Дети колыбельных планет. Оплошность Зоммо

Сейн Янер, 2021

Макс Истомин – преуспевающий столичный архитектор, у него большая дружная семья и много друзей, количество и качество которых внезапно меняется самым неожиданным образом. В один прекрасный день на даче Макса в Подмосковье вдруг открывается портал, из которого выходят два пришельца. Балисед и Зоммо— инопланетные исследователи, наблюдающие за нашей планетой. Гостеприимный хозяин Макс помогает им освоиться на Земле, но каждому цивилизованному гуманоиду известно, что долг платежом красен. И вот уже пришельцы принимают любознательного Макса и его родню у себя в далеких мирах, а это значит – невероятные приключения обеспечены всем!

Новая жизнь

Глава 3

Вопреки ожиданию Макса проспать до вечера, проснулся он уже в двенадцать дня вполне бодрый. Полежав в постели в бесплодной попытке уснуть еще, не смог и встал. Накинув халат, он собрался спуститься вниз, но около двери остановился и, подумав, надел домашние брюки. Зачем смущать Юлю, когда она встанет? Выйдя из комнаты, Макс почувствовал запах яичницы и кофе, который разносился по всему дому. Значит, она уже встала.

Юля стояла у плиты и накладывала на тарелку яичницу с колбасой, луком и помидорами. На ней были джинсы и легкая блузка, распущенные волосы струились по плечам, только руку как-то болезненно прижимала к себе, будто девушке было трудно ей двигать. Одна порция яичницы уже стояла на столе, рядом была налитая чашка кофе с надписью Максим. В центре красовалась ваза с цветами и блюдо с фруктами. Вторая чашка еще стояла около плиты вместе с корзинкой хлеба. Макс подошел и молча начал помогать девушке. Легкая растерянность от ее присутствия смешивалась с еле скрываемым возбуждением и, зная, что голос его сейчас выдаст, Макс предпочел помолчать, пока не смог взять себя в руки. Через пару минут обуздав внутренние страсти, Макс спросил:

— А ты что так мало поспала?

— Не знаю, просто проснулась и не могла уснуть. Наверное, новое место так на меня подействовало. Вот, пошла кухню обследовать. Я не смогла найти вазочку для печения и конфет, — проговорила Юля. Макс подошел к кухонным шкафчикам и достал вазочку с крышкой и фарфоровую бисквитницу в виде бочки, лежащей на боку.

— Знаешь, Максим! Я тут обследовала продукты в холодильнике, но там практически одни полуфабрикаты, и совсем нет овощей. Так питаться очень вредно. Я бы что-то готовила. Может, мы сможем себе позволить купить продукты для этого? — задала вопрос Юля.

Макса это немного рассмешило.

— Что ты смеешься? — слегка обиженным голосом спросила Юля.

— Да так! Просто я сам денег почти не трачу, относительно того, сколько зарабатываю со студенческих лет. На данный момент мы можем несколько лет тебе каждый день по бриллиантовому колье покупать, и еще на хорошую жизнь будет оставаться. А ты про картошку меня спрашиваешь, — с улыбкой ответил Макс.

— Ну откуда же я могу знать, какие у вас в семье у кого доходы. Я исхожу из своих тридцати тысяч заработка, — насупилась Юля.

— Не обижайся ты. Мне очень радостно, что мы с тобой сможем хоть немного потратить из этих залежей. Кстати, у тебя банковская карта есть? Тебе же нужно деньги свои иметь на всякие женские штучки, — сказав это, Макс достал из кармана халата телефон.

— Есть, там в комнате, — ответила Юля.

— Принеси, пожалуйста, пока мы за стол не сели, — попросил ее Макс.

Девушка быстро поднялась на второй этаж и, вернувшись назад с банковской картой в руках, протянула ее Максу.

— Пока завтракаем, я все сделаю, — сказал молодой человек, усаживаясь за стол. Юля тоже села, и они приступили к трапезе.

Пока они оба ели яичницу, Макс перевел Юле на карту сто тысяч. За прошедшие сутки молодой человек понял, что она нужна ему как воздух и он всегда в ней нуждался, с самого́ дня их знакомства, только раньше не осознавал этого и путал эти чувства с желанием и влюбленностью. Она его женщина. Видимо, так его родители нуждаются друг в друге. Ни с кем из девушек, с которыми он встречался за эти годы, не было ничего даже близко похожего на то, что он испытывает к Юле. А ведь среди них многие были значительно более видные и броские, но не вызывали таких чувств, как сейчас. Размышляя об этом, Макс пришел к мысли, что должен сделать все, чтобы Юля осталась в его жизни. Полностью отдавая себе отчет, что она может и не испытывать к нему ответных чувств, Максим понял: он нуждается в ней настолько, что даже готов на роль просто друга или любовника. Он сам удивился, насколько его мысли в этом плане изменились буквально за сутки. Еще вчера он с легкой издевкой раздумывал о романтических мечтаниях своих друзей, а сегодня сам вляпался по уши. Мысли Макса прервал звук Юлиного телефона. Глянув на дисплей, Юля округлила глаза, затем сдвинув брови, гневно заговорила:

— Максим! Что это такое? Это же бешеные деньги! Я думала, ты ведешь речь о тысяче или двух, а ты… — задохнулась она от негодования.

— Я бы и больше перевел, только тогда твою карту заблокируют! — рассмеялся Макс. — В город поедем, сделаем тебе дубликат моей, — добавил он сквозь смех.

— А что ты смеешься? Позволь спросить! — Продолжила гневно Юля.

— Просто раньше я никогда не видел, чтобы девушки обижались на меня за деньги. Обычно за грубость, хамство, оплошности. Да, за это я по молодости много получал, но за деньги и подарки раньше никогда, — проговорил Макс, продолжая смеяться.

— Ах так! Он надо мной еще и издевается, — произнесла Юля, замолчав, взяла чашку с кофе и вышла из кухни.

Макс взял свою и вышел за ней. Юлю он нашел на ступеньках крыльца веранды позади дома. При его приближении она быстро смахнула с глаз навернувшиеся слезы. Лицо ее выражало неподдельную обиду.

