Рабыня для наслаждения

Светлана Гильман

Во время нападения римского легиона на небольшую греческую деревню родители Клео были убиты, а сама она попала в плен. Ее привезли в Помпеи и продали на виллу, где обучают девушек стать рабынями для наслаждения, рабынями, способными ублажать господ своим телом и умом. После обучения, Клео попадает в дом знатного римлянина. Но она не смирилась со своим положением игрушки для постельных утех. Она мечтает о любви и свободе и пытается достичь этого всеми доступными ей способами.

ГЛАВА 3

В носилках девушки сидели, прижавшись друг другу, а Луцила по очереди разглядывала их. Их несли рабы. Их ходьба была слаженной, и носилки не очень трясло. Занавески в носилках были закрыты, и Клео ничего не могла увидеть по пути, а ей так хотелось увидеть город. Ехали долго. И молча. Наверняка у девушек были вопросы, но они боялись их задать. Наконец носилки медленно опустились.

— Мы на месте, — сказала Луцила. Занавеси отодвинулись и показалась чья-то рука. Луцила взялась за нее и вышла. Девушкам же никто помощи не предложил. Первым, кого Клео увидела, был молодой мужчина. Он был очень красив. По ошейнику, Клео поняла, что это раб. Затем ее взгляд упал на дом Луцилы, в котором ей предстояло жить. Это была вилла. Она была большой, а может, и огромной. Впрочем, Клео не было с чем сравнивать. Вслед за Луцилой, они прошли через узкий вестибул и очутились в большом зале, украшенном колонами. Из зала вели три двери. Пол зала был цветной, в клетку. Посреди зала виднелось углубление с водой. В такие бассейны жители Помпей собирали дождевую воду, назывались они имплювием. Напротив входа в зал находилась дверь в еще одно помещение, разукрашенное богатой мозаикой. Клео решила, что со временем она узнает, куда ведет каждая из них.

— Добро пожаловать, девушки, — сказала Луцила. — Сейчас вам Онис покажет ваши комнаты. Одна комната на двоих.

— Можно я буду в одной комнате вместе с Клео? — спросила Рэя, беря подругу за руку.

— Как хотите. Мне все равно, — ответила Луцила. Она повернула в левую дверь, а девушки, вслед за рабом пошли вправо. Они шли по большому коридору, по сторонам которого находилось несколько дверей. Они подошли к двум последним.

— Вот ваши комнаты. Вам пока запрещено выходить из них, кроме, как в уборную, которая находится вот здесь, — она показал на дверь в конце коридора. — Вам запрещено разговаривать с другими девушками. За непослушание госпожа наказывает. Заходите.

Клео и Рэя вошли в одну комнату, а Мирта и Верна в другую. Комната была небольшой. В ней было две узкие кровати, два сундука для одежды, стол и два стула.

— Чур, это моя, — сказала Рэя и легла на одну из кроватей.

— Они же одинаковы, — сказала Клео. — Тогда это моя, — она легла на вторую. Так они лежали молча и смотрели в потолок.

— Я хочу есть, — пожаловалась Рэя.

— Думаю, нам скоро принесут еду. И питьё. Я хочу пить.

Клео встала с кровати и подошла к небольшому окну. Оказалось, что оно вело в сад. Посредине был небольшой фонтан. Несколько скамеек располагалось под зелеными деревьями. И на них сидели две девушки. Еще две прогуливались по тропинке, ведущей среди кустарников самшита.

— Как красиво! — воскликнула Клео.

— Что? — Рэя вскочила и подошла к ней. — Интересно, это тоже ученицы?

— Наверное. Смотри, у них у всех ошейники серебряного цвета. Наверное, и нам такие оденут, — сказала Клео и коснулась рукой шеи.

— Наверное. Знаешь, быть рабыней для наслаждения все же лучше, чем быть рабыней для тяжелой и грязной работы. В таких рабынь влюбляются. Им доверяют секреты. Они становятся богатыми и могут сами себя выкупить.

— Разве подарки, которые дарят рабыням, это не собственность хозяев?

— Нет. Посмотришь, мы еще станем с тобой свободными и знатными помпеянками.

Клео рассмеялась. Да, хорошо бы стать свободной и богатой. Наверное, Рэя права: ублажать мужчин гораздо приятнее, чем убирать за ними грязь.

Дверь в комнату открылась и девушки обернулись. Вошел еще один раб. В руках он держал поднос с едой. Без единого слова он поставил его на стол и вышел. Клео и Рэя сразу же бросились к подносу. Там была большая тарелка с тушенным мясом с овощами, каша, сыр и хлеб, фрукты и кувшин с водой. Девушки принялись за трапезу. Наевшись, они выпили воды. Тут дверь опять открылась и вошел тот же раб. Он принес таз с водой и полотенце. Девушки омыли и вытерли руки. Затем раб их унес.

— Хочу спать, — зевнула Рэя.

— Иди. И я лягу, — насытившись, Клео почувствовала, как ее веки закрывались. День был длинный и утомительный. Она легла на кровать, закрыла глаза и сразу же уснула.

Она не знала, сколько спала, но ее разбудил голос Луцилы.

