Звездный странник – 5. Господин инспектор

Сергей Афанасьев, 2021

Бывший штурман космического грузовика "Атлант" Сергей Кузнецов снова попадает в мир гигантского Мегаполиса. Он вынужден будет противостоять подземной Империи, сражаться с бандитами, интриговать и расплетать чужие интриги, перевоспитывать электронный мозг, защищать детей – своих и чужих и тщательно оберегать свою жену.Вторая редакция, март-октябрь 2021. Произведение увеличилось в два раза.

Часть 2. Коурис

Глава 1. Рейнольдс. Воскресенье, 22.02.2252

— Это действительно вы, — вымолвил Рейнольдс, приблизившись. Вид у него был не выспавшийся и говорил он без всяких эмоций. — Ну что ж, пойдемте.

И Сергей покорно поплелся за своим шефом.

— Ну, рассказывайте, — устало произнес Рейнольдс, тщательно закрываясь в отдельном кабинете аэрокара.

Машина тут же резко устремилась куда-то по своему назначению.

— Давайте, я лучше напишу, — предложил Сергей, понимая, что рассказывать он будет еще не раз.

Шеф молча пододвинул к нему миниатюрный компьютер. И Сергей просторно, с излишними подробностями, наговорил в экран, как он отправился установить датчики на открытый им ранее узел связи 42-бис (есть такой в старых отчетах Сергея), чтобы собрать статистику по активным линиям, и был захвачен известным террористом Тедом Дрейпером, которому откуда-то было известно, что Серж Харви — большой специалист по старым военным базам, а Дрейперу требовался компьютерный мозг. Для каких целей — неизвестно.

Также Сергей подробно изложил события, произошедшие в Империи.

Шеф внимательно прослушал скинутый в файл отчет Сергея.

— Сигнал от вашего датчика пропал в районе станции"Центральная", — пробормотал Рейнольдс, глядя на экран. — Это никого не насторожило. Обычная история. Особенно — с вами. Начали искать только через сутки. Вашу одежду нашли на нижних этажах. В плачевном состоянии. Следствие долго вели и в конце-концов закрыли. Одежду сожгли и прах скромно захоронили на нижнем кладбище. Между прочим пластинку с вашим идентификационным номером мы так и не обнаружили.

Рейнольдс отодвинул от себя компьютер.

— От всего этого веет кустарщиной, согласитесь? — Шеф пристально посмотрел на Сергея, словно собираясь услышать правду. — Словно профессионал-горнолыжник неожиданно надел валенки.

Сергей усмехнулся сравнению, прекрасно понимая, что вся первая часть его истории шита белыми нитками, но все остальные варианты, которые он смог придумать за это короткое время, были еще хуже.

— Ни предварительной подготовки, ни согласования, ни плана мероприятия, ничего не оставили. Я уже не говорю о прикрытии. Так даже стажеры не поступают.

Сергей молчал, полностью соглашаясь с Рейнольдсом.

Шеф вопросительно посмотрел на Сергея.

— Я подумал, что в свете моего соглашения с Дрейпером, я мог бы передвигаться более свободно, — наконец промолвил Сергей, понимая, что отмолчаться ему не удастся. — А лишний человек в группе — больше шансов привлечь к себе ненужное внимание.

На этот раз наступила очередь усмехнуться Рейнольдсу.

— Вы больше ничего не хотите мне сказать? — спросил он.

Сергей отрицательно покачал головой.

— Ну, как знаете, — вздохнул шеф. — Вы хоть понимаете, что на вас и так висит серьезная гиря в виде истории с мисс Элорой Дебюсси? Вторую гирю вы можете и не потянуть.

— Да, — просто ответил Сергей, несколько тронутый заботой шефа. Он покаянно опустил голову, подумав про себя — мне и так внутренний голос постоянно твердит, что до старости дожить, скорее всего, не удастся, а тут и шеф вдруг дал понять этими своими"гирями", что все на самом деле еще хуже.

— Вашим в группе я сказал, что вы выполняли спецзадание более высокого уровня, — между тем произнес Рейнольдс, убирая компьютер и давая понять, что их беседа подходит к концу. — Надо же было как-то объяснить то служебное расследование, которое мы провели.

Сергей кивнул.

— А кто сейчас начальник? — спросил он.

