Дар свыше

Светлана Богославская, 2022

Проблемы смысла бытия человека или просто бытия человека изучались на протяжении многих лет, и до сих пор подвергается изучению. Множество учёных, психологов, философов и прочих умных людей выдвигают свои теории относительно этих проблем и размышляют о них. А иногда или часто даже обычные люди начинают задумываться об этих проблемах и размышлять о них. Рано или поздно у многих людей возникает подобный переломный момент, когда им становятся интересны эти проблемы и вопросы. Также произошло и у Антона. Никогда в жизни он не задумывался о подобных проблемах и вопросах. Ему незачем было об этом думать…. Он жил беззаботной жизни и ни о чём не переживал. Но всего одно несчастное происшествие, что с ним приключилось, изменило всё его представление о жизни!

Глава 2. «Ультиматум»

Следующим утром Антон уже встал по будильнику, который специально завёл перед тем, как лечь спать. Мальчик не хотел, чтобы его с утра будил отец. Он вообще в принципе не хотел его видеть, но, так как это было невозможно, он хотел хотя бы с утра как можно дольше его не видеть. Вчера вечером сын так сильно злился на отца, что ему даже казалось, что он ненавидит его, но вот проснувшись утром, от этой злости не осталось ни следа. У подростка начался новый день и переживать из-за того, что было вчера, он не собирался.

И первое, что он сделал, проснувшись, умывшись и переодевшись в уличную одежду, это пошёл к своей любимой сестрёнке. Та тоже только недавно встала и теперь сидела в своей комнате и ждала, пока мама расчешет её и соберёт волосы. Горничная утром в это время обычно готовила завтрак, а вот Екатерине Петровне приходилось возиться с дочерью, что естественно её не радовало, но женщине приходилось себя заставлять.

От сына и мужа, понятное дело, помощи можно было даже и не ждать. В таком деле они вообще были не помощниками! Антон в основном только играл с сестрой с утра и в свободное время, а также иногда гулял с ней днём и то в выходные дни. А отец вообще с ней редко проводил время, потому что практически всегда либо был на работе, либо был занят. Поэтому возиться с Аришкой приходилось Екатерине Петровне и Ольге Алексеевне, но весь основной труд ложился на горничную.

Когда мальчик прошёл в комнату сестры, мама как раз расчёсывала ей волосы. Девочка практически сразу, как только Антон появился в комнате, увидела его в зеркале, перед которым сидела. И стоило малышке увидеть старшего брата, как она мгновенно вскочила с места и бросилась к нему, закричав:

— Тоша! Тоша! Ты пришёл ко мне?! — Аришка так энергично двигалась и шевелила головкой, что даже только что расчёсанные волосы снова запутались.

— Арина! — крикнула от досады мама и строго посмотрела на свою дочь, но той уже было всё равно на мать.

Девочка быстро подбежала к Антону и, дождавшись, пока тот встанет перед ней на корточки, обняла его. Подросток тоже в ответ обнял сестру, улыбнулся и проговорил:

— Да, моя дорогая сестрёнка, я пришёл сюда только ради тебя! — и с этими словами мальчик чмокнул Аришку в щёчку, и она его в ответ обняла ещё сильнее.

— Тоша, ты же побудешь со мной сейчас? — жалобным голосочком спросила малышка и взглянула брату в лицо.

— Конечно, Ариша. Я же по тебе скучал, — кивнул Антон, и его улыбка стала ещё ярче и веселее. Тут он почувствовал внимательный взгляд матери и решительно добавил: — Но сначала пусть мама тебя приведёт в порядок, и вот тогда мы побудем вместе. Обещаю! Но ты только слушайся маму, сиди спокойно и тогда быстрее освободишься и сможешь прийти ко мне. Я тебя буду ждать в гостиной, — подросток снова чмокнул свою сестру в щёчку и выпрямился.

— Ладно, — с грустным лицом согласилась девочка и нехотя поплелась к маме.

— Садись уже, Арина, — приказала дочери Екатерина Петровна и, усадив её на стул, на котором она сидела до этого, начала снова расчёсывать.

Подросток напоследок взглянул на сестру и покинул комнату. В гостиной он плюхнулся на то самое кресло, на котором сидел вчера и, кинув взгляд на отца, который сидел на диване и смотрел новости по телевизору, уткнулся в свой телефон. Дмитрий Николаевич сына заметил не сразу и обратил внимание на него лишь тогда, когда тот, прочитав какой-то анекдот в интернете, громко засмеялся. Мужчина сразу повернул голову к Антону и взглянул на его лицо и беззаботную улыбку, что царила на губах. Мальчик продолжал лазить в социальной сети, не замечая взгляда отца.

А глава семейства сначала некоторое время молча смотрел на сына, не зная, чтобы такого сказать ему, чтобы загладить вчерашнюю ссору и свою вину перед подростком. Потом он выключил телевизор и решительно пересел в кресло напротив Антона. Дмитрий Николаевич понимал, что это неправильно делать вид, что всё в порядке после вчерашней ссоры и надо поговорить сейчас с мальчиком об этой ссоре и всё обсудить и тем более помириться. Ведь неизвестно, во сколько сын сегодня вернётся домой, поэтому мужчина хотел с ним поговорить сейчас.

Глубоко вздохнув, готовясь к тяжёлому разговору, он негромко позвал сына:

— Антон!

— Ну? Чего тебе? — сразу отозвался подросток, продолжая смотреть в экран телефона и даже не собираясь отрываться от него. — Говори уже, я всё слышу.

— Ты можешь, пожалуйста, посмотреть на меня? — попросил отец, стараясь не повышать голос.

Подросток нехотя оторвался от телефона и взглянул на отца недовольным взглядом. Ему хотелось хотя бы немного посидеть в телефоне, прежде чем пойти в школу, а отец, как назло, мешал ему, и естественно Антона это раздражало.

— Ну? — раздался раздражённый голос мальчика.

