Нельзя быть такими

Сергей Александрович Аредаков, 2019

Многовековая война закончилась полным уничтожением клана "Парящих". Главный герой книги, молодой "Пар" – Витор Лебреот был вынужден выживать среди враждебно настроенного населения. Труден и тернист жизненный путь Вита, а порой и смертельно опасен, но ничто не способно заставить его изменить своим моральным принципам и предать кланового Бога. Его рука не дрогнет для наказания, даже самых высокородных мерзавцев империи "Теонов". Естественно, такое безрассудное поведение не предвещает спокойной жизни и лишь "сгущает тучи" над последним романтиком этого мира.

Глава 6

Сказать, что Адеб просто ошалел от появления перед ним терпилы, это попытаться описать дикий крик жестами. В его понимании, дальше события могли развиваться только в двух направлениях. Первое и самое обычное, «клиент» возвращался из леса ни с чем и если не соглашался заехать на хутор к Адебу, то оставался живым и убирался на все четыре стороны света. Второе, более редкое, но иногда всё же случалось и такое, из леса появлялись подельники и они торопливо убирались с места преступления. А тут, мало того, что терпила припёр украденное у него имущество, но ещё и вещи сообщников Адеба. Означало это только одно, его друзей уже нет среди живых. Поэтому, старательно подавив волнение и сильный испуг, Адеб занялся своим любимым делом — подхалимством. Видимо такая тактика принесла положительные плоды, потому что его «спаситель» подозрительно прищурив глаза, нейтрально произнёс:

— Меня тут знакомый ждёт, совсем рядом, пара километров отсюда, не больше. Выгружусь у него и снова в город поеду, так что если никуда не спешишь, то жди меня здесь. Кстати, меня зовут Вит.

— Меня Рыжиком все кличут. Может быть тебе помощь нужна? — по-привычке соврал Адеб и тут же попытался увязаться за странным горожанином.

В ответ он услышал лишь поскрипывания колёс и отпустив повозку на приличное расстояние, аккуратно двинулся следом. «Не получилось разжиться на грабеже, придётся заработать на стукачестве»: недовольно подумал Адеб и терпеливо продолжил выслеживать свою жертву. Его подельники являлись коренными жителями Ревда и главный городовой обязательно заплатит за их убийцу вознаграждение. Плюсом к этому, повозку с лошадью они продадут и поделят доход пополам. Хотя, этот скряга наверняка захапает себе две трети от стоимости, но сильно расстраиваться по этому поводу Адеб не станет. Его шкурные размышления прервались лишь на несколько мгновений, пока он старательно пометил дерево и тут же развернулся назад. Жертва свернула в лес, видимо там его дожидался знакомый. Находился он явно недалеко от дороги, так что подкрадываться ближе, даже не было смысла. Десять мешков ржаной муки и три бочки оливкового масла на горбу далеко не упрёшь, значит компаньон жертвы сидит где-то рядом и найти его не составит особого труда.

Когда Адеб въехал в город, то церковный звонница трижды ударил в колокол, напоминая всем жителям, что солнце достигло своего зенита. Примерно в это время, руководство местной полиции собиралось в трактире «Большая бочка» и именно туда, Адеб уверенно направлял свою «зубастую» жертву. «Нет, чтобы тихо и мирно расстаться с купленным добром, так он ещё и авторитетных людей жизни лишил»: мысленно возмущался Рыжик, чтобы хоть как-то оправдать свой донос. Объяснив доверчивому идиоту, что пошёл покупать лучшее вино в городе, Адеб юркнул в трактир и нагло подсел к обедающим полицейским. Торопливо выложив весь компромат, он заискивающе ухмыльнулся и потряс перед их носами тощим кошелём, намекая на свою долю.

— Если соврал, то умоешься собственной кровушкой — для порядка построжился глава полиции города Ревд.

— Вы осторожнее с ним будьте, уж больно подозрительный паренёк попался. Моих дружков завалил с такой скоростью, что я бы помочиться не успел за это время, а они тоже не пальцем были сделаны — многозначительно приподнял брови Адеб и ткнул рукой в стоящие рядом мушкеты.

