Между небом и землёй

Светлана Е.

Сложно освободиться от «больных» отношений? Сложно. Порой, даже невозможно. А что делать, если новая любовь уже постучала в дверь? Смело открыть и шагнуть навстречу. Но так ли это легко сделать? Нет. Особенно если тебя никак не отпускает шлейф прошлого…

Глава 1

— Мам, я дома, — крикнула я, входя в квартиру.

— А что так долго? Я уже волноваться начала. И что у тебя с телефоном?

— Зарядка села.

— Так почему так долго, ты же сказала, что на два часа уходишь?

— Этот магазин, оказывается, находится на другом конце Москвы, я только туда два часа добиралась, потом обратно, такси не было, пришлось ждать трамвай.

— А почему ты Глебу не позвонила, он бы тебя забрал оттуда? Кстати, он звонил.

— Мам, давай не будем сейчас о Глебе, хорошо? Ты же знаешь, мне совершенно неприятна эта тема.

— Ладно, тогда иди, поешь, а то весь день голодная бегала за своей книгой.

— Хорошо, сейчас только руки помою. А папа ещё не вернулся?

— Нет, он позже будет.

Поев, я ушла в свою комнату, надо же хотя бы посмотреть, что это за книга такая, из-за которой у меня сегодня весь день не задался. Надо признать, что книга, действительно, оказалась интересной, там было много материала, который я не могла нигде найти, поэтому, увлёкшись чтением, я даже забыла поставить телефон на зарядку, и уж тем более забыла про время. Из увлекательного чтения меня выдернул голос мамы, которая позвала меня к телефону. Догадываясь, кто мне звонит, я прошла к аппарату, хотя разговаривать с этим человеком у меня не было никакого желания. От одной мысли об этом у меня портилось настроение окончательно и бесповоротно.

— Да, я слушаю, — сказала я нехотя в трубку.

— Малыш, ну ты куда пропала, я тебе весь день звоню, ты всё время недоступна и дома тебя нет?

— Глеб, я же сказала, что сегодня еду по делам и буду только к вечеру.

— А мобильный, ты его выключила?

— Нет, зарядка села, сейчас поставлю заряжаться.

— А раньше почему не поставила?

— Я что, должна сейчас оправдываться перед тобой или что, не пойму? Я кажется русским языком объяснила в чём дело. Что ты сейчас хочешь от меня? — моё терпение начинало подходить к концу, поэтому я практически перешла на крик.

— Ладно, не сердись, всё нормально. Когда мы увидимся? — его приторно сладкий голос раздражал меня всё больше.

— Я не знаю, может быть на следующей неделе, на выходных.

— А пораньше никак, я соскучился?

— Пораньше никак, я занята, у меня учёба, всё, Глеб, извини, мне нужно идти, пока, — с этими словами я резко положила трубку.

Тут же ко мне подошла мама, которая была явно недовольна нашим с Глебом разговором, а точнее тоном, которым я с ним разговаривала.

— Оля, ну нельзя же так резко разговаривать.

— Мам, а как мне с ним разговаривать? Он меня раздражает, меня трясёт только от одного его голоса, ты же сама всё прекрасно знаешь.

— Я вот не пойму, почему ты так относишься к Глебу, он же хороший мальчик? — мама явно не собиралась сдаваться и останавливаться в своих нравоучениях.

— Хороший мальчик? Мам, ты слышишь себя, о чём ты говоришь? — я тоже не сдавалась и собиралась отстаивать свои позиции до конца.

— Он же любит тебя.

— Зато я его не люблю. Он меня раз-дра-жа-ет, — произнесла я по слогам и ушла в свою комнату.

