Портреты, прелести, причуды

Светлана Данилина

Впервые книга «Портреты, прелести, причуды» была издана в рижском издательстве GVARDS в 2014 году. Она включает в себя несколько рассказов и повесть. Книга написана в реалистической манере, её отличают высокая духовность, занимательная манера изложения, оптимизм, тонкий юмор, ироничный взгляд на жизнь, богатство языка. Книга «Портреты, прелести, причуды» вошла в длинный список литературного конкурса «Бунинская премия» в 2014 году.

Богемская ваза

И солнце отражается

В осколках хрусталя.

С. В. Михалков«Хрустальная ваза»

Если бы случилось Вам, драгоценный читатель, проходя по историческому центру города, заглянуть в красивое старинное здание, то в одном из офисов Вы заметили бы беготню, суету и даже лёгкую панику, царящую среди персонала.

Нет, внешне всё там было вполне пристойно. Если не принимать во внимание общей нервозности атмосферы.

Дело в том, что, придя утром на работу, секретарша Наденька заглянула в свой ежедневник и с ужасом обнаружила, что они всем коллективом прохлопали день рождения ну очень важного и уважаемого коллеги.

Мало того, что он по роду занимаемой должности был важен и уважаем, так ещё и любил подчеркнуть свои вес и значимость, требуя должных пиетета и даже благоговения от подчинённых.

«Швах! — подумала Наденька. — Полный швах!»

Она приходила в заведение первой.

Коллеги подтягивались к приличному для опозданий часу постепенно — каждый в своё время.

До прибытия виновника шваха оставался час.

«Никуда не пойду!» — было первой мыслью Наденьки, только что поставившей открытый мокрый зонтик в угол и поменявшей осенние сапожки на удобные офисные туфли.

Она выдвинула ящик стола, нашла в нём конверт и немного успокоилась — первый шаг был сделан.

«Деньги соберём. Славика за цветами и подарком отправим. В час сядем», — рассчитывала она, пока раскочегаривался компьютер.

Когда к одиннадцати народ, приплюснутый и деморализованный обстоятельствами серого холодного ноябрьского дождливого понедельника, подтянулся, Наденька обрадовала коллег фактом всеобщих легкомыслия, пофигизма и забывчивости.

Она прошлась по кабинетам с конвертом и снарядила Славика за цветами, тортами и подарком.

Слова «У ИТД день рождения!», повторявшиеся и передававшиеся из уст в уста, заставили отдельных индивидуумов совершить самостоятельные путешествия в близлежащий цветочный магазин за гвоздичками, хризантемами и фрезиями.

В результате паники, беготни и суеты проблема в конце концов была решена.

Проинструктированный и откомандированный Славик вернулся с набором из: а) букета белых гвоздик (ни в коем случае не роз, потому что они сразу загнутся), б) торжественной неаляповатой, без пошлого текста, солидной классической с белыми же гвоздиками открытки, в) двумя большими тортами с минимальным количеством крема (ибо все и так на диете) и внимательно изученным сроком годности, г) вазой из богемского хрусталя для больших букетов, красивой (надо же что-то подарить, а такого Игорю Тимофеевичу ещё никогда не дарили, и в хозяйстве пригодится).

С чувством облегчения Славик сбыл добычу в руки Наденьке и тотчас был отправлен в «конференц-зал», как именовался самый большой кабинет в офисе, сдвигать столы, расставлять стулья и посуду.

А Наденька и оставившая пост Эллочка с ресепшена пошли заниматься кулинарными манипуляциями, нарезкой продуктов и раскладыванием угощений по тарелкам, поскольку получили от прибывшего Игоря Тимофеевича два объёмных пакета с напутственной фразой «Ну, девочки, ну, вы сами знаете!»

К положенному часу коллектив прибыл к столу.

После того, как все выстроились и Наденька произнесла торжественный спич с вручением подарка, наступил момент «kiss and cry» («поцелуев и слёз», как в коллективе, вспоминая околоспортивную терминологию, именовали процесс личных поздравлений), к виновнику празднества направился ручеёк дам со своими индивидуальными растениями.

От Игоря Тимофеевича на всю округу грубо и одуряюще разило одеколоном, забивавшим все изящные изыски тонких дамских французских парфюмов. По сложившейся офисной традиции коллеги торжественно, втайне морщась и незаметно задерживая дыхание, перецеловали именинника. Тот принял знаки внимания вместе с цветами, извлёк из кармана носовой платок, обстоятельно вытер вымазанные разного цвета помадой щёки, после чего осмотрел платок, прошествовал в угол и выбросил его в мусорник.

— Ну-ну! — ехидно пропела Наденька на ушко Эллочке.