— Ну Юль! Извини меня, дурака! Я же не хотел тебя обидеть. Просто не могу допустить, чтобы ты и дальше в чем-то нуждалась. У тебя и так жизнь раньше была нелегкая, так зачем продолжать себя ограничивать, если есть средства обойтись без этого? — извиняющимся тоном произнес Макс.

Юля подняла глаза и долго вдумчиво на него смотрела.

— Как ты не понимаешь, я сейчас почувствовала себя содержанкой какой-то! — вдруг произнесла она.

Макс слегка остолбенел. Потом ощутил, как по его жилам потек адреналин и, едва сдерживая гнев, произнес:

— Кем ты себя почувствовала? А членом семьи ты себя не почувствовала? А женщиной, о которой должен заботиться мужчина…? — с этими словами к нему пришло понимание, что ведь о ней никогда никто и не заботился должным образом. Ее отец умер, когда ей было всего пять, а больше ни ей, ни матери встретить сильного, правильного воспитанного мужчину не пришлось. Эти мысли его резко остудили. Из-под упавшей с глаз пелены гнева, он увидел испуганный взгляд Юли, что окончательно привело его в себя.

— Вот и первая ссора, — расхохотался он, — а мы ведь еще даже на свидание не сходили. Нужно с этими эмоциями погодить, — Юля, заразившись его веселым прозрением, тоже звонко рассмеялась, но быстро прекратила и схватилась за щеку, где был синяк.

Успокоившись, Макс внимательно посмотрел на Юлю.

— Пойдем-ка в дом, пока у нас есть время, сделаем заказ в аптеке и вызовем врача, или наоборот. Чтобы тебя осмотрели. Врач у нас свой, семейный, приедет через полчаса со всем оборудованием. А то вдруг у тебя и правда кости сломаны, как родители думают, или сотрясение, — проговорил он, и вместе они направились к дому.

Юля пошла в кухню и принялась убирать со стола, а Макс в гостиной набрал номер и позвонил семейному врачу. Объяснив ему ситуацию, положил трубку и тоже пришел на кухню. Юля уже начала мыть посуду.

— И зачем ты ее моешь? Пусть этим занимается посудомоечная машина. Нечего ей без дела стоять, — заметил Макс.

— Да тут посуды-то мало. Что ее почти пустую гонять? — ответила Юля.

— Работа у нее такая, — сказал с улыбкой Макс. — Она и так месяцами бездельничает, пока я в городе. Пусть поупражняется.

— Я не умею ее включать, — наконец призналась Юля.

— Так давай вместе разберемся, — предложил помощь Макс, и они сообща начали загружать посуду в машину, добавив еще и запылившуюся. — Вот видишь, здесь кнопки управления их всего пять, по значкам все понимаешь. Таблетки всегда есть на полочке под раковиной, вот для них паз. Все просто. Нажимай, — показал он.

Юля повторила указание Макса, и машина начала цикл мойки посуды, а они пошли и сели на диван.

— Юль! Я что тут подумал: может, ты не будешь брать у мамы машинку, а все, что тебе нужно, сразу купишь? Машинку, оверлок, нитки, ткань. Ну что там еще, пуговки всякие, — спросил Макс у девушки. — Так ведь проще. Можно и сразу профессиональное оборудование съездить купить. Если хочешь, конечно, — предложил он.

— Можно, я подумаю и посчитаю? А когда, кстати, врач приедет? — спросила она.

— Минут через двадцать. Конечно, подумай. А то, завтра бы могли съездить и сразу все купить. — Расслабленно развалившись на диване, ответил Макс, протянул руку к журнальному столику взял пульт и включил телевизор.

Там шли дневные новости. Минут пятнадцать оба смотрели молча, после чего раздался телефонный звонок, и Макс пошел открывать ворота, чтобы впустить врача. На крыльце послышались приветствия, и на пороге появился Макс в сопровождении крепкого мужчины средних лет в белом халате.

— Где тут моя пациентка? — весело спросил доктор, глядя на Юлю. — Я Николай Александрович, семейный врач Истоминых. Давайте для начала я осмотрю Ваши ушибы, а потом Вы мне расскажете, как себя чувствуете в общем, — предложил он, доставая из чемодана одноразовые перчатки. — Сядьте, пожалуйста, и, если будет хоть немного больно, дайте знать, — сказал эскулап.

Юля села на диван, и врач начал аккуратно ощупывать ее челюсть. Было больно, и мышцы на лице девушки дергались.

— Нам придется пройти в машину, там у меня передвижной рентген и аппарат УЗИ. Вас еще куда-то били? — спросил доктор.

Юля смущенно глянула на Макса. Тот подал знак, чтобы она продолжала говорить и, сложив руки на груди, дал понять, что никуда уходить и не собирается. Пришлось продолжать при нем.

— Да! По спине, еще плечо болит, на бедре синяк большой и вот тут, — Юля, окончательно стушевавшись, показала пальцем на левую грудь.

— Вам придется полностью раздеться для осмотра, ушибы бывают весьма коварными, — констатировал врач.

— Я, пожалуй, выйду, — вмешался в разговор Макс и с этими словами вышел во двор.

Юля сняла футболку, и доктор стал легкими движениями ощупывать места ушибов. Девушка старалась держаться мужественно, но боль была нестерпимой.

— Все, можете одеваться, но нам нужно пройти в машину. У Вас, возможно, еще и ребро сломано, а может быть и ушиб сердца. А также кровь внутри плечевого сустава, ее нужно удалить. Когда это произошло? — спросил Николай Александрович.

— Позавчера, — ответила Юля.

— Милая! Да как же Вы ходили все это время без медицинской помощи! — удивился доктор. — Ну пойдемте, не будем тянуть время, — Поторопил он и, взяв чемодан, направился к двери.

