Полное собрание творений. Том IV

Святитель Иоанн Златоуст

Четвертый том 12-томного Синодального издания «Полного собрания творений» святителя Иоанна Златоуста, которое было выпущено в Российской империи с 1895 по 1906 гг. представляет собой тексты, посвященные духовным и религиозным проблемам. Они содержат размышления и поучения о внутреннем богатстве человека, о телесной и духовной чистоте, о моральности и любви к Богу. Иоанн Златоуст (347–407 гг.) известен как величайший христианский мыслитель, один из троих Учителей церкви (наряду с Василием Великим и Григорием Богословом), сооснователь Константинопольского патриархата, человек, вера которого была сильнее мук и смерти.

Оглавление

  • Том IV (Часть 1)

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Полное собрание творений. Том IV предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Том IV (Часть 1)

БЕСЕДЫ НА КНИГУ БЫТИЯ

ПРЕДИСЛОВИЕ. Место и время их произнесения; библейский греческий текст в этих БЕСЕДАХ и его важность; потребность в сопоставлении его с текстом других греческих списков Библии и некоторые пособия к этому.

БЕСЕДА 1. Радость Златоуста при виде многочисленности собравшихся в храм Божий пред наступлением св. Четыредесятницы. Цель церковных собраний и необходимость приготовления к посту. Великий вред невоздержания от дней первого человека и благотворные действия поста, испытанные ветхозаветными праведниками, и пример Спасителя. Действие поста на душу человека и обличение роскоши у прор. Амоса. Мимолетность мирских удовольствий и неизменность духовных.

БЕСЕДА 2. Радость Златоуста при наступлении поста, представляющего самое лучшее время для церковных поучений из божественного Писания. Начальные слова первой книги Моисея нужно принимать, как слова самого Господа, не испытуя того, что выше нас, а смиренно веруя. Моисей не говорит о создании сил невидимых и причина этого. Великая сила слов: В начале сотвори Бог небо и землю против лжеучителей и решение недоумения о сотворении вселенной из несуществующего. Почему первозданная земля названа невидимой и неустроенною? Христианин должен не только знать и сохранять истинное учение веры, но и устроять согласно с ними свою жизнь.

БЕСЕДА 3. Велико богатство и глубина божественного Писания. Объяснение слов: и тма верху бездны, и Дух Божий ношашеся верху воды. Создание света и безумие тех, которые говорят, что прежде неба и земли существовала материя. Почему не создал Бог все в один день? Против тех, которые говорят, что все произошло само собою. Христианин должен заботиться о опасении не только своем, но и ближних и непрерывно бороться во всеоружии веры с кознями диавола и своими страстями, сохраняя постоянную бдительность и подавая милостыню.

БЕСЕДА 4. Радость св. проповедника при виде усердия его слушателей и возбуждение ига, к постоянному духовному бодрствованию. Объяснение слов: Да будет твердь посреде… и нарече Бог твердь небо. Небо одно, а не много небес. Слова Свящ. Писания нужно понимать Богоприлично и, восходя от рассмотрения творений к Создателю, не забывать человеческой ограниченности. Нравственные наставления об ежедневном испытании себя, о любви к любящим и ненавидящим и об обуздании страстей.

БЕСЕДА 5. Христиане должны, подобно золотоискателям, ежедневно исследовать Свящ. Писание и тщательно сохранять добытое сокровище добродетели, за которое предстоит награда в будущей жизни. Объяснение дел творения в третий день. Обличение Иудеев, считавших вечер началом дня. Великий вред пристрастия к человеческой славе.

БЕСЕДА 6. Сильное обвинение присутствовавших в конном ристалище; греховность этого и угроза непоправимым. — Создание небесных светил и величие Творца их. Безумие обоготворивших солнце. Что значит: положи я на тверди небесной, в знамения и во времена, и во дни и в лета? Все твари созданы для человека, который, пользуясь ими или удивляясь их красота должен воздавать поклонение Творцу своим славословием и доброю жизнию.

БЕСЕДА 7. Продолжение увещания к ходившим на зрелище; тяжкая ответственность тех христиан, которые своим поведением дают повод к соблазну неверующим. Объяснение дела творения в пятый день и обличение неправомыслящих о происхождении вселенной и цели создания некоторых тварей. Бессловесные твари, созданные в шестой день, и божественное одобрение их. Увещание возбуждать себя к славословию Господа и приводить к истине других, коснеющих в заблуждении.

БЕСЕДА 8. Возбуждение внимания слушателей и объяснение библейского повествования о творении человека: божественный совет пред его творением и происхождение человека после всех других тварей. Кому сказано: сотворим человека? Что разумеется под образом Божиим? Увещание слушателей поучать других преподаваемым истинам не только словом, но еще более добродетельною жизнию. В чем состоит богоугодный пост?

БЕСЕДА 9. Пост — наиболее удобное время для того, чтобы углубляться в истины божественного Писания. Краткое повторение предшествующих бесед и решение недоумения относительно власти человека над животными. Подобие Божие и возможность для человека достигнуть этого. Вследствие чего человек лишен потом некоторой части своей власти над животными и с какою целью? Открывающиеся в судьбах первозданного, как и каждого из людей, премудрость и благость Божия и благотворное влияние размышления об этом на нравственную жизнь человека.

БЕСЕДА 10. Увещание к тем, которые после обеда стыдятся приходить к вечернему богослужению и духовному поучению и продолжение объяснения слов Писания о сотворении человека, о данной ему власти над земными тварями, о божественном благословении первозданным — мужу и жене, о назначении им и всем живым тварям соответствующей пищи и божественном одобрении всего сотворенного. Что значат слова: и почи в день седмый от всех дел Своих и благослови… и освяти его? Наставление слушателям передать отсутствовавшим в храме содержание беседы и самим постоянно памятовать о Боге.

БЕСЕДА 11. Разумный порядок и цель в явлениях природы, делах человеческих и установлениях церковных: целесообразность установления св. Четыредесятницы и задача христианской жизни — преспеяние в добродетели, искоренение страстей и исправление недостатков, по примеру святых мужей, бывших одного с нами естества. Пример ап. Павла, его смирение и величайшие подвиги по его собственному, вынужденному обстоятельствами, изображению.

БЕСЕДА 12. Возвращение Златоуста к прерванному на время объяснению слов кн. Бытия о последовавшем за шестидневным творением. Что значит книга бытия небесе и земли? Божественное всемогущество в производительности первобытной земли и ее основании на водах. Покорность земных стихий Господу и необходимость для человека повиноваться воле Божией, если он не хочет уподобиться скотам бессмысленным. Создание тела человека из персти земной и вдуновение в лице его дыхания жизни. Превосходство души над телом и вытекающий отсюда урок.

БЕСЕДА 13. Похвала усердию слушателей, возбуждающему ревность Златоустаго проповедника. Несказанная любовь Божия к человеку, выразившаяся в образе создания его. Против тех, которые говорили, что человеческая душа из существа Божия, или не отличали ее от жизненной силы животных. Почему тело человека создано прежде души? Эдемский рай был на Земле, а не на небе, и повествование о насаждении его нужно понимать богоприлично, не вдаваясь в иносказания. С чистыми догматами христианин должен соединить добродетельную жизнь.

БЕСЕДА 14. Побуждение слушателей к самому внимательному рассмотрению слов божественного Писания. Объяснение слов: и взя Господь Бог человека и постави его в раи сладости делати его и хранити. Честь и цель дарования заповеди о невкушении от древа познания добра и зла. Не добро быти человеку единому; сотворим ему помощника по нему. Наречение имен животным, как проявление мудрости первозданного и господства его над животными.

БЕСЕДА 15. Благодарность Златоуста слушателям за любовь к слову Божию и объяснение слов: Адаму же не обретеся помощник, подобный ему. Создание жены из ребра Адама во время исступления и необыкновенного сна его и употребленные при этом в Писании божественныя имена. Пророческий дар Адама и величие божественных благодеяний ему; отсюда нравственный урок слушателям о благодарности Богу чрез дела добродетели и искоренение страстей и слабостей.

БЕСЕДА 16. Неисчерпаемое богатство Писания и блаженство первозданных. Злоба и хитрость диавола, избравшего для искушения жены змия, как орудие. Обольщение жены чрез змия и нарушение первозданными божественной заповеди. Знание добра и зла у первозданных было и до вкушения от древа познания добра и зла и причина такого наименования дерева. Влага от древа крестного.

БЕСЕДА 17. Человеколюбие Божие к павшим прародителям и пробуждение в них сознания совершенного греха. Действие совести в душе прародителей и внутренние следствия греха; непосредственный божественный суд над павшими: мужем и женой и осуждение змия с возвещением совершеннаго его поражения от семени жены; наказание жене и мужу, исполненное справедливости и попечения о человеке.

БЕСЕДА 18. В виду падения первозданных побуждение слушателей к бдительности над собою; действия божественного попечения об осужденных. Урок, даваемый нам кожаными ризами первозданных. Божественная правда и милость в изгнании первозданных из рая и поселение их прямо рая. Начало супружества и изначальность девства. Благомыслие Евы при рождении Каина и жертвоприношение первых сыновей Адама. Благость Божия к Каину после отвержения его жертвы и вытекающий отсюда нравственный урок.

БЕСЕДА 19. Тяжкое рабство греху и свободная вопя человека. Неисправимость Каина и ужасное его преступление. Безмерная благость Божия к братоубийце, и его нераскаянность. Божественное наказание Каина и позднее его раскаяние. Угроза седмеричного наказания убийцы Каина и отсюда нравственный урок.

БЕСЕДА 20. Повторение главных мыслей предшествующей беседы. Место поселения Каина и родословие его потомков. Слова Каинита Ламеха его женам и выраженное в них раскаяние в грехе по внушению совести; нравственный урок из этого. История рождения Сифа и Еноса. Призыв к преспеянию в добродетели и особенно к подаянию милостыни.

БЕСЕДА 21. В Божественное Писание необходимо со всем усердием углубляться, призывая благодать Св. Духа. Новое родословие Адама чрез Сифа, о опущением другого поколения, и смысл этого. Добрые свойства Сифа и мысли Евы при его рождении. Значение имен, даваемых детям. Благочестие Еноха и урок, даваемый им мужам и женам. Дальнейшее родословие Сифитов и пророчество Ламеха при рождении Ноя. Увещание к попечению о душе и ее украшении.

БЕСЕДА 22. Праведный Ной и величие его добродетелей среди всеобщего нечестия. Свобода воли человека в выборе добра и зла. Сыны Божии, появшие дочерей человеческих, суть не Ангелы, а потомки Сифа и Еноса; Следствие этого смешения Сифитов с Каинитами и божественная угроза. Умножению нечестия, божественный приговор об истреблении людей вместе с животными и спасение Ноя. Увещание к добродетели, как драгоценнейшей всего и необходимой для будущей жизни. Гибельность тщеславия.

БЕСЕДА 23. Твердость праведного Ноя, великие блага, заключающиеся в добродетели. Ной обрете благодать пред Господом Богом; похвала от всех людей не есть доказательство добродетели. Нечестивых Писание лишает имени-«человека». Праведность и богоугодность Ноя. Лучший способ родословия. В деле добродетели, после вышней благодати, все зависит от свободной вопи человека.

БЕСЕДА 24. В Божественном Писании нужно все тщательно исследовать. Долговременное целомудрие Ноя и растление всей земли. Объявление Ною божественного приговора и повеление построить ковчега для спасения праведника и всего его семейства выесть с парами различных животных. Основание для различения чистых и нечистых животных и цель этого повеления. Цель божественного возвещения о дне наступления потопа. Побуждение слушателей к исполнению божественных заповедей.

БЕСЕДА 25. Человеколюбие Божие во времени наступления потопа; сокращение данного для покаяния времени облегчало наказание грешников. Сорокадневное возрастание потопной воды и заключение Богом ковчега отвне. Великая вера Ноя и возвращение ему первоначальной власти над животными. Истребление всего живущего на земле кроме бывших в ковчеге. Увещание к подвигам добродетели надеждою на Бога и обетованные Им бесконечные блага.

БЕСЕДА 26. Благодеяния Божие человеческому роду и благотворность памятования об этом. Жертвоприношение Ноя и причина допущения Богом жертвоприношений и установления обрезания. Высокая цена доброго расположения. Божественное обетование Ною, наго, родоначальнику человечества, и заповедь о невкушении крови. Увещание к исправлению, покаянию и прощению обид.

БЕСЕДА 27. Благодеяния Божие человеческому роду и благотворность памятования об этом. Жертвоприношение Ноя и причина допущения Богом жертвоприношений и установления обрезания. Высокая цена доброго расположения. Божественное обетование Ною, наго, родоначальнику человечества, и заповедь о невкушении крови. Увещание к исправлению, покаянию и прощению обид.

БЕСЕДА 28. Цель бесед Златоуста. Завет Бога с Ноем и его знамение. Снисхождение Божие к грешникам и благоволение к добродетельным. Хам же был отец Ханаана. Происхождение послепотопнаго человечества от трех сынов Ноя есть дело особенного божественного промышления, как и распространение христианства. Увещание любить Бога и к Нему устремлять очи веры.

БЕСЕДА 29. В Писании изображены не только добродетели, но и согрешения праведников. Писание дает врачество всем страждущим. Чем объясняется опьянение Ноя? Сострадание праведников к ближним. Виновно не вино, а злоупотребление им. Бесстыдство Хама и почтительность других сыновей, достойная подражания. Почему за грех отца подвергается проклятию сын? Начало рабства. Пророческое благословение Симу и Иафету.

БЕСЕДА 30. Продолжение увещания к ходившим на зрелище; тяжкая ответственность тех христиан, которые своим поведением дают повод к соблазну неверующим. Объяснение дела творения в пятый день и обличение неправомыслящих о происхождении вселенной и цели создания некоторых тварей. Бессловесные твари, созданные в шестой день, и божественное одобрение их. Увещание возбуждать себя к славословию Господа и приводить к истине других, коснеющих в заблуждении.

БЕСЕДА 31. Особенно нужно остерегаться беспечности при конце св. Четыредесятницы. Почему конец ея называется великою седмицею? Построение города и столпа и нравственный урок отсюда. Божественный суд над строителями и увековечение памяти об этом. Увещание к посту и усерднейшей молитве.

БЕСЕДА 32. Христианин должен быть бдителен и осторожен, избегая славы человеческой и самомнения. Соглашение слов кн. Бытия с словами первомученика Стефана о переселении Аврама из Месопотамии. Подвиг Аврама при оставлении дома отца его. Почему он взял с собою Лота? Прибытие в Ханаан и безропотность патриарха. Предостережение от привязанности к земному богатству.

БЕСЕДА 33. Возвращение к предмету прерванного наступлением Святого Праздника бесед. Прибытие Аврама к месту прежнего жертвенника между Вефилем и Агге. Смирение, миролюбие и бескорыстие Аврама. Побуждение слушателей к смирению пред другими.

БЕСЕДА 34. Высокое достоинство и богоугодность смирения и кротости; божественная награда Авраму за эти добродетели и побуждение христианина к милостыни. Упражнения Патриарха в твердом уповании на Бога. Подражание Патриарху в уповании и побуждение к жизни не для себя, а для Умершаго и Воскресшаго за нас.

БЕСЕДА 35. Внушается читать божественное Писание, хотя бы и без достаточного понимания вначале; поучительный пример евнуха царицы Кандакии. Любовь Аврама к Лоту, плененному восточными царями, и необычайная его победа над последними. Слава Патриарха и благословение его от Мелхиседека. Поучительное бескорыстие победителя восточных царей. В основу всех наших дел нужно полагать смирение, любовь к вечным благам вместо преходящих, которые, как милостыня бедным, служат к приобретению первых.

БЕСЕДА 36. Богатство добродетелей Патриарха и краткий обзор его дел и божественных ему милостей. Воздаяние Авраму за непринятие даров Содомского царя; великая вера Аврама в божественное обетование и вменение ее в праведность. Внушение веровать словам Божиим и уповать на Его обетования.

БЕСЕДА 37. Велика сила Божественного Писания и богатство его мыслей. Приготовление Аврама к вступлению в Завет с Богом и объяснение необычайных явлений, при которых совершилось самое заключение Завета, и божественного предвозвещения о порабощении потомков Патриарха в земле не своей. Побуждение слушателей подражать твердой вере Патриарха и избегать всего несогласного с нею, какова неумеренность в пище и одежде.

БЕСЕДА 38. Твердость веры Аврама при продолжающемся неплодстве Сары. Разумная и благородная забота последней о том, чтобы не умереть бездетными. Для чего указано число лет сожития Сары с Аврамом в то время, когда она дала ему в жену Агарь? Почему Господь медлит иногда исполнением наших прошений? Пример истинного супружеского союза. Явление Ангела Агари в пустыне. Увещание слушателей к терпеливому и кроткому перенесению скорбей и единодушию в семейной жизни.

БЕСЕДА 39. Почему медлит Господь исполнением своих обетований Авраму? Новое откровение Бога Авраму и изъяснение его имени вместе с объяснением смысла и происхождения первоначального имени. Для чего установил Бог обрезание для евреев? Обрезание не приносит пользы для души. Обрезание не рукотворенное.

БЕСЕДА 40. Раскрытие божественного обетования о рождения от Сарры Исаака и увещание слушателей к терпению в скорбях. Послушание Авраама. Превосходство крещения пред обрезанием и налагаемые первым на христианина обязанности.

БЕСЕДА 41. Обличение бывших на конских ристалищах и объяснение притчи о талантах; обязанность, возлагаемая ею не только на учителей, но и на слушателей Слова Божия. Страннолюбие Авраама и Богоявление у дуба Мамврийскаго: усердие Авраама и Сарры пример для христианских мужей и жен.

ПРЕДИСЛОВИЕ

Содержащиеся в четвертом томе «Полного собрания творений св. Иоанна Златоуста» беседы на книгу Бытия произнесены были, как нужно думать, в Антиохии. Всех этих бесед 67; из них 32 произнесены в продолжение св. четыредесятницы, начиная с сыропустной недели, когда говорена была первая, вступительная беседа, озаглавленная как λογοι παρανετικος или «увещательное слово»; с наступлением страстной недели или с половины ее, объяснение кн. Бытия на время было прервано, как видно из 33-й беседы, в которой святитель говорит, что сообразно с великими событиями, воспоминаемыми на страстной неделе св. Церковью, он избирал последние предметом своих поучений и говорил о предательстве Иуды (см. т. II-й этого издания, стр. 419, где помещена эта беседа, начинающаяся словами: «Хотел я, возлюбленные, продолжить беседу о патриархе (Аврааме), но неблагодарность предателя увлекает ваш язык к беседе о последнем»), о Кресте (какую из 3-х бесед Злат. о св. Кресте, напечатанных во II т., стр. 431–458, нужно разуметь здесь — неизвестно), о воскресении (разумеется, с вероятностью, беседа против «упивающихся и о воскресении», напечатанная во II-м т., стр. 474; см. Migne, Patrol. graeсае t. LIII, Ргаеfаtiо, р. 7) и, наконец, беседы на начальные главы кн. Деяний Апост. с наставлениями к новопросвещенным (см. т. III). Из этих бесед на книгу Деяний, произнесенных от Пасхи до Вознесения и затем сопровождавшихся в том же году беседами на кн. Бытия, начиная с 33-й бес., видно, что местом произнесения тех и других служила Антиохия; это видно именно из того, что 2-ая из бесед на кн. Деяний произнесена была в церкви «Палэа-древней», «основанной руками апостолов» (т. III-й, стр. 62), как назывался знаменитый храм в Антиохии. К тому же представлению о месте произнесения бесед на кн. Бытия приводить и начало 12-й из них, где святитель говорит, что он перед этим обращал свое пастырское слово к тем из христиан, которые, «водясь обычаем», «следовали иудеям», посещая их синагоги или участвуя в их праздниках и постах (см. Бес. против иудеев, т. I, стр. 635 и дал.). Такое увлечение иудейскими обрядами существовало, как известно, между некоторыми из жителей Антиохии, но не Константинополя, почему только к первым и могли быть обращены эти беседы на кн. Бытия. — Год произнесения их остается неустановленным, несмотря на сделанные в этом отношении усилия: мнение Тиллемона, относившего их к 395 или 396 гг., не признается другими по недостаточной его обоснованности (Мignе, Раtгоl. graec. t. LIII, р. 9–10). Архиеп. Филарет. в «Историч. учении об Отцах Церкви» (изд. 2-ое, т. II, 204) относит их к 388 г., но в качестве оснований для этого приводит довольно общие соображения, не указывающие именно на этот год. Составитель предисловия к изданию этих бесед в Патрологии Миня не пошел далее того отрицательного вывода, что они не были произнесены ни в 386, ни в 387 годах.

