Морской волк. Бегущая по мирам – 14

Сергей Васильев (2024)

Четырнадцатая часть приключений друзей колдуньи-недоучки. Уже почти бывший Величайший Вор Серый не согласен с мудростью «помер, значит помер». Да и не помер он, а ослабел, изменился, замаскировался под обычного простолюдина. Это помимо того, что становится загадочным Иным. Но напоследок можно совместить ленивый отпускной яхтенный круиз с воровским оттягом прежним волчарой, и фигня что в волка больше не может превращаться, будет морским волком. А дела предстоят важнейшие, надо многое разнюхать и отмазать нежную и слабую Бесподобнейшую от слишком многих жизней со спасением мира каждая. А чтобы не скучать, можно и несколько миров спасти, и много вадов и невадов. Да и замахнуться на «наше всё» саму Реку, ибо если подумать, то чем она лучше других миров. А ещё бывшие жёны чудят… В общем, не соскучится морской волк. Главное от книг не пострадать, а то литература коварна!

Глава 3. Похмелье

На утро прекрасно вымотанный я не без труда вышел на улицу с валявшимися пьяными телами. Перешагнул через храпевшего раскинув руки типа негра из стражи, и допёр до ценной мысли. Пора убегать! Ну не мне, но нагло добытое надо и вывезти. Я махнул рукой Санне, пившей кофе вместе с Проней, которое сами и заварили. Отвёл на пустынный причал, указал на Золотую Луну и скомандовал:

— Санна, села в яхту. Карту в зубки! Еды не забудь на три дня. И полным ходом вали к моему колодцу! Сюда мы плыли четыре дня, но не на полном ходу и с большими остановками. Твоя задача сдать добычу ланийцам! И вместе с умнейшим Князем готовить спасение твоего мира. Лана или Лань может и смогут уже по твоим образам открыть портал. А если не смогут… Пирамидки портальные есть, прямо в твой, именно твой по праву дворец! И туда с тобой войдут войска Лании! Ну а потом узнаешь название мира и к тебе смогут ходить и наши летучие корабли-дворцы. Удачи. И прощай, учёная принцесса. И подданная Князя Лании. Протекторат Лании выстоит и победит!

Санна ткнула себя иглой в палец, капнула в какой-то свой прибор, обняла меня и прошептала:

— Прощай, Иной! И помни меня. И своего очередного сына. Я беременна. Но я уже поняла, кто ты, и что ты творишь, и понимаю, что ни принцесса, ни королева тебя не удержит рядом с собой. Я всегда буду помнить тебя. И исполню заветы Бесподобнейшей, бежать и смеяться. А может и свидимся ещё, но если я выйду замуж, то просто поговорим. Хотя я не спешу и теперь убеждена, что и не надо спешить. Да я и не хотела замуж. За славу Лании! За спасение миров!

Я проводил взглядом быстро разогнавшуюся яхту. Вздохнул, отогнал печаль очередного расставания. Взял за руку Проню и пошёл отсыпаться. И радоваться, что учёная Санна избежит точняк отменного срача, когда явится Профессорша. А мне не избежать. Я сам его жду! Ибо куда дальше можно плыть по Реке не знаю, а это место, теперь Иноград, ха, весьма перспективен для достижения моих целей. А из них я пока ни одну не достиг! Позор на мой, Величайшего Вора и волчары, хвост!

А почему я оставил Проню? Ну наверно хочу как-то радикально помочь и биороботессе. А это можно сделать только здесь. Ведь даже Бэцу наши маги помочь никак не могут. Но ему и не надо. А вот бракованная русалочка мне почему-то дорога. Тоже дорога. Наверно несчастная она, и вне роя ей трудно придётся. А рой… У всех своя судьба, вернее не судьба, но у биороботов и душ нет, их спасает только отсутствие мозгов, а вот у Прони этого добра… есть.

Проснулся я после полудня и опять погрузился в весёлый бардак празднества. Посетил лишенку, которая тоже со вчерашнего вечера праздновала и веселилась, получил её дар любви, под её хихиканье, что если она заделается моей дочуркой, то уже нехорошо будет любовью заниматься, там уже иная любовь. Ну и юмор у вечных, хотя представить память, даже отрывочную, миллионов лет… Да и Хранительница Вулканетты, это не совсем дочурка вечного скитальца и ловеласа. Просто так выводок Вулканыча решил. Вот заведёт Васа себе аватаршу, тогда мы с ней можем и кофе пить вместе, как шальной папаша и прекрасная вечноюная дочурка, ха!

Надо ещё и для себя долголетие добыть, ну хотя бы противоядие, или уж противочарие от уродского дара старения на десятилетие от Ворона. Лана, конечно, не откажет, но ей опасно ещё и с Иным играть, да я и сам справлюсь. В такой-то семье изливателей лавы, которая оказывается меня из любимых зятьков не списала. И это тоже любопытно. Там и конфликт со Смертью и с Пакостью может возникнуть, да и со Жницами и фиг знает с кем ещё. Но так и башкой тронуться недолго! А души если бы помнили прошлые жизни, то могли бы такие семейные истории заворачивать! Поржал и пошёл веселиться.

Весь день я зажигал на славной оргии! И как же удивился, когда уже вечером обнаружил — что пока я бухал, разок даже подрался с кем-то, заработав синяк на скуле, и отлюбливал оставшихся дождавшихся именно меня, ловеласа, ха, девственниц — Проня развила бурную деятельность и скупила за акции АО «Пирамида» все здания города Иноград, остров, на котором он стоит, назвав его Санн в честь подружки Санны, озеро вокруг, назвав его по просьбе населения Проно, и все окрестные пещеры, кроме дворца Профессорши! Всю эту местность назвали Иноградье. И юнги и студенты для того чтобы продать всё Иноградье с постройками, мебелью и утварью, сначала всё это нагло приватизировали, проведя сход!

Остался вопрос только как назвать должность хозяина всего этого. А хозяином стал я. А кому ещё можно было всё это продать? Ну и Проника мои векселя на скупку Иноградья и пустила. А потом векселя обменяла на акции. И все векселя сожгла! А акции не мои! Они принадлежат АО «Пирамида». А АО «Пирамида» принадлежит акционерам, у которых на руках акции!..