Городовой хмуро кивнул в знак согласия и внимательно проверил свои пистоли. Примеру начальника последовало пятеро околоточных и взяв мушкеты наизготовку, они дружно вывались из трактира.

Беззаботно задумавшись о житейской несправедливости, Вит вдруг обнаружил, что находится под прицелом семи стволов сразу. Удивление на его лице сменилось гримасой презрения, вперемешку с глубочайшим отвращением, по мере понимания им, всей подлости происходящего. «Его только что предал человек, которого он совсем недавно спасал от смерти. Или всё-таки нет? Неужели этот Рыжик настолько мерзок, что использовал в своих шкурных целях, самые лучшие человеческие побуждения? Зачем, почему именно так? Лучше бы стрельнул исподтишка и всего-то делов»; ну никак не мог понять Шнур подобной людской подлости и на всякий случай нейтрально спросил:

— Так ты и тонул специально, чтобы меня отвлечь?

— Почему именно тебя? Такие же идиоты, как ты, встречаются довольно часто — весело отозвался Рыжик.

— Значит, что такое совесть, ты и слыхом не слыхивал — то ли спросил, то ли сделал утверждение Шнур и тоже улыбнулся.

Правда от одной его улыбки, у всех окружающих сразу испортилось настроение и они заметно напряглись. Полиция дружно взвела курки, а предатель отступил на пару шагов назад и прекрасно понимая, что трусит даже сейчас, заносчиво прокричал:

— Посмотрю, как ты будешь скалиться, когда я покажу, где прячется твой подельник.

Одно короткое мгновение понадобилось Шнуру для принятия радикального решения. Если Фина захватят в плен, то он будет думать, что предателем стал именно Вит и никто другой. Подобная мысль обожгла воспалённое сознание Шнура калёным железом и он начал действовать. Вокруг них уже собралась небольшая толпа народа и ткнув пальцем за спину полицейским, Шнур уверенно соврал:

— А чего его искать? Вот он стоит.

На такую совсем простенькую уловку, клюнул даже сам Рыжик и тут же схлопотал нож под левую лопатку. Пока предатель падал замертво, Вит ловко выпрыгнул из телеги и ринулся в гущу толпы. Он твёрдо рассчитывал, что прикрывшись людьми сможет добежать до угла здания и перепрыгнув забор, затеряться в многочисленных улочках города. «А ведь действительно, план был реально выполним»: разочарованно подумал Шнур и ухнулся в бессознательность. Подножку поставила женщина с очень миловидным лицом и радостно рассмеялась, когда он неуклюже грохнулся о землю. Подняться Виту не дали местные мужики, активно взявшись затаптывать молодого «Пара» ногами. Возможно и насмерть бы забили, да полицейские успели отогнать разъярённый народ. Из-за чего так свирепствовали, потом никто из них объяснить внятно не смог. Правда, в своё оправдание, люди придумали несколько мотиваций, которые звучали примерно так:

— Так он же убивец. Раз побежал от полиции, значит точно виноват. Да у него на роже написано, что он варнак и сволочь последняя.

Придя в сознание, Шнуру пришлось сначала утихомирить головную боль и лишь после этого осмотреться вокруг. Его сильно избитое тело беспомощно валялось на грязном полу какого-то каземата. Из-за сильных болевых ощущений, он даже приподняться не смог, а лишь медленно покрутил головой. Соответственно обстановке, подобрался и местный контингент, которому Вит, почему-то заранее не понравился.

— Кислый, иди и доходчиво объясни новичку, кто здесь главный и как нужно себя вести в моём присутствии — раздался хриплый голос, с явной претензией на всемогущество.

