Седьмая жизнь. 28 жизненных рассказов

Светлана Локтыш

Можно ли в память о любимом человеке изменить свою внешность и перестроить жизнь? Как найти баланс и гармонию в отношениях отцов и детей? И вправе ли человек подвергать опасности близкого? Всего в книгу «Седьмая жизнь» вошли 28 рассказов. Серьезные и даже трагические, философские и с долей юмора, они будут интересны всем, кому не безразличны вечные темы любви, гармоничных отношений, добра и зла.

Инна МИХАЙЛОВСКАЯ

Творчество — всегда труд, преодоление себя

Когда просят рассказать о себе, я обычно не знаю, с чего начать. А если это нужно для сборника очередного курса писательского мастерства Светланы Локтыш «Три рассказа за 30 дней», то в голову и вовсе не приходит ничего, кроме «родился-учился-женился». Тем более, что этот тренинг — не первый, в котором я участвовала.

Живу на севере острова Сахалин с самого рождения, но назвать себя коренной сахалинкой все же не могу: мои родители попали сюда в годы советской власти, когда для освоения островного края нужны были специалисты и рабочие руки. В детские годы меня многое увлекало, и одним из увлечений стала любовь к книгам, которые я научилась читать еще до школы. Позже, в юности, появилось и желание писать самой.

Вдохновение создавать литературные произведения есть, но знаете, что? Этого недостаточно, если хотим написать историю так, чтобы она оказалась интересна не только автору!

Курс, в котором я участвовала, показал, что творчество — всегда труд, преодоление себя, лени, несобранности и многих черт характера, мешающих творческому процессу. Рассказ «Дважды в реку», представленный в сборнике вашему вниманию, — пример преодоления этих качеств.

Насколько мне удалось сделать свою идею живой и интересной, судить, конечно, тебе, дорогой читатель.

Пообщаться больше можем на моей страничке во ВКонтакте.

Дважды в реку

Звонка Илона не слышала. И сразу поняла, что проспала, едва увидела стрелку будильника возле цифры «восемь». На сей раз привычка машинально нажимать кнопку и спать дальше одержала верх над попытками перебороть эту манеру.

«Пятница — второй понедельник, только в конце недели», — думала Илона, ловко подкрашивая губы и одновременно поправляя короткие каштановые прядки. Если повезет, можно успеть на чем-нибудь уехать: сноровка собираться отточена до автоматизма.

Илона обожала поспать. Иногда она пыталась пересилить себя, но лишь потому, что эта страсть мешала жить правильно — ложиться до полуночи и вставать с первыми петухами. Однако биоритмы Лоны шли вразрез с научной концепцией. Поспать же любила потому, что фантастически вкусные сновидения уносили ее в другую реальность и заставляли забыть, что нужно вставать на работу или делать важные утренние дела. Иногда ночные грезы даже были связаны с реальной жизнью, и становилось непонятно, сон это или явь.

Сны приходили разные. Один из них долго преследовал последние пять лет, повторяясь пару раз в год: в нем бывший супруг предлагал начать семейную жизнь без ссор и упреков. Менялись декорации и времена, не менялось одно — герои и суть, заставляющая переживать сюжет снова и снова. Иногда Лоне казалось, что этот сон из разряда вещих. Но сколько ни пыталась посмотреть, что он значит, сонники толком ничего не объясняли.

Илона захлопнула дверь и выскочила на улицу. Подбежав к остановке, увидела лишь заднее окно отходящего автобуса, который выручал ее в таких случаях.

— Опять опоздала? — неожиданно раздался над ухом ироничный голос.

Не веря своим ушам, она оглянулась. Позади стоял Виктор, бывший муж. А этот момент напоминал сюжет того самого сна.

— И что мне теперь делать? Схлопочу штраф, — расстроенно сказала Илона, готовая в голос расплакаться.

Виктор вскинул руку, перед ними остановилось такси. Открывая дверцу, он втиснул ее в салон и сел рядом.

— Куда ехать?

— Все туда же, — тихо ответила она.

— Институт на Комарова, и побыстрее, — скомандовал он таксисту и повернулся к бывшей жене. — А ты что, все там же работаешь?

— Да. И меня это устраивает.

До места доехали быстро, даже осталось время перекинуться парой слов. Виктор придержал дверь, дожидаясь, пока Лона выйдет из машины.

— Спасибо, Вить, тебя мне сам бог послал, — сконфуженно пробормотала она: всегда удивляла способность бывшего выкручиваться из любых ситуаций.

— Да не за что, обращайся, — небрежно ответил он, не собираясь уходить. Их взгляды встретились, и женщина кокетливо улыбнулась.