В беседах Златоуст приводит библейский текст по греч. переводу LXX 70-ти толковников, по местам с небольшими особенностями, которые заслуживают внимания со стороны православного читателя. Греческий текст Библии, которым пользовался Златоуст, важен потому, что может служить пособием к определению того вида перевода LXX 70-ти, какой употреблялся в IV в. в константинопольской и антиохийской церквях. Современник Златоуста блаж. Иероним оставил свидетельство о том, что в этих церквах употреблялся в его время греч. текст Библии в рецензии или издании мученика Лукиана, списков которого с ясными указаниями на то, что находящийся в них текст, есть именно Лукиановский, не сохранилось до настоящего времени, вследствие чего этот вид греч. перевода нужно теперь отыскивать между многочисленными списками греч. Библии. По месту своего служения в Антиохии и Константинополе, св. И. Златоуст должен был, согласно с свидетельством Иеронима, пользоваться Лукиановским текстом, почему приводимые им в беседах места Библии имеют важное значение при отыскании Лукиановскаго текста в существующих греч. списках Библии. Определение же особенностей этого текста для нас важно потому именно, что с этого текста, как употреблявшегося в константинопольской церкви, должен быть сделан славянскими первоучителями первоначальный славянский перевод. В виду этого при издании рус. перевода бесед на кн. Бытия, а также и на др. кн. Св. Писания, вместе с славянским переводом, согласованным с греческим библейским текстом у Златоуста (по изданию в патрологии Миня), будут по местам указываемы те греч. списки или издания, с которыми согласуются или расходятся чтения у Златоуста; при этом будут отчасти отмечаемы и чтения еврейско-масоретского текста в рус. переводе. Такими списками греч. перевода, с которыми преимущественно согласны чтения у Златоуста, служат списки, признаваемые Лукиановскими, как увидит читатель из подстрочных замечаний. Лукиановский текст Пятикнижия и исторических книг В. Завета издан немецким библеистом П. Делагардом (Librorum V. Testamenti canonicorum pars prior), каковым изданием мы и будем пользоваться. Вместе с чтениями, сходными в указанном отношении, встречаются в беседах Златоуста на кн. Бытия и некоторые несходные, объяснение которых требует дальнейших разысканий в греч. списках Библии, равно как и — творений Златоуста. Нужно однако заметить, что не все особенности библ. чтений у Злат. происходят от свойств библ. текста, которым пользовался Златоуст; некоторые из них произошли также и вследствие свободного воспроизведения библ. текста, направленного не столько к буквальной его точности, сколько к выражению его сущности и смысла, что совершенно естественно в одушевленной ораторской речи святителя. Приводил ли Златоуст библ. тексты на память, или читал их по записи, приспособляя их содержание к ходу и целям своих бесед (Migne, Patrol. gr. t. LIII, praef. p. 14), во всяком случае из рассмотрения библ. мест в беседах святителя видно, что по местам он изменял некоторые несущественные речения, наприм., в 1-й бес. слова Втор. 32:15 и др., или отступал от порядка библ. речи, наприм., в той же бес. слова Ам. 6:3–6, или сокращал библ. текст, опуская некоторые подробности, наприм., в 39 бес. слова в Быт. 17:12. Желая дать православным русским читателям возможно близкий и точный перевод творений Златоуста, редакция считает своим долгом сохранить при этом все важнейшие особенности не только собственной речи святителя, но и приводимых им библейских мест, отмечая в подстрочных примечаниях отношение этих особенностей к чтениям различных списков греч. перевода.

Пособиями при сравнении библ. чтений Златоуста с другими греч. списками, кроме названного издания Делагарда, служили еще: The Old Testament in greek, by Swete, и Vetus Testamentum graece cum variis lectionibus, ed. Holmes et Parsons.

В отечественной литературе о Лукиановском тексте писали: свящ. П. Поташев в «Христ. Чтении.» 1892 г., ч. I, 24–41; И. Евсеев в «Христ. Чт.» 1894 г., ч. I, 471 и дал., а также в соч. «Книга прор. Исаии в древне-славянском переводе». В этих статьях и сочинении читатель найдет некоторые сведения и об отношении древнейшего славянского перевода ветхоз. книг, предшествовавшего современному славянскому тексту (Елизаветинская Библия, 1751 г.), к древним спискам греческого перевода и в частности — к спискам Лукиановской рецензии перевода LXX 70-ти. Надлежащее, однако, выяснение этого предмета сделается возможным тогда только, когда извлечен будет из рукописных списков древнейший славянский перевод ветхоз. книг, что составляет весьма важную потребность и даже нравственный долг великого русского народа в виду надлежащего отношения его к прошедшему и задач в настоящем. Мы не можем, конечно, оставлять в небрежении труд славянских первоучителей, которым обязан своим происхождением славянский перевод Библии, наиболее сохранившийся в древних списках, особенно в Паримийниках. Издание этого древнего текста весьма важно и потому, что изучение его послужит лучшим пособием к усовершению современного славянского текста Библии, о чем не может, не заботиться великий православный народ.

БЕСЕДА 1

Увещательное слово при наступлении святой четыредесятницы.

РАДУЮСЬ и веселюсь, видя ныне, что Церковь Божия красуется множеством своих чад, и все вы стеклись с великою радостью. Когда смотрю на светлые лица ваши, то нахожу в них яснейшее доказательство вашего душевного веселья, как и премудрый сказал: «Веселое сердце делает лице веселым» (Притч. 15:13). Поэтому — и я встал сегодня с большим рвением, имея в виду и участвовать с вами в этой духовной радости, и вместе с тем желая быть для вас провозвестником наступления святой четыредесятницы, как врачевства душ наших. А общий всех нас Господь, как чадолюбивый отец, желая очистить нас от грехов, сделанных нами в какое бы то ни было время, и даровал нам врачевство в святом посте. Итак, никто не скорби, никто не являйся печальным, но ликуй, радуйся и прославляй Попечителя душ наших, открывшего нам этот прекрасный путь, и с великим весельем принимай его наступление! Да постыдятся эллины, да посрамятся иудеи, видя, с какою радостною готовностью мы приветствуем его наступление, и да познают самым делом, какое различие между нами и ими. Пусть они называют праздниками и торжествами пьянство, всякого рода необузданность и бесстыдства, которые обыкновенно при этом они производят. Церковь же Божия — вопреки им — да называет праздником пост, презрение (удовольствий) чрева, и следующие затем всякого рода добродетели. И это есть истинный праздник, где спасение душ, где мир и согласие, откуда изгнана всякая житейская пышность, где нет ни крика, ни шума, ни беганья поваров, ни заклания животных, но вместо всего этого господствует совершенное спокойствие, тишина, любовь, радость, мир, кротость и бесчисленные блага.

Вот об этом-то, говорю, празднике побеседуем несколько с вашею любовию, наперед прося вас выслушать слова наши с полным спокойствием, чтобы вы могли уйти отсюда домой, принесши добрый плод. Мы собираемся сюда не просто и не напрасно для того только, чтобы один говорил, а другой рукоплескал словам первого, и затем все расходились отсюда, но чтобы и мы сказали что-нибудь полезное и потребное к вашему спасению, и вы получили плод и великую пользу от слов наших, и с тем вышли отсюда. Церковь есть духовная лечебница, и приходящие сюда должны получать соответствующие врачевства, прилагать их к своим ранам, и с этим уходить отсюда. А что одно слушание, без исполнения на деле, не принесет никакой пользы, об этом послушай блаженного Павла, который говорит: «Не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут» (Рим. 2:13). И Христос, в своей проповеди, сказал: «Не всякий, говорящий Мне: «Господи! Господи!», войдет в Царство Небесное, но исполняющий волю Отца Моего Небесного» (Мф. 7:21). Итак, возлюбленные, зная, что нам не будет никакой пользы от слушания, если не последует за ним исполнение на деле, будем не только слушателями, но и исполнителями, чтобы дела, соответствующие словам, послужили основанием одушевленного слова. Отверзите же недра души вашей и примите слово о посте. Как готовящиеся принять целомудренную и прекрасную невесту украшают брачную горницу со всех сторон покровами, очищают весь дом, не впускают в него ни одной негодной служанки, и потом уже вводят невесту в брачный покой, — подобно этому желаю, чтобы и вы, очистив свою душу и распростившись с забавами и всяким невоздержанием, приняли с распростертыми объятиями матерь всех благ и учительницу целомудрия и всякой добродетели, т. е. пост — так, чтобы и вы наслаждались большим удовольствием, и он (пост) доставил вам надлежащее и соответственное вам врачевство. И врачи, когда намереваются дать лекарство желающим очистить у себя гнилые и испортившиеся соки, приказывают воздерживаться от обыкновенной пищи, дабы она не помешала лекарству подействовать и оказать свою силу; тем более мы, готовясь принять это духовное врачевство, т. е. пользу, происходящую от поста, должны воздержанием очистить свой ум и облегчить душу, дабы она, погрязши в невоздержании, не сделала для нас пост бесполезным и бесплодным.

2. Вижу, что многим кажутся странными слова наши; но, прошу вас, не будем безрассудно раболепствовать привычке, а станем устроять свою жизнь согласно с разумом. В самом деле, разве будет нам какая-либо польза от того, что целый день проведем в объедении и пьянстве? Что говорю: польза? Напротив, (от этого произойдет) великий вред и неисправимое зло. Как скоро ум помрачился от неумеренного употребления вина, то сейчас же, в самом начале и на первом шагу, прекращается польза от поста. Что неприятнее, скажи мне, что гнуснее тех людей, которые, упиваясь вином до полуночи, под утро, при восхождении солнца, испускают такой запах, как нагруженные свежим вином? Они оказываются неприятными встречающимся, и презренными в глазах рабов, и смешными для всех, сколько-нибудь знающих приличие, а что всего важнее, таким невоздержанием и безвременною и гибельною неумеренностью навлекают на себя гнев Божий. «Пьяницы, — сказано, — Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6:10). Что же может быть жальче этих людей, которые за краткое и гибельное удовольствие извергаются из преддверия царствия? Но да не будет, чтобы кто-либо из собравшихся здесь увлекся этою страстью; напротив, чтобы все мы, проведши и настоящий день со всяким любомудрием и целомудрием, и освободившись от бури и волнения, которые обыкновенно производит пьянство, вошли в пристань душ наших, т. е. в пост, и могли в изобилии получить даруемые им блага. Как невоздержность в пище бывает причиною и источником бесчисленных зол для рода человеческого, так пост и презрение (удовольствий) чрева всегда были для нас причиною несказанных благ. Сотворив в начале человека, и зная, что это врачевство весьма нужно ему для душевного спасения, Бог тотчас же и в самом начале дал первозданному следующую заповедь: «И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла не ешь от него» (Быт. 2:16–17). Слова: «это вкушай, а этого не вкушай» заключали некоторый вид (εικων) поста. Но человек, вместо того, чтобы соблюсти заповедь, преступил ее; поддавшись чревоугодию, он оказал преслушание и осужден был на смерть. Лукавый демон и враг рода нашего, как увидел, что первозданный проводит в раю беспечальную жизнь, и, облеченный плотью, живет на земле как ангел, решился соблазнить и увлечь его к падению обещанием еще больших благ, и таким образом лишил его и того, чем он уже обладал. Вот, что значит не оставаться в своих пределах, но домогаться большего. На это-то указывая, премудрый сказал: «Завистью диавола вошла в мир смерть» (Прем. 2:24). Видел ты, возлюбленный, как смерть и вначале пришла от невоздержания? Посмотри, как и впоследствии божественное Писание постоянно осуждает увеселения, и говорит — в одном месте: «И сел народ есть и пить, а после встал играть» (Исх. 32:6), а в другом: «и ел и пил [1], и утучнел Израиль, и стал упрям; утучнел, отолстел и разжирел; и оставил он Бога» (Втор. 32:15). И жители Содома этим же, сверх прочих преступлений, навлекли на себя неумолимый гнев Божий. Послушай, что говорит пророк: «Вот в чем было беззаконие Содомы, сестры твоей и дочерей ее: в гордости, пресыщении и праздности» (Иез. 16:49). (Этот порок) есть как бы источник и корень всего худого.

3. Видишь вред от невоздержания? Посмотри теперь на благотворные действия поста. Проведши сорок дней в посте, великий Моисей удостоился получить скрижали закона; когда же, сошедши с горы, увидел он беззаконие народа, то бросил эти скрижали, полученные с таким усилием, и разбил, почитая несообразным сообщить заповеди Господни народу, пьянствующему и поступающему беззаконно. Поэтому чудный этот пророк должен был поститься еще сорок дней, чтобы удостоиться опять получить свыше и принести (к народу) скрижали, разбитые за его беззаконие (Исх. 24, 32, 34). И великий Илия постился столько же дней, и избег владычества смерти, вознесясь на огненной колеснице как бы [2] на небо и доныне не испытал смерти (4 Цар. 2:1,11). И муж желаний, много дней проведши в посте, удостоился чудного того видения (Дан. 10:3); он же укротил ярость львов и обратил ее в кротость овец, не переменив природы, но, изменив расположение (προαιρεσιν), между тем как зверскость их оставалась та же. И ниневитяне постом отклонили определение Господне, заставив поститься вместе с людьми и бессловесных животных, и таким образом, отставши все от злых дел, расположили к человеколюбию Владыку вселенной (Иона. 3:7). Но для чего мне еще обращаться к рабам (можем ведь насчитать множество и других, которые прославились постом и в Ветхом и в Новом Завете), когда нужно указать на всеобщего нашего Владыку? И сам Господь наш Иисус Христос, после сорокадневного поста вступил в борьбу с диаволом, и подал всем нам пример того, чтобы и мы тем же постом вооружались и, приобретши чрез это силу, вступали в борьбу с диаволом (Мф. 4:2). Но здесь, может быть, кто-либо с острым и живым умом спросит: почему Владыка постится столько же дней, сколько и рабы, а не больше их? Так сделано не просто и не напрасно, но премудро и по неизреченному Его человеколюбию. Чтобы не подумали, будто Он явился призрачно, и не принял на себя плоти, или не имел природы человеческой, для этого Он постился столько же дней, а не больше, и таким образом заграждает бесстыдные уста охотникам до споров. Если и теперь, когда уже так произошло, еще осмеливаются говорить это, то чего бы не осмелились сказать, когда бы (Господь) по Своему предвидению не отнял у них повода (к спорам)? Поэтому Он благоволил поститься не больше, но столько же дней, сколько и рабы, чтобы самым делом научить нас, что Он облечен был такою же (как мы) плотью и не был чужд нашей природы.

4. Итак, ясно стало нам и из примера рабов, и из примера самого Господа, что велика сила поста и много пользы от него бывает душе. Поэтому прошу любовь вашу, чтобы, узнав пользу от поста, вы не лишились ее по нерадению, и при его наступлении не печалились, но радовались и веселились, согласно с словами блаженного Павла: «Если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется» (2 Кор. 4:16). В самом деле, пост есть пища для души, и как телесная пища утучняет тело, так и пост укрепляет душу, сообщает ей легкий полет, делает ее способною подниматься на высоту и помышлять о горнем, и поставляет выше удовольствий и приятностей настоящей жизни. Как легкие суда скорее переплывают моря, а обремененные большим грузом затопают, так и пост, делая ум наш более легким, способствует быстро переплывать море настоящей жизни, стремиться к небу и к предметам небесным, не дорожить настоящим, а считать его ничтожнее тени и сонных грез. Напротив, пьянство и объедение, обременяя ум и утучняя тело, делают душу пленницею, обуревая ее со всех сторон, и не позволяя ей иметь твердую основу в суждении, заставляют ее носиться по утесам и делать все ко вреду собственного своего спасения. Не будем же, возлюбленные, беспечны в устроении нашего спасения, но зная, сколько зол проистекает от невоздержности, постараемся избегать вредных от нее последствий. Роскошь воспрещена не только в Новом Завете, где больше уже требуется любомудрия, большие предлагаются подвиги, великие труды, многочисленные награды и неизреченные венцы, но не позволялась и в Ветхом, когда находились еще под тенью, пользовались светильником и вразумляемы были понемногу, как дети, питаемые молоком. И чтобы не думалось вам, будто мы так осуждаем увеселения без основания, послушайте пророка, который говорит: «Вы, которые день бедствия считаете далеким… лежите на ложах из слоновой кости и нежитесь на постелях ваших, едите лучших овнов из стада и тельцов с тучного пастбища,… пьете из чаш вино, мажетесь наилучшими мастями, думая, что это постоянно, а не преходяще!» [3] (Ам. 6:3–6). Видите, как обличает пророк роскошь, и притом говоря иудеям, бесчувственным, неразумным, ежедневно предававшимся чревоугодию? И заметьте точность выражений: обличив их неумеренность в пище и употреблении вина, он потом присовокупил: думая, что это постоянно, а не преходяще, показывая этим, что наслаждение (пищею и вином) ограничивается только гортанью и устами, а дальше не простирается.

Удовольствие кратковременно и непродолжительно, а скорбь от него постоянна и бесконечна. И это, говорит, зная по опыту, они все думая, что это постоянно, т. е. считали постоянным, а не преходяще, т. е. улетающим и ни на минуту не останавливающимся. Таково ведь все человеческое и плотское: не успеет появиться — и улетит. Таково веселье, такова слава и власть человеческая, таково богатство, таково вообще благополучие настоящей жизни; оно не имеет в себе ничего прочного, ничего постоянного, ничего твердого, но убегает скорее речных потоков, и оставляет с пустыми руками и ни с чем тех, которые прилепляются к этому. Напротив, духовное не таково: оно твердо и непоколебимо, не подлежит переменам и пребывает вечно. Как же было бы безрассудно менять непоколебимое на колеблющееся, вечное на временное, постоянно пребывающее на скоропреходящее, доставляющее великую радость в будущем веке на то, что уготовляет нам там великое мучение? Размышляя обо всем этом, возлюбленные, и дорожа своим спасением, презрим бесплодные и гибельные увеселения; возлюбим пост и всякое другое любомудрие, покажем великую перемену в жизни и каждый день будем спешить к совершению добрых дел, чтобы, в течение всей святой четыредесятницы, совершив духовную куплю и собрав великое богатство добродетели, нам таким образом удостоиться достигнуть и дня Господня [4], с дерзновением приступить к страшной и духовной трапезе, с чистою совестью быть причастниками неизреченных и бессмертных благ и исполниться небесной благодати, по молитвам и ходатайству благоугодивших Самому Христу, человеколюбивому Богу нашему, с Которым Отцу со Святым Духом слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA 2

На начало творения: «В начале сотворил Бог небо и землю» (Быт. 1:1).

1. Великой радости исполняюсь сегодня, видя ваши любезные лица. И подлинно, не столько радуются и веселятся чадолюбивые родители, когда окружают их дети со всех сторон и доставляют им великое удовольствие своим благообразием и своею услужливостью, сколько я ныне веселюсь и радуюсь, когда вижу, как ваш этот духовный собор стекся сюда с таким благочинием и с живым желанием слушать слово Божие, и как вы, презрев плотскую пищу, спешите к духовному пиршеству и самым делом оправдываете слова Господни: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф. 4:4). Поступим же и мы подобно земледельцам: как они, когда видят, что земля уже очищена и освобождена от вредных растений, бросают семена в великом изобилии, так и мы, когда у нас, до благодати Божией, эта духовная нива очистилась от тягостных страстей, когда прекратились увеселения и ни у кого нет смятения и бури в помыслах, но настала великая тишина и спокойствие в умах, возлетающих и воспаряющих к самому, так сказать, небу, и созерцающих предметы духовные вместо плотских, побеседуем несколько с вашею любовию и отважимся сегодня на более тонкие размышления, предложив вам учение из божественного Писания. Если мы не сделаем этого теперь, когда пост, презрение (удовольствий) чрева и такое надлежащее настроение помыслов, то когда будем в состоянии предложить это любови вашей? Тогда ли, когда бывают увеселения, неумеренность в пище и великая беспечность? Но тогда и мы не можем сделать это надлежащим образом, и вы, затопляемые волнами помыслов, как бы какою тучею, не будете в состоянии принять что-либо из предлагаемого поучения.

Но если когда время для таких поучений, так это теперь, когда раба уже не восстает против госпожи, но, сделавшись тихою, оказывает великое повиновение и послушание, укрощая порывы плоти и оставаясь в своих пределах. А пост есть успокоение наших душ, украшение старцев, наставник юношей, учитель целомудренных; он всякий возраст и пол украшает как бы какою диадемою. Нигде нет сегодня ни шума, ни крика, ни разрезывания мяса, ни беганья поваров; все это прекратилось, и наш город походит теперь на честную, скромную и целомудренную жену. Когда подумаю о внезапной перемене, происшедшей сегодня, и вспомню о беспорядках вчерашнего дня, то изумляюсь и удивляюсь силе поста, как он, вошедши в совесть каждого, изменил мысли, очистил ум не только у начальствующих, но и у простых людей, не только у свободных, но и у рабов, не только у мужчин, но и у женщин, не только у богатых, но и у бедных, не только у знающих греческий язык, но и у варваров. Да что говорить о начальствующих и простых людях? Пост склонил даже совесть того, кто облечен диадемою, к одинаковому с прочими послушанию. Сегодня не увидишь различия между трапезою богатого и бедного, но везде пища простая, чуждая изысканности и причуд; и к простой трапезе приступают с большим удовольствием, нежели как когда предлагалось множество изысканных яств и вина.