— Антон, я хотел бы перед тобой извиниться, — начал глава семейства. — Прости меня, пожалуйста! Я не должен был так вчера на тебя налетать и говорить всё то, что наговорил тебе. Я должен был тебе спокойно всё объяснить, но не сдержался. Прости меня! Ты, наверное, очень сильно злишься на меня?

— Ой, забей, — равнодушно махнул рукой сын. — Будешь ещё переживать из-за какой-то ерунды. Я лично уже всё забыл!

— Значит всё в порядке? — переспросил Дмитрий Николаевич. — Ты на меня не злишься?

— Нет, — отрезал подросток и только хотел опять уткнуться в свой телефон, как отец снова заговорил.

— Но, Антон, пожалуйста, можешь хотя бы ради меня и мамы стараться в учёбе? — попросил он и его взгляд стал умоляющим. Мужчина понимал, что никакие крики и ссоры на сына не подействуют, поэтому решил попробовать другой способ. — Пойми, Антон, нам очень важно твоё будущее и нам будет очень приятно, если ты исправишь свои оценки, и если у тебя в дневнике будут появляться не только двойки, а ещё и тройки, и четвёрки, ну и хотя бы иногда пятёрки. Антон, ты постараешься?!

— Ну, я не знаю… — неуверенно промямлил мальчик, не зная, как реагировать на такое поведение отца и его просьбу. Тот в основном, когда говорил что-то подобное, кричал на него и требовал этого. Но никогда не говорил таким тоном, никогда так не смотрел на него и тем более никогда не уговаривал его стараться учиться. И сейчас подросток был в шоке и просто не знал, что лучше сказать и как себя вести. Отец ввёл его в ступор.

— Антон, пожалуйста! — повторил глава семейства, продолжая смотреть на сына тем же умоляющим взглядом. — Я тебя больше ни о чём не прошу!

— Ладно, ладно. Постараюсь я, постараюсь. Только хватит на меня так смотреть!

— Спасибо, Антон, — на лице Дмитрия Николаевича появилась радостная улыбка.

— Но только я не уверен, что у меня получится исправить оценки, — добавил через несколько секунд мальчик.

— Ну, самое главное, что ты будешь стараться, — ничуть не омрачили слова сына настроение отца. — И ещё, Антон, ты мог бы не так поздно возвращаться домой?

— Ты же сказал, что больше ни о чём меня не просишь, — подловил его на словах подросток и весело улыбнулся.

— Ну, Антон! — вздохнул мужчина. — Пойми, что я за тебя волнуюсь! Я не хочу, чтобы ты бродил по улице поздно вечером и чтобы с тобой что-то случилось. К тому же неужели тебе дома так плохо? Придёшь пораньше домой и сможешь больше времени провести с сестрой. Это разве плохо? Ну, или посмотришь дома телевизор…. Антон, пожалуйста! Это для твоей же безопасности.

— Я подумаю об этом, — пообещал мальчик, хотя на самом деле даже думать об этом не собирался, ведь ему нравилось так поздно гулять, и заканчивать эти прогулки он не собирался. Но, не смотря ни на что, его слова сразу успокоили отца и тот снова улыбнулся.

Глава семейства хотел что-то ещё сказать, но в этот момент в гостиную забежала радостная Арина. На её голове красовался хвостик, который украшала красивая резинка с бантиком. Увидев старшего брата, малышка тут же засияла и бросилась к нему.

— Тоша, привет! — крикнула она, прыгнув на колени Антона и крепко обняв его за шею.

— Ещё раз привет, Ариша, — на лице подросток появилась счастливая улыбка. Он ласково погладил сестрёнку по голове и, обняв её, прошептал на ухо: — Я очень люблю тебя, моя маленькая!

— А я тебя, — прошептала в ответ девочка и ещё сильнее обняла старшего брата.

— Дмитрий Николаевич, — в самый неподходящий момент раздался голос горничной, — я приготовила завтрак. Уже можно идти кушать, — сообщила горничная, но мужчина её даже не слышал.

Он в этот момент с улыбкой на губах наблюдал за своими детьми, которые продолжали что-то говорить друг другу, обниматься и смеяться. За такой «картиной» невозможно было без улыбки наблюдать, а отец даже не мог оторвать взгляда от своих детей, которые сейчас выглядели очень счастливыми. Конечно, он был очень рад, что его дети так хорошо ладят друг с другом. Ведь всё могло быть по-другому.

Антон мог бы наоборот возненавидеть сестру за то, что родители ей уделяют больше времени, чем ему, но этого не произошло. Мальчик практически с самого рождения Аришки полюбил её, что естественно очень обрадовало родителей. Когда малышке был годик, подросток постоянно носил её на руках и даже почти не давал родителям подержать её на руках. Вот так сильно он полюбил свою сестру, и с каждым годом любовь к сестре только увеличивалась, а не уменьшалась.

Раньше родители очень сильно ревновали из-за того, что Антон больше любит Аришку, чем их, и что сын больше крутится рядом с сестрой, чем рядом с ними. Но со временем они стали понимать, что это даже хорошо, что мальчик так сильно любит сестру. И они даже стали иногда пользоваться этим и не раз спихивали на сына Арину и заставляли его сидеть с ней, чтобы заняться своими делами или побыть вместе.

Конечно же, сначала подросток с радостью сидел со своей сестрой хоть весь день, но потом стал старше и умнее и понял, что родители так просто используют его. Поэтому теперь последнее время, когда родители просили его побыть с сестрой на выходных, Антон в основном говорил, что у него на выходные планы, и сразу же спешил уйти. Родителям, понятное дело, сказать на это было нечего, потому что они сами понимали, что это их дело сидеть с дочерью. Это никак не забота сына!

