Покашеки

Сергей Болотников

Мела, Шу, Пистон и Шмаказяпка идут навстречу приключениям.Преодолевая трудности, сражаясь с силами зла. Увлекательные приключения четырёх друзей. Сражения с силами зла во имя справедливости!

Шмаказяпка

— Ну-ну! — послышалось из-за его спины. — Вот это тебе в самый раз! Смотри, последовательность не перепутай! Хысь-хысь-хысь! — усмехнулось нечто.

Голосок был писклявым и, прямо скажем, противным!

Пистон пребывал в таком состоянии духа, что мало удивился бы, даже если б это произнес лось, стоящий на потолке! То есть, никакого духа в нем уже и не было! А стоит ли говорить о состоянии того, чего нет?

Он неторопливо повернул только голову назад так, что его тело продолжало читать полезные рекомендации.

Пес и заметить-то сразу не сумел хозяина этого редкостно наипротивнейшего голоса!

Только, когда этот голос забулькал повторно, Пистон серьезно вгляделся в глубину угла. Там, на мусорной корзине, он сумел-таки разглядеть небольшого темно-зеленого гекона.

— Я говорю, — опережая ответный вопрос, снова «скрипнул» гекон. — Ты чо, читать умеешь?

— Да! А тебе бабушка в детстве не дочитала? — пресно съязвил Пистон.

— Грамотные мы, значит? Хысь-хысь! А если мы такие грамотные да остроумные, чего это мы тут стены читаем, чего на лужайке травку не щиплем, а? Хысь-хысь!

— Надо, и не щиплем! Твоя какая радость над узниками глумиться? Они, можно сказать, мы — последние свои минуты отсчитываем, а он тут скрипит, понимаешь!

— А радость моя в том, что я маленький! Если ты маленький и на открытом пространстве, то это плохо! То, хвост оторвут, то грязью обдадут! Птицы косятся, рыбы туда же! А вот тута я живу себе, с вами, узничками, общаюсь. В путь последний провожаю, так сказать — ритуальное агентство «Здравствуй, Зильда, а всем — пока!». Хысь-хысь! И не трогает меня никто, не до того тутошним!

— Да, уж! От твоего голоска все одно кровь сворачивается! Можно и к Зильде, тут уж то на то и выходит!

— А ты не держи, не держи! Выговорись! Все тут так каразяпятся, да вот финал-то один и тот же! И вот что примечательно, ведь ни один уважения мне не оказывает, все только на голос мой реагируют! Некрасивый, говорят, у тебя голос, да что там — противный! Вот и ты тоже! А у меня может сегодня день рождения!

Пистон подумал, что и действительно… напрасно он так с мини-ящером, все же праздник у него!

— Ты меня извини, что я так с тобой! Но сам понимаешь — я тут не снежинки вырезаю! Дело нешуточное! Тут… скорее, вопрос смерти, чем ее отсутствия! И про бабушку твою — тоже прости!

— Ну вот, это я принимаю! А что касается смерти, это дело может и погодить!

— Как это, погодить?

— А вот так! Ты, я вижу, парень начитанный, хороший! Сразу ты мне приглянулся! Ну и… так сказать, по случаю и в связи… со всенародным праздником имени меня, объявляется амнистия!

— Подожди, я что-то не понимаю, о чем ты говоришь?

— Ну о чем, о чем?! — запричитал главный по проводам. — — Цурюк, говорю, нах хауз! Мама, папа ждать свой собака-сын! Прыгать лужайка, эссен ливер!

(Конечно же, тритон не говорил по-немецки! Это уж я, имея привилегию автора-рассказчика, преподнес вам все так! Приврал вроде как для складности! Но суть сказанного на тот момент выражала тот же смысл, что и мой!)

— По-моему, ты собираешься мне помочь, это я понял, но как?

— А чо тут понимать-то? Дырка тут под мусорным ведром, прямо в водосток и сладкое слово «болото»! А тама — слабооода! Понял?!

Вот тут Пистону стало так хорошо, что аж плохо! Он с ужасом подумал о своих новых друзьях, которые его так хорошо приняли в свою компанию. Они поделились с ним последним кусочечком еды и все-все поровну! И представил он, что принимают они смерть лютую от зильдиных сатрапов и мучителей, а он вот сейчас «мешком с ушами» провалится в эту тьму и выйдет на свет божий и будет дальше ему радоваться!

Вот так он сидел, не моргая и не слыша ничего из того, что ему продолжал «навешивать» хозяин заведения! Потом он неожиданно вздрогнул и, оборвав тритона, произнес:

— Нет! Никуда я не уйду! Я хочу посмотреть этому чудовищу в глаза и спросить ее, где мои друзья и что она с ними сделала?!

— Друзья, говоришь? Уж когда это они успели стать твоими друзьями, не за одну ли ночь?

(Опять позволю себе вмешаться, на правах автора и отметить тот момент, что и Зильда, и тритон произнесли эти слова одновременно, просто звучали они в разных местах замка).

— Да! Так бывает! Одним найти друзей жизни не хватает, а другим — ночи достаточно! — философски ответил пес. — В общем, никуда я не побегу! Я еще покусаюсь! Кстати, сколько тебе исполнилось-то?

— Мне?! — замялся гекон. — Да много уже!

— А звать-то как?

— Шмаказяпка!

— Ярко! А ты неплохо сохранился для своих «многих» лет!

— Да у нас в семье все такие! — не понял шутки ящер.

— Так держать! — раздухарился Пистон, думая о своем. Мы еще повоюем и не такое видали, и не оттуда всплывали!

Но тут послышался звук уже знакомых кованых сапог.

— Беги, говорю! Это твой последний шанс, понимаешь ты или нет?! Последний!

Но ответа он так и не услышал. Все, что Пистон успел сделать, так это молча кивнуть в знак признательности. Дверь отворили исполины и, так же молча, предложили ему выйти.