— Теперь я твоя должница, с меня пирог с чаем.

— Идет, — засмеялся Виктор, — я еще помню вкус твоих шанежек. Когда будем пробовать?

— Да хоть сегодня после работы, — в тон ему ответила Илона, и вошла в прохладный холл института…

Доставая из духовки яблочный пирог, она прислушивалась к звукам у двери, но все равно звонок прозвучал неожиданно. На пороге стоял Виктор с «Рафаэлло» и бутылкой Абрау Дюрсо.

Они расположились в небольшой кухне, и аромат вина, любимых сладостей воскресил в памяти моменты беспечной молодости. Тогда они просто любили друг друга, особо не задумываясь о бытовых мелочах.

А сейчас в гостиной ностальгически пел саксофон, и воспоминания бывших супругов были только о хорошем. Виктор взял жену за руку, приглашая на медленный танец.

— Я всегда думал о тебе, — прошептал он, крепче прижимая к себе, — и всегда знал, что встретимся опять.

— А как же твоя супруга? — удивилась бывшая жена.

— Первая жена всегда остается первой, — ответил мужчина. — Да и разошлись мы давно к тому же.

— И она, конечно, оказалась стервой…

— Это теперь уже не важно, — он настойчиво искал в темноте ее губы.

Утром Илона уехала за город к маме, взбудораженная бессонной ночью. В записке на кухне она просила Виктора приготовить что-нибудь на ужин. Но вечером ее ждал неприятный сюрприз — ужина не было. Не оказалось в доме и мужчины — он вернулся после вечерних новостей, с легким пивным душком.

— Мы с Димоном посидели немножко… Прости, что ничего не сварганил на ужин, — оправдывался Виктор. — Зато он берет меня к себе в бригаду. Ты же хочешь, чтобы я был добытчиком?

— Точно берет? — засомневалась Илона.

— Куда он денется, электрики везде нужны!

Она не возражала, потому что уже не помнила, когда в последний раз чувствовала себя слабой. Жизнь с чистого листа только начиналась, и омрачать ее семейными дрязгами не хотелось.

Так и стали они снова жить вместе. Илона работала в конструкторском бюро, ставшем родным за последний десяток лет, а Виктор устроился электриком в домоуправление. Нередко он приходил домой пораньше и, лежа на диване, щелкал пультом телевизора в ожидании жены.

— Живут же люди, — завистливо вздыхал, когда на экране мелькали яркие огни мегаполисов, — давай уедем из этого захолустья!

— Куда? И кто нас там ждет? — пожимала плечами Лона. Ей не хотелось бросать маму, друзей и любимую работу ради непонятных приключений. — Где и на что мы будем там жить? Ведь нужно жилье и деньги хотя бы на первое время.

— Деньги достанем, — однажды самоуверенно заявил муж, — да хоть дом твоей матери продадим.

— С ума сошел?! Как это «продадим»? А маму куда?

— В твоей двушке поселим. Что ей, много надо? Мы еще молоды, а теща уже пожилая.

— Это ее квартира и есть, забыл, что она мне ее подарила? — возмутилась Илона.

— Тем более, даже одной проблемой меньше, — пожал плечами Виктор, не отводя взгляда от плазменной панели.

Мамин дом с садом и огородом стал не только уютным гнездышком для Илоны, но и хорошим подспорьем для хозяйственной пенсионерки. В свои шестьдесят с небольшим Людмила Павловна была довольно энергичной дамой и легко управлялась с огородом, чьи плоды приносили неплохой доход на местном рынке. Нет, никогда мама не согласится продать участок-кормилец, а у дочери не повернется язык ей это предложить.

— Другие родители помогают детям, — не унимался муж. — Поговори с мамулей, или давай я сам с ней поговорю.

Итог этих переговоров Илона могла хорошо представить. Людмила Павловна недолюбливала зятя за самоуверенность и легкое отношение к жизни. И после того, как дочь сошлась с ним, отнеслась к этому скептически.

— Дело, конечно, твое, Лоночка, но ты наступаешь на те же грабли.

— Но почему, мам? Бывают же случаи, люди сходятся и живут после развода.

— Да твой красавец никогда не переменится, вот увидишь еще.

Нет, нельзя допустить даже намека на разговор, тем более сейчас, когда не за горами мамин юбилей…

В тот сентябрьский день было тепло, лишь свежий ветерок напоминал, что лето позади. И настроение было таким же светлым и радостным. До пригорода Лона обычно добиралась на автобусе. Но в этот раз Виктор настоял ехать только на такси: ведь в руках были подарок и цветы, а на жене — вечернее платье.