— Пока временно — Густав Озолиньш, — ответил Рейнольдс. — Начальство решило взять со стороны. Но пока еще так и не подобрало.

Шеф замолчал. Молчал и Сергей, понимая, что наступает кульминация разговора.

— Сейчас вас доставят в шестой отдел, — наконец промолвил Рейнольдс, пристально глядя на Сергея.

Тот сосредоточенно кивнул — в такой ситуации без Давора и детектора лжи никак не обойтись. И даже если все пройдет супергладко — это еще не будет означать, что ему вернут группу, или вообще допустят к оперативной работе. Могут ведь сплавить насовсем в какой-нибудь архив, или в учёбку — готовить молодняк. Но это его сейчас мало волновало. Он знал, что пока он нужен конторе — и из-за его связи с Дрейпером, и из-за Ланы, и из-за Элоры, которая, как он интуитивно чувствовал, была зачем-то им сильно нужна, а из всех сотрудников он единственный, кто был настолько к ней близок. А потом… скорее всего его уже не будет в этом мире.

Ему сейчас главное — вытащить детей. Но без туннельного мотоцикла, который изъяли из его тайника, под землей делать нечего. А чтобы его получить, надо начинать все сначала — цепляться за операции, обосновывать крайнюю необходимость… Так что играем на том, что конторе нужны компьютерные блоки и руководство прекрасно понимает, что операцию по их изъятию необходимо проводить в ближайшее время, пока Дрейпер еще там, на военной базе.

— Сами понимаете — так надо, — зачем-то добавил шеф.

Аэрокар остановился

И Сергей, поднявшись, улыбнулся уже от двери — не волнуйтесь мол, все будет хорошо.

— А после, если вас никуда не направят — свяжитесь со мной по линкеру — вкратце уже конкретно обсудим вашу дальнейшую судьбу, — произнес Рейнольдс самое главное. — По дороге домой.

И когда Сергей принялся открывать дверь аэрокара — двое вооруженных сопровождающих уже вышли, ожидая снаружи — Рейнольдс вдруг добавил.

— В Империи, группа, попавшая в засаду по вашей наводке Закиру, оказалась без Дрейпера и без двух блоков.

Сергей замер. Шеф снисходительно улыбался.

— А у вашей спутницы оказались довольно серьезные покровители, — добавил он. — После ее звонка из второго аэрокара, его капитану пришел приказ непосредственно сверху, и куда он ее повез, я не знаю.

Сергей промолчал в ответ, выходя и принимая все это к сведению.

Глава 2. Дома

Скрипя свежевыпавшим снегом он шел, невольно ускоряя шаг, по хорошо знакомым улицам Мегаполиса. С таким ощущением, что никуда и не уезжал, а дриады, корабль, космическая база, все это ему приснилось. А впереди — опять служба контрразведчика, рутина, быт жизни.

Итак, со мной хотят поиграть, невольно обдумывал он возникшую ситуацию. Только этим можно объяснить такой смешной факт, что после всего случившегося мне снова доверили группу и операции. Хотят посмотреть, что я начну делать. И если ничего интересного они не увидят, то меня просто сократят, как потерявшего доверие. Скорее всего — физически устранят. Поэтому мне надо им подыграть. Создать интригу, чтобы они мучались в догадках — на кого же все-таки я работаю? Надо будет все это тщательно продумать. Чтобы не переиграть, — решил он.

Так вот размышляя, Сергей уже медленно, почему-то на ватных ногах, поднялся по темным ступенькам своего подъезда — входная железная дверь была как обычно сломана, а в коридоре не все лампочки горели. С удивлением поймал себя на мысли, что уже успел соскучиться и по этому миру, и по населявшем его людям, и по снегу в конце-концов.

Дверь квартиры была почему-то не заперта. Опять дети, наверное, забыли закрыть, подумал он. Вошел в прихожую. Из зала доносились приглушенные голоса. Гости, подумал Сергей, снимая ботинки. Вдруг из соседней комнаты резко выскочила кошка Марта. Увидев его, она также резко затормозила, царапая когтями пол, развернулась и, еще громче стуча когтями, убежала.

И тут вид прихожей его насторожил — зеркало на стене было завешано темным покрывалом.

Умер кто-то? — холодея подумал Сергей. — Уже второй, считая вместе со мной. Но кто же?