Во дворе Юля увидела довольно большую грузовую машину, и все вопросы о том, куда же там поместилось оборудование, отпали сами собой. Это была практически передвижная клиника. Поднявшись по ступенькам в кузов вслед за Юлей, доктор показал рукой на кушетку и начал настраивать рентген. Сделав несколько снимков в местах ушибов, он достал чемоданчик с мобильным аппаратом УЗИ, большой шприц и еще несколько маленьких. Сначала он сделал УЗИ груди и сердца, где был ушиб, а когда Юля оделась, позвал Макса.

— Максим, мне понадобится Ваша помощь, — после этих слов молодой человек тоже поднялся и вошел в фургон. — У Юли в суставе скопилась кровь, и ее нужно срочно удалить. Я сейчас обезболю, но возможны спонтанные движения, поэтому обхватите ее вместе с руками и крепко прижмите к себе, — строгим голосом проговорил врач.

Доктор ловко набрал в шприцы лекарство и сделал несколько уколов вокруг места ушиба. Через пару минут Юля уже почувствовала онемение, и врач, включив аппарат УЗИ, приготовился к манипуляции. Макс перекинул ноги через кушетку и сел сзади Юли, обняв ее обеими руками и крепко прижав к себе. Николай Александрович начал медленно вводить иголку. Боли в этот момент Юля не почувствовала, но, когда он потянул поршень шприца, резкая боль, как электрический разряд, расползлась по всему организму, и она потеряла сознание. Макс еще плотнее прижал безжизненное тело к себе и, как только доктор вытащил иголку, отпустил одну руку, поддев ноги Юли, положил ее себе на колени, слегка теребя по щекам. Николай Александрович торопливо достал пузырек с нашатырем и, смочив ватку, поднес к носу девушки. Юля медленно начала приходить в себя.

— Ну вот, все хорошо. Максим, можете нести девушку в дом, я сейчас подойду.

Не успел Макс со своей драгоценной ношей аккуратно спуститься со ступенек фургона, как услышал встревоженный голос Мышки.

— Макс! Вы что тут с ней сотворили уже? Она утром от нас своими ногами ушла, а сейчас что? — требовательно спросила брата Маша.

— Ничего! Кровь из ушибленного сустава удаляли. У нее, оказывается, не только на лице ушибы, на теле еще хуже, врач сказал. Как она вообще ходила, непонятно, — ответил Макс и направился к дому, бережно неся груз. По пути он размышлял о том, как мужественно Юля переносила все это двое суток, практически не подавая вида, насколько ей больно. Замкнувшись в своих размышлениях, Макс даже не заметил, что Мышка куда-то делась. Зайдя в дом и аккуратно положив Юлю на диван в гостиной, он сел рядом, озабоченно глядя в ее измученное болью лицо, и весьма удивился, когда в комнату буквально вихрем влетели встревоженные родители.

— Что у вас тут происходит? — резко спросил Макса отец.

— Врач приехал, лечит Юлю от последствий всех перипетий, — приглушенно ответил молодой человек, стараясь говорить тихо, чтобы не нарушать покой лежащей девушки.

Увидев родителей Макса, Юля сделала попытку встать, но при изменении положения тела боль разошлась от плеча во все стороны, и она обессилено опустилась назад.

— Лежи-лежи, Юличка! Не вставай пока! — сочувственно произнесла подошедшая к ней Людмила Петровна. — Сейчас послушаем, что доктор скажет, — как раз в этот момент в комнату вошел Николай Александрович.

— Здравствуйте, кого не видел! — бодро произнес он. — Ну, что я могу сказать. Налицо сильные ушибы мягких тканей по всему телу, незначительные кровоизлияния в паренхиму молочной железы, трещины на двух ребрах грудного отдела, ушиб надкостницы скуловой кости и то самое кровоизлияние в суставную сумку, которое мы откачали, — констатировал эскулап. — Восстановление займет примерно месяц, хотя косметические дефекты на лице можно убрать дня за три. Сейчас я выпишу рецепт, антибиотики, чтобы избежать воспалений, общеукрепляющие средства, витамины и рассасывающие крема для лица, а сам приеду через три дня, и мы повторим рентген и УЗИ. Это нужно, чтобы убедиться, что кровь снова не накопилась в суставе. Еще потребуется поддерживающая повязка на руку, — закончил он.

В комнате повисла напряженная тишина, сквозь которую послышался голос Юли.

— Целый месяц? Может, просто обезболивающих попить, у меня же сильно только плечо болит, — слабым голосом почти прошептала она.

— Что Вы, дорогая. Вам повезло, что еще нет сотрясения и ушибов внутренних органов. Но с Вами ведь это уже не в первый раз. Я видел на рентгене следы костных мозолей, некоторые были получены еще в детстве, другие позже. Видимо, Вы росли в весьма экстремальных условиях. Вам все-таки сто́ит посетить клинику в ближайшее время, с целью обследоваться у узких специалистов, — ответил врач и, повернувшись к Анатолию Сергеевичу, спросил:

— Мне внести Юлию в список обслуживания вашей семьи?

— Да, конечно! — ответил отец Максима. — В ближайшее время как минимум она от нас никуда не денется, — произнес он мягким тоном, как будто говорил о любимом чаде.

— Я так и понял, и уже составил и распечатал эпикриз на бумажном носителе для вас. Вот рецепт, если почувствует ухудшение, звоните мне сразу. А сейчас — до свидания, — и, передав бланк Анатолию Сергеевичу, доктор зашагал к двери.

— Я Вас провожу, — направляясь следом, сказала Людмила Петровна. Макс сразу понял намерения матери и быстрым шагом нагнал ее.

Как он и предполагал, не успели они выйти на крыльцо, как Людмила Петровна начала издалека и деликатно, а потом уже напрямую допрашивать врача, не была ли Юля изнасилована.

— Нет никаких признаков и ушибов на внутренней стороне бедер, следов пальцев, царапин. Ее, видимо, просто сильно избили и, судя по силе, били чем-то тяжелым. Только синяк на скуле от удара кулаком. Но обследоваться у гинеколога все равно нужно. Возможны повреждения и через брюшную стенку, — подвел итог их тревогам Николай Александрович и, попрощавшись, направился к машине, где его терпеливо дожидался водитель.