2. Видите ли, возлюбленные, из сказанного силу поста? Поэтому и я сегодня с большим усердием, чем прежде, решаюсь говорить с вами, зная, что бросаю семена в тучную и глубокую почву, которая может скоро принести нам обильные плоды от посева. Рассмотрим же, если угодно, смысл слов, прочитанных нам сегодня из блаженного Моисея. Но слушайте, прошу вас, со вниманием слова наши, потому что мы будем говорить не от себя, но что благодать Божия внушит нам к вашей пользе. Что же это? «В начале сотворил Бог небо и землю». Здесь (прежде всего) уместен вопрос о том, для чего излагает нам это блаженный пророк, живший спустя много поколений после (события)? Не без причины и не без цели. В начале Бог, создавший человека, сам беседовал с людьми, поскольку люди могли слышать его. Так Он приходил к Адаму; так обличал Каина; так беседовал с Ноем; так посещал Авраама. Когда же весь род человеческий впал в великое нечестие, и тогда совершенно не отвратился Создатель от всего рода человеческого; но так как люди сделались недостойными беседы с Ним, то желая возобновить общение с ними, посылает к людям, как будто к находящимся вдали, писание, чтобы привлечь к себе весь род человеческий. Это писание послал Бог, а принес Моисей. О чем же говорит писание? «В начале сотворил Бог небо и землю». Усматривай, возлюбленный, и в этом особенное превосходство этого чудного пророка. Все другие пророки говорили или о том, что имело быть спустя долгое время, или о том, чему надлежало случиться тогда же, а он, блаженный, живший спустя уже много поколений (после сотворения мира), удостоился, водительством вышней Десницы, изречь то, что сотворено Господом всего еще до его рождения. Поэтому-то он и начал говорить так: «В начале сотворил Бог небо и землю», — как бы взывая ко всем нам громким голосом: не по научению людей говорю это; Кто призвал эти (небо и землю) из небытия в бытие, Тот подвиг и мой язык к повествованию об них. Итак, прошу вас, будем внимать этим словам так, как будто бы мы слушали не Моисея, но самого Господа вселенной, говорящего устами Моисея, и распростимся надолго с собственными рассуждениями: помышления бо человеческие боязливы и погрешительны умышления их [5] (Прем. 9:14). С великою благодарностью будем принимать сказанное (Моисеем), не выступая из своих границ, и не испытуя того, что выше нас, как поступили враги истины, которые захотели все постигнуть своим умом, не подумав, что природа человеческая не может постигнуть творения (δημιουργιαν) Божия. И что говорю — творения Божия? Мы не можем даже постигнуть искусство и подобного нам человека. В самом деле, скажи мне, как плавильным (μεταλλικης τεχνης) искусством составляется естество золота (χρυσιου φυσις) или как из песка добывается чистота стекла? Ты не можешь этого сказать. А если невозможно постигнуть того, что лежит пред глазами и что, по человеколюбию Божию, производит мудрость человеческая, то, как ты, человек, постигнешь созданное Богом?

И какое ты можешь иметь оправдание, какое извинение, когда так безумствуешь и мечтаешь о том, что выше твоей природы? Говорить, что все произошло из готового уже вещества, и не признавать, что Творец вселенной произвел все из ничего, было бы знаком крайнего безумия. Итак, заграждая уста безумных, блаженный пророк в самом начале книги сказал так: «В начале сотворил Бог небо и землю». Когда же слышишь: «сотворил», — то не выдумывай ничего другого, но смиренно веруй сказанному. Это Бог — все творит и преобразует, и все устрояет по Своей воле. Заметь здесь и крайнее снисхождение: (Моисей) не говорит о силах невидимых, не говорит: в начале сотворил Бог ангелов или архангелов; не напрасно и не без цели избрал он нам такой путь учения. Так как он говорит иудеям, которые были привязаны к настоящему и не могли созерцать ничего постигаемого умом, то возводить их прежде от предметов чувственных к Создателю вселенной, дабы они, познав Художника из дел, воздали поклонение Творцу, и не остановились на тварях. Если и после этого они не переставали обоготворять твари и воздавать почтение самым низким животным, то до какого не дошли бы безумия, если бы Он не оказал такого снисхождения?

3. Не удивляйся же, возлюбленный, что Моисей идет этим путем, прежде всего обращая свою речь к грубым иудеям, когда и Павел во времена благодати, после такого уже распространения проповеди, начав беседовать с афинянами, преподает им наставление от предметов видимых, говоря так: «Бог, сотворивший мир и все, что в нем, Он, будучи Господом неба и земли, не в рукотворенных храмах живет и не требует служения рук человеческих» (Деян. 17:24, 25). Поелику он знал, что такое наставление соответствует им, то и избрал этот путь. Соображаясь с тем, кто были приемлющие от него наставление, он, руководимый Духом Святым, и преподал учение. И дабы увериться тебе, что причиною этого разность лиц и грубость слушателей, послушай, как он, в послании к Колоссянам, идет уже не этим путем, но беседует с ними иначе и говорит: «Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано» (Кол. 1:16). И Иоанн, сын громов, возглашал так: «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Ин. 1:3). Но Моисей (учил) не так, и — справедливо, потому что не благоразумно было бы давать твердую пищу тем, которых нужно еще питать молоком. Как учителя, принимающие детей от родителей, преподают им первые начатки учения, а принимающие детей от этих учителей, сообщают им более уже совершенные познания, так поступили и блаженный Моисей, и учитель языков, и сын громов. Тот, приняв род человеческий в самом начале, научил слушателей первым начаткам; а эти, приняв его от Моисея, передали уже совершеннейшее учение. Теперь мы узнали причину снисхождения (Моисеева) и то, что он, по внушению Духа, излагал все, приспособляясь к слушателям. Но вместе с тем он и все ереси, появляющиеся в Церкви подобно плевелам, исторгает этими же словами: «В начале сотворил Бог небо и землю». Подойдет ли к тебе Манихей, утверждающий, что прежде существовала материя, или Маркион, или Валентин, или кто из язычников, говори им: «В начале сотворил Бог небо и землю». — Но он не верит Писанию? Так отвратись от него, как от неистового и безумного. Кто не верит Создателю вселенной и как бы обвиняет истину во лжи, тот какое может заслужить когда-либо прощение? Эти люди имеют притворный вид, и, надевая личину кротости, под овчею кожею скрывают волка. Но ты не обольщайся, а еще более возненавидь такого потому самому, что он пред тобою, таким же, как и он, рабом, притворяется кротким, а против Владыки всего — Бога воздвиг брань, и не чувствует, что идет против собственного своего спасения. Мы же будем держаться несокрушимого основания, и обратимся опять к началу: «В начале сотворил Бог небо и землю». Смотри, как и в самом образе творения открывается божественная природа: как она творит вопреки человеческому обычаю, — сперва распростирает небо, а потом уже подстилает землю, прежде (делает) кровлю, а потом основание. Кто видел, кто слышал (подобное)? В созданиях человеческих никогда не бывает этого, но когда повелевает Бог, тогда все уступает и повинуется воле Его. Не станем же своим человеческим умом испытывать дела Божия, но, смотря на сотворенное, будем удивляться Художнику. «Ибо невидимое Его, — говорит Писание, — от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20).

4. Если же враги истины будут настаивать на том, что невозможно произвести что-нибудь из несуществующего, то мы спросим их: первый человек создан из земли, или из чего-либо другого? Без сомнения, они согласятся с нами и скажут, что из земли. Так пусть же они скажут нам — как из земли образовалась плоть? Из земли может быть грязь, кирпич, глина, черепица: но как произошла плоть? Как кости, нервы, жилы, жир, кожа, ногти, волосы? Как из одного наличного вещества столько разнокачественных вещей? На это они и уст открыть не могут. Да что говорить о нашем теле? Пусть они скажут нам о хлебе, которым мы ежедневно питаемся, как он, будучи однообразен, превращается в кровь, мокроту, желчь, и в различные соки? Хлеб по большой части имеет цвета пшеницы, а кровь бывает, красная или черная. Таким образом, если не могут сказать нам о том, что у нас ежедневно пред глазами, тем менее могут сказать о прочих созданиях Божиих. Но если они, и после такого множества доказательств, станут упорно поддерживать свое совопросничество, мы, и несмотря на это, не перестанем говорить им одно и тоже: «В начале сотворил Бог небо и землю». Это одно изречение может ниспровергнуть все опоры противников, и разрушить до самых оснований все человеческие умствования, и их самих привести на путь истины, если только они захотят когда отстать от споров. Земля вся, говорит, «была безвидна и пуста». Почему, скажи мне, (Бог) небо произвел светлым и совершенным, а землю — безобразною (αμορφωτον)? И это сделал Он не напрасно, но для того, чтобы ты, познав Его творчество в лучшей части творения, оставил прочие недоумения и не думал, будто это произошло от недостатка могущества. Кроме того, Он создал землю безобразною и по другой причине. Так как она есть наша и кормилица, и мать, от нее мы и произошли, и питаемся, она для нас и отчизна, и общий гроб, в нее мы опять возвращаемся, и чрез нее получаем бесчисленные блага, — то, чтобы люди за полезное и необходимое не стали почитать ее сверх надлежащего, показывает тебе ее наперед безобразною и неустроенною (αδιατυπωτον), так чтобы получаемые от земли благодеяния ты приписывал не природе земли, но Тому, Кто привел ее из небытия в бытие. Поэтому и говорит: земля же «была безвидна и пуста». Может быть, мы слишком скоро и рано привели ваш ум в напряженное состояние отвлеченными рассуждениями; поэтому считаем нужным остановить на этом слово, прося вашу любовь запомнить сказанное, да и всегда иметь это в свежей памяти, а как выйдете отсюда, то, вместе с чувственною трапезою, предлагайте и духовную трапезу: муж пусть передает нечто из сказанного здесь, а жена пусть слушает, дети пусть поучаются, да и слуги пусть получают урок, и таким образом, дом пусть будет церковью, чтобы убежал оттуда диавол и скрылся этот лукавый демон и враг нашего спасения, почивала же бы там благодать Святого Духа, совершенный мир и единодушие ограждали живущих. Помня сказанное прежде, вы с большею готовностью станете принимать и то, что будет после предлагаемо; и мы также с большим усердием и обилием будем излагать то, что подаст божественная благодать, когда увидим, что посеянное произрастает. Так и земледелец, когда увидит, что семена произрастают, тогда с великим усердием смотрит за нивами и с охотою принимается засевать и другие места.

5. Итак, чтобы возбудить в нас больше усердия, покажите точное сохранение уже сказанного, и с истинными догматами соедините великое попечение о жизни. «Так да светит, — говорит (Господь), — свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5:16). Пусть жизнь соответствует догматам, и догматы будут глашатаями жизни. «Вера без дел мертва» (Иак. 2:26), и дела без веры мертвы. Если мы содержим здравые догматы, но нерадим о жизни, нам не будет никакой пользы от догматов; и опять, если мы заботимся о жизни, но хромаем в догматах, и в этом случае также не будет пользы. Поэтому необходимо, чтобы наш духовный дом был прочен с обеих сторон. «Итак всякого, — говорит Господь, — кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному» (Мф. 7:24). Видишь, как Он желает, чтобы мы не только слушали, но и исполняли и показывали делами то, что слушаем, называя мудрым того, кто поступает сообразно с словами, а глупым того, кто не идет далее слов. И это справедливо, потому что последний, говорит Господь, «который построил дом свой на песке», отчего она не могла вынести напора ветров, но тотчас упала (Мф. 7:26, 27). Таковы души беспечные, не утвердившиеся на духовном камне. (В словах Господа) речь не о постройке и доме, но о душах, которые приходят в колебание и от малого искушения. Под именем ветра, дождя и рек Господь показал действие на нас искушений. Человек твердый, бодрый и трезвенный от этого еще более укрепляется, и, чем более умножаются скорби, тем более возрастает его мужество; а нерадивый и беспечный, лишь подует на него легкий ветерок искушения, тотчас колеблется и падает, не от свойства искушений, но от слабости своей воли. Поэтому нужно трезвиться, бодрствовать и быть готовым ко всему, чтобы и в счастье быть нам сдержанными, и в скорбях не унывать, а сохранять великое благоразумие, непрестанно воссылая благодарность человеколюбивому Богу. Если мы так будем устроять нашу жизнь, то получим великую благодать свыше, и будем в состоянии и настоящую жизнь проводить в безопасности, и в будущей жизни приготовить себе великое дерзновение, коего да достигнем все мы, по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA 3

Продолжение на слова: В начале сотвори Бог небо и землю, до слов: и был вечер, и было утро: день один (Быт. 1:1–5).

1. Чтение божественного Писания подобно сокровищу. Как получивший из сокровища и малую частицу приобретает себе великое богатство, так и в божественном Писании даже в кратком речении можно найти великую духовную силу и неизреченное богатство мыслей. И не только сокровищу подобно слово Божие, но и источнику, источающему обильные потоки, и имеющему много воды: это все мы узнали на самом деле вчера. Начав с первых слов книги творения, мы все поучение посвятили словам: в начале сотворил Бог небо и землю, и однако не могли обнять всего, потому что велико богатство этого сокровища и обильны потоки этого духовного источника. Не удивляйся, что так случилось с нами: и наши предки по своим силам черпали из этих потоков, и наши потомки будут делать тоже самое, и однакож не будут в состоянии исчерпать все; напротив воды будут прибывать и потоки умножаться. Таково свойство потоков духовных: чем более будут черпать из них, тем более начнет прибывать и умножаться благодать духовная. Поэтому и Христос сказал: кто жаждет, иди ко Мне и пей: Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой (Ин.7:37,38), — показывая нам обилие этих потоков. Если же таково свойство духовных потоков, то пусть каждый из нас в обилии принесет сосуды ума, чтобы наполнив их, возвратиться домой, потому что благодать Духа, как усмотрит пламенное желание и возбужденный ум, сообщает дары свои в обилии. Итак, оставив все житейское и вырвав из себя заботы, могущие подобно тернию заглушать ум наш, сосредоточим нашу мысль на духовных стремлениях, чтобы выйти нам отсюда с многою пользою, с великим и славным приобретением. Но чтобы (наша) речь была для вас яснее, напомним вашей любви нечто из сказанного вчера: таким образом и то, что будет сказано сегодня, соединим со вчерашним как бы в одно тело. Вчера, как помните, мы показали, как блаженный Моисей, повествуя нам о творении этих видимых стихий сказал: в начале сотворил Бог небо и землю: земля же была безвидна и пуста, и объяснили вам то, почему и для чего Бог создал землю безобразною и неустроенною, — думаю, что все это вы хорошо помните. Затем сегодня нужно рассмотреть последующие слова. Сказав: земля же была безвидна и пуста, Моисей с точностью объясняет нам, отчего она была невидима и неустроена, и говорит: и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. Смотри, как здесь блаженный пророк не говорит ничего лишнего, и как не описывает, по частям, все сотворенное, но сказав нам о главнейших стихиях, и упомянув о небе и земле, все прочее оставляет. Так он, не сказав о сотворении вод, говорит: и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою. Они-то и покрывали лицо земли, т. е. тьма и бездна вод. Отсюда мы узнаем, что все видимое было бездною вод, покрытою мраком, и нужен был премудрый Творец, чтобы прекратить все это нестроение и привести все в благообразный вид. И тьма, говорит, над бездною, и Дух Божий носился над водою. Что означают слова: Дух Божий носился над водою? Мне кажется, означают то, что водам была присуща некоторая жизненная деятельность и что это была не просто стоячая и неподвижная вода, но движущаяся и имевшая некоторую жизненную силу. Неподвижное ни к чему не годно, а движущееся пригодно на многое.

2. Итак, чтобы научить нас, что эта вода, великая и необычайная, имела некоторую жизненную силу, Моисей сказал: и Дух Божий носился над водою. А божественное Писание наперед говорит об этом не без причины, но так как оно имеет в виду показать нам, что из этих вод, по повелению Создателя вселенной, произошли и животные, то и дает здесь уже знать слушателю, что вода не была проста стоячая, но двигалась, разбегалась и все заливала. Итак, когда все видимое не имело надлежащего вида, высочайший Художник Бог повелел — и безвидность исчезла, явилась необычайная красота видимого света, прогнала чувственный мрак и осветила все. И сказал Бог, говорит (Писание), да будет свет. И стал свет. Сказал — и совершилось; повелел — мрак исчез, явился свет. Видишь неизреченную силу (Божию)? Но люди, преданные заблуждению, не обращая внимания на ход речи и не слушая слов блаженного Моисея: в начале сотворил Бог небо и землю, и потом: земля же была безвидна и пуста, потому что была покрыта тьмою и водами, — а так угодно было Господу в начале произвести ее, — эти люди говорят, что прежде существовала материя, предшествовала тьма. Может ли быть что хуже такого безумия? Слышишь, что в начале сотворил Бог небо и землю и что из несуществующего произошло существующее и говоришь, что прежде была материя? Кто из разумных может допустить такое безумие? Не человек тот, Кто творит, чтобы Ему нужно было какое-либо готовое вещество для произведения своего искусства, — Бог, Которому повинуется все, творит словом и повелением. Смотри, Он только сказал — и явился свет, и исчезла тьма. И отделил Бог свет от тьмы. Что значить: отделил? — Каждому назначил свое место и определил соответственное время. А потом, когда это совершилось, Он уже дает, каждому и соответственное название. И назвал, говорит, Бог свет днем, а тьму ночью. Видишь, как это прекрасное разделение и чудное создание, превышающее всякий ум, совершается одним словом и повелением? Видишь, какое показал снисхождение блаженный пророк, или — лучше — человеколюбивый Бог, устами пророка научающий род человеческий тому, чтобы он знал порядок творения, — кто Творец всего и как каждая вещь произошла? Так как род человеческий был тогда еще слаб и не мог понять совершеннейшего (учения), то поэтому Дух Святый, двигавший устами пророка, говорит нам обо всем приспособительно к слабости слушающих. И чтобы увериться тебе, что Он употребил такое снисхождение в этом повествовании действительно по несовершенству нашего ума, смотри на сына громова, как он, когда род человеческий сделал успехи в совершенствовании, уже идет не этим путем, а другим, ведущим слушателей к высшему учению. Сказав: в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог, он, присовокупил: был Свет истинный, Который просвещает всякого человека, приходящего в мир (Ин.1:1,9). Как здесь этот чувственный свет, произведенный повелением Господа, прогнал видимую тьму, так и духовный свет, прогнал тьму заблуждения и заблуждающих привел к истине.

3. Примем же с великою благодарностью наставления божественного Писания, и не будем противиться истине и оставаться во мраке, но поспешим к свету и будем творить дела достойные света и дня, как и Павел увещевает, говоря: как днем, будем вести себя благочинно, итак отвергнем дела тьмы (Римл.13:13,12). И назвал, говорит, (Писание), Бог свет днем, а тьму ночью. Но мы едва не опустили нечто; нужно обратиться назад. После слов: да будет свет. И стал свет, прибавлено: и увидел Бог свет, что он хорош. Смотри, возлюбленный, какое и здесь снисхождение речи. Неужели до появления света Бог не знал, что он добро, а только уже после его появления воззрение на него показало Создателю красоту сотворенного? Какой умный человек может сказать это? Если и человек, занимающийся каким-нибудь искусством, прежде чем окончить свое произведение, прежде, чем обработает его, знает употребление, для коего полезно это произведение, то тем более Создатель вселенной, приведший словом все из небытия в бытие, знал, еще прежде сотворения света, что он добро. Для чего же (Моисей) употребил такое выражение? Снисходя к обычаю человеческому, блаженный пророк говорит так, как люди, делая что-либо с великою тщательностью и окончив труды свои, уже по испытании произносят похвалу своим произведениям; таким же образом и божественное Писание, снисходя здесь к слабости слуха вашего, говорит: и увидел Бог свет, что он хорош. А потом продолжает: и отделил Бог свет от тьмы. И назвал Бог свет днем, а тьму ночью; каждому назначил свое место, каждому с самого начала поставил пределы, которые они должны навсегда соблюдать ненарушимо. И всякий здравомыслящий может видеть, как с того времени доныне ни свет не преступил своих пределов, ни тьма не вышла из своего места и не произвела какого-либо смешения и нестроения. Уже и это одно достаточно для не желающих оставаться неразумными, чтобы придти к повиновению и послушанию словам божественного Писания, — пусть они подражают хотя порядку стихий, неуклонно соблюдающих свое течение, и не преступают своих пределов, но знают, собственную природу. Потом, так как каждому (свету и тьме дано) было особое имя, то, совокупив то и другое в одно, говорит: и был вечер, и было утро: день один. Конец дня и конец ночи ясно назвал одним (днем), чтобы установить некоторый порядок и последовательность в видимом, и не было бы никакого смешения. Научаемые от Святаго Духа устами блаженного пророка, мы можем видеть, что сотворено в первый день, и что — в последующие. И это также дело снисхождения человеколюбивого Бога. Всесильная десница Его и безпредельная премудрость не затруднилась бы создать все и в один день. И что говорю в один день? Даже в одно мгновение. Но так как Он создал все сущее не для своей пользы, потому что не нуждается ни в чем, будучи вседоволен, — напротив создал все по человеколюбию и благости Своей, то и творит по частям, и преподает нам устами блаженного пророка ясное учение о творимом, чтобы мы, обстоятельно узнав о том, не подпадали тем, которые увлекаются человеческими умствованиями. Если уже и после этого есть люди, которые утверждают, будто все произошло само собою, то на что бы не отважились охотники говорить и делать все ко вреду собственного спасения, если бы (Бог) не явил такого снисхождения и вразумления?

