Отравленная страсть

Сергей Бакшеев, 2008

Безумная любовь охватывают студента Заколова при встрече с бывшей одноклассницей Русиновой. Но она – любовница всесильного главы города, и первое же их свидание омрачено таинственным трупом. А рядом влюбленная в Заколова Глебова и следователь прокуратуры Воронина, жаждущая секса. Всепоглощающая страсть, безудержная ревность и жажда мести овладевают героями. Каждый из них может быть причастен к новому убийству. Заколову предлагают сделку: ради свободы навсегда забыть любимую девушку. Странные подарки, преступные махинации и дерзкие покушения – какая тайна скрывается за этими событиями? Как найти истину, когда чувства затмевают разум? Это пятый роман из серии «Опасные тайны Тихона Заколова».

Глава 10

Дверь в общежитие открыл Франц Оттович.

— Разве так можно, молодой человек? — встретил он меня изумленным возгласом. — Вы совершенно мокрый.

Я равнодушно посмотрел в небольшое зеркало на стене. Мокрые волосы прилипли ко лбу, на оттопыренных кончиках дрожали капли. Рубашка потемнела, обхватив неровными складочками грудь и плечи. Тусклый взгляд, обращенный внутрь, с трудом возвращался из глубин переживаний.

— Давайте я вас чаем напою, а лучше сразу переодеться. Ведь вам, наверное, холодно? — суетился старый вахтер, доставая вторую чашку.

Я плюхнулся на дерматиновый диванчик рядом со столиком вахтера. О чем он спрашивает? Холодно? Рука стряхнула брызги с волос. Ладонь прохладная, нос тоже, но внутри полыхал обжигающий огонь ревности.

— Мне не холодно. Мне больно, — обреченно брякнул я.

— Та-ак… По-моему я понимаю. — Франц Оттович пытался что-то разглядеть на моем пустом лице. — Это из-за Женечки?

— Вы ее знаете? — удивился я.

— Я слышал только ее голос. Но этого достаточно.

— Почему девушки влюбляются в старых козлов? — вцепился я ожившим взглядом в вахтера.

— Ну, это вы, Тихон, хватили. Чай пейте. Вот и варенье. Из крыжовника. Прошлогоднее еще осталось. Скоро будем новое делать. — Франц Оттович придвинул мне чашку и блюдце с вареньем. — Так кого вы считаете старым козлом? Человека вроде меня?

— Нет, что вы, Франц Оттович, — спохватился я. — Я не про вас. Я другого имел в виду. Ему лет сорок пять — пятьдесят, наверное. Но ей то всего двадцать!

— Ну, сорок пять — это для мужчины не возраст. А что касается вашего вопроса, так девушки чаще всего ждут, чтобы их выбрали. Так природой заведено. Активность проявляют самцы. Естественный отбор по теории Дарвина. Изучали, надеюсь, такую? Пассивные самцы вымерли, не оставили потомства. А самочки должны быть красивыми, чтобы активные самцы на них обратили внимание. На первом этапе девушки обычно приглядываются и позволяют себя любить. А задача мужчины — влюбить ее в себя. Влюбленная женщина совсем не то, что просто любимая. Попомните мои слова.

— Любимая, влюбленная, — я вслушивался в новый смысл заезженных слов и, кажется, понимал старика. — А как ее в себя влюбить?

— Вот, видите, в чем недостаток молодости. Вы еще не знаете, как это делается. А опытный мужчина, если он добрый и щедрый, и по настоящему любит, добьется взаимности очень быстро.

— Ну, он же… не красивый.

— С чего вы взяли?

— Седой уже.

Ладонь вахтера прошлась по белому ежику волос, губы усмехнулись.

— Это не столь важно.

— А что важно?

— Отношение к женщине.

— Отношение…, — я хлебнул чай, попробовал варенье. Кисло-сладкое, в самый раз. И тут же вырвалось: — Но я же люблю ее!

— А в чем это выражается?

— Я хочу ее, — выдохнул я и отвел глаза.

— А до встречи с ней вы никого не хотели?

— Почему? Да я… почти всегда хочу.

— Значит, вы всегда влюблены?

— Нет. Это на уровне физиологии.

— Вот именно. Гормоны, мужские гормоны играют. Так может и сейчас у вас не любовь, а так…

— Нет, сейчас совсем по другому. Я все время о ней думаю, я… я сгораю от любви.

— Или от ревности?

— От ревности тоже, — согласился я.

Вахтер усмехнулся:

— Этим молодежь и отличаетесь от стариков. У вас — огонь, у нас — пепел. Эх, пойду-ка я за водичкой схожу. Ночь еще долгая впереди.

Он взял чайник и заковылял по коридору.

— Франц Оттович, давайте помогу? — запоздало предложил я.

— Нет, мне все одно в туалет надо. Ты за дверью пока пригляди.

— Хорошо. Не беспокойтесь.