Не раздеваясь, он стремительно вошел в зал. Столы были сдвинуты, сидели гости. Элора, вся в черном, стояла к нему спиной и составляла на поднос пустые стаканы. Все вдруг притихли, разом обернувшись к нему. И в их взглядах он прочел леденящий ужас. Гробовая тишина сердечной тяжестью нависла над залом. Ничего не понимая Сергей смотрел на окаменевших людей, непроизвольно выхватывая знакомые лица — тесть с тещей, Виктор, Релия, детишки — вроде все на месте. И тут он увидел большой портрет в черной рамке. На него смотрел он сам. Тихо вскрикнула Яна. Повинуясь всеобщим взглядам Элора медленно обернулась, посмотрела на Сергея — секунды две с абсолютно равнодушным лицом. А потом вдруг покачнулась, ее поднос медленно стал наклоняться, рюмки сначала сползли на один край, потом — на другой, а потом неторопливо повалились на пол, громко звеня. Глаза Элоры закатились и она медленно осела, гремя стеклом и раскидывая руки…

Сергей сидел на табуретке, облокотившись на стол. Релия, успокаивая, трясла на руках расплакавшегося Юния. Элора отрешенно полулежала в кресле, неподвижно глядя на Сергея. Миссис Дебюсси держала свою дочь за руку, и то суетливо, в который уже раз спрашивала, как та себя чувствует, то вопросительно смотрела на Сергея, так ничего и не понимая. Отец Элоры тоже в который уже раз капал что-то сердечное, причем сразу в несколько рюмок — себе и женщинам. Терций, нахохлившись, недоверчиво смотрел на Сергея. Один только Вадим, в сильном возбуждении, носился по комнате, зачем-то потирая руки и глупо улыбаясь.

Он в очередной раз остановился возле виновника всех этих событий. Взял его за руку. Зачем-то потряс.

— Живой все-таки! — снова воскликнул Вадим. — Я раньше о таком только читал… Нет, все это надо осмыслить…

Он потянулся за бутылкой водки, роняя бокалы и расплескивая их содержимое, наполнил парочку фужеров — до краев. Протянул один Сергею. Второй, не чокаясь, быстро осушил сам, поперхнувшись и закашлявшись. Сергей пить не стал, ловя на себе многочисленные вопросительные взгляды, и не зная, что им всем сказать — все что мог, он уже рассказал, пока приводили в чувство Элору.

Релия, проходя с Юнием на руках мимо траурного портрета, спохватившись, положила фотографию на тумбочку, лицом вниз, задула свечки, молча и деловито сняла простыни с зеркал.

— А чей же прах мы похоронили? — вдруг спросил Вадим и Релия тут же на него шикнула.

Вадим растерянно посмотрел на свою жену, которая быстро постучала себя по голове.

Юний, видя, что ничего страшного все-таки не происходит и кругом все свои, потихоньку успокоился и молча взирал на странных взрослых, ничего не понимая, но готовый в любой момент снова разреветься.

— Хорошо, что живы остались, — сказала миссис Дебюсси.

— Серж, — тихо произнес отец Элоры, выпив свое лекарство. — Все-таки вам надо было предварительно сообщить, что уезжаете в командировку.

— Это же была обыкновенная рабочая встреча, — устало врал Сергей. — Делов-то часа на два. Рядовая инспекция школы. Кто же знал, что случится подобное?..

— А оттуда никак нельзя было? — несколько виновато спросила миссис Дебюсси, продолжая держать свою дочь за руку.

Элора по-прежнему молчала, не мигая глядя на Сергея из под опущенных ресниц, и от взгляда ее черных глаз ему стало не по себе.

— Нет, — отрицательно покачал он головой.

— Как же вы там жили все эти сорок дней? — волнуясь, словно боялась лишний раз побеспокоить, спросила Релия. — Наверное, тяжело было?

— По разному, — неопределенно ответил Сергей, решив для себя сильно не углубляться во вранье — можно ведь и запутаться.

— Хорошо, что хорошо кончается, — сказал отец Элоры, выпив свое лекарство.

Женщины согласно закивали.

— А я вот что-то ничего не слышал ни о каких заложниках, — со своего места подал голос Терций, с нескрываемым подозрением глядя на Сергея. — Поди, загуляли у какой-нибудь красотки.

