Взрослая жизнь

Светлана Е.

Игры закончились и началась взрослая жизнь вчерашних школьников. Со взрослыми проблемами, взрослыми решениями, взрослыми требованиями. И как понять, что всё же главное в этой суете, и не растерять того романтизма, который ещё недавно царил в жизни?Продолжение книги «Три плюс два равно…»

Глава 6

— Да иду я, иду! — послышалось за дверью.

На пороге с маской на лице и в коротком халате появилась Полина. Увидев Аню и детей, она ахнула:

— Господи… Что с тобой?

— А это маме снежком по щеке попали! — сообщил Миша.

— А ещё нас соседи затопили, поэтому мы поживём у Вас! — добавила Олеся.

— Да? Ну проходите, — Полина улыбнулась, впуская гостей в квартиру.

Аня завезла чемодан и молча села на пуфик в коридоре.

— Пойдём, я вам мультики включу, — Поля улыбнулась.

Олеся и Миша пробежали в комнату и плюхнулись на диван, уставившись в плазму на стене.

Вернувшись обратно в прихожую, Ушакова увидела подругу, которая продолжала сидеть на пуфике в верхней одежде и смотреть перед собой. Присев на корточки, Поля повернула голову Ани, посмотрев на синяк:

— Красавица… Сейчас, я «Арнику» принесу, смажешь.

Полина развернулась в сторону кухни, но тут Невская подала голос:

— Поль…

— Что? — она остановилась и посмотрела на Аню.

Последняя же выудила из пакета две бутылки вина:

— Давай напьёмся? Пожалуйста…

— Э, какой напьёмся? На работу завтра! Так, что случилось?

— Полин… Полиночка, милая, пожалуйста!

— Перцева, а не часто ли ты бухать стала?

— Нет, не часто… Да с такой жизнью вообще повеситься недолго!

— Так, это что за разговоры? — Полина посмотрела на вино, затем на умоляющую физиономию Ани, снова на две бутылки вина и вздохнула. — Пошли на кухню.

***

— Кто там? — спросила из-за двери Ольга Евгеньевна.

— Мамуль, я, открой, — опираясь на стену от непонятного бессилия, попросил Ваня.

Дверь тут же открылась и на пороге появилась мама:

— Ванечка? А Анюта уже забрала деток…

— Мамуль… прости меня…

К глазам Вани подступили слёзы. Впервые за очень и очень долгое время.

— Заходи-заходи, — впуская сына в квартиру, пробормотала женщина. — За что?

— За всё, — обнимая мать, прошептал Ваня. — Я ужасный сын…

— Ванюш… Ты чего? — недоумевая, спросила Ольга Евгеньевна.

Вместо ответа Перцев лишь крепче прижал мать к себе и опустил голову ей на плечо.

— Ма, кто там при… — выходя из комнаты, крикнула Вилка.

Тут она увидела старшего брата, который поднял на неё голову, и улыбнулась:

— Привет…

— Вань, что случилось? — буквально отдирая от себя сына, Ольга Евгеньевна посмотрела ему в глаза. — С Анечкой поругались?

— Нет, всё хорошо…

— А что тогда? Я же вижу, что что-то случилось!

— Всё хорошо… Просто я тебя люблю, — взяв себя в руки, Ваня улыбнулся и поцеловал маму в лоб. — Я у вас сегодня переночую, ладно?

— Нет, ну точно поругались!

Ваня быстро разулся, и прямо в пальто прошёл в свою комнату, где всё оставалось по-старому, как когда-то давно… Даже фотки на стене те же самые.

Ближе к ночи, когда родители легли спать, в комнату тихо зашла Виолетта. Стоя у окна, Ваня курил, и тут же оглянулся.

— Не спишь?

— Не-а…

Вытащив жестом фокусника из руки сигарету, Вилка попросила:

— Дай прикурить…

— Курить — вредно.

— Для потенции — очень даже.

Не найдя, что ответить, Ваня протянул сестре зажжённую сигарету. Прикурив и глубоко затянувшись, она пристально на него посмотрела:

— Ты Аньке пощёчину засандалил?

— Откуда ты знаешь?

— Да она когда приехала — глаза ахеревшие, наплела какой-то бред про снежок, в который только Миша с Олесей да родители могли поверить… Не стыдно?

— Только не начинай…

— Не начинаю. Может, ты просто скажешь, что произошло?

— Вилк, ты умеешь хранить секреты?

Девушка вопросительно вскинула бровь.

