Дело Чести, или Семь дней из жизни принца

Светлана Нарватова, 2023

Взгляд принцессы не соответствовал её деловому тону. Он словно ласкал моё лицо, иногда обегая тело, с несомненным восхищением. Я бы даже сказал, что Недотрога поедала меня взглядом, как любимое пирожное. Мысль мне понравилась. – Согласен с вами. – Я настаиваю, чтобы все обсуждения, которые имеют отношение к этому делу, велись только в моём присутствии. Нет, такое откровенное внимание, несомненно, приятно, но и капелька сопротивления бы не повредила. Для разогрева. – И вы, в свою очередь, обещаете не действовать в одиночку? – уточнил я. – Разумеется. Я же понимаю, что это Дело Чести. Начнём с обвиняемого и обвинителя? – Лучше с обвинителя и обвиняемого. – Можно и в таком порядке. Удачного вечера, эрус Веранир, – она улыбнулась, и в уголках ее красиво очерченных губ появились ямочки, сообщавшие, что улыбается Кейлинэ часто. …И больше за весь вечер Недотрога на меня ни разу не взглянула.

День первый

— Эрус Веранир, какая честь для нашего дома…

Нидария Тойз, мать невесты, старательно строила из себя гостеприимную хозяйку. Но удавалось это с большим трудом. Я бы даже сказал — не удавалась. Губы, растянутые в непривычную для них улыбку, так и норовили брезгливо поджаться. Жаба сушёная. Её супруг практически не появлялся в поместье, занимаясь делами в столице. И я его понимаю. Будь у меня такая жена, я бы тоже с головой в работу ушёл. Даже уехал бы. Подальше.

— Хорошо ли доехали?

— Благодарю, мона Нидария, вашими молитвами.

Осень на дворе! Кто же осенью по вашим дорогам хорошо доезжает? Вот если бы мои лошади могли летать… А так, где не рысью, там брасом.

— Присаживайтесь возле камина, я прикажу подать теплого вина, — выжала из себя очередную улыбку хозяйка.

— Буду премного благодарен.

И это чистая правда. Свежо осенними вечерами в Астани…

Просочившись к камину, я получил возможность понаблюдать за игрой в фанты. Молодежь коротала в гостиной долгий вечерок.

Приятная кудрявая шатенка вытянула первый фант, и им оказалась булавка для галстука.

— Тагард, если я не ошибаюсь, это ваше?

— Не ошибаетесь, эра Кейлинэ. Буду счастлив исполнить любое ваше желание.

Ба, да у нас тут принцесса Кейлинэ. Кейли-Недотрога, младшая дочь Ингарет Прекрасной, ныне правящей королевы Астани. Братец прав, совместим-ка необходимое с приятным.

Кейли была темной лошадкой в табуне венценосных кобылиц. Не замужем, несмотря на солидный для невесты возраст — двадцать четыре года. Вот уже шесть лет как не появляется на официальных мероприятиях. Даже я, при всем богатстве воображении, не могу себе представить скандал, после которого Ингарет, с юных лет известная… э-э-э… легкостью нравов, была бы вынуждена пойти на столь крайние меры. Узнать подноготную ситуации не составляло бы сложности. Просто это было неактуально. Кейли была целиком и полностью исключена из дипломатических сношений и политических интриг. А вот нужно было найти время. Похоже, Тойз входят в её протекторат, раз именно она обеспечивает законность этого расследования.

А Недотрога вполне себе ничего… Не сказать, что красавица, но лицо очень располагающее. К таким прохожие обращаются с вопросом, как пройти к королевскому дворцу, жены приходят пожаловаться на гулящих мужей, а гулящие мужья — за утешением. Одним словом, идеальная шпионка. Жаль, не завербуешь. Золотистые прядки завиваются вокруг личика. Живая мимика. Жесты точёные и плавные. Когда разговаривает, чуть касается собеседника — запястье, кисть, плечо, карман жилета на груди. Тот, кто назвал её Недотрогой, обладал изрядным чувством юмора. Фигурка такая… приятная. Есть, за что подержаться, и ничего лишнего. Я бы тоже с удовольствием дал ей потрогать… что-нибудь…

— Я знаю, что вы недавно вернулись из посольства в Флаоре, — звучал её мелодичный голос. — Говорят, там возник какой-то конфликт? Очень бы хотелось услышать обо всем из первых уст.

Хм, что тут скажешь: то, что эра не участвует в политических играх, ещё не означает, что ей о них ничего не известно.

— Да, там сложилась непростая ситуация, — Тагард Карэдас, счастливый жених, по совместительству — национальный герой, которому, возможно, удастся бескровно и почти бесплатно решить одну из важнейших стратегических задач экономики нашего государства, распушил хвост.

Как бы ему потоньше намекнуть, что петух с парой ярких перьев в заднице ещё не павлин?