Возле Вита возник взрослый мужчина с хорошо развитой мускулатурой и для начала полноценных переговоров, небрежно пнул его в живот. «А ведь действительно доходчиво объясняет»: саркастически подумал Шнур и вновь потерял сознание. Второе пробуждение, ничего нового в его жизнь не привнесло, а вот когда очнулся в третий раз, Вита больше не пинали. На него вообще не обращали внимания, видимо окончательно исключив из списка потенциально опасных сокамерников. С одной стороны — это хорошо, бить его перестали, а вот с другой — полностью отрезали от доступа к пище и даже воде. По авторитетному мнению главаря, Виту всё равно подыхать в ближайшие дни, так зачем на него жратву переводить. «Мыслит он, конечно, вполне логично, только вот лично мне от этого, как-то сразу, захотелось послушать листья деревьев о моей неприемлемой жестокости к ближнему»: усмехнулся про себя Шнур и прикрыл глаза, чтобы не привлекать внимания своих агрессивных сокамерников. Поставив себе чёткую цель на ближайшее время, Вит полностью расслабился и усилив метаболизм тела на полную мощность, активно занялся восстановлением здоровья. Больше суток провалялся без движения и даже испражнялся под себя, чтобы не прерывать лечебный процесс. Наконец-то подсознание подало сигнал, что работоспособность организма восстановлена на пятьдесят процентов. Благоразумно решив остановиться, а то тело выздоровеет, но физических сил не останется, Вит стал тихонько шевелиться, чтобы размять затёкшие мышцы. Сокамерники ещё дружно спали, хотя в зарешёченное окно уже с любопытством заглядывало солнце. Осторожно поднявшись на ноги, Шнур судорожно расправил плечи и злорадно ухмыльнулся. Помимо него, в камере находилось всего три человека. Самым крупным из них оказался Кислый, что давало Виту серьёзную надежду на выживание. «Чтобы победить внешнего врага, сначала нужно разобраться с внутренним»: в его голове проскользнула мысль, явно пришедшая со стороны. Заметно воспрянув духом, Шнур начал медленно двигаться по каземату, плавно покачивая плечами. Упорно разогревая мышцы, он проводил разминку до тех пор, пока стопроцентно не осознал, что сможет прилично ускориться по своему желанию. Облегчённо вздохнув, он более внимательно присмотрелся к «коллегам» по несчастью. Ничего особенного, обычная голытьба подзаборная. Когда дойдёт дело до драки, то только Кислый и сможет оказать реальное сопротивление. Один выглядел калекой и откровенным уродцем, а второй был так тощ, что мог надёжно спрятаться за удочкой. Сразу возникает логичный вопрос; «кто же из этих доходяг, мог отдавать приказы здоровенному мужику»? Развить размышления по этому поводу Виту не дали, потому что с улицы раздался торопливый крик:

— Вит, укажи окно. Только быстро.

Самому высунуться в узкий проём в стене под самым потолком не было никакой возможности, поэтому Шнур собрал с пола какую-то труху и в отчаянном прыжке метнулся к окну. Хоть и маленькое, но всё же пылевое облачко выпорхнуло на свет божий и оттуда раздался радостный голос Фина:

— Принимай посылку. Жду тебя на старом месте.

На счёт три, в камеру влетел засапожный нож и весело звякнув металлом о стену, упал на грязный пол. Шнур уловил движение боковым зрением и резко ускорившись, пнул по рёбрам уродца со всей своей дури. Видимо удар получился слишком сильным, потому что калека утробно крякнул и упал замертво. Что он именно умер, а не валяется без чувств, наглядно показывала неестественно вывернутая голова. Быстро подобрав нож, Вит уверенно взглянул на проснувшихся сокамерников и равнодушно сказал:

— Очень внимательно слушаю ваши предложения.

Тишина. На удивлённом лице Кислого не наблюдалось особой злости, а вот худышка, прямо искрился от ненависти. Вот он и заговорил первым:

— Сейчас мы будем тебя убивать и даже нож не поможет. Я тебе лично горло перегрызу, тварь.

Доходяга вскочил на ноги и вопросительно уставился на Кислого, явно не понимая почему он медлит. Этот же вопрос волновал и самого Вита, а для ускорения ответа на интересующую его тему, сделал несколько молниеносных пассов ножом. В глазах громилы сразу засветился разум и продолжая демонстративно сидеть, он спокойно спросил:

— Этого тоже убить?

