Чёрная сова

Сергей Алексеев, 2016

«Сначала Терехов придумал самый простой и показавшийся надежным, ход: он запасся натуральной медицинской справкой, что является сопровождающим лицом, то есть, поводырем и везет слепую женщину после операции домой. Таким документом почти все объяснялось, в том числе, не нужные бинты под маской на лице и сама кожаная маска, напоминающая восточную паранджу…»

6

Терехов проводил взглядом угасшую ракету и побежал к вагончику, вспомнив, что красный сигнал — тревога на границе, прорыв или проникновение. Пока бежал, рядовой Елкин успел запустить электростанцию и включил прожектор над входом.

— Что стряслось? — спросил Андрей.

— Ничего. — спокойно отозвался тезка и закурил. — Командир просил обозначить место.

— А почему красная?

— Зеленых нету. А этих куча…

— Заблудился, что ли командир?

Елкин умыльнулся.

— Вроде того….

— Службу проверяет? — будто между прочим спросил Андрей.

— Да ну… Судьба у нашего командира такая. Как полнолуние, так бессонница. Садится верхом и поехал. У него и погоняло…

Недоговорил, сообразив, что болтает лишнее. Догадаться, каким прозвищем наградили его солдаты было не трудно…

— К нам-то заедет?

— Кто его знает. — Елкин зарядил ракетницу. — Пути начальника неисповедимы.

И выстрелил в звездное небо.

Терехов полюбовался ракетой.

— Долго палить будешь?

— Каждые десять минут, пока не поступит команда. — тезка зябко поежился — выскочил из натопленного помещения в летнем камуфляже. — А что? В любом случае полезно! Дозорные не спят и враги боятся. Прется, к примеру, шпион, вдруг красная ракета!…

— Иди оденься. — наставительно сказал Терехов. — Простынешь.

Тот послушался, заскочил в кунг и скоро вышел в бушлате и раскладным брезентовым стульчиком.

— Присаживайтесь. — и поставил к колесу. — Вы-то днем выспались, а мой сон накрылся. Через час в дозор…

— Давай я постреляю. — предложил Андрей. — Ты ложись.

Эта его готовность понравилась Елкину, но он помнил службу.

— Не положено. У нас в волчьи дни вся застава бодрствует.

Хотел еще что-то добавить, но из природной скромности опять посчитал лишним.

— Почему волчьи?

— Полнолуние, волки воют. — сдержанно пояснил Елкин, задавливая желание поговорить. — Тут их много. Но вот слышите вой?… Нет. На луну только наша застава воет…

Опять поймал себя за язык и умолк.

— Сколько служишь? — спросил Терехов.

— Срочную на границе. — рядовой немного расслабился. — В одном отряде с Рубежовым. Он из-за фамилии на границу попал. но был музыкант. На дудке играл, в оркестре, а я через день на ремень… А тут с девяносто третьего, как эту мерзлую шаманку из кургана выкопали…

— Так вы после срочной на контракт пошли?

Елкин помялся, заговорил с сожалением:

— Нет… Гражданская жизнь, прямо сказать, не поперла. А хотели весь мир окучить. Рубежов золотую жилу нащупал, сотовая связь только развивалась. На третью позицию уже выходили! Между прочим, в Москве работали, на Рублевке чуть ли не первыми поселенцами были… Но конкуренция, нам и обломали рога.

— После Рублевки на Алтай? — искренне изумился Терехов. — Да вы герои!

И неожиданно подвиг на откровенность.

— Все дело случая, стихия. — скромно вымолвил солдат. — Особняки, машины ушли за долги. Едем однажды в метро, бездомные, голодные, как волки. Банки на нас охоту открыли, в окладе держат… Тут объявление — набор по контракту! В пограничные войска!… В общем, мы теперь наемники, солдаты удачи! Почти"дикие гуси". Вот уже на третий срок подписались. Главное, нас тут банки не достают. С Алтая, как с Дона, выдачи нет!…

И осекся, поняв, что наболтал чужому, незнакомому человеку слишком много. Потом спохватился, послал ракету в небо и попытался сделать собеседника своим.

— Слышал, вы тоже поносили зеленую фуражечку? И с нашим командиром заканчивали погранучилище?

Ему хотелось что-то расспросить про своего начальника заставы, но теперь удерживала излишняя осторожность.

