Черный. Иномирье

Сергей Витальевич Шакурин, 2022

«Будь осторожен в своих желаниях…» – как-то шутливо предостерег друг Александра, когда тот мечтал попасть в параллельный мир, где есть магия, но его желание уже было озвучено. Чтобы Рыщущий из Забытой Стражи со своим питомцем не добрался до носителя Крови, Зва́клуу открыл Книгу Граней. Попав в другой мир, Александр в тот же момент чуть не погиб… Позже, придя в себя, и оказавшись в доме красавицы с фиолетовыми волосами, Александр вновь решил, что это очередной сон, построенный Управляющим снами. И дальше каждый раз в нестандартных ситуациях он продолжал в это верить. Только такие сны обычно заканчивались смертью Александра с последующим пробуждением, а здесь что-то пошло не так…

Часть I

Переход.

Пока Управляющий снами подталкивал Александра совершить побег в другой мир, Зва́клуу открыл Книгу Граней. Грань между мирами начала истончаться.

«Почему Стас превратился в такого монстра?» — не понимал Александр, убегая от преследования, он уже видел, как впереди начала рваться реальность, расползаясь неровными краями.

И тут Александр почувствовал, что обезумевшее жаждой крови чудовище прыгнуло на него. Как оказалось, через него. Могучая туша мягко приземлилась, немного проехав лапами по мокрому асфальту между проходом в другой мир и летящим на него Александром. Александр закричал в испуге, закрывшись руками от атаки зверя. Остановиться он уже не мог…

В ушах еще стоял шелест разрубающей энергии и треск рвущейся плоти монстра. Холодная темнота улицы города осталась позади, и Александр раскрыл глаза. Он не знал, что такое Междугра́нье, но на миг его увидел. Точнее не так: влетев в раскрытый проход, на миг Александр будто лишился своего тела, всех ощущающих чувств, а потом увидел. Его окружение в бледно-теплых тонах постоянно текло и менялось в хаотичном движении. Оно напоминало смесь тумана и реки, огня и облаков похожих на дым.

И вот это ощущение потери всех чувств организма, а затем вид плавно текущего хаоса, у Александра случилось в одно мгновение, показавшееся ему бесконечным. Только он мог поклясться, что в раскрытом проходе в другой мир он видел яркое солнце.

А в следующий миг Александр его почувствовал. Бледно-голубое светило ворвалось через глаза в его мозг, и он заорал от боли…

Пролог

На опушке леса стучали топоры, и повизгивала пила. День хмурился, предвещая вечерний дождик. После исчезновения дочки соседей, вся деревня несколько дней ходила по лесу в ее поисках, но девушку так и не нашла. Конечно, такое иногда бывало, когда ребенок заблудился в чащобе, но этой девушке было уже семнадцать лет, и тропы она знала.

Ее родители с деревенскими охотниками продолжали искать, но жизнь-то не стоит на месте. Многие успокаивали, говорили, мол, она в город подалась, намекая на то, что дочь не ладила с родными. Вот только в дни поиска исчез и Африсафа́ш, друг Ла́кта. Хотя, Лакт подозревал, что во время поисков Африсафа́ш отправился разузнать к лесному старику, вдруг тот видел девушку. Ведь больше никто из деревенских к тому не ходил. Друг нередко пропадал в лесу по несколько дней.

Ла́кту и Африсафа́шу было по четырнадцать лет, вот только деревенский друг Африсафа́ш лишился родителей еще в десять, когда те отправились в город продавать товар. Их тела нашли спустя две недели. Как рассказывал отец, родителей Африсафа́ша убили разбойники. Деревенская старуха-ведунья приютила сироту, и со временем тот стал ей как внук. Африсафа́ш помогал и попутно обучался травничеству. Жизнь спокойной деревушки шла своим чередом, а примерно год назад в соседнем лесу поселился старик. На вид совершенно обычный, но, когда тот приходил в деревню за продуктами, старуха-ведунья сказала про него, что это нечистый. Естественно, доказательств не было, только жители деревни насторожились. И в то же время Африсафа́ш, бродивший по лесам за травами, начал пропадать у этого старика. Старуха расспрашивала его, чем тот занимается, но по его словам, старик такой же обычный травник. Вот только Африсафа́ш стал задерживаться в лесу по нескольку дней, да и перестал общаться со сверстниками.

Поначалу Африсафа́ш рассказывал Ла́кту обо всем, чем там занимается, и смеялся, что бабка-ведунья его допытывает о старике, но спустя какое-то время Африсафа́ш сам отдалился от друзей, погружаясь в неизведанные Ла́кту тайны колдуна, как прозвали старика деревенские.

Лакт был расстроен. С Африсафа́шем они дружили с детства, часто ходили на рыбалку и один раз даже поймали громадную лиу́нью! Длинное, полутораметрое тело с золотистой чешуей бешено извивалось и чуть не утянуло их в реку. Вот было радости, когда они справились с редкой в их водах рыбиной! К тому же Африсафа́ш всегда был веселым парнем, а теперь…

Лакт вздохнул и взялся за топор, продолжая обрубать ветки сваленного дерева.

— Сюда! Сюда! — оборвали его работу встревоженные голоса со стороны деревни.

Лакт распрямился и обернулся, как, собственно и все лесорубы. От домов бежала женщина, махая платком.

— Сын, пойдем, — позвал Ла́кта отец. — Что-то неладное в деревне. Слышишь вой какой поднялся?

Лакт и сам уже слышал. Дровосеки-лесорубы рванули дружной толпой на зов.

Тяжело дыша, и встав, как вкопанные, мужики уставились на то, что открыла им расступившаяся толпа. В центре деревенской площади лежала девушка, та самая, пропавшая несколько дней назад дочка соседей, и она была мертва. Ее голое тело покрывали неизвестные Ла́кту символы.

— Это смертокни́жник! — выкрикнула старуха-ведунья, у которой и проживал Африсафа́ш. — Это колдовские символы!

— Вну́чечка моя! — выла бабка, склонившись над телом, и набросив на мертвую девушку платок с головы.

— Это дело смертокни́жника! Нечистого! — продолжала ведунья. — Он и нашего сиротку хочет извести! Все чаще Сафа́шик у него пропадает, да и сейчас уже какой день его нет дома!

— Убить нечисть! — взревели глотки.

— Сжечь колдуна! — подхватывали другие.

Жители деревни начали вооружаться, кто вилами, кто топорами и рогатинами. Лакт зло сжал топор в руке и направился за беснующейся толпой. Кто-то прихватил факелы, хотя день еще был в самом разгаре, только Лакт и так понимал, зачем они.

Многие знали, где располагалась избушка колдуна, направляясь напрямки через лес. Староста деревни выбежал вперед и, разведя руки, остановил шествие.

— Стойте! — выкрикнул он.

— Ты чего творишь?! — взрыкнул кузнец.

— А ну угомонились! — не уступая мощи голоса кузнеца, потребовал староста.

Народ начал утихать.

— Объясни, — хмурясь, потребовали мужики.

— А сами не понимаете?! — прорычал, также взбешенный староста. — Что, как дурные бабы орете, спугнуть его хотите?! Да от вашего рева весь лес уже разбежался! Хорошо, что колдун в соседнем лесу живет, еще не услышал!

Мужики смутились.

— Тихо идем! — прикрикнул староста. — А то сбежит…

К домику колдуна-смертокни́жника подошли в тишине. Окружили. Внутри явно кто-то был и возбужденно говорил. Староста подал сигнал, и кузнец с двумя мужиками вломился внутрь.

— Он убил невинную, он взял ее кровь… Он убил невинную, он взял ее кровь… — тихо повторял Африсафа́ш, пятясь в угол дома, когда опешивший от случившегося колдун уставился на ворвавшихся озверевших мужиков.

— Что случилось?! — взволнованно вскрикнул сухощавый старик-колдун и взвыл от боли в заломленных руках.

— Попалась, тварь! — рычал кузнец. — За смерть девочки ты жестоко заплатишь!

— Я ничего не делал! — вопил старик-колдун, рьяно вырываясь, не смотря на тщедушное старческое тело. — Я — Африсафа́ш! Если вам нужен Учитель, то это он! — мотнул головой старик в сторону забившегося в угол испуганного паренька.

— Тащи его на поляну! — ревели глотки, выволакивая скрученного и бьющегося в панике колдуна.

Лакт присел рядом с Африсафа́шем, но тот, с ужасом в глазах, еще глубже забился в углу.

— Саф, это я, Лакт, — пытался успокоить друга тот, положив топор на пол. — Пойдем, все хорошо, колдуна схватили.

— Он убил невинную, он взял ее кровь… Он убил невинную, он взял ее кровь… Лакт?.. — потерянный взгляд Африсафа́ша повернулся к Ла́кту.

— Да, да, это я! Все закончилось, он не причинит тебе вреда! Пойдем, — подал руку другу Лакт.

— Сын, как он? — в дом вошел отец Ла́кта.

— Напуган, — ответил Лакт, мельком глянув на вошедшего.

— Сафа́ш, мы его поймали, и сейчас же накажем! — заверил отец Ла́кта, протянув руку испуганному парню. — Идем.

Африсафа́ш осторожно озираясь, выбрался из своего укрытия, зябко кутаясь в наброшенную курточку. Стук топоров стих и по голосам можно было понять, что рукотворный столб для сожжения колдуна был вбит в землю. Вбивали такими же, только что срубленными бревнами. Сил у деревенских мужиков на подобное хватало, а ярость отмщения придавала новых сил.

Колдун визгливо вопил в панике, но вырваться уже не мог, его крепко примотали к вбитому бревну и сейчас обкладывали собираемыми в округе сухими ветвями.

— Масло взяли? — кричал чей-то голос.

— Да! — ответили ему.

— Обливай колдуна и столб, затем хворост! — распоряжался староста.

— Я — Африсафа́ш! — вопил колдун. — Учитель, подтверди!

На поляне появились Лакт с отцом. Африсафа́ш вышел следом, и его глаза тут же округлились от ужаса.

— Учитель, скажи им, что это я! Ты ведь ничего не делал! За что?! — заметив напуганного паренька, выл старческим голосом колдун и ему на голову вылили масло из кувшина. — Учи-итель!

Африсафа́ш обхватил себя руками и сел в траву, отвернувшись. Его била крупная дрожь.

— Лакт, друг, помоги! — продолжал колдун, обратившись к Ла́кту. — Это я, Саф!

Лакт смотрел в обезумевший взгляд старика.

— Отец… — засомневался Лакт. — Что это значит?

— Он вызнал у Африсафа́ша все о нашей деревне, и сейчас пытается сбить нас с толку, — ответил, подошедший староста. — Ведунья меня предупредила, что эти смертокни́жники влезают в сознание людей и управляют ими.

— Ла-акт! — завизжал колдун, когда брошенный кузнецом факел поджег масло и жадные языки пламени устремились по сухим сучьям ввысь, охватывая верещавшего колдуна. — Лакт, вспомни, как мы поймали лиу́нью!

Лакт округлил глаза.

«Неужели он и это вызнал у Сафа́ша?» — поразился парень, обернувшись на сжавшегося в комок друга.

— Это все не правда, это происходит не со мной… — качаясь, твердил себе под нос Африсафа́ш.

— Саф… — присев рядом с другом, Лакт дотронулся до его плеча.

Африсафа́ш вздрогнул, шарахнувшись в сторону.

— Саф, это я, — успокаивающе заговорил Лакт.

— Нет, нет, это происходит не со мной! — выкрикнул парень и, вскочив, устремился в лес.

— Саф! — хотел рвануть за ним Лакт, но отец его перехватил, удержав за плечо.

— Оставь, сын. Ему самому надо прийти в себя. Не знаю, что колдун с ним сделал, но сейчас его рассудок пошатнулся, — вздохнул крупный мужчина, держа сына за плечо.

— Отец, он безумен, — не верил происходящему Лакт.

Вопль колдуна оборвался. Пламя жарким столбом огня поднималось ввысь.

Африсафа́ш уже седьмой час брел по лесу, пробираясь сквозь очередной бурелом. По меркам данной местности, он перешел границу и находился в соседнем королевстве, так как родная деревня располагалась на приграничной территории. Так далеко от дома Африсафа́ш никогда не заходил.

Перед ним открылась выгоревшая часть подлеска и расколотый молнией ствол векового дерева. Парень направился к небольшому земляному бугру правее сожженного участка леса. Обходя слева, заметил поваленный ствол дерева с раскидистыми корнями, торчавшими ежом.

Подошел, присел, прикрыв глаза. Губы зашевелились в безмолвном шепоте. Корни дерева ожили, изогнулись, раскрывая тайный проход в огромную нору. Африсафа́ш пополз на четвереньках внутрь. Нора изогнулась в сторону земляного бугра. Лаз закончился, и парень выпрямился во весь рост. Движение руки и слева на земляной полке вспыхнули три светильника, наполняя обширное вырытое, куполообразное помещение колдовским светом.

Африсафа́ш обвел взглядом нехитрые пожитки: книги, провизию, лабораторию с алтарем и ингредиенты. Спрятанный скарб смертокни́жника был не тронут. Да кто мог найти этот схрон в такой глуши?

Шорох во входном лазе и шепот:

— Саф, ты здесь?

Африсафа́ш обернулся, ожидая. На свет выбрался Лакт, отряхивая колени штанов. Он сделал несколько шагов к другу и замер.

— С-саф… что это?.. — недоуменно за озирался Лакт.

Африсафа́ш довольно улыбнулся и ответил:

— Я думал, ты отстанешь, но ты дошел…

— Саф? — сглотнул слюну Лакт и попятился.

В глазах Африсафа́ша пробежал перелив света и, вроде как недавно обезумевший друг попросил:

— Приди…

Лакт не видел, как за его спиной расплылось пространство, выпуская и сгущая очертания призванного.

— Мне, как всегда, — непонятно сказал Африсафа́ш и Лакт проследил за взглядом друга.

— Саф! — вскрикнул Лакт и, черное, частично мохнатое существо за его спиной сверкнуло крюками плоских когтей-лезвий.

Африсафа́ш довольно наблюдал, как призванная тварь рвет плоть, заливая земляной пол кровью жертвы. Мертвое тело Ла́кта трепыхалось в нетерпеливых лапах питомца смертокни́жника. Призванный аккуратно отделил сердце, печень и легкие, а после положил их на алтарь.

Африсафа́ш взял горячее сердце и смачно впился в него зубами, наполняя новый организм силой. Когда с подношением было покончено, и Африсафа́ш обтер кровавые руки об одежду, громадная пасть питомца поглотила останки молодого человека вместе с костями и тварь преданно посмотрела на хозяина.

— Ты свободен, — махнул рукой Африсафа́ш.

Питомец стал полупрозрачным, после чего исчез. Парень удовлетворенно вздохнул, широко улыбаясь кровавым ртом. Подняв с земляной полки зеркало, посмотрел на свое отражение.

