Барзах

Севара, 2022

Это роман о большой и искренней любви. Один из главных героев находится в промежуточном состоянии, в котором пребывает человеческая душа в период между жизнью и смертью. Но сила любви героини романа оказывается выше любых преград.

Глава 1

Любовь Кемаля и Нихан была очень красивой, нежной и преданной. Но судьба двух влюбленных сложилась иначе. Их путь к счастью омрачали непредвиденные жизненные обстоятельства. Предыдущий брак главной героини, который заключили путем шантажа, был полон страданий и жестокости. Много препятствий пришлось преодолеть главным героям, чтобы вновь воссоединиться. Но счастье влюбленных длилось недолго. Очередной жестокий план бывшего супруга приводит к ужасной трагедии: на заминированном поле оказывается Кемаль, и подрывается на мине. Вместе с потерей любимого Нихан теряет смысл своей жизни. Единственной соломинкой для нее остается их трехлетняя дочь.

Спустя четыре года.

Стамбул, дом Нихан. Ранним солнечным утром мать собирала свою дочь в школу. Эти годы для Нихан были очень сложными. Все эмоции были пережиты за это время. Все те эмоции, которые способен пережить живой человек: грусть, печаль, тревога, но и радостных дней было немало, их преподносила матери маленькая Дениз. После потери мужа только Дениз давала ей силы для продолжения жизни. Той самой жизни, которую она хотела оставить после смерти своего любимого. Все черты лица Дениз напоминали ей о супруге: глаза, брови и, конечно же, улыбка, которой не переставала любоваться Нихан.

Мать с дочкой стояли посередине комнаты. Нихан долго любовалась своей дочерью. В мгновенье она поняла, что застыла, держа ее за плечи. Нихан знала, что ни в коем случае нельзя опаздывать в школу, тем более в первый день.

— Мам, мам, ты меня слышишь? Мы забыли про цветные карандаши, — говорила громко Дениз, понимая, что мать о чем-то задумалась и не слышит ее. — Те самые, которые подарила мне бабушка, — продолжала она.

— Да, мое солнышко, — откликнулась Нихан, глядя по сторонам, чтобы найти карандаши Дениз. Увидев их на полке, мать сразу же передала дочке.

— Вроде все положили в портфель, — сказала Нихан, когда дочь закрывала свой школьный рюкзак.

— Да, мама, все положили, — ответила Дениз. — Но бабушка Фехиме не приехала, она ведь обещала меня проводить в школу.

— Возможно, она приедет в школу, и, я думаю, нас опередит. Что-то мы с тобой проспали в твой первый школьный день, — сказала Нихан улыбаясь.

Нихан была так же красива и молода, но в ее глазах уже не было прежнего блеска. Трагедия четырехлетней давности сильно отразилась на ее лице.

Мать и дочь вышли из дома. Закрыли дверь на ключ и уже направлялись к машине, как вдруг из ворот увидели бабушку, которая шла к ним быстрыми шагами.

— Бабушка Фехиме! — крикнула Дениз и направилась навстречу к своей любимой бабушке.

Та радостно обняла внучку и поцеловала.

— Доброе утро, мои красавицы. Сегодня у нас праздник, моя внучка пойдет в школу, — сказала Фехиме улыбаясь, но тут же добавила: — Только нужно поторопиться, чтобы не опоздать.

— Доброго утра, мама, — ответила Нихан, — мы уже подумали, что вы будете нас ждать у школы, так поедемте же быстро.

Втроем они сели в машину и поехали в школу.

День был очень солнечным. Ехать пришлось недолго, так как школа находилась недалеко от дома. По дороге Нихан обратила внимание на то, что свекровь была очень задумчивой. Озабоченный взгляд и тревожность в глазах выдавали ее обеспокоенность. Пока Нихан наблюдала за разговором внучки и бабушки, время быстро пролетело, они доехали до школы.

Проводы внучки не обошлись без наставлений матери и бабушки, но милая Дениз обняла их и ушла в класс.

Нихан и Фехиме отъехали на машине от школы, и Фехиме попросила высадить ее у набережной. По дороге на работу Нихан позвонила Шафаку, своему водителю, чтобы тот забрал дочь из школы после занятий.

Нихан направилась в свою студию дизайна, где ее ждали ученики.

Мать Кемаля ходила по набережной у моря, ибо если прогуливаться по набережной, то только в такую прекрасную погоду.

Работу Кемаля продолжил Зекир, его верный друг. Прогуливаясь по набережной, женщина заметила, что почти дошла до фирмы своего сына. Посмотрев на время, Фехиме поняла, что Зекира можно застать на работе, и направилась к нему.

Компания Кемаля. В офисе, как обычно, кипела работа. Строительная компания, которую основал Кемаль, процветала и считалась одной из лучших в Стамбуле.

— Гедиз, документы для участия в тендере готовы? — спросил Зекир одного из своих подчиненных.

— Да, господин Зекир, все готово. Больше скажу: узнал об участниках тендера, уверен, что у нашей компании больше шансов на удачу, — ответил Гедиз.

— Господин Зекир, — прервала разговор секретарь, — к вам пришла госпожа Фехиме.

— Пригласи ее в кабинет, — ответил Зекир.

Госпожа Фехиме зашла в кабинет.

— Мама Фехиме, прошу вас, не ждите приглашений, мы всегда рады видеть вас на фирме.