Если описывать монира Тагарда двумя словами, то это офицер и джентльмен. В смысле, дебошир и бабник. Потомок древнего, но обедневшего рода. Не без усилий Тагарда, кстати сказать.

— Вы не представляете, эра, наше посольство обвинили в шпионаже! — продолжил он.

А что ещё оставалось местному правительству? Представители посольства вдруг начали прилюдно обсуждать факты, которые были известны крайне ограниченному числу лиц. Особо приближенных к трону Флаоры. Послы, вашу мать! Мало вас эта самая мать порола в детстве.

— Это же смешно! — негодовал Тагард.

Это тебе смешно. А вот моему информатору было совсем не до смеха, когда он петлял по улицам, уходя от преследования флаорских ищеек.

— Мы оказались в полной изоляции: ни балов, ни раутов, ни приемов. Местной знати было строго запрещено поддерживать с нами отношения. Да что там: нам вообще запретили покидать территорию резиденции. Месяц тоски и вынужденного безделья. А сколько всего полезного можно было бы сделать за это время!

Да уж. Сколько бутылок вина выпить, сколько борделей посетить, опиумных притонов почтить своим невменяемым присутствием…

— И чем же закончилось дело? — доброжелательно поинтересовалась эра.

— Мы много работали над урегулированием ситуации, — с чувством собственной значимости ответил Тагард. — Официальных извинений, правда, так и не дождались, но обвинения были сняты.

Герои! Трудяги! И мы чуть-чуть подсобили. Так, выдвинули встречные обвинения — мелочь, конечно. Пришлось срочно обнаружить в родном государстве флаорского шпиона."Обнаруживать"было жалко. Целых два года ему дезу сливали. Но чем ни пожертвуешь ради общего блага…

— Простите, принцесса, большего рассказать не могу, — важно завершил жених. — Сами понимаете, государственная тайна. Теперь моя очередь тянуть фант?

Тагард вытянул колечко, которое было опознано как принадлежащее Равелиссе Ларти. Единственным ликвидным активом, доставшимся монире от непоследних по происхождению родителей, являлась яркая внешность. Которую мона и монетезировала с завидной эффективностью. Направо и налево. А так же вперед и назад. Что скрывать — по собственному опыту знаю.

Тагард старательно изобразил мыслительную деятельность и озвучил свое задание:

— Равелисса, скажите, а какая у вас самая заветная мечта?

Лисса похлопала ресничками и смущенно ответила:

— О чём же еще может мечтать девушка? Выйти замуж за благородного монира.

И впрямь, раз уж мечтать, так о несбыточном…

Следующим фантом оказалась запонка Грэйди Ровиньера. Грэйди — славный малый. Хотя какой же он малый? Пальца на четыре выше меня и примерно на столько же лет старше. Несмотря на то, что мы являлись подданными разных государств, время от времени мы пересекались на официальных мероприятиях. Он достиг больших успехов в армии Астани и устойчивого положения при дворе. Которое стало практически незыблемым после того, как внезапно, вместе со всей семьей, скончался его дядя, владевший соседним с Тойзми поместьем.

Равелисса томно взглянула на него сквозь ресницы и мурлыкающим голоском спросила:

— Грэйди, расскажите, а какой должна быть избранница благородного монира?

Тот хмыкнул:

— А мне-то откуда знать?

— Грэ-эйди, ну, не упрямьтесь. Кому бы вы предложили руку и сердце?

— Однозначно женщине.

— Я же серьёзно спра-ашиваю, — Равелисса надула губки.

— А я серьёзно отвечаю. В том, что она должна быть женщиной, я совершенно уверен. А на счёт остального — пока нет. Скажем так, — он вновь хмыкнул, глядя куда-то себе под ноги, — пока я не встречал такой, с которой захотел бы связать свою, надеюсь, ещё долгую жизнь.

С этими словами он потянулся за следующим фантом, развернул бумажку, обнаружил в ней сережку и изобразил на лице озарение:

— О, вот кто нам ответит, какой должна быть мона, чтобы ей предложили стать женой! Ну, же, мона Ливиния, откройте нам тайну, — произнес он с интонацией"Скажи, деточка, как тебя зовут, и дядя даст конфетку".

Ливиния Тойз, совсем юная девушка — первый год на ярмарке невест — вспыхнула не то от негодования, не то от смущения, но воспитанно смолчала, опустив глаза. Да, невеста вполне себе ничего для дебютантки. Если бы не бледное лицо и тени под глазами. Не иначе как жених спать мешает? Замечательно, консультацию давать не нужно, вычёркиваем.

— Грэйди, ваш вопрос бестактен, — вмешалась Недотрога.

— Благодарю вас, эра, но я отвечу. Моя мама, Грэйди, говорит, что для того, чтобы благородный монир предложил руку и сердце, мона должна быть добродетельна и иметь достойное приданое.