На него все дружно зашумели и Терций, нагло ухмыляясь, демонстративно покинул комнату.

Отец снова ушел на кухню — в очередной раз принимать сердечное лекарство. У тещи постоянно текли слезы, которые она часто промокала мокрым уже платком. И Сергею было неловко перед этими честными искренними людьми.

И только Элора неподвижно сидела в кресле в углу и безучастно смотрела прямо перед собой впалыми от усталости и переживаний глазами.

К пяти часам утра Вадим с Релией и детьми наконец-то уехали домой.

Элора по-прежнему сидела в кресле.

Отец Элоры давно уже удалился в спальню — сердце. Ее мать принялась собирать посуду.

— Давайте я вам помогу, — предложил Сергей, с трудом поднимаясь с табуретки — за все эти часы спина изрядно затекла.

— Нет, нет, — торопливо ответила теща, украдкой промокая уголки красных глаз. — Что вы! Мы с отцом сами справимся. Вам надо отдыхать. Сейчас я приведу вашу комнату в порядок.

И она поспешно поднялась наверх.

Сергей с Элорой остались в зале одни.

Неловкое молчание затягивалось. Сергей украдкой посматривал на свою молодую жену, невольно пытаясь определить сходства и различия с теми двумя Элорами, которые остались на космической базе.

Девушка по-прежнему не шевелилась в кресле. Казалось — даже не мигала и не дышала. После выпитых лекарств и уколов она выглядела разбитой.

— Простите, что так получилось, — наконец пробормотал Сергей, чувствуя себя очень виноватым — ведь столько горя он принес этой семье, столько переживаний…

Элора даже не шелохнулась.

— Все готово, — раздался сверху голос матери. — Идите отдыхать.

Сергей встал. Элора осталась сидеть. Он подождал немного, потом подошел к своей жене.

— Пойдемте, — искренне переживая, сказал он, протягивая руку. — Вам надо отдохнуть.

Элора молча подняла на него свои большие, еще более черные от усталости, глаза. Казалось, она даже не понимала не только, что он говорит, но и кто он такой.

Сергей испугался. Надо вызвать скорую, промелькнуло у него. Не дай бог что с психикой случилось.

Но тут Элора вдруг резко поднялась, и тут же повалилась обратно в кресло. Видимо, тело затекло не у одного только Сергея.

Он успел подхватить ее за локоть и талию. Девушка, повиснув на его руках, тем не менее недовольно подвигала талией, видимо желая, чтобы он убрал свои руки. Но она все еще не держалась на ногах, и поэтому Сергей только крепче прижал невесомое девичье тело к себе.

Спускавшаяся сверху мать, в испуге замерла на середине лестницы.

— Все нормально, — успокаивающе кивнул ей Сергей, помогая Элоре сделать первые шаги на не гнувшихся ногах. — Сейчас пройдет.

На пороге своей комнаты, бывшей Элориной, а теперь отведенной для молодоженов, Сергей непроизвольно замер. Родители явно постарались. Комнату было не узнать. И главное — они заменили старую односпальную кроватку на роскошную двухместную. Белые подушки и пододеяльник резали глаза.

— Мы как раз купили двуспальную кровать, — говорила мать Элоры. — Поставили. Старую выкинули. Ждали, ждали… А вас все нет и нет… Потом еще три дня искали…

От воспоминаний слезы снова навернулись на ее глаза и Элора постаралась успокоить свою мать.

— Ничего, ничего, — торопливо пробормотала она, отворачиваясь. — Не обращайте на меня внимания.

Сергей непроизвольно вздохнул.

— Все уже прошло, — сухо вымолвил он. — Обещаю больше не попадать в подобные истории.

Сказав это Сергей невольно поморщился — ведь он совсем скоро исчезнет из этого мира, а для Элоры и ее родителей — снова пропадет безвести, и скорее всего — уже навсегда.

Миссис Дебюсси взяла его за руку, словно успокаивая в ответ.

Ушла.

Чувствуя дикую усталость — все-таки уже третью или четвертую ночь (если брать в расчет и базу) не удается как следует поспать — Сергей ушел в душ. Старательно, но быстро смыл с себя всю грязь подземелья, невольно думая о лежащей в темноте Озе. Вернулся. Элора неподвижно стояла у шкафа. Сергей, не глядя на нее (было стыдно за свой обман, и за то что не позвонил им от Рейнольдса — просто тогда не подумал), принялся энергично раздеваться — белые простыни манили неимоверно сильно.