— Зекир, сынок, ты ведь знаешь, зачем я сюда прихожу: только чтобы увидеть друзей моего Кемаля. А в строительных делах я мало что понимаю, хоть и являюсь акционером компании. Сынок, — продолжила Фехиме, — может, ты и догадываешься, зачем я пришла. Целый месяц я места себе не нахожу после той новости. Прошу, ответь мне, это правда, что сказал доктор, или мне придется хоронить свою надежду? Прошу, расскажи еще раз дословно, что тебе сказал немецкий доктор Хаммер, какие шансы у моего Кемаля? — спрашивала Фехиме дрожащим голосом, пытаясь уловить каждое слово Зекира.

— Мама Фехиме, мне жаль, но шансов очень мало. Да, медсестра заметила, что он сжимал пальцы на левой руке. Но это совсем не то, о чем вы подумали. У доктора на это есть и другое научное объяснение.

— Зекир, после смерти Хусейна меня ничего здесь не держит. Да, Тарык находится в тюрьме и выйдет не скоро, а в Берлине — Кемаль, жизнь которого висит на волоске, а также Зейнеб.

— Хорошо, Фехиме, я понимаю вас. Кемаль и мне как брат, вы ведь знаете, раз в месяц летаю в Берлин, чтобы увидеть его. Не расстраивайтесь, я позабочусь о билетах в Берлин, — пообещал Зекир.

Студия Нихан. Вот уже четыре года как Нихан учится жить по-новому, воспринимать мир по-новому. Ведь в новом мире нет его, нет ее любви, половинки ее сердца. С опустошенной душой Нихан встречает каждый новый день. Утро начинается без ее половинки, а самым ненавистным временем суток для нее стал вечер. Она поймала себя на том, что эти четыре года любила бывать в общественных местах, где многолюдно, и ее глаза искали взгляд любимого супруга среди толпы людей.

— И почему люди говорят, что время лечит? — спрашивала она себя вслух. — Со временем просто привыкаешь к этой боли. Будто тебя лишили жизненно важного органа и приходится жить вот так, чувствуя себя неполноценным человеком.

С разными мыслями в голове Нихан терпеливо ждала от учеников их рисунки на проверку. От ее мыслей отвлекала парочка молодых людей, которые сидели рядом и помогали друг другу в выборе цвета для картины. Они так мило улыбались друг другу, что лицо Нихан начинало сиять от умиления.

Дом родителей Кемаля. Новый дом, в который переехали родители Кемаля, был очень большим и красивым. Фехиме перенесла смерть мужа. Временами она впадала в глубокую печаль из-за несчастных судеб своих детей. Женщина периодически посещала своего старшего сына в тюрьме, средний находился в состоянии комы, а дочь, которая была опозорена их врагом, так и не создала семью. Госпожа Фехиме стойко проживала все эти годы, и каждый раз после молитвы она просила Всевышнего о благополучии своих детей, особенно о здоровье ее сына Кемаля, который был в коме.

Госпожа Фехиме позвонила матери Нихан.

— Вильдан, дорогая, как поживаешь?

— Все хорошо, Фехиме. Как твои дела? Сегодня Дениз рассказала, что ты проводила ее в школу?

— Да, Вильдан, проводила нашу принцессу. Я почти каждый день с ней вижусь, ты ведь знаешь, без внучки не могу прожить и дня.

— Фехиме, у тебя голос очень грустный. Что-то случилось?

— Да, Вильдан. Меня тревожит тот случай в клинике, о котором говорила тебе месяц назад. Прости, но я считаю, что на этот раз нужно все рассказать Нихан. Уже четыре года, как мы скрываем от нее, что произошло с Кемалем в тот ужасный день. Она ведь не простит нам этого, Вильдан.

— Фехиме, я понимаю твою боль, ты ведь знаешь, Кемаль и для меня как сын, но, прошу, пойми и мою боль. Ты вспомни, в каком состоянии была Нихан после взрыва, мы чуть ее не потеряли. Я до сих пор тревожусь за ее здоровье. А Дениз? А что если наша внучка останется одна, если что-то случится с Нихан? Ведь кто-то из родителей должен остаться живым. Да, я помню, Фехиме, что нам рассказал Зекир. Но врачи не давали надежду на то, что Кемаль останется жить.

— Вильдан, но ведь сейчас появилась надежда, да, очень крошечная надежда, и считаю, что больше нельзя скрывать от Нихан, — ответила Фехиме.

— Прости, Фехиме, я говорила с Зекиром, врач по-прежнему не может обещать, что Кемаль выйдет из состояния комы. А давать Нихан напрасную надежду я не вижу смысла. Она считает, что Кемаль умер. Ты помнишь, как нам было тяжело провернуть это дело? Скрыто от Нихан перевезли Кемаля в немецкую клинику, в то время как устроили ложные похороны. Фехиме, мне очень тяжело видеть свою дочь, которая навещает пустую могилу.

— Да, конечно, нужно думать и о здоровье Нихан, — ответила с грустью Фехиме.

— Фехиме, я обещаю тебе: если доктор Кемаля нам даст хоть капельку надежды на то, что он выздоровеет и выйдет из комы, я лично расскажу дочери обо всем, — сказала Вильдан.

Компания Кемаля. Компания Кемаля процветала, это было большое здание с многочисленными работниками, а не тот офис, в котором Кемаль начинал свою работу. Секретарь Зекира сообщила, что номер в отеле Берлина, недалеко от клиники, для госпожи Фехиме забронирован, а также куплен билет на самолет.

Дом Нихан. Нихан с Дениз заканчивали свой завтрак. После завтрака Дениз, как обычно, подошла к фото отца, чтобы его поцеловать. Девочке очень понравилось ходить в школу. Ей нравилось все: и новая школьная форма, и школьные принадлежности. Перед выходом из дома она еще раз проверила, все ли положила в портфель. Попрощавшись с матерью, вышла в сопровождении водителя.