Меня всю трясло. Никогда не думала, что один голос человека может так бесить. И уж тем более, никогда не думала, что это может произойти со мной. Глеб Орлов, это как раз тот человек, от упоминания которого меня начинало трясти, словно я находилась в одном нижнем белье на улице в 30-градусный мороз. Вы пробовали когда-нибудь выйти на улицу в купальнике, когда там 30 градусов мороза? Если нет, тогда вы меня не поймёте. Аргумент мамы, что он меня любит, никак не успокаивал, а наоборот, раздражал ещё больше. Ведь я-то его не люблю. Иногда мне просто хочется выйти на улицу и прокричать изо всех сил: Я ТЕБЯ НЕ ЛЮБЛЮ. Вы спросите, почему тогда я не пошлю его куда подальше? Я отвечу, тысячу раз говорила ему, что он мне не нужен, просила не беспокоить меня, оставить в покое. Думаете, он послушал? Конечно же, нет. Он наоборот усиливал свои ухаживания, если это можно так назвать, к тому же он нравился моей маме, как перспективный зять. Нет, ей, конечно, было не наплевать на мои чувства, просто она очень деликатно постоянно просила меня: присмотрись к нему, ведь что-то тебя в нём привлекло, когда ты начала с ним встречаться. Да, год назад меня в нём что-то привлекло, хотя теперь сама не понимаю что именно, но потом он изменился, нет, он не стал грубо относиться ко мне или что-то подобное, просто он стал каким-то не таким, совсем не тем Глебом, который мне понравился изначально. С каждым днём его поведение всё больше выводило меня из себя. И вот теперь я никак не могла добиться того, чтобы он оставил меня в покое. Мама видела, что я стала относиться к нему по-другому, но всё же думала, что мы сможем быть вместе, она на этом, конечно, не настаивала, но некая надежда у неё была. Ну конечно, встречаясь с моими родителями Глеб по-прежнему вёл себя так же как и раньше, пытался во всём угодить, поэтому естественно мама не замечала каких-либо изменений в нём, но я-то замечала, и с каждым разом эти изменения мне всё больше не нравились. Его родители, кстати сказать, тоже были настроены достаточно позитивно, и уже мысленно решали, в каком ресторане будет проходить наша свадьба. Мой папа занимал нейтральную позицию, Глеб ему сразу не особо понравился, но он мне сказал, что будет счастлив, если я буду счастлива. Тогда я тоже думала, что вот оно моё счастье, что мне очень сильно повезло, что я встретила такого парня, как Глеб. Он был на два года старше меня, достаточно симпатичный, если не сказать красивый блондин с голубыми глазами, прямо-таки идеал, перспективный финансист, у него была хорошая работа, хорошая зарплата, хороший автомобиль, он жил отдельно от родителей, к слову сказать, не раз просил меня к нему переехать, да и замуж звал тоже, казалось бы, что ещё для счастья надо. И вот теперь оказалось, что для счастья всего этого не нужно. Зачем я продолжала встречаться с Глебом? Я этот вопрос задавала себе неоднократно, по всему получается, что из-за привычки, хотя какая уж там привычка, если меня от него трясёт, я его слышать не хочу, не то, что видеть. Всё, надо с этим завязывать и ставить точку, надоело уже.

На следующий день по дороге из университета ко мне неожиданно подъехал Глеб.

— Зайка, ты что, меня избегаешь? — выйдя из машины, спросил он.

— С чего ты решил?

— А почему тогда не отвечаешь на мои звонки, сообщения, видеться не хочешь? — его хамоватый тон стал меня напрягать.

— Глеб, я тебе вчера всё объяснила, мне показалось, что ты всё понял.

— Садись, я тебя подвезу, заодно поговорим.

— Значит, мне всё-таки показалось. Спасибо, я пешком дойду, здесь недалеко.

— Оль, садись, моя будущая жена не будет расхаживать по улицам, когда я могу её довезти, куда она захочет.

— Твоя будущая жена? — от этих слов меня перекосило. — Я, по-моему, не давала согласия на нашу свадьбу. Давай встретимся на выходных и поговорим серьёзно, а сейчас я спешу.

Я уже собралась идти, как вдруг Глеб схватил меня за руку и резко притянул к себе.

— Так зачем ждать выходных, давай сейчас поговорим, садись в машину, — прошипел он мне.

— Пусти, мне больно, — я пыталась освободить свою руку, но у меня это плохо получалось, в итоге Глеб силком затащил меня в машину, а сам сел за руль.

— Куда тебя отвезти?

— Никуда, открой дверь, я хочу выйти.

— Ты же хотела поговорить, так давай, я тебя слушаю, — продолжал он испытывать мои нервы.

— Глеб, разблокируй дверь, я не хочу сейчас с тобой разговаривать, ты что, не понимаешь, выпусти меня!

