Президент республики Бумбараш. Интеллектуальная «мыльная опера»

Семён Юрьевич Ешурин

Яша поведал Мише о своём посещении тель-авивского… публичного дома. Ради пижонства он задал вопрос азиатской уборщице: «Знаешь ли ты, кто такой Георг Отс?» А эта «жутчайшая Нгуеша» выдала идиотский ответ: «Я даже знаю, когда жил первый президент республики Бумбараш!» Через пять лет вернувшийся из длительной командировки Яша с удивлением узнал, что богатый красавец интеллектуал Миша женился… на той сАмой уборщице!

© Семён Юрьевич Ешурин, 2017

ISBN 978-5-4483-9494-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Началась эта любовная история… с любви. Правда,… с продажной!

Итак, тель-авивское «заведение» под «набоковским» названием «Лолита» посетил шикарно одетый молодой человек с мрачной физиономией. Через час он покинул «институт здоровья» (на извращённом (то есть разговорном) иврите «махон бриют» — израильское название публичных домов).

Настроение обслуженного клиента заметно поднялось, и он решил, что

«когда ты счастлив сам,

счастьем поделись с другим».

Поэтому достал пелефон (израильский мобильник) и потыкал кнопки:

— Мишка, шалОм! Я сейчас такой кейф словил! Догадываешься, где?

— Наверно, там же, где его ловлю я — в библиотеке.

— Точно! В публичной. Под названием «Лолита»! Там такая обалденная «библиотекарша» попалась — Сусанна!

— НОги от шеи?

— Скорее от ушей! А какая затейница!

— И умница?

— Это ты в точку попал… в болевую. Ей рот заклеить — цены бы не было!

— Молодец, Яша! Теперь я понял, откуда произошёл эвфемизм «клеить»!

— Может, «феминизм»?

— Не может. «Феминизм» — это когда женщин распускают, а «эвфемизм» — замена нехорошего слОва на нейтральное… Кстати, мог бы указать притоновладелице на недостаточно высокий культурный уровень её персонала.

— Я-таки указал! — усмехнулся Яша. — А та в ответ: «Чем красивее женщина, тем она глупее! Умные же в основном страшные.»

— Сомнительное заявление! — заметил библиофил (в данном случае — любитель библиотек) Миша.

— Вот и я усомнился. Решил доказать «тёте», что она не права. Тем более, её кабинет, как по заказу, убирала жутчайшая «Нгуеша» ростом с Надежду Румянцеву. Может, и попадаются страшнее, но не мне.

— Вьетнамка?

— А шут их разберёт! Мой приятель так называет всех… как бы покультурнее… недостаточно широкоглазых.

— «Нгуен» — вьетнамское имя, — уточнил Миша.

— Мужик или как?

— Нгуен Ван Чой — мужчина, а Нгуен Тхи Динь — «или как»!

— В общем, спрашиваю у этой азиатской никайонщицы: не знаешь ли, кто такой Георг Отс?

— А ты-то откуда про Георга Карловича знаешь? — удивился эрудит.

— Недавно по «ящику» крутили «Мистера Икса».

— Хорошо, что не «Мистера Ихса»! — рассмеялся Миша. — И что же тебе эта бабулька ответила?

— Какая ещё «бабулька»?! — удивился Яша. — А! Понял,… что ты не понял. Я спрашивал не у «притонщицы», а у уборщицы.

— Я-то как раз понял, у кого ты спрашивал, но думал, что раз уборщица страшная, то старая. А она, получается, страшная, но молодая.

— Страшно молодая! — усмехнулся Яша. — Молоко на губах не обсохло!

— Буйволиное! — «уточнил» интеллектуал. — И что же эта работница швабры ответила на «отсовский» вопрос?

— Я, говорит, даже знаю, когда жил первый президент республики Бумбараш!

— Это она по-русски сказала? — спросил Миша, вспомнив советский фильм «Бумбараш» с Валерием Золотухиным в главной роли.

— Нет, конечно. Откуда ей знать наш «велико-могучий»? Я на иврите спросил, она на нём же и ответила. Причём, так глупо, что я решил: пусть последнее (тупое) слово останется за ней. Повернулся и вышел.