У Антона была своя жизнь, и он хотел в выходные развлечься, пообщаться с друзьями и отдохнуть. Родители это понимали и спорили с сыном лишь в редких случаях, когда с малышкой, и правда, срочно надо было с кем-то посидеть, так как им надо было отъехать по делам из города, а у домработницы был выходной. Но даже в таком случае мальчик не всегда соглашался остаться с Аришей, и родителям приходилось как-то самостоятельно выкручиваться из подобной ситуации и что-то придумывать.

Иногда они пытались подкупать своего сына каким-нибудь способом, но даже это не всегда выходило. Естественно родители потом злились за это на мальчика и очень часто, когда Антон по-настоящему хотел побыть с сестрой, они в отместку просто не давали ему провести с ней время. Но сейчас был не тот момент!

Сейчас мужчина сам с удовольствием наблюдал за своим сыном и дочкой, не обращая внимания на домработницу, которая продолжала стоять рядом с ним.

— Дмитрий Николаевич! — как можно громче окликнула главу семейства Ольга Алексеевна, и на этот раз тот её услышал. Он повернул голову к горничной и вопросительно посмотрел на неё. — Завтрак готов, — повторила она.

— А, хорошо, — кивнул мужчина и поднялся с места. — Антон, иди с Аришей на кухню, а я позову маму.

Сын молча покосился на отца и, взяв малышку на руки и продолжая ей что-то говорить и улыбаться, не спеша пошёл в сторону кухни. Ольга Алексеевна сначала посмотрела на детей, потом на начальника и решительно пошла на кухню. Там подросток тут же плюхнулся вместе с сестрой на первый попавшийся стул.

— Антон, я вот тут приготовила оладьи и блинчики, — сразу засуетилась вокруг детей горничная. — А для Аришки я приготовила кашку. Ты её посади отдельно, и я её сейчас покормлю.

— Я не хочу кашу! — буркнула малышка и обиженно надула губы.

— Ариша, но она вкусная, — улыбнулась девочке Ольга Алексеевна и поставила на стол тарелку с кашей. — Ты попробуй, она тебе понравится. Я тебе обещаю, солнышко!

— Не буду! — продолжала она упрямиться.

— Ну, ты хотя бы попробуй, — уговаривала Арину женщина, и в этот момент на кухню прошли родители.

Мальчику уже надоело слушать бесполезные уговоры горничной, и он, решив избавить её от мучений и заодно помочь, наклонился поближе к уху сестрёнки и шепнул:

— Ариша, если ты будешь слушаться Ольгу Алексеевну и съешь всю кашу, то на выходных я пойду с тобой гулять и покажу тебе одно очень красивое место. Договорились? — Малышка как-то неуверенно посмотрела на старшего брата, не зная стоит ли соглашаться, но ей было очень интересно, что же ей покажет Антон, поэтому она кивнула головой. — Вот и замечательно! — сразу обрадовался подросток и хотел уже усадить её на свободный стул, как девочка воскликнула:

— Но я хочу сидеть рядом с тобой!

— Как скажешь, — не стал спорить брат и поставил свободный стул поближе к своему и только после этого усадил Аришу.

Родители и горничная всё это время внимательно наблюдали за ними. Как только Антон уселся обратно на своё место и начал не спеша есть и одновременно что-то шептать сестре, Дмитрий Николаевич заговорил:

— Антон, ты лучше ешь, а не болтай с сестрой. Тебе же скоро в школу. Пообщаешься с ней после учёбы.

Сын закатил глаза, но в ответ ничего говорить не стал. А Арина тем временем уже пододвинула к себе тарелку с кашей и начала самостоятельно есть, но естественно ела малышка неаккуратно, так как была слишком мала, и часть каши сразу же случайно вывалила на стол и, пока кушала, испачкала свой ротик и подбородок. Первая это заметила горничная.

— Ариночка, давай лучше я тебя покормлю, а то сама ты ешь неаккуратно и можешь испачкать своё платьице, — подскочила к ней Ольга Алексеевна и хотела уже отобрать у неё ложку, но та снова начала упрямиться.

— Нет! Я буду кушать сама, — буркнула девочка и настырно продолжила есть.

— Ариша, но ты же искачкаешь своё платье. Ты ещё маленькая и тебе самой есть нельзя. Давай я тебе помогу! — с этими словами женщина решительно вырвала ложку из рук девочки.

— Нет! Я не хочу! — заныла малышка и отмахнулась от горничной. — Уйди отсюда, плохая тётя! — обиженно надула губы Аришка.

— Арина, прекрати так себя вести! — одёрнула дочь Екатерина Петровна. — Ольга Алексеевна делает всё правильно. Ты должна слушаться её, ясно?

— Я не хочу, чтобы эта тётя меня кормила, — отрицательно покачала головой девочка и посмотрела на своего старшего брата, который спокойно завтракал и одновременно переписывался с кем-то по телефону. — Тоша, покорми меня! — она посмотрела на него умоляющим взглядом.

— Арина, Антону скоро идти в школу. У него нет времени на то, чтобы тебя кормить, — посмотрел строгим взглядом на дочь отец. — Тебя покормит Ольга Алексеевна. И даже не вздумай ныть, что ты не хочешь, чтобы она тебя кормила!

— Ариша, мы же вроде бы договорились, — наконец-то заговорил до сих пор молчавший подросток и, оторвавшись от телефона, посмотрел на сестру.

— Но я не хочу, чтобы она меня кормила, — продолжала упрямиться малышка.

— Ариша, пожалуйста, ради меня, — мальчик ласково погладил сестрёнку по голове и улыбнулся ей.

— Ладно, — нехотя согласилась девочка, чем обрадовала Ольгу Алексеевну, которая всё это время стояла рядом и ждала, согласится Арина дать себя покормить или нет.

— Давай, Ариша, — горничная тут же подсела к ней и взяла в руку ложку. — Ешь, — сказала женщина и начала не спеша кормить кашей малышку, которая нехотя её ела. — Вот так, моя хорошая! Умничка! Вот видишь, это не так уж и плохо, что я тебя кормлю. Самое главное, что твоё чудесное платьице останется чистым и таким же красивым. Верно, Аришенька?