— Да, я знаю. Умеешь… Тогда слушай, как всё началось…

Проговорив всё от встречи с Сашей до событий предшествующих отъезду в Ярославль и их причин, а также про ссору, про Пашу, про Серёжу, и про всё остальное, Ваня посмотрел на сестру. На её милом личике отражалась полная задумчивость…

— Ну? Что скажешь? — закуривая уже какую сигарету подряд, спросил Иван.

— Я бы сказала честно и кто ты, и своё мнение обо всех этих событиях, но мама запрещает произносить такие слова, так как для девушки она некрасивы. Поэтому, я выражусь более мягко: ну и накрутил ты… Баран ты, братишка, тупой горный баран, который рубит с плеча.

— Знаю. Делать-то мне что?

— Вань, скажи честно… Ты Аньку любишь?

— Люблю… Саша это так, развлечение, не больше.

— А с чего она тогда взяла, что Саша беременна? И откуда она вообще про неё узнала?

— Понятия не имею. Может, фотки где увидела…

— Так ты с ней ещё и фоткался?! — Виолетта приложила ладонь ко лбу. — Баран. Дважды. Но она же не…

— Нет.

— Тогда бросай эту крашеную мымру, мирись с другом, потом с женой.

— Легко сказать… Аня на развод подаёт.

Брат с сестрой ещё долго разговаривали, стоя перед открытым окном. Ваня ещё несколько раз услышал, что он — «баран», а под конец Виолетта не поскупилась и на слова «некрасивые для девушек». Но всё же оттого, что Перцев выговорился — стало намного легче.

***

— Вот! А всё почему? Потому что все мужики — козлы! — тем временем, на другом конце города, заплетающимся языком проговорила Полина.

— И не говори, — отпив вина, мотнула головой Аня. — Ещё какие козлы! Давай, за нас, за девочек!

— Ага!

Стукнувшись бокалами, Перцева и Ушакова отпили ещё вина.

— Ты знаешь, вот… вот… вот я. Недавно познакомилась с таким мужчиной! Красив, умён, при деньгах, в постели — зверь! Представляешь… ик… женат, сволочь, оказался! — грустно закончила Поля.

Аня покачала головой:

— Как мой — такой же гад! Небось, уж со своей беременной моделькой лежит…

— Да ну ты брось!

— Лежит-лежит, уверена, на сто процентов!

— Вот гад! Давай, за нас!

***

— Вот, проходите, это — один из лучших специалистов в отечественной психологии! Анна Артемьевна! — пропуская в кабинет несколько важных дяденек в костюмах, улыбаясь, проговорила Мария Викторовна — главврач больницы.

Увидев Аню, улыбка быстро сползла с её лица. Невская же запоздало встала из-за стола, поправила халат и, заикаясь, кивнула:

— Здрасте…

— Анна, позвольте узнать: почему Вы в солнцезащитных очках?

— Я? Ну я… — пытаясь сообразить что-то дельное, забормотала Аня, водя руками по столу.

После бурной ночной пьянки мозг очень туго соображал, а ответ требовался немедленный. Поэтому Аня выпалила первое, что пришло в голову:

— Когда пациент не видит глаз — он более спокоен и откровенен…

Мужчины кивнули, и один из них что-то записал в планшет. Мария Викторовна лишь прикрыла глаза от стыда рукой:

— Анна Артемьевна, будьте так любезны: в присутствии комиссии — снимите очки. Я понимаю, что это Ваш индивидуальный подход к клиентам, но извольте…

— Здрасте… Можно? — в дверь постучали, и на пороге появился Андрей Андреевич, один из Аниных клиентов.

Заметив делегацию, он попятился назад:

— Ой… Я подожду…

— Нет-нет, проходите, — закивал один из мужчин. — Нам было бы весьма занимательно посмотреть, каким образом ведется приём.

— Извините, но мне кажется, что консультация психолога — весьма интимный вопрос, — проговорила Мария Викторовна. — Я бы предложила вам продолжить нашу комиссию и пройти далее, посмотреть на работу других специалистов. Всё же в этой отрасли врачебная тайна наиболее важна.

Согласившись, главврач и комиссия удалились из кабинета. На выходе Мария Викторовна показала Ане кулак. Андрей Андреевич же зашёл:

— Что, комиссия?

— Ага, — вздохнув, Аня опустилась в кресло. — Вы не против, если я сегодня проведу наш сеанс в очках? Понимаете, у нас проводится эксперимент…

— Да-да, конечно, доктор, я всё понимаю, — закивал мужчина. — Работа, эксперимент, комиссия…

— Присаживайтесь в кресло, пожалуйста, — кивнув, проговорила Невская, посмотрев на минералку.