Разрешив свои сомнения, Макс с мамой вернулись в гостиную. Там в ногах у Юли на диване сидела неизвестно откуда появившаяся Маша, которая уже успела укрыть больную пледом.

— Маша! Пойдем еду соберем и сюда принесем. Юле до нас сейчас не дойти, а кушать нужно, — позвала Мышку Людмила Петровна.

Мать с сестрой ушли. Макс взял рецепт и ноутбук и начал делать заказ в аптеке, а его отец удобно расположился в кресле и, взяв лежащую на журнальном столике книгу по архитектуре, принялся за чтение. Закончив с заказом и получив подтверждение от курьерской службы о доставке, Макс вышел на крыльцо и закурил. Следом за ним вышел и отец. Тоже достав сигарету, он предложил сыну пойти в беседку, т. к. Юля забылась тяжелым болезненным сном, и не стоило ей мешать. Оба направились к беседке. Сев, они довольно долго обсуждали произошедшее с Юлей и с сочувствием удивлялись, как не заметили, что по соседству творятся такие ужасы. Постепенно Анатолий Сергеевич перевел разговор на планы Максима относительно Юлии.

— Надеюсь, сынок, мы с матерью тебя достаточно хорошо воспитали, и ты не додумаешься воспользоваться беспомощностью и зависимостью девушки в сложившейся ситуации? — с ноткой строгости в голосе сказал отец.

— Пап! Ну ты что? За кого ты меня принимаешь? — возмутился Макс.

— За мужчину, которому в руки попал предмет его давних вожделений. В такой ситуации всплески страсти неминуемы, и тут вопрос, сможешь ли ты их контролировать, если ваши чувства окажутся невзаимными. Юля — девушка хорошая, и она уже достаточно натерпелась. В данной ситуации естественно, что она чувствует себя стесненной, зависимой и при малейшем давлении с твоей стороны… — отец сделал многозначительную паузу. — А потом будете со скандалом разводиться. Это может отразиться и на твоем бизнесе, и на вашей дальнейшей жизни. Короче, не уверен — не обгоняй. Имей в виду: не факт, что мы с матерью будем на твоей стороне, если ты окажешься неправ. Обдумывай все свои действия, чтобы ничего не испортить. Особенно с учетом того, что ты влюблен в нее почти двадцать лет, — проговорил отец.

— С чего ты взял? — ошарашено спросил Макс.

— С чего, с чего! — вдруг послышался голос Маши, а следом из-за угла появилась и она сама. — Каждый раз, сколько себя помню, стоило Юле где-то пройти, ты вздыхал так, что у прохожих шапки срывало и окна в машине запотевали. Тут даже слепой все поймет, — хитро прищурившись, заявила она.

— Маша! Во-первых, подслушивать все еще нехорошо, а во-вторых, не стоит подтрунивать над чувствами брата. Я видел, как и ты сама провожаешь взглядом некоего хулигана, — с наигранной строгостью отчитал ее отец.

— Ой, не больно-то и хотелось. Я нечаянно услышала. Просто шла сказать, что мы с мамой уже все приготовили и ждем вашей помощи по переносу еды. — Сказала Мышка, и, задрав нарочито подбородок, пошла к дому родителей.

— Ну, в принципе она права, об этом все всегда знали, — подтвердил Анатолий Сергеевич, и мужчины, поднявшись, пошли вслед за Машей.

Женщины уже на славу потрудились. Контейнеры с множеством блюд были собраны, сложены и упакованы. Макс с отцом взяли по две сумки и, выйдя, быстро зашагали в сторону второго дома. Юля уже проснулась и смогла сама сесть на диване. Выглядела она уже значительно бодрее. Мужчины занесли и поставили сумки, а шедшие следом Маша с матерью зашли и начали доставать посуду, чтобы разложить в нее еду. Юля поднялась с дивана и тоже пошла в кухонную зону. Все дружно начали уговаривать ее посидеть и набраться сил. На что Юля ответила:

— Это, наверное, реакция на лекарства. Я уже чувствую себя хорошо и могу что-то делать. В конце концов, болит же у меня только одна рука, — улыбнулась она.

Видимо, так ей было легче совсем справляться, и никто не стал возражать. Все начали дружно разогревать еду в духовке и микроволновой печи и быстро накрывать обед, весело болтая и подшучивая. Очень скоро команда уселась кушать, продолжая шутить и обсуждать разные темы. Поели быстро и начали убирать со стола. Мужчины помогли перенести посуду к мойке, и, поскольку места им для помощи уже не хватало, ушли курить на улицу. Людмила Петровна стала освобождать тарелки от остатков трапезы, а Маша пошла вытереть столы и приготовить все к чаю. Юля вызвалась поставить все в посудомоечную машину, собственно, с одной рукой это было то немногое, что она могла делать более-менее споро. Обстановка была спокойной, дружелюбной и расслабляющей, Юля сама не заметила, как вдруг сказала:

— Знаете, а мне с детства Максим очень нравится. Он всегда мне казался таким красивым и положительным, что я с ним всех мальчиков сравнивала, которые пытались за мной ухаживать. А сейчас за эти два дня оказалось, что он еще лучше, чем я себе могла представить, — сказав это, Юля сама немного испугалась собственной откровенности.

— Ну, у моего сына есть свои недостатки, и не такой уж он идеальный. Просто вы друг в друга влюблены, и очень давно, вот и выкладываетесь. Когда человек по-настоящему любит другого, ему претит сама мысль причинить дорогому человеку боль или оскорбить его. А так, Максим бывает и упрямым, и жестким, иногда даже слишком. Не зря же он успешно ведет свой бизнес. Только дома ему не нужно быть таким, — проговорила в ответ на Юлину откровенность Людмила Петровна.

— Вряд ли я ему нравлюсь. Просто у меня неприятности, и ему меня жаль. Он поступает так, потому что Вы его хорошо воспитали, — ответила Юля, но в голосе ее, кроме сомнения, прозвучала еще и теплящаяся надежда.