Я тихо ржал, что неожиданно умная и отлично поумневшая Проника провернула такую операцию! Затем сказал, что моя должность будет называться сатрап! И переименовал всю местность в Иноград, так короче, и мне пофиг, и я как сатрап Инограда, как хочу так и называю! И я выбрал не короля или султана, потому что не хотел нарваться на узурпацию части реки, мне оно нафиг не надо, а моим целям может помешать. А сатрап, это и назначенец, в данном случае населения, передавшего мне власть, и смешно, заведомо несерьёзно. А графом я не захотел становиться, ибо это не так смешно, и графы бывают и суверенами, и… ну какое здесь графство?

Поржал глядя в зеркало на помятую с синяком рожу меня, Иного сатрапа Инограда, и отправился праздновать дальше.

Следующий день все предавались оргии как в последний раз! Все ждали возвращения Профессорши и расплаты. Но ещё взлохмаченный с кривой счастливой мордой шорник сообщил мне, что Профессорша может явиться не одна, она и уходила созвать совет Величайших для решения нескольких важных вопросов. Ну да плевать. Завтра завтра и будет.

И я устроил ещё и Иноградские игры! О, как красиво выглядят забеги голых юнг и студенток! А они сами выбрали такую спортивную форму! После того как я рассказал про древнегреческие олимпийские игры. Ну и спортивной одежды у них не было. Парни тоже гоняли и состязались голыми, но не все. Я в штанах остался, сказав, что негоже сатрапу так блистать и всё затмевать.

Сначала удивил мой народ униформенным отрывом от масс, но потом они расслабились, носили меня на руках, вернее на носилках, усыпанных цветами. Уронили два раза по пьяни. Ещё и венок из листьев анчара мне на башку нацепили. Орали на весь Иноград в широком смысле, про великого сатрапа. Даже отработали обряд возвеличивания Сатрапа, так меня обозначили на памятном камне посреди города, постаменте для будущей статуи, ха! Ну и сделали Иноградские игры ежегодными.

А я на этих играх в кулачных боях ещё пару синяков на морде заработал, но очень удивился, победив! Я теперь куда слабее прежнего, но михалычинг и ловкость при мне остались, и быстрота неплохая и выносливость хорошая. Ну и я трезвее остальных был. Да и соперники мои сплошь были в телах ладов — а остальные тела не котируются и редко используются. Так что всё честно, без поддавков. Получил в награду победительницу кулачных боёв среди девок, которой очень неожиданно оказалась лишенка в теле ронки! Но девки дрались совсем спустя рукава, больше визжа, ну и отчаянная крошка оказалась весьма ловкой! И хотела получить главный приз в виде меня.

Но любовь друг другу взаимно дарили два чемпиона главной дисциплины игр, с побитыми лицами, а ронка и с поцарапанной мордашкой! А как потешно она ходит враскорячку! А потом была ещё оргия, ещё любовь с уже не знаю как и выжившей ронкой. Любовь с напившейся с чистой совестью — а больше здесь воровать совсем нечего, а скупить в рабство население не наш метод — Проней. Потом фейерверк Праздник Огней и продолжение оргии. И песни мы дико орали, я даже охрип слегка, и валялся на земле, бегая в догонялки с пьяными девками.

Заснул я совсем пьяным. А рядом пьяненько похрапывала голенькая лишенка-ронка, закинув на меня ножку, обнимая и бормоча во сне, что хочет быть моей женой. А с другой стороны пьяненько сопела и хихикала одетая только в ошейник Проня, тоже закинув на меня прозрачную ножку с прикольным ластом и крепко вцепившись в меня коготками, даже царапая. Про замуж она не бормотала, за что ей спасибо.

Утро было тяжёлым! У всего города. Ха! Я стряхнул с себя девиц, с трудом встал, ругаясь на трещавшую голову, глотнул какого-то с вечера мною припасённого рассола, оставив и девкам. Сразу почувствовал себя лучше, натянул мятые, слегка рваные и грязные штаны, рубаху и ботинки, и выполз на воздух. Надо собраться! За мной вышли Проня и лишенка с растрёпанными косичками и в накинутых грязных мятых платьях, причём лишенка ещё очень сильно враскорячку. И они постанывали и держались за обмотанные мокрыми тряпками головы, и на их чумазых мордашках, а ронская ещё и побитая и поцарапанная, была видна во всей красе расплата за вчерашнее. Они оказывается решили потолкаться за рассол и разбили кувшин. Ладно, даже шлепков не заработали, сами себя наказали. У меня и самого рожа побитая, помятая и взъерошенная! Но я уже почти в форме — надо принять ванну, выпить чашечку кофе…

Но сначала я посмотрел на видимое с огромного балкона сатрапского дворца, под который выделили лучшее здание, озеро, в основном на часть перед портом, типа северную. И, ого! Плывут! Роскошная яхточка, с большим шатром на всю корму, и без мачты. Зато есть четыре прикольных гребных колеса, расположенные как у автомобиля. И яхта очень широкая, чуть не в половину длины, и нос тупой, а корма вообще почти прямоугольная. Вся такая чистенькая, с флажками и ленточками. Голубая в основном. Народу на палубе нет, сама плывёт, умная посудина, и быстро.

Накрылась ванна, а тянуть не стоит. Я потопал в порт, а за мной и Проня с лишенкой потянулись, да и горожане со стонами, держась за буйный, мятый, битые и всклокоченные головы подтягивались. Но не все. Многие уже мощно опохмелились и продолжили веселье. Визг и вопли тоже были.

На причал с безымянной яхты сошли, лёгкой пружинистой походкой выйдя из шатра… я отвесил челюсть. Гимка! В платье! Платье лёгкое, но для гимок и такое нехарактерно, как и лёгкие сандалики. Клычки короткие и тупые, значит не рагимка, и в отличие от Сефки полоски посветлее и короткая толстая коса не золотистая, а серебристая. И полукровка с голубыми крыльями, короткими кокетливыми рожками и красивыми клычками, в штанишках, рубашке, сапожках и перевязи! И с «пулемётом Льюис» за спиной, с коротким роскошным карабином с оптическим прицелом и сложенным прикладом на стройном правом бедре и с изящным небольшим револьвером на стройном животике, с красивой шпагой на левом боку и кинжалом на правом.

