Протозанщики. Исцеление Меди

Сергей Брацио, 2017

Ад, Рай – «Тот свет». Практически каждого интересует, что там и как. Люди гадают, фантазируют, мечтают, верят. Герой «Протозанщиков» точно знает, что происходит за пределами жизни, ведь именно там он и оказывается после нападения. Эйфория, счастье, любовь – все это есть, но существует и огромное количество проблем, множество неизведанного, предательство, подлость и другие, такие привычные, такие «земные» вещи. Приходится объединяться с «местными», приходится призывать на помощь живых друзей. В результате закручивается история с приключениями, тайнами и… войнами между всеми Мирами! А еще все это вовсе не страшно.

Часть III. Укрытие в тени Вселенной

1

Железнодорожные пути, в изобилии разбросанные у вокзала, постепенно слились — маневровые стрелки превратили клубок рельсов в две привычные колеи. Одинокий электровоз спешит по своим делам. В кабине, кроме машиниста, Антип, устроившийся на старом пивном ящике, и Рустам, дремлющий на откидном сидении.

Договорились быстро. Пара слов, пара купюр, и машинист спрятал деньги в карман, кивнул в сторону кабины, и вот, приятели трясутся в чреве локомотива. Несутся в сторону Рассудова.

— Везучий татарин, в любой обстановке готов спать! — хмыкнул Анти-поэт.

— Русский в кассах выспался! — сквозь дрему проговорил Рустам, не открывая глаз.

— Слишком часто останавливаемся, — беспокойно произнес Антип и обратился к машинисту, — Долго еще?

Машинист передернул плечами.

— Очень многословно…

***

Волна прилип к телевизору. Время неутомимо двигалось вперед, но до цели пути еще далеко. На экране молчаливые фигуры Рустама, Антипа и машиниста покачивались под стук колес.

Тишина в доме Алексея прерывалась лишь скрипом дорогих половиц — это Ждан и Белый, нервничая, вышагивали по гостиной. Испуганный Макс вжался в мякоть дивана, подтянув ноги к подбородку. Степан лениво переставлял здоровые литые шахматы, изображая спокойствие.

— Ну, что там, есть что новое? — в очередной раз спрашивал Михаил.

— Все тоже, — привычно отвечал Алексей.

— Что ж так долго-то? Видно хорошо?

— Нормально. Если бы Рустам еще фото не убирал, вообще было бы отлично. Можно ему это передать?

— Нельзя, — Ждан положил огромную лапу на плечо Волны, — Сколько раз повторять — связь односторонняя. Мы видим только через фото. Хорошо хоть уговорили взять его с собой… Время подходит к концу. Как бы нам их спрятать от стражи?

— Ты так и не объяснил, для чего им в Рассудово, кто этот казак и откуда он что знает, — проговорил Белый.

— Не сейчас, — отмахнулся богатырь.

Нервы на пределе. Сколько событий, сколько неприятностей. Что заставляет каждый семафор вспыхивать красным? Совпадение или чей-то умысел? Больше всего пугает другое: Ждан веками собирал информацию и готовил план восстания; никто кроме близких людей не знал деталей, да и он сам, еще совсем недавно понятия не имел о существовании Алексея и его друзей, но когда в Олове начали действовать, стража накинулась именно на Антипа и Рустама. Откуда узнали? От кого?

Странно, почему их не убили. Хотели усыпить, а значит остановить, но ведь куда проще подстроить «неприятность» и убрать друзей. Подобная белиберда никак не вязалась с привычной логикой.

— Почему их не убили? — вслух возмутился Ждан, больно стискивая плечи Михаилу и Волне.

— Ты как будто этим не доволен.

— Не то говоришь! Я очень доволен, но хочу понять… Ведь остановить пытались именно их, значит, знают кто едет. Ни стража, ни палачи не обладают особой гуманностью к врагам. Надо убить — убьют. Две смерти пройдут легко.

— Мне кажется, все просто: стража хочет выяснить, куда и зачем ребята едут, — заявил Михаил, — Хотели задержать ненадолго, чтобы не смогли воспользоваться «дырой», а заодно и подсобрать информацию.

— Так, давайте подумаем, что известно страже, — богатырь обнял заговорщиков, — Очевидно, что они знают про артефакт и знают, зачем мы его разыскиваем. Также очевидно, что они не знают где он, иначе бы не оставили ребят живыми. Скорее всего, им пока не известно, что это монета…

— И как долго мы сможем это скрывать? Все-таки у них гораздо больше источников информации, — качал головой Волна, — Пока они пожалели ребят, но…

— Но сейчас, когда они все-таки прорвались в «дыру», стража взбесится и уже не будет столь миролюбива, — продолжил Ждан, — Им надо скорее добраться до Паморки, а эти семафоры, чтоб их!..

— Что им делать в Паморке? Кто их там ждет? — недоумевает Михаил.

— Там, в указанном месте, должно что-то произойти. Я не знаю, что… Не в курсе кто их ждет. Это параллельная линия событий. Не мы их инициируем, но они ведут к нашим же целям.