— Мы его не только воспитали, но и неплохо его знаем. И то, что он с юных лет провожает тебя грустным взглядом, а на предложения пообщаться возбужденно огрызается, было трудно не заметить. Как, собственно, и твои взгляды. То, что сейчас произошло, было делом времени. Так сказать, кульминация. Так что для нас с Анатолием Сергеевичем ты уже давно стала дочерью, просто мы ждали, когда все разрешится, — подвела итог Людмила Петровна.

Лицо Юли зарделось от смущения. Надо же, как для умудренных возрастом людей было все очевидно даже тогда, когда сами они не могли в этом разобраться и блуждали в лабиринте гормонов и чувств.

— Вот и чего сами себя столько лет мучили, спрашивается? — вдруг послышалось бурчание Маши. — Давно бы поженились и жили спокойно, — уже громче сказала она. Это сработало в напряженном разговоре как разряд, переполнивший эмоциональный рубеж, и Юля, а за ней и все, звонко рассмеялась.

— Эх, Машенька! Умеешь же ты вовремя словечко ввернуть! — сквозь хохот выдавила из себя Юля, хватаясь за пораненную щеку.

Услышав громкий смех, в дом вернулись мужчины. С любопытством глядя на смеющихся женщин, они какое-то время ждали объяснений, после чего Анатолий Сергеевич сказал:

— Видимо, это женские дела, и нас в них не посвятят, — чем вызвал новую волну веселья.

Когда хихиканье прекратилось, начали собирать на стол к чаю. За едой продолжили оживленно беседовать на разные темы и решать, топить сегодня баню или нет. Юле врач запретил париться еще две — три недели. Но все-таки решили топить, просто не пускать туда Юлю. Маша предложила помочь ей помыть голову, но девушка решила сначала попробовать сделать это сама, а уж если не получиться, тогда и попросить. За живой беседой не сразу заметили, что в дом пришли Лорд и Кика, которые уже по-хозяйски обследовали территорию. Вдруг собака насторожилась и издала глухой рык в сторону двери. Анатолий Сергеевич пошел посмотреть, нет ли кого у калитки. Войдя, он слегка обескураженным тоном произнес.

— Юлечка! Там твоя мама у ворот что-то громко говорит. Может, пойдем с ней побеседуем?

Первым порывом девушки было отказаться от встречи с матерью. Но чуть поразмыслив, она решила, что это малодушно и неуважительно к людям, которые так хорошо к ней относятся.

— Да, конечно. Нужно ей все сказать, — произнесла она напряженным голосом, поднимаясь из-за стола.

Анатолий Сергеевич решил пойти вместе с девушкой и направился к двери. Следом поднялись и все остальные. Вся семья вышла из дома. Юля, Анатолий Сергеевич и Макс направились к забору. Подойдя первой к решетчатым воротам, девушка не стала выходить и заговорила с матерью через прутья ограды.

— Здравствуй, мама! — официальным тоном произнесла она. — Зачем ты пришла?

— Хватит дурью маяться, быстро иди домой! — яростно выкрикнула ей в ответ рассерженная женщина.

— Нет! Ты можешь злиться и ругаться сколько угодно, но ноги моей там больше не будет, — спокойно, но холодно возразила ей Юля.

— Ах, вот ты как с матерью, значит? Ты что, решила, что эти буржуи тебе чем-то помогут? Я тебе сказала, иди быстро домой, пока я тебя за волосы оттуда не выволокла! — гневно закричала Надежда Афанасьевна.

— Мама! Услышь меня! — уже громче и твёрже заговорила Юля. — Даже если мне здесь будут не рады, к тебе я не вернусь. Сниму квартиру, буду бомжевать, но с тобой я больше жить не стану никогда, и никто меня не заставит, — заключила девушка.

— Я тебя с милицией оттуда вытащу, никуда ты не денешься! — заорала вконец взбесившаяся мать.

Юля начала выходить из себя и перешла на повышенные тона.

— Мне тридцать, и нет такого закона, который может принудить меня жить с тобой. А если ты продолжишь приходить сюда и угрожать, я сама напишу на тебя заявление за нанесение увечий, — уже почти кричала Юля.

— Да кто тебе поверит? Любой дурак поймет, что ты бросила мать ради богатенького хахаля, шалава, — провопила ей срывающимся тоном Надежда Афанасьевна.

— Врач поверит и даст показания в суде, — ответила гневно Юля.

— Какой-такой врач? Еще один ухажер? А ты, я посмотрю, времени даром не теряешь! — со злой иронией прошипела мать.

— Который мне сегодня операцию на плече проводил. И который рентген снимал и УЗИ делал. Уж этому-то в любом суде поверят! Засажу вас с твоим Васечкой надолго, если не отстанешь, — пригрозила в бессилии Юля, уже еле держась на ногах от слабости и досады.

Макс подошел вплотную, чтобы дать опору ее спине, на случай если она потеряет равновесие, и громко сказал с раздражением в голосе.

— Надежда Афанасьевна! Я вчера просил Вас прекратить это. Разве Вы не понимаете, что неправы в данной ситуации. Так нет же, Вы еще и к чужому дому пришли скандалить и угрожать. Юля уйдет отсюда только тогда и туда, когда и куда сама пожелает. А вот Вас здесь никто не ждал. Шли бы вы домой, как Вас просит дочь, — произнес он тираду на одном дыхании.

Надежда Афанасьевна опять начала сыпать угрозами, в то время как калитка открылась, и навстречу ей вышел Анатолий Сергеевич. Подойдя к ней вплотную, он буквально навис со своим высоким ростом и крупной мускулистой комплекцией над невысокой женщиной. Когда он заговорил, голос его звучал очень громко и как-то по-сказочному пугающе и громогласно.

— Отправляйтесь-ка домой, милочка, пока я не отправил Вас в тюрьму за угрозы и попытку проникнуть на частную территорию! — от его голоса Надежда Афанасьевна сжалась и начала отступать. Но отец Макса прихватил слегка ее за плечо и, наклонившись прямо к лицу, сказал уже вполголоса:

— Запомни, дорогая! Юля сейчас живет как член моей семьи. А я сделаю все, чтобы защитить своих близких: посажу, украду, а в крайнем случае и убью. Тебе все ясно? А теперь иди по-хорошему и сделай так, чтобы больше мне на глаза не попадаться, — закончил он.

