Путь. Поиск Истины в Мире Лжи

Сергей Баранов, 2015

Необычная история обычного человека, поиск истины и смысла жизни которого в конечном итоге приводит автора к самому себе – к внутреннему состоянию человека, из которого начинается настоящая жизнь. Родившись в СССР, он перемещается по миру в поиске своего пути. Изучение восточной философии приводит его к священным растениям-Учителям, которые были и до сих пор используются шаманами Южной и Северной Америки. Погружаясь в духовные практики древнего мира, автор проходит через процесс глубокой личностной трансформации, что приводит его к образу жизни, который возможно не был предначертан ему судьбой. Книга «Путь» заинтересует любого духовного искателя, который ценит искренность выше всего.

Как стирали личности и опустошали кошельки

В Калифорнийском центре моему приезду никто не обрадовался. Встретили меня без особых почестей, более того, сказали, что рано, мол, приехал, нужно было бы больше времени на прежнем месте побыть, но раз приехал, то вот тебе лопата — будешь ямы копать. Учитель наш, мол, эстет, любит в саду погулять, вот ты и такие, как ты, ему красоту создавайте. Идея рыть ямы меня огорчила, но вспомнилось прочитанное некогда в литературе Востока о необходимости дисциплины и подчинения своей воли учителю на духовном пути: избегая их, человек обнажает свою слабость и демонстрирует неготовность быть учеником. Я успокоил себя мыслью, что это проверка, и решил, что мое ученичество началось.

Вскоре после приезда у меня начались конфликты с коллегами, а затем и с самой администрацией. Я увидел здесь то же самое, с чем уже сталкивался в Израиле на разной работе, на которой долго не задерживался: уходил сам или меня выгоняли. Но в школе, кроме скотского отношения к людям, я наблюдал некую «пустоту» в самих студентах, которую они пытались заполнить «формой школьной жизни», состоявшей из постоянных «событий» — встреч и обедов. Причем за участие во всем этом студенты должны были вносить отдельную плату, помимо ежемесячной за обучение, составлявшей десять процентов от зарплаты или минимум четыреста долларов для тех, кто работал в жизни, то есть за пределами Аполо.

«События» вел учитель, и состояли они из встреч, завтраков, обедов и ужинов, за которые студенты платили отдельно: пятьдесят долларов за стоячие и сто пятьдесят за сидячие места. Желающие могли пригласить учителя домой. Это считалось самым престижным событием. Дом студентов буквально «вылизывали», накрывали богатый стол. Приезжал учитель и также заводил свою шарманку на час, только в этот раз за восемь тысяч долларов. Хозяин пира (студент, в чьем доме это происходило) очень важно потом себя чувствовал, хотя, вероятно, в душе сожалел о потраченных деньгах.

Тем, у кого денег не было, предлагались учительские ваучеры, которые студент мог заработать за день физической работы: рытьем траншей, канав и ям, посадкой пальм разных размеров, обработкой камня в «каменоломне». Так мы называли место, где изготавливался белый камень для строительства несанкционированного местными властями амфитеатра, на представления в котором еще в недостроенном состоянии уже приглашались танцоры из Большого театра. Билеты на их выступление продавались по разным ценам. Танцоры были единственными «людьми из жизни» (так презрительно в школе называли не студентов), которые не только имели право появиться на территории Аполо, но и лично пообщаться с учителем, разделив с ним трапезу. Такую расстановку событий объясняли любовью учителя к балету.

Когда в процессе работы студенты получали травмы, вместо медицинской помощи им говорили, что их тела — это всего лишь машины, заботиться они должны о душе.

Однажды нам объявили о назначенной проверке в Аполо инспекторов из местного графства. В срочном порядке все силы были брошены на заставку амфитеатра горшками с пальмами. После двух дней безостановочной работы, начинавшейся с раннего утра и продолжавшейся до поздней ночи, весь амфитеатр был полностью заставлен растительностью. Когда на следующий день в Аполо приехала государственная проверка, единственную дорогу, ведшую к амфитеатру, перекрыли, обозначив дорожно-ремонтными знаками. Инспекторов же проводили вокруг по холмам, откуда здание выглядело, как скопление небольших деревьев. Поездив вокруг, инспектора уехали ни с чем. После мы привели здание в прежний вид и продолжили строительство. Когда я поделился с одним из студентов своим мнением по поводу произошедшего, он пренебрежительно сказал, что обмануть «спящих» людей негрешно, ведь они все равно спят и жизнь их им только снится, в подтверждение процитировав высказывание учителя о высшей правде, под которой всегда подразумевалось предпочтение школе, учителю и высшим силам. К сожалению, сказанные слова не являлись только его мнением — такими были общие навязанные взгляды сектантов на жизнь.