Нихан заглянула в свой блокнот перед тем, как выехать на работу. «Все дела подождут», — подумала она, когда увидела очередную дату. Это была одна из тех дат из блокнота, которые знали только она и ее Кемаль. Они были дороги и важны для нее, и в каждую из них женщина направлялась на могилу покойного мужа.

Нихан приехала на кладбище. Она долго разговаривала с ним, стоя у могилы. После этого Нихан поехала к своему психологу. Вот уже четвертый год она посещает доктора, психолога госпожу Мерьем. Сегодня Нихан пришла на прием без предварительной записи, и госпожа Мерьем даже немного удивилась, увидев ее.

— Дорогая моя Нихан, рада тебя видеть, — сказала доктор с теплой улыбкой на лице.

— И я рада тебя видеть. Прости, что пришла на прием без записи, но я к тебе поднялась только после того, как уточнила, есть ли у тебя пациенты.

— Нихан, как я и ранее тебе говорила, ты можешь приходить ко мне в любое время. Но, милая моя, не будем терять времени, я готова тебя слушать, — сказала доктор, сосредоточив внимание на собеседнице.

— Я ненадолго, — начала Нихан. — Если помнишь, я рассказывала, что меня беспокоит всегда один и тот же сон. И вот этой ночью он повторился.

— Да, конечно, дорогая, помню. Ты рассказывала, как стоишь перед могилой своего покойного супруга, но затем она оказывается пустой. Ты в жизни пережила очень тяжелую психологическую травму, и, конечно же, сны — это итог наших переживаний. Нихан, не могу обещать, что лечение полностью устранит кошмары, но, по крайней мере, их должно стать меньше, — ответила доктор.

Беседа с личным психологом прибавила Нихан уверенности в завтрашнем дне. После посещения доктора она поехала на набережную. Нихан очень любила гулять по набережной. Вдыхая свежий морской воздух, она словно заряжалась энергией.

Студия дизайна Нихан. Недалеко от студии стоял автомобиль темного цвета с затемненными окнами. Он был иностранного производства, одной из последних моделей. Человек, сидевший на заднем сидении, был одет в дорогой костюм, а его хорошо уложенные волосы говорили о том, что он принадлежит к высшему классу. Сложив аккуратно помятую бумагу, он положил ее во внутренний карман пиджака.

Господин сидел в машине и ждал, пока приедет Нихан. За время ожидания он вспоминал, как явился в загородный домик, где проживал его кузен. Дом был неухоженным, больше похожим на жилище холостяка. Все вещи были беспорядочно разбросаны. Единственное, что его заинтересовало, — эта самая бумага, которую он нашел в последнем ящике старого комода. Заинтересовала потому, что это было завещание, в котором написано, что некоторая доля акций и несколько объектов недвижимости, принадлежащих компании Козджеоглу, переходят госпоже Нихан Сойдере. Посмотрев на часы и убедившись, что пора на встречу, господин вышел из машины и направился в студию дизайна госпожи Нихан. Она сама продолжала прогуливаться по набережной. Ее покой нарушил телефонный звонок Ясемин.

— Нихан, дорогая, где ты? — возмутилась она. — Ты помнишь, на какое время назначила встречу господину Джихану?

— Ясемин, уже еду. Передай господину Джихану, что скоро буду.

Нихан, вспомнив, что назначила встречу, направилась к своей машине.

Студия была очень большой, это художественно-дизайнерская мастерская Нихан.

— Добрый день, госпожа Нихан, — поздоровался господин Джихан. — Надеюсь, не оторвал вас от важных дел, — говорил он, пристально разглядывая ее.

— Нет, господин Джихан, простите, заставила вас ждать. Я вас внимательно слушаю.

Господин Джихан начал рассказывать о совместном проекте. Мужчина говорил не спеша и монотонно. Он поймал себя на том, что взволнован, и стал подбирать нужные слова, будто потерял дар речи. Пытаясь скрыть свое смущение, он периодически смотрел по сторонам, рассматривая кабинет Нихан.

«Как же она красива», — подумал господин, любуясь ею. И уже мысленно успел себя упрекнуть в том, что не придал значения тем фотографиям, которые нашел в доме покойного кузена.

Нихан заметила в собеседнике взгляд человека, которому она импонирует. После смерти любимого супруга женщина была одна, и даже спустя четыре года ее сердце закрыто для любви. Она порою забывала, что по-прежнему прекрасна, и абсолютно не думала о том, что ее красота и привлекательность могут заинтересовать мужчину.

Нихан с интересом слушала деловое предложение.

— Я очень рада, что работа именно нашей команды вам пришлась по душе. Честно говоря, отправляя работы учеников, я и подумать не могла, что выберут именно нашу фирму. И когда нужно будет подписать контракт? — спросила Нихан.

— Да хоть сегодня. Я лично приехал к вам сегодня, так как в прошлый раз вы отказались сотрудничать с нашей компанией. По крайней мере, мне так передал мой юрист.

— Я уверена, ваш юрист неправильно нас понял. На тот момент мы ни с кем не заключали контракт, у меня были на то причины личного характера. Значит, договорились, ждем вашего юриста, — с улыбкой ответила Нихан.

— Спасибо, госпожа Нихан, мой юрист свяжется с вашей помощницей, — сказал Джихан и вышел из кабинета.

— Нихан, Нихан Сойдере… — произносил господин Джихан, приближаясь к своему автомобилю.