За роскошными красотками вышли две весёлых служанки ладки с большими рюкзаками. Безоружные. Ну да с такой полукровкой им сам чёрт не брат. А у гимки из всего обвеса был маленький изящный кинжал на пояске и рядом с ним непонятный артефакт, похожий на огромные очки с охватывающими голову дужками.

Девицы тоже разинули рты и на их бывших до этого недовольными мордашках отразилось и неслабое удивление. Гимка пошевелила кошачьими усиками, навела на шум оргии потешные большие пушистые заострённые ушки, махнула хвостиком, лизнула пушистую ладошку и провела по пушистой оранжевой с тёмной енотской маской мордашке, умываясь и прогоняя непрогнавшееся видение. Промурлыкала:

— А все говорили, что у Профессорши здесь скука и тоска как в монастыре. А здесь ничего так, живенько.

— И пьяненько, — хмыкнула полукровка, продолжила слегка ехидно. — Ну значит один вопрос почти решился. Тут жалоб на занудство ждать не приходится. Но однако какой инновационный подход к академическому образованию.

Девицы осуждающе рассмотрели Иноград в затяжном празднестве и нашу толпу.

— Сейчас этих алкашей отгоним и подождём остальных на берегу, пожалуй, — сердито буркнула полукровка, обернулась к служанкам. — Накройте нам стол на причале.

Служанки поставили рюкзаки и направились на яхту, которая, как теперь стало ясно, с десяток аршин длиной и четыре шириной. И рубка находится в перемещаемой на красивых штангах гондоле с диваном, штурвалом и рычагами и приборами управления, включая и прекрасный блестящий серебром и золотом пульт управления прыжками. И ключик от яхты в виде сердечка вставлен в замок, и цепочка с карабинчиком висит. Это они зря, тут конечно все свои, но и наглая воровская морда есть, может и спереть.

Одна служанка нажала какую-то кнопку и шатёр быстро сложился в крохотный свёрток исчезнувший в лючке. А нам открылся вид на роскошное пространство! Углубление с диванами, выдвинутыми столиками с фруктами и бокалами, буфетиком, шкафчиками, накрытой прозрачной плёнкой большой ванной с водой, и бывшей пока посреди огромной помятой кроватью из сидений диванов и выдвижных частей основания, которую начала быстро убирать служанка. И был раскладной тент как в кабриолете, только огромном, и лобовое стекло. Гондолу рубки тоже можно перемещать в углубление-зал. Всё для кайфа от быстрых гонок по воде, а может и по небесам.

— А вы кто? — весело спросил я слегка хриплым с перепою голосом. Сообразил представиться, но не стал совсем сразу колоться. — Я Сатрап!

— Сатрап, ха! — мрачновато рассмеялись гостьи. — А ну пшёл отсюда, Сатрап! И все валите, алкашня!

— Это мой город и остров, так что полегче, красотки, — поднял ставки я, решив действовать привычным методом: рассердить и поиметь. Поиметь фигурально выражаясь. — А то могу и в воду сбросить!

— А тушки лишиться не боишься? — усмехнулась полукровка, погладив рукояти шпаги и пистолета. — И получить пару миллионов лет в теле рона, ха. Будешь с ещё одной лишенкой посуду мыть.

— Не боюсь, — усмехнулся я. — Я же вас убивать не хочу. Так что не шали ручонками, зарабатывая приключений на попу. А то ведь и выпороть могу. Вот потом уже можешь и попробовать побить меня, но опять же не стреляя. Я же добр к девицам, ха.

— Ах ты скотина! — прошипел дуэт начавших правильно мыслить дурочек, по крайней мере полукровка ручки с оружия убрала. — Да ты знаешь, кто мы?

— Кто? — дождался момента я, ещё и демонстративно уставившись, даже присвистнул, на роскошную и прекрасную несмотря на пропорции моторную, ну типа без парусов и вёсел, яхту.

Девицы уставились на меня, сверля взглядами и явно пытаясь проникнуть в недра моего тела и башки. Я даже ощутил внутри себя две пары приятных мягких лапок, хотя далеко не столь приятных и сильных, как у Бесподобнейшей. Через полминуты гимка расслабилась и тихонько рассмеялась, обращаясь к полукровке:

— Это как свалку разбирать! Нет, я проникла в тело и мозги лада. И имплантов нет. Но дальше никак. И рассмотреть ничего нельзя! Прямо сверху грубо наложены колоссальной мощи дурацкие чары, но непонятные! А я знаю все сильные заклинания, поверь уж прожившей все Эпохи на первых ролях великой колдунье. Чушь какая-то наложена, все чары знать невозможно, даже сам Астрал их хранит, но не знает. Хотя как явится, можно спросить, раскопает в слое чар. Но за этой завесой ничего не видно! Но я прошла, учись младшенькая. Но там, ты не поверишь! Ещё одна такая же дрянь! И дальше уже только если лущить, снимая слой за слоем. Так что ну его нафиг! Возиться ещё с таким пьянчугой.

— Мы равны, сестрёнка, — мило наконец улыбнулась полукровка. — Но и я вижу то же самое, а я побольше некоторых видела кривизны. Ты же бежишь от таких, они тебя нарушают видите ли, а мне с ними возиться приходится. Разбираться. А все норовят вопить, что я жестокая! Но как прибраться, то желающих мало!

— Смерть и Жнецы с энтузиазмом, — с улыбкой вклинился я. — И Кузя.

— И Ассасины. Но масштаб не тот, — усмехнулась Чума, а потом удивилась. — Умный сильно? Ты же просто лад из слуг Профессорши! И алкаш! Рот держи на замке в присут…

— Ошиблась, — слегка улыбнулся я.

— Раб? — выдвинула версию Равновесие, и ещё предположение. — Но неужели это она такое на тебя наложила? Но это ж как надо раскорячиться, сколько сил потратить! Тогда ей не помешает поучиться в собственной академии! Вот смешно будет низложить её до… юнг!

— Тоже ошиблась, два раза, — шире улыбнулся я. — Но идею подкинула хорошую! Профе… да ну вас с ломаньем языка, будет она… Феска, от второго слога. В юнги её, подумайте. А за ошибочки с вас по… улыбочке.