— Сколько веков… сколько лиц и имен… — сказал он. — Я уже и не помню первого…

В памяти полетели воспоминания прошедшего года, как он, старик-«травник», пришел в эту деревню. Как в лесу повстречал Африсафа́ша и, почувствовав в нем зарождение колдовской энергии. Предложил парню обучаться. Африсафа́ш с радостью согласился, и весь этот год усердно трудился, развивая навыки.

И вот, когда подошло время, старик выманил ту девчонку-девственницу «кли́чем» из деревни, после чего умертвил, сцедив ее кровь. Хотя, заклинание «клич» у него не сильно было развито, но на невинное дитя оно подействовало, как мощный «призыв»!

Написав на теле кровавые письмена смертокни́жия, спрятал иллюзией мертвое тело на площади деревни. Иллюзия легко могла держаться несколько дней, чего хватило на подготовку к основной части плана — новому телу!

— Что ж, ученик, твое рвение можно только похвалить! — улыбнулся древний старец. — Новые заклинания у тебя получаются чуть ли не с первого раза!

— Спасибо, Учитель! — Африсафа́ш покраснел от похвалы.

— Хочешь попробовать следующую ступень? — хитро подмигнул старик.

— Да, Учитель! — несдержанно воскликнул Африсафа́ш.

— Спокойней, спокойней, — усмехнулся старик и полез в сундук.

Африсафа́ш возбужденно смотрел, как его мастер-учитель перебирает свитки. В предвкушении по телу начала струиться колдовская энергия, которую здесь Африсафаш черпал из округленного кристалла на столе. Сам ученик пока не мог поглощать ее из мира.

Старик достал потемневший свиток. Его бумага уже была не желтой, а желто-коричневой. Развязав тесьму, мастер-учитель растянул лист на столе и придавил углы тем, что попалось под руку: чернильницей с пером, подставкой с кристаллом-накопителем энергии, кинжалом и пузырьком с неизвестным Африсафа́шу настоем.

— Это заклинание сложное, но я тебе помогу, — повернулся к парню мастер-учитель. — Главное, чтобы ты понял, как сплетаются постановочные нити энергии, тогда ты сможешь проделать это в одиночку. Тебе надо будет направить их в указанное мной место.

— А что мы будем делать? — взволнованно спросил Африсафа́ш, обтерев о штаны вспотевшие ладони.

— Сейчас мы попробуем поменяться телами, — подмигнул старик и провел корявым пальцем по верхней строке свитка.

Слова вспыхнули бело-голубым светом.

— Но, Учитель! — вдруг испугался Африсафа́ш. — У меня такое не получится! И, вообще, разве такое возможно?

— Конечно, возможно! — рассмеялся над незадачливым учеником старик. — Если ты владеешь силой и у тебя есть колдовские, а то и магические предметы, то в твоих руках творятся чудеса!

Африсафа́ш попытался сглотнуть слюну, но ее не было.

— Ты не бойся. Если не выйдет, это не страшно, такие свитки можно достать, либо создать самому, имей ты знания, — подбодрил паренька старик. — И нашим телам ты не навредишь, все под контролем. Давай, смелее!

Африсафа́ш подошел к столу, глядя на светящиеся строки.

В первые дни Учитель помог обрести знания в понимании колдовского и магического написания. Это являлось первой ступенью обучения. И чтобы после продолжить изучать, где-нибудь в магических ве́довствах, он уже был готов.

— Я помню, что ты говорил, мастер, — дрогнувшим голосом начал Африсафа́ш. — Я являюсь самым способным учеником, из всех, кто у тебя был! Но перенос сознания…

Старик вновь улыбнулся.

— Помнишь урок месяц назад? — спросил он у ученика.

— Да! — оживился Африсафа́ш.

— Ты переносил не просто душу этого ящера-детеныша в веточного летуна, ты пересаживал их сознания, — пояснил мастер.

— Ящер — это зверь, а мы — люди, — виновато посмотрел старику в глаза напуганный ученик.

— Мы, по сути, тоже звери, — терпеливо пояснил мастер-учитель. — Просто у людей немного другое строение каналов перехода энергии. Да ты сейчас и сам все поймешь, я направлю тебя.

Африсафа́ш повернулся к свитку. Да, пусть пока он осваивал только колдовские приемы, но он хотел изучать магию! Тем более у него это уже получалось. И это за один-то год!

«Я справлюсь! У меня все получится!» — настраивал себя Африсафа́ш.

Когда-то, еще в начале обучения, мастер-учитель проговорился, что сможет обучить многому, чему Африсафа́ш не научится даже ни в одном ве́довстве, если тот будет способным учеником. И вот эти мысли всегда подстегивали к обучению.

«Да, я справлюсь!» — решительно выдохнул Африсафа́ш и начал читать свиток вслух.

Слова будто плыли по воздуху, отдаваясь эхом. Старик взял со стола пузырек с неизвестным настоем, откупорил пробку и, как только Африсафа́ш дочитал последнее слово переноса, вылил содержимое на свиток, тот окрасился ярко-красным, но сейчас парень даже не думал, что это может быть кровь, его затрясло, он, будто расслаивался, расходился на нескольких себя.

Свиток потемнел и рассыпался прахом. Подул ветер и Африсафа́ш устремился прямиком на Учителя, который отошел от стола на несколько шагов. Парень от такого резкого неожиданного полета испуганно зажмурился и, ему показалось, что его тело крутанулось, поменяв несколько раз расположение пола с потолком. Голова кружилась, и Африсафа́ш распахнул глаза. Он смотрел… на себя!

— У меня получилось! Я справился, Учитель! — радостно воскликнул Африсафа́ш голосом Учителя и довольный подпрыгнул на месте.

— Тихо, тихо, парень, не развали мои дряхлые останки! — улыбнулся старик в теле молодого парня.

— Учитель! Ты видишь?! Учитель, я… — задыхался возбужденный Африсафа́ш.

— Теперь попробуй вот эти заклинания в моем теле. Насколько легче будет тебе с ними справиться? — предложил мастер-учитель, глядя на свое дряхлое тело со стороны.

Одним из предложенных заклинаний являлось «развеивание». Оно и распылило иллюзию в центре деревни, разорвав связь колдуна с его заклинанием, открыв взорам жителей мертвую девушку. Другое заклинание накладывало печать чар разрушения: все предметы используемые колдуном должны были уничтожиться через пару часов.

Час тренировок в чужом теле пролетел незаметно. Дверь с грохотом распахнулась, и внутрь жилища старика ворвались обезумевшие деревенские мужики…

Смертокни́жник в теле молодого парня, держа в руке зеркало, довольно облизнул кровь с губ. Он еще раз закрыл глаза, а когда открыл, из небесно-голубых они стали темно-серыми, а русые волосы окрасились смолью.

— Ты справился, ученик, — довольно изрек молодой смертокни́жник.

Он еще раз посмотрелся в отражение, привыкая к новому облику.

— Меня зовут Сафа́ш!

Глава 1

Съхарк метнулся в сторону, пропуская сразу две стрелы и арбалетный болт.

— Отвлекайте, отвлекайте его, не останавливайтесь! — рычал воин-гигант, забегая в тыл ящеру, который пытался отмахиваться от воина хвостом.

Съхарк представлял собой длинную толстую складчатую шею, заканчивающуюся туповатой мордой с тремя глазами и широкой зубастой пастью. Туловища, как такового не было, зато имелись два округлых бедра с огромными птичьими лапами. Длинный хвост съха́рка помогал ему удерживать равновесие, иначе бы вытянутая шея просто перевесила.

Шустрый объект охоты резко плюнул в арбалетчика, и сгусток вязкой слюны начал разъедать кожаный доспех вместе с плотью человека, который сразу заорал. От вопля боли, один из лучников, глядя на ужасную смерть, не выдержал.

Хотя в договоре было указано, что по съха́рку не применять магическое оружие, чтобы не повредить его органы, так как те пойдут на ингредиенты алхимику, лучник все же выпустил стрелу, наконечник которой был с парализующим заклинание. Древко впилось в левую глазницу ящера, и тот застыл в движении. К этому времени волна глотки-зоба уже дошла до раскрывшейся пасти, но мышца, которая выбрасывала с большой скоростью плевок, также была парализована и очередной, противно вонявший, ядовито-желтый сгусток, повис между плоских широких зубов твари. В тот же миг секира с хрустом врубилась в череп трехглазого ящера.

— Зажарь тебя кфарцы́н! — взревел воин, с чавкающим звуком выдергивая секиру из мертвой твари, «открывая» на своем оружие магическое заклинание, которое мог снимать при необходимости. — Ты что, забыл условия договора?!

Завалившийся на тропу съхарк, больше не подавал признаков жизни.

— Но, Эртэ́рх, ты видел, что он сделал с Па́рчей? Он уже на половину растворился! — возмутился лучник.

— Заткнись, Амэсс! — воин с секирой достал из пояса склянку и начал собирать ядовито-кислотную слюну. — Берите его арбалет и болты, нам придется спускаться в пещеру…

— Ты издеваешься?! — в голос опешили оба лучника тоа́лли, салатового цвета глаза с вертикальным зрачком которых, расширились.

Стрелки были высокими, стройными, всегда с зачесанными в длинный конский хвост дымчато-зелеными волосами. Их острые уши вытягивались назад и слегка изгибались книзу.

Эртэ́рх, не обращая внимания на возмущения его напарников по найму, вырезал оставшиеся два глаза и отработанным движением вскрыл основание глотки-зоба съха́рка. Он не был уверен, что трофей этого ящера алхимик-заказчик примет, ведь тело получило магический урон, и свойства органов теперь не имеют ценности. Воин надел зачарованные перчатки, которые достигали локтя, поверх своих латных и, засунув руку в разрез плоти, стал нащупывать мешочек железы. Она выделяла такую опасную, но очень ценную, особенно для алхимических опытов, слюну съха́рка.

Народ тоа́лли, обитавший в горных лесах, Эртэ́рху никогда не нравился. Он вообще не понимал, какого съха́рка они записываются в гильдия ловцов? Да, лучники они отменные, но рисковать не любят, а гильдия ловцов — это авантюристы, искатели приключений, наемники всех мастей. Тоа́лли же идут по заказу, если только в группе есть хотя бы один маг или несколько да́кктов, к расе которых относился Эртэ́рх. Да́ккты, это воины-тараны, они сметают все на своем пути, даже если не пользуются магией, настолько мощная их раса. Гиганты за два метра ростом с неимоверно широченными плечами, были нереально стремительны и чудовищно сильны. Говорят, они могут даже на схватку с дракоящерами выйти один на один и выстоять. Но, возможно, это только байки.

— Ты представляешь, что может быть в пещере?! — не унимался Амэсс.

Эртэ́рх спрятал в зачарованный от повреждений специальный мешочек, предназначенный для железы съха́рка, и посмотрел на чернеющий каменный провал в ста пятидесяти метрах от них.

«Съхарк! — выругался даккт. — В ее глубинах может быть целое семейство этих ящеров, а из нашего отряда осталось всего трое… — а глянув на испуганных тоáлли, поправился, — всего один».

Алхимик заказал двенадцать глаз съхарков и четыре их железы, а если бы этот ушастый стрелок не поразил ящера в глаз, можно было прямо сейчас возвращаться назад в город. Но теперь не хватает всего одного глаза, а возможно полного комплекта одной твари.

— Может, мы сходим в город и наймем еще кого? — вытаращил свои салатовые глаза второй тоáлли.

Обозленный Эртэ́рх повернул к лучникам скуластое обветренное лицо с боевой раскраской. Густые брови нависали над серебристыми глазами, которые гневно сверкали. Черные засаленные волосы, бакенбардами переходили в бороду, которая разделялась, не закрывая переднюю часть подбородка, и небольшими заострениями, загибались друг к другу. Грива волос прикрывала шею воину, книзу заплетенная тремя короткими косичками. Широкий нос гневно раздувал крылья, при этом верхняя губа со шрамом приподнялась в неприязни.

— Если еще раз испортите мне товар… — прорычал Эртэ́рх, — я сдам алхимику для опытов ваши потроха!

— Да поняли мы, поняли, не кипятись, — испуганно попятился Амэсс.

Даккт снял со своей секиры зачарование и зашагал в сторону пещеры. Издалека вход казался небольшим из-за находившихся рядом с ним нескольких валунов, но когда они встали напротив чернеющего зева, то поняли, что в такой пещере могут водиться особи горазда крупнее двухметровых съха́рков.

Амэсс пустил вперед мерцающий туман, который оседал на каменных стенах, мягко подсвечивая поверхность бирюзовым оттенком. Сами тоáлли не нуждались в дополнительном освещении, их зрение хорошо определяло все очертания каменного прохода, скрытые темнотой, к тому же они могли становиться почти невидимыми глазу, но ящеры имели отличное обоняние, поэтому жители горных лесов не пользовались своим умением.

А вот даккт до сих пор не приобрел себе амулет «взор мя́вки». Тот, конечно, далеко не совершенен, чтобы видеть в кромешной тьме, но лучше, чем быть слепой добычей ночных хищников.

Эртэ́рх продвигался, как мог осторожно, стараясь лишний раз не шуметь, но так бесшумно, как перемещались тоáлли он естественно не мог. Разница в габаритах, весе доспеха, да и самом умении «легкой ноги», значительно отличалась.

Первое, на что они наткнулись, это останки группы, которую нанимал алхимик до выхода Эртэ́рха, но та так и не вернулась. Тела наймитов оказались частично растворенными слюной съха́рка, частично объеденными, но почему-то брошенными. Даккт отстегнул пояс с эликсирами, который принадлежал его сородичу, тоáлли пополнили запас стрел. Туши же трехглазых ящеров даже не стали осматривать, ведь необходимый орган ящера должен быть удален еще у не окоченевшей особи.

«По обратной дороге все же надо будет вскрыть их брюшины», — решил даккт.

Во внутренностях съха́рка бывало, встречались и неплохие магические предметы, которые неспособна переварить желудочная кислота. Но даже если найденные вещи оказывались поврежденными, в гильдии магов соседнего города имелись пара мастеров, и один из них брал за ремонт не очень большие деньги.

Пещерная кишка легким изгибом уходила вправо. Эртэ́рх уже чувствовал, что скоро каменный тоннель расширится в обширную пещеру. Как же ему хотелось вновь открыть магическое заклинание на своей широкой, увесистой секире, но, чтобы получить достойную оплату за заказ, им приходилось рисковать, и поплатиться уже четырьмя жизнями воинов их группы. Это жутко раздражало!

Лишь инстинкт воина, предчувствовавшего опасность, спас да́ккта. У съха́рков была одна способность, замирать, и находиться в неподвижном состоянии сколько угодно времени. Так, не издавая не единого звука, ящер мог поджидать свою жертву, находясь за любым поворотом. И в такую ловушку попала группа наемников. Эртэ́рх резко ушел влево, когда из открытого чернеющего пространства вылетел сгусток вязкой слюны. Как да́ккту удалось уловить еле слышный звук «отстрела» смертоносного плевка, он не знал, но тело машинально совершило все необходимые движения — уход с линии атаки, рывок, удар, хруст хребта съха́рка, затем раскрытие зачарования на секире, и следующим ударом с помощью магии, второй ящер лишился головы. Не останавливаясь, Эртэ́рх вновь снял зачарование своего оружия и в прыжке добил первую особь. Мерцающий бирюзовый туман рассеивался на выходе из тоннеля, и почти не освещал, что творилось впереди, хотя даккт был уверен, что съха́рков на расстоянии плевка точно не было. Зато заметил неподалеку еще пару туш ящеров, странно скрючивших свои птичьи лапки.