— Было дело. — усмехнулся Терехов. — На курс старше учился. А погняло носил — Репей. Приставучий был, фамилии соответствовал…

Елкин на провокацию не поддался, сдержал любопытство относительно командира и запустил еще одну ракету. В ответ на его груди мерзким голосом забормотала рация. Андрей не понял ни единого слова, однако погранец выслушал и обронил:

— Это тебе не на дудочке играть. — и опять вспомнил про"принцессу Укока". — Как эту шаманку откопали и увезли, на Алтае веселая жизнь началась. Землетрясения, наводнения… Как наука считает, связано это с ней, или нет?

— Предрассудки. — односложно отозвался Терехов.

— Я тоже так считал… Пока у командира духи коня не угнали. Всей заставой искали. Такой же гнедой был, как у вас…

— Хочешь сказать, и моего духи взяли?

— Люди здесь чужих лошадей не трогают. Тем более, угнать коня с погранзаставы!.. Мы же всех тут раком поставим. Простите, на уши.

— На что духам лошади, если они бесплотные? — усмехнулся Андрей. — И летают по воздуху?

— Этот дух плотный. — уверенно заявил Елкин. — Командирского жеребчика вернули едва живого. Копыта в хлам, холка седлом сбита до мяса. Ребра торчат… Но самое главное, на лбу глубокая вмятина. Овальный след, и еще крвоточит…

— Убить хотели?

— Нет. — солдат сделал многозначительную паузу. — Если бы убить… Рог отломили. Или сам отпал.

— Рогатый жеребец? — рассмеялся Терехов. — Забавный ты сказочник, рядовой Елкин!

— Его на племя в округ забрали. — не обиделся тот. — Можете сами посмотреть! На конной базе содержат, в Новосибе.

— Духи катались?

— Видел я этого духа. — вдруг признался солдат удачи. — Правда, издалека… Метра три ростом, если с шапкой.

Терехов внутренне вздрогнул, вспомнив пляшущую тень всадника.

— У страха глаза велики…

— Не один я видел, многие не раз наблюдали. — Елкин будто рассердился. — И в рапортах указывали. До сих пор видят… Но капитан приказал не писать больше, особенно срочникам. Будет расценено, как попытка закосить под дурку и уклониться от службы. Пока эту шаманку не трогали, никаких духов тут не было, и коней не угоняли. И алтайцы видят этого духа земли, требуют вернуть мумию на место. Тогда, мол, и успокоится. Они считают ее своей царицей или богиней.

Андрей встал со стульчика, помахал руками, поприседал, испытывая странное желание встряхнуться всем телом, как это делают собаки.

— Да бред все это! Я с академиками разговаривал… Курган скифский, и мумия уж никак на алтайку не похожа. Мне ее скульптурное изображение показывали. Русская женщина! Такой тип в каждой нашей деревне.

Солдат удачи глянул на часы, зарядил ракетницу и поднял ствол к небу.

— Мне тоже показывали. Только в натуре. Красивей женщин не видел. А я их повидал в Новосибе! Новосиб — город красавиц. Не обратили внимания?

И выстрелил. Ракета ушла вертикально вверх и не описала дуги, как другие — растаяла в лунном небе.

— Что ты мог разглядеть? Ночью все кошки серы…

— Почему ночью? Я и днем видел. На командирском коне проехала, метров сто от меня. Даже поводья не держит, конь сам несет…

— Сто метров!

То ли недоверчивый тон Терехова, то ли эти воспоминания почему-то начинали злить Елкина.

— Так я в бинокль смотрел! Тюрбан метровый на голове, а глаза завязаны…

— Зачем?

— Кто знает? Может, маска такая…

— Как же ты красоту рассмотрел?

— А красоту и маской не прикроешь. — нашелся рядовой. — Хотел ближе подойти!

— Почему же не подошел?

— Будто не знаете! — сердито вымолвил солдат удачи. — А потом в санчасть? С похмельным синдромом или белой горячкой? И прямым ходом на дембель! Мне служба дороже.

Терехов вспомнил Севу Кружилина.

— Погоди… То есть, по твоему выходит, кто с духом пообщается, у того похмелье?

— Ну да! С нашей заставы только за последний год двоих комиссовали. Проверками замордовали, командир воет волком!… Представляете? На гражданке нормальному работы не найти, а тут со справкой из психушки и наркодиспанера! Теперь же все в базу забивают… Я на вашего напарника глянул и сразу понял — контактер.

— Хочешь сказать, Сева видел этого духа?