Но Арина продолжала лишь молча, скривив своё милое личико, жевать кашу. Антон, посмотрев на свою сестрёнку, улыбнулся и покосился на часы. Увидев, сколько уже времени, подросток тут же быстро доел блинчик, допил чай и вскочил с места.

— Пока, Ариша, — он чмокнул девочку в лобик и направился к выходу из кухни. — Увидимся вечером.

— Антон, может, ты подождёшь немного, и я тебя до школы довезу на машине? — неожиданно предложил отец, обернувшись к сыну. — Так будет быстрее, и к тому же мы немного поговорим. Мы давно с тобой нормально не общались.

— Серьёзно? — мальчик тоже обернулся к отцу и увидел, как на лице мужчины тут же появилась улыбка, потому что тот подумал, что раз сын так ответил и обернулся, это означает, что он согласен поехать с ним в школу на машине. Но на самом деле это было совсем не так. — Ты только что это заметил?! Я тебя поздравляю! — усмехнулся Антон, и с лица главы семейства так же неожиданно, как и появилась, исчезла улыбка. — Я-то думал, что ты так погружен в свою работу, что никогда этого не заметишь, но ты молодец! Всё-таки заметил спустя два года. Мы же последний раз года два назад нормально общались, так ведь?

— Антон, не начинай. Ты же ведь знаешь, что у меня ответственная работа, и я не могу зря тратить время. Для меня важна каждая минута!

— А то есть так ты теперь называешь общение с родным сыном? — нахмурил брови подросток. — Ну, ладно. Пусть будет по-твоему, — и с этими словами он демонстративно повернулся и покинул кухню.

— Антон, ну, что ты ведёшь себя, как ребёнок?! — закричал вслед ему отец. — Ты показываешь плохой пример своей младшей сестре! Может, хватит так себя вести?! Ты уже всё-таки не ребёнок и должен всё понимать!

Сын на это отвечать ничего не стал и лишь молча натягивал на себя куртку и завязывал кроссовки. Тогда Дмитрий Николаевич сам поднялся из-за стола и вышел в прихожую к мальчику, чтобы нормально продолжить с ним разговор. Глава семейства сначала молча наблюдал за подростком, а, когда наткнулся на его колючий взгляд, негромко заговорил:

— Антон, ну, правда, что ты ведёшь себя, как ребёнок? Серьёзно там же ведь сидит твоя сестра и…

— Да, папа, там сидит моя сестра, а так же Ольга Алексеевна, а ты при них так спокойно говоришь, что общение со мной для тебя ничего не значит и это просто пустая трата времени.

— Вообще-то я так не говорил, Антон, — решительно отрезал мужчина. — Это ты сам себя накручиваешь! Я просто сказал…

— Да, — перебил его сын, — ты просто сказал, что не можешь зря тратить время, поэтому не можешь найти на меня время и пообщаться со мной. Тебе не кажется, что это то же самое?

— Может, хватит меня перебивать?! — нахмурился отец.

— Да я вообще не хочу с тобой разговаривать, — отмахнулся от него мальчик. — И мне уже, между прочим, пора идти. Пока! — он уже хотел выйти из квартиры, как отец его остановил.

— Антон, я, конечно, не хочу тебя сейчас задерживать, но ты можешь, пожалуйста, сегодня пораньше вернуться домой? — попросил Дмитрий Николаевич. — Мы заодно обсудим эту тему и поговорим о чём-нибудь ещё. Хорошо? Будь дома хотя бы часов в семь. Договорились?

— Я подумаю, — буркнул подросток.

— Антон! — отец внимательно смотрел на сына и не давал ему пройти, ожидая, пока тот даст своё согласие.

— Ладно, ладно, — закивал головой мальчик только для того, чтобы отец отстал от него. — Вернусь я домой пораньше, вернусь. Только дай мне уже пройти! Меня ребята ждут!

— Хорошо. Иди, — наконец-то отошёл в сторону Дмитрий Николаевич. — Удачного дня, сынок, — уже ему в спину проговорил глава семейства, но Антон на это отвечать ничего не стал и лишь молча захлопнул за собой дверь.

Этот день пронёсся очень быстро и незаметно наступил вечер. Родители дома были уже в шесть часов и наслаждались отдыхом и общением друг с другом и с маленькой дочуркой. У них редко когда появлялась возможность нормально пообщаться со своими детьми, но сегодня они решили специально на это выделить время и пользовались этим временем с пользой. Антона родители ждали в семь часов и даже специально ради него не садились ужинать. Они были уверены, что он придёт, так как он это сам пообещал, но подросток, понятное дело, не пришёл, что очень не понравилось им.

Ведь получается, что он им солгал, когда сказал, что придёт домой в семь часов вечера. Они его всё ждали и ждали, а он их просто обманул и не вернулся домой пораньше. Конечно же, это было очень некрасиво со стороны сына и родителям было обидно, что мальчик так себя повёл с ними, когда они наконец-то решили специально выделить время на общение с ним и его сестрой. Ведь он мог один день не пойти гулять со своими друзьями и побыть с ними, но подросток решил иначе, и родителям было неприятно от такого поведения сына.

По крайней мере, если он не хотел или не мог вернуться пораньше и провести время с родными, он мог бы им не врать или хотя бы написать сообщение, чтобы они его не ждали. Но он даже это не удосужился сделать, как будто бы ему было вообще всё равно на родителей.

Да, родители понимали, почему Антон им соврал. Он соврал им, а точнее говоря Дмитрию Николаевичу, просто для того, чтобы тот от него отстал и не доставал его своими уговорами. Но всё равно это для подростка было не оправданием. Ведь родители считали, что, если ему сказали вернуться домой в семь часов, то он должен вернуться домой в это время. Мальчик же специально, назло им, ослушался, и теперь родители, а в особенности отец, с нетерпением его ждали, чтобы обсудить с сыном его непослушание и такое поведение.