Берлин. Мать Кемаля приехала в клинику. В глазах Фехиме можно было прочесть и радость и печаль. Держа руку сына в своей руке, она была безмерно счастлива, что Всевышний не отнял у нее возможность находиться рядом с ним. И, конечно же, печаль не покидала ее. Она осознавала, что в один день может потерять сына навсегда, так как видимого прогресса лечение пока не давало.

— Сынок, прости, что приходится разлучаться с тобой иногда. Одно радует, что хуже тебе не стало. Это дает надежду материнскому сердцу… — говорила мать сквозь слезы. — Я бы все отдала, сынок, за то, чтобы ты открыл глаза. Мой красивый мальчик, но к тому же несчастный, — продолжала Фехиме со слезами на глазах.

Мать, как всегда, читала молитву у кровати больного сына:

— О великий Аллах, прошу, забери мою жизнь взамен жизни моего сына, дай здоровье моему сыну, чтобы он вернулся в свою семью. Дай ему возможность обнять свою доченьку и свою жену.

Студия Нихан. Нихан позвала своих сотрудников на совещание.

— Друзья, вам, наверное, уже известно, что мы заключили контракт с одной из компаний Стамбула. Я уже составила план работы, и каждый сможет увидеть свою часть проекта. Так как проект большой и нам нужны помощники, я решила дать шанс нашим ученикам объединиться с нами в команду. Это Озгюр и Джансу.

Это была та самая парочка среди ее учеников, чьи отношения напоминали ее отношения с Кемалем. Нихан представила их остальным сотрудникам и продолжила презентацию нового проекта.

Кафе Стамбула. Зекир со своей супругой обедали на красивой веранде одного из кафе.

— Дорогая, надеюсь, ты изучила тот договор, который отправил тебе на почту?

— Зекир, я смогла его изучить только после того, как пришла наша няня. Ты же знаешь: Каран забирает все мое свободное время.

— Да, душа моя, наш сынок требует к себе много внимания, ведь ему всего лишь три года. Но компании ты тоже нужна. Должен сказать, благодаря тебе она процветает. Мы с Кемалем раньше и мечтать не смели о таких заказах, которые к нам поступают от партнеров. Как же нам всем не хватает Кемаля. Я уверен, он был бы доволен работой, которую мы проделали.

— Да, дорогой, согласна. Я виделась с Нихан. Она очень ценит нашу работу. Я ставлю ее в курс дела, она ведь владеет основным пакетом акций. На фирму она по-прежнему отказывается приходить, все ей там напоминает о Кемале. А сколько мужества ей понадобилось, чтобы вернуться на свою работу, а также продолжать жить без своей половины.

— Согласен с тобой, Зехра. Жаль Нихан, очень хочется верить, что Кемаль придет в себя, и вся печаль останется позади.

Клиника в Берлине. Напротив палаты Кемаля госпожа Фехиме сидела на кресле и продолжала тихо молиться. В коридоре отделения было очень светло и уютно, и лишь тишина придавала ему некую суровость. Молитву прервал звук шагов. Фехиме повернула голову туда, откуда он доносился, и увидела двух людей в белых халатах, которые направлялись в ее сторону. Это был лечащий врач Кемаля и медсестра, которая неплохо владела турецким языком.

— Добрый день!.. — начала медсестра на ломаном турецком, подойдя к госпоже Фехиме. — Доктор зайдет в палату на плановый осмотр пациента, а после хочет с вами поговорить.

— Да, конечно, — ответила Фехиме.

Понимая, что у нее есть время на чашку кофе, она спустилась в кафе. Сидя за столиком, женщина вспоминала некоторые события из жизни Кемаля. То радостные моменты всплывали перед ее глазами, то грустные.

— Сынок, увижу ли я снова твою улыбку? — говорила Фехиме, допивая свой кофе.

Стамбул. Нихан с дочерью возвращались домой из школы.

— Мама, мамочка, я очень хочу то мороженое, — говорила Дениз звонким голосом.

— Какое, моя принцесса?

— То мороженое, которое мы ели в кафе. Ты еще сказала, что вы с папой часто ходили туда.

— Ну как же я могу отказать моей принцессе? Шафак, прошу тебя, отвези нас в то кафе, рядом с моей студией.

— Хорошо, госпожа Нихан, — ответил Шафак.

— Мамочка, как же я тебя люблю, — радостно заговорила Дениз. — И еще я люблю, когда ты сидишь со мной рядом, и я могу тебя обнимать крепко-крепко. А ты, брат Шафак, в школу без мамы не приезжай, — продолжала Дениз.

— Слушаюсь, моя маленькая хозяйка, — ответил Шафак сквозь улыбку.

Клиника в Берлине. Госпожа Фехиме направилась в кабинет доктора.

Как она и предполагала, доктор и медсестра после осмотра больных уже вернулись в кабинет и готовы были ее принять.

— Госпожа Фехиме, я должен обсудить с вами те изменения, которые происходят в организме вашего сына за последние два месяца.

Госпожа Фехиме внимательно слушала медсестру, которая переводила слова доктора. В один момент она заметила, как врач и медсестра уставились на нее. Медсестра, подходя к графину с водой, произнесла на турецком:

— Госпожа Фехиме, прошу вас, не волнуйтесь, — она поднесла стакан воды женщине и продолжила: — Вы очень бледная, постарайтесь не переживать, ведь плохих новостей нет. Как вы уже знаете, когда ваш сын подорвался на мине, он мгновенно лишился правой ноги и потерял много крови. Нестабильное состояние организма вынудило врачей ввести пациента в медикаментозную кому. Но мы должны отметить, что на родине первую помощь оказали вовремя, в противном случае его бы не стало. Так вот, доктор говорит, — продолжала переводить медсестра, — что ваш сын начал подавать признаки жизни и что, по нашим наблюдениям, рецепторы на правой руке стали более чувствительными. Это говорит о том, что организм вашего сына перешел страшный рубеж, что наше лечение за эти четыре года не прошло даром. Появилась надежда, и Кемаль в скором времени должен выйти из состояния комы.