Через пару часов разгневанный голос главврача вещал по местному радио:

— Коллеги, я могу вас поздравить, комиссия пройдена успешно, аккредитация продлена! Ушакова Полина Сергеевна и Перцева Анна Артемьевна, прошу срочно явиться в мой кабинет.

Закрыв кабинет, Аня вышла и направилась на второй этаж, в лифте встретившись с Полиной, которая также была в тёмных очках.

— Блин, мы вчера вообще про комиссию забыли… — вздохнула Аня.

— Я была уверена, что она на следующей неделе… Сейчас Викторовна нам даст прикурить…

— Главное, чтоб с работы не уволила.

И подруги направились в кабинет вместе, что называется, «на ковёр». Правда, отделались они лишь серьёзным предупреждением.

***

Три дня прошло с того момента, как в холостяцком доме поселились три женщины. Впрочем, видел Стас только Марту, обе Вики слонялись по городу и приходили поздно вечером.

Подгорный с умным видом сидел на заседании, при этом, рисуя комикс на листочке, лежавшем под рукой и совершенно не вникая, о чём толкуют люди вокруг. В определённый момент дверь зала приоткрылась, и в ней появился парень в костюме тут же подошедший к Стасу и шепнувший на ухо:

— Стас Викторович, беда…

— Что такое?

Окинув задумчивым взглядом депутатов, которые в ожидании смотрели на эту парочку, парень сказал:

— Вам надо срочно подойти к телефону…

— Извините, — кашлянув, Стас встал с просторного стула.

— Переносим заседание на два часа, — объявил председатель Государственной Думы.

Подгорный же в душе обрадовался такому раскладу, но тут же вспомнил, что случилась некая беда, и поспешил к основному телефону, находившемуся в приёмной.

— Слушаю, — сказал парень.

— Доброе утро. Отделение Госнаркоконтроля по центральному округу.

— Занимательно, — Стас мотнул головой. — И зачем же я вам понадобился?

— Это Подгорный Стас Викторович?

— Да, это моя скромная персона.

На пару секунд Стас запаниковал. Неужели всплыли дела давно минувших лет? Неужели кто-то из тогдашних врачей проболтался, что Подгорный лежал вовсе не с аппендицитом?

— Знакомы ли вы с Викторией Франсуа?

— Кем-кем?

— Виктория Франсуа, гражданка Франции. Утверждает, что приходится вам сестрой, и просила позвонить именно на этот телефон.

— Вика?! Блин! Извините… Да, что случилось?

— Будьте добры подъехать в отделение. Срочно.

— Я что, мальчик по вызову что ли?! Вы сами понимаете, что сейчас идёт важное совещание?

— Хорошо. Когда Вы сможете подъехать?

Подгорный кинул взгляд на часы, а после спросил:

— Где отделение находится?

Поняв, что отделение наркоконтроля находится в десяти минутах ходьбы от здания Думы, Стас быстро надел пальто, вызвал охрану, и они отправились в столь не депутатское место.

Подгорного лично встретил один из самых важных начальников находившихся на тот момент на рабочем месте и провёл к себе в кабинет. Через некоторое время там появилась и Вика, которая шмыгнула носом, быстро посмотрела на брата и, поймав его взгляд, опустила глаза, стоя посреди кабинета как провинившийся школьник в кабинете директора.

— Коньяку? — поинтересовался мужчина, вопросительно смотря на Стаса.

— Нет, спасибо. Михаил Андреич, что эта красавица натворила?

Михаил Андреевич посмотрел на девушку, которая уже сидела на стуле всё также не поднимая взгляд, после перевёл взгляд на Стаса, который в свою очередь ожидал ответа, и заключил:

— Вы похожи. Очень! Знаешь, на отца оба удивительно похожи! Эх, что за мужик был…

— Михаил Андреевич, — твёрдо произнёс Стас. — У меня через полтора часа заседание и нужно успеть вернуться. Давай коротко: что сделала, с чем поймали, и сколько будет стоить.

Мужчина посмотрел на Стаса, затем на Вику, которая всё ещё не поднимала взгляд, усмехнулся и плеснул себе немного коньяка:

— Видишь ли, в чём проблема… Она, твоя сестра, гражданка Франции… Была поймана с кокаином. Наркотик тяжёлый, да и доза-то не маленькая — 15 граммов! С лёгкостью сойдёт за сбытие наркотиков…

— Господи, сколько?

Выпив коньяк, Михаил Андреевич взял листок бумаги, царапнул цифры и протянул Подгорному:

— Меньше не получится.