Антон вернулся домой только ближе к десяти часам вечера и сразу же пошёл в сторону своей комнаты, даже не обратив внимания на сидящих в гостиной родителей, которые проследили за ним грозным взглядом, когда тот проходил мимо. Здесь же вместе с ними сидела и Арина. Она сразу же увидела старшего брата и хотела уже побежать следом за ним, желая обнять его и поцеловать, но её успел подхватить на руки отец.

Он не мог позволить дочке побежать следом за мальчиком. Он не собирался позволять им сегодня общаться. На сегодня сын должен был лишиться общения с сестрой, и это должно было послужить ему главным наказанием за ложь, непослушание и такое отношение к ним. Ведь подросток так дорожил ежедневным общением с сестрой и, понятное дело, что ему будет тяжело на один вечер потерять возможность общения с ней. Но он этого заслужил. Родители были в этом абсолютно уверены!

— Нет, Ариша, — решительно покачал головой Дмитрий Николаевич, держа на руках дочь, — сегодня ты к Антону не пойдёшь. Он слишком поздно вернулся домой и ему сейчас надо делать уроки и ложиться спать. И тебе, кстати, тоже!

— Нет! — закричала малышка. — Я хочу к Тоше! Пусти!

— Катя, уложи, пожалуйста, Арину спать, — муж отдал жене дочку. Девочка тут же начала дёргаться и пытаться вырваться из цепких рук мамы, но та её отпускать не собиралась. Тогда Ариша начала жалобно и громко плакать, надеясь, что родители сжалятся и отпустят её к брату. Но те были непреклонны и стояли на своём.

— Арина, прекрати! — строго приказала мать и понесла дочь к её комнате. — Ты всё равно к Антону сейчас не пойдёшь. Будешь так себя вести, я тебя сладкого лишу! Ты меня поняла?! — малышка последний раз всхлипнула и замолчала.

Екатерина Петровна кивнула мужу и скрылась в комнате дочери. Мужчина глубоко вздохнул и решительно направился к комнате сына. В комнату отец вошёл естественно без всякого стука, и этим застал подростка врасплох. Правда, тот его даже не сразу заметил, потому что сидел за своим столом на кресле и что-то рассматривал. Дмитрий Николаевич подошёл поближе к Антону и уже хотел заговорить с ним, как тут увидел, что тот держит в руках свой дневник.

Подросток держал в руках свой старый дневник, который у него был с 1 сентября, но глава семейства прекрасно помнил, что сын сказал ему, что потерял его. Из-за этого отцу пришлось купить ему новый дневник, в котором ничего нового толком никогда не появлялось. Теперь всё становилось на свои места.

Мальчик просто обманул его тогда, сказав, что потерял дневник, а на самом деле ходил с ним всё это время в школу и, если у него просили дневник, спокойно давал его учителям и ни о чём не переживал. Конечно, ведь дома у него лежал другой дневник, в котором практически не было замечаний и плохих оценок и который он мог спокойно показывать родителям и не переживать, что они посмотрят его. Ведь там было только то, что он хотел.

Первым желанием мужчины было, как следует, отругать сына за это. Но глава семейства понимал, что, прежде чем это сделать, он должен забрать у сына дневник и посмотреть его. Ведь если он сейчас спугнёт Антона, тот сразу спрячет дневник и вряд ли даст его ему в руки. Поэтому Дмитрий Николаевич тихо подобрался ещё ближе к сыну и раз…. Дневник оказался в руках отца! Подросток тут же встрепенулся и, вскочив с места, испуганно обернулся к отцу.

— Ты вообще нормальный?! — тут же начал разоряться Антон. — Зачем так подкрадываться?! — и с недовольным выражением лица он хотел вырвать из рук отца свой дневник, но тот ловко увернулся и прикрикнул:

— Сядь! И не мешай мне! Я хочу посмотреть твой дневник, — и с этими словами он открыл дневник, ещё раз кинув на сына грозный взгляд, как бы повторяя ему свой приказ. Мальчик нехотя, но всё же послушно уселся обратно в кресло, внимательно смотря в лицо отцу. — Ты мне вообще говорил, что потерял его, — напомнил мужчина, открыв первую страницу дневника.

— Ну, я… просто… — начал мямлить подросток.

— Можешь не отвечать! — не дал договорить ему Дмитрий Николаевич. — Всё равно я от тебя услышу лишь очередную ложь.

Антон только усмехнулся, пожал плечами, но отвечать отцу ничего не стал, лишь продолжая смотреть ему в лицо и следить за реакцией на его дневник. А тот сначала рассматривал его дневник с каменным и даже каким-то равнодушным выражением лица, а потом его лицо внезапно изменилось. А всё дело было в том, что глава семейства дошёл до последних двух недель, где у него было очень много двоек и замечаний.

Именно тут мужчина просто ужаснулся, потому что понял, что у сына дела в школе обстоят много хуже, чем он думал, и двоек у него было ещё больше, чем он знал. А ведь мальчик говорил, что у него всё нормально и двоек немного, а оказалось, что он чуть ли не каждый день получает по три-четыре двойки. Отец ещё пару минут продолжал смотреть на эти многочисленные двойки и замечания в дневнике, изо всех сил пытаясь сдержать свой гнев, чтобы не прибить Антона прямо на месте.

Лицо главы семейства было напряжённым, а брови были сдвинуты к переносице. Но всё-таки, как Дмитрий Николаевич не старался, сдержать гнев ему было неимоверно трудно. Поэтому он, помолчав ещё немного и пролистнув ещё пару страниц дневника, чтобы вновь убедиться, что у подростка в школе всё очень плохо и скандал начинать можно, решительно сделал шаг к сидящему на кресле сыну, собираясь, как следует, промыть тому мозги.