За столько лет в гильдии ловцов, он часто брался за добычу редких ингредиентов для алхимиков и магов, а это означало, что почти каждый выход его сталкивал с новыми рептилиями. И вот такие столкновения выработали в нем чутье на присутствие тварей.

— Контролируйте пространство! — бросил он через плечо тоáлли, и начал быстро вырезать недостающие для полного комплекта глаза и железу съхарка, которого убил не магией.

Когда мешочек с железой был заполнен, бирюзовый туман почти перестал давать освещения.

— Вы что там, уснули?! — прошипел Эртэ́рх, оборачиваясь. — Может, подсветите?

Голова и плечо Амэсса уже почти растворились от попадания плевка ящера, второму тоáлли досталась лишь небольшая капля, но она угодила точно в горло, и теперь его голова почти отделилась от тела.

— Съхáрково отродье! — выругался Эртэ́рх, сплюнув.

Он остался единственным живым из его группы, и такое случилось впервые. После смерти тоáлли, их магический туман стал рассеиваться, и да́ккту нужно было быстрей выбираться из темноты. В этот момент земля содрогнулась. В глубине пещеры мелькнуло голубоватым отливом. Эртэ́рх похолодел.

«Только не он!»

Даккт бежал по тоннелю, как не бегал никогда в жизни. Теперь до него дошло, почему так выглядели туши мертвых съха́рков — они были поджаренные кфарцы́ном! Гигантский пещерный ящер кфарцы́н, относился к семейству дракоящеров, но имел лишь небольшие, атрофированные крылышки, так как обитал он только под землей и на поверхности почти не показывался. Чешуйчатое, почти гладкое, приземистое тело с коротким хвостом, но мощными лапами, было достаточно подвижным. Его широкая голова с костяными наростами обладала всего одним, вытянутым по горизонтали глазом. Он излучал голубоватое свечение, которое мгновенно ослепляло жертву, выжигая ей глаза, если встретиться с ящером взглядами. После чего кфарцы́н медленно обжаривал несчастного пламенем глотки и, поедал своей широченной пастью.

Эртэ́рх услышал рокот гиганта, и тоннель за его спиной озарило пламенем. От жара затрещали волосы его трех косичек. В руке даккт уже сжимал пузырек эликсира придающего силы и выносливости. Такой маленький бутылек с чудесным напитком стоил целых пять ромбов, пять золотых монет, но сейчас на кону была жизнь воина. Эртэ́рх выпил. Тело тряхануло, и стены тоннеля практически размазались, настолько ускорился бег. Яркий свет выхода. Слева валуны. Даккт метнулся к ним, и с зажмуренными глазами крутанулся, махнув секирой.

Как оказалось, кфарцы́н от него не отстал. Широкое, магическое лезвие разрубило левую часть рогатой морды, но единственный глаз не повредило, так как сквозь веки Эртэ́рх четко видел голубое свечение, пытающееся выжечь ему глаза. Ящер взревел в ярости от нанесенной ему боли и ударил правой лапой.

Не зря да́кктов называют таранами. Их природная мощь, облаченная в тяжелую броню, защищенную магией, способна сносить достаточно серьезные удары в сражениях, но удар кфарцы́на отбросил могучего воина, как соломенную куклу, и в мозг ворвалась боль, ощутимая всем организмом.

Благодаря выпитому на бегу эликсиру Эртэ́рх почти сразу смог встать на одно колено, но уйти с линии атаки не успевал. Все так же наблюдая сквозь сильно сжатые веки голубоватое свечение, выставил перед собой секиру, понимая, что недоразвитый подземный дракоящер разевает пасть, чтобы выпустить волну уничтожающего пламени.

«Надо было сначала защитить себя от огня…» — промелькнула последняя мысль.

Ящер начал раскрывать пасть, огненная железа стала раздражаться втянутым воздушным потоком, вырабатывая огненный вихрь, нацеливаясь на замершую у валуна жертву. Справа полыхнуло черное пламя, издав шипение, и на месте явления очутился тепло, не по погоде одетый парень. Кфарцы́н повернулся на звук.

Всепоглощающая боль ворвалась в мозг. Последнее, что увидел внезапно возникший из черного пламени парень, это бледно-голубое свечение, и он заорал от нестерпимого жжения.

Эртэ́рх уловил слева посторонний звук, вроде шипения, затем пробивающийся сквозь веки взор кфарцы́на ушел в сторону, и мозг сработал моментально.

«Шанс!»

Отработанным движением выхватил пузырек, сразу откупорив крышку большим пальцем, и влив жидкость в рот, открывая глаза, вскочил. Вибрация от мгновенно сработавшего эликсира «карающая длань», прошла по телу, когда секира уже неслась к левой передней лапе ящера, отвернувшегося в сторону неизвестно откуда взявшегося в ущелье парня.

В момент, когда взгляд ящера выжег глаза неожиданного спасителя и тот заорал от боли, а не упал замертво, секира да́ккта перерубила левую конечность подземного дракоящера. А дальше случилось странное. Эртэ́рх был готов поклясться, что увидел волны воздуха от крика, после чего исполинского кфарцы́на отбросило назад. Так как ящер, потерявший одну конечность, тут же завалился на бок. Чудом спасшийся воин в тот же миг нанес смертельный удар, перерубив позвоночник дракоящера у основания массивного черепа. Оставшаяся передняя и, задние лапы заскребли по камню огромными, широкими когтями, но быстро успокоились. Кфарцы́н был мертв.

Эртэ́рх, на всякий случай, достал кусок тряпки и накрыл помутневший глаз гиганта, и только потом зашагал к парню в странной одежде. Тот прижимал ладони к глазам, вопя благим матом и катаясь по земле. Достав из поясной сумки очередной бутылек, зажал дергавшегося парня, и насильно влил ему в рот темную жидкость. Эликсира исцеления у Эртэ́рха уже не было.

— Глотай, это снимет боль! — прорычал Эртэ́рх. — Не знаю, каким образом ты выжил после взгляда кфарцы́на. Насколько я наслышан, через глаза он выжигает и мозг, но сказать, что ты счастливчик, не могу.

Крик прекратился, тело задрожало в судорогах, и несчастный спаситель обмяк. Эртэ́рх повернул к себе лицо бедолаги, и наморщил нос. Полностью почерневшие глаза покрывались коркой. А вокруг них по коже пробежал синеватый огонь.

«Странно…» — мотнул головой даккт.

Так как сейчас парень в отключке, и даже дышит, словно спит, Эртэ́рх принялся за разделывание туши кфарцы́на. Он вспомнил одно достаточно давнишнее объявление, на стене в гильдии: «Магу Криллибу требуется глаз и мозг кфарцы́на. Цена: три тысячи золотом».

За это задание никто не хотел браться, даже за такую огромную сумму, уж больно опасная и трудная в поисках эта тварь, поэтому даккт решил воспользоваться случаем. Вдобавок вырезал огненную железу и сердце, вдруг и эти органы заинтересуют магов и алхимиков. Но что его очень порадовало, это находка в кишечнике! Амулет «глаз рептилии» — одна из лучших зачарованных вещей, позволяющая видеть в кромешной темноте, словно в ранних вечерних сумерках. Еще здесь нашлось золотое кольцо, предназначение которого он не знал, зато чувствовал, что оно было напитано магией.

«Потом разберемся, — радостно решил Эртэ́рх и, спрятав вещицу в кармашек поясной сумки, пошел к спасителю. — Теперь надо нести этого беднягу к лекарям, вдруг, чем помогут…»

Даккт посмотрел на бесчувственное тело. На вид парню было лет двадцать пять, а на его лице не оказалось не единого шрама.

«Странно… — хмыкнул воин, разглядывая лежавшего. — Королевских кровей, что ли? Это они такие ухоженные обычно. Еще куртка из хорошо выделанной кожи, только не нашего покроя. Да вообще вся одежда странная. И чего он так тепло одет в такую жару-то? Вон под курткой вязаная одежда с горлом… Откуда же ты здесь появился?»

Эртэ́рх посмотрел на безоблачное небо, затем на тень от склона ущелья. Вечер приближался, и надо было торопиться оставить эти хребты далеко за спиной, иначе ночью могут выползти еще какие сюрпризы.

Сафа́ш убрал приобретенный у лавочника товар и доброжелательно улыбнулся.

— Благодарю, торговец! — слегка склонил он голову. — Ваш город располагает к взаимовыгодным сделкам.

Лавочник ответил покупателю улыбкой и дежурно изрек:

— Буду рад вас вновь видеть в своей лавке.

— Всенепременно! — откланялся молодой черноволосый парень и направился к выходу.

«Не видел в нашем городе его ни разу», — напрягал память лавочник, наблюдая, как молодой, можно сказать даже юный, покупатель вышел на улицу и повернул налево.

Три квадрата окна тянулись влево от двери, и было видно, как безмятежное лицо парня вдруг изменилось. Он резко остановился, и на него даже обратили внимание снующие по улице прохожие, а в следующий миг за окном сгустилась темнота, да так резко, что лавочник вздрогнул от неожиданности. Хотя, возможно, он вздрогнул от нескольких криков на улице.

Мгновением позже внезапная темнота исчезла, а за окном так и продолжал стоять молодой парень. Он слегка поднял подбородок, словно потянувшись им вперед, и тут же улыбнулся… Неприятно, страшно улыбнулся. После чего резко развернулся и пошел по улице в обратную сторону. Лавочник посмотрел на свои руки, которые предательски затряслись…

Сафа́ш вышел из лавки, подсчитывая в голове, что еще прикупить в дорогу, в этот момент его будто накрыло, на что отреагировала сила смертокни́жника, мгновенно затянув эту часть улицы темнотой. Снующие прохожие, кто оказался рядом, вскрикнули в испуге.

Мгновенно потемневшая улица прояснилась дневным светом.

— Он здесь! — довольно прошипел Сафа́ш, не обращая внимания, что вокруг него свалились несколько мгновенно лишившихся жизни горожан.

В воздухе раздались первые крики испуганных прохожих, кому повезло. Сафа́ш развернулся и, с плотоядной улыбкой, уверенным шагом направился к выходу из города.

Глава 2

Таверна при гильдии ловцов сегодня была переполнена. Эртэ́рх вспоминал разные случаи из своей жизни ловца приключений, но ничего подобного в памяти не всплывало. Чтобы кто-то выжил после такой встречи с кфарцы́ном… Не-ет.

В этом городе Эртэ́рх поселился почти четыре года назад, брал различные задания, встречал своих сородичей, с одним из которых сейчас и общался.

— И что, он реально живой? — поставил пустую кружку на стол воин даккт.

— Не поверишь, но это правда, вот только я бы такой живости не позавидовал, — ответил Эртэ́рх.

— И где он сейчас? — продолжал расспрос сородич.

— Я его к городскому лекарю отнес, — ответил Эртэ́рх. — Я бы хотел парню помочь в нашем городе обосноваться, если конечно…

— Ты серьезно, лекарю? Тут нужен маг с определенными способностями, и то вряд ли! Что наш лекарь сделает? — усмехнулся громила-воин, и поинтересовался: — Не узнавал, такие маги в город не приезжали?

— Глава гильдии сказал, что в следующем месяце должны заехать за заказами кое-какие, — вздохнул Эртэ́рх и, добавил: — Этот парень мне жизнь спас своим появлением, а я не могу помочь…

— Закон нашего племени нарушать нельзя, — согласно кивнул собеседник.

— Да… — хмуро ответил Эртэ́рх. — Я обязан отплатить…

— Вези в столицу. Послезавтра караван туда отправляется. Либо нанимай повозку, — пожал плечами сородич.

— Придется… — мотнул головой Эртэ́рх и допил содержимое кружки.

— Человек выжил после взгляда кфарцы́на?.. — задумался Сафа́ш, получив ментальное сообщение от одной из мелких двуголо́вок, когда та прилетела из трактира, где обычно пряталась у потолка и подслушивала новости для смертокни́жника. Двуголо́вок он дублировал и рассылал по всем заведениям городка, в поисках информации.

Двуголо́вки — это мелкие создания с ладонь длиной. Они состояли из двух, толщиной в палец, гибких полупрозрачных трубочек, слившихся в одно тело у тоненького хвоста. На концах обеих головок имелись лишь обрамленные шевелящимися отростками отверстия. Ни глаз, ни речи у них не было, они передавали образы-картинки своим владельцам ментально, и служили двуголо́вки только тайным поклонникам Ушедших, Темных богов этого мира. Поклонничество Ушедшим преследовалось и каралось магическими законами всего Здарта́ррия. Но последователи-поклонники все равно существовали. Одним из них и был ныне молодой смертокни́жник Сафа́ш.

— Человек не мог выжить после такого. Какой-нибудь да́ккт или за́ндырь, полузвериная раса, возможно, но человек — никогда! — поднялся с кровати трактирной комнаты Сафа́ш и заходил от стены к стене. — Неужели это… Но почему я сейчас его не чувствую, как тогда возле лавки?..

Сафа́ш впервые почувствовал его в соседнем городе и пришел сюда. Вот только проведенные здесь в трактире два дня пока ничего ему не дали, и тут интересный разговор двух да́кктов… Смертокни́жник резко обернулся к парящей двуголо́вке и, ткнув в нее пальцем, приказал:

— Следи за тем да́кктом! Он нас приведет к нему…

Двуголо́вка мотнула одной из трубчатых голов, обрамленных шевелящимися отростками и, хлестнув длинным хвостиком с помпоном похожих шевелящихся отростков на конце, поплыла к окну.

Сафа́ш поймал ее за хвост, и двуголо́вка издала звук, похожий на писк, задергавшись. Хотя смертокни́жник мог мысленно приказать ей вернуться, но он нетерпеливо озвучил приказ голосом:

— И если ты найдешь его, не надо лететь ко мне и лично докладывать! Воспользуйся Зо́вом¹!

Двуголо́вка послушно подтвердила ментальным образом и, когда ее отпустили, она мгновенно исчезла, боясь, вновь быть пойманной за так чувствительный для нее хвост.

Даккт все же решил нанять повозку и самостоятельно отвезти своего спасителя в столицу к магам. Отметившись в гильдии, что его какое-то время не будет в городе, направился к лекарю, у кого и оставил парня с выжженными глазами, но когда он вошел в его лавку, то не понял реакции лекаря, тот испугался.

— Ты чего, лекарь? — удивился Эртэ́рх.

— Г-господин наемник… — начал лекарь, трясущимся голосом, — вы по поводу парня?

— Где он?! — рявкнул даккт.

— Извините, тут ко мне заходили вроде ма́гусы и сказали, что они в силах помочь… — виновато пожал плечами пожилой лекарь, испугавшись, что без разрешения отдал раненого.