— Конешно! — самоуверенно заявил Елкин. — Не просто видел — вступил в контакт, что делать можно только шаманам. И то не всем… И Зырян с катушек съехал! Был нормальный пацан, бизнесом занимался…

— Какой Зырян? — спросил Терехов.

— Тот, которого вы на заставу привозили, костоправ или Вова Черный. Да вы у алтайцев спросите, они про духов все знают.

— Где их взять-то? — усмехнулся Терехов. — За все лето на Укоке ни одного туземца не видел!

У погранца был на все ответ:

— Боятся! Нынче летом дух активизировался. И знаете почему? У него появился молодой гнедой жеребец. Дух питается энергией коня… Командирского шаманка изъездила в прах. Потом угнала коня из Кош-Агача. Там один мужик хотел турбизнесом заняться, конные прогулки на плато. В первом же туре потерял жеребца и голову. Увезли в Горный с известным диагнозом. А дух и эту лошадь укатал. Теперь на вашем единороге будет рассекать.

— Единороге?… У моего гнедого вроде не было рогов.

— Уже отрос. Днем не видно — ночью светится. И вы в этом убедились. Когда порванную веревку показали, я сразу понял: пытались заарканить единорога. Было же?

— Было. — осторожно признался Терехов. — Только кобылицу.

— Единорожицу.

— Разве единороги не бесполые?

Елкин заговорил хладнокровно.

— Вам еще трудно осмыслить, мешает предубеждение. Этого не может быть, думаете вы. Но это существует помимо нашего сознания. И это не плод вашего воображения. В бесполый мир духов верят только идиоты. Если у лошадей отрастают рога, пол сохраняется, как у оленей. Говорят, поймать единорогов невозможно — ерунда полная! Ловят! Вот и вы аркан набрасывали… А знаете, сколько стоит рог единорога на черном рынке?

— Их что, продают? — изумился Терехов.

— Продавали когда-то, по весу алмазов. — со знанием дела объяснил Елкин. — То есть, каратами взвешивали и цена, как у бриллиантов чистой воды. Потому почти всех истребили, еще в средние века.

Дураков в погранвойска по прежнему не брали, но законченных романтиков, как и в прежние годы, было достаточно.

— Наверное, из рогов украшения делают? — серьезно заметил Андрей почти не скрывая сарказма.

— Почему украшения? — тупо переспросил солдат удачи. — Это же мощнейшее противоядие. От любого яда! И стимулятор мужской силы. Раньше только цари употребляли. Ну и султаны, у кого гарем был. А что в Китае из этого рога делают!

— Что?…

— Элексир полового бессмертия. Только императоры династии Цинь пили. И превращались в настоящих сексуальных драконов. Потому назывались Властелинами Неба. У них было по тысяче двести жен и наложниц. И все были довольны. Дракон, это же от слова драть. Вот императоры и драли… Рог обладает энергией Ци. Слыхали?

— Не слыхал…

— Если сейчас добыть рог единорога, можно весь мир окучить и до самой смерти бамбук курить. Где-нибудь на Майями.

— И завести гарем?

— Почему?… Не обязательно. Нет, отпилить себе кусочек, остальное продать.

— Но сейчас ни императоров, ни царей. Кто купит?

— Как кто? Олигархи с руками оторвут! У них же денег навалом, секретарш, наложниц… Но не драконы они! Сейчас на рога спрос сумасшедший. Особенно в Китае. Предложений нет. Так что имейте ввиду. Если попадется единорог, его не арканить надо — стрелять в крестец. И сразу же пилить рог, пока живой. Или лучше вырубать с черепом и ушами.

— У живого?

— Только у живого. Иначе погаснет и испарится. Древний способ добычи.

— Зачем же с ушами?

— Для доказательства. Конское ухо всяко отличишь.

— А почему у одних коней рога отрастают, у других — нет? — насмешливо спросил Терехов. — Или это как у мужиков, когда они в командировках?

Увлеченный Елкин юмора не услышал.

— Отрастают у тех, кто проникает в параллельный мир. — серьезно пояснил он. — Ваши кони побывали в другой реальности. И вышли единорогами. Днем не видать — ночью светятся.

— Тогда у нас проблема! — посетовал Андрей. — Кони-то казенные, придется сдавать. А если с рогами не примут?

Елкин наконец-то уловил шутливый тон, но ничуть не обиделся и как-то не романтично ухмыльнулся.