И тут госпожа Фехиме, которая слушала их в напряжении, вдруг расслабилась и заплакала. Но это уже были слезы счастья.

Фехиме обратилась к медсестре:

— Прошу вас, переведите доктору, что я очень благодарна ему за эту надежду. Я и мечтать о таком не смела, доктор, спасибо вам, доктор, спасибо Всевышнему!

Стамбул. Ранним утром, проводив дочь в школу, Нихан отправилась в мастерскую. Она, как никогда, была уверена в своих действиях и с большим интересом приступила к новому проекту.

В мастерской Нихан было очень оживленно. Как всегда, рабочий день начинался небольшим мастер-классом для учеников. После него Нихан попросила Ясемин позвать всех на совещание.

Недалеко от компании Кемаля, в уютном кафе обедали Зекир и Зехра.

— Дорогая, меня очень обрадовал звонок Фехиме, я с утра только об этом и думаю.

— Новость отличная, Зекир, но меня беспокоит совершенно другое, — ответила Зехра. — Простит ли нас Нихан за то, что скрывали от нее правду.

— Зехра, — перебил ее супруг, — все делается во благо Нихан. Но нельзя забывать и о том, что сказали врачи. Даже доктор Хаммер в немецкой клинике нам на тот момент не давал надежду, что Кемаль восстановится. Предположения доктора подтвердились: он подает признаки жизни. И доктор прогнозирует, что в скором времени он выйдет из состояния комы.

Берлин, отель. В номер, где остановилась мать Кемаля, постучали. Фехиме открыла дверь, перед ней стояла Зейнеб.

— Мама, какая хорошая новость, — сказала Зейнеб, обнимая мать. — Я не могла оставаться дома после работы, зная, что ты в Берлине.

— Рада видеть тебя, доченька. Да, ты права, Всевышний услышал наши молитвы. Будем надеяться, что у доктора верные прогнозы, Кемаль вернется к нам и наша семья вновь обретет счастье, — ответила госпожа Фехиме со слезами на глазах.

— Мама, тебе нельзя так волноваться, успокойся, прошу тебя, — проговорила Зейнеб.

Немного успокоившись, мать обратилась к ней:

— Дорогая, я ведь не спросила: как твоя работа, да и учеба, которую ты решила продолжить здесь, в Берлине?

— Мне очень нравится здесь, мама, — отвечала Зейнеб, поднося маме стакан воды и таблетки. — Не то чтобы я хочу здесь остаться, нет, сразу же вернусь в Стамбул после окончания учебы. Беда, которая нас настигла, очень многое изменила, мама, изменила нас и даже мою судьбу. Будто Кемаль жертвовал своей жизнью, чтобы мы осознали многое. Я переехала в Германию, чтобы быть ближе к брату, поступила в магистратуру, а в свободное от учебы время работаю. И я думаю, он бы мною сейчас гордился, — сказала Зейнеб в слезах. — Ты же знаешь, мама, сколько непростительных ошибок я совершила.

Мать обняла дочку, и Зейнеб продолжила:

— Мама, как поживает Нихан? Вы до сих пор скрываете о случившемся от нее? — спросила Зейнеб.

— Нет, доченька, после сегодняшнего разговора с доктором я решила: мы должны это сделать, больше нельзя откладывать. Завтра я улетаю обратно в Стамбул, так больше нельзя, нужно все рассказать Нихан.

Дом Лейлы и Айхан. На летней террасе Лейла обедала с мужем и с сестрой Вильдан.

— Лейла, спасибо тебе, дорогая сестрица, за вкусный обед. Утка у тебя получилась на славу, просто пальчики оближешь, — сказала Вильдан.

— То-то же, — ответила Лейла. — А я ведь тебя просила остаться жить у меня. Ты знаешь, сколько вкусного ты бы отведала, — продолжила она улыбаясь.

— Да, я решила жить одна, но с открытием благотворительного фонда имени Озана моя жизнь обрела новый смысл.

— Вильдан, — перебил разговор сестер Айхан, — звонила Фехиме, новости о здоровье Кемаля подтвердились. Доктор делает хороший прогноз, и Фехиме хочет все рассказать Нихан. Я считаю, что мы должны поддержать эту идею. И нам необходимо быть вместе в этот непростой и, конечно же, счастливый день для Нихан.

Вильдан застыла от удивления, так как до последнего не могла поверить в это, но слезы опередили слова.

— О Аллах, неужели наши молитвы услышаны, неужели моя дочь обретет смысл жизни и сможет обнять своего любимого. Айхан, ты очень обрадовал меня. Я с тобой согласна, конечно же, нам всем нужно быть вместе с Нихан в этот день, ведь мы не только наполним радостью ее сердце, но она также узнает, что мы держали все это втайне от нее, что вполне ее может расстроить.

Как только Вильдан произнесла последние слова, она заметила застывшие лица сестры и Айхан.

— Я сказала что-то не то? — спросила Вильдан, вытирая слезы, и за спиной услышала голос Нихан:

— Мама, какая тайна? — Нихан, решившая сделать им сюрприз своим приходом, случайно услышала конец их разговора. — Что меня сможет расстроить? — продолжила она и, увидев слезы на глазах у матери, забеспокоилась: — О господи, мама, что случилось, почему ты плачешь, что ты хотела держать втайне от меня? Только не говори, что ты серьезно больна, я не вынесу еще одну потерю.

