1. Книги
  2. Триллеры
  3. Сергей Бакшеев

Талисман войны

Сергей Бакшеев (2008)
Обложка книги

Череп жестокого завоевателя Тимура обладает огромной мистической силой. Чтобы его найти, надо разгадать изощренные загадки. След ведет в древние города: Самарканд, Бухару, Хиву. Каждый шаг на пути к цели таит смертельную опасность. А рядом друзья, способные стать врагами. Это четвертый роман серии «Опасные тайны Тихона Заколова».

Автор: Сергей Бакшеев

Входит в серию: Опасные тайны

Жанры и теги: Триллеры

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Талисман войны» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

14. Бегство из ловушки

Тихон сжимал локоть девушки, глядя на открывающуюся дверь. Сейчас их застигнут на месте преступления и арестуют. Доказать свою непричастность к жестокому убийству кинооператора будет очень трудно, а скорее, невозможно. Назад бежать бессмысленно, там тоже милиционер. Если юркнуть в спальню, а дальше через окно? Неизбежен шум. Пока откроешь раму, пока выберешься, обязательно настигнут. Нет, вдвоем даже через окно не успеть.

Дверь плавно открывалась внутрь, еще мгновение — и они предстанут перед вооруженным оперативником как на ладони.

И тут Заколова осенило. Он шепнул Тамаре:

— Повернись спиной и стой, пока не позову.

На дальнейшие объяснения не осталось и доли секунды. Тихон развернул окаменевшее тело девушки, а сам спрятался за створкой открывающейся входной двери. Она распахнулась уже почти под прямым углом, когда милиционер, заметивший Тамару, грозно крикнул:

— Стоять, не двигаться!

Оперативник шагнул внутрь. Заколов ждал именно этого момента. Он плавно отвел тяжелую дверцу на себя, будто она открывается по инерции, и резко направил ее обратно. От шумного хлопка по лбу дверь завибрировала. Удар оказался плотным, милиционер рухнул, как при нокауте. На пол грохнулся пистолет и откатился под ноги девушки. Тихон схватил опешившую Тамару, молча толкнул ее через лежащего в дверях оперативника и выскочил следом.

Тамара устремилась к открытой калитке, ведущей на улицу. Тихон выбил из ее руки фотографии, ухватил за талию и направил за угол дома.

— А вот теперь спешить не следует. Включаем логику, — шептал он, заставляя девушку пригнуться. — Сейчас второй милиционер побежит на помощь первому, затем они увидят оброненные бумаги перед забором и выскочат на улицу. А мы тем временем ускользнем через сад.

Так и получилось. Два оперативника, отчаянно ругаясь, выбежали за калитку. Молодые люди беспрепятственно перемахнули через невысокий забор, украдкой прошли соседский двор и выбрались на параллельную улицу.

Вернувшись на квартиру Тамары Кушнир, Тихон откинул вежливость и учинил девушке допрос:

— Тома, настало время поговорить серьезно. Ты о чем-то умалчиваешь. Откуда взялась вторая сила, которая ищет то же самое, что и мы?

— Я же говорила. Это КГБ. После статьи они все выспрашивали и вынюхивали. Их люди даже следили за мной!

— Еще вчера я тоже так думал. Но госбезопасность так не действует. Они бы просто арестовали Касымова, применили свои коронные методы воздействия, а если потребовалось бы устранить, то инсценировали бы несчастный случай. А тут топорная работа жестоких бандитов.

— А если кто-то из кагэбэшников действует самостоятельно, без приказа?

— Нет, Касымова посетили совсем не они. Это видно по следам абсолютно бессистемного непрофессионального обыска. Кто еще мог знать о тайне, связанной с черепом Тимура? Кому еще рассказал кинооператор эту историю?

— Никому. Я была первой. Как ты помнишь, я пришла к нему, чтобы расспросить о войне. Но он больше не мог жить наедине с этой невероятной тайной, она жгла его. Касымов выговорился, и ему стало легче.

— Как сказал Сократ, человеку легче держать на языке горячий уголь, нежели тайну.

— Да. А ты, я смотрю, начитанный. То Шекспира, то Сократа цитируешь. Даром что технарь.

— Техническое образование не в пример шире гуманитарного.

— Это почему же?

— Потому что толковый физик или математик легко освоит все то, что знает любой журналист. А ты не сможешь объяснить, почему лампочка светится, телевизор работает или самолет летает.

— Я! Да я, если хочешь знать…

— Так почему самолет летает? Большой тяжелый самолет.

— Потому что у него крылья, как у птиц.

— Он же ими не машет.

— Отстань!

— Вот видишь… Ладно. Мы отвлеклись. — Заколов потер виски и вновь обратился к девушке: — Ты говорила, что все экземпляры газеты со статьей изъяты. Все, кроме одного, спрятанного тобой. Так?

— Был еще один. У главного редактора, которого уволили.

— Кто он?

— Кто-кто! Нормальный толковый дядька, Давид Вахтангович. Двадцать лет в журналистике. Отличный специалист, если хочешь знать! Не пожалели, выгнали без права работы в средствах массовой информации. Представляешь?