— Ну, зачем кричать, как резанная? Малыш, тебе не идёт такой тон, сбавь немного обороты.

— Придурок, я тебя ненавижу! Что ты сейчас издеваешься надо мной? Хорошо, раз ты хочешь поговорить сейчас, то слушай. Единственное, что я хотела тебе сказать, чтобы ты оставил меня в покое, и не приближался больше ко мне, всё, между нами всё кончено, на этот раз окончательно, я не хочу больше тебя видеть. А теперь выпусти меня!

Последнюю фразу я практически прокричала, сама не осознавая этого, настолько сильно было моё раздражение, в какой-то момент мне показалось, что у меня сейчас начнётся истерика.

— Всё сказала? А теперь меня послушай. Расстались мы или нет, это буду решать я, а не ты, и избавиться от меня так просто у тебя не получится, поняла?

— Ты что, угрожаешь? Это бесполезно, — кинула я в ответ, и вышла из автомобиля, дверь которого была уже благополучно разблокирована, несмотря на его какие-то попытки меня удержать.

Глеб явно не считал наш разговор законченным, только мне уже было всё равно. Я прибавила шаг и очень быстро оказалась у дома.

Почти бегом я взлетела на свой этаж, даже не стала дожидаться лифта, мне всё время казалось, что если я остановлюсь, то сзади тут же появится Глеб. И надо же было ему схватить меня именно за ту руку, которая болела со вчерашнего дня. И о чём я только думаю, он же первый раз применил по отношению ко мне силу, до этого он меня и пальцем не трогал, а сегодня так схватил за руку, будто делает это уже не первый раз, жест был таким привычным и обыденным для него. Это уже переходит все границы, такого отношения я не потерплю, на меня никто никогда не поднимал руку, и тут этот урод осмелился это сделать. Нет, он меня, конечно, не ударил, но далеко ли до этого, если есть такие предпосылки? Я всё-таки девушка, и такого хамского отношения к себе терпеть не намерена.

Едва я зашла домой, тут же услышала голос мамы:

— Олечка, это ты?

— Да, мам, это я.

Мама вышла из комнаты и тут же заметила мою покрасневшую руку и моё состояние:

— А что с твоей рукой?

— Это Глеб. Встретил меня по дороге из института, захотел поговорить, а я не хотела, он схватил меня за руку и силой затолкал в машину, — пояснила я, жаловаться я никогда не любила, но сейчас был именно тот момент, когда маме нужно было раскрыть глаза на этого человека, а тут любые средства хороши.

— Глеб? Схватил? Затолкал силой? Да как он посмел?

— Вот так, посмел. А ты говоришь — хороший мальчик. Ну что, ты до сих пор думаешь, что он такой уж прям хороший?

— Дочь, ты сейчас серьёзно, не выдумываешь?

— Мам, ты что, мне не веришь? Неужели ты думаешь, что я буду наговаривать на человека просто так, без повода?

— Нет, конечно. Я сейчас позвоню его родителям, и выскажу всё, что думаю об их сыне. Пусть только посмеет появиться у нас на пороге.

— Мам, ну не надо им звонить.

Но мама уже решительно набирала номер Орловых, а мне вдруг почему-то расхотелось её останавливать, пусть выслушают правду об их обожаемом сыночке.

Мама хоть и хотела, чтобы мы с Глебом были вместе, но стерпеть даже такую, на первый взгляд, мелочь, она не могла, ещё бы, кто-то посмел грубо повести себя по отношению к её дочери, таких людей она сразу вычёркивала из круга общения, и Глеб здесь был не исключением. От этой мысли мне сразу полегчало, ну хоть теперь я смогу не выслушивать постоянные нравоучения по поводу того, какой Глеб хороший и милый мальчик. А папа, естественно, меня поддержит, вот тут ему действительно лучше не знать о сегодняшнем поступке Глеба, потому что тогда Орлову-младшему не поздоровится.