— Когда дух дна земли заездит вашего жеребчика, рог сам по себе отпадет. — заявил он. — Это уже бывало. Мундусов найдет ходячие кости, завернутые в шкуру, и отпилит или отломит. А нахвастает, мол, камлал, шаманил и отнял у духов. Сам рог заберет и своим продаст. У алтайцев они тоже ценятся, особенно у шаманов. Но цены совсем не те, как на китайском черном рынке. В основном, подделка встречается.

И добавил весомости своим словам салютом из ракетницы. Когда красная звезда догорела, коротко хрипнула рация.

— Понял, товарищ капитан! — довольно сказал Елкин. — Отбой! Спокойной ночи!

Терехов даже растерялся.

— Разве к нам не заедет?

— Нет, он в двенадцатом квадрате. Это далеко…

— Все-таки я не понял, зачем ракеты пулять…

— Чертей отпугивать! — засмеялся погранец. — Нечистую силу. Духов, леших, единорогов. Лучше с ними не связываться. Мешков попробовал бизнес наладить. Рог он добыл настоящий… И продал перекупщикам, а те — в Саудовскую Аравию. В общем, духи Укока потом изловили и так его отделали! Жена едва выходила…

И примолк, напялив непривычную маску хитреца. В это время из синей лунной дали послышался стук, вроде бы копыт, причем, дробный, будто табун бежит.

— Легки на помине. — шепотом обронил Терехов. — Духи скачут?

Тезка перекинул автомат на грудь и заглушил выдвижную электростанцию. Прожектор погас, в тишине все звуки стали ярче, но лунного света не хватало, чтобы рассмотреть какое-либо движение. Теперь отчетливо слышался стук копыт идущего галопом, одинокого коня, причем звук наплывал прямо по курсу на кунг!

— Конь. — дрогнувшим голосом проговорил Елкин и зачем-то снял автомат с предохранителя.

— Стрелять не вздумай. — предупредил Терехов.

— Нет, это я так. — залепетал тезка. — Сила привычки… Что делать будем? Вдруг выбежит?…

— Ловить, — хмыкнул Андрей. — Если рогов нет…

Андрею показалось, по серой каменистой пустыни уже мелькают короткие тени — луна поднялась высоко…

— А если есть? — спросил Елкин. — Стрелять в крестец?

— Я тебе выстрелю! — пригрозил Терехов. — Стрелок…

— Андрей Саныч, удача на такой охоте раз выпадает…

— На какой охоте?

— Единорожей! Другого случая не будет…

Хотел еще что-то добавить, но в этот миг звук резко оборвался, будто лошадь встали на полном скаку. А так не бывает!…

— Все! Ушла в другое измерение. — серьезно заявил солдат удачи. — В параллельный мир. Вот всегда так…

Пожалуй минуту была мертвая тишина и полная неподвижность теней. Затем послышался одинокий чирикающий бег человека и шорох брезента.

— Вроде, Рубежов. — разочарованно промолвил Елкин и опустил ствол автомата. — Я его бег по звуку узнаю, у него ноги короткие, семенит.

И впрямь скоро заплясала сначала тень бегущего человека, потом и он сам обозначился зеленой фигурой со сверкающим примкнутым штык-ножом. Сержант перешел на шаг и нетерпеливо спросил:

— Ну? Где?!… Лошадь где?

— Не было лошади! — откликнулся Елкин.

— Как — не было? На вас гнал!

— Топот слышали…

Рубежов как-то странно озирался, словно погони опасался, и при это хватался за сердце и отпыхивался.

— Видел, как вас!… Серая в яблоках!… Двести метров от кунга! Сахару дал. Вы тут базарите — она стоит, слушает… Погнал — шагом шла, в зад пихал.

— Каким шагом? — возмутился Елкин. — Галопом скакала, мы же слышали! Потом раз, и пропала.

Расстроенный сержант мрачно выругался, сдернул из-за спины автомат, поискал место, куда поставить и вдруг воткнул штык-ножом в землю.

— Все, надо переводиться с этой долбанной заставы! Или вообще на дембель, досрочно. Завтра же рапорт напишу!

— Это тебе не на дудочке играть. — ехидно заметил рядовой Елкин.

— Да пошел бы ты! — опять ругнулся сержант и повалился на стульчик. — Все, я наслужился. Ведь в прошлом году еще хотел!… Если бы не ты, Елкин-палкин, я бы уже на гражданке был. Все ты! Давай еще на один срок! Дикий гусь… Увезут в психушку и с волчьим билетом выпустят!