— Девушки, просыпайтесь.

Клео открыла глаза и встала. Луцила стояла в дверях, а за ней маячило двое рабов. Рэя, увидев хозяйку, испуганно вскочила.

— Извини, госпожа, — сказала она.

— Все в порядке, — улыбнулась Луцила. — Сегодня вы отдыхаете. Учеба начнется завтра. Я принесла вам одежду.

Луцила подала знак рабам, и те вошли. В руках они несли сложенную одежду. Один из них положил ее на кровать Клео, а второй — Рэи.

— Спасибо, госпожа, — поблагодарили девушки.

— Наслаждайтесь отдыхом, — сказала Луцила и вышла. Девушки остались одни и сразу же бросились рассматривать обновки. Там было несколько туник различных фасонов, сандалии, и другие принадлежности, так нужные девушкам.

— Какая красота, — сказала Рэя. — Она, наверное, очень богата.

— Да. Видела, какой у нее дом? А ведь она была, как и мы — рабыней для наслаждения.

— Но обучать новых рабынь мне не хочется, — возразила Рэя.

— И мне, — согласилась с ней Клео. — Еще рано строить планы. Мы не знаем, куда попадем.

— Да, не знаем.

Девушки замолкли. Каждая думала о чем-то своем. Одно они знали точно: их будущие хозяева — богатые люди. Потому, что купить рабыню, специально обученную доставлять наслаждение хозяину и его гостям, танцевать, петь, играть на музыкальных инструментах, поддерживать беседу, когда хозяин задерживается, а гость скучает, может не каждый.

На следующий день рано утром девушек разбудил раб. Он вошел, поставил завтрак на стол и хлопнул в ладоши.

— Просыпайтесь, — громко сказал он, — скоро начнется первый урок.

От испуга, девушки вскочили. Был жаркий летний день, и они спали голышом. Увидев совершенно постороннего мужчину, они быстро прикрылись покрывалами. Раба их вид нисколько не смутил.

— Умывайтесь, одевайтесь и ешьте.

Он ушел, а Клео и Рэя начали одеваться, а затем они взяли по гребню и принялись причесываться. Вчера, вместе с одеждой, им принесли сундучок с разными женскими принадлежностями.

— Давай, я тебе сделаю прическу, а потом ты мне, — предложила Рэя. Клео кивнула и села. Рэя взяла гребень и принялась ее расчесывать. Затем она взяла ленту и завязала.

— У тебя красивые волосы, — сказала Рэя, — густые, послушные. Не то, что у меня.

— Сейчас посмотрим, — сказала Клео, взяла гребень и принялась ее расчесывать. У Рэи были длинные кудрявые волосы, цвета воронового крыла. — Когда я жила в деревне, у меня была подруга. И у нее тоже были кудряшки. Я ей делала потрясающие прически, — сказала она.

— И что с ней стало?

— Не знаю. Может убили, а может взяли в плен, как и меня.

— А тот солдат, что пленил тебя, почему он тебя не изнасиловал? — спросила Рэя.

— Он хотел, но когда узнал, что я девственница, передумал. Так он получил за меня больше денег. Готово.

Рэя посмотрела в зеркало. Клео собрала ей волосы и закрепила заколками.

— Красиво, — кивнула она.

Затем девушки умылись, и принялись за еду. На завтрак им принесли хлеб, сыр, оливки, овощи, финики и воду. Они едва успели насладиться едой, как пришел тот же раб.

— Идемте за мной, — сказал он.

В коридоре уже ждали Мирта и Верна. Раб привел их в большую комнату, где уже ждала Луцила. Она приказала им сесть на скамью. Сама же она сидела на большом мягком кресле. Позади нее, девушки увидели огромную низкую кровать, на котором были матрас, простыня и несколько подушек.

Когда девушки сели, и в комнате повисла тишина, Луцила заговорила.

— Поверьте мне, девушки, я знаю, что вы чувствуете. Я сама была рабыней для наслаждений. Я родилась в бедной семье и, чтобы как-то прокормиться, мой отец продал меня. И постепенно-постепенно я стала тем, кто я сейчас. Вы сейчас чувствуете страх, отчаяние, может, даже, отвращение. Поверьте, вы не правы. Быть рабыней для наслаждения это почетно. Если хозяин будет вами доволен, к вам будут относиться, как к знатной особе. Его слуги будут прислуживать и вам. Вам будут дарить подарки, драгоценности. И вы быстро превратитесь в свободную и богатую даму. А так, как вы очень красивы, к вам будут приходить знатные господа, и никого не будет интересовать, что вы были рабынями. А теперь приступим. Я вам составила расписание. Вы будете заняты с утра до вечера. Греческий язык, песни, танцы, игра на музыкальных инструментах, литература, поэзия, философия. Все это вы должны знать, чтобы уметь развлечь господ не только своим телом, но и умом. У вас будут лучшие учителя Помпей. А лично я буду учить вас ублажать мужчин и женщин своим телом. Может, кто-то из вас настолько невежественен, что не знает, что бывает любовь между женщинами и любовь между мужчинами. Еще греческая поэтесса Сапфо воспевала любовь между женщинами. И кто еще может понять другую женщину, как женщина. С давних пор среди мужчин, особенно солдат, дружба превращалась в нечто большее — в любовь. Когда два возлюбленных шли в бой, и один из них погибал, второй считал себя обязанным отомстить. Вспомним Ахилла и Патрокла. Все вы здесь девственницы. Видел ли кто из вас обнаженное мужское тело? Касался ли его?