4. Что может быть жалче и безумнее людей, которые дерзают утверждать, будто все сущее произошло само собою, и все творение лишают промышления Божия? Как возможно, скажи мне, чтобы столько стихий и такое благоустройство (существующего) управлялось без правителя и повелителя вселенной? И корабль не может плыть по морским волнам без кормчего, и воин — делать что-либо доблестное без военачальника, и дом — стоять без управляющего: а этот безпредельный мир, и это благоустройство стихий могут разве существовать сами собою, случайно, если нет управляющего всем и своею премудростью поддерживающего и соразмеряющего все видимое?! Но для чего мы слишком усиливаемся доказывать этим людям то, что, по пословице, видно и слепым? Впрочем, мы не перестанем предлагать им наставления от Писания и употреблять всевозможное старание, чтобы отклонить их от заблуждения и привести к истине. Хотя они еще и порабощены заблуждению, но одной с нами природы, и потому нужно иметь великое о них попечение, никогда не ослабевать, но с великою тщательностью делать зависящее от нас и доставлять им приличное врачество, чтобы они, хотя и поздно, достигли истинного здравия. Богу ничто так не вожделенно, как спасение души. Вот и Павел взывает: хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1Тим.2: 4); и сам Бог говорит: Разве Я хочу смерти беззаконника? говорит Господь Бог. Не того ли, чтобы он обратился от путей своих и был жив? (Иезек.18:23). Поэтому Он и всю эту природу создал, и нас сотворил, не для того, чтобы нас погубить или подвергнуть наказанию, но чтобы спасти и, избавив от заблуждения, даровать нам блаженство в царстве (небесном). Его уготовал нам, не теперь, по сотворении, но еще прежде создания мира, как Сам говорит: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира (Мф.25:34). Смотри, как человеколюбив Господь, как Он еще прежде творения и прежде появления человека приготовил для него безчисленные блага, и этим показал, какое попечение имеет Он о нашем роде, и что всем желает спастись.

Имея такого Владыку — столь человеколюбивого, столь благого и столь милосердого, будем заботиться о спасении и собственном, и братьев наших. К нашему спасению послужит и то, когда мы не о себе только будем заботиться, но и станем приносить пользу ближнему и руководить его на путь истины. А что бы видел ты, какое великое благо, содевая свое спасение, доставлять пользу и другому, послушай, что пророк говорит от лица Божия: если извлечешь драгоценное из ничтожного, то будешь как Мои уста (Иер.15:19). Что значит это? Кто руководит ближнего от заблуждения к истине, или от зла приводит к добру, тот, говорит (Господь), уподобляется Мне, сколько это возможно человеку. И сам Он, будучи Богом, облекся в нашу плоть и соделался человеком не для чего иного, как для спасения рода человеческого. И что говорю: облекся в нашу плоть и испытал все, что бывает с людьми, когда Он взял на себя даже крест, чтобы нас, плененных грехами, освободить от проклятия? Об этом взывает Павел, говоря: Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою (Гал.3:13). Итак, если Он — Бог и существо непостижимое, по неизреченному человеколюбию, принял на Себя все это ради нас и нашего спасения, то чего не должны мы сделать для наших братьев и сочленов, чтобы исхитить их из челюстей диавола и привести на путь добродетели? Насколько душа лучше тела, настолько высших — пред подающими бедным деньги — наград удостоятся те, кто увещаниями и частыми внушениями ведут нерадивых и заблуждающихся на прямой путь, показывая им безобразие порока и великую красоту божественной добродетели.

5. Итак, зная все это, будем говорить с ближними, прежде всего житейского, о спасении души, возбуждая в них заботу об этом. Желательно, да, желательно, чтобы душа, постоянно слыша такое внушение, могла воспрянуть из пропасти зол, нас окружающих, и преодолеть нападение страстей, которые безпрестанно ее осаждают. Поэтому нужна нам великая бдительность, так как и брань у нас непрерывная и никогда не знает перемирия. Оттого и Павел к Ефесянам пишет: наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной (Ефес.6:12). Не думайте, говорит, будто нам предстоит случайная борьба: брань у нас не с подобными нам людьми и бой не равносильный, — потому что мы, связанные телом, должны бороться с бестелесными силами. Однакож не бойтесь: пусть бой и не равен, но велика сила оружия нашего. Вы знаете, кто ваши враги, — как бы так продолжает апостол, — не упадайте же духом и не ослабевайте в брани, но облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диавольских (Еф.6:11). Много у него (диавола) козней, т. е. способов, которыми он старается уловлять безпечных; поэтому надобно тщательно узнавать их, чтобы избегнуть сетей его и не дать ему никакого (к нам) доступа; нужно тщательно оберегать и язык, и охранять глаза, и соблюдать мысль в чистоте, и постоянно быть готовыми к борьбе, как будто бы нападал на нас какой-нибудь дикий зверь и угрожал нам погибелью. Поэтому-то и небошественная та душа, учитель языков, уста вселенной, делавший все для спасения своих учеников, после слов: облекитесь во всеоружие Божие, — ограждая нас со всех сторон и делая неодолимыми, говорит: станьте, препоясав чресла ваши истиною и облекшись в броню праведности, и обув ноги в готовность благовествовать мир; а паче всего возьмите щит веры, которым возможете угасить все раскаленные стрелы лукавого; и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие (Еф.14:14–17). Видишь, как он оградил все члены! Как бы намереваясь вывести нас на какую-либо, ран, он сначала опоясал нас поясом, чтобы нам легко было делать движения, потом облек в броню, чтобы не поразили нас стрелы, обул и ноги наши, и со всех сторон оградил нас верою. Она, именно она, говорит, возможет, угасить все раскаленные стрелы лукавого. Что же это за стрелы лукавого? Злые похоти, нечистые помыслы, пагубные страсти, гнев, клевета, зависть, раздражительность, вражда, корыстолюбие, и все прочие худые наклонности. Все эти стрелы, говорит, возможет погасать меч духовный. Что говорю: погасить стрелы? Возможет отсечь у врага и самую голову. Видишь, как (апостол) укрепил учеников? Как бывших мягче воска сделал тверже железа? Так как у нас брань не с кровью и плотью, но с безтелесными силами, то он и облек нас не в телесные оружия, но в духовные, и столь светлые, что злой тот демон не может вывести и блеска их.

6. Итак, облекшись в такие оружия, не станем бояться брани и бегать борьбы, но не будем и безпечны, потому что как при нашей бдительности злой тот демон не может одолеть силы наших оружий, если только мы захотим разрушить козни его, так, напротив, если мы будем безпечны, то не будет вам никакой пользы: враг нашего спасения постоянно бодрствует и все предпринимает против вашего спасения. Итак, вооружим себя со всех сторон, будем остерегаться и слов и удерживаться от дел, могущих вредить нам, и, вместе с воздержанием в пище и другими добродетелями, станем подавать и щедрую милостыню бедным, зная, какое уготовано нам воздаяние за попечение о них. Благотворящий бедному, говорит (Писание), дает взаймы Господу (Притч.19:17). Смотри, какой новый и необыкновенный роль займа: один получает, а другой становится должником. Но, кроме того, здесь необычайно и то, что, давши в займы, не испытаешь неблагодарности и никакого другого вреда. Нет, Бог, обещает дать не сотую только часть прибыли, как это бывает здесь, но во сто крат больше данного в займы: не довольствуется даже и этим, но, воздавая так в настоящем веке, в будущем (даст) жизнь вечную. В настоящей жизни, если бы кто обещал нам уплатить только вдвое больше того, что получить от нас, мы с охотою отдали бы ему все наше имущество, между тем сколько здесь бывает неблагодарности и сколько обманов со стороны корыстолюбцев! Многие и из самых порядочных людей не отдают самого долга или по безрассудству, или часто даже по бедности. Но о Владыке вселенной ничего этого подумать нельзя; напротив, и данная сумма остается в сохранности, и за одолжение Он обещает заплатить во сто крат, а в будущем веке уготовляет нам жизнь (вечную). Какое же будет нам оправдание, когда мы не стараемся и не спешим получить за малое во сто крат больше, за настоящее — будущее, за временное — вечное, но с наслаждением запираем деньги дверями и затворами, и этих денег, которые лежат без пользы и напрасно, не хотим теперь дать нуждающимся, чтобы в будущем веке найти нам в них своих заступников? Приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители (Лк.16:9). Знаю, что многие не только не принимают слов наших, но и не придают им значения, считая их пустословием и баснею. Поэтому-то я терзаюсь и скорблю, что ни самый опыт, ни столь великое обетование Божие, ни страх будущего, ни ежедневные наши увещания не могли тронуть этих людей; впрочем, не смотря на это, не перестану повторять им такой совет, доколе своею настойчивостью не успею победить их, возбудить к внимательности и вывести из состояния пресыщения и опьянения, в которое ввергла их страсть к деньгам, омрачившая ум их. Знаю я, знаю, что, после благодати Божией, и наши постоянные поучения и врачество поста успеют, хотя и нескоро, исцелить их от этой тяжкой болезни и возвратить им совершенное здоровье, дабы и они освободились от угрожающего им наказания, и мы избавились от скорби, и за все воссылали славу Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 4

«И сказал Бог: да будет твердь посреди воды: и да отделяет она воду от воды: И стало так» (Быт. 1:6–7).

1. Видя ваше, возлюбленные, усердное ежедневное стечение сюда, я чувствую великое удовольствие и не перестаю прославлять человеколюбивого Бога за ваше преуспеяние. Как голод есть признак телесного здоровья, так и усердие к слушанию слова Божия можно считать самым лучшим признаком душевного здоровья. Поэтому и Господь наш Иисус Христос в нагорной проповеди о блаженствах сказал: «блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся» (Матф. 5:6). Кто же будет в состоянии достойно восхвалить вас, которые уже получили от Владыки вселенной наименование блаженных и ожидаете от Него еще бесчисленных благ? Наш Владыка таков: когда увидит, что душа стремится к предметам духовным с сильным желанием и напряженным усердием, то подает благодать и богатые Свои дары. Поэтому надеюсь, что и нам, для вашей пользы, подаст Он обильнейшее учительное слово к назиданию любви вашей. Ведь для вас и вашего преуспеяния мы предпринимаем весь этот труд, чтобы и вам скорее достигнуть самой вершины добродетели и быть учителями богоугодной жизни для всех, взирающих на вас, и нам получить большее дерзновение, видя, что мы трудимся не тщетно и не напрасно, что это духовное семя ежедневно возрастает, и с нами не случилось того, что было с сеятелем, упоминаемым в Евангелии (Матф. 13:4–7). Там одна только часть сохранилась, а три погибли: иное семя пало при дороге — и осталось бесплодным; иное было подавлено тернием, а иное, упав на камни и оставшись на поверхности, не могло принести никакого плода. Но здесь, по благодати Божьей, мы надеемся, что все семя брошено на добрую землю, и одни принесут плод его во сто крат, другие — в шестьдесят, а иные — в тридцать. Это-то умножает нашу ревность, это-то возбуждает наш ум, — именно уверенность, что мы не тщетно и не напрасно предлагаем поучение, что вы принимаете слова ваши внимательным слухом и бодрым умом. Говорю это, не льстя любви вашей, но заключая о вашем усердии из вчерашней нашей беседы. Я видел, как все вы внимательно слушали и всячески старались, чтобы не опустить ни одного слова. Кроме того, и частые рукоплескания были весьма ясным доказательством, что вы слушали поучение с удовольствием. А кто слушает что-нибудь с удовольствием, тот, очевидно, внедряет это в ум и, слагая в глубине души, делает неизгладимым. Кто же может достойно и вас восхвалить, и нас ублажить за то, что говорим в слух слушающих? — Блажен, говорит (Писание), «кто передает мудрость в уши слушающих» (Сирах. 25:12). Это следствие поста; это врачество послужило во спасение душам нашим. Если же (пост) показал такую силу в самом начале своем, то какой надобно ожидать от него пользы в последующие дни? Только вы, прошу, «со страхом и трепетом совершайте свое спасение» (Филип. 2:12), и не давайте никакого к себе доступа врагу вашего спасения. Он, видя теперь ваше духовное богатство, беснуется и свирепствует, и «ходит, как рыкающий лев, ища, кого поглотить» (1 Петр. 5:8). Но если будем только бдительны, то, по милости Божьей, он никого не одолеет.

2. Таково наше духовное оружие, которым облекла нас благодать Духа, как это объяснили мы вчера любви вашей. Итак, если мы будем постоянно ограждать этими оружиями все члены свои, то ни одна из стрел, бросаемых врагом, не коснется нас, но все возвратятся к нему без всякого действия: благодать Божия сделала бы нас тверже алмаза и совершенно непобедимыми, если бы мы пожелали. Как тот, кто бьет по алмазу, не причиняет ему никакого вреда, а только изнуряет собственные силы, и кто наступает на рожны, только разит до крови собственные ноги, так будет и с нами, и с врагом нашего спасения, если будем постоянно ограждать себя оружиями, данными нам благодатью Духа. Сила их такова, что даже блеска их враг не может вынести, напротив, глаза его ослепляются исходящим от них сиянием. Постоянно ограждая себя этими оружиями, будем и на площадь выходить, и друзей посещать, и делами заниматься. И что я говорю: на площадь выходить? Надевши их на себя, будем и в церковь приходить, и домой возвращаться, и спать, и вставать ото сна, словом: никогда во всю жизнь свою не будем снимать их с себя; пусть с нами они пойдут (и в будущую жизнь) и там доставят нам величайшее дерзновение. Они не обременяют тела, подобно чувственному оружию, напротив, еще облегчают, возвышают и укрепляют, если только мы каждый день очищаем их, чтобы, светло сияя, они блеском своим ослепляли взоры лукавого демона, который изобретает всякие козни против нашего спасения. Впрочем, так как мы довольно уже вооружили вас, предложим вам обычную трапезу, и изложим любви вашей, что следует за сказанным вами вчера, взяв в руководители этого полезного поучения опять чудного гостеприимного хозяина, блаженного Моисея, великого пророка. Посмотрим же, чему он хочет научить нас и сегодня, и будем внимательно слушать слова: он говорит не от себя, но что внушила ему благодать Духа, то и произносит своим языком, для научения рода человеческого. Окончив речь о первом дне и, после сотворения света, сказав: «и был вечер, и было утро: день один», он далее говорит: «и сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды». Обрати здесь, возлюбленный, внимание на последовательность учения. Сказав нам наперед, по сотворении неба и земли, что — «земля же была безвидна и пуста», присоединил и причину, почему она была «невидима», именно потому, что была покрыта тьмой и водами: все было — вода и тьма, и больше ничего. Затем, по повелению Господа, явился свет и произошло разделение между светом и тьмой, и один получил название дня, а другая — ночи. Потом хочет научить нас, что Бог, как тьму разделил, произведши свет, и дал тому и другой соответственное название, так и множество вод разделяет повелением Своим.

3. Смотри, как сила Его неизреченна и превышает всякое человеческое понятие. Он только повелевает — и одна стихия приходит, другая удаляется. «И сказал Бог: да будет твердь посреди воды, и да отделяет она воду от воды». Что значит: «да будет твердь»? Это то же, как если бы кто сказал на языке человеческом: да будет некая стена и ограда, которая бы, находясь посреди, делала собой разделение. И дабы ты понял великую покорность стихий и превосходную силу Создателя, говорит: «и стало так». Только сказал — и последовало исполнение. «И создал», говорит, «Бог твердь и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью». По сотворении, говорит, тверди, Бог повелел одним водам находиться под твердью, а другим над поверхностью тверди. Но, спросит кто-либо, что же такое твердь? Отвердевшая вода, или сгустившийся воздух, или какое-нибудь другое вещество? Никто из благоразумных прямо решать это не станет. Надобно с великой благодарностью принимать слова (Писания) и, не выступая за пределы нашей природы, не испытывать того, что выше нас, а только знать и держать у себя (в уме), что по повелению Господа произошла твердь, которая разделяет воды, и одну часть их содержит под собой, а другую выше лежащую может носить на своей поверхности. «И назвал», говорит, «Бог твердь небом». Смотри, как и здесь божественное Писание употребляет тот же порядок. Как вчера (Бог) сказал: «да будет свет», и когда он явился, то присовокупил: да будет разлучающи между светом и между тмою, (отделил Бог свет от тьмы) и потом свет назвал днем, — так и сегодня сказал: «да будет твердь посреди воды»; потом, как о свете, так и здесь объяснил нам назначение тверди: «да отделяет», говорит, «она воду от воды». А когда объяснил нам ее назначение, то уже, как свету дал наименование, так дает имя и тверди. «И назвал», говорит, «твердь небом», — это видимое небо. Как же, скажешь, некоторые утверждают, что создано много небес? Они учат так не из божественного Писания, но по собственным соображениям. Блаженный Моисей ничему больше этого не учит нас. Сказав: «в начале сотворил Бог небо и землю», потом, показав причину, по которой земля была невидима, т. е. что покрыта была тьмой и бездной вод, (Моисей) после сотворения света, соблюдая известный порядок и последовательность, говорит: «и сказал Бог, да будет твердь». Далее, объяснив с точностью назначение этой тверди и сказав: «да отделяет она воду от воды», эту самую твердь, производящую разделение между водами, он назвал небом. Кто же, после такого объяснения, может согласиться с теми, которые говорят решительно от своего ума, и осмеливаются, вопреки божественному Писанию, утверждать, будто много небес? Но вот, скажут, блаженный Давид, воссылая хвалу Богу, сказал: «хвалите Его небеса небес» (Псал. 148:4). Не смущайся, возлюбленный, и не подумай, будто святое Писание в чем-нибудь противоречит себе; но познай истину сказанного и, тщательно сохраняя учение его, загради слух от говорящих противное ему.

4. А что я хочу сказать, то выслушайте с полным вниманием, чтобы вас не приводили тотчас в колебание те, которые любят говорить, что только им вздумается. Все божественные книги Ветхого Завета вначале написаны были на еврейском языке; в этом, конечно, все согласятся с нами. Не за много лет до рождества Христова, царь Птолемей, весьма ревностно старавшийся собирать книги, и собравший много других разного рода книг, счел нужным приобрести и эти (священные) книги. Итак, пригласив к себе некоторых из иерусалимских иудеев, приказал им перевести (эти книги) на греческий язык, что и было ими исполнено. Это было делом домостроительства Божия, чтобы т. е. этими книгами воспользовались не только знавшие еврейский язык, но и все обитатели вселенной. Особенно чудно и удивительно то, что такое усердие показал не кто-нибудь из последователей иудейской религии, но человек, преданный идолопоклонству и враждебный (истинному) богопочтению. Таковы все дела нашего Владыки: Он всегда через противников распространяет повеления истины. Об этом я рассказал вашей любви не без цели, но чтобы вы знали, что (книги Ветхого Завета) написаны не на нашем языке, а на еврейском. Хорошо знакомые с этим языком говорят, что слово «небо» у евреев употребляется во множественном числе; согласно с этим показывают и знающие сирский язык. Никто, говорят, на их языке не скажет: «небо», но — «небеса». Вот почему и блаженный Давид сказал так: «небеса небес», не потому, будто много небес, — этого не преподал нам блаженный Моисей, — а потому, что в еврейском языке часто имя одного предмета употребляется во множественном числе. Иначе, если бы было много небес, Дух Святый не преминул бы сообщить нам устами того же блаженного пророка и о сотворении других небес. Прошу вас твердо помнить это, чтобы быть вам в состоянии заграждать уста желающим вводить учение, противное Церкви, и чтобы верно знать смысл слов божественного Писания. Для того вы часто и собираетесь сюда, и мы постоянно преподаем вам учение, чтобы вы были «готовы всякому, требующему у вас отчета дать ответ» (1 Петр. 3:15). Но, если угодно, обратимся к дальнейшему. «И назвал», говорит Писание, «Бог твердь небо. И увидел Бог, что это хорошо». Смотри, какое в этих словах снисхождение к слабости человеческой. Как о свете он сказал: «и увидел, что это хорошо», так и теперь о небе, т. е. о тверди, говорит: «и увидел Бог, что это хорошо», показывая этим нам неподражаемую красоту ее. Кто может не изумляться и не удивляться тому, что она в течение столь долгого времени сохранила цветущую красоту, и чем более проходит времени, тем более увеличивается и красота ее? И что может быть прекраснее того, что удостоилось похвалы от самого Создателя? Если мы, смотря на совершенное произведение человека, удивляемся его виду, постановке, красоте, соразмерности, стройности и всему прочему, то кто может достойно восхвалить Божье создание, особенно, когда оно удостоилось похвалы от самого Господа? Это [6] сказано из нисхождения к нам, и Бог, ты видишь, о каждом из своих созданий произносит это (одобрение) и через это предупреждает дерзость тех, которые потом решатся изощрять язык свой против создания Божия и говорить: для чего сотворено то и то? Заранее обуздывая отваживающихся на такие речи, Моисей говорит: «и увидел Бог, что это хорошо». Когда услышишь, что Бог увидел и похвалил, то понимай эти слова богоприлично и как следует о Боге. Создатель, еще прежде сотворения, знал красоту сотворенного; но так как мы, люди, обложенные такой немощью, не в состоянии были узнать это иначе, то Он и расположил блаженного пророка употребить эти грубые выражения для научения рода человеческого.