— Ложитесь в кресло, — вдруг хрипло произнесла Элора.

— Кресла здесь нет, — усмехнулся Сергей, укладывая на прикроватную тумбочку широкое махровое полотенце, которым он обернулся, выходя из душевой — не одевать же свое грязное?

— Тогда на пол.

— Издеваетесь? — возмутился он. Окончательно раздевшись, Сергей решительно лег и демонстративно отвернулся. — Вы сами смотрите, не начните приставать, — пробурчал он.

Элора нерешительно постояла у кровати. Потом открыла свой шкафчик, долго перебирала свои ночнушки, но все они были легкими и короткими. Попробовала было лечь в одежде — неудобно. Наконец выбрала одну — самую длинную, но она все равно была слишком коротка и миниатюрна.

Неторопливо и неуверенно разделась. Осторожно скользнула под одеяло, боясь случайно коснуться его тела. Ей, конечно, доводилось спать с мужчинами — так уж получилось в жизни, но такой неловкости она еще никогда не испытывала, и это ее раздражало и злило.

Замерла.

Какое-то время оба лежали совершенно неподвижно. В квартире было тихо. Только на кухне что-то время от времени поскрипывало.

А как же медицинское обследование и ее последующая смерть под пытками Давора? — думал он, борясь со смертельной усталостью. — Или, пока его не было, она уже вернулась из больницы? Или там, на корабле, сказала неправду про обследование? Впрочем, что сейчас голову ломать, вяло подумал он, толку никакого, не будет она со мной откровенничать, надо спать, набраться сил, завтра — очень тяжелый день.

Сергей уже засыпал, неумолимо проваливаясь в сладкую бездну, и переворачиваясь на другой бок — в сторону Элоры, как вдруг услышал ее голос.

— Господин инспектор — не надо обольщаться, — устало прошептала его жена. — Общее одеяло ничего еще не значит.

— Я и не обольщаюсь, — с трудом вымолвил он.

— И не вздумайте меня лапать, — строго продолжила она.

— Я и не думал, — буркнул Сергей, обижаясь.

— И то, что вы воскресли из мертвых — ничего не значит в наших отношениях. Фарс под названием"женитьба"фарсом и остается. И надо доиграть его до конца, спокойно разойтись и забыть об этом.

Сергей промолчал.

— Между прочим, наш развод фактически уже оформлен, — тихо произнесла она. — Только за бумагами никто не сходил. По понятным причинам.

— Придется восстановить обратно, — заметил Сергей, упорно борясь со сном. — Иначе не поймут.

— Не поймут, — согласилась Элора еще более усталым голосом. — А что произошло на самом деле? — вдруг услышал он тихий шепот.

Растерялся.

— Я вам позже расскажу, — наконец решился он. — Когда улучшатся наши отношения.

Элора промолчала, попытавшись получше укрыться одеялом, и слегка коснулась Сергея своим бедром. И тут же резко отодвинулась.

— Надо будет попросить у родителей второе одеяло, — сказала она.

— А как вы это объясните? — зачем-то спросил он, на время прогоняя дремоту.

— Скажу, что холодно под одним.

Сергей кивнул и мгновенно и уже окончательно уснул.

Впрочем, было действительно холодно. Через полчаса Сергей неожиданно проснулся. По привычке, замер, не шевелясь и осторожно прислушиваясь — нет ли какой опасности.

На кровать мягко запрыгнула кошка Марта. Еле слышно вопросительно мявкнула ему в ухо. Но Сергей даже не пошевелился, и она все также тихо спрыгнула обратно и ушла через кошачье отверстие в двери.

А Сергей прислушался к тихому дыханию Элоры. Элора-маленькая, почему-то вспомнил он прозвище, данное Капитаном, и улыбнулся.

Вдруг он почувствовал, как его жена мелко подрагивает. Сергей приподнял голову, присматриваясь в темноте — свет с улицы проникал в комнату и худо-бедно освещал ее. Девушка укрылась с головой, но это ее не спасало, так как она, демонстративно отодвинувшись от Сергея, осталась с совсем небольшим куском одеяла, которое её почти не закрывало.