— Откуда ты это берешь? — почти возмущенно вскрикнул Белый, — Кто тебе сообщает? Может это враг?!

— Я точно не знаю. Кто-то помогает. Мне просто говорят и все.

— А если это ложь? Если тебя хотят подставить?

— Зачем такие сложности? Отправить меня в Ничто гораздо проще. Я верю ему…

— Кому ему?!!

— Не шуми. Я не знаю кто он. Мы видимся изредка за харчевней. Он сам меня находит. Его почти не видно — тень там, да и стоит он всегда за стволом дерева, но говорит он как…

— Ну?!! — хором выкрикнули Михаил и Волна.

— Как палач, — неохотно признался Ждан, — Поймите же вы! На его информации и советах построен весь наш план. Почему, как вы думаете, мы из миллионов почивших обратились только к Алексею? Совпадение? Ерунда! О способностях его переписываться с оловянными мы не знали, и знать не могли. Так что, лицо его понравились? Как там… «за красивые глаза»? Нет, конечно — все это палач подсказал! Если ему не доверять, то не стоит действовать в Олове. Он во многое меня посветил. Многое рассказал. Я ему верю. Другого выхода просто нет.

— Но ведь палачи свободно шныряют в Олово, — смутился Алексей, — Дела какие-то там обделывают. Зачем тогда понадобился я? Рустам? Антип?

— Я не знаю! — вздохнул Ждан, — Просто доверяю.

— Ух, — вытер лоб Белый, — Страшно…

— Откуда все-таки стража знает за кем следить? — вернулся богатырь к интересующей его теме.

— Может… — робко начал Волна, — Может, и они смогли прочесть мое послание на могиле?

— Точно! — почти радостно выкрикнул Ждан, но тут же осекся, — Не может… Стража из Серебра, а послание из Меди и адресовано Олову. Они в этой цепи лишние. Прочесть может кто-нибудь из Ничто — у них задача все знать, чтобы отлавливать грешников.

— Тем не менее, другого объяснения не вижу. Только буквы. Может страже из Ничто помогают?

— Теперь все может… Не знаю. Хотя, вариант с прочтением сообщения выглядит наиболее правдоподобно.

— Стойте! — резко вскрикнул Волна, — Если сообщение смогли прочесть, то и о моей причастности знают — на могиле же есть имя! Значит стража может в любой момент вломиться в дом и схватить нас.

— Да, — согласился Ждан, — На крутые меры они не пойдут — испугаются огласки, но навредить смогут. Необходимо действовать — Белый, подключай ребят!

Михаил выбежал во двор. Его задача срочно мобилизовать две сотни казаков с ближайшей Площади. Необходимо увеличить число людей, чтобы стража не расправилась с заговорщиками одним ударом. Нужно передать сигнал двум другим сотням с дальних площадей. Бойцы предупреждены и ждут команды, но, чтобы добраться сюда, требуется время.

Белый вернулся через несколько минут, и первые казаки стали заполнять двор.

— Чем отбиваться? — нервничал Волна, наблюдая, как бойцы хозяйничают в палисаднике, — Пушки-пистолеты?

— Нет, — покачал головой Ждан, — В Меди лишь одно оружие может причинить вред стражи и палачам. Это дерево!

— Просто побить их палками? Они от этого умирают? Исчезают? Перемещаются в ад?

— Не тараторь! Никто не умирает… насовсем. Удар по голове деревом — живым материалом, более древним, чем сами люди и палачи — возвращает их в свой Мир, то есть в Серебро.

— И они не смогут вернуться?

— Смогут. Но каждый переход — затрата энергии, а она не безгранична. Пару раз «перелетят» между Мирами — пару дней сиди дома, восстанавливай силы.

— А мы?.. Куда отправимся мы, если… они нас…

— В Ничто. Ну, право дело, не в Серебро же нас пересылать? — попытался улыбнуться здоровяк.

— А много их? Противников?..

Стражников и палачей огромное количество. Четырем сотням казаков не выстоять против их армии, но переход из Мира в Мир, особенно принудительный, вызванный ударом дубины, посылает сигнал. Если сигналов будет много, «Олимп» заинтересуется происходящим, и либо стража не станет рисковать, увеличивая количество переходов, либо о происходящем станет известно, а этого и добиваются бунтовщики.

Один из казаков ловко забрался на дуб. Огромная ветвь срублена и брошена вниз. На земле товарищи, ловко орудуя ножами и топорами, превратили здоровенный сук в палицу. Операция повторилась, и мощные дубовые лапы стали корявым, но грозным оружием.

— Но ведь когда-то дубины кончатся? — вздохнул Волна, — Они же не вечные….

— Да, — согласился вернувшийся Михаил, — По моим расчетам продержимся не более нескольких дней боя. И то, если еще две сотни прорвутся.