От голоса Анатолия Сергеевича даже у Юли мурашки побежали по коже. Не удивительно, что ее мать развернулась и устремилась прочь почти бегом. Так, значит, вот о какой степени жесткости Макса говорила его мать. Хорошо, что дома они оба такие спокойные. Анатолий Сергеевич зашел во двор и закрыл за собой калитку. Макс взял Юлю за локоть, и все развернулись, чтобы идти домой, но в этот момент к воротам подъехала небольшая машина. Водитель вышел, неся в руках какой-то сверток.

— Здравствуйте! — произнес он. — Это вы ожидаете доставку из интернет-аптеки? — спросил шофер.

— Да, мы! — ответил, поворачиваясь, Макс и, отпустив Юлю, пошел принимать заказ. А Анатолий Сергеевич и девушка продолжили свой путь к дому.

Людмила Петровна и Маша спустились с крыльца им навстречу.

— Ну, ты как? Может, пойдем в дом? Ляжешь после такого потрясения, — сразу же поинтересовалась у Юли Маша.

— Да нет. Давайте Максима подождем, — ответила она.

Макс подошел буквально через минуту.

— Пойдемте в дом: там уже весь чай остыл, — сказал он.

— Пойдемте, — согласилась за всех Людмила Петровна. — Интересно, на этом треволнения наши закончатся? Как ты думаешь, Толь? — обратилась она к мужу.

— Не думаю, что она сюда вернется. Скорее всего, она достаточно сильно напугана, — ответил жене Анатолий Сергеевич.

— Максим! А ты помнишь, что нам вечером еще розы посадить нужно? — спросила Людмила Петровна у сына.

— Ой, да! Совсем забыл. Как попрохладней станет, пойдем сажать. Как? Сначала у вас или здесь? — спросил тот у матери.

— Может, мы с отцом у себя посадим, а тобой пусть Юля руководит? — с оттенком легкой иронии в голосе отозвалась Людмила Петровна, глянув на девушку.

— Ну, как скажете, — с наигранной обреченностью откликнулся Макс с театральным вздохом.

Все вошли в дом и уселись за стол. Как и предполагалось, чай уже остыл. Никто не стал обсуждать произошедшее, и все переключились на другие темы, ожидая, пока чайник снова закипит.

— Я что-то не пойму, а сколько у вас здесь участков всего? — спросила Юля у сидящих за столом.

— Три по шесть стандартных, — ответил ей Макс.

— Как это? — не поняв, переспросила Юля.

— Шесть порядков участков выходят на разные улицы. Мы выкупили в каждом порядке по три и кусок дороги в тупике улицы для стоянки. Получилось три участка по шесть стандартных, — пояснил Макс.

— Нет, это я поняла, а где третий? — снова спросила Юля.

— Ты за домом калитку видела? Она и ведет на третий участок. Мы его для Маши покупали. Вот подрастет, и дом ей поставим, — улыбнувшись, сказал Анатолий Сергеевич.

— Ой, ой, ой! — показав язык, отозвалась Маша, смотревшая в телефон.

Закипела вода, и все принялись пить чай и кушать торт, сопровождая все непринужденной беседой. После чаепития, быстро убрав со стола и уложив контейнеры, принесенные из дома родителей, Людмила Петровна и Анатолий Сергеевич пошли к себе. Маша еще немного задержалась, но вскоре и она ушла, заскучав без интернета и подруг в чате. Молодые люди остались одни.

— Юль! Ты вчера говорила о продуктах, так может, мы через интернет все закажем, что нужно? На завтра доставку назначим. А то и твои машинки посмотрим? — спросил Макс у Юли.

— Давай! — ответила та, и молодой человек принес из кабинета ноутбук.

Остаток дня он и Юля провели, выбирая продукты и вещи, необходимые в хозяйстве. Между делом Макс смог уговорить ее купить себе нужные женщинам вещи, в том числе и нижнее белье, которого у нее не было в силу сложившихся обстоятельств. Когда Юля отвлекалась, Макс незаметно для нее увеличивал количество предметов в заказе, прекрасно понимая, что больше выбрать она постесняется. И вот ближе к вечеру, постоянно подшучивая и понемногу споря, они оплатили последнюю покупку. Налив в чашки себе и Юле чай, Макс сказал:

— Давай, раз уже начали, посмотрим и оборудование для тебя?

— Может не сейчас? Мы и так на сто тысяч всякой всячины назаказывали, — вопросительно ответила Юля.

— Нет, давай начнем, а если ничего не понравится, то позднее, когда ты поправишься, поедем по магазинам и складам, и выберем там, — настаивал Макс, и Юля утвердительно кивнула.

Оказалось, что на сайтах выбор профессионального оборудования для шитья одежды довольно богатый. Просматривая характеристики швейных машин Юля очевидно расстраивалась, так как по приемлемой, на ее взгляд, цене механизмы были не лучшего качества. Видя ее замешательство, Макс практически заставил ее купить более дорогие и надежные агрегаты. Пришла очередь ниток и тканей. Если с первыми проблем не было никаких, то определить качество материала по картинке в компьютере оказалось невозможно, и вместе они пришли к выводу, что туда нужно ехать самим. Дальше Юля начала выбирать иглы и фурнитуру. Макс просто обалдел, сколько всего нужно для шитья одежды. Пуговички, крючочки, замочки, петельки, ленточки, лапки и еще масса всяких мелочей разного вида. Пока Юля выбирала все эти штуковины, Макса посетила интересная мысль, и он поспешил ее высказать.

— Юль! У меня есть предложение, не знаю, как ты к этому отнесешься. Может, когда выздоровеешь, начнешь свое дело? — сказал он повернувшийся Юле, глядя прямо в глаза.

— Как это? — растерянно спросила она.