Что же это такое?! — устало подумал он, придвигаясь к Элоре и перекидывая на ее сторону больше одеяла. — Что за напасти! То похороны, то потрясения с оживлением, а теперь — еще и холода.

Обхватив ее за талию и животик, он прижал девушку к себе, поражаясь, насколько все-таки прохладным было ее тело. Не такая уж она и маленькая, попутно подумалось Сергею. Элора вздрогнула, схватила его руку, собираясь решительно отбиваться.

— Не занимайтесь ерундой, — сурово пробормотал он, крепче прижимая ее к себе. — Так будет гораздо теплее.

Но она все равно попыталась оторвать его руки от своего тела.

— Потерпите до завтра, — уже более мягко сказал он, не отпуская девушку, и только все плотнее и плотнее прижимая к себе.

— А что будет завтра? — пыхтя от усердия, спросила она.

— А завтра будет второе одеяло.

И она покорно сдалась, притихла, время от времени продолжая мелко подрагивать в его неловких объятиях.

За что им ее арестовывать, пытать? — думал он, глядя на спящую Элору. — Что она им сделала? Что им от нее всем нужно? Узнать бы это, проще было бы бороться. А ведь Давор может и раньше ее арестовать, как собирался когда-то, поместить в камеру, а уж потом… Но против этого я уже бессилен, даже если буду каждую минуту находиться с ней рядом. Здесь я могу только положиться на датчики в ее окружении. И чтобы наши силовики всегда были поблизости. В моих силах только попытаться спрятать ее на все воскресенье.

Сердце мучительно сжалось. Эх, как же я не хочу, чтобы она умерла! Ужасно сильно не хочу, чтобы она умерла!

Глава 3. Понедельник, 23.02.2252

Когда Сергей проснулся, Элоры рядом не было. Он тут же посмотрел на экран своего линкера — она была на кухне, и на сердце сразу же отлегло. Он сходил ванную, ополоснулся, почистил зубы. Вернулся в комнату. Переоделся. Спустился на кухню. Подходя, услышал скворчание сковородки. Осторожно заглянул. Элора в фартуке сосредоточено что-то поджаривала.

Он тихо вошел внутрь. Элора обмакивала хлебцы в разбитом яйце, тщательно вымачивала, солила, бросала на сковородку.

— Доброе утро, — произнес он.

Она вздрогнула.

— Вы меня напугали, — смутилась Элора. Лицо ее все еще было бледное. Такое же, как и вчера.

— Мы же договорились — в доме и у знакомых обращаться всегда на ты, — с укором напомнил Сергей.

— Так ведь нет никого! — недоуменно приподняла она свои черные брови.

— А вдруг кто-нибудь в этот момент спускался бы по лестнице? — заметил Сергей, подходя к Элоре поближе. — Это вы мне? — уточнил он, показывая глазами на сковородку.

— Да, — кивнула Элора и отчего-то смутилась еще больше.

— Вы готовите мне завтрак?! — поразился он, не удержавшись от возгласа.

— А иначе что обо мне подумают родители? — искренне удивилась она в ответ. — Присаживайтесь, скоро будет готово.

Сергей сел за стол на заранее подготовленное место — только здесь лежали салфетки и нож с вилкой. Рядышком на мягком стуле спала Марта. От его движения она проснулась, сладко потянулась всеми четырьмя лапками, выгибаясь и переворачиваясь на спину, и тут же брякнулась на пол. Приземлилась на лапы и спросоня удивленно принялась озираться — что это было такое?

Сергей, сочувствуя, нагнулся и погладил ее. А тут и Элора подошла от плиты и аккуратно поставила перед ним тарелку с четырьмя аппетитно пахнущими гренками, посыпанными мелко порезанным замороженным укропом.

— Спасибо, — почему-то тоже смутившись, произнес он, берясь за вилку.

Повесив фартук на крючок, его жена присела в сторонке.

Сергей взял ножик и аккуратно отрезал небольшой кусочек, отчего-то под ее взглядом чувствуя себя совсем неловко. Собрался было поднести кусочек ко рту, но подумал, что так ведь может и подавиться, и решительно повернулся к девушке.

— А ты почему не завтракаешь? — спросил он, делая многозначительное ударение на"ты".

Она как-то странно посмотрела на него. Пожала плечами.

— Для меня это слишком рано, — ответила Элора, снова смущаясь и отворачиваясь.