Кроме того, постоянно на что-то собирали деньги: на новый фонтан, на картины, которые потом продавались на аукционах, на дороги. Я помню, как еще в Израиле пожертвовал практически последние деньги на новую дорогу, которую учитель пожелал построить в Аполо. Со всех центров вышло сто сорок тысяч долларов. Когда я приехал в Аполо, строительство дороги уже подходило к концу, но потом учителю не понравился угол, который она приняла. Дорогу разрушили, и денежные сборы начались заново. Людей тут же успокоили, объяснив произошедшее тем, что учитель учит не «отождествляться» с вещами, т. е. не привязываться к ним. Кому-то этих объяснений хватило, кому-то нет. Кроме этого, постоянно проводились розыгрыши лотереи: учитель «жертвовал» что-то из своей коллекции, например, дорогое кольцо или часы, и это становилось главным призом. Студентов подталкивали купить лотерейные билеты. Собранные средства, как нам говорили, шли на нужды школы. Однако, как ни странно, главные призы частенько выигрывали приближенные.

На встречах люди внимали учителю, будто перед ними свершалось чудо, после чего выходили из зала со скорбным видом, как с похорон. Я смотрел на них и думал о том, как далеки их серьезные лица от той легкости и радости, возникающих в человеке в высших состояниях сознания, о которых они столько говорят, но никогда не испытывают. Ведь если знание не освобождает человека, если оно не наполняет его радостью и не умиротворяет душу, то чему тогда оно служит? Разве возможно продвигаться к духовной свободе, будучи скованным кандалами слепой веры и страхом?

Все эти монологи учителя записывались на видео и демонстрировались потом за меньшую плату тем, кто был победнее. Внимание и присутствие учителя считались благословением, и люди залезали в долги, чтобы с ним позавтракать, пообедать, поужинать или помолчать на встречах, где он повторял, как правило, одно и то же. На мой вопрос, почему учитель говорит каждый раз, как заезженная пластинка, один старый студент мне однажды ответил, что это наш «непробудный сон» вынуждает его повторяться, ибо не способны мы понимать «пробужденного» иначе.

О методах обучения учителя можно сказать следующее. Он верил, что только от шока и его трансформаций человек пробуждался. На практике это выглядело так: на формальных встречах, например, в гробовой тишине, в процессе своего монолога он снимал одну туфлю и бросал ее в толпу внимавших каждому слову студентов, или же за ужином брал салфетку и клал себе на голову, продолжая говорить с серьезным лицом. Еще учитель любил опрокидывать стакан с водой на белую скатерть. Таким образом, как он говорил, создавал «маленькие шоки» студентам, давая возможность их трансформировать и, так сказать, пробуждаться.

Однако его методы были невинными только на первый взгляд. Кроме швыряний туфель и подобных глупостей он любил «давать советы» личного характера. Как результат — напряжение в отношениях у одних или же конец отношений у других. Все это делалось ради создания трения и шоков для горячо любимых студентов.

Но и это не все. Когда он гулял однажды в сопровождении своей свиты по окрестностям Санкт-Петербурга, кто-то, возможно, садовник упал с дерева. Реакция учителя была следующей: «Это Влияния С (боги) устроили шок для студентов». А когда на их глазах человека сбила машина, его реакция была такой же. Другими словами, живые люди, у которых наверняка были семьи, оставшиеся без отца или мужа, учителя не интересовали. Для него они были просто объектами воздействия «высших влияний», которые боги использовали в качестве тренинга для его студентов.

О денежных сборах и отдельной плате практически за все «события» в школе на вступительных лекциях не говорили, как, впрочем, и о том, что, придя в школу, человек должен был отказаться от своего прошлого. Это включало и отношения с родными и близкими. «Теперь у тебя есть новая семья и новые друзья», — внушали нам. Жизнь до школы рассматривалась как бессмысленное механическое существование во «сне», ведущее к погибели, а, следовательно, все, что в этом «сне» было пройдено, найдено и понято, значения не имело, так как в этом состоянии невозможно понять что-либо вообще. «Никакая работа не может быть сделана во сне», — неверно трактовали П. Успенскoгo.

Конец ознакомительного фрагмента.