А тот в свою очередь продолжал смотреть на отца своими голубыми невинными глазками, делая вид, что всё в порядке и он тут не причём. Но это отца не остановило. Он резко и с громким хлопком бросил дневник на стол прямо перед подростком, даже заставив его вздрогнуть от неожиданности, и, указав ему на двойки, просто заорал на него:

— Это что такое?! Ты что себе позволяешь?! Думаешь, если мы с матерью зарабатываем хорошо, то можно так учиться и позорить нас? Неужели тебе так трудно хотя бы немного постараться? Мне кажется, уроки вполне реально сделать, но ты даже их не можешь сделать. Думаешь, тебе всегда всё так легко будет доставаться? Думаешь, что мы всегда будем с тобой нянчиться? А вот ничего подобного не будет! Если ты не возьмёшься за мозги и не начнёшь исправлять оценки, то тебе же будет от этого хуже. Мы с тобой вечно не будем, а ты останешься таким же бестолковым мальчишкой и будешь никому не нужен. Ты понимаешь это?! Такие безалаберные люди, как ты, никому не нужны. Это мы ещё с тобой возимся, потому что мы твои родители, но чужие люди с тобой возиться не станут. Ты меня понял?! Ну, и как ты будешь потом разбираться в жизни, если даже сейчас в школе не можешь нормально учиться?

— Что-нибудь придумаю, — равнодушно пожал плечами мальчик.

— Что-нибудь придумаешь? — передразнил сына глава семейства и усмехнулся. — А я не думаю, что у тебя на это мозгов хватит. Ты же всем своим видом пытаешься показать, что ты тупой. И твой дневник, между прочим, это подтверждает! А может быть, ты сможешь как-то объяснить такое количество двоек? Давай расскажи мне, за что тебе ставят столько двоек. Поведай мне свою историю! Расскажи мне, как тебе бедному и несчастному несправедливо, буквально ни за что, ставят кучу двоек. Давай! Смелее! Расскажи мне, как тебя, несчастного и невинного ягнёнка, в этой школе обижают и терзают злые волки.

— Да я не понимаю, что они там объясняют! — тут же пожаловался на учителей Антон и сделал недовольное лицо. — Я ничего не понимаю из того, что они объясняют. Они даже нормально объяснять не умеют! Я вообще не понимаю, как их на работу взяли. Они ничего не делают!

— Ах, так значит, да?! — кивнул Дмитрий Николаевич. — Значит, учителя виноваты, верно, я тебя понял?

— А кто же ещё? — как само собой разумеющееся подтвердил подросток и снова сделал то же невинное выражение лица.

— А тогда объясни мне тот факт, что весь класс понимает, что объясняют учителя, а ты нет. Как это возможно?! Они вам объясняют всё одинаково, но столько двоек только у тебя одного. Только ты один так отличаешься от всех! Четверть только недавно началась, а ты уже успел нахватать двоек. А может быть ты у нас просто такой особенный? Тогда давай я тебе найму репетиторов? — предложил мужчина. — Будешь с ними заниматься после уроков, если тебе учителя всё так плохо объясняют.

— Не надо мне никого нанимать, — недовольно пробурчал сын. — Сам разберусь!

— Уже разобрался, — пустил смешок отец. — Я прямо вижу, как ты разобрался. Ты умеешь только всё портить! А знаешь, Антон, ведь я уверен, что дело не в учителях, а в том, что ты просто не слушаешь их на уроке, поэтому ничего не понимаешь. А если бы ты их слушал и был более внимательным на уроках, а не сидел бы в телефоне, то никаких проблем не было бы. Ты меня хотя бы понимаешь? Хотя точно! Ты же слов не понимаешь. Поэтому теперь я поступлю по-другому. Если ты не хочешь по-хорошему, то будет по-плохому. Если ты по-другому меня не хочешь понимать! Для начала я отбираю у тебя все твои игрушки. Телефон, ноутбук, отключаю тебе интернет и ставлю пароль на компьютере. Понятно?! Телефон давай сюда!

— Слушай, да что ты сразу начинаешь, пап? — попытался успокоить отца мальчик, не понимая, что уже поздно это делать. — Я итак исправлю всё и это не зачем!

— Нет, Антон, это необходимо, потому что именно это тебе не даёт сосредоточиться на учёбе! — стоял на своём мужчина. — Телефон! Живо! — настойчивее повторил он.

— Ну, а как ты свяжешься со мной, если вдруг это понадобится? — попытался найти другой подход подросток для того, чтобы утихомирить отца и оставить себе хотя бы телефон. За ноутбук, интернет и компьютер уже не имело смысла бороться, так как если отец решил, что отберёт это, то спорить было глупо. К тому же тут было никак не повлиять на отца, а вот ещё телефон можно было попробовать отстоять. И Антон надеялся, что сможет это сделать, так как телефон был очень ему нужен. Как ещё иначе он мог связываться с друзьями?

— А вот это как раз-таки второй пункт твоего наказания, — довольно улыбнулся Дмитрий Николаевич, и лицо мальчика тут же вытянулось от удивления. Он не понимал, о чём говорит отец. Что ему ещё надо от него?! Какой ещё второй пункт наказания?! Разве того, что уже решил сделать отец в качестве его наказания, недостаточно? Что он ещё хочет от него потребовать?! Что ему ещё от него такого надо?! Итак, этого уже много для Антона! Подросток просто приходил в ужас от одной мысли, что отец хочет чего-то ещё от него потребовать.

Глава семейства внимательно и с той же довольной улыбкой наблюдал за реакцией сына. Его реакция очень смешила мужчину, но долго отмалчиваться и заставлять мальчика ещё больше нервничать он не мог. Хоть это ему и нравилось, уже, и правда, было очень поздно. А ведь ещё надо было заставлять сына делать уроки, поэтому Дмитрий Николаевич, помолчав около минуты и немного помучив подростка, выдал:

— Я у тебя отбираю телефон, но не волнуйся, нужды срочно связаться с тобой не будет, потому что после уроков ты отныне должен сразу же идти домой. И это не обсуждается! Я тебе нанимаю репетиторов, и они будут приходить сразу же после твоих уроков и заниматься с тобой. Как я понял, ты не понимаешь практически всех учителей, и столько же репетиторов я тебе буду нанимать. Они будут объяснять тебе все темы, которые ты не понимаешь и в особенности те темы, которые вы проходили в этот день. И будут заниматься с тобой до тех пор, пока ты всё не поймёшь. Ты меня хорошо понял, Антон?!