Лёгкий кивок головы и в камере осталось всего двое живых существ, которые неторопливо приступили к диалогу. Впрочем, их общение больше походило на допрос, но оба говорили спокойно, тщательно избегая отрицательных эмоций. Со слов Кислого; сидели они в тюрьме, которая находилась недалеко от рынка, то есть практически в центральном районе города. Шнуру явно грозил смертный приговор, а вот громила мог отделаться всего лишь десятком плетей. Его банда устроила массовую драку в трактире «Большая бочка» и почти что в полном составе обживала казематы городской тюрьмы. Оставшиеся на свободе подельники собирали деньги для их выкупа и это должно было произойти в самые ближайшие дни.

Их горбатый предводитель вместе с тощим братом уже перестали истекать кровью и поганить этот мир своим присутствием, но совсем скоро опять возьмутся за старое. Не прошло ещё и часа, а они уже начали заметно смердеть. Вит недовольно шмыгнул носом и тревожно спросил:

— Как будем от них избавляться?

— А зачем? Обсрались они, вот и воняют. Когда солнце встанет в зенит, получим харчи на четверых человек, а уже к вечеру шумнём коридорного. Хоть какую-то выгоду с них поимеем — деловито ответил Кислый и стал оценивающе смотреть, как отреагируют на его циничное предложение.

— Вроде бы умный и сильный мужик, а почему-то подчинялся уродцу. Я начинаю тебя реально опасаться, ведь там где есть логические непонятки, всегда присутствует… — Шнур специально не стал договаривать, явно предлагая сделать это своему собеседнику.

— Иногда бывает выгоднее спрятаться за ширму, чтобы увеличить для себя маневр для отступления. Прикрываясь Горбатым, я подчинил себе мелкое жульё целого города, но если вдруг власти наступят на горло, то и основной спрос будет с него, а что это когда-нибудь произойдёт, то тут и к гадалке идти не надо — Кислый решил ответить правдиво, не нравился ему этот прожигающий насквозь взгляд.

— Ответ принимается, поэтому оставлю тебя живым, но надёжно связанным. Ложись на пупок и заведи руки за спину — строго произнёс Вит и угрожающе крутанул ножом.

Сегодня был ярмарочный день, а это означало, что в маленькой городской тюрьме дежурило всего четверо полицейских. Таких понятий, как выходные дни ещё не существовало, но по церковным праздникам и большим торгам, народу позволяли немного расслабиться. Ситуация с малочисленной охраной сохранится до завтрашнего утра, осталось только придумать, как вынудить «дубаков» открыть дверь камеры в ночное время. Предлог для этого есть, в виде двух свеженьких покойников, но Кислый авторитетно утверждает, что это мало поможет. Даже если и откроют, то будут вооружены мушкетами с пристёгнутыми к ним штыками. Прервав размышления Шнура, громко открылась «кормушка» на входной двери и на пол бросили половину буханки ржаного хлеба. Изображая из себя, еле-еле шевелящегося страдальца, Вит похромал к двери и протянул большую миску под воду. На него презрительно посмотрел коридорный и смачно плюнув в чашку, наполнил её какой-то мутноватой жидкостью. Заметив разочарованный взгляд, «дубак» многообещающе хмыкнул и злобно прохрипел угрозу:

— Эта чудесная вода, осталась после омовения моих ног. Я лично для тебя её приберёг, впрочем за свою заботу потребую плату уже сегодняшней ночью. Один из дружков Адеба, был моим дальним родственником.

Ещё не до конца понимая, что ему явно подфартило, Вит ошарашено подумал: «зачем же так мерзко себя вести. Даже если хочешь отомстить или наказать, то сделай это достойно, не роняя свою честь в грязь лицом». Правда воду он всё-таки не вылил, а аккуратно поставил чашку на грязный пол. Какое-то время он метался по камере разъярённой зверюгой и лишь выплеснув избыток адреналина, устало присел рядом с Кислым и загадочно ему подмигнул.

— Мы всегда пропускали воду через плотную материю, прежде чем её пить — задумчиво глядя в потолок, попытался завязать разговор Кислый.

— Водой поделюсь, а вот хлеба не дам, мне нужно набраться сил для ночного боя — коротко ответил Шнур и принялся сооружать подобие фильтра.