— Ты не переживай так, Алик. — ласково заговорил Елкин. — К этому надо привыкнуть, смириться. Существуют вещи, которые мы не можем понять и объяснить…

Тот взорвался:

— Какого хрена?!… Вот так видел! Сахар давал, по холке гладил! Куда делась?!… Все, ты как хочешь, я на дембель. Плевать на выходное пособие, на банки…

— И рог был? — серьезно спросил Елкин.

— В том-то и дело! — чуть ли не со слезами выкрикнул сержант. — В руках держал, щупал!… Самый настоящий рог. И светится еще! Белый такой…

— Тебе парень, и впрямь отдохнуть надо. — сдержанно заметил Терехов. — Где-нибудь в санатории.

— Не верите? Своими глазами!… Глюки, что ли?

— Хуже…

— Нет, я понимаю, обман зрения! Лунный свет! Черти чудятся… Но так реально!

Елкин суетился возле, готов был по голове погладить, как плачущего ребенка.

— Успокойся, утро вечера мудренее. С этим надо переспать… Иди, ложись до утра, а я в дозор.

— Я с этим не один раз спал — не помогает! — обреченно заявил Рубежов. — Не уговаривай. Все решено! Когда-нибудь все равно пришлось бы решать… Но вот скажи мне: куда она делась?!

— В другой мир ушла, в параллельный с нашим. — терпеливо и смиренно определил Елкин.

— Ага! Пришла, погуляла в нашем и дернула! — огрызнулся сержант. — Андрюха, давай вместе рапорта подадим? Пока ты окончательно в другой мир не свалил?

— Мне здесь нравится…

— Как хочешь! Потом спохватишься… Помнишь, что Тимоха говорил? Каков начальник, такова и застава! Здесь все помешанные, Андрюха! Начиная с Лунохода! И кончая Мундусовым. Теперь и я тоже?…

— Луноход, это Репьев? — уточнил Терехов.

— А кто еще? Всю ночь будет рыскать!… Вы наверное слушаете нас и думаете: разговор двух придурков. Верно?

— Пытаюсь понять, что здесь происходит.

— Я вам скажу! Вы попали на заставу сумасшедших! И товарищ капитан Репьев — первый. И пока вы рассудка здесь не потеряли, намекните по дружески, пусть головку полечит.

— Так нельзя, Алька! — обрезал его Елкин. — Замолчи!

— Мне теперь пофиг! Теперь ты иди и паси своих единорогов!

— И пойду! Сегодня ночка подходящая…

Он заскочил в кунг и там, опоясав себя ремнем с подсумками, закинул автомат за плечо и как-то быстро скрылся в лунной мгле, словно ступил за некий занавес. Рубежов запустил электростанцию и закурил.

— Про духов вам уши притирал? — спросил со злой насмешливостью. — Про рогатых коней? На которых шаманка катается? Трехметровая!

— Мы тут всякие темы обсуждали. — уклонился Терехов. — Про шаманку тоже…

— Елкин большой мастер! Наводить мистический ужас. Не слушайте его, с ума сведет. От его бредней уже и мне мерещится…

Андрей вспомнил свою неудачную охоту на лошадей и перерезанный аркан.

— Нет, Андрюха всегда с головой дружил. — Рубежов вроде бы приходил в себя. — Это здесь, под воздействием всеобщего психоза, слегка свихнулся. И мне все время талдычит, искушает, змей… Добыть рог единорога! Озолотится можно… А их в природе быть не должно! Сказки!

— А Мешкову повезло. — серьезно отпарировал Терехов. — Добыл и саудитам продал.

— Вы Мешкова знаете?

— Не знаю, но говорят…

— Елкин нагородил!… Ну где бы Мешков настоящий рог взял? От козерога рог втюхал, вот ему и переломали кости!…

— Кто переломал? Духи?

— Какие духи?! Мужики, которым втюхал…

— Но ведь кто-то ездит на угнанных гнедых жеребцах?

Рубежов прятал насмешливый тон, и делал это неумело.

— Верно, угоняет и катается. Даже имя у этого духа есть — Ланда.

Перед глазами у Терехова встал, замерзающий, покрытый инеем, турист, бормочущий это имя.

— Про Ланду тоже слышал…

— Кто тут про нее не слышал?… Можно сказать, местная достопримечательность. Вторая после принцессы Укока. Но с претензией на первую! Алтайцы ее кара мегиртке зовут, уважительно так, боятся…

— А что это значит?