— Должно хватить! — однозначно заявил Ждан, — Ребята в Олове должны успеть. Картинка же движется с обычной скоростью? Не тормозит? Не шевелится слишком быстро?

— Вроде, обычная скорость, — Волна указал на экран.

— Значит, время у нас с ними течет сейчас одинаково. Это тоже говорил мне… ну тот… палач… Значит, это он как-то так сделал. В общем, за три дня должны успеть.

— Вам не доступна ни одна минута!

Кто вам сказал, что есть в запасе дни?

Раскатистый бас громыхнул из облака черного дыма, появившегося в проеме двери. Марево заклубилось, стало плотнее; потек резкий, кисловатый запах. Из облака появилась серебристая безволосая голова, следом расплывчатая, сливающаяся с дымом мантия, поднятая вверх двумя огромными крылами. Выглянули опасные длани, мантия опустилась, обретя привычный вид, и в комнату вошел палач! За спиной возникли несколько стражников.

— Оставьте мысли о сопротивленье.

Спокойным шагом следуйте за мной!

— Куды? — негромко поинтересовался Степан.

— Все, что положено, узрите в свое время!

— Подождите, — заговорил Белый, прижимаясь плечом к Ждану, — Если мы в чем-то виноваты — скажите в чем. Не можем же мы просто встать и пойти неизвестно куда. Нас в чем-то обвиняют?

— В неисполнении законов Мира Меди!

— А потофнее? — проговорил Степан.

— Какие именно правила мы нарушили? — подхватил Алексей, догадываясь, что друзья тянут время.

— Проследуйте за мной в приют закона,

где Грозный Суд вам объяснит вину!

— А ты, типа, не знаешь? — буркнул Волна.

— Ему вменяется десяток преступлений! — из дымящегося рукава, серебристый перст указал на Алексея.

— Ему одному? Так почему должны идти все?

— Кому куда идти решаю я! — перешел на крик палач.

— Палачи перемещают свои жертвы прикосновением рук, — спокойно, словно нет никакой опасности, произнес Михаил, — Поэтому, когда сражаешься с ними, главное не дать прикоснуться к себе. Лучший способ это удар по кистям…

Дубина в руках Белого врезала по рукам палача! От неожиданности начальник стражи втянул конечности, пошатнулся и сделал шаг назад.

— И завершающий, в голову! — так же спокойно продолжал Михаил, опустив палицу на серебристую лысину.

Ни один звук не сорвался с губ палача, лишь на мгновение вспыхнуло недоумение во взгляде, и фигура тут же растаяла в воздухе, издав напоследок едва уловимый хлопок. Оставшиеся стражники отступили, но казаки, примчавшиеся со двора, быстро и легко расправились с ними.

— И все? Так просто?

— Это лишь разведка, — вздохнул Михаил, — Палач проверил, будем ли мы сопротивляться. От этого зависят их дальнейшие действия. И нашим друзьям в Олове станет только труднее…

2

Электровоз набрал скорость. Столбы за окном все быстрее проносились мимо, ухая испуганными совами. Непрерывная полоса фонарей горела на зеркальной поверхности рельсов, вспыхивая на стыках более яркими огоньками. Локомотив уверенно несся к поставленной цели.

Антип успокоился. Скорость уняла нервы, задержки остались позади, задача стала казаться выполнимой. Рустам, урча, потягивался в углу кабины; широко зевал.

— Темень-то какая, — пробормотал Анти-поэт.

— Так ночь, вроде.

— Который час?

— Уже четыре! То есть… снова три, получается. Блин, время-то истекло. Приготовься…

Далеко впереди, на путях возникла стена густого, черного тумана. Всполохи на рельсах, белесые фонари, зеленые огни семафоров — все потонуло в темноте, различимой даже на фоне ночи. Справа, слева и в нескольких метрах от земли пространство оставалось чистым, и только на пути локомотива разверзлись врата во мглу.

Страх холодом накатил на Рустама, приковав к жесткому креслу. По спине побежали капли ледяного пота, как совсем еще недавно, на вокзале, в переходе. Лицо Антипа исказилось от досады и злобы.

— Это еще что такое? — гневно вскрикнул бандит.

— Гы, — глупо оскалился машинист.

— Что? Что он сказал? — белыми от страха губами, спросил Рустам.

— Похоже, мы не успели. А этот парень не в себе…

Глаза машиниста горели безумием. Остатки разума отхлынули, показался оскал сумасшедшей улыбки. Руки судорожно крутили реостат, и локомотив все набирал и набирал скорость. Колеса грохотали, звенели, стонали, забивая остальные звуки, и состав, а вместе с ним и люди, летели в сторону тьмы. И тьма стремилась им навстречу!

Из мглы появились фигуры: две, четыре, восемь едва различимых теней на миг задержались у страшных врат, осмотрелись и молниеносно бросились к локомотиву. Не касаясь земли, они с двух сторон подлетели к кабине и зависли снаружи. Стражники — призрачные охранники Медного Мира — выстроились вдоль электровоза, перемещаясь с той же скоростью.