Вот и дом, нарядная именинница обняла гостей у порога. Старший брат немного удивился приезду Лоны с бывшим, но, увидев счастливое лицо сестры, вопросов задавать не стал. За столом зять развлекал компанию анекдотами и тостами, которые сыпались из него один за другим. Наблюдая за его выкрутасами, Илона не могла отделаться от смутного предчувствия: раньше в гостях у тещи он не был таким веселым, галантным. И женская интуиция ее не подвела.

— Ой, чуть не забыла, у меня же утка почти готова! — спохватилась мама, когда закуски и салаты были распробованы, а разговоры плавно перешли на житейские темы.

К ее удивлению, зять предложил помочь вытащить горячий противень из духовки. И вот ароматная утка с яблоками торжественно водрузилась на стол, а Виктор поднял рюмку коньяка за любимую тещу.

— Давайте выпьем за отменную кулинарку и хозяйку, Людмилу Павловну! Жаль, что не скоро мы увидимся снова.

— Почему же не скоро? Я вам всегда искренне рада, приезжайте хоть каждый день, — не поняла намека виновница праздника.

— Вам, наверное, Лона еще не успела сказать… в общем, мы решили переехать жить в другой город, — решился, наконец, Виктор на разговор.

— Мама, он шутит, никуда мы не едем, — Илона попыталась спасти положение, видя растерянное мамино лицо. — Еще ничего не решено, не слушай его!

— Подождите, как это «переедем»? — хозяйка опустила бокал с шампанским на стол. — А на что жить там, и на какие деньги будете покупать жилье? Ведь у тебя, доченька, и сбережений-то нет…

— А вы, мама, разве нам не поможете? — Виктор кашлянул, изображая смущение. — Вон у вас дом какой, загляденье! За него можно неплохие деньги выручить.

— Чего-о-о?

Людмила Павловна растерялась окончательно и, расстроенная, чуть не села мимо стула. В наступившей тишине часы пробили восемь раз.

— Все, Витя, мы уезжаем! — сказала Илона, и, решительно взяв мужа под руку, подтолкнула его к двери. Перед ней она повернулась к маме и брату. — Нам действительно пора, извините, если что не так, я вызову такси.

Дорога домой прошла в молчании. Илона не хотела выяснять отношения при посторонних, а Виктор прокручивал в уме события дня. Итог беседы с тещей его не устраивал, да и разве можно назвать это результатом? «Дурак, — мысленно ругал он себя, — надо было потолковать наедине, вдруг бы и согласилась…»

— Что это было? — спросила Илона, едва они вошли в квартиру. — Почему ты решаешь за двоих, а со мной даже не советуешься?

— Я сам знаю, что для нас хорошо, а что плохо. Или я здесь не хозяин? — Виктор раздраженно закурил и с силой выпустил струю дыма в потолок.

— А я считала, что в семье решают оба, а не кто-то один, — начала Лона.

Но муж перебил ее.

— Мало ли, что ты считаешь. Может, ты еще думаешь, что лучше этой дыры и места нет? — усмехнулся он.

— То, что ты называешь дырой, — мой родной город, да и твой тоже, — она была готова расплакаться. — С каких пор он перестал тебе нравиться? Ты здесь родился, вырос, похоронил родителей… Как ты изменился, Витя, и почему я этого не замечала раньше?

— Да что тут делать?! Здесь даже пойти некуда, работа-дом, день сурка с утра до вечера! Ну, ничего, мы все равно уедем, я добьюсь своего!

— Нет, — твердо произнесла Илона. — Я никуда с тобой не поеду.

— Поедешь, — он крепко схватил ее за плечи. Его взгляд стал холодным, в голосе появились жесткие нотки. — Никуда не денешься. Я не собираюсь прозябать в этой деревне. Здесь даже ночного клуба нет!

— С классными телками? — ехидно уточнила Илона.

— Да хотя бы и так! — огрызнулся Виктор. Сообразив, что ляпнул не то, сначала смутился, а после разозлился: — А ты так и не научилась жить по-людски. И не научишься, овца, — процедил он и оттолкнул жену так, что та потеряла равновесие и упала.

— Ты остался таким же. И почему я поверила, что ты стал лучше? — ошарашенно, словно рассуждая сама с собой, проговорила она. — Уезжай. Я соберу тебе вещи.

Утром, глядя из окна на бывшего мужа в отъезжающей маршрутке, Илона думала: «Права была мама, в одну реку дважды не ходят».

Больше они не встречались, даже во снах.