Глава 2
Через час Хулио Иглесиас вышел из библиотеки. Вдруг студенту подбежал не знакомый ему, но знакомый читателю плешивый коротышка и закричал:
— Хватайте его!
Десять здоровенных стражников, именуемых по-кастильски альгвасилами, набросились на юношу и вмиг его скрутили.
Вдруг откуда ни возьмись — старушка «Божий одуванчик». Кряхтит, горемычная, на клюку опираючись — знать, года-то немалые. Один глаз повязкой перевязан, другой на юношу с интересом уставился.
— За чтО это, — спрашивает, — тебя повязали, касатик мой черноглазенький?
— Не знаю, бабушка. Наверное, за то что занятия часто в университете прогуливаю.
— Я в твои годы тоже часто сбегАла с занятий, только отнюдь не в библиотеку!
Тут один альгвасил (видимо, наименее воспитанный) не выдержал:
— Ковыляй отсюда поживей, старая карга, а не то последнего глаза лишишься!
Альгвасилы загоготали оглушительно. А зря! Старушке очень не понравилось, что смеются над её сединами. Обиделась, можно сказать.
В результате «юморист» оказался в глубоком нокауте, восемь его товарищей в среднем и мелком. Только один «альгвасил полный сил» не пострадал. Но не потому, что самый сильный, а потому, что быстро бегал!
Видит дер Мухля — плохо дело. Пора унять старушенцию настырную. Вспомнил он про борьбу самурайскую. Взвился ввысь ясным соколом и ринулся на соперницу.
Старушка отмахнулась от великого сыщика, как от назойливой мухи. Её клюка и его кости переломились пополам, и дер Мухля очухался в больнице через три дня.
Старушка выбросила обломки клюки, взвалила связанного студента на плечи и скрылась из виду раньше, чем пришёл в себя наименее контуженный альгвасил.
Собственно говоря, особо спешить было некуда — альгвасилы не побежали бы её догонять ни за какие сокровища!
Старушка добралась со своей ношей до укромного места и разорвала связывающие студента верёвки, словно это были нитки.
— Как тебя отблагодарить, бабушка?! — воскликнул Хулио.
— А ты расскажи, кто ты такой, и за чтО тебя на сАмом деле арестовали? Я ужас как любопытная!
— Я — Хулио Иглесиас, родом из королевство Каталонского. А по соседству жили баски из Страны (соответственно) Басков. И попросили они меня побороться за их свободу. Я по доброте душевной не смог им отказать. За это меня схватили и хотели предать лютой смерти. Но благодарные баски скинулись, подкупили стражу, и мне удалось бежать. Добрался я до Кастилии, но этот плешивенький меня выследил, и если бы не твой пОдвиг, бабуся, то жизнь моя прервалась бы в расцвете сил! КтО же ты, моя спасительница?
— Я тоже интуристка. Нателла Скарлатти из вечного города под названием Рома. Мой муж ДомЕнико СкарлАтти скончался от скарлатины. Ты, Хулио, так похож на него в молодости!
— А Ваш муж не может быть моим отцом?! — обеспокоился Иглесиас.
— Не думаю, родимый. Он ни разу не был в Каталонии. А был ли он в Стране Басков или в Кастилии — значения не имеет. Ведь зародился ты там же, где и родился — в Каталонии. Зато в своём вечном городе муж мой распутный вечно распутничал — ни одной юбки не пропускал! Даже хвастал, охальник, что королева перед ним не устояла! Помню, сделала ему по этому поводу замечание — и вот результат! (Старушка показала на повязку, закрывающую левый глаз.) А потом ещё бахвалился, что любую даму королевства, ВКЛЮЧАЯ КОРОЛЕВУ, может крыть не только король, но и туз, каковым он себя возомнил!
— Сеньора Скарлатти! — воскликнул студент. — Давайте уедем отсюда подальше. Лучше на какой-нибудь остров.
— Например, в королевство Альбионское, — предложила старушка. — Оно как раз на острове, и там моя семья осталась.
— И там нас этот плешивенький не найдёт! — воодушевился Игресиас. — Даже если выздоровеет.
И вот отправились они в дорогу дальнюю.
Однажды Хулио спросил:
— Скажи-ка, бабушка! Почему ты сумела одна одолеть десять бугаёв, не считая коротышки?
— Потому, голубь мой сизокрылый, что я с детства по утрам каждый день делаю гимнастику.
Долго ли, коротко ли, достигли путники пролива Па-де-Де, переправились через него на попутном пароме и ступили на землю королевства Альбионского.
В дороге они сильно поиздержались. Поэтому Хулио заявил:
— Придётся мне искать работу.
— А чтО ты умеешь делать?
— Бороться за свободу басков.
— Но тут их нет. По крайней мере — угнетённых! К тому же на свободе басков не заработаешь баксов!… А чтО ты ещё умеешь?
— Увы! Больше ничего. Но я знаю много наук.
— Науки — это хорошо! — изрекла старушка и уточнила. — Но только когда есть деньги и некуда девать время… А ты, случайно, не мечтал в детстве быть космонавтом?
— А ктО это такой?
— Это такой специалист, который разрабатывает косметику.
— Ни в коем случае! — перепугался отважный борец за свободу басков. — Когда меня пытали в застенках инквизиции, то самой страшной была пытка, когда заставляли нюхать эту самую косметику! Не хочу быть космонавтом! Хочу быть… сыщиком.
— А справишься? — засомневалась старушка. — Ведь ты никогда не ловил преступников.
— Зато сыщики ловили меня… К тому же, у меня был достойный учитель.
— Был?
— И сейчас есть,… хотя его давно нет! Это великий мудрец Го Минь-дан. Он жил тысячу лет назад в далёкой восточной империи, которая окружена Великой стеной. Го Минь-дан создал много наук, в частности — науку о борьбе с криминальными личностями, которую назвал криминалистикой. С помощью этой науки в империи переловили половину преступников. А другая половина испугалась, перелезла через Великую стену и убежала.
— Почему же в Европе так много криминальных личностей?! — удивилась Нателла Скарлатти. — Неужели на европейских преступников не действует наука того мудреца, который жил за этой, кАк её… Большой стенкой?
Конец ознакомительного фрагмента.