— Ма́гусы? А им-то до этого, какое дело? Я ведь тебе заплатил за лечение, — немного успокоился даккт, в надежде, что неожиданно объявившиеся маги, или, как их некоторые называли, ма́гусы, помогут. — Постой! Ты сказал — вроде? Ты не уверен?

Лекарь виновато улыбнулся.

— Выходит, ты их не знаешь? — засопел воин-таран.

— Не знаю… — подтвердил лекарь.

— Как они выглядят, как одеты?! — прорычал даккт.

Лекарь замешкался.

— Ну?! — рявкнул даккт.

— Это… — тяжело задышал лекарь, пытаясь собраться с мыслями. — Они… молодые. В черно-серых плащах с капюшонами и…

— Что?! — закричал даккт. — Это ведь смертокни́жники! Ты что, старик, не знал?!

У лекаря глаза на лоб полезли, и он, все еще не веря, переспросил:

— Сме… смертокни́жники? У нас в городке?! Не… не может быть…

— Чтоб тебя! Они его на части порежут… — бессильно заметался по комнате даккт, и выскочил на улицу, но почти сразу вернулся.

— Господин… — начал лекарь, но даккт его перебил.

— Откуда они? Где расположились? Хоть что-нибудь они сказали? — выпучил страшные глаза воин-наемник.

— Вы знаете, я предусмотрел это и на всякий случай отправил им вслед своего тутоящера, — улыбнулся лекарь и достал из кармана широкого халата маленькое крылатое создание.

Таких ручных ящеров даккт еще не видел. Вертикально-плоское, словно вытянутая рыбка тело тутоящера, имело такой же вертикальный, раздвоенный на конце длинными лепестками хвост, и небольшие кожистые крылья. Заостренная голова с выпуклыми, вращающимися во все стороны круглыми радужными глазами и щелью рта. Еще тутоящер имел четыре двупалые лапки. Задние, намного мощнее передних и пальцы в три раза длиннее, чем на передних. Видимо, именно этими лапами он цепляется, чтобы удержаться в каком-нибудь месте.

— И как он мне поможет? — хмурил брови даккт, понемногу успокаиваясь.

— Он проследил до их… — лекарь запнулся, но все же сказал, — видимо, логова.

— Никуда не уходи со своим, следопытом! — ткнул пальцем в лекаря даккт. — Я сейчас в гильдии соберу группу и приду к тебе.

— Как скажете, господин наемник, — улыбнулся лекарь, облегченно вздохнув. — Надеюсь, с мальчиком все будет хорошо. И…

Даккт на выходе повернулся с вопросом во взгляде.

— Я ведь тоже не очень-то поверил им, — начал лекарь, — но когда хотел спросить, куда они его несут, то один из них так на меня посмотрел… его взгляд…

— Да понял я уже все! — рыкнул Эртэ́рх и вышел из лавки.

Он шел по улице и мотал головой, беззвучно ругаясь.

В гильдии хватало народа и тех, кому Эртэ́рх больше всего доверял.

— Ученики смертокни́жнижия уже научились пользоваться Аурой Отчаянья, еще немного и голыми руками их уже не возьмешь! — рычал даккт, призывая соратников. — Развелось этих тварей! Убью всех!

— Не горячись, Эр, — попросил сородич. — Мы выжжем их гнездо и спасем паренька, только не лезь сломя голову.

— Прямо сейчас и выдвигаемся! Где это видано, что сразу несколько, пусть и учеников, но обосновались поблизости от города, да и ходят по нему смело! — негодовал один из лучников.

— У нас есть только один жрец, но он сможет заглушить первую атаку смертокни́жников, а этого нам будет достаточно для решающего удара! — поддержал мечник.

— Выходим! — гаркнул Эртэ́рх.

* * *

— Если бы я случайно не услышал разговор в трактире, то у нас бы сейчас этого… — смертокни́жник мотнул головой на лежавшего, — не было.

— Это о-очень редкий ингредиент! Нам просто несказанно повезло заполучить глаза с мозгом человека выжившего при взгляде кфарцы́на! — согласился другой ученик смертокни́жника подготавливая инструменты.

— Тогда не забудь о нас, Каакл, когда будешь делать его вытяжку. Мы ведь вместе его свежуем, — попросил третий, совсем юный ученик, не оборачиваясь.

— Так, зелье «Заморозка сознания» мы в него влили, теперь он считай, мертв, но оставаясь живым организмом для изъятия ингредиентов, — начал перечислять, как на уроке выполненные действия еще один ученик, глядя в заметки в небольшой книжице, — Ма́ной тело я накачиваю…

С руки молодого смертокни́жника потекла прозрачная, едва заметная переливами, энергия. Глянув на лежавшее голое тело парня на столе, Каакл нахмурился и, тоже подойдя к столу, позвал остальных, кто готовился к операции.

— Братья?..

По коже бесчувственного, на пороге смерти тела, потекли ветвистые извивы вен, прорисовываясь темно-багровым цветом. Смертокни́жники собрались у стола, глядя на странное явление не понимая. В следующий миг глаза их жертвы распахнулись, воспламенившись кровавым огнем…

Заклятье Когти Ќъхара прошло по диагонали, распотрошив трех учеников смертокни́жников тремя глубокими бороздами, почти развалив их тела на части. Это заклятье напоминало собой три невидимых когтя, которые могут увеличивать свой размер и дистанцию атаки от силы и желания заклинателя.

Оставшегося четвертого смертокни́жника очнувшийся Шаамро́г схватил рукой за горло, садясь на разделочном столе. Глаза молодого колдуна полезли из орбит.

— Где я нахожусь? — с гортанным шипением спросил Шаамро́г.

Смертокни́жник смотрел в покрытые черной коркой глаза, из которых струилось, словно на ветру, кровавое пламя. От испуга парень начал плести заклинание. Шаамро́г почувствовал его действия и сразу свернул тому шею.

Стоя над изувеченными телами смертокни́жников Шаамро́г прислушался к ощущениям нового тела. Он понимал причину слепоты, так как в момент голубого, выжигающего глаза и мозг, взгляда, сумел защитить этот носитель своего разума.

Он огляделся Чистым зрением. Сейчас магический огонь в глазах уже угас. Окружение было не особо четким и бесцветным, ведь Чистое зрение тоже надо настраивать, так как это был не его родной организм. Шаамро́г постепенно приводил внутренние чувства в порядок, сливаясь с энергией молодого тела. То, что оно было молодым, Шаамро́г ощущал и видел без какой либо магии. А также он был напитан зельем беспамятства или, как его еще называли, «Заморозкой сознания», но это не его организм. Пока не его. Шаамро́г осмотрелся и заметил коллекцию ингредиентов. Принюхался.

Подойдя к развернутой лаборатории в левом углу помещения, начал собирать необходимые ингредиенты, складывая их рядом с выполненной из специального камня чашей для приготовления эссенции. Зажег алхимический прибор плавления и из-под чаши взметнулись зеленоватые языки пламени, тут же опадая. Теперь алхимическая горелка нагревала небольшим зеленоватым перышком огня, расплавляя маленький комочек глубинной пещерной каменной смолы.

Шаамро́г откупоривал бутыльки, принюхивался и, когда нашел необходимый раствор, добавил его к плавящейся смоле, после чего стал бросать в заклубившуюся диффузией жидкость заготовленные сушеные растения. Варево начало источать неприятный запах, знак правильного подбора необходимых составляющих. Смола уже полностью растворилась в кипящем растворе.

Несколько минут спустя, еще раз помешав готовящуюся концентрированную эссенцию, Шаамро́г взял со стола небольшой нож и разрезал себе ладонь. Сжав кулак, выдавил несколько капель крови в варево, после чего снял алхимическую посудину и перенес ее на походный алтарь, где по краям размещались кристалл Покоя и кристалл Насыщения.

Закрыв невидящие глаза, Шаамро́г проговорил заклинание одними губами. Кристалл Насыщения вспыхнул ярким огнем ветреного заката, его подхватил кристалл Покоя. Невидящие глаза раскрылись, и Чистое зрение показало, как засветившаяся прозрачно-бирюзовым светом жидкость в каменной чаше моментально замутнела, став непроницаемо зеленой. Нет, Обратное зрение мага не различало четкие оттенки, окружение было в нейтральных, ближе к серому тонах, но прозрачность и непрозрачность варева различались превосходно.

Не обращая внимания, что жидкость только что кипела, Шаамро́г поднял чашу и одним глотком выпил эссенцию. Глазные яблоки вновь полыхнули красным огнем, показав суть владельца. Прорисовавшиеся рубиновые зрачки тут же сменились на светлые, выцветшие, будто взгляд кфарцы́на выжег янтарную радужку.

Шаамро́г довольно улыбнулся.

— Не забыл, — оскалился он в довольной белозубой улыбке и покинул помещение.

Логово смертокни́жников находилось в предлесье среди каменистых нагромождений пологого склона ва́лового холма, который огибал южную часть окраин городка. Отряд из двенадцати бойцов различной подготовки окружил небольшой домик, куда привел их тутоящер лекаря.

Даккт с группой ворвались внутрь и опешили от увиденной кровавой картины.

— Не может быть… — выдохнул Эртэ́рх, поняв, что его спасителя здесь не было.

— Сжечь тут все с их останками! — кричал воин-мечник, разочарованный тем, что не смог вылить свой гнев на врага.

— Постой! — оборвал его Эртэ́рх и обратился к жрецу. — Ты можешь отследить путь? Мне надо знать, куда девался парень.

— Нет, Эр, — мотнул тот головой, — но я могу огородить отводным заклинанием это место. На следующей неделе в город приедут маги, это точно, а они непременно тебе помогут, перевернув это место.

Эртэ́рх вздохнул и, обведя тяжелым взглядом нанятых гильдией ему в помощь бойцов, сказал:

— Жечь мы пока ничего не будем…

За наемниками наблюдал Сафа́ш. Когда те ушли, оставив домик нетронутым, смертокни́жник быстро спустился с каменного утеса и проник внутрь, перед этим легко развеяв отводное глаза заклинание.

— Да, он был здесь! — радостно оскалилось в некрасивой улыбке молодое лицо.

Выйдя за порог, Сафа́ш воспользовался заклинанием поиска, но ведущие следы через валовый склон уже исчезали. Внутри дома остаточная Аура смерти, еще буйствовала всполохами беспощадной энергии, а за порогом — нет.

— Он пошел туда, — довольно изрек смертокни́жник и направился по исчезающим следам.

«Какая любопытная персона, раз по ее душу столько суеты…» — издалека наблюдая, подумал смертома́нт, на вид обычный мужчина лет пятидесяти.

Он одевался как простой путник, не привлекая внешним видом к себе внимания, как это делали большинство сметрокни́жников, нося черно-серые плащи и отпугивая от себя горожан.

А сейчас выходило, что он не зря приплачивал служке гильдии ловцов. Все верно! Тот, кто мог быть ему полезен был в этом доме, но, видимо, ушел. И его надо отыскать!

«Вот только тот молодой парень…» — смертома́нта вдруг передернуло от неожиданной тревоги.

Тот, кто посетил это место после наемников, был опасен. Нет! Он был смертельно опасен! Его аура пугала. Это сметрома́нт почувствовал сразу, как заметил его крадущегося за наемниками.

«Кто он такой?..» — задумался смертома́нт, который уже давно перестал бояться чего-либо или кого-либо.

Дождавшись, пока опасный объект скроется за вершиной холма, смертома́нт быстро спустился к домику. В логове смертокни́жников он не чуял жизни, и это понятно, но увиденная картина его все же озадачила.

У стола для вскрытия рядком лежали три молодых смертокни́жника. У правого был вспорот живот, точнее разорван тремя огромными когтями до позвоночника, отчего внутренности лежали на ногах среднего из убитых, грудная клетка которого также пострадала, раскрывшись переломанными ребрами в трех развалившихся ранах. Третий же в ряду смертокни́жник практически лишился головы.

Взгляд перешел на валявшегося сбоку от стола четвертого паренька в черно-сером плаще. У того была свернута шея и раздавлена гортань.

«А вот это уже лучше!» — обрадовался смертома́нт, вынимая из сумочки инструменты оживления трупов.

Приподняв голову лежавшего, смертома́нт вогнал в основание черепа зачарованную трехгранную иглу. Отпустив голову, которая гулко стукнула о доски пола, начал развязывать рубаху на груди смертокни́жника. Оголив кожу, вынул из поясной сумочки пузатенький бутылек и, откупорив крышку, заготовленной кистью начал выводить символы на грудине мертвеца. Закончив, перешел ко лбу убитого, где маслянистой синеватой жидкостью нанес небольшой символ.

Убрав инструменты своей деятельности на прежнее место, встал в изголовье будущей «куклы» и, закрыв глаза, тихо зашептал заклинание подчинения. Нанесенные им символы на миг засветились, въедаясь в кожу, и погасли, оставив шра́мовый рисунок. Следом смертома́нт проговорил слова призыва. Тело убитого дрогнуло, засучило конечностями и мгновенно выгнулось дугой, опираясь ногами и головой о пол. Руки безвольно лежали.

— Встань! — приказал смертома́нт.

Тело ожившего мертвеца вывернулось и поднялось, замерев на месте. Смертома́нт посмотрел на свернутую шею своей «куклы», подошел к ней и, резким движение, с хрустом выпрямил шею, поставив голову вертикально. Удовлетворенно кивнув, положил бывшему смертокни́жнику руку на лобный символ и приказал:

— Покажи мне, что ты видел!

Мир сменился Завестра́лом². Синие фигуры, синие образы.

Вначале смертокни́жники подготовили свою жертву. Потом та очнулась, распахнув глаза. Мах рукой лежавшего парня и кровь брызгами заливает помещение. Три изуродованных тела падают плашмя. Четвертого лежавший хватает за горло и быстро сворачивает тому шею, после чего буднично слезает со стола и по-хозяйски осматривается. Он делает какое-то зелье, после чего выпивает его и уходит.

— Надо будет его найти. Думаю, он окажется хорошим экземпляром… — покивал смертома́нт, прикидывая перспективы подчинения.

Он еще раз посмотрел на новую «куклу».

«Связь с убийцей, с только что убившим его, самая сильная, если ты используешь заклинание Память усмертия. Значит, моя марионетка приведет к нему! Если он окажется в радиусе действия заклинания…» — подумал смертома́нт.

После того, как завязал полы одежды, скрыв начертанное заклинание Извлечения, он поискал взглядом по помещению и взял со стола отрез ткани, после чего завязал изувеченное горло своей марионетке. Затем набросил ей на голову глубокий капюшон, чтобы скрыть синеющее лицо мертвеца. Поднятый не нуждался в зрении, он шел по следу связью с убийцей.

— Найди мне его! — приказал смертома́нт. — И оповести меня Зо́вом.

После нескольких часов хождения по лесу, Шаамро́г выбрался на наезженную телегами дорогу. Наслаждаясь новой жизнью, он так и шагал голым, не взяв у тех юнцов, кто хотел его разделать на органы, даже плащ.