И тут тетя Лейла и Айхан, не дав ответить Вильдан, подошли к Нихан, чтобы ее успокоить.

— Нихан, доченька, мы тебя очень любим, — начала тетя Лейла, понимая, что им придется раскрыть тайну, не дожидаясь Фехиме.

— Тетя Лейла! Прошу, ответь мне: о какой тайне говорит мама, что вы скрываете от меня? — сказала Нихан в слезах. — Мама, прошу, говори все как есть. Если это болезнь, мы обязательно найдем хорошего врача. Неужели ты решила скрыть от меня все и сдаться? Да, я каждый день училась жить по-новому, без тех, кого я любила, но боли в душе не становится меньше. Все, кого я люблю, оставили меня.

— Это не так, Нихан. Не все оставили тебя!

Женщина, не понимая, о чем говорит мать, искала объяснение в глазах окружающих.

— Нихан, — заговорила мать, — дочь, со мной все в порядке. Речь шла о Кемале. Он не оставил тебя, — произнесла с трудом Вильдан. — Кемаль жив, но его состояние… — хотела продолжить она, но заметила, что дочь побледнела, сумка плавно упала с ее плеч. Пытаясь удержаться на ногах, Нихан схватилась за рядом стоящий стул. После небольшой паузы от полученного шока она молча направилась в дом. Вильдан и Лейла с недоумением взглянули друг на друга и пошли вслед за ней.

— Нихан, дочь! — крикнула Вильдан.

— Нихан! — повторила Лейла.

Вмиг они потеряли ее из виду. Женщины не поняли, куда она так быстро исчезла.

В этот момент на террасе Айхан, который наблюдал за всем этим, решил позвонить Фехиме.

— Фехиме, здравствуй.

— Здравствуй, Айхан, я тебя слушаю, — ответила Фехиме.

— Фехиме, я хотел сказать, что нет необходимости приезжать. Нихан узнала про Кемаля.

После услышанного у Фехиме полились слезы.

— Так вот, — продолжал Айхан, — я уверен, Нихан захочет приехать. Мы не сможем ее отпустить одну. Я и Лейла приедем с ней.

Вильдан и Лейла стояли у двери комнаты, где закрылась Нихан. Они даже не постучались в дверь, когда поняли, почему она пришла именно в эту комнату. Тихо и терпеливо ждали, чтобы обнять ее, когда выйдет. Это была молитвенная комната в доме тети Лейлы. Нихан находилась в шоковом состоянии, она тихо произносила молитву, а после сказала:

— О Аллах, я хочу поблагодарить тебя за это чудо, но прошу: помоги мне в это поверить, помоги мне поверить в то, что услышали мои уши. Неужели это правда? Прошу, пожалей меня. Я столько страдала из-за потери любимого, и после всех этих страданий меня заново возвращаешь к жизни, словно птицу Феникс, восстанавливаешь из пепла. О Всевышний, моя благодарность тебе бесконечна, — произнесла Нихан и заплакала навзрыд. Из молитвенной комнаты был слышен ее плач. Вильдан и Лейла смотрели друг на друга со слезами на глазах.

Уже вечерело. Ясемин устала смотреть на часы, пока ждала Нихан.

— Что же ты, подруга, опаздываешь, — бормотала она себе под нос, надеясь, что ее не слышат окружающие, — ведь многие подготовили презентации для нового проекта.

— Ясемин, — перебила Джансу, — мы можем завтра принести свои эскизы, вы не переживайте так.

— Думаю, ей будет достаточно взглянуть на мои эскизы для презентации, — сказал Озгюр с иронией.

— Мне стало любопытно, — ответила Ясемин. — И чем же твои эскизы лучше других? — спросила она улыбаясь.

— В одном из эскизов из моей презентации запечатлены самые прекрасные глаза, в которых я тону ежедневно, стоит мне заглянуть в них. Уверен, такая картина будет украшением любого дизайна, — когда он произносил эти слова, не отрывал взгляда от Джансу.

И тут Ясемин рассмеялась:

— Озгюр, прошу, не продолжай. Я не сомневаюсь, что твое любовное признание Джансу не закончится этим, и ты перейдешь к чтению любовной поэзии, лишь бы Джансу восхищенно тебя слушала. Но прошу не отвлекаться от работы.

Дом Лейлы и Айхан. В доме стало очень тихо, эта тишина немного пугала Вильдан. Она ждала, когда Нихан, выйдя из комнаты, посмотрит прямо ей в глаза и спросит, почему мать так долго скрывала от нее правду.

Все сидели в гостиной, переглядываясь друг с другом, ждали, когда Нихан выйдет из комнаты. Вдруг дверь открылась, Нихан направилась к ним в гостиную. Увидев, что все в гостиной, Нихан сказала:

— Уже четыре года я живу с мыслью, что Кемаль умер. Каждое утро, просыпаясь, я мирилась с тем, что его нет со мной, но ради дочери старалась прятать свою боль. Переехала в другой дом, чтобы воспоминания о любимом меня не терзали. Но, мама, — обратилась Нихан к матери, — вы все знали об этом, видели мое состояние. Зачем, скажите, зачем вы скрыли это от меня? — сказала Нихан в слезах, уже задыхаясь от полученного шока.