Встала.

— Наверное я ва… тебе, здесь больше не нужна?

И не дожидаясь ответа, быстро вышла, мягкими поглаживающими движениями поправляя на ходу юбку на бедрах.

Какое-то время он смотрел ей вслед, держа вилку в руках. Потом со злостью запихнул кусочек гренки в рот. Надо было задержать ее и постараться просто по-человечески поговорить, злясь на самого себя подумал он, энергично жуя. Что я так робею в ее присутствии? Голова становится пустой, ничего не соображаю! Немудрено, что она так ко мне относится — видит перед собой полного дебила!

Сергей, ведомый Рейнольдсом (вас еще месяц будут проверять, а пока принимайте дела и руководство группой — вашим я пока не сообщил), подошел к двери своего отдела. Взялся за ручку. Сердце защемило… Постоял в неуверенности, сильно волнуясь.

Он вдруг почувствовал, что несколько растерян от предстоящей встречи с Густавом. Перед его глазами все еще стоял Старый Рёник, каким он запомнил его в Лаборатории-Х перед казнью. И его старческий прощальный взгляд… И теперь именно с ним он встретится, и неважно, что Густав еще молод и всего этого пока не знает. От этого Сергею было не легче и он понял, что по-крайней мере, первое время он не сможет открыто смотреть ему в глаза.

Видя замешательство своего подчиненного Рейнольдс решительно открыл дверь, пропуская Сергея вперед.

Вошли.

В общей комнате сидели только Густав и молодой Коурис. О чем-то оживленно спорили.

Оба мельком посмотрели на вошедших… и замерли. Юноша побледнел, так и оставшись с открытым ртом. А Густав вдруг совершенно спокойно улыбнулся, быстро встал из-за стола, направляясь к Сергею, радостный.

— Позвольте представить вашего нового начальника группы, — произнес Рейнольдс.

— Так, конечно, бывает очень редко. Но — бывает, — сказал Густав. — И я рад, что это произошло именно с вами.

Сергей тоже неуверенно улыбнулся — привык он к ним ко всем, а разлука была достаточно долгой.

— Я рад, что вы вернулись, — сказал Густав, протягивая руку.

И Сергей, встретившись с открытым взглядом, к своему большому облегчению не почувствовал никакой неловкости и с радостью пожал крепкую и еще молодую ладонь.

— Я — тоже, — ответил Сергей, все еще глупо улыбаясь. — У вас все нормально?

— Да, — кивнул Густав. Они по-прежнему стояли на середине комнаты. — Все живы, все здоровы.

Аэций наконец-то вскочил, роняя стул, смутился, бочком приблизился к ним.

— А где остальные? — спросил Сергей, пожимая мягкую ладонь Коуриса.

— Закир в командировке. Его соседи арендовали. Для какого-то дела. Еще не вернулся, — ответил Густав. Общая радость несколько поутихла и они наконец-то присели. — А девчонки — к соседям чай пить ушли.

В этот момент дверь щелкнула. Вернулись девушки. Что-то весело обсуждая и неся какие-то коробки, они почти прошли на свои места, как… Первой взвизгнула Ники, роняя коробки и хватаясь за сердце.

— Шеф!!! — следом за ней закричала Алла и, стремительно подлетев к приставшему в волнении Сергею, всей тяжестью своего молодого тела повисла у него на шее, чуть не сбив его с ног. Тут же подбежала и Ники.

Девчонки, истошно рыдая, тискали его и целовали в шею, нос и щеки, мокря ему лицо и воротничок своими слезами, прыгали радостно. И ему вдруг увиделась Оза, одинокое тело девушки в полутемной пультовой. Она и сейчас, в эту самую минуту, лежит там одна, в полной темноте и холоде. А он стоял как истукан, неловко обнимая двух счастливых девушек, с трудом удерживаясь на ногах, и только бубнил, сам чуть не плача:

— Все нормально, все хорошо…

Густав и Коурис крутились вокруг, тоже участвуя во всеобщем веселье и заново переживая неожиданное воскрешение своего начальника.

Сергей почувствовал как от прыганий под его рукой платье Ники полезло вверх и возможно уже открыло нижнее белье. Ему стало неловко и он постарался поспешно опустить платье обратно, энергично гладя девушку по бедру сверху вниз.

Конец ознакомительного фрагмента.