5. Итак, когда, ты поднимешь глаза и увидишь красоту, величие и благотворность неба, то устремись отсюда к Создателю, как сказал премудрый: «от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их» (Прем. 13:5), и из самого создания этих стихий усматривай, какова сила твоего Господа. Действительно, человек с благомыслящей душой, если захочет исследовать каждый из видимых предметов — и что говорю: каждый из видимых предметов? — если захочет внимательно рассмотреть только собственный состав, то и из этого малого увидит неизреченную и непостижимую силу Божью. Если же видимые предметы достаточно показывают величие могущества Создателя, то, как обратишься еще к силам невидимым и возведешь мысль к воинствам ангелов, архангелов, высших сил, престолов, господств, начал, властей, херувимов и серафимов, — какой ум, какое слово будет в состоянии выразить неизреченное Его величие? Если блаженный пророк Давид, рассмотрев устройство видимого, восклицал: «как многочисленны дела Твои, Господи! Все сделал Ты премудро» (Псал. 103:24), если (так восклицал) муж, в такой степени удостоенный Духа, которому дано было познать безвестное и тайное премудрости Его (Пс. 50:8), то, что скажем мы, земля и пепел, — мы, которые должны постоянно опускать голову вниз и изумляться неизреченному человеколюбию Господа вселенной? Но что говорить о пророке? Блаженный Павел, эта небошественная душа, облеченный телом и уподоблявшийся бестелесным силам, ходивший по земле и ревностью обтекавший небо, он, вникнув только в одну часть домостроительства Божия (об иудеях и язычниках, из которых первые отвергнуты, а вторые приняты), недоумевая и смущаясь, громогласно воскликнул: «о, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его» (Рим. 11:33). Здесь охотно я спрошу дерзающих исследовать рождение Сына Божия и осмеливающихся унижать достоинство Святого Духа [7]: откуда у вас, скажите мне, такая дерзкая отвага? От какого упоения дошли вы до такого безумия? Если уже Павел, такой и столь великий муж, говорит, что суды Его, т. е. домоправление, решения по управлению (ta_j oi0konomi/aj, ta_j dioi/khseij) неиспытуемы, — не назвал непостижимыми (a)kata/lhpta), но неиспытуемыми (a)necereu&nhta), такими, которые не допускают испытания (e_reuna&n), и пути его, т. е. повеления о добродетели (ta_ prosta/gmata kalw~n) и заповеди, неисследимыми опять в том же смысле, то, как вы осмеливаетесь исследовать самую сущность Единородного и унижать, сколько от вас зависит, достоинство Святого Духа? Видите, возлюбленные, какое зло не следовать в точности тому, что содержится в божественном Писании! Вот эти люди, если бы с благоразумием принимали учение божественного Писания и не привносили бы чего-либо из своих умствований, не дошли бы до такого безумия. Мы, однако, не перестанем оглашать их словами божественного Писания, ограждая свой слух от их гибельного учения.

6. Не знаю, как это мы опять так далеко увлеклись течением слова и уклонились от порядка: поэтому нужно опять обратить слово к прежнему. «И назвал», говорит (Моисей), «Бог твердь небом, И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер, и было утро: день второй». Дав имя тверди и похвалив сотворенное, положил конец второму дню, и продолжает: «и был вечер, и было утро: день второй». Видишь, с какой тщательностью он учить нас, называя окончание света — вечером, а конец ночи — утром, а все вместе именуя днем, чтобы мы не думали ошибочно, будто вечер есть конец дня, но знали ясно, что продолжительность (mh~koj) того и другого составляет один день. Справедливо поэтому может быть назван вечер окончанием света, а утро, т. е. конец ночи — довершением (plh/rwma) дня. Это и хочет показать божественное Писание, когда говорит: «и был вечер, и было утро: день второй». Может быть, мы очень распространились в слове, но это не намеренно, а, так сказать, увлеченные самым течением речи, как бы каким-либо сильнейшим потоком. Служите причиной этого и вы, с удовольствием слушающие слова наши. Ничто не может так возбуждать говорящего и внушать ему такое обилие мыслей, как усердие слушателей. Невнимательные и нерадивые слушатели отнимают охоту и у того, кто мог бы говорить; напротив, вы, по благодати Божьей, в состоянии, если бы мы были безгласнее и самых камней, разбудить нашу недеятельность, прогнать сон и заставить нас сказать что-нибудь вам полезное и назидательное. Так как вы столько научены Богом, что можете, по словам блаженного Павла, «наставлять друг друга» (Рим. 15:14), то вот мы попросим вас, если когда, но особенно во время поста, усердно позаботиться о богоугодной добродетельной жизни, и да не будет слово наше обременительным для вас, если мы каждый день станем говорить вам об одном и том же. Говорить одно и то же, скажу словами блаженного Павла, «для меня не тягостно, а для вас назидательно» (Филип. 3:1). Наша душа, будучи беспечной, имеет нужду в постоянном напоминании. И как тело ежедневно нуждается в телесной пище, чтобы не впасть в совершенное расслабление и бездеятельность, так и душа требует духовной пищи и наилучшего управления, чтобы, утвердившись в навыке к добру, ей быть, наконец, неуловимой кознями лукавого.

7. Итак, будем ежедневно исследовать силу ее (души), и не перестанем испытывать самих себя; будем требовать у себя отчета и в том, что в нас входит, и в том, что выходит, — что мы сказали полезного, и какое произнесли слово праздное, а также, что полезного ввели в душу через слух, и что внесли в нее могущее повредить ей. Языку назначим некоторые правила и пределы, так чтобы наперед взвешивать выражения и потом уже произносить слова, а мысль приучим не вымышлять ничего вредного, а если что-нибудь подобное привзойдет и извне, отвергать это, как излишнее и могущее повредить; если же зародится внутри (худая мысль), тотчас прогонять ее благочестивым размышлением. Не будем думать, будто одного голодания до вечера достаточно нам для спасения. Если человеколюбивый Господь неблагодарным иудеям говорил через пророка: «уже семьдесят лет, для Меня ли вы постились? И когда вы едите и когда пьете, не для себя ли вы едите, не для себя ли вы пьете? Так говорил Господь Саваоф: производите суд справедливый и оказывайте милость и сострадание каждый брату своему; вдовы и сироты, пришельца и бедного не притесняйте и зла друг против друга не мыслите в сердце вашем» (Захар. 7:5–6,9-10), — если им, сидевшим в тени и окруженным тьмой заблуждения, не было никакой пользы от одного поста, когда они не исполняли этого и не исторгали из сердца злобы к ближнему, то какое оправдание будем иметь мы, от которых требуется гораздо больше; которым повелено не только это делать, но даже любить врагов и благодетельствовать им? И что говорю: благодетельствовать? — даже молиться за них, просить и умолять Господа, чтобы Он имел попечение о них (Лук. 6:27–28). Такое расположение к врагам более всего поможет нам и будет величайшим выкупом грехов наших в тот страшный день (суда). Правда, эта заповедь очень трудна, но, если подумаешь о награде, уготованной исполняющим ее, то она, хоть и весьма трудна, отнюдь не покажется такой. Какая же это награда? Если это будете делать, говорит (Писание), то будете подобны Отцу вашему, иже есть на небесех (Матф. 5:45). И чтобы сделать эту мысль для нас яснее, присовокупляет: «ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных». Ты, говорит, подражаешь тогда Богу, сколько это возможно человеку. Как Он велит восходить солнцу не только над добрыми, но и над делающими злое, и ежегодно посылает дожди не только праведным, но и неправедным, — так и ты, если любишь не только любящих, но и враждующих против тебя, подражаешь по силе своей твоему Господу. Видишь, как (Писание) на самую горнюю высоту возвело того, кто может исполнять эту добродетель? Так не о трудности только дела помышляй, возлюбленный, но, прежде всего, рассуждай с самим собой о том, какой можешь ты удостоиться чести, и мысль об этой чести сделает для тебя легким тяжкое и трудное. В самом деле, не должен ли ты считать за милость, что своими благодеяниями врагу можешь отворить себе двери дерзновения перед Богом и достигнуть прощения своих грехов? Но, может быть, тебе сильно хочется отмстить врагу, и сделавшего тебе зло ввергнуть в такую же или еще и большую беду? Что же доброго выйдет, из этого, когда ты, не получив себе никакой пользы, должен будешь еще дать в этом отчет на страшном суде, как нарушитель предписанных Богом законов? Скажи мне: если бы земной царь издал такой закон, чтобы мы делали добро врагам, а в противном случае были наказываемы смертью, не все ли бы, из страха телесной смерти, поспешили исполнить этот закон? Какого же осуждения достойно то, чтобы из страха смерти телесной, которую и без того неизбежно наводит на нас долг природы, делать все, а ради той смерти, в которой нельзя найти утешения, менее заботиться о законе, предписанном Владыкой вселенной?

8. Но я забыл, что говорю людям, которые и к любящим их не показывают равной любви. Кто же после этого избавит нас от упомянутого наказания, когда мы не только далеки от той заповеди (о любви к врагам), но не делаем даже и того, что делают мытари? «Ибо если вы будете любить любящих вас», говорит (Христос), «какая вам награда? Не то же ли делают и мытари» (Матф. 5:46)? Так, когда мы и этого не делаем, то какая у нас надежда на спасение? Поэтому прошу, не будем жестокосердны, но укротим помыслы наши, и, прежде всего, научимся побеждать ближнего любовью и, по словам блаженного Павла, «почитайте один другого высшим себя» (Филип. 2:3), научимся не уступать и быть побежденными в этом, но побеждать (других), и любящим нас показывать большее и пламеннейшее благорасположение. Это всего более поддерживает и веселит жизнь нашу, этим мы отличаемся от бессловесных и от зверей, тем т. е., что можем, если захотим, сохранять соответствующий нам порядок и иметь совершенное согласие с ближними. Потом (научимся) укрощать наши помыслы и усмирять этого неукротимого зверя, т. е. гнев, представляя ему зрелище страшного судилища и внушая, что, если он решится примириться с врагами, то получит великие блага, если же будет продолжать вражду, то подвергнется тяжкому осуждению. Мы не должны, ведь, тратить время напрасно и без цели, но каждый день и час иметь перед глазами суд Господень и то, что может или доставить нам великое дерзновение, или навлечь наказание. Имея это в мыслях наших, мы победим страсти, обуздаем порывы нашей плоти и умертвим, по словам блаженного Павла, «члены наши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть, гнев» (Кол. 3:5,8), любостяжание, тщеславие, ненависть. Если мы сделаем себя мертвыми для этих страстей так, чтобы они не могли действовать в нас, то получим плоды Духа, каковы суть: «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Галат. 5:22–23). В этом должно состоять различие христианина от неверного; в этом должны заключаться наши отличительные признаки, чтобы мы не красовались только именем, и не превозносились наружным видом, напротив, если бы даже обладали всеми исчисленными плодами (Духа), и тогда не гордились, но еще более смирялись. «Когда», говорит (Христос), «исполните все повеленное вам, говорите: мы рабы ничего не стоящие» (Лук. 17:10). Если так будем печься и заботиться о своем спасении, то можем и себе принести величайшую пользу и избавиться от будущего наказания, и для тех, кто смотрит на нас, быть учителями полезного, чтобы, проведши настоящую жизнь в строгости, в будущей удостоиться нам милости (Божьей), которую да получим все мы по благодати и человеколюбию Господа нашего Иисуса Христа, с Которым Отцу слава, держава, честь во веки веков. Аминь.

БЕСЕДА 5

«И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша» (Быт. 1:9).

1. Вот и сегодня предложим вашей любви трапезу из слов блаженного Моисея и рассмотрим тщательно, что создал Господь в третий день. Если выкапывающие золотоносную землю, как увидят где жилы с частицами золота, не прекращают это занятие до тех пор, пока поднимая (землю) и спускаясь в самую глубь, не достанут оттуда большого количества золота, то тем более нам, ищущим не золота, но надеющимся найти несказанное сокровище, нужно каждодневно разыскивать его, чтобы, получив, таким образом, великое духовное богатство, с ним возвратиться домой. Там чувственное богатство часто подвергает своих владельцев опасностям, а еще прежде опасностей, доставив им малое удовольствие, вдруг улетает от них, потому что или нападают обманщики, воры и разбойники, или слуги — сторожи, похищают его и убегают. Но здесь ничего такого не может случиться: это духовное сокровище не может быть похищено, и когда будет положено в кладовых нашего ума, то недоступно для всяких козней, если только мы по своей беспечности, не допустим к себе того, кому сильно хочется похитить его у нас. Враг наш, злой дьявол, когда видит собранное духовное богатство, приходит в ярость, скрежещет зубами и неусыпно старается, как бы найти удобное время и похитить что-либо из сокрытого внутри нас. А никакое время так неудобно для него, как то, когда мы беспечны; поэтому мы должны непрестанно бодрствовать и заграждать ему доступ к нам. Если он увидит, что мы бдительны и соблюдаем великую осторожность, и после одного или двух нападений заметит, что напрасно он усиливается, то, наконец, отступает со стыдом, зная, что не будет ему никакого успеха, потому что мы весьма осторожны. Итак, зная, что мы всю настоящую жизнь должны проводить в войне, будем вооружать себя так, как будто враг стоит перед нами и непрестанно наблюдает, не задремали ли мы немного и не открыли ли ему возможности нападения.

Не видишь ли, что имеющие много денег, когда ожидают нападения неприятелей, прилагают великую заботу об их сохранении? Иные скрывают их за дверями и запорами и всячески стараются обезопасить; другие закапывают даже в землю так, чтобы никто не мог найти их. Таким же образом следует и нам, собрав богатство добродетели, беречь его с великой тщательностью и не выкладывать на глаза всем, но скрывать его в самом надежном хранилище ума, и заграждать все входы пытающемуся похитить его, чтобы, сохранив это богатство в целости, могли мы, при перемене здешней жизни, иметь некоторые запасы на этот путь. Проживающие на чужой стороне, когда хотят возвратиться в свое отечество, задолго стараются исподволь собрать столько запасов, сколько достало бы им на всю дорогу, чтобы не подвергнуться голоду. Точно так и нам, живущим здесь, как в чужой стороне (все мы, действительно, странники и пришельцы), надобно здесь уже заботиться и заготовлять себе духовные запасы, состоящие в добродетели, чтобы, когда Господь повелит нам возвратиться в свое отечество, мы были готовы, и часть этих запасов взяли с собой, а другую отправили наперед. Свойство этих запасов таково: что мы приготовим себе совершением добрых дел, то предупредит нас там, отворит двери дерзновения перед Господом и откроет вход, так, что мы войдем совершенно безбоязненно и найдем великое благоволение у Судьи.

2. И чтобы знал ты, возлюбленный, что это точно так, подумай только, что подающий щедрую милостыню и здесь живет с доброй совестью, и, когда переселится отсюда, находит великую милость у Судьи и услышит вместе с прочими эти блаженные слова: «придите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть» (Матф. 25:34–35). Такую же награду получит каждый и за другие добродетели; так будет за исповедание грехов и за усердные молитвы. Если мы в настоящей жизни успеем омыть грехи исповедью и получить прощение от Господа, то отойдем туда чистыми от грехов и найдем себе великое дерзновение. Но невозможно найти на том свете какое-либо утешение тому, кто в настоящей жизни не смыл грехов, потому что «во гробе», сказано, «кто будет славить Тебя» (Псал. 6:6)? И справедливо: здешняя жизнь есть время подвигов, трудов и борьбы, а та — время венцов, наград и воздаяний. Будем же подвизаться, пока еще находимся на ристалище (εν τω σταδιω), чтобы в то время, когда должно получить венец и награду за труды, быть вам в числе не осуждаемых, а тех, которые с дерзновением получат венец на голову. Это сказал я вашей любви не даром и не напрасно, но потому, что желаю каждый день напоминать вам о добрых делах, чтобы, делаясь лучшими и совершенными и сияя добродетельной жизнью, вы стали безукоризненными и чистыми, чадами Божьими непорочными, и светили, как светильники, в мире, уча словом жизни в похвалу нам в день Христов, — чтобы одним видом своим приносили вы пользу тем, кто бывает с вами, и чтобы вступающие в беседу с вами получали общение в присущем вам духовном благоухании и добродетельной жизни. Как сообщество злых вредит имеющим сношение с ними, по слову блаженного Павла: «худые сообщества развращают добрые нравы» (1 Кор. 15:33), так и сообщество добрых весьма полезно сближающимся с ними. Поэтому человеколюбивый Господь наш и попустил жить добрым вместе со злыми, чтобы эти получили пользу от сообщества тех, и не оставались навсегда в грехе, но, имея постоянство перед глазами пример их, извлекали из него себе назидание. Сила добродетели такова, что и не делающие ее весьма уважают ее и относятся к ней с великой похвалой. Равномерно и порок постоянно осуждается даже теми, кто предан ему: так он для всех ясен и очевиден, и едва ли кто станет когда хвалиться им, но — удивительная вещь! — что замышляют на деле выполнить, то часто порочат словами и стараются скрыть от народа. И этим Бог показал Свою любовь к роду человеческому, что в каждом из нас поставил нелицеприятное судилище — совесть, которая делает, строгое различие между добром и злом; а это-то особенно и лишит нас всякого оправдания, что мы впадаем в грехи не по неведению, но по беспечности душевной и по нерадению о добродетели.

3. Имея это в уме своем ежечасно, будем усердно заботиться о своем спасении, чтобы, между тем как время проходит, мы незаметно не причинили себе величайшего вреда. Но для вступления довольно. Послушаем, если угодно, что это такое, чему и сегодня хочет научить нас благодать Духа устами Моисея. «И сказал», сказано, «Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так» (Быт. 1:9). Смотри, возлюбленный, какой здесь прекрасный порядок и последовательность. В начале (Моисей) сказал, что «земля была безвидна и пуста» от того, что покрыта была тьмой и водами; потом (доказал, что Бог) во второй день, повелев быть тверди, сделал разделение между водами, и твердь назвал небом; а теперь снова преподает нам учение, что в третий день (Бог) повелел, чтобы находившаяся под небом или твердью) вода, соединявшись в «одно место», открыла (свободное) место, и явилась суша: «и стало так». Так как доселе все наполнено было водой, то Бог повелевает этому множеству воды собраться в одно место, чтобы таким образом открылась суша. Замечай, как Он мало-помалу выказывает нам благоустройство и красоту земли. «И стало», сказано, «так». Как же? Так, как повелел Господь. Он сказал только — и последовало исполнение. Это-то и свойственно Богу — распоряжаться тварями по своей воле. «Да соберется», сказано, «вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша» (ст. 3). Как по отношению к свету Бог, когда повсюду была тьма, повелел явиться свету, и сделал разделение между светом и тьмой, и назначил первый для дня, а последнюю для ночи; и как опять по отношению к водам, когда произвел Он твердь, то одним (водам) повелел занимать место выше, а другим быть ниже тверди, — так и теперь этим самым водам, которые под твердью, повелевает собраться в одно место, чтобы открылась суша, и чтобы потом и ей дать свое имя, как это было со светом и тьмой. «Соберется», сказано, «которая под небом, в одно место, и да явится суша. И назвал Бог сушу землей» (ст. 10). Видишь ли, возлюбленный, как невидимую и неустроенную землю, скрывавшуюся под водами, как бы под каким-либо покровом, Бог разоблачил, так сказать, и теперь показал нам лицо ее, назвав ее собственным именем? «И собрания [8] вод», сказано, «назвал морями» (ст. 10). Вот, и воды получили свое имя. Как отличный художник, когда намеревается устроить, по правилам своего искусства, какой-либо сосуд, не прежде дает ему название, как окончить его совсем, — так и человеколюбивый Владыка дотоле не дает названий стихиям, пока Своим повелением не поставит каждую из них на свое место. Затем, когда земля получила свое имя и пришла в надлежащий вид, удостоились своего названия и воды, собравшиеся вместе. «Назвал», говорит, «собрания вод морями», и прибавил опять: «и увидел Бог, что это хорошо». Так как немощная природа человеческая была не в состоянии достойно восхвалить создания Божьи, то божественное Писание наперед показывает нам, как они похвалены самим Создателем.