Мгновение тишины… и первая пара с треском проникла внутрь! Словно не существовало металлического корпуса, словно не было преград для эфемерных воинов.

— Они ссссдесссь, — по-змеиному зашипел из-под иллюзорного клобука стражник, обращаясь к кому-то за пределами видимости.

— Сссдесссь, — подтвердил второй, на бесцветном, мерцающем подбородке которого выделялся бледно-розовый шрам.

Короткая вспышка. Легкий треск. Антип едва успел вскочить на ноги, но Рустам по-прежнему сидел, скованный страхом. Посреди кабины появилась высокая фигура в длинной мантии — палач! В отличие от стражи, экзекутор выглядел вполне материально, только дымящиеся рукава и полы создавали пугающий, чарующий эффект.

Грохот локомотива отступил куда-то далеко, в ушах завыл сначала тихий, но нарастающий, назойливый писк, и головы друзей сковало болью. Только сумасшедший машинист продолжал свой ужасный, теперь уже беззвучный, хохот.

Склонив безволосую голову, палач с интересом осмотрел друзей. Язвительная ухмылка пробежала по серо-стальным губам, и экзекутор оголил серебристые длани. Стражники поспешили оставить кабину, скрыться от гнева могущественного хозяина. Высокая фигура приблизилась к Антипу.

— В чужой игре разменная монета.

Зачем пошли в неправедный поход? — голос палача тихо, но отчетливо пробивался через писк, пожравший остальные звуки,

— Нельзя свершить того, что выше силы.

Рискнули? Я оплата ваша — смерть!

— Здесь, что, конкурс поэтов-неудачников? — с вызовом спросил бандит.

— Кому нужна отчаянная смелость,

когда нет шансов выжить у тебя? — улыбнулся серебристый, —

Что мне покажешь, кроме разговоров?

Что мне предъявишь против моих сил?

— Может быть, это? — бандит выхватил пистолет, но палач лишь взмахнул рукой, и оружие отлетело в сторону.

Антип схватил пивной ящик. Короткий замах и пластиковая тара устремилась в серебристую лысину. Не достигнув головы, встретив незримую преграду, ящик с треском рассыпался на тысячи осколков. Острой шрапнелью они разлетелись по кабине, проносясь в миллиметре от Анти-поэта. Рустам успел закрыть лицо руками, защищая глаза, а безумный машинист поймал щекой один из обломков. На лобовое стекло брызнула струйка крови, но это лишь добавило веселости несчастному человеку.

Невредимый палач передернул плечами.

— Ты смел, но глуп. Проходит твое время.

Серебристые руки потянулись к Антипу. Лишь короткий шаг отделял экзекутора от жертвы; бандит пытался отступить дальше, но тесная кабина остановила металлом стен. Рустам осмотрелся по сторонам в поисках оружия, но пистолет слишком далеко. Да, и есть ли он него толк? Страх парализовал, и когда парень почти смирился с неминуемой гибелью, что-то глубоко внутри завопило о надобности действий, о необходимости помочь другу. Что-то или кто-то придал ему сил, что-то или кто-то прокричал в голове: умереть всегда успеешь, почему бы не попробовать?

Рустам заметил электрошокер на поясе машиниста. Он рывком выхватил прибор и прыгнул в сторону палача, вонзая электроды в серую спину! Электричество синими змеями ударило в мантию, расползаясь и покрывая высокую фигуру венами жутких всполохов. Вопль чудовищной боли ударил по ушам и волной пронесся по локомотиву. Стекла брызнули мелкой крошкой, уносясь в темноту ночи.

Экзекутора обволокло черным дымом, и, застыв на мгновение, палач исчез, схлопнулся в таящем облаке.

— Убить их всех! До встречи в Мире Меди! — донеслось откуда-то издали, и остатки дыма рассеялись.

Крик экзекутора смолк, и вернулся оглушающий грохот локомотива. Безумный хохот машиниста трещал пересохшим горлом. Ветер разносил по кабине какие-то бумаги и обрывки тряпок. Рустам трясся и озирался по сторонам, по-прежнему сжимая в руках шокер.

Палач исчез, но еще остались призраки-стражники: они выстроились на путях, не пытаясь проникнуть в кабину. Полукруг стражи расползся перед завесой марева, перед створом ужасных ворот, к которым с ошеломительной скоростью приближался локомотив.

— Что они…

Договорить Антип не успел. Рустам неожиданно прыгнул на приятеля, больно ударив в лицо. «Рехнулся!» — только и успел подумать бандит, снова ощущая кулак приятеля. Еще удар. Резкая боль, и реальность размылась потерей сознания.

Электровоз на полной скорости врезался в стену мрака! С чудовищным скрипом металл распадался на части, превращался в прах, смешиваясь с маревом и растворяясь внутри него. Локомотив и все, что находилось внутри, слились с тьмой и исчезли вместе с ней, послав напоследок печальный гудок и отчаянный человеческий крик. Врата исчезли. На путях не осталось следов крушения…

3

— Что происходит? — Ждан схватил Михаила за руку.