Оставшись один, я вспомнил разговор Калинина по телефону с неким Петром Кирилловичем. Левые автомобили. Вот, оказывается, как делают деньги чиновники. Калинину угрожали, ссылаясь на Отара Тбилисского. А фамилия погибшего Андрея — Воробьев. Много нового я узнал из случайно подслушанного разговора. Надо записать, пока не забыл.

Я взял маленький листочек со стола и написал: «Отар Тбилисский. Андрей Воробьев. Петр Кириллович». Хотя фамилия Калинина и без того слишком хорошо врезалась мне в память, я приписал и ее.

Из коридора послышались шаги вахтера. Объяснять свои записи постороннему человеку не хотелось. Я торопливо согнул бумажку и сунул в кошелек под надорванный карман. Как только старик включил чайник, я поспешил расстаться.

Утром меня разбудил стук в дверь.

— Заколов, вас к телефону, — услышал я голос Франца Оттовича.

Меня как пружиной подбросило с кровати. Женя! Я напялил штаны и стремглав пронесся по коридору. За спиной затихал хриплый голос вахтера:

— Я уже собрался уходить, а тут звоночек. Вас…

Меня умиляло, что семидесятилетний человек ко всем студентам обращался на вы. Он еще что-то объяснял, но я уже схватил трубку:

— Женя! Привет!

Трубка дышала тишиной. Я различал даже звук разлепляющихся губ.

— Привет, Заколов, — раздался в телефоне неуверенный голос. — Но это не Женя. Я — Ирина. Глебова.

— Да. Ира. Здравствуй, — я в миг стух, словно из меня выпустили пар, и попытался оправдаться: — Тут мне не правильно сказали…

— Ничего я не успел сообщить, — шипел рядом недовольный вахтер. — Евгению я бы узнал.

— Быстро бежал, почти летел. Отдышался? — иронично поинтересовалась Ирина. Затем в ее голосе проявились твердые нотки преподавателя. — Я вот к тебе по какому вопросу звоню. Не мог бы сегодня подучить меня водить машину?

— Да, конечно.

— Сегодня суббота. У тебя, наверное, какие-то планы?

— Нет. Никаких планов, — промямлил я.

— Когда сможешь приехать?

— Могу сейчас.

— Приезжай. Я жду.

— Хорошо.

Возникла пауза. Никто не клал трубку.

— Ну, до встречи! — бодро воскликнула Ирина.

— До встречи, — тусклым эхом отозвался я.

Ирина встретила меня в машине. Она посигналила, когда я попытался сунуться в подъезд.

— Теперь я буду учиться, как следует. Чтобы от тебя не зависеть, — сразу заявила она. — Ты у нас человек занятой. Нарасхват, можно сказать.

— Почему? Сегодня я совершенно свободен.

— Правда?

— Конечно.

Невнятная напряженность между нами исчезла. Ирина улыбнулась:

— Давай я сама попробую со двора выехать.

— Давай, — согласился я. — Только делай все по моей команде.

— Хорошо. — Она пристально взглянула на меня и, не отводя глаз, прошептала: — Иногда, когда мной командуют, это так приятно.

Мы колесили по тихим субботним улицам. Управление автомобилем давалось Глебовой все лучше и лучше. Я мог отвлечься от дороги. Глаза невольно косились на Ирину. На ней был летний сарафан и простенькие босоножки. Съехавший к талии подол она не поправляла. Обнаженные гладкие ноги от щиколоток до середины бедра казались просто идеальными. Их матовая белизна на фоне черных ковриков явно возбуждала меня.

Я поймал себя на мысли, что сдерживаю желание прикоснуться. Когда она переключала скорости, верхний край сарафана оттопыривался, и мои глаза нагло лезли в образовавшуюся щель. Прическа Ирины обрела непривычную пышность. Видимо, она с утра помыла волосы и уложила феном. Легкий запах духов, исходящий от нее, особенно ярко ощущался в салоне нового автомобиля. Ногти на руках и ногах были покрашены в розовый цвет, чего я раньше не замечал. А может, не обращал внимание.

Все это заставило меня сомкнуть колени и положить сверху руки. Я стеснялся неконтролируемого возбуждения.

— А теперь куда? — спросила Ирина, затормозив на светофоре.

— Что? — встрепенулся я и посмотрел на дорогу.

— Ты командовать будешь?

— У тебя уже так хорошо получается, что я могу поспать.

— Тоже мне, учитель. А если бы я на занятиях спала?

— Спала? С кем? — неожиданно вырвалось у меня.

— Ишь ты! Разговорился, наконец. — Ирина от души рассмеялась.

Светофор переключился. Я монотонно приказывал:

— Зеленый! Сцепление. На первую. Плавно отпускаем.

Ирина тронулась и озорно сообщила:

— А теперь я буду командовать. Мы едем на пляж, купаемся и загораем!

Я высунул ладонь в окно. Солнце явно припекало. От ночного дождя не осталось и следа.

— День будет жаркий, — решил я.