С горем пополам, вода была процежена на два раза и выпита вся, без остатка. Чище она конечно не стала, но хоть нервы успокоились, да время пролетело в суете. Когда окно перестало быть источником света, Кислый обратился с просьбой:

— Если у тебя всё же получится одолеть вооружённых мушкетами охранников, то умоляю, освободи и меня тоже. Ведь убьют сгоряча, а как всё поутихнет, я опять вернусь в город.

— Твой интерес понятен, а вот мне-то это зачем? — цинично усмехнулся Витор Лебреот, чистокровный потомок правящей элиты «Паров».

— Могу предложить два варианта; деньги или пожизненный долг с моей стороны — очень серьёзно ответил Кислый, тайно надеясь наладить отношения с этим странным человеком.

После не особо продолжительной паузы, Вит нахмурил брови и негромко пробурчал:

— Денег у меня и так полно.

— Если рассчитываешь, что охрана придёт сильно расслабленная, то зря — деловито предупредил Кислый и мысленно взвалил на свои плечи пожизненный долг.

— Как бы там ни было, но придут они за полуживым доходягой, вот на этом их и подловлю. Когда днём брал воду, то специально обратил внимание, что коридор довольно узкий и при резком открытии двери может создать сутолоку среди «дубаков», а мне и нужно-то всего пару мгновений, чтобы вырваться из камеры. Теперь молчи, мне подготовиться нужно — нейтрально сказал Вит и усиленно погнал кровь по восстановившемуся организму.

Так продолжалось до тех пор, пока не звякнула железом «кормушка» и грубым голосом было приказано построиться всем перед дверью. Отвечать Вит не стал, а лишь жалобно, но достаточно громко застонал.

— Вы что там, передохли все? — удивлённо и в то же время негодующе заорал надсмотрщик.

— Всё это время я размышлял, зачем охраннику плевать в воду, а ты туда яд так добавил. Хорошо ещё, что мне пить не дали и я остался жив — явно насмешливо пробурчал Вит.

— Ну, вот в этом, я тебя сейчас сильно разочарую — взбешённо прокричал коридорный и загремел связкой ключей.

Видимо, находясь под сильным гнётом ярости, «дубак» смог подобрать нужный ключ, только со второй попытки. Издавая громкий скрип, дверь начала медленно открываться и в этот момент, Шнур обрушил на неё всю ускоренную мощь своего тела. Двое полицаев были сбиты с ног, а третий получил нож, прямо в выпученный от удивления глаз. Из его безвольных рук был вырван мушкет и используя его, как пику, Шнур молниеносно ткнул несколько раз копошащиеся на полу тела. Масляная лампа разбилась при падении на каменный пол и медленно растекаясь горючим давала достаточно света, чтобы увидеть вселенский ужас, поселившийся в глазах охранника. У «дубака» был проткнут живот в двух местах, но в отличие от своих напарников, он был всё-таки жив.

— Сейчас громко позовёшь своего коллегу, который остался сидеть в караулке. В благодарность за такую услугу, я не стану тебя мучить и уж точно не буду издеваться — очень добродушно проговорил Шнур, но кончик штыка упёр в пах охранника.

Последнее препятствие к свободе прибежало хоть и «сломя голову», но с мушкетом наперевес, поэтому пришлось всё же стрелять. Шумовое сопровождение выстрела в закрытом помещении, превзошло все мыслимые ожидания. Виту даже пришлось восстанавливать слух какое-то время, после чего он собрал оружие и вернулся в камеру.

— Зашёл тебя развязать и напомнить о заключённом договоре. Скорее всего, мы больше никогда не увидимся, но мало ли, как жизнь повернётся — небрежно сказал Шнур и замер вопросительным знаком.

— За мной пожизненный долг, а найти меня можно через любого попрошайку с рынка. Не знаю сколько придётся «пробегать на стороне», но в любом случае сюда вернусь. Это мой город — очень серьёзно заявил Кислый.

— Та тварь, что плевала нам в воду, пока ещё жива и медленно истекает кровью в коридоре. Сам решишь эту проблему, кстати, ключи от остальных камер валяются где-то рядом с ним. И последнее, никогда не принимай мою доброту за слабость — нейтрально проговорил Шнур и перерезал путы.