По пути Шаамро́г магически ощупывал приобретенное тело и разочарованно скривил губы. Оно оказалось слабым. Нет, для обычного смертного этот парень был вполне крепок и мог за себя постоять, но для него…

Слева из кустов вышел мужик, поправляя перевязь штанов и дергая ногой. Видимо, опорожнение мочевого пузыря оказалось не совсем точным. Мужик в недоумении оглядел странного путника.

— А ты чего голый, ограбил кто? — немного нервно усмехнулся густо заросший косматой бородой мужик, поняв, что парень измазан засохшей кровью.

В этот момент голый путник мгновенно приблизился к нему и схватил его за лицо.

— Какой это мир? — страшно прошипел парень.

— Что?.. — испугался мужик, но не мог вырваться, словно его парализовало. — Мир, он и есть мир. Дальше по дороге город Тна́кис, королевство Алава́ста.

Выцветшие глаза пугающего парня начали краснеть, и этот взгляд сковывал еще сильнее, словно зажимал в тиски. К тому же сорвавшийся с губ гортанно-шипящий голос облику парня никак не подходил. Ставшие красными зрачки, нетерпеливо дергаясь, заклубились кровью на его белках. Отчего глаза мужика заслезились.

— Как называется ваш мир?! — свирепея, сдавливал лицо мужика парень.

— Я… я не понимаю… — с трудом выдавил из себя побелевший от страха и боли мужик.

Кончики пальцев парня почернели и от них по лицу парализованного мгновенно устремились чернеющие разрывы кожи. Мужик даже не успел вскрикнуть, как повалился замертво. Шаамро́г повел носом, принюхиваясь, и углубился в лес. Спустя десять минут он вышел на поляну, где тихо общаясь, сидели возле костра несколько мужиков. В стороне, за высокими кустами Шаамро́г заметил пару телег.

— Эй, а ты тут откуда взялся?! — вскочил один из мужиков, прихватив прислоненный к чурбаку массивный топор.

— Как называется ваш мир? — гортанно, с шипением, проговорил Шаамро́г, отмечая расположение бородатых мужиков, не сильно заботясь о том, что те хватаются за оружие.

Свист пропорол воздух, в тот момент, когда Шаамро́г незаметно для других чуть отклонил голову в сторону. Арбалетный болт пролетел мимо, со стуком ударив в ствол дерева за границей поляны.

Глаза Шаамро́га мгновенно вспыхнули красным огнем, оставив полыхающий след. Его левая рука взмыла в сторону скрывавшегося за кустами стрелка. В растительности кто-то вскрикнул. Правой рукой Шаамро́г махнул, будто отмахиваясь от назойливой мухи. Три мертвых тела рухнули у костра. По мужикам словно прошлась гигантская когтистая лапа, развалив животы, грудь и шею. Шаамро́г бессильно опустился на одно колено. Магических сил почти не осталось.

Мутным взором он посмотрел на развороченную грудь жертвы, где выпускало буруны крови располосованное сердце.

«Мне нужно питание…» — подумал он и со стороны телег на поляну из кустов выбрался ездовой ящер.

Шаамро́г довольно улыбнулся. Он был на месте.

— Мир ящеров, мир Здарта́ррий… — еле слышно прошипел Шаамро́г с победной радостью, и его сознание померкло.

Глава 3

— Какой хороший корень! — обрадовалась Саме́ллия находке, стряхивая с выкопанного растения землю.

За кустами послышался шорох шагов. Саме́ллия положила корень на траву и выдернула из ножен на поясе длинный нож. Осторожно приподнимаясь и рассматривая сквозь листву, кто там идет, она удивленно округлила глаза. По лесу брел совершенно голый парень. Он был испачкан засохшей кровью, а его выражение лица выглядело потерянным.

— Интересный экземпляр… — усмехнулась она и, убрав нож в ножны, прихватив котомку с корнем, пошла следом. — Эй, красавчик! — окрикнула она, но тот никак не отреагировал, продолжая прямолинейное движение.

«Странный», — хмыкнула Саме́ллия и прибавила ходу.

Догнав парня, взяла его за плечо. Тот остановился.

— Ты откуда такой?.. — спросила она, обойдя его по кругу, глянув ему в лицо снизу вверх. Он был выше нее на голову.

Парень молчал, глядя выцветшими, когда-то янтарными глазами, в никуда.

— Ты меня слышишь? — вновь попробовала Саме́ллия достучаться до рассудка парня, но тот стоял как статуя.

Казалось, он даже не дышит.

— Что же с тобой делать?.. — размышляла она, с придыханием осматривая обнаженное тело.

И ничего не придумав больше, взяла его за руку и повела за собой. Тот безропотно зашагал следом.

Дом Саме́ллии располагался в лесу предгорья ближе к городу Тна́кис, но до него было еще полдня пути. Саме́ллия всегда собирала травы и редкие растения именно в этой части их королевства, ближе к границы с соседним. Почва здесь была более богата и плодородна.

— Напою-ка тебя отваром, насыщенным вульмми́ной, он должен прояснить твой разум, — подходя к дому, сказала Саме́ллия и глянула на попутчика, кого уже несколько часов вела за руку, но с момента их встречи ничего в его состоянии не изменилось. — Ладно, вначале я тебя отмою…

Саме́ллия жила в двухэтажном доме, который она когда-то нашла в этом лесу. Жилье было брошенным, но еще не ветхим, а с ее помощью стало жилым и ухоженным. Выделив небольшую комнату своему найденышу, после помывочной она облачила его в штаны, найденные в старом тряпье, и усадила того на старый топчан.

В отвар с вульмми́ной, Саме́ллия добавила еще несколько трав, прокипятила варево и, немного посомневавшись, все же решила напоить парня. Обрадовало то, что жидкость не проливалась мимо рта, он ее действительно пил, хотя Саме́ллия и придерживала его подбородок чуть выше.

В какой-то момент ей показалось, что взгляд парня прояснился, и она тут же задала вопрос:

— Как тебя зовут?

Голос был слабым, едва слышным, и ей показалось, что он сказал Лекс.

— Тебя Ле́ксом зовут? — на всякий случай переспросила она, но у парня закатились глаза и он рухнул на нее.

Точнее он повалился вперед, сидя на топчане, а Саме́ллия была перед ним на корточках, и поэтому чуть не получила расслабленной головой в лоб. Удержать такое крупное по сравнению с ней тело, оказалось трудной задачей, но она уперлась в него и все же завалила потерявшего сознания парня на топчан.

— Уф! — с натугой выдохнула она. — Тяжелый…

* * *

«Где я?.. Что со мной?» — появились первые осознанные мысли в голове Александра.

Вокруг него была темнота. Он пытался напрячь зрение, но все без толку.

«Наверное, я вновь во сне…» — устало выдохнул он.

Что он помнил из последних событий?

… Темные, холодные улицы родного города освещались фонарями, оставляя за пятнами света непроглядную темноту. Александр шел к дому Кати.

Да, он хотел еще раз попробовать с ней поговорить, но что-то в тот вечер пошло не так. Вначале в автобусе оплавилась пластиковая оплетка поручня под его рукой, только ожога он не получил. Потом на улице от его мыслей в предплечье правой руки стало горячо, и сгусток тепла вдруг разделился и потек пучками к кончикам пальцев. Когда подушечки начало жечь, Александр испугался и тряхнул рукой. С пальцев сорвались маленькие сгустки огня, и ударили в асфальт, зашипев влагой на нем.

Дальше случилось еще более странное и пугающее одновременно, его нагнал сосед по двору Станислав, превратившись в громадного монстра! Потом был дядя Влас со странным вопросом к этому монстру: Страж, почему он еще живой?

Следом бег! Так ловко Александр никогда не перепрыгивал через кирпичные стены…

«Стоп! Когда я бежал ко мне в мозг влез смутно знакомый голос… — вдруг вспомнил Александр. — Это был Управляющий! Управляющий снами! Так может, это все было не взаправду, может, и это был очередной сон?»

Да, его жизнь тогда сильно изменилась, когда он одной ночью во сне «подписал» договор с Управляющим снами. После этого Александр потерял грань с реальностью.

Он немного расслабился, но тут же вернулась злость на все эти сны и их Управляющего.

«И проход в другой мир он мне открыл, выходит, во сне? — задумался Александр. — А что потом? Полет в ни что и обжигающе яркий, ужасно болезненный голубоватый свет… Я лишился зрения?!»

Александр вспомнил, что его куда-то несли и разговаривали с ним, успокаивая, что глаза, возможно, и не восстановят, но жить тот будет. Он тут же вскочил с распахнутыми глазами. Да! Он именно вскочил и увидел…

«Где я?»

Он стоял в узкой комнате, напоминавшей деревенский дом, за окном шумел лес. Взгляд прошелся по обшитым досками стенам, деревянному лежаку, с которого он только что подпрыгнул.

Александр осмотрел себя. Штаны из грубой, скорее всего льняной ткани. Больше ничего. Босые ноги пошлепали пальцами по доскам пола. Боковое зрение уловило что-то на правом плече.

«Нет, не может быть…» — выдохнул он и осторожно потрогал свежий шрам.

Когда он бежал к проходу в другой мир, Стас-монстр хотел разрубить его своей костяной косой, но каким-то чудом Александр защитился, и обрубок косы распорол ему плечо.

«Я уже ничего не понимаю… — у Александра закружилась голова и он сел на лежак. — Так Стас… это не сон? Выходит и я… Я где, в другом мире?.. Но… Управляющий со мной разговаривал только во снах!»

От такого количества мыслей голова действительно шла кругом.

«Так, соберись, успокойся и выйди в свет! — настроил себя Александр и поднялся на ноги. — Точнее выйди из этой комнаты и все увидишь…»

Открыв дверь в соседнее помещение, осмотрелся и вышел. На вид действительно почти обычный деревенский дом. Почти, потому, что здесь утварь немного отличалась от привычной ему, хотя и походила на нее. А еще под потолком висели пучки различных сушеных трав. Точнее, практический весь потолок был завешан травами, болтавшимися на множестве, параллельно расположенных веревок у потолка. Александру приходилось пригибаться, чтобы не цепляться за них волосами.

Он прошел вдоль обычной русской печки, только выложенной не из кирпича, а из неровно обтесанных камней. Поднимал массивные кружки и тарелки грубой работы. После ставил предметы на свое место.

«Что-то мне подсказывает, что это все-таки очередной сон?» — подумал с усмешкой Александр и закричал:

— Управляющий! Я вызываю тебя! Выходи!

Но ему никто не ответил.

«Хорошо, будем считать это очередным сном, но почему я помню все, что со мной было? Как я шел к Кате, как Стас-монстр на меня напал. Этот голос в голове… Так может улица была сном?»

— Я дома! — послышался приятный девичий голосок из глубины дома, после чего хлопнула входная дверь.

Александр сглотнул, напрягаясь, и вновь попытался вспомнить, как он здесь очутился, но последнее в памяти было яркое жжение в глазах.

— Лекс! — вновь тот же голос.

«Это я — Лекс?» — размышлял Александр, слыша приближавшиеся шаги.

— Лекс? — удивленно спросила вошедшая девушка и широко улыбнулась. — Ты все же очнулся!

«Забавная», — мысленно улыбнулся Александр, разглядывая вошедшую девушку.

У нее были очень богатые, пышные, слегка вьющиеся густые волосы, какие встречаются у рыжих девчонок, но у нее они оказались выкрашены в удивительные цвета. Копна волос была фиолетовой, ближе к концам переходила в голубые кисточки.

На загорелом лице лучились яркие синие глаза. Остренький носик немного облазил, видимо сгорел под палящим солнцем. Алые губы приветливо улыбались.

На девушке был надет цветастый сарафан с длинной юбкой, или как такой наряд называется, Александр не знал.

— Ты давно очнулся? — спросила она, внимательно всматриваясь в Александра.

Он растерянно мотнул головой.

— Как ты себя чувствуешь, Лекс? — последовал очередной вопрос, и девушка подошла ближе, заглядывая Александру в глаза. — Тебя ведь Лекс зовут? По крайней мере, когда я тебя нашла в лесу, ты мне так ответил.

— В каком смысле — нашла? — немного охрипшим голосом, спросил Александр, опешив.

— Я собирала травы, — девушка указала на потолок, — я — травница, а тут ты идешь… почему-то голый и в крови.

— Что?! — обалдел Александр. — Я был без одежды?.. Но почему в крови?..

— Что тебя больше беспокоит, что ты попался мне голым или то, что был измазан засохшей кровью? — улыбнулась девушка и тут же опомнившись, представилась: — Меня зовут Саме́ллия Тэйр. Я — травница. Ой, уже говорила! — вновь широкая улыбка. — Делаю разные отвары и продаю в городе, в Тна́кисе, — она махнула рукой в сторону входной двери. А ты Лекс..?

Александр кивнул.

— Просто Лекс, — сказал он, не понимая, как ему себя вести с этой… Саме́ллией.

— Значит, больше ничего не вспомнил… Жаль, — вздохнула она и тут же с улыбкой: — Пойдем, я вкусноты купила! Чувствуешь запах?

Александр чувствовал! Запах свежей выпечки! Сладкой выпечки! В животе тут же звучно заурчало.

— Где я? — вдруг задал он мучивший его вопрос.

— У меня дома, — пожала плечами девушка и ушла в другую комнату, а уже оттуда: — Иди на улице умойся и подходи к столу.

— Я не в этом смысле… — тихо сказал сам себе Александр со вздохом и пошел на улицу.

В комнате являвшейся столовой, Александр сидел напротив Саме́ллии и хлебал непривычную на вкус, хотя и довольно вкусную похлебку деревянной ложкой. Он чувствовал себя неуютно под таким пристальным, и веселым взглядом хозяйки дома, и его это начало раздражать.

— Послушай, если ты позвала меня составить компанию в приеме пищи, то, может, ты мне дашь поесть? — не выдержал Александр, оставив ложку в глубокой тарелке. — У меня от твоего взгляда кусок хлеба в горло не лезет.

— Ой, прости, — вновь широко улыбнулась девушка. — Просто ты у меня несколько дней лежал без сознания, и я думала, что уже и не придешь в себя, а тут вдруг…

Александр смутился.

«Ведь действительно, она подобрала незнакомца и привела в свой дом. Мало ли кем я мог быть…» — но извиняться он не стал, сказав другое:

— Почему ты меня притащила к себе, а если бы я был какой-нибудь маньяк?

— Что значит — маньяк? — тут же заинтересованно спросила Саме́ллия.

Александр вздохнул. Значит, он все же в другом мире и, сон это или нет, но ему надо попробовать прижиться здесь… Как минимум до смерти и пробуждении в своей квартире.

— Я ведь мог оказаться плохим человеком, может, разбойником каким, — вновь вздохнул Александр.

Его состояние после «пробуждения» все еще было каким-то размытым, будто он здесь и где-то еще. Или это не он где-то еще…

— Ты был голым и без оружия, а у меня с собой всегда нож! — она выдернула его из ножен на поясе, и победно продемонстрировала оружие, при этом задрав свой остренький носик.

— Похоже, это аргумент… — скептически усмехнулся Александр.

