На пороге

Сергей Васильевич Пономарев

О чем рассказы в сборнике? Что связывает все произведения? Я отвечу. Их объединяет жажда ответов. Неутолимое желание разобраться в сложных вещах, которые кажутся простыми. Как связаны жизнь и музыка? Почему настоящий танец неотделим от любви? Из-за чего всё больше людей видят в будущем безысходность? Какое чувство сильнее – желание помочь ближнему или страх потери? Этот сборник – не ответ. Но рассуждение.

Эхо

Знакомство

Алексей Викторович прохаживался по кабинету, заложив руки за спину. Сначала поправил рамку с фотографией дочери. Стёр пыль с диплома о высшем музыкальном образовании. Потом подошёл к огромному глобусу, подарку от довольных подчинённых. Провёл указательным пальцем по линии экватора. Поддел ногтем где-то в районе Бразилии. Глобус со скрипом открылся. Теперь он напоминал зелёно-голубого разинувшего пасть пакмана. Когда-то дочь играла в эту дурацкую игру. Ох, хорошие были времена.

Так, что тут у нас в глобусе осталось. Две бутылки Хеннеси, шестилетний бренди, двенадцатилетнее вино и, конечно же, любимый напиток Алексея Викторовича — дорогущий, выторгованный у одного очень влиятельного человека, портвейн выдержкой — только подумать — пятьдесят пять лет.

Алексей Викторович взял бутылку, откупорил со свистом пробку. Вдохнул аромат миндаля, апельсина и цветочного мёда. Прикрыл глаза от наслаждения. Задержал дыхание.

Впрочем, Алексей Викторович тут же закрыл напиток — не хватало ещё, чтобы вкус выветрился. Пускай стоит. Да и пить сейчас неуместно — самое начало рабочего дня, впереди встреча, которая может изменить если не жизнь, то уж карьеру — точно.

Алексей Викторович закрыл глобус. Потом, часа через три-четыре, когда основные дела закончатся — тогда можно рюмашку. За успех.

Зашла секретарша. Олеся, она же Леся, она же Лиса, а для своих — просто Ли. Она носила очки без диоптрий — хотела казаться старше. Острые черты лица делали её похожей на лисичку из мультяшек. Длиннющие чёрные волосы, которые до этого успешно пытались оккупировать любую симпатичную поверхность офисного помещения, по указанию — даже требованию — начальства были укорочены до симпатичного «каре». Несмотря на почти модельную внешность, Алексей Викторович взял Олесю на работу вовсе не за «отсос» или «раздвинутые ножки», как завистливо предполагали дамочки из бухгалтерского отдела. Леся, несмотря на юный — всего двадцать четыре года — возраст, успела приехать из своего какого-то там Устьперепиздюйска, закончить без взяток МГУ, выучить два языка и даже получить дополнительное образование по социологии за границей.

— Лексей Виииииктрыч, — протянула Лиса и одёрнула юбку, из-под которой выглянули черные ажурные чулки.

Красотой она, несомненно, пользоваться умела. Хоть и знала, что Алексей Викторович — мужчина разведённый, но с принципами. Не зря почти полностью поседел в свои сорок два. Пройти через всякое прошлось — начиная от музыкального училища, продолжая участием в военных действиях в горячих точках, заканчивая постом директора ЦВЛнД. Но обычные мужские слабости всё-таки характерны даже самым стойким.

Алексей Викторович кашлянул в кулак — юбка была мгновенно опущена до приличного уровня — и вопросительно мотнул головой. Мол, чего тебе?

— У вас до девяти тридцати ни одной встречи, — Лиса хлопнула ресницами — ну прямо-таки Мэрилин Монро офисного пошиба, — примите, пожалуйста, моих оооооочень близких друзей.

Она маленькими шажками подошла к столу Алексея Викторовича, положила стопку бумаг на самый угол, так же аккуратно начала пятиться назад. Как будто акулу пыталась покормить хлебушком.

— Они два-миллиона-сто-двадцать-тысяч-какие-то-там в очереди, — Лиса округлила глаза, показывая весь ужас такой большой цифры.

Алексей Викторович взял бумаги и сел в кресло. Кожа приятно скрипнула под тяжестью хозяйской спины. А что — всё равно до следующей встречи заняться нечем. Может, и впрямь чем-то помочь удастся.

— Пусть заходят, — благодушно кивнул Алексей Викторович. Немного подумав, добавил, — только быстро!

