Записки светского паломника. Книга 4

Светлана Кутузова

Книга погрузит нас в путешествия по другим странам. И, что еще более интересно, в путешествие к глубинам постижения себя и своего пути в мире. Это книга о вере, о Боге и о постижении себя на пути своей жизни

2

Мы подплываем к острову. Неспешно, но радостно, после такой мокроты и тряски и лобового ветра, вылезаем на берег.

Остров выглядит пустынным и покинутым. Непонятные остовы металлических конструкций, оставшихся от советских времен, пронзают небо — бестолково и бесполезно. Многие дома покосились и словно доживают свои последние дни, крича своими пустыми глазницами окон без стекол о запустении и смерти.

Мы проходим бывший сельский клуб с остатками советских лозунгов, крохотный магазинчик, в котром покупаем хлеб и пару пачек печенья. Больше там купить и нечего. Я в растерянности — нам с Андреем нужно что-то есть, потому что обратной лодки сегодня не будет. А катер должен быть только завтра. Должен…

Мы проходим мимо нескольких, совершенно неожиданно нарядных и красиво выкрашенных домов. За поворотом открывается вид на храм. Перед ним стоит крошечная часовня Святителя Николая. Кажется, нам сюда…

Я не часто пользуюсь для выбора места проживания социальными сетями — мне кажется это небезопасным. Но для небольших поездок они могут быть весьма удачной находкой. Многие небольшие гостевые дома имеют свои сообщества, в которых можно оперативно получить информацию. Именно во Вконтакте я нашла уникальный дом для отдыха в Гагре в пяти минутах ходьбы от моря. И там же мне посчастливилось познакомиться с жительницей Талабских островов, которая дала мне контакты отца Паисия — настоятеля Храма Николая Угодника на острове Залит.

Отец Паисий любезно предложил для ночевки свой дом, где мы и планировали остановиться с Андреем. Плату за проживание он не берет, но принимает пожертвования на храм.

Я вхожу в церковь. Идет служба — но совсем тихо, певчих едва слышно. В полумраке едва видна фресковая живопись — стены храма словно живые, с перекликающимися на них ликами святых и библейскими сюжетами.

Людей совсем мало. Я подхожу к отцу Паисию на исповедь. Почему-то я снова, как и в мой первый приход к отцу Антонию, выписала заранее на бумажке все свои грехи. Это называется «генеральная исповедь», в которой человек пересматривает всю свою жизнь. Он смотрит на меня удивленно и спрашивает спокойно и по-отечески, зачем я это сделала? Успокаивает меня, говоря, что в этом не было необходимости.

Я понимаю, что все еще чувствую себя во многом виноватой. Мне кажется, что моя жизнь не складывается так, как бы мне хотелось, потому что я что-то делаю не так. Не могу понять чего-то важного. Не туда смотрю. Не в ту сторону иду. Да и само место кажется мне таким, что это просто необходимо здесь сделать. И я говорю ему о том, что тяготит меня больше всего: о сделанном мной когда-то аборте.

19 лет — совершенно безмозглая пора. И она, конечно, не обошла меня стороной. Я не планировала ребенка от своего первого мужа, когда мы предавались любви в студенческом общежитии. Но понадеялась на то, на что надеются обычно юные и неопытные девушки: на природные циклы и прерванный интимный контакт. Я специально пишу об этом так подробно, чтобы читатели воспользовались моим опытом и постарались избежать моих ошибок. В моем случае оба варианта не сработали. Я забеременела.

Второй курс института и у меня и у мужа, отсутствие собственного жилья, сложности с финансами — вопроса что делать не возникало. Сначала я попробовала напиться каких-то гомеопатических лекарств, но это не помогло. Через пару недель у меня начались резкие приступы тошноты и я начала пить гормональные противозачаточные таблетки. Все это время гинекологи не говорили ничего внятного — слишком маленький срок. Может быть и да, может быть и нет. А тесты порой и ошибаются. Через месяц после начала приема гормональных препаратов цикл восстановился — но с дикими болями, которые подсказали мне о том, что беременность все-таки была и она в этот момент закончилась.

Сон, который я увидела тогда, я поняла только спустя много лет. Слишком много лет. Однажды во сне, словно в полудреме, я увидела своих детей, которые бегали по комнате и играли, весело щебетали о своем. Все было как обычно за исключением того, что они выглядели как золотистые шары. Может быть так выглядят детские души. И тогда, словно молния, меня пронзило и воспоминание об этом сне и сразу пришло истинное его понимание, от чего мне сразу стало не хорошо.

В том сне было темно. Я лежала на кровати. И мне было очень страшно. Так страшно бывает, когда видишь во сне какую-то чуждую тебе силу или умершего человека. Холодный ужас сковывал меня и я с трудом могла пошевелиться. На подоконнике сидел золотистый мальчик. Ему было лет 7—9. Я не видела лица, только золотые контуры его фигуры. «Зачем ты меня убила?» — грустно спросил он. Я в ужасе накрылась одеялом, совершенно не понимая, о каком убийстве он говорит и почему говорит это все именно мне.

Я забыла об этом сне на двадцать лет. Понимание того, кто на самом деле был этот мальчик и о каком убийстве он тогда говорил обдало меня волной ужаса.

Каково это — слышать такой вопрос от своего нерожденного ребенка? Каково это — чувствовать себя убийцей?

Больше всего я не хочу скатываться в осуждение. У каждого есть свои причины для любого жизненного выбора. Но всегда, я подчеркиваю — всегда — есть ответственность за последствия этого выбора. Многие вещи уже никогда нельзя изменить. Но их можно и нужно предотвратить. Полагаю, пара пачек презервативов не сильно опустошила бы наш с мужем карман.

Отец Паисий смотрит на меня грустно и говорит тихо, еле слышно:

— Ты не можешь это изменить. Все, что тебе остается, — это жить с этим. Это останется с тобой навсегда.

Он молча накрывает меня епитрахилью, крестя и отпуская мои грехи. Он отпускает их все. Но это ничего не меняет. Потому что даже, если Бог способен это простить, изменить уже ничего нельзя.

Я не знаю как и почему дети приходят к нам. Суждено ли им родится именно в нашей семье? Суждено ли именно нам быть их родителями?

Мой сын пришел ко мне во сне за месяц до беременности. После полутора лет безуспешных попыток. После вереницы снов с предупреждениями о том, что рожать сейчас нельзя, не нужно, потому что ребенок будет больной. После вереницы посещенных мною врачей (сны я тогда упорно игнорировала и объясняла их своими страхами или игрой подсознания).

Конец ознакомительного фрагмента.