Пройдя в свою комнату, я услышала гневный голос моей мамы, похоже, она даже не давала слова вставить матери Глеба, которая, конечно же, оправдывала своего сына. Мама говорила монологом, и решающей ключевой фразой в этом монологе было то, что она не хотела больше видеть Глеба, и чтобы он не приближался ко мне на километр. С этими словами она положила трубку, но телефон тут же ожил снова. Как оказалось, это звонила мать Глеба, на этот раз с ней решила поговорить я. Описав всю ситуацию (а что мне было скрывать?), я настояла на том же самом пресловутом километре, который должен был отделять Глеба от меня. Слушать, что её сын не мог так грубо поступить, и что он вообще самый лучший на всём белом свете, я уже не захотела, и поэтому, извинившись, положила трубку. Надеюсь, он меня больше не потревожит.

Спустя буквально пять минут в моей комнате запиликал мобильный. «Неужели Глеб?» — подумала я, но ошиблась, звонила Юлька, моя подруга, которой срочно понадобился конспект лекций, так как она не была сегодня в университете. Жили мы в одном подъезде, и я пообещала, что зайду буквально через полчаса, мне же надо было хоть что-то перекусить.

Юлька была моей подругой детства, мы с ней учились в одном классе, потом решили поступать в один институт, на один факультет. У нас с ней не было друг от друга никаких секретов, поэтому она прекрасно знала про мою ситуацию с Глебом, была с ним знакома и видела, как он изменился, не раз просила бросить его, и каждый раз удивлялась, почему я до сих пор с ним и как я его терплю. Называла меня мазохисткой.

— Привет, держи свой конспект, а точнее мой, почерк, думаю, поймёшь, — сказала я, проходя к ней в квартиру.

— Привет, спасибо, верну на днях обязательно. А ты чего такая расстроенная? — от неё невозможно было скрыть моё состояние, она его сразу замечала. — Опять Глеб?

— Тебе в гадалки надо было идти.

— Что на этот раз? Пойдём чайку попьём, — предложила подруга.

За чашкой чая я ей всё рассказала, и про Глеба, и про угрозы, и про звонок его матери.

— Я тебе давно говорила, бросай ты его, а ты всё терпела, вот, пожалуйста, результат. Таких козлов ещё поискать надо. Сначала за руку схватил, а что потом будет?

— Юль, да знаю я всё, и ты прекрасно знаешь, как и что было. Ну, теперь всё, надеюсь, отстанет. Представляешь, ездила вчера за этой книгой для диплома, полдня промоталась, думала, с ума сойду, — я решила переключиться на другую тему, в данной ситуации более приятную.

— Неужели действительно так далеко магазин находится?

— На другом конце города, мало того, я ещё и туфли додумалась обуть, представляешь. Туда добиралась полдня, обратно, мне показалось, намного больше. Да ещё и столкнулась с парнем каким-то, чуть телефон из рук не выронила, а выронила бы, всё, капец бы был, рукой только сильно ударилась. На парня наорала, блин, так стыдно потом было. А он, ты знаешь, даже не отреагировал никак, вежливый попался, даже подвезти предложил, я удивилась, что такие сейчас встречаются.

— Другой бы сразу послал куда подальше, — отреагировала Юлька, взмахнув своей рыжей копной волос, которые на солнце переливались очень красивым оттенком.

— И я о чём.

— Парень-то хоть симпатичный?

— А ты с какой целью интересуешься? — со смехом спросила я.

— Значит симпатичный.

— С чего ты взяла?

— А то по тебе не видно. Ты бы сейчас лицо своё видела, сияешь, как медный таз. Хотя раньше при упоминании Глеба ты тоже так сияла.

— Ой, давай только не о нём, я даже вспоминать не хочу про него.

— Ладно, тем более что тебе явно тот парень понравился.

— Почему понравился? Я просто сказала, что он симпатичный, не более, мне в той ситуации не до разглядывания было, настроение было паршивое.

— Ну да, как же, сделаю вид, что поверила, — не унималась она.

— Юль, перестань, мы с ним случайно столкнулись, не более того, а ты тут разрисовала уже. Тем более что он, наверно, подумал, что я сумасшедшая какая-то, так наорала на него.

— Вот видишь, тебя волнует, что он о тебе подумал, это неспроста.

— Так, подруга, хватит ему кости перемывать. Ты мне лучше скажи, почему тебя в универе сегодня не было? Кстати, Пашка тоже интересовался.

— Он мне уже звонил.