— Очень надо, — фыркнула гимка, но уже с интересом поглядывая на меня прекрасными фиолетовыми глазками с кошачьими вертикальными зрачками. — Но ну ты и наглец! Алкаш с побитой мордой, в рванине, грязный! Ты про ванну и расчёску слышал? Могу вылечить синяки на… Слушай, у тебя же невероятно притягательное лицо, и сам прекрасен, даже наглостью! И что-то в тебе есть… Да ты наложник… Фески, хи! Вот я тебя и расколола, хитрец! Ну, хочешь?

— Спасибо за предложение!

Я нагло запрыгнул на яхту, прошёл к ванне, сбросил плёнку и свою одежду, плюхнулся в ванну, расплескав воду, протянул руку, отодвинул прозрачную дверку ниши с шампунями, вылил один в ванну, подняв волну прекрасного аромата и пены, макнулся, начал намыливать голову, с ухмылкой пояснил разинувшим рты хозяйкам:

— Спасибо за предложение ванны. Что не так? Я что, не так понял? Ну да ладно уже. Служанка, плесни пивка! Проника, принеси из кучи на причале сменную одежду и обувь. Да и сама ополоснись, ванна большая. И себе… гидрокостюм принеси. И невеста моя, да ты, которая во сне просилась замуж, давай к нам! Эй, славные иноградцы, принесите кто-нибудь ронское платьице.

Служанка посмотрела на хозяек, не способных пока выйти из шока, и принесла бокал пива. Ну а я ей помог, отвлёк хозяек болтовнёй:

— Версия про наложника хороша, но я больше не хочу играть в угадалки за так! Давайте пари! Простенькое. Если не угадали, то с вас желание!

— А морда у тебя не треснет? — прошептала Чума и взялась за старое. — Да ты знаешь, кто мы?

— Вы не представились, но я тоже могу поугадывать, с вас желание, а с меня правда! И она вас удивит!

— Правда про что? — спросила гимка.

— Про меня. Или вы ждёте что-то, что простой лад знать не может?

— Не ждём, — пожали плечами девицы, продолжила более мягкая Равновесие. — Ладно, ты нас заинтриговал. Но… желание… это понятие расплывчатое… а то возжелаешь ещё…

— Тела наших… нас, — чуть не спалилась, но вовремя спохватилась Чума.

— Не возжелаю. Хотя они… вы, — я демонстративно повторил её ошибку, сымитировав свою ошибку, — и сами могут захотеть. Но я не половая попрошайка.

В толпе зрителей хихикнула попрошайка. Проня и лишенка тоже решились и нахально забрались ко мне в ванну. Окучиваемые кивнули:

— Ладно, но мы сами определим приемлемость желаний. Итак, ты раб Фески! — объявила гимка.

— Нет, подробности потом, а то не интересно. А моё желание, — я решил начать с самого на мой взгляд простого. — Простите добрую лишенку и разрешите ей стать Хранительницей Вулкана.

— Нет, слишком много просишь. Давай другое. И ты уже догадался кто мы! — улыбнулась Чума. — Но тогда уж точно и развёрнуто.

— Хранительница Равновесия сейчас непосредственно управляющая телом своей аватарши пушистой чуда Вселенной гимки. И Хранительница Чумы сейчас непосредственно управляющая телом своей аватарши вооружённой до зубок прекрасной воительницы из расы полукровок. Но долго вы можете управлять, молодцы, — я был конкретен и доволен, ещё и сев в ванне и начав купать крошек.

Я был доволен. И заинтригованные Величайшие не стали говниться два раза — и с желанием, и с угадалкой про них. И я им запустил дезу, что могу совершать примитивные ошибки. Жаль, что даже не самое мощное желание не проканало. Но это только значит, что им предстоит пережить ещё мои наезды для выбешивания.

— Верно, — хихикнули Величайшие. — А ты умён. И осведомлён.

— Ну и хочу стать осведомлённее. Значит с вас три желания.

— Два.

— Не жадничайте. Всего-навсего информация. Гонг, что это? — я начал с простого вопроса, хотя вся информация мне… нет, конечно интересна, но нужна для поддержания разговора и заманивания жертв.

— Просто заклинание, которое может вызывать любой, — ответила гимка.

— Любой? — даже удивился я. — Могучее калечащее заклинание?

— Да, даже ты, простолюдинчик, — усмехнулась Чума. — И не просто заклинание, а призыв. Как несчастные лады взывают к демонам или богам, и если звать громко в широком смысле, и те слушают, то курирующие услышат и могут прийти. А Гонг всегда слышит, если громко призвать. И калечит себя принявший Гонг, а не призвавший. Если сам решил, что нарушил, то получает нарастающий поток бед, обычно просто повреждения тела до скорой смерти, если кто из Судеб и Роков не решит добавить веселья по-чёрному, ну или освободить. А выдавать каждому, да ещё судить… на всех вадов не напасёшься Роков, их и так стада бегают, бездельников. А в итоге всё равно всегда кого зовут? Чуму! Чтобы потом критиковать!

— Ну возьми пример с… одного уважаемого лада. За неконструктивную критику сразу дубиной, а девицам порка! Он тоже занятой.

— Ого! Спасибо, Сатрап! Ну теперь всё! Держитесь! Подружка моя, готовь попу! А ты, Сатрап, проси что хочешь! За взятие на себя ответственности за совет. Я и сама такое хочу постоянно, но все же тонкие возвышенные натуры, а совет нижайшего лада, это серьёзно! Только многие на тебя обидятся.

— Прости лишенку, — улыбнулся я.

— Нет! И не беси меня! А то дубиной!

— Дубасилка не отросла. А я бесил, бешу и буду бесить. А ещё угрожать будешь, рассмотрю вопрос с поркой, — я опять поднял ставки.

— Скотина!

— Нарушительница слова! Только и умеющая обещать и не исполнять.

— Я же сказала, что твои желания могут быть чрезмерны, — хихикнула Равновесие.

— Ты умеешь достать, но я слово сдержу, скажи другое желание! — фыркнула Чума.