— Нихан, — начала говорить Вильдан, — нам пришлось это скрыть…

— А ты, Айхан, — продолжала Нихан, не дожидаясь ответа матери, — ведь ты присутствовал на похоронах Кемаля…

Айхан, понимая, что все встревожены и атмосфера в доме стала накаляться, начал объяснять:

— Нихан, послушай меня, — сказал он, взяв на себя ответственность дать более разумный ответ, — присядь, я расскажу все как было и о том, почему именно сейчас мы решили тебе рассказать всю правду.

Айхан в подробностях начал рассказывать Нихан о том, что было после взрыва, и о том, каких трудов им стоило скрыто перевезти Кемаля в немецкую клинику, в то время как на родине ему устроили лживые похороны.

— Один Всевышний знает, как мы провернули это дело. Ведь мы это должны были скрыть не только от врагов, но и от тебя, потому что нам никто из врачей не мог ответить, сколько проживет Кемаль. Ты, конечно же, спросишь, почему именно сейчас мы хотели рассказать тебе об этом. Так вот, буквально пару месяцев назад в организме Кемаля стали происходить изменения, поэтому мы все в ожидании чуда. Фехиме просила, чтобы мы рассказали тебе всю правду хотя бы сейчас, когда появилась надежда.

Нихан слушала внимательно, жадно схватывая каждое слово.

— Кемаль, мой любимый, он жив. Вот о чем мне подсказывали мои сны. Мой Кемаль, он не был предан сырой земле, — вытирая слезы, она продолжила: — Теперь я понимаю, что связывает Зейнеб и госпожу Фехиме с Германией.

— Именно поэтому, душа моя, они и находятся в Германии. И, в отличие от нас, Фехиме говорила, что не стоит скрывать от тебя все это. Но я не могла иначе, прости меня, Нихан.

— Дорогая моя девочка, — добавила тетя Лейла, — по-другому мы и не могли. Мы не могли рисковать твоим здоровьем. Если бы, не дай бог, Кемаль не выжил, мы не имели права лишать маленькую крошку и матери. Не будь все так сложно, я бы ни на какие уговоры не пошла и рассказала бы тебе все как есть. Ты ведь знаешь свою безумную тетю, — сказала Лейла уверенно.

Выслушав всех, Нихан произнесла:

— Я сегодня же вылетаю. Айхан, пожалуйста, мне нужны все данные, в какой больнице лежит Кемаль.

— Нихан, не стоит так волноваться, — ответил Айхан, увидев, как она встревожена. — Я уже обо всем позаботился, вылет через три часа. Зекир забронировал нам билеты: тебе, мне и Лейле. Ты ведь понимаешь, мы не сможем отпустить тебя одну в таком состоянии.

— Спасибо, Айхан. Мама, а ты…

— Да, моя душа, я присмотрю за Дениз, даже не стоит говорить, — ответила Вильдан дочери.

Компания господина Джихана. Увеличив на мониторе фото Нихан, господин Джихан любовался ею. Последний год, который он провел в Стамбуле после смерти кузена, был омрачен событиями и многочисленными вопросами, ответы на которые он не мог найти по сей день. Сегодняшняя встреча с Нихан будто плеснула цветными красками по его серым и обыденным дням. Он долго думал над последними событиями. Завещание, которое Джихан нашел в заброшенном доме кузена, вовсе не соответствовало тому, что он ему рассказывал до смерти.

— Джихан, брат, ты мне нужен здесь, в Стамбуле, — вспоминал он слова подвыпившего брата Мехмеда. — Я богат, брат, я больше не нуждаюсь в чьих-то подачках, — говорил он в опьянении. — Слышишь, ты мне нужен, ты должен мне помочь, я многое должен тебе рассказать.

Пьяный голос кузена сменил образ Нихан. Этот образ периодически мелькал в мыслях Джихана. Сопоставляя те пазлы, которые уже имел, он понимал, что кузен не все ему рассказал, наоборот, скрыл многие детали, в том числе завещание.

Клиника. Зейнеб приехала в клинику. В отличие от матери, ей не требовался переводчик, за четыре года она выучила немецкий язык. Как обычно, Зейнеб направлялась в отделение реанимации. Но, оказавшись там, она остолбенела: в палате, где лежал Кемаль, было пусто. Посмотрев по сторонам и увидев недалеко от себя медицинскую сестру, крикнула:

— Где мой брат? Что случилось? Прошу вас, объясните?

Медсестра, не сразу поняв, в чем дело, подошла к ней и сказала:

— Девушка, пожалуйста, успокойтесь? Что у вас произошло?

Зейнеб, указывая пальцем на палату, сказала, что там лежал брат, а сейчас его нет. Медсестра, наконец поняв, о чем идет речь, ответила:

— Госпожа, пациент, который лежал в этой палате, уже не нуждается в аппарате искусственной вентиляции легких. К счастью, от лечения есть прогресс, утром по указанию врача пациента перевели в другую палату.

Но увидев, что Зейнеб побледнела, она предложила ей зайти к доктору, поинтересоваться состоянием здоровья брата и проводила ее до кабинета.

— Здравствуйте, доктор Хаммер, прошу вас, расскажите: это правда, что моему брату становится лучше? — спросила Зейнеб. — Я очень испугалась, когда увидела пустую палату.

— Прошу успокоиться, госпожа, — сказал доктор. — Мы просто не успели вас оповестить, что брата перевели в другую палату.

Доктор объяснил Зейнеб, что Кемаль уже может дышать самостоятельно, но не пришел в сознание, и организм пока полностью не восстановился. Доктор порекомендовал не находиться в палате больше положенного времени, которое отведено посетителям.

Волнение Зейнеб переросло в радость. Это было неимоверным счастьем для нее — услышать, что уход и правильное лечение наконец дали результат.