Пашка, это наш с Юлькой однокурсник и одновременно её парень, с которым она встречается со второго курса, и надо сказать, что многие девчонки ей завидуют. На мой взгляд, они идеальная пара, он душа любой компании, она тоже не отстаёт от него в этом плане, нет, это не значит, что они с утра до ночи где-то пропадают в этих самых компаниях, я бы сказала, даже наоборот, просто, если в какой-то компании присутствует Пашка, всё, скучно не будет никому, а если ещё и Юлька там же, а они практически неразлучны, то веселье обеспечено надолго. И это притом, что оба хорошо учатся, не пропускают занятия, и настроены на серьёзную дальнейшую совместную жизнь. В общем, как я их называю — будущая крепкая ячейка современного общества. Вот и сегодня, Юльки не было в институте, резко разболелась голова, пришлось даже идти к врачу, Пашка сразу подлетел ко мне после первой пары с вопросом, где его девушка и моя подруга, на что я ему ответила, что тоже хотела бы это знать, так как дома у неё никого не было, а к телефону она не подходила (как оказалось, забыла его дома). Звонил он ей каждые десять минут, пока, наконец, не дозвонился, наверно, с 50-десятого раза. И ведь даже ничего мне не сказал, это я сейчас от подруги всё узнала, конспиратор, блин. В общем, просидев у Юльки около трёх часов, я засобиралась домой, нужно было ещё подготовиться к семинару.

Дойдя до своего этажа, а вернее до пролёта этажа я увидела Глеба, который явно ждал меня не с позитивным настроем. Я попыталась пройти мимо, но куда там, он сразу же преградил мне путь. Нарываться на конфликт не хотелось, поэтому я решила поговорить с ним спокойно, по крайней мере, настолько, насколько мне удастся выдержать этот спокойный тон.

— Что ты здесь делаешь? — спросила я как можно более спокойно.

— А ты не догадываешься? К тебе пришёл.

— Мы с тобой сегодня обо всём поговорили, если ты помнишь.

— Малыш, давай только без истерик.

— Не называй меня так.

— Раньше тебе нравилось.

— Это было раньше, сейчас разонравилось.

— Я не понял, у тебя кто-то другой появился?

— Не переживай, одна не останусь.

— Так, а поподробней можно?

— Нет, нельзя. Глеб, пропусти, мне нужно идти, — этот спектакль начал мне надоедать.

— Ольчик, я же нормально хочу поговорить.

— Не называй меня «Ольчик», ты прекрасно знаешь, что мне это не нравится. Ты назло?

— Извини, подзабыл, мы с тобой так давно не виделись, что вылетело из головы.

— Хм, давно? Вообще-то сегодня виделись, и от этой нашей встречи у меня остался след на руке.

— Я разве сильно схватил тебя? Прости, не рассчитал, — его надменно-издевательский тон был жутко неприятен.

— Слушай, что ты от меня хочешь, я же тебе сказала, что всё, между нами всё кончено, я не хочу больше тебя видеть, и, между прочим, об этом же самом я сказала твоей матери, и кроме меня ей об этом сказала моя мама, так что я не понимаю сейчас смысл этого разговора.

— Да знаю я всё, она мне сразу перезвонила и отчитала, как пятилетнего ребёнка, — он сказал это с такой интонацией, что мне сразу стало понятно — он ничуть не сожалеет об этом поступке, для него это было нормой, как же сильно я ошибалась в человеке. — Ну, взял тебя за руку, ну, немного переборщил, что ты трагедию устраиваешь на пустом месте?

— Это называется — немного переборщил. Всё, я не хочу больше с тобой разговаривать, пропусти меня, мне нужно готовиться к семинару.

— А если не пропущу, что будет?

— Прекрати издеваться, это не смешно.

Я попыталась пройти, но мне это не удалось. Мне что теперь ночевать в подъезде что ль? Но неожиданно ко мне на помощь пришёл папа, он как раз шёл с работы.

— Что здесь происходит? Оль, всё в порядке? — спросил он.

— Всё нормально, — вставил Глеб, хотя его никто не спрашивал, о чём папа сразу же и дал ему понять одним своим взглядом.

— Дочь, ты домой?

— Да, пойдём, — ответила я как можно быстрее, не хотелось остаться наедине с Орловым.

Естественно Глебу ничего не оставалось, как пропустить меня. Но что-то мне подсказывало, что это далеко не последняя наша встреча.