— Девушки, как бы тут цветочки в воду поставить? — требовательно-вопросительно обратился к ним именинник, поглядывая на ряд вазочек, стоявших на подоконнике в ожидании заполнения.

— А вы сначала подарок посмотрите, — хитро посоветовала ему Эллочка.

Игорь Тимофеевич поставил большую тёмно-синюю коробку на стол и принялся открывать её, долго развязывая толстыми неловкими пальцами белый бант.

— Может, ножницы дать? — предложила было сострадательная Эллочка, сделав шаг к письменному столу, избежавшему участи сдвигания в ряд.

— Нельзя! — остановил её порыв именинник. — Ничего нельзя резать, надо только развязывать. Традиция!

Он воздел руку вверх и витиевато-загадочно пошевелил пальцами.

Коллектив терпеливо ждал окончания нелёгкого ритуального процесса, сопровождавшегося поворачиванием головы в разные стороны, натужным сопением, тяжёлым кряхтением и даже высовыванием языка.

Под дружное «О-о-о!» Игорь Тимофеевич извлёк из коробки сверкавшую резными прозрачно-голубоватыми гранями вазу и оценивающе посмотрел на неё. В глазах его мелькнуло одобрение, и доселе волновавшаяся Наденька успокоилась.

— Надо воду набрать! — потребовал ИТД, мигом оценив предназначение дара.

Славик под его командирским взглядом взял вазу и побежал за водой.

— Ну, давайте садиться! — дал приказ Игорь Тимофеевич.

Вернулся Славик и водрузил покрытую переливавшимися капельками воды вазу на стол, сунув в неё самый большой, важный и главный белогвоздичный букет.

— Ну, куда ты её ставишь! — осёк его именинник.

— На стол, — оторопел Славик, не понимая, что такого предосудительного он делает.

— Здесь же еда-а-а! — поучительным тоном изрёк Игорь Тимофеевич. — На подоконник поставь! Ничего не понимают! Всему учить надо!

Коллектив, привыкший к бесцеремонности Игоря Тимофеевича, воспитанно промолчал.

— Ну, что? — обвёл ИТД взглядом коллег в преддверии благодарственной речи. — Спасибо за поздравления. Мне, дорогие мои…

И тут из кармана компьютерщика Миши раздалась грубая дребезжащая утренняя трель старинного будильника. Миша быстро вытащил мобильный телефон из кармана и хотел что-то тихо сказать в трубку, но был прерван резким окриком именинника:

— Нет! Ну я так не могу! Отключи немедленно! Невозможно! Не дадут слово сказать!

Миша затравленно нажал на кнопку и сунул телефон в карман.

Игорь Тимофеевич успокоился и с чувством собственного высокого достоинства оскорблённо продолжил прерванный спич:

— Спасибо за поздравления! — значимо повторил он. — Красивая…э-э-э…ваза! Да и вещь нужная! Не скрою — тронут вниманием! Мне очень приятно, когда подчинённые помнят, ценят и любят начальника! Что бы вы все без Игоря Тимофеевича делали? Никто ничего не знает и не умеет! Всё на Игоре Тимофеевиче! Игорь Тимофеевич подскажет, направит и научит! Ну, что? Давайте — угощайтесь!

Истомившийся, к тому часу уже голодный коллектив принялся за бутерброды и салатики.

— Это же надо было так родиться! — сказала Софья Яковлевна, стремясь завязать приличествующий теме мероприятия разговор. — В один день с самим Суворовым!

Она отмечала далеко не первый день рождения Игоря Тимофеевича и помнила редкий факт.

— Да, не хухры-мухры! — важно подтвердил именинник. — Это вообще месяц, когда рождаются самые гениальные люди! Одно только имя чего стоит — вдумайтесь — Александр Васильевич Суворов! Великий полководец!

Он произнёс это с таким пафосом, что все с уважением посмотрели на его осанистую фигуру, словно перед ними сидел сам генералиссимус, виртуозно взявший Измаил и бравурно перешедший через Альпы.

— В этом месяце и Пожарский родился, и Калашников, и Стечкин, и Даль, и Таль! — продолжал перечислять громкие имена красный и гордый ИТД.

— Да, Игорь Тимофеевич! Вам бы тоже надо было генералом стать! У вас явный милитаристский уклон! — пошутила Софья Яковлевна.

Но именинник строго взглянул на неё.

— Что значит «милитаристский»? — нервно спросил он. — Что это за слово вы такое говорите, Софья Яковлевна! «Милитаристский»! Что за шутки такие неуместные? Люди судьбы свои положили! Всё отдавали! В веках прославились! А вы — «милитаристский»!

Софья Яковлевна, вспомнив об отсутствии чувства юмора у именинника, прикусила язык.

— «Милитаристский»! — не мог успокоиться тот. — Да что бы с нами всеми было, и где бы мы все были, если бы не эти люди!