— Прекрасно! — буквально прорычал недовольный сын, понимая, что сопротивляться уже не имеет смысла, так как отец всё решил за него, и остаётся только терпеть. Изменить что-то и как-то повлиять на решение отца мальчик не мог. Это было просто невозможно, так как тот был настроен очень решительно, а таким Антон его ещё ни разу не видел! Теперь мальчику оставалось только выражать своё недовольство и злость. Больше ни на что он не был способен в такой ситуации!

— И не надо со мной говорить в таком тоне, — строго одёрнул сына мужчина. — У меня просто нет выбора, Антон! По-хорошему ты не понимаешь, и я просто вынужден идти на такие меры. Можешь обижаться на меня, но это уже ничего не изменит. Телефон давай мне! — он протянул руку к подростку, ожидая, пока тот отдаст ему свой телефон, но мальчик медлил, смотря на отца холодным, обиженным и отстранённым взглядом. — Ты что-то не понял?! — опять начал кричать на него отец, слегка наклонившись к нему. Его взгляд стал злым. — Я вот не понимаю, ты реально глупый или просто притворяешься?! Телефон свой отдай мне!

— Да, пожалуйста! — крикнул Антон, которому уже надоело слышать оскорбления и угрозы в свою сторону, и, достав из кармана телефон, швырнул его отцу.

— Наконец-то, — с облегчением вздохнул Дмитрий Николаевич и, поймав телефон налету, убрал его себе в карман.

— Ну, что ты всё сказал? — недовольным голосом спросил мальчик, которому уже не терпелось избавиться от отца и побыть одному. — Может, оставишь уже меня в покое?!

— Вообще, если честно, я ещё не всё сказал, — решительно покачал головой глава семейства, и лицо подростка стало ещё раздражённее. — Вот, например, расскажи мне, почему ты сегодня так поздно вернулся домой? Мы тебе сказали вернуться домой в семь часов, а ты вернулся в десять. Ладно бы, если бы ты пришёл в восемь часов, но так ты пришёл на три часа позже, чем мы тебе говорили. Это, видимо, для тебя нормально, да?!

— Я просто гулял с друзьями, ясно?! — огрызнулся сын.

— Чтобы больше таких поздних возвращений домой не было, понял меня?! — строгим голосом сказал мужчина. — Думаешь, ты уже такой большой и можешь возвращаться домой так поздно? Ты ещё ребёнок и в десять часов ты уже должен быть дома, а не только возвращаться. Тебе всё понятно?! Ты возвращаешься так поздно и в итоге не успеваешь сделать уроки, не успеваешь нормально поесть и практически сразу заваливаешься спать или садишься за компьютер. Я считаю это ненормально! И мне всё равно, что ты думаешь по этому поводу. Тебе это ясно?! И только попробуй ещё раз так поздно вернуться, Антон. Пока что я тебе дам время. Если ты одумаешься, не будешь сбегать, когда к тебе будут приходить репетиторы, будешь стараться заниматься, исправишь все оценки и изменишься в лучшую сторону, то тогда я прощу тебя и отдам тебе всю твою электронику и не буду больше так сильно придираться к тебе. Я даже позволю тебе гулять с твоими друзьями, но не до десяти вечера. Тебе понятны мои требования, Антон?

— А больше ты ничего не хочешь? — скривился подросток. — Может мне вообще из дома не выходить, чтобы ты был спокоен за меня?

— Антон, не начинай. Я тебе всё сказал, и будем считать, что ты меня понял. Но, если вдруг что-то в твоей голове от моих слов не прояснилось и если ты вдруг начнёшь что-то специально делать наперекор моим требованиям, то мне придётся взять отпуск и проконтролировать тебя. И поверь, я не поленюсь это сделать. Мне кажется, что тебе лучше самому всё спокойно сделать, чем потом делать всё под моим строгим контролем. Такого мотива для тебя хватит? — Дмитрий Николаевич внимательно смотрел на сына, ожидая его ответа, но тот лишь раздражённо повёл плечами и отвечать ничего не стал. И тогда глава семейства спросил: — Антон, ты же уроки не сделал, да?

— Я гулял! — процедил сквозь зубы мальчик.

— Ничего другого я и не ожидал. Тогда садись сейчас делать уроки, а потом ложись спать. Надеюсь несколько раз мне тебе говорить одно и то же не надо? — отец вопросительным взглядом посмотрел на сына, но тот и на этот раз проигнорировал его.

Тогда мужчина решительно отодвинул подростка, сидящего в кресле, в сторону, быстро поставил пароль на компьютере, нажал на кнопку выключения компьютера и, прихватив со стола ноутбук сына, с довольным видом направился к выходу из комнаты подростка.

— И как я, по-твоему, должен делать домашку без компьютера? — последовал вопрос от Антона как раз тогда, когда отец уже хотел выйти из его комнаты.

Дмитрий Николаевич медленно обернулся к сыну, окинул его насмешливым взглядом и проговорил:

— Мы же как-то раньше делали домашнее задание без всяких компьютеров, и ты справишься. Но, если это будет так необходимо, то обращайся ко мне. Хорошо? И, Антон, я дам тебе маленький совет: включи свой мозг перед тем, как делать домашнее задание.

— Иди уже! — крикнул мальчик, не скрывая своей злости на отца.

— Не злись на меня, Антон, — улыбнулся ему глава семейства. — Любое наказание имеет свои плюсы. Наказания учат чему-то, и надеюсь, ты извлечёшь из своего наказания урок! Так что не надо так на меня смотреть и злиться, — с этими словами он наконец-то вышел из комнаты.