Лиса кивнула, выскочила из кабинета и что-то зашептала за дверью. Слова напутствия для друзей?

Отказ

В дверь вошли двое приятных молодых людей. Парень лет двадцати трёх с круглым шрамом над бровью, и девушка с курносым носом и длинными ухоженными волосами.

— Почему не можете подождать? — сразу начал с главного Алексей Викторович и указал посетителям на кресла, — присаживайтесь.

— Моя жена больна, — лицо парня, до этого момента такое дружелюбное, вдруг стало серьёзным и очень взрослым. — Осталось лет семь-восемь, как говорят врачи. Боимся не дождаться. Рак.

Последнее слово он произнёс на выдохе. Тяжело даётся парню.

Алексей Викторович открыл папку. Полистал документы. Достал один из листов, отложил в сторону и принялся водить пальцем по строчкам.

Посетители, кажется, перестали дышать. Алексей Викторович чувствовал аромат манго — шампунь девушки. Похоже, прямо перед выходом голову мыла. Чувствовал спёртый запах сигарет — от парня. Жёлтые ногти на указательном и среднем пальцах правой руки подтверждали догадку. Ещё Алексей Викторович чувствовал страх, который становился сильнее с каждой секундой.

Так, Виталий и Мария. Что же с вами делать?

Алексей Викторович давно знал — чем жёстче, тем лучше.

— Вы же знаете, какой показатель нормы, — он внимательно посмотрел сначала на парня, потом на девушку.

— Тридцать процентов, — Виталий сжал в руке пальцы Марии.

— Вероятность рождения нездорового ребёнка в вашем случае — более тридцати пяти процентов.

— Всего пять процентов разницы, — Мария опустила взгляд и прикрыла ладонью свободной руки искривившиеся губы.

— Ей осталось пять лет, — парень смотрел прямо на Алексея Викторовича, не мигая. — Помогите, — он сделал паузу, сглотнул. — Пожалуйста.

— Годы не имеют значения. Если бы вы попадали под процент — я бы ещё мог что-то сделать. С такой цифрой — я бессилен.

Мария начала беззвучно вздрагивать телом. Было видно, что её пальцы побледнели.

— По жа луй ста, — повторил по слогам Виталий. — Если надо…

— Деньги не помогут.

Алексей Викторович встал со стула и поклонился как можно ниже.

— Извините, у меня через минуту следующий посетитель.

Дверь хлопнула, и Алексей Викторович ещё долго чувствовал в кабинете вкус сигарет и манго. Одна роспись — и они бы падали тебе в ноги. Но одна роспись — это слухи, это ещё сотни таких же просильцев с тяжелой судьбой, это утраченная репутация неподкупного директора.

Взятки того или иного рода брать иногда приходилось, конечно же. Но никогда — деньгами. И никогда — малознакомым людям. Только влиятельным и важным персонам. Абсолютно инкогнито. Далеко не у всех из сильнейших мира сего показатель дотягивал даже до сорока процентов.

Приходилось выкручиваться.

Стало противно. Взрослый мужчина, а через день приходится чувствовать себя моральным уродом. Да ещё и перед какими-то юнцами! Как она вообще сюда их провела, дура малолетняя. Другие за полгода записываются — а тут на-те, нашла лазейку в расписании. Лиса, не даром так называют.

Выпить захотелось ещё сильнее. Лишь бы перебить запах сигарет и манго.

Алексей Викторович встал, чтобы снова подойти к глобусу. Но не успел. Прогремел взрыв. Сначала заложило уши, потом потолок начал уходить назад, а уже через секунду директор ЦВЛнД потерял сознание. Единственное о чём он успел подумать — позвонить бы сейчас дочери, с которой не общался последние два года. И просто сказать, что любит её, несмотря ни на что.

Гром

Пётр готовился к рабочему дню. Разобрал все накопившиеся бумаги. Разложил на одинаковом расстоянии друг от друга ручки, карандаш, линейку и ластик. Чуть дальше под прямым углом поставил степлер и дырокол. Поправил монитор так, чтобы он был строго параллелен краю стола. Прямо перед собой положил самые важные предметы — скипетр и державу офисного могущества — три печати с пометками «отложить» — жёлтого цвета, «одобрить» — зелёного и «отказать» — красного.