— Вот именно! Я взяла воду и бутерброды, — она кивнула на сумку на заднем сиденье.

— Только я плавки забыл.

— Не беда. Заедем в общежитие. Мы же на колесах!

— Вперед! — ее идея мне нравилась все больше.

В общежитии я застал Сашку Евтушенко на пороге нашей комнаты.

— Ты куда? — торопливо спросил я, ворвавшись в дверь.

— На пляж. А ты откуда такой возбужденный?

— На пляж? Здорово! Я тоже туда собираюсь.

— Так пойдем вместе. Погода отличная.

— Хорошо, только я… с Ириной.

— Какой? — не сразу понял Сашка.

— Нашим преподавателем.

— Даже так?

— А почему нет?

— Ну и я не один.

— А с кем?

На этот вопрос ответил дерзкий женский голос:

— Со мной.

В дверях появилась Ольга Карпова. В голосе и позе чувствовался вызов. Она высоко оперлась о косяк и, прищурившись, буравила меня взглядом. На руке покачивалась сумочка из мешковины с бахромой, пальцы небрежно сжимали дужку зеркальных очков. Короткое платье в крупных ярких цветах задралось наискосок, на скрещенных ногах выделялись круглые коленки.

— Ты, Заколов, все время занят. Мы решили без тебя.

Сегодня я уже слышал подобные слова о своей мнимой занятости. И каждый раз их говорили с упреком, будто я от чего-то увиливаю.

— Ребята, поедемте вместе, — я попытался улыбнуться. — Какие проблемы!

— А Глебова? — многозначительно поинтересовалась Оля. — Она, думаешь, будет в восторге?

— Ну, конечно, — я, наконец, нашел свои плавки и прикидывал, куда их положить. Сашка приоткрыл пакет, который держал в руках, плавки нырнули туда. — О чем речь? Заодно наше задание по программированию обсудим.

Я дружески подтолкнул Ольгу ниже талии. Она кокетливо улыбнулась, но демонстративно отстранилась, стараясь держаться ближе к Саше.

Мы направились к машине. Мне было немного неудобно. Как нас встретит Ирина? Возможно, ей не понравится спонтанное расширение компании.

Но это опасение оказалось мелочью по сравнению с поджидавшей нас неприятностью.

Около автомобиля мы застали встревоженную Ирину. Не обращая внимания на ребят, она бросилась ко мне:

— Представляешь, я сижу в машине, никого не трогаю, вдруг, останавливается милиция и просит предъявить документы. Я так перепугалась! А что, если документы не те, и «Волгу» отберут? А я к ней уже так привыкла. Но, слава Богу, все обошлось, документы вернули. Но потом они осмотрели салон и попросили открыть багажник. А у меня рука трясется, в замок не попадаю. Кошмар! Они на меня так смотрели! Словно я преступница. Вон, только отъехали.

Она показала на удаляющийся автомобиль с милицейской символикой.

— А что они искали? — стараясь сдержать тревогу, спросил я.

— Не пойму! Один другому пробурчал: глупое, мол, задание, в городе полно светлых «Волг». Да! Они нашли в салоне между сиденьями импортную заколку для галстука. Блестящую, с драконом. Спросили, чья? А я не знаю. Ты без галстука ходишь. А больше никого в машине не было. Они забрали, переписали номер машины, мои данные, и уехали.

— Не уехали, — мрачно покачал головой я и показал на дорогу.

Милицейский автомобиль остановился и задним ходом быстро возвращался к нам. Мы с Сашкой многозначительно переглянулись. На лице Евтушенко красовалась кислая мина, словно он, не разобравшись, хватанул зубами лимон вместо яблока. Моя физиономия вряд ли выглядела лучше.

В памяти всплыла откинутая фигура Андрея Воробьева в кресле, расслабленный галстук и блестящая полоска на груди. Так и есть, я вспомнил необычный зажим для галстука в форме дракона. Вот это прокол! Выгружая тело, мы не заметили, что заколка осталась в салоне. И даже утром я не догадался все проверить! Ведь стоило просто заглянуть под сиденья… Идиот!

Я бросил взгляд по сторонам. Мелькнула трусливая мысль: бежать? Бесполезно, милиция — это не таксисты. Мы засветились по полной программе.

— А, ребята…, — Ирина только сейчас заметила Сашу и Олю.

— Они тоже на пляж собрались, — вяло объяснил я. — Возьмем?

— Конечно, конечно, — Ирина торопливо кивнула.

Судя по глазам, голова ее была занята совсем другими, неприятными мыслями. Чего уж говорить обо мне?

— Если отпустят, — чуть слышно произнес Саша.

— А чего нам волноваться, — бодро заявила Ольга. — Ну, ищут каких-то бандитов. Работа у них такая. А мы то причем?

Святая простота! Я искренне позавидовал ее спокойствию.

Высокое жужжание задней передачи противной волной подкатило к нам. Белые огни в подфарниках милицейского автомобиля погасли.

Все! Как говорится, приехали!