— Дом окружен, — доложил запыхавшийся Белый, — Стража стоит по периметру, но на территорию не входит. Палачей не видно. Ребята вооружены и готовы к бою…

— Когда подойдут остальные?

— Должны скоро быть, но как им прорваться к нам — пока не знаю. Стража перекрыла все проходы. На Площади объявили, что мы предатели и восстали против законной власти. «Против Добра и Справедливости!»

— ПРОТОЗА́НЩИКИ БЛЯДЕ́ЮТ!² — гневно прорычал Ждан, отрываясь от Михаила.

— Что? — поднял глаза Белый.

— Врут стражники! — богатырь снова прикоснулся к другу.

— БЕДА! — внезапно закричал Волны, — Все сюда, срочно!

Заговорщики подбежали к экрану. Телевизор блестел включенным экраном, но картинка передавала лишь небо раннего утра с редкими перьями облаков. Алексей сбивчиво поведал, что на локомотив напали тени. Рустам победил палача, но потом электровоз влетел во тьму перехода, рассыпавшись, растворившись. План провалился. Стража выиграла! Враг оказался сильнее.

— Вот и все, — обреченно вздохнул Макс, закрывая лицо руками.

— Вот и все, — печально подтвердил Михаил, — Надо, пока не поздно, распускать казаков.

— Как же так… — Ждан больно стиснул плечо Волны.

— А вот так! — вскочил на ноги Алексей, — Это вы виноваты! Они погибли из-за вас! Разве могут двое противостоять армии стражников? Они простые люди. Как могла прийти в голову такая дикость?!!

— Тихо, — богатырь отловил бегающего Волну за руку, — Не шуми…

— Раз они погибли, то они… — начал фразу Белый.

— То они здесь! — закончил за него Ждан, — Попав в Медь, они окажутся в руках палачей. Их моментально переместят в Ничто!

— Что?!! — гнев еще более закипал в груди Волны, — И тут…

— Да, — отрезал здоровяк, — Есть лишь один способ.

Ждан напомнил, что сначала почившие оказываются в Предбаннике. Там их должен встретить гид и проводить до Дома, и только потом придет стража и отведет на эшафот. Необходимо перехватить ребят, и привести к Волне. Дальше будут думать и решать, что предпринять, но сначала надо спасти от расправы. Ближайшее Преддверие для этой цели не подходит — надо добраться до того, куда попадают из Поморки. Это не так далеко и есть возможность успеть.

— Макс, ты должен проникнуть в Предбанник! — однозначно заявил Ждан.

— Я? — сжался от страха гид, — Ты рехнулся? Кто меня туда пустит?

— Та, которая распределяет вам работу.

— Она? Нет, нет, нет! Даже не думай, я не пойду туда. Я… я ее ненавижу и боюсь!

— Включили страх и ненависть? — удивился богатырь, и продолжил, — Ты должен! Если не сможешь — их казнят! Иди к ней.

— Да о ком вы? — не понял Волна.

— О его бывшей, — грустно улыбнулся Ждан, изобразив пальцами рожки у головы Макса.

— Прекрати! — гневно вскрикнул гид, — Как я прорвусь? Там полно стражи.

— Не только стража Площадь окружает,

еще есть пара сотен казаков,

желающих явиться к вам на помощь.

Но не пройти им палачей заслон! — раздался громкий бас из черного облака, внезапно возникшего в дверном проеме.

— Опять ты! — вскрикнул Михаил, и палач, полностью материализовавшись, вошел в комнату.

— Постойте, разве так встречают гостя?

Пришел поговорить я о делах…

Договорить палач не успел. Огромная палица Ждана, со свистом разрывая воздух, приземлилась на серебристый затылок. Лысый вздрогнул, глаза закатились, силуэт с треском растаял в воздухе.

— Он, что, один приходил? — оглянулся Волна.

— Странно… — прошептал Михаил, — Может, надо было выслушать?

— Зачем тогда ты орал? — пробурчал богатырь.

— Не знаю…

Главное, удалось узнать, что казаки пришли на Площадь. Необходимо сделать вылазку. Стража побоится вступать в открытый бой и, возможно, удастся протащить две сотни к Дому Волны. Под шумок и Макс обделает свои гидовские делишки.

…Алексея оставили следить за экраном. Десяток крепких вояк с ним, в качестве охраны, остальные устремились к задней калитке. Преграду запотевшего стекла преодолели без происшествий, спокойно добрались до калитки.

Проблемы начались сразу за забором: ряды черных кафтанов с надвинутыми клобуками стояли, сцепившись руками. Противные свистящие звуки вырывались из-под капюшонов, словно предупреждая, уговаривая отступить. Палачей было не видно, но цепь охранников казалась неодолимой.

— Если они боятся выхлопа энергии, — вслух произнес Михаил, — а нам, именно этого и надо, давайте их бить?