Я вылез из ванны, вытерся мягким пахнущем пустыней полотенцем, оделся в чистое, медленно двинулся с яхты, по пути глянув на пульт управления прыжками — выставлено «Река» и «Дворец Профессорши». Но есть и крутилки с окошками с указанием кластеров и типов и номеров, и крутилка с названиями миров и даже клавиатура! Вытер голову, небрежно бросил полотенце на пульт, глянул на сердитые лица хозяек и служанок, усмехнулся, шагнул, взял полотенце вместе с ключом от моторной яхты, ещё раз вытер голову, затолкав ключ в рот, скомкал и бросил полотенце в корзинку для полотенец, куда уже положили свои мои крошки. Манерно поклонился с улыбочкой криво усмехнувшимся хозяйкам и гордо улыбнувшимся служанкам, вышел на причал. Закашлялся в платок, и вернул платочек в карман уже с ключом. Пригладил короткие волосы. Дальше!

— Другое желание, не убивай ещё сто миллионов ладов в Мире Зайца. Ты там наметила двести миллионов оставить. Оставь триста. Какой пустяк! — спокойно сказал я, сам внутри замирая и не веря, что такое гигантское желание можно озвучивать, попробовал сбить накал. — А ты, гимка, скоро сама захочешь от меня того, что считаешь моим желанием. Любви. Не значит, что попросишь, но захочешь. И не значит, что не платонической. Но обнимашек точняк.

— Кто тебя попросил такое пожелать? — спокойно удивилась Чума.

— Лишенка, — соврал я. — Она же хочет там Хранить Вулканетту, ну и аватаршу запустить, а если её аватарша не сыщет друзей и подруг в пустом мире…

— Она дура! Вы оба дураки, — рассмеялась Чума. — Да двести миллионов, это… Это её аватарша за всю жизнь и с процентом не переспит, даже красавчиков! Да это даже хуже критики! Да я её и выпорю первой по твоему совету! Где она?

Полукровка уставилась на перепугавшуюся ронку, которая только что враскорячку вернулась на своё место за моей спиной, расхохоталась:

— Много любви! И она еле жива уже! Но добилась своего! Сатрап! Ты идиот! Повёлся на любовь маленькой неказистой девицы, когда вокруг их толпа, и половина на тебя пялятся с восторгом! И за это тело ты выпрашиваешь у меня вулкан ей?! И население тому миру!

— Постой, постой, но Мир Зайца, это же мир моей… — начала медленно догадываться Равновесие, может управляя телом аватарши трудно и думать…

— Второй вопрос! — просиял я, сбивая оппоненток с мыслей. — Что будет, если вад просочится на Реку?

— То, чего не будет с тобой, — рассмеялись обе. Перестав думать о ненужном. Умницы!

— Если он раб или слуга, то здесь его место. Если под защитой Хранителя, то ничего. Если вовремя просочится, хи, обратно. Вон Фита себе и рою, балует она их, сколько месяцев любовников привечала! Все уже роптали, но биороботы всем нужны, а помногу только Матка Ульев делает. Но тоже уже перегнула. Много вадов нельзя держать. Проблемы начнутся, — пояснила Чума. — А если случайно, то возьмёт какой-нибудь Хранитель в слуги или рабы. Потом может отправит в дальний закоулок Вселенной, ну или хоть сюда, если пещеры не угнетают. Но чтобы не болтал. Ну а если злостно кто шариться вздумает, то не мне достанется, Ассасины прирежут. Жнецам тоже простор подавай и радостную рубку на скаку, романтики. Да и Пакость с ними дружит, добрячка, ха, отнимет у Жнецов, взгреет как следует, поиграет жёстко, но не прикончит. У неё уже целая деревня при конюшнях живёт, дранговодка, хи. Ассасины и биороботов ловят, таких как твоя рабыня, ишь поводок тебе подаёт. Даже смешно, рабыня не пойми кого. Но раз тебя Ассасин ещё не прихлопнул, то ты под защитой кого-то, но странно, Феска сюда никого не пускает от других Хранителей.

Я решил опять сбить ненужные пока мысли, объявил:

— Ещё вопрос! Что будет если… Смерть убить или оглушить, или связать?

— Странный вопрос, но ты и про Смерть знаешь. Которая где-то в отпуске, вроде про домик у озера говорила, с одним хитрецом прекрасным… Смерть не дура, чтобы позволить себя убить, ходит красоткой, никто и не ждёт от неё, один взмах клинка и готово. Но если жертва ловчее окажется, она возродится в теле полуразумного свирепого кровожадного монстра, который всё сокрушит. Но её образ монстра… просто могучий монстр, и его одолеть можно, но тогда… И если связать, или одурманить, и она не захочет умирать, а это всегда страшно… То как и для всех, выполняющих задания, через несколько дней явится Мститель Ражор. Вот там да! Сильнее него в бою никого нет. Полуразумный, уже сколько душ сменил… Тупой, создан во Вторую Эпоху, когда полуразумные ещё глупее были, но не очень-то переживает, да и думая столько в теле прожить невозможно. Жизни радуется под присмотром Хранителя одного едва магического мира на задворках Вселенной, там всего-то три Хранителя, один другого… страннее. И порталов всего два — один камень на вход, и один нормальный запечатанный портал, через него Ражор выходит, но давно уже не выходил. Да он раз в несколько тысяч лет и выходит…

Чума задумалась, тряхнула головой:

— Лучшее место для такой твари! Представь огромную огненную огнедышащую летающую выше Чёрных Драконов мантикору. Хаос, козёл, постарался слепить такое, когда ещё не откололся, а Равновесие добрая не пресекла вовремя. Идиот. Говорили ему, что нельзя такое создавать, способное любого, даже из НАС, убить. Ну да ладно, Хранители толпой и такое одолеют. Но его тоже убить нельзя, сгусток огня, маны и плоти. И запасные тела из плоти хранит даже не в Хаосе, а… Надо подумать, подруга!.. Вернее убить всё можно, но законы для всех, нельзя убивать без причины, а он обычно вполне мирный, если быков и кабанов, которых жрёт, не считать, но тут все хищники не без греха, хи. А если убивать начать из-за опасности, то уже не остановимся! У тебя интересные вопросы… Ты кто?

— Почему число шесть необычное? — задал глупый вопрос я, не собираясь раньше времени колоться, хотя и загадка масштаба моей минивселенной Прелес интересна. — Демоны в шесть раз увеличиваться могут.

