Скверное дело

Селим Ялкут, 2019

Остросюжетный роман Селима Ялкута «Скверное дело» – актуальный детектив в реалиях современной российской действительности и в тесной взаимосвязи с историческим прошлым – падением Византийской империи. Внимание к деталям, иронический язык повествования, тщательно прописана любовная интрига.

Глава 8

В нашей жизни принято присваивать событиям выразительные названия, особенно если эти события происходят в рабочее время и способствуют продвижению дела. Поэтому встреча Балабуева со Шварцем именовалась оперативным совещанием. Шварц пришел к Балабуеву доложить, как и что. Получалось неутешительно. Чего этого Кульбитина понесло на роковую встречу, что он там хотел, с кем встречался, выяснить не удавалось

— Может, его и убивать не собирались. — Рассуждал Балабуев. — Шваркнули по голове и перестарались. Портфель отобрали. Хоть что портфель. Даже часы не сняли. А часы имелись. Денег нет? Порядочный человек, потому и нет. Хоть тоже не факт.

— Да, и не в этом дело. — Вторил Шварц начальству. — Какого черта его туда понесло?

— Может быть, шел к кому-то. По дороге встретили. А мы тут голову ломаем. Да еще дураками делают…

— Кто?

— Ты знаешь, кого этот Плахов опознал? Картошкина. И ведь пристроился за спинами подлец, я его сразу и не разглядел. Ты видишь, Леня. Мы последними обо всем узнаем.

— Не совсем. — Скромно отвечал Шварц. — Позвольте продолжить. Прошелся я по местам, где Кульбитина убили. И набрел на нерусского. Таджик по имени Рустам. Никто уборкой территории заниматься не хочет. Вот ЖЭК этого Рустама и взял. Пообещали постоянное трудоустройство, потому он такой запуганный. Поговорил я с этим Рустамом, оказывается, это он Картошкину сообщил. Тот подъехал, наши уже потом.

— Ловко. Так это он и вызвал. А никакой не собачник. Голос в милиции записан. Ах, Картошкин, что ж ты такой неумный. Ну, Леня, сделал мне подарок. Значит, так. Пусть пока крутится, мы теперь за ним приглядим. Он чем дышит?

— Жабрами.

— Вот именно. Пусть копает. Настанет час, мы его за эти жабры и возьмем. Будет знать козлик, как в чужом огороде морковку щипать. Ну, хорошо, с Картошкиным понятно, а наверху. Информация при нас, а там уже в курсе дела. Круги по воде идут, а кто камень бросает неизвестно. Что ты в музее накопал?

— Кульбитин два дня ходил, делал какие-то экспертизы. Обычно они по графику работают. А тут пришел вне всякой очереди.

— Что определял?

— Генетическую идентичность.

— Угу. Меня этот Плахов просветил. Кого с кем?

— Вопрос. Свежих образцов у них в музей не поступало. Частный заказ.

— А учет он ведет?

— Целый журнал. Он в целости.

— А если изъять.

— Вся их документация там. Забирать зачем? Она вся в компьютере есть.

— Балда. В журнале пометки могут быть, комментарии.

— Я кое-что выписал. Ничего особенного.

— Все равно, что-то здесь не то. Больно борзый этот Кульбитин.

— Был… — Уточнил Шварц.

— Ну, да. Был. Но какие-то продолжатели у этого дела есть. Они же его и успокоили. Значит так. У тебя два задания: поезжай в Управу, найди этого Закса Семена Иосифовича. Запомнил? Две умные головы лучше, чем одна или наши полторы. А потом займись иностранцами, которые у нас отмечены. Я, если нужно, начальство спрошу, на пару дней людей выделить. Пусть поглядят, поинтересуются, как они время здесь проводят. Я пока в музей схожу. Этот Плахов ни то, ни се.

— Девочки в музее говорили. Они с Кульбитиным снова в Стамбул собирались.

— Вот это уже от нас будет зависеть. — Строго сказал Балабуев. — И от него самого, конечно. От искреннего сотрудничества с органами следствия.