— Мне по нраву такое предложение, — ухмыльнулся Ждан, берясь обоими руками за палицу, — ТЛИ́ТИ ДРУЖИ́НУ СУПОСТА́ТА!³

— Тлити, так тлити! — громко захохотал Белый, поднимая дубину.

Ждан и Михаил первыми выскочили за калитку. Казаки бросились следом, на ходу замахиваясь дубьем. Палица здоровяка упала на клобук ближнего стражника, и тот исчез, коротко свистнув на прощание.

Стоящие рядом тени растаяли, не дожидаясь удара. Казаки успели только замахнуться, но палицы, разрезав воздух, ударили в пустоту. Черные капюшоны возникали в другом месте, но и там, застигнутые дубьем, ретировались, освобождая проход. Отряд, колыхаясь палицами, легко продвигался вперед. Нерадивый стражник попался на пути Ждана, здоровяк замахнулся, но несколько казачьих дубин уже опустились на темный клобук. Богатырь благодарно улыбнулся, и колонна продолжила шествие.

— Слишком просто, — бубнил себе под нос Михаил.

На Площади потеха. Подоспевшие с дальних площадей казаки гудели увесистыми палицами. Стражники не позволяли ударить себя, исчезая. Появлялись в новом месте, но несколько дубин устремлялись к ним, вынуждая отступить. Казаки, устроив веселую охоту, смеялись в полный голос. Сражение переросло в аттракцион по ловле стражи — некоторые не успевали увернуться, и тогда мощные палицы падали на их головы, вызывая бурную радость атакующих.

— Макс, вперед! — великан схватил за локоть гида, подталкивая в сторону низкого здания.

Гид, пригибаясь от страха, нашептывая под нос неразличимые ругательства, добрался до нужного дома. Деревянная дверца скрипнула, и толстяк исчез в темном, низком проеме.

— Это не драка, а ерунда какая-то! — перекрикивая «битву», заявил Михаил.

— Это тофьно! Ефунда! — поддакнул Степан.

В пылу веселия возник палач. Дымящаяся фигура появилась за спиной Степана, и оголенные руки безжалостно опустились на стариковскую голову, превращая несчастного в пыль. Через мгновение от Степана не осталось и следа, и только громкий крик боли еще висел над Площадью.

— Стеееепа! — закричал Ждан, прорываясь к обидчику.

Михаил первым оказался на месте. Дубина сходу опустилась на вытянутые руки, следом палица Ждана врезалась в серебристый лоб, отправляя экзекутора восвояси.

— Степа, — рыдал здоровяк, размахивая дубиной, — Стееееепа!

— Тихо, Ждан, тихо, — прижавшись спиной к богатырю, произнес Михаил, — Его уже не вернуть…

— Да, что тут вообще происходит? — всхлипнул здоровяк, сжимая руку Белого, — Разве это драка?

— Нет. Больше похоже на отвлечение внимания от…

— ОТ ДОМА!!! — догадался Ждан.

— Всем отходить! — на всю площадь выкрикнул приказ Михаил, — Назад, к дому!

4

Алексей внимательно следил за экраном. Ничего нового, только серые облака переродились в мутные тучи, подсвеченные робким, осенним утром. «Плыли по небу тучки…» — вспомнился Волне Маяковский — «Тучек четыре штучки…». Черные клубы, предвещающие дождь, перекатывались, кипели. Редкие лоскутки неба, блеснув на мгновение лазурью, зашивались тяжелым войлоком ливневых облаков. Никаких других движений, никаких иных ракурсов, словно камера упала на землю, застыв объективом вверх.

Волна грустил. Если и удастся перехватить Рустама и Антипа в Предбаннике, если получится провести в Дом… Что дальше? Сколько казаки смогут удерживать оборону? Пару дней. А потом?

Почему-то вспомнилась блондинка с Площади. Уже который раз, оставаясь наедине с собой, Волна поневоле представлял себе девушку. Что-то в ней было такое простое, но вместе с тем притягательное, что не давало забыть красотку. Та искусственная любовь, против которой, в числе прочего, сражаются сейчас его новые приятели, тут явно не у дел — блондинки нет рядом. Он не видел ее с тех пор, но фантазия вновь и вновь рисовала приятный, загорелый образ. Алексей не рассказывал друзьям о девушке. Зачем? До того ли сейчас? Нет уж, пусть остается приятным воспоминанием. Красивой, несбыточной мечтой.

Входную дверь затянуло легким туманом. Туман превратился в дым. Дым в непроницаемую мглу. Родился силуэт палача. Сверкая серебром, он вытянул руки, готовясь отразить нападение. Казаки закрыли Волну — их дубины легко взлетели к плечам, прицеливаясь для точного удара.

— Стойте! — громко выкрикнул Алексей, — Давайте послушаем…

Служивые подчинились, но не разошлись, готовые в любой момент обрушиться на врага.

— Ох, неужели в этом мире бреда,

Еще есть те, кто рассуждать готов? — хрипло отозвался палач, с легкой ухмылкой, —

Спасибо, что напряг остатки мозга.

