Полярный – Москва

Светлана Комракова, 2020

Жизнь отдельного человека может быть и заурядной, и чрезвычайно интересной – всё зависит от угла зрения и, главное, от того, кто рассказывает историю. Светлане Комраковой удалось превратить историю жизни, казалось бы, обычной женщины в увлекательный роман. Классический сюжет «Детство, отрочество, юность, первая любовь» приобретает у неё черты прустовского «утраченного времени»: каждая деталь, оттенок чувства выписаны психологически верно. Невозможно не сопереживать главной героине, её простым, но глубоким чувствам, нехитрым драмам и трагедиям – всему тому, что делает каждую жизнь неповторимой, удивительной, бесценной.

Проблемы взрослых

У моей мамы был большой отпуск — 40 дней. Но ей всегда казалось, что проходит он быстро. Нет-нет да и скажет: «Отпуск мой разматывается…» Она всегда с радостью ехала в деревню. Ей всё здесь нравилось. Всё было родное и близкое. В Полярный же возвращалась с неохотой. На обратном пути вспоминали с тётей Раей всякие страшные случаи в Полярном. Мне такие разговоры очень не нравились. Я была уверена, что в Полярном всё прекрасно. Но, к сожалению, настало время, когда мне тоже пришлось убедиться, что «не всё спокойно в датском королевстве».

Это случилось, когда мы жили на Североморской улице, занимали 2 комнаты в коммунальной квартире. Я училась во вторую смену, поэтому рано не вставала. Но на этот раз я проснулась от грохота. Было темно, хотя это не означало, что было рано, так как наступила полярная ночь и светало поздно. Грохот раздавался откуда-то с улицы, и, когда я подошла к окну, за окном сверкнуло что-то яркое. Мысль о грозе успела промелькнуть в моей голове, но тут же стало ясно, что для грозы не сезон. Я вышла из своей комнаты. Взрослых дома не было. В комнате родителей спал мой младший брат, оставленный дома по случаю карантина — у соседских детей было что-то заразное. Вскоре пришла мама. Оказалось, все мамы разбежались с работы, чтобы проверить своих детей.

А случилось вот что: в подплаве на подводной дизельной лодке произошёл взрыв. То яркое, что я видела в окне, был осколок, каких много пролетело по городу. В домах, что рядом с подплавом, повыбивало окна. Убитых и раненых военнослужащих было очень много. Трагедия произошла страшная.

По молодости лет я совсем не интересовалась, писала ли что-нибудь об этом советская пресса, но из разговоров взрослых запомнилось, что о случившемся говорили вражеские радиостанции, даже называли фамилии командиров потерпевших подлодок, что поразило моё воображение.

Спустя несколько лет внутри двора Циркульного магазина появился памятник погибшим подводникам. Но громко об этой трагедии говорить было не принято. Зато позже много говорили о подводной лодке, ушедшей в автономное плаванье и не вернувшейся. В это же самое время на экраны вышел фильм «ЧП — чрезвычайное происшествие» о советском корабле, захваченном в плен нашими врагами. Мама всё проводила аналогии с пропавшей подлодкой.

Помню пожар, вспыхнувший в подплаве, когда загорелся причал. Это было уже много лет спустя после взрыва. Но теперь при появлении на причале пламени, все лодки «выскочили» в залив, а кое-кто из командиров скомандовал срочное погружение. В этот раз жертв не было. Пожар был быстро потушен, но думаю, что он был бы страшен, если бы подлодки не разбежались по заливу. Этот пожар я видела сама. А сколько подобного было, но я не знала об этом в силу возраста и осторожности взрослых? Вот по этим причинам мама и не любила возвращаться в Полярный.

Зато я, когда отпуск родителей подходил к концу и надо было возвращаться, ликовала! К тому времени я уже начинала тяготиться деревенской жизнью, вспоминала своих полярнинских подруг, и меня сильно тянуло домой.

Вернувшись, я первым делом принималась за почту. Журнал «Пионер», газета «Пионерская правда» — всё это всегда выписывалось, за лето скапливалось и казалось ужасно интересным.

В оставшиеся от каникул дни у меня была возможность всё, не торопясь, с удовольствием прочесть, навестить вернувшихся подруг и с нетерпением ждать 1-е сентября.