— Сейчас я тебе обрисую свое предложение, — уже более уверенно произнес Макс. — Смотри, раз уж ты настаиваешь на необходимости что-то делать и у тебя есть такой талант к шитью, почему бы его не монетизировать. Ты работала на дядю. Почему бы тебе не делать это на себя. Ты сейчас посидишь и нашьешь все, что сама решишь, в довольно большом количестве. Место у тебя есть, если что, займешь и другие комнаты. Все расходы я оплачу. Позднее зарегистрируешь ИП, и мы найдем тебе небольшое помещение под магазинчик, где ты сможешь все это продавать. Если в последующем тебе нужно будет больше места и рабочей силы, все это тоже можно будет решить: и помещение найти, и людей нанять. С организацией я тебе на первых порах во всем помогу, а потом ты и сама все освоишь, — заключил Макс.

Юля на несколько минут замолчала. В принципе это было похоже на скатерть-самобранку, только на ней не блюда появлялись, а желания исполнялись. Ее несколько пугала скорость, с которой все происходит. Она и сама мечтала открыть свое ателье или хотя бы шить и отдавать на реализацию кому-нибудь. Но это когда-нибудь! Когда удастся накопить денег, и если получится. А тут, на тебе, пожалуйста, раз и все. Вроде бы все хорошо, но ведь она никогда этого не делала. Ее пугала перспектива возможного провала: не хотелось бы всех подвести. Сознание металось между желанием исполнить свою мечту и сомнением в собственных силах.

— Было бы неплохо, — наконец произнесла Юля. — Только ведь я никогда ничего не продавала, и опыта в реализации у меня совсем нет, — в ее голосе прозвучало сомнение.

— Опыт — дело наживное, — бодро ответил Макс. — Я же сказал, что во всем тебе помогу, пока ты сама не освоишься, — Макс подбадривающе улыбнулся. — На том и договоримся, хорошо? — спросил он.

— Да, но тогда нужно покупать всего намного больше, — пришла к выводу Юля.

— Ну так увеличивай количество всего, что уже выбрала в корзине. И продолжай выбирать все, чего тебе еще не хватает, — предложил Макс.

Юля задумалась. Нужно сначала знать, что она будет шить, а уж потом подбирать цвета, материалы и фурнитуру. И пришла к выводу, что пока стоит закупить только что-то нейтральное, а с завтрашнего дня садиться рисовать эскизы и делать модельный ряд, пока рука выздоравливает. Все это она сказала Максу.

— Как же ты собираешься рисовать с такой рукой? — спросил он.

— Если положить руку на стол и больше вращать бумагу, то плечо не двигается и шевелить кистью почти не больно, — ответила она.

— Знаешь, я ведь все-таки архитектор, и рисовать тоже умею неплохо. Так может, ты объяснишь, и я за тебя сделаю все, — предложил свою помощь Макс.

— А давай так: я буду набрасывать как смогу, а ты — неплохо, — хитро улыбаясь, сказала Юля. — И вместе мы быстрее управимся. Только стол нужен письменный высокий, иначе я, видимо, не смогу, — заключила Юля.

— Один есть, а второй у меня в комнате стоит. Завтра я его перенесу в кабинет и поставлю рядом. Будем сидеть друг напротив друга, и ты мне будешь объяснять, что нужно, и вносить поправки. Получится коллективное творчество, — подвел итог Макс.

— Да! Это будет очень интересно, — загорелась Юля.

Они быстро дополнили заказ и пошли высаживать розы. Девушка приносила в здоровой руке цветы, а Макс прикапывал их на давно приготовленной грядке. Они постоянно подшучивали друг над другом. Закончив значительно быстрее, чем предполагали, полили все из шланга, отправились помогать только вышедшим к своему розарию родителям Макса. Там вчетвером они разделались с работой еще быстрее, и Людмила Петровна, поворчав на Макса за то, что он так напрягает больную Юлю, позвала всех ужинать. Как и в предыдущие трапезы, все дружно накрыли на стол. Маша тоже спустилась и помогла с готовкой. Быстро поужинав и убрав за собой, компания разбрелась кто куда. Маша вернулась к себе, Анатолий Сергеевич ушел в кабинет почитать, Людмила Петровна, включив телевизор, села за вышивание, а Макс с Юлей пошли к себе и, вооружившись книжками, разошлись по своим комнатам. Позднее за Максом прибежала Маша, и он отправился в баню. Заглянув ненадолго к Юле, разморенная Мышка, немного поболтав, ушла спать.

Последующие дни проходили спокойно. Как и запланировали, Макс установил в кабинете столы, и они с Юлей принялись рисовать модели одежды. Молодой человек довольно быстро приспособился к пожеланиям девушки, и им даже не пришлось спорить. Все получалось быстро и согласованно. Стопка с уже запланированными моделями одежды росла с каждым часом.

Через три дня, как и обещал, приехал доктор. Осмотрев Юлю, он заключил, что пациентка поправляется хорошо и уже через десять дней можно будет снять повязку и начать понемногу разрабатывать руку. Крови в суставе больше не было и вполне вероятно, что недели через три больная совсем поправится. Новость всех порадовала. Особенно ликовала Маша, ведь ей будет с кем в магазин съездить. Еще через пять дней синяк у Юли на лице полностью сошел, и Макс смог пригласить ее в кафе на отложенное когда-то свидание.

О прогулке знала вся семья, и Людмила Петровна с Мышкой активно принимали участие в сборах Юли, тем самым добавляя в процесс нервозности. Но в конечном итоге девушка выглядела просто превосходно, несмотря на то, что не воспользовалась настоятельными рекомендациями своих компаньонок о посещении салона и все по мере возможности сделала сама. В новом платье и туфельках, с неярким макияжем и высокой прической она выглядела маленькой сказочной феей. Вот только рука на перевязи немного портила картину, но Юля решила, что не даст этой мелочи испортить ей вечер.