Ой! А у мышки Ливи есть зубки! Отвечала она Грэйди, всем своим видом являя образец той самой добродетели и скромности, однако удар достиг своей цели, и Лисса поморщилась..

Тем временем Ливиния вынула очередной фант.

— Руден, это ваше?

Так вот кто сидит ко мне спиной! Хотя логично. Куда же Тагард без Красавчика Рудди? Руден Глок был гол, как голова грифа. Да и благородством кровей похвастаться не мог. Но ни одна светская вечеринка без него не обходилась. Откуда же срЕдства? От друга, вестимо. Никто не потратит ваши деньги так, как Красавчик Рудди — изящно, непринужденно и без малейших угрызений совести. В настоящее время эта рыба-прилипала паразитировала на тельце нашего жениха. Точнее, не нашего. И возможно, уже не жениха.

— Вы тоже были в Флаоре? — обратилась Ливиния к другу своего жениха. — И что вам там понравилось больше всего?

— Больше всего мне там понравились девушки, Ливи.

— Рудди, вопрос был"что понравилось", а не"кто", — посмеиваясь, заметил Тагард.

— Нет, я, конечно, могу уточнить и"что", но боюсь, это будет еще бестактнее, чем вопрос Грэйди, — и обращаясь к принцессе: — Эра, остался только ваш фант. А давайте, для разнообразия, вы нам споете?

— Руден, даже и не знаю, чего в вашем желании больше: садизма или мазохизма, — мягко улыбнулась принцесса. — Но это извращение не для слабонервных.

— Вы так ужасно поёте? — догадался Руден.

— Зато принцесса известна своими стихотворными экспромтами, — пришёл на помощь Грэйди.

— Хорошо, тогда давайте какой-нибудь экспромт, — милостиво согласился Рудди.

— Как пожелаете, — принцесса на минуту замолчала, а потом с хитренькой улыбочкой произнесла:

Чирикают птички, слетаясь проворно

Склевать так призывно лежащие зёрна.

А рядом сидит, умывается котик,

Пушистые лапки и мягкий животик.

"Куда торопиться? — мурлыкает кот, ‐

Из лапок пушистых никто не уйдет".

И, обернувшись ко мне, продолжила:

— Добрый вечер, эрус Веранир! Добро пожаловать на нашу гостеприимную землю.

Двойка мне за конспирацию!

Я подошел, поцеловал принцессе руку и поприветствовал остальных.

— Эра Кейлинэ, вы порочите мое светлое имя! Мой животик совсем не мягкий.

Вот и посмотрим, что ответит Недотрога. Если что-то вроде"Простите, не было возможности проверить", то можно сразу приступать к активным действиям насчет"потрогать". А если изобразит возмущение, то придется проводить осаду по всем правилам.

— Ах, это уже мелочи, эрус. Главное, что в остальном возражений нет, — отмахнулась Кейли. О как! Но тут же продолжила: — Нам, наверное, нужно обсудить последующие действия, не так ли? Мы могли бы уединиться у того же камина, например.

Вот и ладненько, значит, силы можно будет поберечь.

Мы переместились к огню, обновив бокалы с напитками.

— Думаю, сегодня вам лучше отдохнуть с дороги. Можно начать завтра, — заботливо предложила принцесса.

Она что, всерьёз? Кто же приглашает обсудить деловые вопросы, чтобы обсуждать деловые вопросы?!

— Но имейте в виду, — продолжила она. — У меня здесь есть и другие дела. Сами понимаете, я не часто бываю в своих протекторатах. Грех не воспользоваться возможностью решить накопившиеся вопросы. Поэтому предлагаю назначить наши встречи с участниками событий на послеобеденное время. Вас устроит?

Взгляд принцессы не соответствовал её деловому тону. Он словно ласкал моё лицо, иногда обегая тело, с несомненным восхищением. Я бы даже сказал, что Недотрога поедала меня взглядом, как любимое пирожное. Мысль мне понравилась.

— Согласен с вами.

— Я настаиваю, чтобы все обсуждения, которые имеют отношение к этому делу, велись только в моём присутствии.

Нет, такое откровенное внимание, несомненно, приятно, но и капелька сопротивления бы не повредила. Для разогрева.

— И вы, в свою очередь, обещаете не действовать в одиночку? — уточнил я.

— Разумеется. Я же понимаю, что это Дело Чести. Начнём с обвиняемого и обвинителя?

— Лучше с обвинителя и обвиняемого.

— Можно и в таком порядке. Удачного вечера, эрус Веранир, — она улыбнулась, и в уголках её красиво очерченных губ появились ямочки, сообщавшие, что улыбается Кейлинэ часто.

…И больше за весь вечер Недотрога на меня ни разу не взглянула.