— Потому что Шестая Эпоха, — хихикнула гимка, но потом замедлила болтовню и удивилась. — Но и уменьшаться. Но забавно, ты, Сатрап, задал глупейший вопрос, ведь и увеличивать и уменьшать можно и в меньшее число раз, да и в больше… Но… Подруга! Во сколько раз меньше всё в… в ЭТОМ?! Девять! Полтора раза! Личный делитель Хаоса!.. Ладно… А ответ и в самом деле такой, в каждой Эпохе хорошо масштабировать учились постепенно, там же колоссальное количество действий в чарах. В Первой не умели. Во Второй в два раза. В Третьей в три… В Шестой в шесть! Сатрап, ты гений! Кто ты?

— Интуит, — улыбнулся я, но полнее отвечать не стал, спросив, раз уж отвечают, да и обдумывал я финальную многоходовку. — Почему у душ много цветов?

— У душ нет цвета, как и рта, речи, зрения, слуха, веса, размера, электромагнитного поля, гравитации, — улыбнулась Равновесие. — Нет ничего хоть как-то понятного хоть кому-то из вас. Даже времени и пространства в вашем понимании нет. Но и сильных эмоций из-за этого нет. А в этом вся соль жизни. А цвет и форма, это просто отражение заклинаниями показа душ неких недоступных вам параметров. Нам же тоже надо как-то различаться. Ну и у нас есть группировки, порой и… соревнующиеся друг с другом. Есть большая партия светлых, или бесцветных. Большая партия фиолетовых, или тёмных. У душ зверей все цвета есть, но и у вадов. Но у вадов чаще два цвета, связано с очередью на вселение, душиная, хи, возня. Как и размеры. Большие главные, влияют на вада очень сильно, могут иногда и прямо подсказывать, если понять конечно. Ответственность большая. Малые или учатся, или наказаны за несерьёзные проделки, или невезучие, они почти не влияют на вада, но все эмоции получают, и опыт. И ответственности меньше. Но цвета и размер души легко менять могут, если из волка, а у зверей всегда малые, сделать оборотня, то одна душа увеличится, могут и ещё подселиться. В артефактах скучнее, но и там тоже видеть и чувствовать можно, и эмоции получать кое-какие.

— А как же чернеют души?

— Просто так удобно понимать, есть дела белые и есть чёрные, как и магия бывает чёрная. К светлым и тёмным это отношения не имеет. Но сначала души всё-таки пачкаются и рвутся. За дела плохие, обычно, но не всегда в теле вада. Это тоже образ для вас, конечно. Ну и потом их типа красят в чёрный цвет, или перед казнью, или перед отправкой на каторгу перед казнью. И такие востребованы, в основном Хаосом. Там жизнь дерьмо, а без душ многое плохо работает. Вот твоя русалка без души… тупая и примитивная как полено. Даже артефактам могучим души полезны. Просто не всем разрешено такое создавать. Это же и ответственность, души вселять.

Я глянул на моё полешко, стоявшее позади и сбоку меня. Умница, ещё до беседы сделалась непрозрачной! И её мозги не видно, а сканировать биороботессу кому охота… Надо тебе, маленькая, хоть завалящую душонку сообразить, надо. Спросил:

— Ответственность долбанутых демонов?

— Они просто первыми были, как и боги. Тогда разрешили, не забирать же. Это переделка всех рас и опять миры балансировать, — вздохнула гимка.

— А кто судит души? — спросил я уже чувствуя что эта моя хитрость скоро закончится.

— Обычно стандартный набор условий, чары такие. А для нестандартных ситуаций у душ в их типа мире есть суды. Изучают, меняют рваность, снимают или навешивают черноту. Суды могут и годами разбираться, тогда и портятся, и улучшаются души долго.

— А если кто… убил кучу невинных, включая и детей, для предотвращения грандиозной бойни? Ну или чья-то душа была порченой, а потом стала Чистой?

Обе красотки вылупились на меня и начали опять сверлить взглядами. Чума пробормотала задумчиво:

— Значит он сильно рисковал. Но суд душ разобрался… А вообще даже одно убийство невинного и беззащитного легко может привести в казни. И…

— Кто такие Ассистенты?

— Помощники Хранителей. Развиваются, становятся Хранителями. Некоторым Хранителям без помощников не справиться. Ведь мы такое творим!

— А Хаос один справляется, — подколол я.

— С чего вдруг? — воскликнули обе источницы ценной информации, продолжила Чума. — У него много тысяч помощников. Только не Ассистенты. А… слуги! Он всё важное один решает! А в Астрале так не принято. И результат налицо! Но, стоп!!! Откуда ты это знаешь? Что один якобы? Колись!

— Ещё вопрос, — улыбнулся я.

Но всё! Допёрли! Заорали, что я уже вопросов штук десять задал, а выспорил три. Я вздохнул деланно, достал из Креса сигару, закурил, сказал:

— Ну да. Работа у меня такая. Я Великий Вор. И рагимкессир.

Я шагнул к гимке и обнял её. И получил, что и ожидал — нормальную реакцию тела гимки, даже контролируемого хозяйкой аватарши, но простые реакции остались от гимки, которое трогательно и нежно обняло меня в ответ. А может и моя притягательность для девиц помогла. Но гимка и отклонилась от сигары, а слишком много контролировать трудно, да и в ней боролись рвущаяся на волю гимка и хозяйка. И я незаметно в суете снял у неё с пояса артефакт в виде очков, убрал за спину, отпустил руку и шагнул обратно, но и вбок, встав перед Проникой и потряхивая артефактом. Сообразительная Проня взяла у меня украденное, и спрятала под подолом платья, зажав между ножек. И жертвы не заметили, ибо ошарашенно смотрели на моё лицо и друг на друга. А я и говорил:

— Как и обещал, Равновесие захотела моей любви, не важно, той самой, или просто тепла. А теперь ещё фокус, — я выпустил колечко дыма, а за ним облачко, которое превратилось в кораблик и проплыло сквозь колечко. — На мне чары создания фигурок из табачного дыма, и могу и круче! Очень сильные чары! Но с ними я вас обманул. Это было просто! А дальше чары фейерверка Праздник Огней!

Я посмотрел вверх и небо над нами озарилось прекрасным салютом с летающими фигурами. Даже при ярком свете пещерного дня это великолепно! А я говорил дальше:

— И за двумя непонятными заклинаниями вы не увидели, что я не только лад, но и Иной! Хотя примитивный артефакт местного ярыжки это разглядел!