4. Когда знаешь, что твари оказались прекрасными перед самим Творцом, то тем более будешь удивляться им, однако не будешь в состоянии прибавить что-либо к их похвале и прославлению. Такого ты имеешь Владыку, совершающего такие дела, что они не могут принять от нас похвалы. И подлинно, как может человеческая природа достойно восхвалить или прославить дела Божьи? Усматривай и из последующего неизреченную мудрость великого Художника-Бога. Как открыл Он нам лицо земли, то уже дает ей Своим повелением надлежащее благолепие, украшая лицо ее разнообразными семенами. «И сказал», сказано, «Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя дерево плодовитое, приносящее по роду своему плод, в котором семя его» по подобию [9], «по роду его: и стало так» (ст. 11). Что значит: «и стало так»? Повелел, то есть, Господь, и земля тотчас почувствовала болезни рождения и приготовилась к произращению семян. «И произвела», сказано, «земля зелень, траву, сеющую семя по роду ее, и дерево, приносящее плод, в котором семя его по роду его» (ст. 12). Подумай здесь, возлюбленный, как земля все произвела только по слову Господа. Еще не было ни человека-делателя, ни плуга, ни рабочих волов, ни другого попечения о ней, но лишь услышала (земля) повеление — и тотчас исполнила свою обязанность. Из этого познаем, что и теперь приносит нам плоды не рачительность земледельцев, не труд и вообще не изнурительная работа по возделыванию земли, но, прежде всего, этого слово Божье, сказанное ей в начале. С другой стороны, исправляя и впоследствии неразумие людей, божественное Писание обстоятельно излагает нам все по порядку, как что было, дабы устранить пустые толки тех, кои по своим соображениям утверждают, будто для спелости плодов требуется только действие солнца. Есть и такие, которые осмеливаются приписывать это даже некоторым звездам. Поэтому Святой Дух научает нас, что до сотворения этих стихий земля, повинуясь слову и повелению Его, произращает всякие семена, не нуждаясь ни в каком другом содействии. Для нее вместо всего довольно было одного этого слова Божия: «да произрастит земля зелень, траву». Итак, будем следовать руководству божественного Писания, и никогда не станем слушать тех, которые без разбора говорят все, что только им вздумается. Пусть возделывают люди землю, пусть пользуются содействием животных и прилагают большую заботливость, пусть в воздухе будет благорастворение и соединятся все прочие обстоятельства; если не будет соизволения Владыки, все тщетно и напрасно, и от множества трудов и усилий не последует никакого успеха, если рука Вышнего не поможет и не даст зрелости посеянному. Кто не изумится и не удивится при мысли о том, как слово Господне: «да произрастит земля зелень, траву», сошедши в самые ущелья земли, украсило лицо ее, как бы чудной какой мантией, разнообразными цветами? И вот, прежде безобразная и неустроенная, она вдруг получила такую красоту, что почти может состязаться с небом. Как это, спустя немного, имеет украситься разнообразными звездами, так и она красовалась теперь таким разнообразием цветов, что и самого Творца побудила к похвале: «увидел», сказано, «Бог, что это хорошо» (ст. 12).

Видишь, как (Моисей), при создании каждой твари, представляет Создателя хвалящим ее, чтобы впоследствии люди, зная это, от тварей восходили к Творцу. Если твари таковы, что превышают природу человеческую и никто не может достойно восхвалить их, то что сказать о самом Творце? «И увидел», сказано, «что это хорошо. И был вечер, и было утро: день третий» (ст. 13). Видишь, как (Моисей) частым повторением учения хочет вкоренить в нашем уме значение того, о чем говорится? Надлежало бы сказать: и был день третий. Но вот он о каждом дне говорит так же, как и здесь: «и был вечер, и было утро: день третий» это не без причины и не без цели, но чтобы мы не нарушали порядка и не думали, будто с наступлением вечера оканчивается уже день, но знали бы, что вечер есть конец света и начало ночи, а утро конец ночи и полнота дня. Это именно хочет внушить нам блаженный Моисей словами: «и был вечер, и было утро: день третий». И не удивляйся, возлюбленный, что божественное Писание многократно повторяет это. Если и после такого повторения, объятые еще заблуждением и ожесточившиеся сердцем иудеи пытаются спорить и считают вечер началом наступающего дня, обольщая и обманывая сами себя, продолжают сидеть в тени, когда истина сделалась столь ясной для всех, и пользуются свечой, когда солнце правды повсюду разливает лучи свои, то кто мог бы вывести упорство неблагодарных, если бы (Моисей) предложил это учение не с такой точностью? [10]

Но они пусть ожидают воздаяния за свое безумие, а мы, удостоившиеся принять лучи солнца правды, будем следовать учению божественного Писания и, руководствуясь правилом (τω κανονι) его, сложим здравые догматы в сокровищнице нашего сердца, а с их соблюдением соединим великую заботливость о своем спасении и будем избегать того, что вредно для душевного нашего здравия, воздерживаясь от всего такого, как от смертоносных ядов. Этот вред гораздо более значит, и во столько более, во сколько душа лучше тела. Те яды причиняют телесную смерть, а вредное для душевного здравия наносит нам смерть вечную. Что же так вредно нам? Многое и разнородное, но более всего пристрастие к человеческой славе и неуменье пренебрегать ею. Эта страсть причиняет нам много зла, и, если мы имеем сколько-нибудь духовного богатства, она истощает его и лишает нас проистекающей отсюда пользы. Что может быть гибельнее этой заразы, когда она отнимает у нас и то, чем мы, кажется, обладаем? Так, фарисей тот сделался хуже мытаря, потому что не мог удержать своего языка, но через него, как через какое-нибудь отверстие, просыпал все свое богатство. Таково зло — тщеславие.

6. Скажи мне, почему и для чего ты ищешь похвалы от людей? Разве не знаешь, что эта похвала так же, как тень или что-либо еще более ничтожное, разливается по воздуху и исчезает? Притом, и люди так непостоянны и изменчивы: одни и те же одного и того же человека сегодня хвалят, а завтра порицают. С божественным судом этого никогда не может быть. Не будем же безрассудны, не станем напрасно и всуе обманывать сами себя. Если мы делаем что-либо доброе, но делаем это не для того только, чтобы исполнить заповедь нашего Господа и быть известными Ему одному, то мы напрасно трудимся, лишая сами себя плода от этого доброго дела. Делающий что-либо доброе для получения славы от людей, получит ли ее, или нет, — а часто бывает, что при всех усилиях не может получить ее, — так получит ли или нет, пользуется уже здесь достаточной наградой, а там не получит никакого воздаяния за это дело. Почему? Потому что сам наперед лишил себя награды от Судьи, оказав предпочтение настоящему перед будущим, славе человеческой перед приговором праведного Судьи. Напротив, если мы делаем что-либо духовное для того собственно, чтобы только угодить тому неусыпному оку, перед которым все обнажено и открыто, тогда и сокровище у нас остается неприкосновенно, и (будущая) награда несомненна, и доброе ожидание этого само по себе уже доставляет вам великое утешение, и кроме того, что эта награда соблюдается вам в безопасном хранилище, может явиться вместе с тем и слава человеческая. Ведь тогда мы и пользуемся ею в большей мере, когда пренебрегаем ею, когда не ищем ее, когда не гоняемся за ней. И что дивишься, что так бывает у ведущих духовную жизнь, когда очень многие и из миролюбцев более всего гнушаются и презирают тех, кто домогается славы от людей; найдешь даже, что над такими людьми все издеваются за их тщеславие. Что же будет жальче нас, если мы, посвящая себя духовной жизни, станем, подобно этим людям, домогаться славы от людей и не довольствоваться похвалой от Бога? Так и Павел говорит: «ему и похвала не от людей, но от Бога» (Рим. 2:29). Не видишь ли, возлюбленный, как и на конских ристалищах погоняющие коней не обращают внимания на то, что весь сидящий тут народ рассыпает бездну похвал, и не чувствуют удовольствия от этих похвал, но смотрят на одного только царя, сидящего посреди, и, внимая его мановению, презирают всю толпу, и тогда только величаются, когда он возложит на них венки? Им-то подражая, и ты не дорожи людской славой, и не ради ее твори добродетель, но ожидай приговора от праведного Судьи, и, внимая Его мановению, таи, устраивай всю свою жизнь, чтобы тебе и здесь постоянно питать добрые надежды, и там наслаждаться вечными благами, которые да получим все мы по благодати и человеколюбию Господа вашего Иисуса Христа, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно и во веки веков, Аминь.

БЕСЕДА 6

И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов (Быт. 1:14).

1. Хочу обратиться к обычному учению, но останавливаюсь и медлю; облако уныния нашло на ум мой, возмутило и расстроило его; а лучше сказать, облако не только уныния, но и гнева, и я не знаю, что мне делать, — такое смущение овладело моей душой. В самом деле, как подумаю, что лишь только дьявол немного дунул, вы, забыв наше непрерывное учение и каждодневное увещание, все побежали на сатанинское то позорище, когда случились конские скачки, то могу ли с ревностью опять предлагать вам учение, когда все прежнее так скоро исчезло? Особенно увеличивает мою скорбь и усиливает мой гнев то, что вы, вместе с нашим увещанием, выбросили из души своей и благоговение к святой четыредесятнице и, таким образом, сами отдались в сети дьявола. Как может кто-либо, хотя бы у него была каменная душа, легко перенести такую небрежность вашу? Стыжусь, поверьте, и краснею, когда вижу, что мы напрасно трудимся и бросаем семя на камни. Но слушаете ли вы слова мои или не слушаете, назначенная награда будет мне, потому что я исполнил весь долг свой, отдал серебро, сделал внушение. Только боюсь и беспокоюсь, чтобы через это самое мне не сделаться виновником большего вашего осуждения. «Раб мой», сказано, «который знал волю господина своего, и не делал по воле его, бит будет много» (Лук. 12:47). Никто из вас не может уже сослаться на незнание, когда мы ежедневно так внушаем вам одно и то же, и показываем дьявольские сети и великую легкость добродетели, если только захотим быть бдительными. Или не знаете, что тех, которые так нерадят о своем спасении, и иногда приходят сюда, а в другое время сами отдаются в сети дьявола, божественное Писание сравнивает с псами? Человек, говорит оно, отвращающийся от греха своего и опять возвращающийся к нему, подобен псу, возвращающемуся «на блевотину свою» (Прит. 26:11). Вот, кому стали подобны убежавшие на нечестивое то зрелище. Не слышали ли вы, что сказал Христос: «всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Матф. 7:26–27)? А убежавшие на конское ристалище сделались хуже и этого человека. У него дом упал, по крайней мере, уже после сильного напора (рек и ветров); а под именем рек и ветров (Христос) дает нам разуметь не множество воды и стремительность ветров, но сильное действие искушений, и разрушение храмины мы должны относить не к чувственному дому, а к душе, падающей от напора несчастий и не могущей противостать им. А на вас и ветер не устремился и реки не обрушились, но только подуло легкое дьявольское веяние — и всех вас увлекло. Что может быть хуже этого безрассудства? Какая, скажи мне, польза от поста? Какой плод от хождения сюда? Кто не восплачет о вас и не пожалеет нас? О вас потому, что вы вдруг рассыпали все, что только собрали, и отворили двери сердца своего злому демону, так что он вошел и весьма легко унес у вас все духовное богатство. А мы заслуживаем, сожаления потому, что так проповедуем в мертвые уши и терпим такой ущерб, каждый день сей и, не имея возможности собрать какой-либо плод. Разве мы для того стараемся говорить, чтобы только тешить ваш слух, или заслужить похвалу от вас? Если вы не намерены извлекать для себя пользу из наших слов, то лучше нам уже замолчать: я не хочу подвергать вас большему осуждению. Купец, который собрал большой груз товаров и наполнил свой корабль великим богатством, представляет собой жалкое зрелище, когда внезапно поднявшаяся буря и сильный напор ветра затопит корабль его и с людьми: он вдруг является нагим, после великого и неисчислимого богатства оказывается в крайней бедности. Точно то же сделал теперь с вами дьявол: нашедши духовный ваш корабль наполненным великого богатства и увидев неисчислимое сокровище, которое вы успели собрать от поста и непрерывных поучений, он навел, как бурю какую, это бесплодное и гибельное позорище, и через него лишил вас всего богатства.

2. Знаю, что я употребил сильное обличение; но простите, прошу: такова уже огорченная душа. Не по вражде говорю это вам, но по заботливости, от души, любящей вас. Поэтому, смягчив несколько строгость свою, так как я остановил самое расширение раны, хочу обратить вашу любовь и к добрым надеждам, чтобы вы не упали духом и не пришли в отчаяние. Здесь не так бывает, как в делах чувственных. Там богачу, дошедшему до крайней бедности, нельзя вдруг опять разбогатеть; а здесь, по милости Божьей, если только захотим признать виновность дел своих и не простирать далее свою беспечность, можем скоро сделаться по-прежнему богатыми. Таков наш Владыка, так Он щедр и милостив; вот Он через пророка вопиет: хотением не «хочу смерти беззаконника, но чтобы он обратился от путей своих и был жив» (Иезек. 18:23). Знаю, что вы, как добросовестные, сознаете свой грех; а сознание тяжести грехов не мало способствует обращению к добродетели. Только никто не говори мне опять этих дьявольски обольстительных слов: что это за грех — посмотреть на конские ристалища? Если захочешь тщательно смотреть все, что бываете, там, то найдешь все исполненным сатанинской силы. Там можно видеть не только бегающих коней, но и слышать крики, богохульства и бездну неприличных слов; там являются перед всеми и непотребные женщины, и женоподобные юноши. Или этого кажется тебе мало для того, чтобы душу твою сделать пленницей? Если и случайные встречи часто служат для невнимательного преткновением, низвергают его и увлекают в самую бездну погибели, то, что должно быть с теми, которые за тем именно и приходят туда, питают глаза свои этими преступными зрелищами, и выходят оттуда совершенными любодеями? Человеколюбивый Господь наш знал, как легко наша природа поддается искушениям и как хитра и лукава злоба дьявола, и потому, чтобы оградить нас от многих опасностей и сделать неуловимыми для его сетей, постановил такой закон: «кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с ней в сердце своем» (Матф. 5:28), называя нескромный взгляд прелюбодеянием. Так никто уже не говори мне: какой вред от пребывания там? Уже одно (смотрение на) состязания коней может причинить душе не мало вреда. Когда мы тратим время на бесполезное, не только не приносящее ничего доброго нашей душе, но и оскверняющее ее, когда мы перебраниваемся и произносим тысячу неприличных слов, то чем можем извиниться в этом, чем оправдаться? Вот здесь, если мы несколько распространим поучение, многие негодуют, скучают и жалуются на усталость и утомление, хотя этот чудный кров (храма) достаточно защищает их и от холода, и от дождя, и от жестоких ветров. А там, пусть и сильный дождь льет, и жестокие ветры дуют, и солнце палит, однако же, проводят не один и не два часа, но большую часть дня; старец не стыдится своих седин, и юноша не совестится идти на то, что разжигает стариков: нет, обольщение таково, что эту отраву душ принимают даже с удовольствием, и не думают ни о кратковременности гибельного удовольствия, ни о продолжительности скорби, ни об упреках совести. Вот и теперь, смотрю я на лица некоторых, и догадываюсь, каково состояние души их, и в какое приходят они раскаяние. Но чтобы вы опять не впали в тот же грех и после такого нашего увещания не пошли опять на сатанинские те сборища, необходимо употребить угрозу (διαμαρτυρασθαι). Не всегда хорошо давать легкие лекарства; когда рана упорна, тогда должно прилагать сильные лекарства, причиняющие боль, чтобы скорее последовало выздоровление.

3. Итак, пусть все виновные знают, что, если они, и после этого нашего увещания, будут вести себя так же небрежно, мы не потерпим более, но, на основании законов церковных, с великой строгостью научим их не делать таких проступков и не с таким небрежением слушать слово Божье. Это относится, конечно, не ко всем. Каждый из слушателей принимай соответственное лекарство: виновный в этом грехе, чтобы остановить свою беспечность и не простирать ее далее, но с усердием после этого обратиться и исправиться в прежних грехах; а невиновный пусть будет осторожнее, чтобы не увлечься и не сделаться когда-либо виновным. Но чтобы самым делом убедить вашу любовь в том, что мы, по внушению любви и великой заботливости и по сильному опасению относительно вашего спасения, вынуждены были сказать это, вот опять, питая себя доброй надеждой, предложим вам обычное учение, и тем покажем вам свое отеческое расположение, какое имеем к вам. Только, прошу, слушайте слова мои внимательно, чтобы вам получить больше плодов и с тем возвратиться домой. Следует сказать вашей любви о том, что ныне читалось. «И сказал Бог: да будут светила на тверди небесной, освещать» землю [11] «для отделения дня от ночи, и для знамений, и времен, и дней, и годов» (Быт. 1:14). «И да будут они светильниками на тверди небесной, чтобы светить на землю. И стало так» (Быт. 1:15). Вчера блаженный Моисей показал нам, как Создатель вселенной украсил безвидность земли травами, разнообразными цветами и произрастанием семян, сегодня он обратил слово к украшению неба. Как земля украшается тем, что из нее возникло, так и это видимое небо (Бог) сделал светлее и блистательнее, усеяв его разнообразными звездами и создав два великие светила, то есть, солнце и луну. «И создал», сказано, «Бог два светила великие: светило большее, для управления днем, и светило меньшее, для управления ночью, и звезды» (Быт. 1:16). Видишь премудрость Творца? Сказал только — и явилась эта чудная стихия, то есть солнце. Его-то (Моисей) называет великим светилом, и говорит, что оно создано для управления днем. Оно делает день яснейшим, бросая лучи свои, как какие-либо молнии, ежедневно показывая во всем блеске свою красоту, появляясь вместе с утром и пробуждая всех людей к исполнению своих дел. Его-то красоту изображая, блаженный пророк говорит: «оно выходит, как жених из брачного чертога своего, радуется, как исполин, пробежать поприще. От края небес исход его, и шествие его до края их» (Псал. 18:6–7). Видишь, как (Давид) изобразил и красоту и быстроту движения (солнца)? Словами: «от края небес исход его, и шествие его до края их» (Давид) показал нам, как (солнце) мгновенно обтекает всю вселенную и от края до края разливает лучи свои, через то доставляя великую пользу. Оно не только греет, но и сушит; и не только сушит, но жжет, доставляя нам многую и разнообразную пользу; это весьма удивительная стихия, и едва ли кто в состоянии по достоинству все выразить. Говорю так и превозношу эту стихию не для того, чтобы ты, возлюбленный, останавливался на ней, но чтобы от нее восходил выше, и перенес свое удивление на Творца этой стихии. Чем большей представляется стихия, тем более дивным является Создатель.

4. Но ученики эллинов, приходя в удивление и изумление перед этой стихией, не могли прозреть далее и прославить Творца, а остановились на стихии и обоготворили ее. Поэтому блаженный Павел и говорит: «и поклонялись, и служили твари вместо Творца» (Рим. 1:25). Что может быть безумнее этих людей, которые не могли из создания познать Создателя, но впали в такое заблуждение, что тварь и создание возвели на степень Творца? Поэтому божественное Писание, предвидя удобопреклонность беспечных людей к заблуждению, учит нас, что эта стихия сотворена спустя три дня, после того, как произросли на земле все семена и земля получила свое украшение: пусть после этого никто не посмеет сказать, будто без содействия солнца не могут созревать произрастания земли. Поэтому (Моисей) показывает тебе, что все было совершено до создания солнца, чтобы ты созревание плодов приписывал не ему, но Творцу вселенной, Который вначале сказал: «да произрастит земля зелень, траву». Если же будут говорить, что и действие солнца способствует спелости плодов, то этому не стану противоречить. Как говоря о земледельце, что он содействует плодоносности, я не приписываю всего земледельцу, но (высказываю то, что) сколько бы ни трудился земледелец, труды его не будут успешны, если не благоволит подвигнуть землю к плодоносности Тот, Кто вначале возбудил ее к этому, — таким же образом говорю, что, пусть к трудам земледельца присоединится и действие солнца и луны и благорастворение воздуха, — и тогда не будет успеха, если не поможет десница Вышнего; когда же соизволит эта державная рука, тогда и действие стихий принесет весьма великую пользу. Помня это твердо, заграждайте уста коснеющим в заблуждении и не позволяйте должное Творцу почтение воздавать тварям. Поэтому и божественное Писание изображает нам не только красоту, величие и благотворность солнца словами: «как жених», и: «радуется, как исполин, пробежать поприще», но также слабость и ничтожество. Послушай, что говорит оно в другом месте: «что светлее солнца? но и оно затмевается» (Сирах. 17:30). Да не обольщает тебя вид (солнца): если захочет повелеть Создатель, оно исчезнет, как будто бы и не было его. Если бы знали это ученики эллинов, то не впали бы в такое заблуждение, но видели бы ясно, что от рассмотрения тварей должно возноситься к Творцу. Поэтому и создал солнце в четвертый день, чтобы не подумал ты, будто оно производит день. Что сказали мы о семенах, то же скажем и о дне, именно, что прошло три дня до сотворения солнца. Но Господь восхотел через эту стихию сделать свет дня еще более ясным. То же самое можем сказать и о меньшем светиле, то есть, луне: прошло три ночи и до ее сотворения; однако и она, будучи создана, приносит свою пользу, рассеивая мрак ночи и почти так же, как солнце, содействуя всему прочему. То назначено «для управления днем», а эта «для управления ночью». Что значит: «для управления днем» и «для управления ночью»? То, что солнце получило власть над днем, а луна над ночью, чтобы то своими лучами делало день светлее, а эта разгоняла мрак и своим светом доставляла людям удобство исправлять дела свои, так как и путешественник тогда смело отправляется в путь, и пловец спускает судно и плывет по морю, и каждый ремесленник весьма свободно занимается своим делом. Показав нам пользу этих светил, Моисей говорит и о звездах. «И поставил их Бог на тверди небесной, чтобы светить на землю, и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы» (Быт. 1:17–18).