Спасибо, что не выгнал за порог.

— Чего тебе? — нахмурился Волна.

— От вас чрезмерно многого не надо,

немало сам я предложу взамен! — продолжил улыбаться палач.

— Издеваешься?

— Ну, раз уж ты такой серьезный,

давай начнем тяжелый разговор…

— Со мной?

— С тобою, в том числе, но прежде, с вашим Жданом!

— Здоровяка нет. Он…

— Я знаю, где он! Будь же поумнее! — рявкнул лысый, —

Он не дурак и разобрался вмиг,

что Площадь видит цирк, а не сраженье,

и значит, очень скоро будет здесь!

— Вот и заходи позже… — чтобы не молчать, Волна выдавил первую подвернувшуюся глупость.

— Я что железный?!! Или многожильный? — вздохнул палач, —

Два раза за день «бегал» в Серебро!

Остаток сил не больше когтя белки…

— И что, чаю тебе предложить? — съязвил Алексей.

— Да нет ни чая у тебя, ни кофе!

Нет ничего, что предлагать бы мог…

— АНО ДРУЖИНА ЯРАЯ! — в дверь влетел запыхавшийся Ждан, размахивая огромным дубьем.

— Что?!! — присел от неожиданности Алексей.

— Он говорит, что есть за то дружина, — с улыбкой перевел экзекутор, —

Всегда готовая слегка меня помять.

— Понимаешь его?

— Раз я сказал, то понимаю значит.

У каждого есть способы свои.

Хотите, прикоснусь я, что привычней,

но вряд ли вам понравится эффект!

— А почему так говоришь странно? Какими-то недостихами?

— Ты понимаешь сказанное мною?

— Типа того.

— Тогда, позволь решать мне самому,

каким макаром строить свои фразы!

— Да, пожалуйста!.. Хоть Макаром, хоть Афанасием… Чего хотел от Ждана? Вот он, пришел!

— Могу я многое, но точно не умею

Единовременно вещать в два языка!

Сцепите руки, как для вас привычно,

тогда и я смогу начать рассказ.

Не думаю, что опасаться стоит,

когда в охране сотни казаков.

И знайте, что не я намедни,

к вам приходил, чтобы арестовать…

Волна, опустив руку на плечо недоумевающего богатыря, шепотом пригласил к столу. Ждан с сомнением огляделся, но грозный вид казаков успокоил — тяжело отдуваясь, здоровяк плюхнулся рядом с Волной.

— Вы, что, палачи, все на одно лицо? — раздраженно пропыхтел Ждан.

— Для вас, возможно, разницы и нет, но…

— Говори уже, — отмахнулся богатырь.

Палач знал, что бунтовщики хотят связаться с «Олимпом» или хотя бы с Наместником Меди. Он совсем не рад устроенному бунту, считает его преждевременным, но что делать — восстание уже свершилось. Облокотившись на массивный шкаф, серебристый рассказал о нескольких своих коллегах-палачах, способных видеть ложь, творящуюся в этом Мире. Они называют себя Истинными, так как знают реальную картину: искусственную любовь, перерождение дезертиров в стражников, отсутствие перемещений в другие Миры, кроме Большого Ничто.

Выйти на Наместника самостоятельно Истинные не смогли. Наместник пропал. Исчез много времени назад, оставив вместо себя коварного заместителя. Этот заместитель — узурпатор. Тот, кто, подмяв Мир, сконцентрировал власть в своих руках. Тот, кто, прикрываясь показным счастьем, творит в Меди темные дела. Тот, кто использует ситуацию для создания и увеличения своего мерзкого Мира.

— И кто же управляет Медью? — нахмурился Ждан, — Кто этот «коварный заместитель»?

— Всем управляет в Меди Савриил…

Такая же и в Серебре картина, — тяжело вздохнул Палач.

— САВРИИЛ?!! — великан подпрыгнул от неожиданности, но тут же уселся на место, — БЫВШИЙ НАМЕСТНИК ОЛОВА?!! ОТЩЕПЕНЕЦ?!! ПРЕДАТЕЛЬ?!!

— Ты прав в своих критичных описаньях, — ответ прозвучал тихо, но уверенно, —

Он заперт был, но ослабел надзор.

Раскаяньем, прикрывшись от «Олимпа»,

трудился он как настоящий раб!

Творил добро, как истинный служитель.

За что «Олимп» смягчил ему режим…

Он начал тихо появляться в Меди,

раздаривая добрые дела.

Вошел в доверие к Наместнику — советы,

давал, как лучше обустроить Мир.

Сдружились. Стали ближе братьев.

Потом поднялся выше — в Серебро,

где повторилась в точности картина.

Стал заместителем Наместников двоих.

Помощником, когда они в отлучке…

Со временем, любая наша связь,

осуществлялась через Савриила —

Вся информация проходит чрез него.

Наместники не отвечают прямо —

решения передает нам он.

Где есть Наместники — нам точно неизвестно.