Стамбул. После пребывания в доме Лейлы Нихан попросила маму поехать к ней домой. По дороге она решила заранее оповестить няню Дениз о срочном вылете.

— Эда, надеюсь, вы уже дома?

— Да, госпожа Нихан, после школы мы немного погуляли в парке, но уже дома. Готовлю сэндвич для Дениз, ведь она очень проголодалась, а до ужина ждать ей не хотелось.

— Это хорошо, что вы уже дома, Эда. Я срочно вылетаю в Берлин, перед вылетом хотела попрощаться с дочерью.

— В Берлин? — переспросила Эда, но Нихан уже успела положить трубку.

Нихан с матерью зашли в дом. Эда вопросительным взглядом смотрела на Нихан, дабы привлечь внимание и узнать, в чем же такая срочность поездки. Но увидев, что та быстрыми шагами направляется к Дениз, поняла, что ей остается молча за этим наблюдать.

— Дениз, душа моя, мое солнце, мне нужно срочно уехать, а ты пока поживешь с бабушкой Вильдан.

Дениз, уставшая к концу дня и у которой уже слипались глаза, вдруг озабоченно спросила:

— А куда ты едешь, мама?

— Дорогая моя девочка, — продолжила Нихан, сияя от радости, которую уже никак не могла скрыть от своих близких, — я еду к твоему папе.

— К папе? — удивленно спросила Дениз. — Мама, ты ведь рассказывала, что папы уже нет рядом с нами, что он улетел на небеса к ангелам.

Нихан, еле сдерживая слезы, рассказала дочери, что ее папа очень долго болел. И пока он лежал в больнице с закрытыми глазами, к нему никого не подпускали. Но сейчас папе стало намного лучше, и ей нужно находиться рядом с ним. И Дениз тоже с ним увидится в скором времени.

Слушая разговор между дочерью и мамой, Эда с ужасом смотрела на Нихан и Вильдан. После разговора с дочерью Нихан обратилась к Эде:

— Эда, прошу тебя, собери вещи Дениз и свои тоже. Вам придется некоторое время пожить у моей мамы. И да, — продолжила она, — знаю, у тебя ко мне возникли вопросы, но мама тебе позже все расскажет.

Нихан быстро поднялась в свою комнату, чтобы собрать вещи.

Айхан и Лейла уже были готовы к вылету.

— Лейла, — сказал Айхан, — встретимся в аэропорту. Как и договаривались, буду ждать вас с Нихан там. Перед вылетом мне нужно увидеться с Зекиром.

Зекир и Айхан встретились недалеко от фирмы Кемаля.

— Зекир, мы так и не нашли того подлеца, который стоит за компанией Козджеоглу.

— Айхан, брат, — ответил Зекир, — ведь руководит компанией госпожа Мюжгян. И, насколько ты знаешь, все там изменилось, даже название компании. Мало того, она, в отличие от своего мужа и сына, сотрудничает только с проверенными фирмами, да и сферу деятельности изменила.

— Да, брат, я помню, что на фирме произошли большие изменения. Некоторая часть акций перешла тому самому Мехмеду. Но после его смерти фирму унаследовал кузен. Ведь он виной тому, что несколько наших проектов не сдвинулись с точки, и это доказывает, что у него имеются серьезные рычаги выше.

— Нужно больше информации об этом кузене: кто он и где до сих пор проживал. Ведь этот Мехмед каким-то образом узнал про немецкую клинику.

— Но теперь можем быть уверенными, что дело, начатое одним из шакалов Эмира, никто не продолжит, — ответил Зекир.

— Да, думаю, так оно и есть, — сказал Айхан, — будем надеяться, что несчастный случай, который произошел с Мехмедом, поставит точку в этой истории. И дай аллах, чтобы Кемаль вернулся к нам.

— Так оно и будет, ин ша алла, — произнес радостно Зекир, — ведь его перевели в обычную палату. Это придает нам больше уверенности. Брат Айхан, по поводу вылета, как и обещал, ваши билеты на самолет готовы, а также номера в отеле забронированы. Это в том же отеле, где проживает госпожа Фехиме. Она вас встретит в холле.

Берлин. Фехиме, узнав о том, что Нихан все рассказали, была очень счастлива.

Раздался телефонный звонок.

— Алло, Зейнеб, слушаю тебя.

— Мама, есть приятная новость для тебя. Теперь мы можем навещать Кемаля чаще, чем обычно. Брата перевели в обычную палату, он дышит самостоятельно, мама.

Услышав слова Зейнеб, Фехиме прослезилась.

— Мой сынок, как же рада за него. О Всевышний Аллах, мои молитвы услышаны. Каждый шаг в борьбе за жизнь дается с трудом, но я безгранично благодарна тебе, — шептала Фехиме. — Зейнеб, какую прекрасную новость ты мне сообщила, и это перед прилетом Нихан, — сказала Фехиме.

— Нихан? — переспросила Зейнеб. — Значит, она уже знает обо всем?

— Да, Нихан все рассказали, но об этом при встрече, — ответила Фехиме.

Она завершила с дочерью разговор. Фехиме не переставала думать о том, что ее сын уже дышит самостоятельно без помощи аппарата.

В самолете. Нихан, Лейла и Айхан расположились в бизнес-классе. Мысли Нихан уносили ее к любимому раньше самолета. Она не слышала, о чем говорят Лейла и Айхан, тем более стюардесса. Женщина тихо молилась, и ее главным желанием сейчас было — увидеть живого Кемаля. От переживаний полет ей показался очень долгим. Три часа до вылета и три часа в самолете — целая вечность.