— Ну так он только на это и смотрел, а чары вообще не видит! И наверняка даже не показал в тебе лада! Раз тебя не скрутили сразу. И артефакт не может видеть Иного! Он просто не увидел тебя никак! Но ты же расколол на информацию нас, которые и запрещают распространять информацию! И хочешь унести её с Реки! Чего ты лыбишься? — завопила Чума, осмотрела толпу за мной, громко сказала спокойнее. — Кто хочет стать Ассасином и скрутить этого лада, оказавшегося шпионом?

Я даже возгордился своими выходит друзьями. Никто из толпы студентов и юнг не захотел явно весьма ценной для них должности, только забормотали про попозже! Хорошо спитая у нас компания! Только ярыжка радостно вышел вперёд, дыша заработанным за мой счёт перегаром. Ну и как выяснилось, ничего делать для назначения в Ассасины и не пришлось. Чума просто указала ему на меня и сказала:

— Ты пока не видишь задание и наведение на него, но Равновесие и Чума его выявили. Скрутить! Но не убивай.

Я молча выстрелил из Креса парализацией во вполне себе слабого лада, направившегося ко мне. Хватило одного выстрела. Только глазами зыркает. Я усмехнулся, обернулся к жертвам, сказал:

— Нехорошо так делать. Умейте проигрывать. И выполните моё скромное желание! Сто миллионов дополнительных вадов в Мире Зайца после Чумы! И это хочу я, Десница Пакости Серый, слуга Десницы Равновесия Ланы! Вы и это не увидели! Но и это не всё! Вы не увидели и импланты!

Я выстрелил свитком исцеления уже из левой руки в лицо лишенки, вылечив её ссадины. Посмотрел на разинувших рты жертв. Чума нервно рассмеялась:

— И всё это ты затеял ради каких-то ста миллионов ладов?

— Ради целых ста миллионов!

— Ладно, оставлю триста миллионов. Да мне пофиг, сами друг друга поубивают. Там же эксперимент завершился, показав то, что я и предполагала, что лады без магии и вечных законов дойдут до жутких преступлений против всего, и против себя самих. Сотни миллионов мирных жертв в чудовищных войнах. Полнейшее лицемерное бесправие, бесчинства банд, назвавших себя правительствами, массовые грабежи под видом податей, безнаказанные убийства и насилие, голод и нищета, болезни, вымирание животных, срытые горы, моря пылающей в топках нефти, растерзанная планета в шаге от гибели. Да в Хаосе чуть не половина чёрных душ из вашего мира. Ладно, не половина, но очень много, — пожала плечами Чума. — Но как? Как можно так замаскировать?

— Лана могучая волшебница. И обмануть пару лохушек ей как нечего делать. Но не сердитесь на неё, она просто наложила чары, скрывшие и свитки, и меня. А провёл вас я!

Пока мои жертвы тупили, я продолжил ковать железо не отходя от кассы, указав пальцем на Равновесие и обличительно пророкотав:

— И вы заставляете маленькую беззащитную девочку сражаться за всю Вселенную! Мы, могучие воины и воры, сделаем это за неё! Дайте ей жить спокойно!

— Да в ней чёрная душа равампы, виновная в неисчислимых бедах двух предыдущих Сорокетов, да и до них сотворившая много зла! — воскликнула смущённая гимка. — И она сама согласилась, даже предложила прожить сто жизней, меняя память или миры, и каждый раз до спасения мира. Но шансов у неё не было. Это чудо, что ещё жива.

— В тринадцать лет перепуганная девчонка пообещала это Величайшим? — усмехнулся я.

— Да, и сама придумала с братом. Сама вскрыла память главной души, а это уже чёрная некромантия. Сама сжала черноту в шарик, равампы такое могут, но это только на время, взрыв неизбежен, и высвобождение сжатой и сжимающей мощи. Я даже и не надеялась ни на какое спасение миров, просто хотела наслать равампу для острастки вадов, чтобы они за ум взялись. Три попытки. Первые две закончились безрезультатно, Сорокеты так и шли, Чума, Жнецы и прочие подчищали. Оставшаяся половина вадов начинала опять жить нормально, постепенно сходя с ума. Всё как всегда. А тут неожиданно совсем юная девчонка заявила, что хочет поступить иначе. Добрая она видите ли. Но все равампы нежные и добрые девочки-вампирочки до поры.

— Но вы же выдали ей чёрную душу? — уточнил я. — И память души равампы, а иначе она не стала бы равампой.

— Она родилась равампой, души вселяются любые пожелавшие, но не чёрные не хотят. Души просто прихватывают с собой память рода ведьмы ра, и общие знания, включая и магические умения. И не мы, вселяются без нас, тело равампы ждало, и получило. А душа почернела очень давно, и не в равампе даже, наворотила чего-то. А для них есть шанс и не в Хаосе вселиться. И не только в равампу. Мы же тоже постоянно проверяем, ищем варианты. И нет ничего абсолютного. Да и вполне чистая душа в теле и с мозгами и страстями могут наворотить не меньше равампы. А рваная душа может исправиться. Просто в равампе шанс исправиться один, но бывает даже осветляют, мужественно уходя юными, и душа светлеет немного и получает шанс. А если до семнадцати или восемнадцати дожила, то всё, срыв и бедствия. Потом или казнь, или в Хаос и казнь. А я два раза эту душу спасла ради моего эксперимента. Но на силу магии это не влияет. Просто чернота как бы гуще, но это же просто образ.

— Оракулы видят, что ей смерть, если не начнёт проживать другие жизни, дайте ей остановиться, хватит с неё пяти, — спокойно сказал я.

— Каких пяти? Она первую живёт, — удивилась Равновесие. — Ведь по итогам каждой спасённый мир!

— Ну так миров она, с нашей помощью, спасла уже больше двадцати точно! И спасает прям сейчас ещё больше! Да мы тысячи миров спасём ради Бесподобнейшей! Только ей самой зачем Бежать? Отпусти её!

— Это значит отпустить из Десниц, — задумчиво проговорила гимка. — Но зачем менять то, что так неожиданно хорошо работает?

— Чтобы она смогла успокоиться. И выжить. Вам её не жалко?