На стене кабинета висело две фотографии — президента государства, конечно же, в первую очередь, а рядом — начальника Центра Выдачи Лицензий на Деторождение Алексея Викторовича. Два самых влиятельных человека страны, чего уж там греха таить.

Пётр выглянул в коридор. Чинно и тихо. Всего два посетителя мирно ждут своей очереди. Мимо прошла Лиса, сверкнула чулками. Пётр глубоко вдохнул. Видел вчера её фотографии в социальных сетях. Знала бы она, какой незабываемый вечер они провели вместе. От воспоминаний о её снимках в нижнем белье Пётр почувствовал холодок в ногах и лёгкую дрожь в пальцах. Хороша, сучка.

Пётр выглянул в окно, чтобы хоть как-то отвлечься. Стандартная картина — вся площадь перед ЦВЛнД кишела людьми. Наверное, тысяч двадцать. Ну, или близко к тому.

Так, всё, отдышались. Раз, два, три.

Часы стукнули. Десять часов утра. Он нажал на кнопку телефона и проговорил:

— Первые, пожалуйста.

В дверь постучался мужчина нерусской внешности с густыми бровями и в кожаных сапогах. Азербайджанец или армянин, похоже — в тонкостях расы Пётр совсем не разбирался. Следом просеменила женщина в чёрной парандже, горбатая или просто согнувшаяся в три погибели.

Мужчина протянул толстую синюю папку.

— Потошла наша очереть, — сказал он с лёгким акцентом.

— Когда вы вставали в очередь? — уточнил Пётр, внимательная просматривая каждую строку документов.

— Твенатсать лет назат.

— К сожалению, придётся ещё отложить ненадолго, — Пётр взялся за жёлтую печать. — Вернитесь через…

Мужчина вскочил со стула и бесцеремонно схватил руку менеджера.

— Потчему?

— Вы же помните, какие проблемы были всего десять лет назад из-за перенаселения? — проговорил Пётр отработанную фразу. — Мы не хотим повторения ситуации и внимательно следим за рождаемостью. Сейчас итак перегруженность…

Договорить Пётр не успел. Мужчина схватил ручку и проткнул менеджеру горло. Кровь брызнула на монитор. Мужчина махнул рукой жене. Она выхватила из волос длинный предмет шириной с батарейку.

— Пора.

Двадцатитысячная толпа ахнула, когда второй этаж здания ЦВЛнД сотряс взрыв. В людей полетели осколки — кирпичи, оконная рама, горящий стол. Послышались крики.

Темнота

Сначала зазвенело в ушах. Потом появился свет. Крепкие руки схватили за лацканы разодранного пиджака и вытянули наружу. Тело обожгло болью, как будто на все мышцы обрушилось по валуну. Потом мимо провезли тело. Белая простыня была покрыта красными пятнами. Простыня съехала в сторону, и Алексей Викторович увидел лицо. И снова провалился в темноту.

Потом откуда-то издалека, словно из-под песка, шипел с прерываниями мужской голос.

— Это уже третий случай за неделю, когда террористы нападают на офисы Центров Выдачи Лицензий на Деторождение. Напомним, что первый произошёл в понедельник в Москве, второй — в среду в Женеве и вот сейчас взрыв прогремел в Лондоне. Общее количество жертв уже составляет сто четырнадцать человек. Отметим, что до сих пор ни одна из террористических группировок не взяла на себя ответственность за теракты. В рядах общественности укрепляется мнение, что взрывы организованы безутешными семьями, которым годами приходится ждать своей очереди в рамках программы по стабилизации населения планеты. Чаша общественного терпения переполняется. Завтра мы возьмём интервью у одного из основоположников программы — Сергея Титова. Смотрите только на нашем канале в восемнадцать ноль-ноль по московскому времени в прямом эфире.

Так же хотелось бы заметить, что на этой неделе были обнаружены и обезврежены две группировки шарлатанов. Они за деньги якобы избавляли людей от действия вакцины бесплодия, которой привито девяносто девять процентов населения страны. Мошенники вкалывали жертвам самодельное вещество, которое неоднократно приводило к смерти. От вакцины оно, конечно же, не спасает. «Мы все должны ждать своей очереди — подчёркивает официальный представитель ЦВЛнД, — не идите на поводу у шарлатанов, которые обещают избавить вас от бесплодия. Это возможно только после получения печати и ряда сложных процедур, которые могут осуществить только наши медики».

Конец ознакомительного фрагмента.