Когда девушка вышла на крыльцо, Макс уже ждал ее около машины, беседуя с отцом. Парень повернулся, глаза его засветились, и он радостно улыбнулся, всем своим видом показывая полный восторг. Подойдя к ней, подставил локоть и, подведя к машине, открыл дверцу, помогая сесть. Пока сам Макс садился на водительское сидение, Анатолий Сергеевич сделал Юле комплимент относительно замечательной внешности и пожелал хорошо провести время, а подошедшие Людмила Петровна и Маша помахали им вслед. Машина выехала из ворот и покатилась по улице. Юля с тяжелым чувством проводила глазами удаляющийся дом матери. Во дворе никого не было видно и, вздохнув, девушка отвернулась от окна. Макс выехал из поселка и направил машину в сторону Москвы.

— Максим! А куда мы едем? — повернувшись к нему, поинтересовалась Юля.

— Посидим где-нибудь в районе Арбата. Я там пару хороших ресторанчиков знаю, а потом погуляем. Можем съездить на Поклонную Гору или ВДНХ, если захочешь. А можно просто по Старому и Новому Арбату походить, — предложил варианты Макс.

— Мне нравится Дом Книги на Новом Арбате, может, зайдем туда, — спросила Юля.

— Давай, хотя из этого царства книг мы, наверное, до закрытия не выберемся, — улыбнулся Макс.

Так они и поступили. По дороге молодой человек остановил машину и купил Юле огромный букет красных роз. Ужин в ресторанчике, предложенном Максом, был очень вкусным, хотя и определить, из чего состоят блюда, кроме как по названию, было невозможно. После ужина они, погуляв немного по Старому Арбату, послушав уличных музыкантов и полюбовавшись работами художников всех мастей, переулками пробрались к Новому Арбату и, перейдя через подземный переход, направились к Дому Книги. Этот огромный книжный магазин скорее напоминал город. Бесконечные ряды полок литературы на все вообразимые тематики. Оба порадовались, что не забыли дома телефоны, и можно немного побродить независимо друг от друга. Юля сразу же пошла искать себе книги по построению выкроек и прочую литературу по стилю и моде. Макс же направился в отдел изданий по архитектуре и дизайну. Подобрав нужные книги и встретившись через пару часов, молодые люди решили купить несколько экземпляров художественной литературы и классики. Как и предполагали, вышли ребята из магазина, когда солнце уже садилось, но все же решили съездить и побродить по дорожкам ВДНХ. Вернулись домой они уже далеко за полночь.

Дни потекли по-прежнему спокойно, и второе свидание Макс решил совместить с поездкой Юли в больницу на прием, который назначил Николай Александрович при последнем посещении. Врач осмотрел Юлю и заключил, что повязку можно снимать и потихоньку начинать разрабатывать руку. Больше в больницу приезжать не было необходимости, если не возникнет нехороших симптомов. Эта новость Юлю очень порадовала, и они поехали в ресторан в районе метро Лубянская. После этого зашли в Центральный Детский Мир, где на одном из верхних этажей продавали прекрасное итальянское мороженое, и съели его невероятное количество, со смехом делясь между собой разными вкусами. На вечер Макс купил билеты в Театр Советской Армии, и они посмотрели современную постановку"Чайки". За бурными обсуждениями спектакля и не заметили, как приехали домой.

На следующий день снова сели рисовать, и тут к ним вихрем ворвалась Мышка. Узнав, чем молодые люди занимаются, она выбрала несколько нарисованных моделей и, провозгласив себя первым клиентом Юли, попросила сшить сначала ей эти вещи. Девушка была не против. Только нужно было купить ткани и все, что недостает для работы. Поскольку модельный ряд, отрисованный ими за эти дни, был уже просто огромным, решили, что завтра займутся составлением списка, а в четверг, когда приедет клининговая служба убирать дома, отправятся закупать все для шитья. Юле уже не терпелось приступить к работе и опробовать купленное и привезенное оборудование. В доме царил мир и покой, как ни странно, не возникало даже причин для споров. Юля вполне освоилась и попросила переставить несколько вещей, как оказалось, это не только освежило интерьер, но и сделало использование пространства в комнатах более удобным. Завтракали Юля с Максом у себя, а обед и ужин готовили в доме родителей, что у старших вызывало спокойное удовлетворение: было видно, что им приятно, когда дома больше народу. Юля быстро приспособилась к привычкам Людмилы Петровны и Маши в готовке и привыкла к тому, что мужчины участвуют в домашних делах наравне с женщинами, а от своих оберегают, но к их мнению прислушиваются. Одним словом, в семье царила гармония.

В среду, как и собирались, бо́льшую часть дня — составляли список вещей нужных для работы и дома, а в четверг рано утром отправились за покупками. Маша и Людмила Петровна поехали с ними, по дороге поставив Юлю в известность, что она должна пойти в салон красоты вместе с ними, т. к. они ее уже записали с собой. Мышка весело, как и подобает в ее возрасте, носилась между рядами оптового магазина тканей и фурнитуры, пока Юля с Максом и Людмила Петровна, вдумчиво выбирали материю. Мама молодого человека кое-что купила себе, а все последующее время, зная о планах Юли, помогала ей в изысканиях среди этого моря рулонов. Всяких нужностей набрали столько, что пришлось заказывать грузовое такси и звонить Анатолию Сергеевичу, чтобы он принял привезенные покупки.

Завезя женщин в салон красоты и понимая, что это надолго, Макс пошел в парикмахерскую. После стрижки купив несколько больших тортов и всем женщинам по букету, он позволил себе пройтись по магазинам и купить всякие мужские приборы. Домой вся компания вернулась уставшая, но довольная. Женщины благоухали после салона красоты, и, хотя кожа на их лицах была слегка раздраженная от процедур, хорошее настроение делало их прелестными. Быстро поужинав, семейство разбрелось по своим углам. Макс с Юлей, вернувшись в дом, начали разбирать и переносить в комнату, теперь называемую"мастерской", все купленные вещи, а после этого утомленные и довольные пошли в свои комнаты принимать душ и ложиться спать с чувством исполненного долга.

В ночь на пятницу наконец-то пошел дождь, который продлился почти до полудня. Но иссушенная за два месяца почва поглотила всю воду, не оставив даже луж. Только липучая влага, повисшая в воздухе, напоминала о прошедших осадках.