5. Подумай, какую пользу (Моисей) указал нам и в звездах. «Поставил», говорит, «на тверди небесной». Что значит «поставил»? Не то же ли, что «водрузил»? Нет; мы видим, что они часто в одно мгновение пробегают великое пространство и никогда не стоят на одном месте, но совершают свое течение, какое назначено им от Господа. Что же значит «поставил»? Значит: повелел быть им на небе. Писание, как увидим впоследствии, говорит в другом месте, что Бог «поместил» [12] «Адама» в раю (Быт. 2:8), не в том смысле, что водрузил его в раю, а в том, что повелел ему быть в раю. Таким же образом можем и о звездах сказать, что Бог повелел им быть на тверди небесной и изливать свой свет на землю. Подумай, возлюбленный, не приятнее ли всяких лугов и садов смотреть ночью на звездное небо, — как оно украшено разнообразными звездами, будто какими цветами, и как эти звезды льют на землю множество света? Они к тому и назначены, чтобы светить на землю и управлять днем и ночью, что сказано вообще и о великих светилах. Сообщив нам о сотворении двух светил и звезд, Моисей обо всех вообще говорит: «и управлять днем и ночью, и отделять свет от тьмы». Как днем не видно звезд, бегущих по небу, совершающих свой путь (потому что их действие скрывает, вследствие своей яркости, свет солнца), так и солнце никогда не видно ночью, потому что луна своим светом достаточно озаряет мрак ночи. Каждая из стихий, оставаясь в собственных пределах, никогда не переходит за свою черту, но, соблюдая повеление Владыки, исполняет свое дело. Кто может исчислить все прочие благодеяния, которые эти светила и звезды доставляют роду человеческому? «Да будут», сказано, «для знамений, и времен, и дней, и годов». Что значит «для знамений, и времен, и дней, и годов»? Божественное Писание хочет показать нам, что течение их дает нам знание времен и поворотов [13], счета, дней, продолжение года и все мы можем распознавать по ним. Наблюдая их течение, смотря на небо и тщательно все замечая, кормчий пускается в плавание и часто среди самой темной ночи бывает в состоянии, по наблюдению звезд, направить судно и своим искусством спасти плывущих. По ним же и земледелец узнает, когда надобно посеять семена, когда вспахать землю плугом, когда навострить серп и пожать ниву. И вообще, знание времен, счет дней и годичный круг доставляют нам не мало пособий к благоустройству жизни. И на многое можно бы указать, производимое этими созданиями для человеческого благоустройства, но перечислить все с точностью едва ли кто в состоянии. Поэтому, заключая из немногого, нужно видеть, как велика польза их, и, удивляясь созданиям, покланяться их Создателю, прославлять Его и изумляться неизреченной любви, какую Он показал роду человеческому, сотворив все это не для чего иного, как только для человека, которого Он намеревался, спустя немного, поставить над всеми своими тварями, как какого-либо царя и властителя. «И увидел Бог», сказано, «что это хорошо». Видишь, как божественное Писание, после каждого дня, показывает, что твари угодны Богу, дабы отнять всякое оправдание у тех, которые осмеливаются порицать Его создания. А что точно с этой целью) божественное Писание замечает это о каждой твари, видно из частого повторения. Довольно было, конечно, по сотворении всего однажды сказать, что «все, что создал» Бог, «хорошо весьма» (Быт., 1:31); но Писание, зная большую слабость нашего разума, делает это и по частям, дабы внушить нам, что все создано высочайшей мудростью и неизреченной любовью. «И был», говорит, «вечер, и было утро: день четвертый» (Быт., 1:19). Когда окончил (Бог) украшение неба, усеяв его звездами и сотворив два светила великие, то положил конец дню и говорит: «был вечер, и было утро: день четвертый». Смотри, как он говорит это о каждом дне, чтобы частым повторением учения укрепить в нашем уме божественные догматы.

6. Начертав все это на широте нашего сердца (τω πλατει της καρδιας) и изгнав из него всю беспечность, будем тщательно содержать здравые догматы и порабощенных эллинскому заблуждению учить со всей кротостью, чтобы не нарушали порядка и, оставив Создателя, не покланялись тварям, созданным для нашего блага и спасения. Пусть эллины повторяют (свое лжеучение) хоть до истощения сил, я громко взываю, что все это создано для человеческого рода, потому что, будучи вседоволен, Творец не имел нужды ни в одной из этих тварей, но, чтобы показать свою любовь к нам, Он создал все это, показывая нам то, как Он ценит род человеческий, и (научая тому), чтобы мы, руководясь этим, воздавали подобающее Ему поклонение. И какое было бы безумие, увлекаясь красотой тварей, останавливаться на них, и не поднимать умственного взора к Творцу, не внимать блаженному Павлу, который говорит: «невидимое Его от создания мира через рассматривание творений видимы» (Рим. 1:20)? Что говоришь, человек? Посмотрев на небо, удивляешься его красоте, разнообразию звезд, чрезмерному блеску? Не останавливайся на этом, но прострись умом своим к их Создателю. Тебя поражает также свет солнца: видя великую благотворность его, ты приходишь в удивление, и, как увидишь, что лучи его озаряют твои взоры, изумляешься красоте этой стихии? Но и на этом также не останавливайся, но подумай, что, если тварь так чудна и удивительна, и превышает всякое человеческое понятие, то каков Тот, Кто создал ее одним словом и повелением? Так же рассуждай и о земле: когда видишь землю украшенной цветами, покрытой всюду растениями, подобно разноцветной одежде, не приписывай этих произведений земли ее силе, ни содействию солнца или луны, но благоговейно подумай, что, еще прежде создания их, Бог сказал только: «да произрастит земля зелень, траву» — и тотчас украсилось все лицо земли. Если мы каждодневно будем размышлять об этом, то и сами будем благоразумнее, и Господу воздадим подобающее, или — лучше сказать — соразмерное нашим силам славословие. А прославим Его не только этим, но и доброй жизнью, если не будем впадать в те же грехи, напротив, если, совсем отринув дьявольские обольщения, привлечем на себя небесное благоволение последующею (τη μετα ταυτα) внимательностью, великим усердием и постоянным исповеданием. Для Него, по великому Его человеколюбию, довольно, чтобы мы отстали только от греха. Если решимся на это, то легко уже устремимся и на добрые дела. Так никто впредь, прошу вас, не показывайся на конских ристалищах; никто даже не проводи дня в неприличных собраниях; не предавайся игре в кости и происходящему из-за нее крику, и прочим гибельным удовольствиям. Какая, скажи мне, польза от поста, когда ты целый день воздерживаешься от пищи, а между тем предаешься игре в кости, и тратишь весь день в пустословии, а нередко даже в клятвах и богохульстве? Нет, прошу, не будем так беспечны о своем спасении; напротив, пусть всегда будет у нас разговор о духовном, и каждый, взявши в руки божественную книгу и созвавши ближних, да питает словом Божьим душу и свою и собеседников своих, чтобы таким образом нам и избегнуть козней лукавого, и получить от поста великие блага, и насладиться любовью Бога, по благодати и человеколюбию Единородного Сына Его, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA 7

И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. [И стало так.] И сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их (Быт.1:20,21).

1. Вчера мы достаточно обличили ходивших на конские ристалища, показали им великий вред, какой они потерпели, расточив вдруг духовное богатство, собранное ими от поста, и из великого обилия внезапно повергши себя в крайнюю нищету. Сегодня же употребим более легкий способ врачевания, и обвяжем душевные раны так, как бы это были наши члены: ведь и вчера мы приложили более острые лекарства не для того, чтобы только опечалить их и увеличить боль, но чтобы сильным средством достигнуть раны. Так обыкновенно делают и врачи, и отцы: первые прикладывают более сильные лекарства, а как рана прорвется, тогда уже употребляют успокоительные; а отцы, когда видят своих детей безчинствующими, употребляют сперва сильные обличения, а потом внушения и увещания. Таким же образом и мы вчера сказали сильное обличение, а сегодня побеседуем кротко, и будем врачевать их, как свои члены. Как ваше преспеяние сообщает нам более дерзновения, и наше духовное богатство — видеть вас возрастающими в духовном, сияющими добродетелью и воздерживающимися от вредного, так, когда замечаем, что вы протыкаетесь и увлекаетесь диавольскими обольщениями, исполняемся скорби, и стыд, так сказать, разливается у нас по душе. Подобно блаженному Павлу, мы тогда живы, когда вы стоите в Господе (1Фес.3:8). Итак, как совершенные и разумные, заднее забывайте, а простирайтесь вперед, и возобновив заветы, которые вы поставили со Христом, храните их впредь твердо; здравым рассуждением заключив всякий вход диавольским козням, последующим усердием смойте нечистоту, приставшую к вам от безпечности; победите неуместную и вредную привычку, размыслив, что зло не в том только, что ходящие туда (на конские ристалища) причиняют самим себе великий вред, но и в том, что служат соблазном для многих других. В самом деле, когда увидят язычники и иудеи, что тот, кто каждодневно бывает в церкви и постоянно слушает поучение, вдруг является там и смешивается с ними, то не сочтут ли нашего (учения) обманом и не возымеют ли такого же мнения обо всем, что есть у нас? Разве не слышишь, как блаженный Павел громогласно убеждает и советует: не подавайте соблазна (1Кор.10: 32)? А чтобы не подумал ты, будто такое внушение его касается только своих, принадлежащих вместе с нами к одному обществу, он прибавил: ни Иудеям, ни Еллинам, и потом уже сказал: ни церкви Божией. Ничто столько не вредит нашей вере, как то, когда мы подаем соблазн неверующим. Когда они видят, что некоторые у нас сияют добродетелью и показывают великое презрение к мирскому, то одни из них досадуют, а другие нередко приходят в удивление и изумляются, что люди, одинаковые с ними по природе, живут неодинаково с ними. Напротив, когда заметят в ком-либо из нас хотя малую небрежность, тотчас изощряют язык против всех нас вообще, и из-за безпечности одного произносят общий приговор обо всем христианском народе. И даже не останавливаются и на этом, но, на погибель себе, из-за небрежности рабов осмеливаются хулить всеобщего Владыку, и чужую безпечность считают покровом своего собственного заблуждения.

2. А что это подвергает величайшей опасности тех, которые подают повод к богохульству, послушай пророка, который вопиет, и говорит от лица Божия: горе вам, яко вас ради имя мое хулится во языцех [в русском переводе: народ Мой взят даром, властители их неистовствуют, говорит Господь, и постоянно, всякий день имя Мое бесславится] (Ис.52:5). Страшное, ужасающее слово! Это горе есть как бы вопль плачущего о людях, имеющих подвергнуться неизбежному наказанию. Но как подающих своею безпечностью повод неверным к богохульству ожидает столь великое наказание, так, напротив, заботящихся о добродетели ожидают безчисленные венцы. Это самое внушая, Христос сказал: так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф.5:16). Как неверные, соблазняясь безпечностью некоторых (христиан), изощряют язык против Господа нашего, так, когда вы, говорит (Христос), живете добродетельно, люди, вас видящие, не останавливаются на прославлении вас, но видя, что ваши дела сияют и озаряют лица ваши, возбуждаются к прославлению небесного Отца вашего. А между тем, как это делается ими, награда нам же умножается, за прославление от них Господь нам дарует безчисленные блага: Я прославлю прославляющих Меня, говорит Он, а бесславящие Меня будут посрамлены (1Цар.2:30). Итак, возлюбленные, будем все делать так, чтобы славился Господь наш, и не подадим никому повода к соблазну. Этому постоянно учит нас вселенский учитель, блаженный Павел; в одном месте он говорит: если пища соблазняет брата моего, не буду есть мяса вовек (1Кор.8:13), а в другом: а согрешая таким образом против братьев и уязвляя немощную совесть их, вы согрешаете против Христа (ст. 12). Угроза сильная, подвергающая тяжкому осуждению! Не подумай, говорит он, будто вред касается только того, кто тобою соблазняется; нет, он переходит на самого Христа, распятого за того человека. Если же Господь твой не отрекся быть распятым за него, то ты ужели не решишься сделать все, чтобы только не подать ему никакого повода к соблазну? И везде, как ты найдешь, он внушает это ученикам своим, потому что от этого зависит благосостояние жизни нашей. Поэтому и в другом послании говорит: не о себе только каждый заботься, но каждый и о других (Флп.2:4); и, еще в другом месте: все мне позволительно, но не все назидает (1Кор.10:23). Видишь ли апостольскую мудрость? Хотя и можно бы мне, говорит он, что-нибудь сделать, и нисколько это не вредит мне, однако я не позволю себе это сделать, так как это не способствует назиданию ближнего. Вот любящая душа! Вот как она заботится не о себе только, но во всем показывает величайшую добродетель, состоящую в том, чтобы заботиться о назидании ближнего. Зная все это, будем, прошу, беречься и воздерживаться от того, что может причинить вред богатству вашей добродетели; никогда также не будем делать ничего такого, что как-нибудь вредит ближнему. Это и увеличивает грех, и более тяжкое приготовляет нам наказание. Не будем пренебрегать и самым незначительным человеком и говорить такие жесткие слова: «какое мне дело, если он соблазняется». Что говоришь? — скажи мне. Какое тебе дело? Христос повелел тебе вести такую чистую жизнь, чтобы видящие тебя не только удивлялись тебе, но и прославляли твоего Господа, а ты делаешь противное, заставляешь, вместо славословия, произносить хулы на Него, и — нисколько не безпокоишься? Есть ли это признак души благочестивой и верно знающей законы Божии?

3. Но если кто прежде, по привычке, безразлично, и говорил так, то теперь, приняв наше внушение, отвыкнет от этих неприличных слов, и постарается делать все так, чтобы ему и не подвергнуться осуждению от неусыпного того ока, и не испытывать упреков своей совести, и чтобы видящие его не произносили хулы на Господа. Если мы будем с такою осторожностью располагать своими поступками, то получим и от Господа великую милость, и избегнем козней диавольских. Когда (диавол) увидит, что мы так бдительны и осторожны, то зная, что его покушения будут безполезны, удалится со стыдом. Но для вступления довольно. Теперь, предложим, вашей любви нынешнее чтение (из Писания), приготовим вам духовное угощение, и рассмотрим, чему и сегодня хочет научить нас блаженный Моисей, или — лучше сказать — Святый Дух его устами. Что же он говорит? — И сказал Бог: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. [И стало так.] (Быт.1:20). Смотри на человеколюбие Господа, как Он учит нас о всяком творении своем в порядке и последовательности! Сперва Он показал нам, как своим повелением возбудил Он землю к произращению плодов; потом, дав знать о сотворении двух светил, сказал и о разнообразных звездах, посредством которых сделал красоту неба блистательнейшею. Сегодня переходит уже к водам, и показывает нам, что из них словом и повелением Его произошли одушевленные животные. Да произведет, говорит, вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной. Какой ум, скажи мне, может достигнуть это чудо? Какой язык будет в состоянии достойно прославить Создателя? Сказал только: да произрастит земля — и тотчас возбудил ее к плодоношению; и теперь говорит: да произведет вода. Смотри, как согласны между собою Его повеления! Там говорит: да произрастит, здесь: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую. Как о земле сказал только: да произрастит, — и явилось великое разнообразие цветов, трав и семян, и все произошло по одному слову, так и здесь сказал: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной — и вдруг произошло столько родов пресмыкающих, такое разнообразие птиц, что и исчислить словами невозможно. Слово кратко, речение одно, а роды животных многочисленны и разнообразны. Но не изумляйся, возлюбленный: это слово Божие, а слово Божие даровало бытие (всему) существующему. Видишь, как Он все приводит из небытия в бытие? Видишь обстоятельность учения? Видишь, снисхождение Господа к роду нашему? Откуда бы мы могли узнать это так обстоятельно, если бы Он, по великому и неизреченному человеколюбию Своему, не благоволил устами пророка научить род человеческий, чтобы мы знали и порядок создания тварей, и силу Творца, и то, как слово Его стало делом, и повеление Его дало тварям состав и (указало) способ происхождения.

4. Но есть такие неблагодарные, которые и после такого научения осмеливаются не верить и не допускают даже, чтобы был Создатель видимого, но одни из них говорят, что все произошло само собою, а другие — что создано из какого-то готового вещества. Смотри, какое обольщение от диавола, как он воспользовался легковерием поддающихся заблуждению! Поэтому-то блаженный Моисей, наставляемый Духом Божиим, и учит нас с такою обстоятельностью, чтобы мы не впали в одинаковое с этими людьми заблуждение, но могли ясно знать и порядок и способ сотворения каждой вещи. Если бы Бог не позаботился о нашем спасении и не поруководил языком пророка, то довольно было бы сказать, что Бог сотворил небо, и землю, и море, и животных, не показывая ни порядка дней, ни того, что создано прежде, и что после. Но чтобы неблагодарным не оставалось никакого предлога к извинению, (Моисей) так ясно различает и порядок творения, и число дней, и обо всем учит нас с великим снисхождением, чтобы мы, узнав всю истину, уже не внимали ложному учению тех, которые обо всем говорят по собственным умозаключениям, но могли бы постигать неизреченную силу нашего Создателя. И стало, сказано, так. Сказал: да произведет вода пресмыкающихся, душу живую; и птицы да полетят над землею, по тверди небесной — и послушалась стихия, и повеление исполнилось. И стало, сказано, так, как повелел Господь: и сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо (ст. 21). И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле (ст. 22). Смотри и здесь, какова премудрость Духа! Сказав вообще, что и стало так, блаженный Моисей учит нас и подробно, когда говорит далее: и сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее. И увидел Бог, что это хорошо. Здесь опять обуздывает дерзость тех, которые обо всем говорят необдуманно. Чтобы не вздумал кто-либо говорить: для чего это созданы киты? Какую они доставляют нам услугу? Какая польза от их сотворения? — Моисей, сказав: и сотворил Бог рыб больших и всякую душу животных пресмыкающихся, которых произвела вода, по роду их, и всякую птицу пернатую по роду ее, тотчас присовокупил: и увидел Бог, что это хорошо. Не дерзай, говорит, поносить творения (Божии) потому только, что тебе неизвестна цель их. Слышал ты, как Господь произнес приговор и сказал, это хорошо? Как же безрассудно отваживаешься говорить: для чего это сделано и поносить создание этих тварей, как будто ненужных? Если будешь благоразумен, то можешь и из создания этих тварей познать и могущество и неизреченное человеколюбие Господа: могущество в том, что Он словом и повелением произвел таких животных, а человеколюбие в том, что, произведши их, назначил им свое место в неизмеримом море, чтобы ее они никому не вредили, но жили бы в водах и видом своим возвещали о высочайшем могуществе Творца, не причиняя никакого вреда человеческому роду. Ужели ты считаешь это маловажным благодеянием, что от них бывает тебе двоякая польза? Они благомыслящих приводят к познанию Бога и располагают изумляться великому Его человеколюбию в том, что освободил человеческий род от вреда с их стороны. Ведь не все же создано только для нашего употребления, но, по великой Его щедродательности, иное сотворено для нашего употребления, а другое для того, чтобы возвещалось могущество Создавшего это. Итак слыша, что увидел Бог, что это хорошо, не дерзай противоречить божественному Писанию, ни задаваться праздными и излишними вопросами и говорить: почему то и то создано? И благословил их Бог, сказано, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях, и птицы да размножаются на земле.

5. Благословение состоит в том, чтобы эти животные размножались. Так как созданы были одушевленные твари, и (Творцу) угодно было, чтобы они существовали постоянно, то (Моисей) и присовокупил: и благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь. И это слово (Божие) доселе сохраняет их; протекло столько времени, и ни одна порода их не уменьшилась. Благословение Божие и это слово: плодитесь и размножайтесь, даровало им способность продолжать бытие свое непрерывно. И был, сказано, вечер, и было утро: день пятый (ст. 23). Видел ты, как божественное Писание преподало нам учение и о том, что сотворено в пятый день? Но подожди несколько, и опять увидишь человеколюбие Господа. Он не только возбудил воды к порождению животных, но повелел и из земли произойти животным суши. Не неуместно сегодня коснутся несколько и того, что сотворено было в шестой день. И сказал Бог: да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их. И стало так (ст. 24).

Видишь, как и земля, повинуясь Божию повелению, приносить двойной плод. Тогда произвела она растения, а теперь одушевленные животные, четвероногие, пресмыкающиеся, зверей и скотов. Вот и теперь оказывается то же, о чем я прежде говорил, то есть, что Бог создал все не для нашего только употребления, но и для того, чтобы мы, видя великое богатство созданий Его, изумлялись могуществу Создателя, и могли понять, что все это с премудростью и несказанною благостью создано для чести имеющего явиться человека.