— Что смеешься? — обиделась девушка. — Я, между прочим, им хорошо владею!

— Есть люди, которые голыми руками тебя могут так уделать, даже не обратив внимания на твой большущий, — это слово Александр специально выделил, — нож.

— Ты про магов, что ли? — хмыкнула Саме́ллия и бросила нож на стол. — Ты не похож на мага. Хотя… твой кровавый внешний вид меня немного насторожил…

— Ой ли, — усмехнулся Александр. — Насторожил так, что ты меня приперла к себе домой?

«Блин, кто меня за язык тянет? — обругал себя Александр, заметив недовольный взгляд девушки. — Ведь действительно может выгнать из дома, и куда я пойду? Стоп! Она сказала про магов! Значит, это магический мир?..»

— Ладно, прости, я не прав, — поспешил разрядить он обстановку, миролюбиво улыбнувшись. — Просто я очнулся и не пойму, где нахожусь, почему здесь нахожусь, и что со мной случилось…

Саме́ллия выдохнула и тоже улыбнулась, хотя и скупо.

— У меня в голове каша и это немного нервирует, — продолжил Александр. — Я не пойму, в каком я мире.

Девушка удивленно на него уставилась.

— Что ты имеешь в виду — в каком мире? — нахмурилась она. — Мир — он один!

— Хорошо, — успокаивающе улыбнулся Александр. — Скажи, как он называется?

— Видимо, ты действительно повредился умом, раз не помнишь его название, — мотнула головой девушка. — Здарта́ррий, конечно!

— Здарта́ррий… — задумался Александр, пытаясь вспомнить, было такое название в воплощенных мирах Управляющего снами или нет.

Выходило, что с таким он не сталкивался.

«Может, я и впрямь очутился в другом мире?..»

— Ты не переживай! — вдруг весело сказала Саме́ллия. — Раз ты очнулся, значит, и память вернется! Я подумаю еще над отварами, а может в городе, что похожее найдем. Мне через три дня туда нести заказ. Там и пройдемся по лавкам.

— Хорошо, — улыбнулся Александр тому, что девушка оказалась быстро отходчивой. — Тогда, может, ты теми булками угостишь?

— Конечно! — Саме́ллия вскочила с места и начала разливать парящий кипяток по кружкам, приветливо улыбаясь.

— Могу задать вопрос? — спросил Александр, взяв пышную сдобу и с наслаждением втянув ее приятный аромат.

— Давай! — разрешила она и плюхнулась на свое место за столом.

«Сколько же ей лет? — задумался Александр. — Выглядит и ведет себя на девятнадцать — двадцать, но кто их поймет в другом-то мире?»

— Ты здесь живешь одна? Где твои родители? И почему не в городе, а одиноко в лесу? — выпалил Александр.

Саме́ллия с интересом посмотрела на Александра.

— Вопросов получается три, — начала она, и ее лицо стало серьезным, веселость ушла. — Хотя, это не проблема, они связаны между собой. По поводу — одна в лесу, ты заключил из того, что увидел снаружи, когда умывался. Да, в этой части леса я действительно одна. Здесь живу, потому, что я — травница, как было сказано ранее, а жить в городе и постоянно бегать в лес за ингредиентами, это нелепо. Не находишь?

Сейчас Саме́ллия не походила на девятнадцатилетнюю девчонку, уж очень она была серьезна. Александр кивнул, соглашаясь.

— Остальное еще проще, — серьезность улетучилась и появилась улыбка. — Родители меня отдали в маггистро́н, академию магии, но я оказалась… — девушка опустила взгляд. — В общем, у меня не получилось, и я стала обычной травницей.

— Даже так? — удивился Александр.

— Да, — вновь весело сверкнули синие глаза. — Родители далеко отсюда. Я не стала возвращаться домой, а решила жить своей жизнью.

— Понятно, — с набитым ртом ответил Александр, и запил ароматным чаем.

— А теперь, — встала из-за стола хозяйка дома, — раз уж ты пришел в себя, я буду использовать тебя по назначению!

— Звучит, как угроза, — насторожился Александр, выдавив улыбку.

— Вон, какой ты здоровенный, и силой, наверняка не обделен, — весело продолжила Саме́ллия. — По этому, я запрягаю тебя в работу! Еду кто будет отрабатывать?

— А, ты об этом, — выдохнул Александр. — Дров наколоть, что ли надо?

— И дров тоже! — качнулась в знак согласия копна фиолетовых волос. — А еще у меня в дальней комнате на втором этаже крыша протекает. Лестница есть, инструменты я приготовила.

— То есть, ты ждала, пока по лесу пойдет голый парень, и ты его попросишь починить твою крышу?.. — с усмешкой поинтересовался Александр.

— Что-то вроде того, — широко улыбнулась Саме́ллия и положила свою руку на руку Александра.

Глаза девушки расширились, и она сразу одернула ее, а взгляд с веселого сменился на изучающий.

«Странно, я не чувствовала такого раньше…» — удивилась Саме́ллия.

— Ты что? — не понял реакции Александр.

— А ты в маггистро́не не учился? — спросила Саме́ллия, потерев большим пальцем левой руки ладонь правой.

— Нет. С чего ты взяла? — не понял Александр.

Саме́ллия тряхнула головой и вновь повеселев, спросила:

— Ну что, мужчина, поможешь слабой девочке?

Александр хмыкнул непонятности ситуации, и тоже улыбнулся.

— Что ж не помочь такой милой хозяйке? — весело ответил он и встал из-за стола.

Глава 4

— Са́ми, — крикнул Александр с улицы, — мы завтра идем в город или ты передумала?

Прошло почти три дня. Лекс починил для нее все, что она попросила, а Саме́ллия так и сомневалась, сделать то, что ей пришло в голову или нет?

«Мне такой пригодится! — оправдывала она свои действия. — А еще в нем есть сила, пусть и отголосок, но я ее в тот день почувствовала!»

Закрыв глаза, Саме́ллия погладила пальчиком свой носик. Так она делала, когда думала.

— Са́ми! — вновь позвали ее с улицы.

Ей нравилось, как он ее стал называть и поэтому она сомневалась. Да, он ей нравился! А еще она постоянно вспоминала, как в помывочной оттирала с его кожи засохшую кровь, как прикасалась к его телу, и как ее это возбуждало…

«Он смотрит на меня так… Я вижу, он желает, но желает, просто как самец. Он не видит меня по-другому… А я хочу, чтобы видел!» — злилась Саме́ллия.

Руки самостоятельно начали делать зелье, хотя сознание сопротивлялось. Быстро смешивались ингредиенты, заготовленные еще в первый день пробуждения Лекса, но которыми она не хотела воспользоваться. Послышались шаги.

— Не мешай, я занята! — немного нервно повысив голос, сказала она, приближающемуся к комнате травоварения Лексу.

— Ой, извини, — понял, что девушка работает, опомнился Александр. — Если что, я нагрел воды, можно мыться.

— Хорошо, — более спокойным голосом ответила Саме́ллия. — Я скоро…

Александр спустился на первый этаж и, прихватив со стола булку, вышел на улицу. На поляне перед домом вечер удлинил тени деревьев. Птицы другого мира продолжали петь свои песни. Вот только не ощущал Александр себя в другом мире. Лес, пусть и с незнакомыми деревьями, но это был просто лес, а также домик и обычная девушка, которая ему с каждым днем все больше и больше нравилась.

«И все-таки, сон это или нет?» — сев на лавку и откусив подсыхающую булку, подумал Александр.

Саме́ллия спустилась в столовую, заметила, что Лекс взял одну из оставшихся булок. Вздохнула о том, что собирается сделать. Медный чайник на столе был еще теплым. Она плеснула в кружку Лекса приготовленную смесь и залила ее водой, та на миг стала мутной, но тотчас обрела прежнюю прозрачность. Это зелье не давало ни запахи, ни вкуса. Наполнив и свой бокал, она взяла их и вышла на улицу.

— Опять всухомятку жуешь? — усмехнулась Саме́ллия и протянула Лексу его кружку.

— Спасибо, — поблагодарил он, приняв тару, и тут же запил разжеванную выпечку.

— Иди ты первым мыться, — сказала Саме́ллия, глядя в сгущающиеся тени среди деревьев.

— Так что, завтра едем в город? — вновь отхлебнув теплой воды, спросил Александр.

— Шутник, — усмехнулась девушка. — Не едем, а идем. У меня нет телеги или лошади, не говоря уже о ящеро́ге.

— А это еще кто? — заинтересованно глянул на нее Александр.

— Ящеро́г? Это ездовой ящер, — пожала плечами Саме́ллия. — Ты этого тоже не помнишь?

— Ух ты, ездовые ящеры! Неа, не помню, — мотнул головой Александр и запихал в рот остаток сдобы.

«Значит, все же я попал в сказочный мир, — размышлял он пережевывая. — Как определить, реальность это или очередной сон?..»

Саме́ллия внимательно на него смотрела и не понимала, шутит он или нет. Как можно не помнить такое? Хотя, он и название мира не помнит…

— А они не кусаются? — с набитым ртом спросил Александр.

— Кто? — не поняла Саме́ллия, возвращаясь из раздумий.

— Ящерицы ваши? — пояснил он, поставив кружку на лавку и изобразив ползучую гадину.

Саме́ллия рассмеялась.

— Не, это же не хищные, — успокаиваясь, ответила она. — Они, как и лошади, едят растения.

«Почему он мне так нравится, словно я выпила зелье?» — одернула свои чувства Саме́ллия и поднялась с лавки.

— Ты чего вскочила? — не понял Александр.

— Сегодня надо рано ложиться спать, завтра затемно выходим. Так что иди мыться, потом я пойду… — смущенно опустила взгляд Саме́ллия и ушла в дом.

«Что это с ней? — хмыкнул Александр. — Странная она какая-то сегодня…»

Допив воду, поднялся и пошел в дом.

Александр сидел на лежаке в своей узенькой комнате и разминал шею, не понимая, что с ним происходит. Когда он выходил из помывочного отделения, мимо него прошла Са́ми обернутая в полотенце… Да, в этом мире были полотенца, значит, цивилизация имелась!

«О чем это я? Вот Са́ми… Как же от нее приятно пахнет… — подумал он, погружаясь в туман сознания. — Она сегодня такая притягательная… Нет! Она всегда была притягательная! Соблазнительная! Желанная! Но сегодня просто свела меня с ума…»

Александр вспомнил, как она проходила мимо, и буквально увидел ее тело под полотенцем. Сейчас воображение захватывало его буйными картинками.

«Ее тело… У нее такая высокая грудь, а талия… тонкая, осиная… А ее стройные фигуристые ножки… М-м-м! — застонал Александр, зажимая голову руками, вспоминая обводы бедер и ягодиц Саме́ллии. — Я больше не могу терпеть… Три дня я смотрю на нее пуская слюни… Но сегодня у нее был такой взгляд… Она тоже хочет… Я уверен!»

Александр вскочил с лежака.

«И она до сих пор моется! Долго… Очень долго…»

Больше не сомневаясь в своих действиях, он уверенным шагам двинулся к помывочной.

Саме́ллия услышала приближающиеся шаги. Быстрые шаги.

«Заработало… — подумала она. — Назад дороги нет, после того, как он в меня войдет, станет моим навсегда…»

Дверь распахнулась, на пороге стоял возбужденный голый Лекс. Он тяжело дышал и смотрел на нее исподлобья пожирающим взглядом.

Саме́ллия даже немного испугалась. Да, она много читала про любовное зелье, даже видела не раз со стороны его действие. Но сейчас зачем-то она решилась попробовать сама сотворить такое и это ее напугало.

Лекс влетел внутрь и схватил ее в охапку, покрывая лицо поцелуями. Нет, не только лицо, он целовал ее всю, отчего у Саме́ллии закружилась голова, а потом она почувствовала боль. Боль! Крик непроизвольно сорвался с губ.

Конечно, у нее это было не в первый раз, но как он в нее вошел… грубо, жестко, глубоко, и продолжал входить неистово, безостановочно. Яростно прорываясь все глубже. Его руки больно сжимали ее груди и ягодицы, он словно хотел ее порвать на части…

Александр застонал, переворачиваясь на спину, голова гудела.

«Что такое?..» — не понимал он, сжимая виски.

И тут он вспомнил!

«Черт!» — резким рывком Александр сел на лежаке и осмотрелся.

Он находился в своей комнатушке, в окно врывались лучи утреннего солнца.

«Может, это был сон?..» — с надеждой подумал он и услышал шаги.

Дверь открылась. На пороге стояла хмурая Саме́ллия.

— Мы проспали? — осторожно спросил он у хозяйки дома.

— Сначала скажи, почему ты сбежал из моей спальни? — недовольно, спросила она.

— Так это был не сон?.. — задержал дыхание Александр.

— То, что ты меня чуть не порвал, взяв силой? — уточнила она. — Нет, это был не сон!

— А мы в город не пойдем?.. — опасливо глянул ей в глаза Александр, пытаясь сменить тему.

— У меня болит все тело! Какой город?! — сорвалась на крик Саме́ллия и, хлопнув дверью, ушла прочь.

— Чтоб тебя через коромысло! — тихо обругал себя Александр, обреченно выдохнув, и пошел за ней следом.

Подойдя к ее спальни, негромко постучал.

— Чего тебе? — недовольство из ее голоса не ушло. — Иди, вари нам что-нибудь поесть.

«И что это она раскомандовалась?! Подумаешь, провели общеразвивающую физическую тренировку. А то, что размял ее упругости, так это массаж от целлюлита, — зло засопел Александр и открыл рот, чтобы возразить, но тут же его закрыл. — Что это со мной?..»

Ничего не понимая, он развернулся и пошел в летнюю кухню готовить завтрак.

День прошел в молчаливом напряжении. К вечеру Александр уже с нетерпением ждал следующего дня, надеясь, что в городе Саме́ллия оттает и разговорится. Собравшись с духом, Александр спросил:

— Са́ми, завтра пойдем, как раньше планировали, засветло?

Саме́ллия укладывала бутыльки и коробочки в заплечный мешок и, не отрываясь от занятия, ответила:

— Ты не идешь.

От сказанного Александр опешил.

— Но ведь… — начал он, а вот дальше ничего не смог сказать.

Саме́ллия выпрямилась, поднимая мешок и, глянув ему в глаза, с холодцом в голосе сказала:

— Я буду через два дня. Сиди дома, никуда не уходи.

Ее требования Александра взбесили и он в очередной раз открыл рот, чтобы возразить.

«Чего это она опять тут командира включила!» — кипело внутри.

Саме́ллия развернулась и пошла к лестнице на второй этаж. Перед тем, как ее ножки скрылись из виду, она сказала:

— Я куплю тебе одежду.

Александр закрыл рот и сжал кулаки в бессилии, стоя, как истукан и раздувая ноздри. Ярость требовала выхода. Ничего лучше не придумав, он пошел на улицу и принялся колоть дрова.

Когда на следующий день Александр проснулся, Саме́ллия уже ушла, и на него напало уныние.