— Я учту твоё наставление, прощай добрая душа — очень бодренько ответил Кислый и неуклюже поплёлся искать ключи.

Беспрепятственно покинув городскую тюрьму, Вит торопливо зашустрил по ночным улицам Ревда. Тащить на себе четыре ствола и очень увесистый ранец с боекомплектом к ним, было довольно тяжеловато. Пока добрался до ближайшего леса, то полностью взмок от пота. Вынужденно присев для отдыха, Шнур почувствовал движение с правой стороны и приготовился к бою. Не услышал или увидел, а, именно, каким-то образом узнал об этом.

— Эй, ты чего это в лесу по ночам шастаешь? — послышался недовольный голос Фина.

— Так, тебя же и ищу, «в одного» добычу нести тяжело даже для меня — радостно ответил Вит и вскочил на ноги.

Обнялись, хоть и скупо по-мужски, но искренне и крепко. Всю долгую дорогу до схрона с припрятанной провизией, Фин безостановочно болтал, как заводная кукла. «Видимо, уже и попрощаться успел с тобой, но всё же до последнего надеялся на побег. Хорошие качества для настоящего товарища, он прекрасно понимает всю сложность ситуации, но при этом продолжает упрямо бороться»: в голове Шнура, кто-то опять отметился своими соображениями. Только добрались до места, как сразу принялись готовить наваристую кашу. Потом нажрались «от пуза» и забылись в блаженном сне. Обоим что-то, явно, снилось, потому что один периодически тревожно вздрагивал и даже приоткрывал разноцветные глаза, а другой счастливо улыбался и иногда чмокал губами, словно кого-то целовал. Проснулись далеко за полдень и сразу начали «ломать» головы, где добыть средство для перевозки груза.

— Я тут побегал по округе, пока тебя не было и обнаружил два хорошо обжитых хутора. Придётся кого-то из них ограбить, или проститься со всем нашим добром — озабоченно произнёс Фин.

— Этот мерзавец, который притворялся утопленником, приглашал меня в гости и уверенно утверждал, что живёт где-то совсем рядом. Какое расстояние до дальнего от дороги хутора? — задумчиво спросил Вит.

— Если «встанем на крыло», то и за час добежим — уверенно отозвался Фин.

— Как только стемнеет, внаглую добываем подводу с лошадью и едем всю ночь. На день прячемся в лесу и таким образом пробираемся к бункерам — утвердил окончательное решение Вит.

— Я бы хотел вернуться сюда и отомстить тем горожанам, что втаптывали тебя в дорожную грязь. Ненавижу этих жестоких тварей — злобно заявил Фин.

— А ты, как об этом узнал? — удивлённо спросил Вит.

Хитро прищурившись, полукровка вытащил из кармана испачканную кровью повязку, с помощью которой закрывал левый глаз. Потом, для полного понимания, ещё и наглядно продемонстрировал, как это делается. Выглядело конечно мерзко, но именно поэтому, на нём и не хотелось задерживать взгляд. Совсем простенькая ширмочка, а ведь работает надёжно до тех пор, пока сам не начинаешь нагло лезть в чужие глаза. Все мы живём за подобными ширмами, правда выглядят они по-разному, но смысл имеют одинаковый; скрыть, завуалировать, утаить свою истинную сущность. Тех, кто упорно не желает носить искусственную маску, лицемерное общество безжалостно отвергает, а то и ломает через колено. Не хотят люди ассоциировать себя с мерзавцами, негодяями и моральными рабами, а тех кто им на это указывает, начинают люто ненавидеть и даже уничтожать. Самое страшное в такой ситуации то, что многие даже не понимают этого. Поэтому мстить горожанам Шнур не будет, в этом не было логического смысла. Та симпатичная женщина, что подставила ему подножку с улыбкой на лице, сделала это из «благородных» побуждений. Она помешала преступнику скрыться от полицаев, а мужики старательно пинавшие его, просто жёстко задерживали убийцу. Доказывать им, что сам оказался жертвой мошенников совершенно бесполезно, такая правда их уже не интересует и даже будет злить. Да и не было у Шнура особого желания отомстить, пусть им Всевышний мозги вправляет.