крепкий какой, думаю, справишься. Скажи Буфью, фруктовый король к нему тебя послал, — расхохотался торговец. — Не боись, он поймет. Сводный брат он мне. И к тому же, думаю, даст какое-нибудь оружие для охраны.

Лист с заказом алхимика Александр нашел сразу. Сорвав и убрав его в карман жилетки, двинулся на выход из города, по дороге рыская глазами, в поисках чего-нибудь подходящее для защиты. Кто его знает, что там сейчас в лесу. Свернув на одну из улиц, увидел небольшую таверну, вывеска которой гласила: «Три кружки». Голод заставил его двинуться прямиком к ней, но войдя во двор, уже на пороге здания, вдруг осознал. Ведь у него нет денег, а тот медный овал, который предложил Тбал, он не взял.

«Вот же!» — обругал себя Александр.

Подсознание отметило, что ему давали денег, но он-то от них отказался, а теперь уверенно шел в таверну, чтобы поесть.

«Голод не тетка, голод — злой дядька!» — чуть не зарычал Александр и у угла здания увидел поленницу, чурбак для колки дров и топор…

От волнения вспотели руки. Александр, делая вид, что осматривает достопримечательности, медленно подошел к дровнику, расстегнув жилетку, дождался, пока по улице пройдет парочка горожан и, наклонившись, поправляя тряпичный сапожок, прихватил топор.

Также медленно сунул его подмышку, запахнув жилетку. То, что топорище немного торчало снизу, было неважно. Главное, Александр успел сжать губы, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Холод железа поднял волосы на загривке. Это вам не градусник нагревать подмышкой. Понятное дело днем металл нагреется на солнце, но с утра он был еще холодным.

Прогулочным шагом, насвистывая, он вышел из невысокой ограды таверны и чуть не рванул бежать, когда сзади открылась дверь заведения.

Ему пришлось поворачивать в другую сторону от ворот города, чтобы вышедшие из таверны не заметили торчавшее из-под жилетки топорище. Его не окликнули, и он сам удержался, чтобы сразу не глянуть, кто там появился, а когда Александр все же обернулся, то с облегчением выдохнул. На пороге стоял качающийся мужик в изрядном подпитии.

В общем, из города Александр выбрался без приключений, прихватив с одного забора какую-то тряпку, чтобы потом по возвращении обернуть топор.

И вот он бежал, держа топор в правой руке. Бежал к тому месту, где валялся крылу́н. И когда тот появился в поле зрения, Александр перешел на шаг, тяжело дыша. Всю дорогу он молил богов, чтобы никто не нашел его добычу. Да, это его добыча! За нее он умер… Как бы абсурдно это не звучало.

Не нашли. Два пальца левой лапы твари так и валялись в кустах, куда он их и зашвырнул. Да и тело крылу́на никуда не делось.

* * *

— Гвис, заказ старика взял какой-то парень с красными глазами. Одет был словно бродяга, но перед тем, как покинуть город, он аккуратно стащил топор в таверне «Три кружки», — тихо сказала невысокая черноволосая девушка в накинутом на голову капюшоне, стоявшему в тени худощавому мужчине с бритой головой.

— С обычным топором пошел на охоту, говоришь? — задумчиво усмехнулся бритоголовый. — Любопытно…

— Что нам делать? — спросила девушка.

— Наблюдайте за стариком, — ответил Гвис, и скрылся в тени проулка.

Конец ознакомительного фрагмента.