— Хорошо, сегодня вечером занесу. Сами понимаете, их ещё со счёта снять надо…

— Да-да-да, понимаю, конечно! Мы пока проведём беседу…

— Угу. Проводите, — натянув улыбку, Стас вышел из кабинета.

Потом быстро посмотрел на него, улыбка мигом сползла с лица, и парень процедил: «Сука». Быстро спустившись вниз, где сидела охрана, он двинулся вновь в сторону Думы.

Вечером, занеся несколько пухлых конвертов и забрав сестру, Подгорный сел в машину за руль, завёл её и молча смотрел в окно. Водитель и охранники были отпущены, поэтому, впервые за долгое время, Стас сам уселся на сиденье водителя. Рядом же молча сидела Вика, тоже смотря на лобовое стекло. Парень открыл рот, чтобы что-то сказать, но сестра перебила:

— Не читай нотаций, ладно?

— Пф, я и не собирался…

— И матери не говори, о'кей? — девушка развернулась лицом к брату и добавила тише. — Она задолбала с клиниками своими…

Повисла пауза. Усмехнувшись, Стас треснул по рулю:

— Это типа семейное?

— Я что-то не понимаю…

— Да так, забей.

— Подожди, тебя тоже, что ли по клиникам… Ты дурь гнал что ль?

Подгорный в раздумьях пожал плечами. Вика же быстро смекнула и гоготнула:

— Афигеть! Я правильно сказала?

— Правильно…

— Вау! ЛСД пробовал???

— Пробовал, — тяжело выдохнул Стас.

— Кокс?

— Угу…

— Траву?

— Да…

— Даже героин?

— Не-не, вот эту дрянь нет, и в мыслях не было…

— М… Колёса? Грибы?

— Марки, колёса обычно…

— А сейчас?

— Какой сейчас? — Стас усмехнулся и окинул себя взглядом. — Публичный человек, нельзя… Последний раз ещё в универе, где-то в двадцать-двадцать два, но что-то не попёрло… Вообще, завязывала бы ты…

— Не читай нотаций, ладно?

Вновь повисла пауза. Брат с сестрой продолжали смотреть в окно, где медленно опускались снежинки. Стас почему-то не решался тронуться с места, лишь продолжая смотреть перед собой и молчать. Но, наконец, произнёс:

— У меня передоз был…

— Серьёзно?

— Нет, сижу, шутки шучу! Я, по-твоему, на Петросяна похож?

— Кого?

— Не важно…

— И что, сильно?

— В реанимации был… Ставили клиническую смерть… Потом нормально, оклемался.

— Жесть.

— Как оно есть. Слушай, а почему ты так на русском шпаришь? Марта еле слова связывает, а у тебя даже акцента практически нету!

Вика усмехнулась:

— Это длинная история! Ну, поехали?

— Поехали…

По пути разговорившись, Стас ответил на свой главный вопрос: почему Викки припёрло приехать в Россию, да ещё и требовать остановиться у Подгорного или за его счёт в гостинице. Её умерший муж завещал наследство сыну от другого брака. И кроме счёта с не очень большим количеством нулей, она ничего не имела…

На следующее утро, когда вокруг стола хлопотала горничная, Подгорный завтракал в гордом одиночестве. Сегодня ему не надо было на работу, поэтому утро началось в полдень. В столовую зашла Марта и кинула на стол газету.

— Что это? — отпив чай, спросил Стас.

— Посмотри.

Подгорный уставился в газету, и чем дальше он читал статью, тем больше округлялись его глаза…

***

Дав студентам задание, Никита откинулся на кресле и открыл газету купленную в университетском киоске утром. Неторопливо читая её, глаза Шмелёва резко уставились на одну из статей. Мигом сев нормально, и положив бумажное издание на стол, он забегал по строчкам. Большой заголовок гласил: «Не такой уж чистый и горный депутат ГД Подгорный С. В.!». Далее красовалась чёрно-белая фотография, на которой Стас с некой девушкой выходили из здания наркоконтроля.

«Наверное, очередная пассия» — мигом пронеслось в голове Шмелёва. Далее шёл следующий текст:

«Вчера депутат Государственной Думы Стас Подгорный был задержан за хранение наркотиков. Как оказалось позднее, С. П. отпустили под залог в сумму пятьдесят тысяч долларов, которую депутат предоставил сразу же. Из здания Госнаркоконтроля он вышел в сопровождении своей гражданской жены — Марии (на фото). Дело передано в прокуратуру, более точные обстоятельства выясняются. Напомним, что Подгорный является самым молодым депутатом Государственной Думы, при этом разворачивает активную деятельность в развитии детского спорта и здорового образа жизни».

Конец ознакомительного фрагмента.