— Хрен знает, не говорят. А мы Маргариткой прозвали. Навертит себе метровую прическу, нарядится под шаманку и катается. Иногда днем в маске, но голая скачет, в одной своей шапке. В общем, та еще Маргаритка. Дух изображает, сводит мужиков с ума. Представляете, ты ночью, в наряде среди гор, а на тебя голая девица скачет. На единороге!…

— И командира тоже она свела с ума?

— Лунохода?… Так это же его бывшая подруга!

— Подруга Репьева? — изумился Терехов. — Она же, вроде, с туристами сбежала…

— Вторая сбежала. А Ланда на Укоке осталась. Капитан привез ее, когда археологи тот самый курган рыли. Звал ее ландышем…

— Откуда привез?

Рубежов помялся.

— Точно не знаю, где отыскал этот цветок, но вроде на каком-то вернисаже. Она художница, тогда лет двадцать было… Да вон в кунге ее рисунки лежат!

— Это ее рисунки? С уродами?

— А чьи?… Когда-то весь этот кунг в картинах был. Луноход трепетал перед ней, на раскопки к ученым отправлял, стрелять учил, верхом ездить. Почти год возился, жениться хотел…

— И что?…

— Это же застава! Двадцать пять голодных мужиков, и все, как на подбор… У девчонки крышу и снесло, вообразила себя принцессой. И так была с тараканами, художники, они все немного вольтанутые. Объявила, в нее вселился дух откопанной шаманки! Так просто вселился и живет… Угнала командирского коня и стала кататься, дурью маяться. Сначала только в волчьи ночи гоняла вдоль границы, наряды пугала. Потом все лето чуть ли не каждую ночь…

Терехов воспользовался паузой.

— Погоди, но где она живет? Это ведь надо где-то спать, что-то есть…

— Логово есть у Маргаритки, укромное лежбище где-то в горах, говорят, в жерле уснувшего вулкана. Там тепло. Милиция однажды все лето искала, нас привлекали… Даже следов не нашли. И вулканов тут поблизости нету. Есть только заброшенный командный пункт, который Мешков выкупил. У меня подозрение, там она и живет.

— А сейчас-то ищут?

— В том-то и дело! Луноход странный человек, наверное, еще не успокоился. То искать заставляет, то запрещает… Вот этот кунг он целый год возил по плато и ставил, как ловушку для своего ландыша. Говорят, тут даже какие-то космические датчики вмонтированы. Не поймалась! Или не дура, или… У нас вообще есть подозрение, вся это история чей-то хитроумный проект. Из сферы турбизнеса, чтоб с лохов бабки стричь. Места силы показывать, ерунда. А вот скачущий дух принцессы Укока! Да еще на единороге!.. И командир на нем завязан! Сюда иногда такие денежные мешки приезжают! Кто занят в этом бизнесе, все Луноходу отслюнивают. А на что бы он строил дом на берегу Черного моря?

— А как же похмельный синдром? — вспомнил Терехов. — Водкой поят? Мухоморами угощают?

В версию Рубежова этот диагноз никак не укладывался, не знал, чем ответить.

— Кому надо, пусть разбираются. — потерял интерес. — Мне теперь все равно… Выключу эту трещетку! Тишины хочется.

Он заглушил станцию, выдернул автомат из земли, машинально обтер штык и стал подниматься по откидным ступеням кунга.

— Может, и дает пить какой-нибудь заразы. — предположил негромким полушепотом. — Откуда-то похмелье берется? Ведьма же. Рыщет, поди, сегодня… Как вы думаете, могла она пластмассовый рог привязать серой лошади? С подсветкой? На батарейке? И выпустить?

— А зачем? — спросил Андрей.

— Чтоб таких лохов, как мы, с ума сводить!

— Могла, наверное…

Тишина и впрямь обволакивала, луна вошла в зенит и раскалившись до бела, сделала мир неподвижным и безмолвным. Но только на короткое мгновение: сержант уже открыл дверь, когда совсем близко запел волчий хор. Причем, сразу на несколько слаженных голосов, отчего вой напоминал застольное пение подгулявшей компании. Рубежов резко обернулся и замер, держась за ручку двери — то ли заслушался, то ли оцепенел от внутреннего, продирающего ознобом, страха. По крайней мере, Терехов его испытывал, но в следующий миг они оба вздрогнули, ибо волки разом умолкли, и в этом подлунном пространстве закричал человек…