Как их искать — не можем мы понять…

— А кто этот Савриил? — Волна перевел взгляд на Ждана.

— Рассказывал же, — ответил тот, — Бывший Наместник в Оловянном Мире, устроил хаос, смещен.

— А теперь…

— А теперь, — перебил здоровяк, обращаясь к палачу, — Расскажи, с чего мы должны тебе верить?

— Вы не должны, но можете поверить.

Вы не обязаны, но можете понять.

Любое недоверие логично,

но Истинные могут вам помочь!

Истинных немного. Они слабы. Основная масса палачей перешли на сторону Савриила: кого-то держит страх, кто-то выполняет приказ. Стража полностью заменена — армию сбили из предателей-дезертиров, что из страха попадания в Ничто верно служат захватчику.

— Мы знаем главное свое предназначение —

защита Справедливости в Мирах! — гордо закончил Истинный.

— Справедливость — это когда хватают и казнят на площади? — криво усмехнулся Волна.

— Когда за действо неминуема расплата! — поправил палач.

— Так, что ты хочешь от нас? — по-прежнему не доверял гостю Ждан.

— Мы знаем ваши истинные цели:

вернуть Добро и Справедливость в Меди Мир.

Мы то же этого желаем и поможем,

найти монету… если суждено.

Мы протозанщики первоначальных истин,

тех правд, что извращает Савриил!

— Еще одни… протозанщики… Где выискали это слово-то? — пожимает плечами Волна.

— И мы протозанщики! — гордо заявил Михаил, — Раз мы рискуем всем, защищая истину — мы протозанщики!

— Мы так давно назвали наши силы.

И здесь, и в Олове, и даже в Серебре.

А раз вы с нами, раз теперь мы вместе,

вы протозанщики — другого не дано.

— Про Златник, значит, в курсе, — недовольно пробурчал здоровяк.

Про монету князя Владимира знали только Истинные. Ведали, что она нужна бунтовщикам, но точное место и им не известно. Есть догадки, предположения, не более. Палач предложил не раскрывать ему всей информации, чтобы избежать лишних подозрений, но было ясно, что его осведомленность все же выше, чем у бунтовщиков.

Савриил пока не в курсе всего происходящего, а желание выяснить детали не дало ему убить друзей на вокзале. Но враги откуда-то получают информацию! С каждой минутой, палачи знают все больше и больше о целях протозанщиков, и теперь, когда Рустам и Антип прорвались во временную дыру, Савриил разозлился. Он готов разорвать всех и вся, но не допустить даже малейшего шанса на успех заговорщиков. Он готов остаться в неведении об их планах, и одним ударом покончить с бунтом.

— Все это уже не важно, — тяжело вздохнул Ждан, — Степку убили! Ребята из Олова…

— ЖИВЫ! — громко перебил Макс, вбегая в комнату, — Нет их в Предбаннике! Только этот.

Гид протолкнул вперед испуганного машиниста. Безумие, насланное палачем, сменилось полным непониманием. Где он? Кто эти люди? Люди ли они?.. Испуганный мужичок жался к стене, трусливо обводя взглядом собравшихся. Истинный медленно подошел к страдальцу и опустил серебристые ладони на голову. Машинист глубоко вздохнул, глаза плавно закрылись, успокоение румянцем разлилось по лицу.

— Не только убивают наши руки,

но также исцеляют хорошо…

…Итак, вы заблуждались понапрасну

ища друзей в Преддверии Миров.

Они сейчас в лесу, возле дороги,

но хру́пко оловянных бытие:

тела поломаны от сильного паденья,

истерзаны, испуганы они…

— Чего же ты раньше молчал?! — гневно вскрикнул Волна.

— Считал, что связь имеете с друзьями,

что видите, что знаете про них, — недоумевал Истинный.

— Нет связи. Видимо, фото выпало… — Алексей указал на экран, — Так, что ты предлагаешь?

План Истинного прост. Чтобы палачи перестали чувствовать путников, им необходимо сменить имена: заново провести обряд крещения — таинства присвоения имени, мистический ритуал записи о человеке в Скрижалях Миров. Тогда старая информация исчезнет, а новую палачи знать не будут. Истинный, как представитель Серебра, имеет право на проведение любых религиозных обрядов. Он сам собирается проникнуть в Олово и «спрятать» Рустама с Антипом — Савриил, не подозревая о существовании Истинных, отправил в Олово отряд стражи под руководством присутствующего палача.

— Не трудно будет обмануть нам стражу —

отправлю их в другую сторону́! — закончил рассказ Истинный.

— Почему мы должны тебе доверять, — настырно бубнил Ждан, оглядывая гостя с неприязнью.

— Ты, милый воин, мне давно доверил!

Ведь это я к тебе являлся там,

где тень харчевню прячет от народа.

И это я открыл тебе глаза…

Мы многое поведали друг другу,

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

2

Стражники врут (старорусс.)

3

Бей отряд (дружину) врага (старорусс.)