— Жалко. Всех жалко. И тех, кто гибнет каждый Сорокет и Конец Эпохи, и между ними. И Чуме жалко ладов вашего мира. Но мы уже шестую эпоху не можем остановить колесо саморазрушения вадов и тех кто был до них. Эмоции, это не только хорошее. Накапливаются, разбалансировка, и всё. Ваш мир, ещё до Эры Зайца, показал то же самое, только быстрее и хуже. И смертность и порча душ сильно выше средней даже для Конца Эпохи, не говоря про Сорокеты. За счёт плодовитости не вымирали, но горя, зла и порчи душ плодовитость только добавляет. А жалость к Деснице приведёт к гибели миллионов!

— Ну так я же говорю, мы, Бегущие, всё за неё сделаем! Да ворам и бойцам Бежать в радость! Всё будет в лучшем виде! Давай так, ты освобождаешь Лану из Десниц, а мы спасаем все миры, какие сможем, не менее тысячи точно, если хочешь цифр.

— Ладно, но без звания Десницы её Смерть заберёт, — усмехнулась Равновесие.

— Смерть моя проблема, — усмехнулся и я. — Ну так всё, договорились?

— Нет, двадцать.

— Так нельзя.

— ТОРГ ЗАКОНЧЕН, Великий Вор! — со сталью в голосе отчеканила милая гимка, хотя не гимка сейчас, конечно.

— Про Великого Вора ещё доказать надо, — усмехнулась полукровка. — А пока ты, Сатрап, больше выпрашивать умеешь. Великий Побирушка!

Ну да обидеть Великого Вора может каждый, не каждый может избежать последствий. Хотя и не за смешную обиду последствия. Хотя почему бы и не за это. Всё как надо идёт. Я улыбнулся:

— Ну так пари. Я нагло обкраду вас прям сейчас, а вы простите лишенку и дадите ей стать Хранительницей Вулканетты Васы в Мире Зайца. И оставите там ещё сто тыщь ладов.

— А у тебя треснет морда, — уже раздражённо сказала Чума. — Но ладно. С тебя… ты навсегда останешься с нами, на яхте место есть, а ты отлично развлекаешь. А больше с тебя взять нечего. Ну и говоришь хозяйкам правду. А если выиграешь, то я прощу лишенку. И позволю ей лично спрыгнуть в жерло вулкана, Вулканетты Васы, ха. Не бойся, она боль не долго почувствует, просто избавится от тела ронки и станет Хранительницей. А вселиться как обычно будет слишком просто для неразумно доброй за чужой счёт дуры. Ну и у нас будет шанс её остановить! Пока ты, Великий Вор, не выведешь её с Реки, мы пустим в погоню Ассасинов, которые её убьют, и вселит она в… придумаем, а тебя доставят к нам, на вечное услужение. Отличный тест для Великого Вора. Но украсть не пуговицу, а что-то важное и заметное. Ну а про ещё сто миллионов, — она ткнула мне в нос вполне себе заурядный кукиш. — Фиг тебе! Пари одно на одно! Да и четыреста миллионов, это уже почти половина разумного максимума населения мира! А вам ещё магические расы заселять и контрацептивы раздавать, если защитить хотя бы этих сумеете, великие воины и воры. Ну если опять меня в гости не захотите!

Я кивнул, в конце концов это вполне укладывается в мой злодейский план. Ну а получить больше… И так уже неплохо. Глянул на обнявших свои рюкзаки служанок, правильно понявших про пари на тему украсть, а одна умная ещё и в рубку глянула, убедившись, что ключа там нет, но не поняв, у кого он. Подошёл к лишенке, обнял её, незаметно вложил в руку ключ от яхты в виде сердца, шепнул на ушко:

— По моему слову «портал», бежишь на яхту, пуск и ходу, и сразу прыжок в Мир Зайца, лучше к Лабиринту или Ланску, там разберёшься. Удачи, невеста, ха.

— А как же ты? — испуганно шепнула лишенка.

— У меня ещё дела. Увидимся, — соврал я.

Нет, дело осталось только одно — помочь Проне. Но как к нему подступиться неясно. Хотя зацепка есть — Феска тела юнгам делает, может и с душой русалке поможет, хотя это всё равно не то. И риск и для меня, и для русалочки зашкаливает. И было бы неплохо схватить Проню и тоже прыгнуть в яхту. Но так пари продуть и притащить на хвосте солдат так обманутых Чумы и Равновесия, это совсем не дело.

Я закурил, с улыбкой глядя на напряжённо смотревших на меня жертв и служанок. Выпустил облачко дыма в виде черепа. Прошёл к так и зыркавшему шарами неудачливому Ассасину, посмотрел в сторону и воскликнул:

— О, портал!

Все уставились туда — ну а что, я же довольно далеко. Мимо жертв прошмыгнула ронка. Быстро зашлёпали четыре гребных колеса, и яхта, разворачиваясь к нам кормой, поплыла подальше. Все, конечно, оглянулись на неё. Я крикнул:

— Пари!

— Ты не украл! — разумно ответила Чума, неумело снимая с плеча пулемёт Льюис.

— Украл ключ! И отдал краденое лишенке! И отправил в Мир Зайца! И вы обещали не засыпать её пулями, а натравить Ассасинов, так что натравливайте! Но только на Реке. А хотите ещё пари? Я вас ещё обкраду за не позже чем через пять секунд! С вас ополовинивание остатка спасения миров лично Ланой, и ещё сто тыщь ладов оставить, а с меня то же, что и раньше!

— Ладно, — кивнула Равновесие, обернувшись с кривой улыбкой.

Я подбежал к Проне, выхватил у неё из-под подола артефакт и с разбега метнул его в яхту. Попал. Яхта ещё разогналась и исчезла во вспышке портала. Гимка растерянно провела рукой по животу, где не оказалось артефакта, и хихикнула. Потом заявила:

— Я уменьшу количество спасённых Десницей Миров на… двадцать процентов. До шестнадцати. Как ты и сказал. И ты и ключ и артефакт украл до пари.

— Вдвое от двадцати будет десять. И я сказал ополовинивание. И я не говорил, что обворую после пари, а прям сейчас и не позже чем через пять секунд.

— Значит я не так расслышала, — хмыкнула Равновесие. — Ты так спешил нас обокрасть, что быстро говорил. Так что будет так. Ну а про ладов пусть так и останется.

Чума растерянно кивнула, без отрыва глядя туда, где растворилась явно ценная яхта.