И создал, сказано, Бог зверей земных по роду их, и скот по роду его, и всех гадов земных по роду их. И увидел Бог, что это хорошо (ст. 25). Где теперь осмеливающиеся говорить: для чего звери? для чего пресмыкающиеся? Пусть они послушают слов божественного Писания: и увидел Бог, что это хорошо. Скажи мне, сам Творец одобряет творимое, а ты осмеливаешься поносить? Какое же это безумие! Ведь, что касается до семян и растений, земля произвела не только плодовитые древа, но и безплодные, не только безполезные для нас травы, но и неизвестные и даже вредные нам; однакож поэтому никто не осмелится хулить эти создания, так как ничего не создано напрасно и без цели: да и похвалы не получило бы от Творца, если бы не было создано для какого-либо полезного употребления. Как и между деревами не все плодоносные, но много и безплодных, а между тем и эти последние не меньше плодоносных доставляют нам удивительную пользу, способствуя нашему покою, потому что из них мы приготовляем дома и многие другие удобства, способствующие нашему покою, да и вообще нет ничего, что бы создано было без цели, хотя человеческая природа и не в состоянии наверно узнать цель всякой вещи, — и так, как между деревами, так и между животными одни годны нам в пищу, а другие для работы. Да и звери и гады доставляют нам не малую услугу, и если кто захочет рассмотреть дело добросовестно, найдет, что и теперь, когда мы, за преслушание первого человека, лишились власти над ними, много бывает нам от них пользы. Врачи, наприм., и из них берут много такого, из чего составляют лекарства, полезные для здоровья нашего тела. А с другой стороны, какой вред от сотворения зверей, когда и они, подобие кротким животным, долженствовали находиться под властью имеющего вскоре быть созданным человека? Этого теперь пока довольно.

6. А чтобы тебе понять безмерную любовь, какую Владыка вселенной являет нашему роду, (подумай, что) Он после того, как распростер небо, разостлал землю, создал твердь, которая образовала собою как бы стену, разделяющую виды; потом, повелев водам собраться, их назвал морями, а сушу землею, которую после украсил растениями и травами; затем перешел к созданию двух великих светил и многоразличных звезд, которыми украсил небо; потом, произведши из вод одушевленных животных и птиц, летающих по земле по тверди небесной, и в пятый день, поелику надлежало создать и земных животных, повелев явиться и этим, как годным в пищу, так и полезным для работы, равно и зверям и пресмыкающимся, наконец, когда все уже устроил и всему видимому дал надлежащий порядок и красоту, когда приготовил роскошную трапезу, полную разных и всякого рода яств и показывающую во всем изобилие и богатство, когда, так сказать, царский чертог блистательно украсил от верха до низу, тогда-то наконец создает того, кто имеет наслаждаться всем этим, дает ему власть над всем видимым и показывает, во сколько крат это, имеющее быть созданным, животное превосходнее всего сотворенного, когда Он повелевает всем тварям быть под его властью и управлением. Но, чтобы нам не слишком распространять слово, удовольствуемся и тем, что уже сказано, а беседу о создании этого удивительного, разумного и одушевленного животного, то есть, человека, отложим до следующего дня. Впрочем и ныне предложим вам обычное увещание, чтобы вы и сказанное хранили в памяти, и всем видимым возбуждали себя к славословию Господа. И то самое, что мы не в состоянии постигнуть и понять цель всего сотворенного, пусть будет для нас не основанием неверия, но побуждением к славословию. Когда рассудок твой окажется безсильным и ум не будет в состоянии понять, тогда заключай о величии твоего Господа из того самого, что могущество Его таково, что мы не знаем с точностью даже цели созданного Им. Это свойственно благомыслящему уму, трезвенной душе. Ведь и язычники заблудились так потому, что во всем доверились собственным умствованиям и не хотели обратить внимания на слабость своей природы; возмечтавши о себе свыше меры и выступив за свои границы, они лишились принадлежащей им чести. Те, которые одарены разумом, получили от Создателя честь первенства и были превосходнее всех видимых тварей, — эти самые дошли до такого неразумия, что стали покланяться собакам, обезьянам, крокодилам и другим еще низшим тварям. И что говорить о неразумных животных? Многие из этих людей впали в такое безрассудство и безумие, что воздавали почтение чесноку и другим ничтожнейшим вещам, указывая на таких людей, пророк сказал: сравнялся с несмысленными скотами и уподобился им (Пс.48:21). Одаренный, говорит, разумом и удостоившийся такой мудрости стал похож на безсловесных, а может быть, и хуже их. Те (безсловесные), как существа неразумные, не подвергнутся наказанию; а одаренный разумом, если унизится до их неразумности, потерпит тяжкое наказание за то, что оказался непризнательным к такому благодеянию. От этого, наконец, (язычники) назвали богами и камни и деревья и обоготворили эти видимые стихии: раз уклонившись с прямого пути, они пошли по стремнинам и низринулись в самую бездну порока.

7. Но мы, и после всего этого, не будем отчаиваться в их спасении, но сделаем, что зависит от нас: будем говорить им со всею ревностью и терпением, объясняя им и нелепость их заблуждения, и великий вред от него; только никогда не будем терять надежды на их спасение. Можно полагать, что они со временем убедятся, особенно, если мы будем жить так, чтобы не подавать им никакого соблазна. Многие из них, как видят, что некоторые из наших, принадлежащих к нам и носящих имя христиан, подобно тем, похищают чужое, предаются любостяжанию, завидуют, злоумышляют, строят ковы, любят пресыщаться и веселиться, и делают все прочее, — уже не слушают словесных наставлений наших, думая, что наше учение — обман, и что все одинаково виновны. Подумай же, какие наказания постигнут таких (христиан), когда они не только себе приготовляют неугасимый огонь, но и другим подают повод упорствовать в заблуждении и затыкать уши для наставлений в добродетели, и сверх того поносить и живущих добродетельно, и, что всего хуже, когда из-за них хулится Господь? Видишь, сколько вреда от греха? Видишь, что живущие порочно подвергают себя не малому, но самому тяжкому, наказанию, когда они будут отвечать за все, не только за свою собственную погибель, но и за соблазн заблудших, и за безчестие живущих добродетельно, и за хулу на Бога? Размыслив обо всем этом, не будем безпечны о своем спасении, но станем усердно заботиться о богоугодной жизни, зная, что за это особенно мы или осуждаемся, или удостаиваемся Его милости. Будем же все делать так, чтобы нам и самим жить с доброю совестью, и коснеющих в заблуждении приводить нашею богоугодною жизнью к истине, — чтобы из-за нас и все наши единоверцы пользовались доброю славою, а, прежде всего славился бы Господь наш и тем большее имел о нас попечение. Когда, смотря на нас, люди назидаются и прославляют Бога, тогда и мы удостоимся от Него большего благоволения. В самом деле, что может быть блаженнее человека, когда он живет так, что видящие его изумляются и говорят: «слава тебе, Боже! Каковы Христиане! Какое выказывают любомудрие! Как пренебрегают настоящим! Как все считают тенью и сновидением, и не привязаны ни к чему видимому, но все делают так, как будто живут на чужой стороне, и каждый день готовятся переселиться отсюда!» Эти слова какую, думаешь, награду от Бога приносят уже и здесь тем, которые так живут? Особенно же важно и дивно то, что и говорящие это об нас скоро оставят заблуждение и обратятся к истине. А это сколь великое доставит таким людям дерзновение там (в будущей жизни), известно всякому. Итак, зная, что нам должно отвечать и за спасение и за погибель ближних, будем так устроять свою жизнь, чтобы не нам только было достаточно, но и другим было назидание, так чтобы и здесь привлечь к себе великое благоволение Божие, и в будущем веке обильно насладиться Божиею милостью, по благодати и человеколюбию Единородного Сына Его, с Которым Отцу, со Святым Духом, слава, держава, честь, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

БЕСЕДA 8

«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле» (Быт. 1:26).

1. Так как вы вчера с великим усердием выслушали слова наши, то вот и сегодня мы предложим любви вашей вновь прочитанное, наперед прося вас прилежно внимать тому, что будет говориться, да и прежнее слагать в уме своем, чтобы нам не тщетно и не напрасно предпринимать такой труд. Мы заботимся о том, чтобы вы в точности узнали силу Писания и таким образом не только сами понимали это, но и других учили, чтобы могли вы, по блаженному Павлу, «назидать» один другого (1Фес.5:11). Если вы будете преуспевать о Господе и показывать успехи в изучении духовного, то и нам доставите великое веселье, так как в этом все наше счастье и величайшее торжество. «Ибо кто, — говорит Павел, — наша надежда, или радость, или венец похвалы? Не и вы ли…» (1Фес. 2:19), и ваше преуспевание о Боге? И каждый учитель, когда видит, что учащийся твердо держит в памяти прежние уроки и на деле показывает плод (от них), с большим усердием преподает ему и дальнейшие сведения. Так и мы, чем более видим, как возбуждается ваш ум, как возрастает расположение и окрыляется мысль, тем более становимся усердными к более полному изложению вам учения. И чем более проливаем на вас этих духовных струй, тем более и у нас умножаются их токи к вашему назиданию, к пользе ваших душ: здесь, ведь, не может случиться того, что обыкновенно бывает с деньгами. Тот, кто дает ближнему серебро, тот уменьшает свое имение, и чем более он дает, тем более уменьшается его имение. Но здесь напротив: тогда-то более и умножается у нас имение, тогда-то более и возрастает это духовное богатство, когда мы обильно проливаем учение для тех, кто желает черпать его. Итак, если это нам служит к умножению богатства и достояния, и вы ненасытно желаете этой духовной пищи, то посмотрим, чему в сегодняшнем чтении учит нас блаженный Моисей, или — лучше — устами его говорит ко всем нам благодать Святого Духа. «И сказал, — говорит, — Бог: сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему». Не опустим этих слов, возлюбленные, без внимания, но рассмотрим каждое речение и, низойдя во глубину, исследуем сокрытую в этих кратких словах силу. Хотя слов и не много, но велико сокрытое (в них) сокровище, а внимательным и рассудительным не следует останавливаться на поверхности. Ведь, и желающие выкопать чувственное сокровище не на поверхности только копают и разыскивают, но, спустившись на большую глубину, исследуют самые недра земли и таким образом с помощью своего искусства, отделяют от земли золото, и часто с большим трудом и усердием едва успевают найти малые крупицы. А здесь нет ничего такого; напротив, и труд меньше, и богатство неизреченное: таково все духовное.

2. Не будем же хуже тех, которые домогаются чувственного; но поищем и мы духовного сокровища, заключенного в этих словах. И, во-первых, посмотрим, что нового и особенного сказано здесь, и для чего блаженный этот пророк, или — лучше — человеколюбивый Бог, говоривший чрез пророка, употребил такой новый образ речи. Он говорит: «Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему». Недавно мы слышали, как Он, по сотворении неба и земли, говорил: «Да будет свет», — и: «да будет твердь посреди воды», — и еще: «да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша», — и: «да будут светила», — и: «да произведет вода пресмыкающихся, душу живую». Видел ты, что вся тварь в течение пяти дней созидаема была одним словом и повелением? Смотри теперь, какая перемена в словах. Уже не говорит: да будет человек; но что? «Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему». Что это за новость? Что за особенность? Кто это созидается, что для создания его Создателю понадобился такой совет и рассуждение? Не изумляйся, возлюбленный. Человек есть превосходнейшее из всех видимых животных; для него-то и создано все это: небо, земля, море, солнце, луна, звезды, гады, скоты, все бессловесные животные. Почему же, скажешь, он создан после, если превосходнее всех этих тварей? По справедливой причине. Когда царь намеревается вступить в город, то нужно оруженосцам и всем прочим идти вперед, чтобы царю войти в чертоги уже по приготовлении их: так точно и теперь Бог, намереваясь поставить как бы царя и владыку над всем земным, сперва устроил все это украшение, а потом уже создал и владыку, и таким образом на самом деле показал, какой чести Он удостаивает это животное. Но спросим иудея и посмотрим, что он скажет относительно того, к кому сказано: «Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему»? Это писание Моисея, которому они, говорят, веруют, а (на самом деле) не веруют, как и Христос сказал: «Ибо если бы вы верили Моисею, то поверили бы и Мне» (Ин.5:46). Так, письмена — у них, а смысл — у нас. К кому же сказано: сотворим человека, и кому Господь предлагает такой совет? Это не потому, чтобы Он нуждался в совете и рассуждении; нет, этим образом речи Он хочет показать нам чрезвычайную честь, какую являет созидаемому человеку. Что же говорят эти (иудеи), которые доселе имеют покрывало на сердцах своих и не хотят понять смысла этих слов? Они говорят, что (Бог) сказал это ангелу или архангелу. О, безумие! О, великое бесстыдство! Как это возможно, чтоб ангел вступал в совещание с Господом, создание с Создателем? Дело ангелов состоит не в том, чтобы вступать в совещание (с Богом), а в том, чтобы предстоять и служить. И чтобы тебе увериться в этом, послушай, как велегласнейший Исаия о высших ангельских силах говорит, что видел херувимов, стоящих одесную Бога, и серафимов, покрывавших крыльями лица свои и ноги (Ис.6:2). Это потому, что они не могли сносить исходящего оттуда сияния, но стояли с великим страхом и трепетом. Так прилично тварям предстоять Господу.

3. Но иудеи, не понимая значения слов, говорят без разбора, что ни придется. Поэтому, отвергнув их пустословие, надобно показать чадам Церкви истинный смысл этого изречения. Итак, кто это такой, кому говорит Бог: «Сотворим человека»? Кто же другой, если не «младенец родился нам — Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира (Ис.9:6) Единородный Сын Божий, равный Отцу по существу, имже вся быша? Ему говорит (Отец): «Сотворим человека по образу Нашему по подобию Нашему». Здесь наносит Он смертельный удар и мыслящим по-ариански. Сказал не повелительно: сотвори, как низшему или меньшему по существу, но как к равночестному: сотворим. И последующие слова показывают нам также единосущее: «Сотворим, — говорит, — человека по образу Нашему по подобию Нашему». Но здесь опять восстают другие еретики, искажающие Догматы Церкви, и говорят: «Вот Он говорит: по образцу нашему» — и вследствие этого хотят называть Бога человекообразным. Но было бы крайне безумно — Того, Кто не имеет ни образа, ни вида, и Кто неизменяем, низводить в человеческий образ, и бестелесному придавать черты и члены (телесные). Что может сравниться с этим безумием, когда (еретики) не только не хотят пользоваться учением богодухновенного Писания, но и обращают его в величайший себе вред? Они похожи на больных, и на тех, у кого слабо телесное зрение. Как эти последние по слабости своего зрения, не переносят и солнечного света, и как больные удаляются и самой здоровой пищи, так и эти люди, больные душою и потерявшие очи ума, не могут пользоваться светом истины. Поэтому мы исполним свой долг и подадим им руку, беседуя с ними с великою кротостью. И блаженный Павел так увещевал, говоря: «С кротостью наставлять противников, не даст ли им Бог покаяния к познанию истины, чтобы они освободились от сети диавола, который уловил их в свою волю» (2Тим.2:25–26). Видишь, как он показал этими словами, что они как будто погрузились в какое-то опьянение; словом: «освободились» дал заметить, что они были погружены в какой-то глубине. И опять, «уловил», говорит, от диавола, то есть, как бы опутаны сетями. Поэтому от нас требуется большая кротость и долготерпение, чтобы можно было их исхитить и извлечь из сетей диавольских. Итак, скажем им: образумьтесь немного, взгляните на свет правды, размыслите об истинном значении слов. Сказав: сотворим человека по образу нашему и по подобию, (Бог) не остановился на этом, но последующими словами объяснил нам, в каком смысле употребил слово образ. Что говорит? — «И да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле». Итак, образ Он поставляет в господстве, а не в другом чем. И в самом деле, Бог сотворил человека властителем всего существующего на земле, и нет на земле ничего выше его, но все находится под его властно.

4. Если же и после такого раскрытия слов, любящие спорить будут говорить, что разумеется образ наружного вида, мы скажем им: так (Бог) значит, похож не только на мужа, но и на жену, потому что тот и другая имеют один и тот же образ? Но это было бы нелепо. Послушай, что говорит Павел: «Муж не должен покрывать голову, потому что он есть образ и слава Божия; а жена есть слава мужа» (1Кор.11:7). Тот обладает, а эта поставлена в подчинение, как и Бог изначала сказал ей: «К мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою» (Быт.3:16). Так как (человек) получил образ (Божий) в праве на господство, а не во (внешнем) виде, а господствует над всем муж, жена же поставлена в подчинение, то поэтому Павел говорит о муже, что он есть «образ и слава Божия; а жена есть слава мужа». А если бы он, говорил о (внешнем) виде, то не сделал бы такого различия (между мужем и женою), потому что одинаков вид и у мужа и у жены. Видишь полноту истины, как она не оставляет никакого предлога к оправданию любящим пустые споры? Но, однако же, и при всем этом мы не перестанем оказывать им великое долготерпение, «не даст ли им Бог покаяния к познанию истины» (2Тим.2:25). Не перестанем же употреблять все меры кротости; может быть, успеем извлечь их из диавольского обольщения. И, если угодно, опять представим им блаженного Павла, который так говорил жителям афинским: «Мы… не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого» (Деян.17:29). Видишь, с какою тщательностью мудрый учитель искоренил их заблуждение? Он сказал, что не только божество не имеет телесного образа, но что и вымысел человеческий не в состоянии изобрести ничего такого. Постоянно говоря это им, не переставайте делать, что только от вас зависит: может быть, они послушают вас; можете, быть, захотят открыть глаза для истины. Но, так говоря им с великою кротостью и осмотрительностью, сами вы, молю, твердо держите догматы Церкви, не нарушая последовательности сказанного. С иудеями говорите соответственно, объясняя, что эти слова сказаны не кому-либо из служебных духов, но самому Единородному Сыну Божию; умствующим по-ариански отсюда же доказывайте равночестие Сына с Отцом; а представляющим Божество человекообразно приводите слова блаженного Павла, истребляя пагубные недуги, возникающие подобно плевелам, догматами Церкви, а в себе старайтесь укоренять благочестивое учение. Желаю и молю, чтобы все вы исполняли обязанности учителей, чтобы не только сами слушали слова наши, но и передавали их другим, и заблуждающихся обращали на путь истины, как и Павел говорит, — «назидайте один другого» (1Фес.5:11); и: «со страхом и трепетом совершайте свое спасение» (Флп.2:12). Таким образом и Церковь наша возрастет в числе, и вы получите свыше великую милость за свою великую заботливость о ваших сочленах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Оглавление

  • Том IV (Часть 1)

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Полное собрание творений. Том IV предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Примечания

1

Εφαγε και επιε και ελιπανθη και επαξυνθη, και απελακτισεν ο ηγαπημενοι вместо обычного чтения здесь у 70, не исключая и Лукианов списков: και εφαγεν Ιακωβ και ενεπλησθη, και απελακτισεν ο ηγαπημενοι ελιπανθη, επαξυνθη… = и ел Иаков и насытился.

2

ως εις τον ουρανον, согласно с переводом 70-ти; в еврейско-масоретском тексте нет чего-либо, соответствующего этому «как бы».

3

В таком порядке, отступающем от обычного греческого текста, читается это место по изданию Миня.

4

Κυρια ημερα, праздник Пасхи.

5

Златоуст читает: λογισμοι γαρ ανθρωπων (вместо θνητων = смертных, как обыкновенно читается в изданиях) δειλοι και επισφαλεις αιπινοιαι αυτων (вместо ημων = наша).

6

Т. е. что «Бог увидел, что это хорошо».

7

Здесь разумеются еретики аномеи (т. 1, стр. 483 и дал.) и македоняне.

8

Συστηματα, как в Лукиан. и др. сп., а не συστεματα, как в Александр. сп.

9

Так Златоуст: εν αυτω καθ' ομοιοτητα, κατά γενος, вопреки Лукиан. чтению, где εν αυτω κατά γενος = въ нем, по роду (Елизав. Библ.), но сходно с Алекс. и Бодлеан. сп.; в масор. тексте читается только «лемино = по роду своему».

10

Это обличение Златоуста падает и на тех толкователей, которые при объяснении истории твореная начинают, подобно иудеям, счета, дней или суток с вечера.

11

Текст Злат.: εις φαυσιν επι της γης, του διαχωριζειν… согласно с Лукиан. и другими сп., и вопреки Александр. сп., где φαυσιν της γης = освещать землю (Елизав. Библ.) Согласие с Лукиан. сп. у Злат. выразилось здесь и в том, что у него не читается дальнейших затем слов: και αρχειν της ημερας και της νυκτος = «управлять днем и ночью», как в Алекс. и др. списках. В масор. тексте не читается ни первых, ни последних слов.

12

В славянской Библии: введе, в греч. εθετο, что буквально будет «положил» и составляет более близкую передачу евр. вайясем = «поставил», каковое выражение вполне соответствует содержанию этого библ. повествования.

13

της των τροπων αναλλαγης; разумеются зимний и летний повороты, определяемые по солнцу.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я