— Представляю, как ему обидно.

— Еще бы! Ведь он грузин, у них гордость в крови. А тут выкинули, как нашкодившего мальчишку.

— Как грузин оказался в столице Узбекистана?

— Эй, технарь, разуй глаза, на дворе двадцатый век! Ташкент всегда был интернациональным городом, а после землетрясения в шестьдесят шестом году вся страна приехала на помощь. Я еврейка, он грузин, а после его смещения газету возглавил армянин. Кстати, как гуманитарий открою тебе интересный факт. В мире есть две очень древние нации, которые не помещаются на своей исторической родине.

— Давай угадаю. Это евреи и…

— И армяне. Эти народы никогда никого не завоевывали, а если и сражались, то только за свою землю. Их же, наоборот, часто угнетали и истребляли, но невзгоды их только закалили. Евреи и армяне рассеяны сейчас по всему миру, их можно встретить в любой стране, на любом континенте. При этом они не забывают своих исторических корней и гордятся своей национальностью.

— Гордиться своей национальностью — это все равно что гордиться тем, что ты родился во вторник, а не в среду. Человек должен гордиться своими собственными достижениями.

— Фу, ты такой черствый! Заколов, абстрагируйся от своей прямолинейной логики. Ведь есть же высшие ценности.

— Есть, не спорю. Это те вершины в науке и искусстве, которых достигло человечество. При этом совершенно не важна национальность титанов разума, плодами которых мы пользуемся.

— Кому как, а мне не все равно.

— Ну, хорошо, мы опять отвлеклись. Вернемся к редактору. Как ты думаешь, у Давида Вахтанговича могло появиться желание разыскать череп Тимура?

Тамара нахмурила лоб и серьезно задумалась. Заколов попытался подсказать:

— Возможно, он тоже хотел добиться справедливости, восстановиться на работе.

— Я с ним виделась. Он шутит, бодрится, но внутри у него все клокочет. Однако, как бы тебе сказать? Понимаешь, он кабинетный работник, привык работать с бумагами и реальное приключение вряд ли осилит.

— Это смотря какая цель. Очень много в любом положении решает мотивация. Раз наши конкуренты пошли на убийство, мы вляпались в очень серьезное дело. Ты бы пошла на убийство ради восстановления в университете?

— Нет. Но я девушка.

— То есть для подобной грязной работы существуют мужчины? Рыцари вроде меня?

— Заколов, хватит паясничать! Лучше скажи, что теперь делать? Касымова нет, фотографии из моих рук ты выбил, а там были мавзолеи и мечети эпохи Тимура. Возможно, Касымов их неспроста фотографировал.

— Я думаю, ты легко узнала эти места.

— Разумеется.

— Значит, фотографии нам не нужны. Или на одной из них была надпись, а ты забыла на какой?

— Какая еще надпись?

— Что здесь, под этим камнем, спрятан череп Тимура.

— Смеешься?

— Зачем же нам фотографии без надписи.

Тамара погрустнела. Тихон задумался, склонил голову, сцепил пальцы. Губы дважды отчетливо прошептали: «без надписи, без надписи». Через минуту он воскликнул:

— А вот я в кабинете Касымова увидел одно очень любопытное фото! И похоже, на нем есть надпись.

— Что же ты молчал! Где? Какое фото?

— На стене. Помнишь стену, увешанную фотографиями в рамках?

— Да.

— На одной из них Касымов в музее разглядывает непонятную картину.

— Ну и что? Какую надпись ты там видел?

— На картине странный узор из знаков. Я думаю, это зашифрованное послание.

— Это абстрактное искусство, Заколов! Сейчас художники и не такое малюют.

— Возможно, но я не упомянул самого главного. В предсмертный миг Касымов смотрел не куда-нибудь, а на нее!

— Ты думаешь, что это важно?

— Конечно! Он взглянул на то, ради чего он погибает!

— Что же там было?

— Я должен припомнить узор.

Заколов вскочил как ужаленный, схватил листок бумаги и погрузился в рисование символов. Тамара пыталась смотреть из-за плеча. Тихон быстро чертил угловатые знаки, некоторые зачеркивал, рисовал вновь, иногда задумывался и от отчаяния грыз карандаш. Потом он оттолкнул бумагу и раздраженно сломал карандаш, сжав пальцами одной руки.

— Достоверно не могу вспомнить! На картине еще были точки. Они наверняка что-нибудь значат. Жаль, что не захватил фотографию. А вернуться в дом невозможно. Там теперь вовсю работают эксперты.

— Подожди. — Тамара сжала плечо Тихона. — Когда во время встречи я попросила Касымова сфотографироваться для газеты, он долго не соглашался, а потом встал около этой стены, давал мне указания и даже сам выставил свет. Я щелкнула, но в газету снимок все равно не опубликовали.

— У тебя он остался?

— Да. Я еще вчера хотела показать. Сейчас. — Девушка вытащила из комода карточку и протянула Заколову: — Вот, взгляни. Он встал у той самой картины!

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я