— Я видела, как солдат насиловал мою маму, — сказала Мирта. — Но я не видела его обнаженным.

Остальные девушки, в том числе и Клео, молчали.

— Хорошо. А кто-то из вас раздевался перед мужчинами? — спросила Луцила. Девушки отрицательно покачали головой. — Вот с этого и начнем. Вам нужно научиться не стесняться своего тела перед посторонними. Стесняются пусть те, у кого несовершенные тела. У всех у вас тела Венеры, — Луцила хлопнула в ладоши, и в комнату вошли четыре раба. Один из них был Онис, тот, который их встретил, а второй тот, кто приносил им еду. Двух остальных девушки еще не видели. Все они были красивы и хорошо сложены.

— Онис, Марк, Ливий и Нестор, — представила их Луцила. — Они будут помогать нам в наших занятиях. А теперь, раздевайтесь. Только научитесь это делать красиво. Смотрите на меня.

Медленно, плавно двигая телом, Луцила избавилась от своей одежды. Клео заметила, что ее тело было красивым — большая грудь, тонкая талия, широкие бедра. На ее теле не было ни одного волоска. Клео почувствовала желание коснуться ее. Она посмотрела на юношей, и увидела на их лицах восхищение. Она была уверена, что они каждый день видели свою госпожу обнаженной, и постоянно восхищались. И ей захотелось, чтобы мужчины смотрели не нее так же.

— Кто из вас осмелится? — спросила Луцила. Никто не ответил.

— Можно? — спросила Клео и сделала шаг вперед.

— Клео? Конечно. Делай это медленно и плавно, возбуждая у них желание, — Луцила кивнула в сторону мужчин.

Клео посмотрела на них и, не отводя взгляда, принялась раздеваться. Ее руки немного дрожали, но она справилась, и через несколько мгновений ее платье было на полу.

— Умница, — похвалила ее Луцила. — Можешь одеваться. — Сама она уже давно была одета. Клео оделась и вернулась на свое место. На мужчин она уже не смотрела. Зачем? Она видела их глаза, видела, как Ливий облизывал свои губы от желания. И она чувствовала себя победителем.

— Мирта, твой черед.

— Нет, нет, я не могу, — девушка вся сжалась от страха и обхватила себя руками.

— Непослушных я наказываю, — сказала Луцила, не повышая голоса. — Я не хочу портить вашу нежную кожу. Но несколько ударов розгой по пятке никому не повредит. И больно, и не оставляет следа.

— Можно я буду последней? — попросила Мирта.

— Хорошо, — смилостивилась Луцила. — Рэя, ты.

Рэя вышла, и справилась с задачей не хуже, чем ее подруга. Клео посмотрела на мужчин и встретилась глазами с Ливием. Он смотрел на нее, а не на Рэю. И ей стало приятно. Клео улыбнулась ему и получила в ответ приветливую улыбку. Он был красивым, и девушке захотелось увидеть его тело.

Тем временем Верна, и даже Мирта обнажились.

— А сейчас пришло время вам увидеть обнаженных мужчин. Клео, детка, ты была самая смелая. Выбери себе партнера. Многим мужчинам нравится, когда рабыня для наслаждений сама его раздевает. Скажи, кого бы ты хотела раздеть?

— Ливия, — ответила Клео и посмотрела на юношу. В его глазах она прочла благодарность. Он подошел к Луциле.

— Отлично. Теперь делай все, как я скажу, — Луцила говорила ей, что делать, и через минуту Ливий был обнажен. Его тело было прекрасно. Его член, даже не будучи возбужденным, казался большим. — Коснись его. Я же вижу, что тебе хочется. Выпусти свое любопытство наружу, — тихо сказала ей Луцила.

Клео коснулась его груди, затем провела руками вниз, к животу. Затем, чтобы ей было удобно, она присела и погладила его член.

— Не так. Возьми его в ладонь и немного сожми. Только не сильно, а то сделаешь ему больно. Это самая чувствительная часть мужского тела.

Клео сделала так, как ей сказала Луцила, и почувствовала, как его член стал увеличиваться и твердеть у нее в руках.

— Все, все, отпусти его, а то ты его возбуждаешь, и еще не готова его удовлетворить, — рассмеялась Луцила. Клео отпустила Ливия и он поспешно оделся. — Умница. Можешь сесть. Мирта, твоя очередь.

На этот раз Мирта не стала спорить и пригласила Марка. Клео села на лавку и посмотрела на Ливия — от тоже смотрел на нее, и в его взгляде сквозило разочарование. Клео же пыталась успокоиться, так как сама чувствовала странное желание.

Когда все девушки познакомились с мужским телом, Луцила объявила урок законченным. Следующим уроком у них был греческий язык.