«Ну что она на меня взбеленилась? — вздыхал он, бродя по дому. — Подумаешь, оторвались немного. Дело-то молодое. Она бы сама на себя посмотрела… По ней ведь видно было, что не против…»

Второй день оказался более продолжительным. Небольшой огородик за домом он еще вчера обработал, вскопал рядки и подправил гряды, сегодня взялся перебирать травы, которые выучил за те три дня, когда они с Са́ми дружно общались.

Разбирая небольшие деревянные коробы, заглянул в очередной и улыбнулся.

— Ничего себе, ягоды! — обрадовался он. — Когда это она их собирала? И ведь не повяли!

Они походили на длинную викторию, только синеватым цветом у листьев, а к кончику ярко-красным.

— А запах какой! — обалдел он, сунув нос в короб.

Достал одну, попробовал на язык. Вдруг горькая.

— Нет, сладкая! — обрадовался Александр и откусил ягоду от прицветника.

Она была такой сочной, что слюни потекли.

«Почему у меня полный рот слюней? — поплыло сознание у Александра, и он уронил короб, рассыпав ягоды по полу. — Я задыхаюсь…»

Шаамро́г вскочил на ноги и тут же упал на колени. Перед глазами плыла комната.

«Как? Меня отравили? На меня ведь яд не действует…» — задыхаясь, судорожно соображал Шаамро́г.

Он погрузился в осознание работы организма и заметил, что в новом теле нет блока на невосприятие любых ядов.

«Ах да, новое…» — он начал собирать ману со всего организма, воссоздавая блокатор, в этот момент до слуха донеслись шаги, стук, и глухой неразборчивый голос.

Шаамро́г поднял мутный взор и увидел юную деву с фиолетовыми волосами.

«Это она меня отравила?!» — почти зашипел Шаамро́г и, воссоздав блокатор, мгновенно исцелил тело, чтобы сразу атаковать…

–…кс! Лекс, ты меня слышишь?! — доносилось откуда-то издалека. — Да очнись ты!

— Са́ми… — еле слышно прошептал он и попытался открыть глаза. — Что со мной?..

— Болван, зачем ты съел перехо́дницу?! Это ядовитый плод для элексира, — всхлипывала Саме́ллия, вливая в рот Александра какую-то жидкость. — Пей!

— Я умру? — вяло спросил он, когда проглотил несколько глотков.

— Нет! Надеюсь… — тихо ответила она, вытирая слезы.

— Извини, я такой… — начал Александр и отключился.

Глава 5

Александр восстанавливался несколько дней, лежа пластом. Саме́ллия за ним ухаживала и часто ругала, но не зло, наверное, просто для порядка.

За это время он многое передумал, и больше всего его терзали мысли о том, что после случая в помывочной, после любовного терзания тела хозяйки дома, он изменился. Александр не мог ей сказать слова против и уже решил, как только встанет на ноги, то уйдет от нее. Не нравился ему такой контроль, будто его опоили чем-то.

— Хватит валяться, — немного наигранно-строго сказала Саме́ллия, когда вошла в его комнату с очередной кружкой. — После этого отвара ты сразу встанешь на ноги. Это действует на всех! Если ты не встанешь, значит, притворяешься.

— Прямо сразу встану? — с сомнением в голосе, спросил Александр.

— Пей, — мягко потребовала она.

Не успел Александр выпить, как у него глаза на лоб полезли.

— Да ну на..! — вскочил он, уронив кружку, и вылетел из комнаты.

Саме́ллия вышла из дома, с улыбкой наблюдая, как Лекс носится кругами по поляне, что-то выкрикивая.

— Это сейчас пройдет! — крикнула она ему, хихикнув.

Александр резко затормозил рядом с девушкой и склонился, уперев руки в колени.

— Что… это… было?.. — тяжело дыша, спросил он.

— Я в городе купила эликсир бодрости, но вижу, тебе даже половина флакона была с излишком, — хихикала она.

Сейчас Лекс выглядел тем, прежним, пока она его не опоила любовным зельем. Это ее радовало. Она уже много раз себя ругала, что из нормального человека сделала послушную куклу.

— Ладно, я пойду ужин готовить, а ты отдыхай, — улыбнулась Саме́ллия и ушла в дом.

В Александре еще бушевала энергия эликсира, и он задумался, чем заняться. Он вспомнил, что нашел в куче хлама в сарае старый короткий меч, но не доставал его из-за непонятного строгого поведения хозяйки дома, а сейчас она была той милой девчонкой, с которой он познакомился, и поэтому Александр решился.

— Ты чем занят? — спросила Саме́ллия, когда приготовила ужин и вышла на улицу, позвать Лекса.

Лекс кружился по поляне с мечом в руке, сражаясь с невидимым противником.

— Да нашел тут у тебя, решил поразмяться, а то напоила непонятно чем, теперь не знаю, куда энергию девать, — усмехнулся Александр, подходя к Саме́ллии.

— И зачем тебе это? — улыбнулась она в ответ, указывая на меч.

— Ну, мало ли что. Вдруг разбойники какие, а я тут такой герой с мечом! — улыбался довольный Александр, встав в героическую позу с оружием в руке.

— Не переживай, я справлюсь. Тебе это не нужно, — рассмеялась Саме́ллия.

— Тебе жалко эту железяку? — сделал он артистично-жалостливый вид и тут же весело спросил: — У тебя точильный камень есть?

— Вижу, ты в него влюбился, — хмыкнула она.

— Агась, хочу его в порядок привести! — не унимался Александр, пользуясь хорошим расположением духа хозяйки дома.

Саме́ллия мотнула головой в сторону сарайчика.

— Там, может, и найдешь, — сказала она и спросила, улыбаясь: — Ты еще в город хочешь?

Александр выпрямился по стойке «смирно» и с широкой улыбкой, выпалил:

— Конечно!

— Тогда пойдем ужинать, — махнула она рукой и зашла в дом.

Александр кивнул, поставив меч у порога.

«Он такой милый…» — послышался голос Саме́ллии.

— Что ты сказала? — не расслышал Александр, направляясь за ней следом.

— Ничего не говорила, — смутилась Саме́ллия и тут же задумалась: «Я это вслух сказала?»

Она обернулась на Лекса, тот остановился, чтобы попить воды.

«Странно…» — мотнула она головой.

После ужина Александр разочарованно пошел в свою комнатушку. Он надеялся, что Саме́ллия его позовет к себе, но та попрощалась и сказала, что разбудит его утром. И опять он не смог ей возразить.

«Да что со мной происходит?! Я ведь сроду таким не был… — недовольно подумал он и тут же себя одернул. — А что мне не нравится? Даже если это очередной сон, то он вполне нормальный. В предыдущих я постоянно попадал в какие-то передряги и заканчивалось это моей смертью, а здесь… Я живу с милой девчонкой, которая мне очень нравится. Даже больше… Еще я тружусь на природе, дышу свежим воздухом. Просто рай!»

С этими мыслями Александр и заснул.

Саме́ллия долго не могла уснуть, ворочаясь с бока на бок.

«Вот что я его не позвала?.. — корила она себя. — Видно ведь было, что он этого хотел. Да и я…»

Саме́ллия вздохнула и закрыла глаза, погружаясь в зыбкий сон.

— Ты забыла обо мне, смертная? — обдало Саме́ллию дыханьем могилы.

Она распахнула в ужасе глаза и поняла, что находится не дома. Кто-то это место называет Загра́ньем, но какой сейчас толк от его названия, если ты стоишь в фиолетово-синей дергающейся дымке перед…

— Ты забыла договор? — задал очередной вопрос Смерт.

Его приглушенный, обдающий холодом голос, сковывал. Эту сущность призывали те, кто смог стать магистром данной стези, чтобы продвинуть в учебе своих учеников. Именно Смерт мог дать полную силу, если ты с ним заключишь и выполнишь договор.

— Не-нет, не забыла… — сорвавшимся голосом ответила Саме́ллия.

— Тогда почему бросила развивать силу, которую слезно вымаливала стоя на кровавых коленях?! — повысил голос Смерт. — К тому же у тебя появился тот, кто является частью договора.

— Я… я… — не знала, что сказать Саме́ллия, пытаясь вырвать себя из этого места, чем бы оно ни было, сном или явью.

— Ты помнишь условия договора? — вопрошал Смерт.

— Д-да… — выдавила из себя испуганная девушка.

— Я жду подношения… — прогудела громадная темная фигура.

Смерт выглядел так, как и когда-то давно, много лет назад. Стекающая с макушки фигуры чернота, обволакивала ее словно широкий, раскинувший полами плащ. На месте головы вперед вытягивался длинный массивный, заостренный и изогнутый книзу клюв.

Да, тогда Саме́ллия пошла на это, потому, что ее переполнял гнев и злоба, но сейчас…

— Но… у меня не получится… — прошептала она.

— Ты подписалась кровью, — прогудел Смерт. — Или ты приносишь жертву, или в жертву я заберу тебя, вытягивая твои вены на протяжении вечности, наслаждаясь твоей кровью…

— Я… не смогу… — почти зарыдала она.

Смерт мгновенно к ней приблизился, чуть не пробив грудь девушки длинным мощным, округлым сверху, клювом. Стекающая туманная чернота развеялась, обозначив фигуру. Ее покрывали черные вытянутые, шевелящиеся лепестки, напоминавшие перья. И это выглядело так, словно птица закрыла себя крыльями, оставив только торчавший между них клюв, на котором сейчас раскрылись три круглых серебристых, и довольно огромных глаза. Они располагались сверху вдоль клюва на одинаковом расстоянии друг от друга, и эти беззрачковые буркала уставились на Саме́ллию. Рядом с телом Сме́рта обозначились две парившие в воздухе семипалые лапы, которые тотчас схватили ее за руки, больно сжав предплечья.

— Помни долг договора! Даю тебе еще семь дней… — прогудел Смерт и Саме́ллия завизжала.

Александр вздрогнул и проснулся. Ему показалось, что кто-то кричит. Он глянул в окно, там еще было темно. Сев на лежак потер глаза и прислушался.

«Видимо, во сне что-то было. Не помню», — зевнул он и, почесав бедро, пошел в соседнюю комнату попить воды.

— Лекс, это ты? — послышался тихий голос со второго этажа.

— Я тебя разбудил? Извини, — поставил черпак на железный бак, Александр и подошел к лестнице.

Наверху стояла Саме́ллия в ночной, полупрозрачной рубашке, обнимая себя руками. За ее спиной в комнате горел светильник, и потому лица девушки не было видно.

— Ты чего? — спросил Александр.

— Страшный сон приснился… — тихо сказала она и попросила: — Иди ко мне…

В этот раз было все наоборот, Саме́ллия отрывалась, будто в последний раз, а когда они в очередной раз закончили, сказала:

— Иди, собирайся, скоро выходим в город…

А что ему собираться-то? Надел широкую рубаху и штаны, которые Саме́ллия ему купила, а также легкие тряпичные сапожки с завязками, подошвой которых являлась толстая кожа. Вот и все сборы. Голому одеться, только подпоясаться! Больше вещей в этом мире или сне, у Александра не было. Главное, чтобы дождь не пошел. Хотя, какой здесь может быть дождь, он не знал. Все же лето на дворе, может тот будет обычным теплым.

Город оказался не таким и далеким, за пять часов они были уже возле его стен. Вот только по дороге единственное, что сказала Саме́ллия, это предупреждение, чтобы Александр от нее не отходил, а то заблудится. К тому же ее хмурый вид никак не походил на то состояние, которое обычно бывает у девушек после максимального получения удовольствия в постели.

«Может, я не так и хорошо?.. Или она ненасытная нимфоманка?..» — печально усмехнулся Александр, украдкой глянув на попутчицу.

Саме́ллия на это не обратила никакого внимания, она была погружена в тяжелые думы.

По пути Александр гадал, как сам отреагирует на город мира магии, ведь до сих пор не мог понять, это его сон или он действительно попал в другой мир. Но стоило подойти к каменным, возвышавшимся метра на четыре стенам, за которыми виднелись верхние этажи построек, то Александр понял, что никакого восторга не ощутит. Видимо, пройденные им приключения во снах, в сказочных мирах, сделали свое дело. Ведь его сны были такими долгими, что за одну ночь он проживал не один месяц. Как такое возможно, Александр не знал, но то, что Управляющий снами был мастером своего дела, даже не сомневался.

Александр прошел под высокую каменную арку ворот, глянув на скучающих стражников. Два мужика в кожаной броне со щитами, прислоненными к стене и копьями, скучающе зевали. Выходило, что эти места совершенно не опасны, раз стража так себя расслабленно ведет.

За стенами их встретила полукруглая площадь, но рынка, как ожидал Александр, здесь не было. Зато народа хватало. Все куда-то спешили, переходя из одной улицы в другую.

Саме́ллия повела его по правой широкой улице, каменные дома которой возвышались на два этажа. Редко встречались трехэтажки. Шум от прохожих сливался воедино, и Александр не мог услышать хоть что-нибудь внятное.

«Может, я не понимаю их язык? — задумался он, но тут же опроверг: — Так Са́ми я же вполне понимаю…»

Они свернули на перекрестке налево, а спустя сто метров, направо. За поворотом очередного дома раскрылась небольшая узкая площадь, на которой обнаружились торговые ряды.

«Хоть что-то похожее со снами, а то народу полно, а торговцев совсем нет», — усмехнулся Александр, и его дернули за лямку походного мешка.

— Жди меня здесь, я в лавку схожу, заказ отдам, — сказала Саме́ллия, снимая у него с плеча мешок.

— Хорошо, — кивнул Александр, с любопытством рассматривая, чем торгуют на рынке, а также окружающий его люд.

Город Тна́кис был большим, и прохожих хватало, но Александр ни разу не заметил кого-либо, кроме людской расы. Выходило, что этот мир был вроде обычного средневековья, хотя, если вспомнить, тут имелись ездовые ящеры. Так что, кто знает, возможно, и кого-то еще увидит.

— Смотри, какая крупная ручная зверушка, — послышалось у него за спиной.

Александр обернулся. Перед ним стояли четыре тощих паренька, на вид лет тринадцати-четырнадцати, не больше. Все босые, в коротких обтрепанных штанах. Другой одежды они не имели. И каждый скалился остренькими зубками. Не похожими на человеческие.

«А вот и не́люди», — усмехнулся Александр, глядя на них сверху вниз.

Ростом они были на полторы головы ниже Александра, но вели себя довольно дерзко.

— Чего вам, малышня? — снисходительно улыбнулся он им.

Пареньки рассмеялись.

— Смотри-ка, а без ошейника зверушка еще и огрызается, — указал на Александра пальцем один из них.

Прохожие начали обходить стоявших стороной.

— Ты это мне, соплезво́н, — начал заводиться Александр и схватил пацана за кисть, дергая на себя.

Что произошло, Александр не понял. В глазах вспыхнул фейерверк искр, и его больно и жестко ударило в плечо, а затем он врезался в это головой. Как оказалось, ударила его брусчатка торговой площади, так как Александр сейчас на ней и лежал.

«Как так?!» — озверел он и вскочил, слегка покачнувшись.