— Да я ничего такого не сказала, — начала оправдываться Софья Яковлевна, — так, к слову пришлось.

— А вот не надо «к слову»! Надо все слова взвешивать!

Над столом повисла неприятная тишина.

И тут за окном из-за набухших тёмных туч выглянул, словно прибежав на помощь, солнечный лучик. Комната сразу засияла, цветы заулыбались, хрустальная ваза заиграла резными переливами, а коллектив оживился и посветлел лицами.

— Ой, — радостно ухватилась за возможность замять инцидент и переменить тему Наденька, — солнышко! Дождь кончился!

— Да, солнышко! — не замечая её намеренно дурацких детских интонаций, подобрел и переключился именинник.

— Какая у вас рыбка вкусная! — поддержала Наденькин порыв бухгалтер Инна Павловна. — Сами солили?

— Сам! Сам! — сказал Игорь Тимофеевич. — Я рыбу солю только сам! И покупаю тоже! Разве такое можно кому-то доверить? Особенно женщинам! Всё испортят!

Он строго окинул взглядом в основном дамский коллектив:

— Всем попробовать!

Коллеги вежливо попробовали рыбку.

— Это форель? — спросила Наденька.

— Ну какая же это форель?! Это лососина! Она светлее! Стыдно не знать! — укорил её ИТД.

— А сейчас не разберёшь! — легкомысленно бросила Наденька. — Чем её кормят, такого она и цвета.

— Знать надо! Вот и разберёшь! — наставительно произнёс Игорь Тимофеевич.

Разговор плохо клеился. К тому же изголодавшийся к обеду коллектив увлечённо уничтожал закуски. Процесс шёл весьма активно.

Постепенно дело дошло до чаепития.

— Кто будет резать тортики? — вопросительно взглянула на коллег Наденька.

— Порежь ты! — скомандовал Игорь Тимофеевич. — Только нож холодной водой намочи! А то всё прилипнет или раскрошится!

К концу трапезы именинник вспомнил о подарке.

— Красивая ваза, — удовлетворённо констатировал он, глядя на подоконник, уставленный цветами. — Сколько стоила?

— Не знаю, — уклончиво ответила Наденька, — зачем вам это?

— Нет! Ты скажи! Я же должен быть в курсе! — требовательно попросил Игорь Тимофеевич.

— Как раз и не должны! — заупрямилась Наденька. — Славик покупал. У него и спрашивайте!

Славик в это время о чём-то увлечённо разговаривал с компьютерщиком Мишей, не замечая устремившихся на него любопытных взглядов.

— Алё! Курьер! — закричала ему на другой конец стола Наденька. — Сколько ваза стоила? Тут товарищ интересуется!

Славик беспечно назвал сумму.

Услышав цифру, ИТД переменился в лице.

— Нет! Ну ничего без начальства сделать не могут! — начал сокрушаться он. — Где ты её взял?

Славик оторопело назвал торговый центр.

— Нашёл, где покупки делать! — нервно всплеснул руками Игорь Тимофеевич.

— А что тут такого? — недоумённо и непочтительно поинтересовался Славик.

— Как дитя малое! — воскликнул ИТД. — «Что тут такого?» Рядом! Почти рядом! В десяти минутах езды есть нормальный магазин! Там такая ваза в два раза дешевле стоит! Я там вчера с женой был! Видел! Точно такая же ваза! Даже лучше! И дешевле!

— Ну, извините, — не выдержал бедный Славик, — в следующий раз я вас с собой возьму!

— А цветы? — не мог уняться констатировавший полную непрактичность молодых коллег ИТД. — А цветы где брал?

— В цветочном магазине, — ехидным тоном ответил легкомысленный Славик.

— Так я и знал! — по-бабьи запричитал ИТД. — На рынке! На рынке надо цветы покупать! Ничего не знают — ни жизни, ни денег!

Он хотел было начать выяснять цену букета, но грозу предотвратила посмотревшая на часы и ахнувшая Софья Яковлевна:

— У меня же клиент! Спасибо, Игорь Тимофеевич! С днём рождения! Убегаю!

Вслед за ней стали подниматься из-за стола и другие сотрудники и с очередными поздравлениями и словами благодарности облегчённо начали покидать «конференц-зал».

— Спасибо! Благодарю! — величаво отвечал на их дежурные фразы именинник.

Когда помещение почти опустело, он обратился к Наденьке и Эллочке:

— Девочки! Ну, вы понимаете — это всё надо убрать и привести в порядок. Цветы — ко мне в кабинет!

— Славик! — крикнула Наденька. — Цветы отнеси!

Вернувшийся из коридора Славик, втайне мечтая нечаянно выронить тяжёлую скользкую вазу из рук, отнёс её в кабинет Игоря Тимофеевича.