Четыре бесёнка ходили вокруг него, продолжая скалить остренькие зубки. Александр тряхнул головой, делая вид, что еще плывет, и тут же пнул одного из них в живот. Тот такого не ожидал и, сложившись пополам, улетел под торговую лавку. На площади раздались первые крики волнения. Оставшиеся трое накинулись разом. Одному он вроде успел врезать кулаком. Хотя, тут спорный вопрос, удары сыпались отовсюду, отбиваться не получалось, Александр успел еще пару раз махнуть рукой и мир вновь покачнулся, ударив его брусчаткой уже в спину и затылок.

— Ва́лим! — крикнул один из хулиганов и на опустевшем месте среди торгового ряда остался лежать только окровавленный Александр, пытающийся самостоятельно подняться.

— В следующий раз я вас сгною! — прошипела в след убегающей четверке Саме́ллия и подошла к поверженному.

Она протянула ему руку, помогая подняться. В это время прохожие уже успокоились и принялись за привычное дело: бойкую торговлю.

— Я же сказала тебе не отходить от меня, — назидательным тоном напомнила девушка.

— Что-то не то в этом мире с балансом сил… — сплевывая кровь на брусчатку, поморщился от боли в лице Александр.

Он был уверен, что с этими тощими мальчишками разберется в два счета, да и не ожидал, что они вообще осмелятся подойти к нему, ведь Александр был почти в два раза крупнее их.

Покинул торговую площадь Александр уже самостоятельно, без поддержки Саме́ллии, лишь слегка прихрамывая на левую ногу. Когда сознание прояснилось, злость вырвалась наружу.

— Да что не так с этим миром?! — выкрикнул он, распугав прохожих, которые итак их обходили, глядя на окровавленную одежду Александра и его разбитое лицо.

— С ним все в порядке, это с тобой что-то не то, — сказала Саме́ллия и, взяв его под руку, добавила: — Идем домой. Завтра нам надо ехать в столицу, город Масска́нт.

Александр зло сопел, но поддался, и они двинулись обратно.

Когда покинули городские стены, Александр спросил:

— Почему они убежали? И кто это вообще был?

— Они из расы фе́йти, — спустя минуту ответила Саме́ллия, глядя перед собой. Она больше не держала Александра под руку, и сама несла опустевший мешок.

— И что, эта раса настолько сильна, что меня как ребенка уделали? Вообще-то, я могу за себя постоять, но здесь даже не замечал их атак. И они меня почему-то ручной зверушкой обозвали! Пояснишь?.. — зло сопел Александр, глядя на попутчицу, но та не удостаивала его взглядом.

Спустя несколько минут молчания, Саме́ллия вздохнула и повернула к нему синий взор.

— Их раса на четверть духи, они могут считывать ментальный след, который только еще будет. То есть, они предугадывали твои атаки, — вновь вздохнула Саме́ллия и отвернулась.

— Ладно, с этим разобрались. Но почему они меня так назвали?! Про ошейник какой-то еще говорили… — сплюнул на дорогу Александр и зло пнул маленький камень, который улетел на обочину, шурша травой.

Саме́ллия ему не ответила.

Подходя к дому, злость Александра почти улетучилась, а в животе уже урчало.

— Слушай, Са́ми, мне надо работу какую-нибудь найти, не могу я больше у тебя на шее сидеть, свесив ноги. Не порядок это, когда девушка кормит. Да и не домашний я работник, с ума уже схожу от безделья, — в сердцах выдал Александр. — Ну что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь.

— Давай из столицы вернемся и поговорим об этом, — вдруг улыбнулась она. — А сейчас надо за стол, а то ты своим урчанием всех птиц распугал.

Александр улыбнулся. Сейчас Са́ми была той, в которую он влюбился. А ведь правда, он влюблен в нее!

Сытно поев, Александр навалился на стену, так как у Саме́ллия стульев не было, только лавки. Он смотрел, как хозяйка убирает со стола.

— А у тебя карта мира есть? — вдруг поинтересовался он.

Саме́ллия замерла на мгновение, а потом повернулась к нему.

— Зачем тебе? — настороженно спросила она.

— Посмотреть, где ваша столица, да просто глянуть, где я нахожусь вообще, — пожал плечами Александр, не заметив волнения Саме́ллии.

Саме́ллия была уверенна, что Лекс от нее никуда теперь не уйдет из-за зелья, но все же напряглась.

— Ты чего? — не понял Александр и, улыбнувшись, добавил: — Нет карты, так и скажи.

— Я сейчас, — ответила она и через минуту уже вернулась с картой, хотя, совершенно не такой точной, как Земные карты.

До этого момента Александр не обращал внимания на письменность этого мира, да он с ней вроде и не сталкивался, а сейчас… Александр видел незнакомые символы, но почему-то понимал, что здесь написано.

«Это как так получается? — размышлял он, читая названия на карте, и тут вдруг вспомнил дом! — А ведь книгу, которую я нашел в катакомбах тоже не сразу смог прочесть, только после закорючки начали складываться в слова. Выходит и здесь… Постой! Так она была в реальной жизни! Моей реальной жизни! Значит… окружающий меня мир все-таки не сон?..»

Голова загудела от мыслей, и он ей мотнул.

— Давай я тебе отвар сделаю. Видимо, твоей голове хорошо досталось, — по-своему поняла Саме́ллия.

— Потом, — отмахнулся Александр и ткнул пальцем в квадрат пергамента. — А здесь, что? — спросил он, указав на другую часть карты, где располагался не такой большой материк, как континент, на котором они сейчас находились.

— Не знаю, я там никогда не была, но говорят лучше туда и не попадать, — улыбнулась девушка.

— Так опасно? — спросил Александр.

— Видимо, да.

— Значит, мы здесь рядом с маленьким городишкой… — Александр перевел палец. — А тут я смотрю, нарисован большой город. Или это так картограф изобразил?

Саме́ллия погрузилась в воспоминания, потом вдруг тряхнула головой и зло выдала:

— Да, это столица, гигантский город, где живут зажравшиеся маги!..

— Тихо, тихо, ты что так разошлась? — усмехнулся Александр реакции хозяйки дома.

Девушка закрыла глаза, долго выдохнула и, вдруг лучезарно улыбнувшись, сказала:

— Завтра мы едем в столицу!

— Ты не ошиблась? Точно едем? — прищурился Александр с улыбкой.

— Завтра идем в Тна́кис, берем повозку и едем в столицу, у меня сроки заказа горят… — ответила она и, поджав губы, тут же отвела глаза.

«Что с ней сегодня?..» — подумал Александр и, свернув карту, отдал Саме́ллии.

Глава 6

Путь до столицы затянулся на целых пять дней. Им приходилось ночевать в придорожных трактирах. И это если учесть, что Саме́ллия взяла на прокат крытую повозку с ящеро́гом.

Тогда в Тна́кисе после воро́тной площади они повернули налево и пройдя по широченной улице с движением конных наездников и повозок, вышли к обширному свободному пространству, напоминавшему торговый базар ездовых животных. Но как оказалось, здесь еще можно было взять конягу или ящеро́га на прокат.

Александр с открытым ртом смотрел на ездовых ящеров. Чем-то они напоминали доисторических динозавров: крепкие задние лапы служили для них колесной системой, а вертикальноплоский не очень длинный хвост, балансиром. Хотя, судя по всему, передние лапы, пусть и меньшего размера по отношению с задними, но также могли быть задействованы в передвижении. Голова ящеро́га была приплюснута сверху, такой себе крокодил, только с коротким носом, но когда зверюга разевала пасть, зевая, то Александр заценил мощь и остроту ее зубов.

Взяв на прокат одного бегуна-ящеро́га вместе с небольшой крытой двухколесной повозкой, они положили увесистый мешок, или, скорее сумку Саме́ллии в задний багажный ящик и закрыли его на замок.

Неспешно проехав по городу и оказавшись на просторах дорог между городами, Саме́ллия показала, на что способен ездовой ящер. Конечно, они летели по выложенной камнем дороге не под сто километров в час, но скорость была ошеломляющей. Александр с широкой улыбкой только глазел по сторонам, пока Саме́ллия управляла.

— А можно мне?! — как радостный ребенок попросил управление Александр.

Девушка улыбнулась его реакции и передала вожжи.

— Ты только резко не дергай, ящеро́ги очень чувствительны к изменению натяжения, — пояснила она ему.

И вот на протяжении всего пути до столицы, повозкой управлял только Александр. Ему это дело очень понравилось. Зато происходящее в трактирах ночью, расстраивало. Саме́ллия снимала комнаты с двумя кроватями и ложилась отдельно, в первую же ночевку дав понять, что ей надо отдыхать в поездке.

Александр не понимал, зачем она набивает себе цену, он и так готов для нее сделать все что угодно.

Сегодня был пасмурный день, но дождя не предвещалось. Просто тучи затянули весь небосвод, спрятав от путников такое радостное и теплое солнце этого мира.

По дороге в обе стороны двигались различные повозки, как пассажирские, так и торговые, изредка встречались и караваны обозов с вооруженной охраной.

Глядя издалека с холма на столицу королевства Алава́ста, город Масска́нт, Александр поражался ее размерам. Окружавшие город стены изображали многоугольник.

«Какой он громадный этот Масска́нт!» — рассматривал линии улиц города Александр.

Даже издалека можно было разглядеть какие в столице величественные здания, а уж вблизи, Александр был уверен, что они его ошеломят своей архитектурой.

Таких городов во снах Управляющего он не встречал. Еще была одна особенность: обычно перед стенами города располагались домики, вроде частного сектора, а здесь ничего, словно город готовился отражать осаду. Хотя, чуть левее, Александр заметил протяженные, расчерченные ровными линиями склоны пологих холмов. Нет, это были не посевные поля, эти располагались правее основного тракта.

— А там что? — указал влево рукой Александр.

Саме́ллия подняла взор от мелко исписанной книжице и посмотрела в указанном направлении.

— А, это… столичное кладбище, — рассеяно ответила она.

— Ого, какое оно огромное! — поразился Александр.

— Кстати, нам надо будет туда заехать перед посещением столицы, — добавила Саме́ллия.

— Проведать кого-то? — спросил Александр и понял, что зря, девушка стала какой-то отстраненной, подавленной. — Извини.

Свернув с главного направления, они подъезжали к кладбищу. В это время тучи словно опустились к земле и потемнели.

— Слушай, Са́ми, мне кажется, сейчас ливень вдарит. А нельзя сюда потом днем приехать? Что мы к вечеру приперлись? — осматривал округу Александр, поежившись.

— Останови перед воротами кладбища, — хмуро сказала Саме́ллия. — Дальше идем пешком. И забери мою сумку из багажного отделения.

Александр хотел ей что-то сказать в ответ, но вновь, как и раньше промолчал.

«Блин, командир!» — недовольно выдохнул он и, привязав ящеро́га к коновязи, которая здесь оказалась, пошел открывать багажный ящик.

По кладбищу они шли уже пару часов, и Александр хотел спросить, почему нельзя было сюда доехать, но, глянув на потемневшее от дум лицо попутчицы, решил этого не делать. А еще ее сумка была довольно тяжелой. Что в ней он не знал, но что-то вроде угловатого камня там точно было, так как его грани и углы постоянно стучали ему в ребра.

Широкая аллея кладбища привела их на свободное от могил место. На этой земляной площадке можно было разместить несколько телег.

— Положи сумку сюда, — бесцветным голосом указала на центр площадки Саме́ллия. — Сам отойди вон к тем могилам и жди, пока я тебя не позову. Запомни, мне мешать нельзя!

— Ты что, духов решила вызывать? — хохотнул Александр, но встретившись с почерневше-синим взглядом девушки, осекся.

Он вздохнул и пошел к указанному месту. Саме́ллия тем временем бормоча несвязные фразы себе под нос, развязала сумку и вынула из нее походный алтарь. Черный шестигранный камень, в диаметре двадцать три сантиметра и толщиной семь сантиметров, был немного шершавым. Положив его на землю, Саме́ллия раскрыла книгу заклинаний и разместила ее слева от алтаря, выдернутый из ножен нож — справа.

Александр наблюдал за ее действиями со стороны и ему это не нравилось. Что можно колдовать на кладбище?

«И ведь она явно что-то колдует. Вон, закрыла глаза и шепчет…» — он хотел приблизиться, но ее «приказ» ждать, ноги не смогли нарушить. Александр топтался на месте, но вперед так и не шагнул.

«Да чтоб тебя! — разозлился он и увидел, что Саме́ллия опять полезла в свою сумку и достала… — Это какое-то животное?»

— Иди сюда! — чуть сорвавшимся голосом крикнула Саме́ллия Александру.

На кладбище поднялся нешуточный ветер. Почерневшие тучи чуть ли не касались его головы. Александр подбежал к центру площадки и присел на корточки напротив Саме́ллии.

— Держи над алтарем! — холодно приказала она, передав в руки Александра небольшое животное, размером с кошку.

Оно было такое же пушистое, только с голыми от шерсти лапами, а его голова оказалась крупной и ушастой. Закрытые глаза зверушки подрагивали веками.

— Ты что собралась делать?! — округлил глаза Александр, когда Саме́ллия подняла свой длинный нож.

— Закрой рот и не звука! Держи его над алтарем! — в ее голосе прибавилось льда, а глаза казалось, потеряли приятную синеву, став совершенно черными.

Александр попытался вскочить на ноги и убрать от девушки бесчувственное животное, которое прерывисто дышало, но его словно парализовало. Саме́ллия резанула свой безымянный палец левой руки и смахнула кровь на алтарь. Все это время она что-то говорила, явно произнося заклинание, но Александр не понимал ни слова. Он каждую секунду пытался встать и убежать, но не мог даже говорить, так и держа навесу над алтарем мохнатую жертву. Пролитая Саме́ллией кровь под его руками впиталась в шершавый камень, земля под ними дрогнула. Лицо девушки исказилось, толи от боли, толи от ярости и она одним движением перерубила тело животного. Кровь пролилась на алтарь.

— Ты сдурела?! — вдруг получилось выкрикнуть Александру, когда две части жертвы выпали из его рук.

Саме́ллия в отчаянье выкрикнула два непонятных Александру слова и неуловимым движением ударила ножом его в солнечное сплетение на всю длину лезвия, тут же выдернув его обратно. Струя крови хлестнула по ней, залив и алтарь. Глаза у Александра вылезли из орбит. Он отшатнулся, избавившийся от оцепенения и на трясущихся ногах подскочил, пятясь от алтаря и державшей в руке нож, девушки. Но она на него не обращала внимания, продолжая выкрикивать заклинание. В этот момент из раны резко, словно что-то потянулось к алтарю. Александр упал на колени, мутным взором глядя на девушку.

— Почему?.. — еле слышно спросил он и рухнул лицом вниз.

Далеко за спиной Саме́ллии вздыбилась, раскидывая надгробные плиты, земля, и из глубины на поверхность начало выбираться огромное черное существо.

Примечания

1

Зов, — метальная дальняя связь с хозяином.

2

Завестра́л, — астральный план этого мира.