Подросток, оставшись наконец-то один, с облегчением вздохнул, а потом окинул взглядом пустой стол. Впервые ему было нечем занять себя. Делать уроки у него никакого желания, понятное дело, не было. Внутри мальчика опять начали расти раздражение, гнев, обида и злость на отца. Он сжал в руках карандаш, который лежал на столе, и сжимал его в руках до тех пор, пока тот не треснул и не сломался. Откинув в сторону несчастный карандаш, сын поднялся с кресла и подошёл к окну.

На улице было тихо, спокойно, темно…. Ветра почти не было, но от любого лёгкого дуновения ветерка начинали шуршать листья, нарушая мёртвую тишину. Казалось, весь город вымер, и Антон остался один, но вот внизу во дворе пробежал человек, видимо, спеша домой. Подростку же наоборот хотелось уйти, куда подальше, из своего дома и больше сюда не возвращаться. Но сейчас было очень поздно, и он был уверен, что родители его даже за порог не выпустят, а что говорить про улицу.

С одной стороны мальчика тянуло на улицу, потому что там было очень спокойно и тихо и там не было надоедливого и вредного отца, но с другой стороны там было очень холодно, а вот дома было тепло. Поэтому Антон быстро расправился со своим желанием сбежать на улицу. Он закрыл шторку и хотел уже повалиться на свою кровать, как тут раздался скрип дверной ручки.

Подросток тут же повернул голову к двери и, сделав раздражённую гримасу, был уже готов опять увидеть отца, но за место него увидел всю красную от слёз и растрёпанную сестрёнку. Увидев её, на лице мальчика моментально появилась улыбка, и он в этот же миг забыл обо всём плохом и даже об ультиматуме отца. Это всё было неважно, когда рядом с ним была Аришка.

— Тоша, — тихо прошептала малышка и кинулась к старшему брату.

Тот подхватил её на руки и, крепко обняв, проговорил ей на ушко:

— Привет, моя маленькая! Ты почему ещё не спишь? Уже так поздно.

— Я хотела увидеть тебя, но мама с папой не хотели меня пускать к тебе, — пожаловалась девочка.

— И тогда ты сбежала от них? — засмеялся Антон.

— Да, — кивнула она и ещё крепче обняла брата.

— Моя маленькая сестрёнка, — улыбка подростка стала ещё шире, — я так люблю тебя! — и с этими словами он чмокнул сестрёнку в щёчку.

— А я тебя, — и малышка тоже поцеловала его.

Мальчик опять засмеялся, и в этот момент в комнату зашёл отец.

— Антон, а ты… — начал тот и замер, увидев на руках сына Аришу. — Антон, что она тут делает?

— Она пришла ко мне, — весёлым голосом сказал сын и снова поцеловал любимую сестрёнку. — А что я и со своей любимой сестрой уже не имею права общаться? Вроде бы мы это с тобой не обговаривали и ты про это ничего не говорил.

— Антон, что я сказал тебе делать? — строгим голосом спросил глава семейства и сделал шаг к подростку.

— Уроки, — спокойно ответил он, — но я тебе сказал, что без ноутбука уроки делать не могу, а ты у меня его забрал. Так что я полностью свободен!

— Ты будешь делать уроки без ноутбука, — решительно сказал Дмитрий Николаевич, — потому что я знаю, что, если я тебе верну сейчас ноутбук, то ты будешь не уроки делать, а сидеть в социальных сетях. И не надо меня убеждать в обратном! Я тебя знаю!

— Ну, я поздравляю тебя! — усмехнулся подросток и взглянул в лицо малышки, которая внимательно смотрела на папу.

— Антон, Арише пора ложиться спать, — подошёл ещё ближе к сыну мужчина. — Давай её мне и либо садись делать уроки, либо ложишь спать. Других вариантов у тебя нет! — он уже хотел забрать дочь, но та крепко обняла своего старшего брата, и было видно, что отпускать его она не собирается. — Антон, я непонятно говорю?! — голос отца стал строже и злее. — Я, между прочим, тоже хочу спать и не хочу весь этот вечер провозиться с тобой и Аришей.

— А я-то тут при чём? — опять улыбнулся мальчик. — Это она меня отпускать не хочет.

— Но ты же ведь ей это позволяешь! — по голосу главы семейства было слышно, что он вот-вот сейчас сорвётся. — Просто отдай её мне и всё! Неужели это так сложно? Если это нужно, то заставь её отпустить тебя. Давай! Быстрее!

— Ариша, — ласково заговорил на ушко малышке Антон, — пожалуйста, иди к папе. Тебе пора ложиться спать.

— Я не хочу! — крикнула малышка, ещё сильнее прижавшись к брату. — Я хочу остаться с тобой!

— Ну, вот видишь? — беспомощно развёл руками подросток, и на его лице снова появилась улыбка.

— Всё! Мне это надоело! — крикнул отец, выйдя из себя, и, подскочив к сыну, резко вырвал из его рук девочку. Грубо оттолкнув сына назад, он наконец-то взял на руки дочь, которая сразу начала плакать и отчаянно брыкаться, но, правда, Дмитрий Николаевич на это даже внимания не обратил. Он смерил сына гневным взглядом и прикрикнул: — Только попробуй ещё раз позвать к себе сестру. Тогда будем разговаривать по-другому! — и вместе с плачущей и брыкающейся Ариной направился к выходу из комнаты.

Антон посмотрел вслед отцу холодным и ненавистным взглядом и, как только за ним захлопнулась дверь, со всей злости ударил рукой по столу. Стол затрясся, и с него упала небольшая стопка из тетрадей, которая стояла на самом краю. Мальчик потёр ладонь, которая покраснела от сильного удара и, раздражённо пнув ногой упавшие на пол тетради, подскочил к выключателю. Громко щёлкнув по нему, он выключил свет в комнате, потом обратно протопал к кровати, улёгся на неё и, даже не накрываясь одеялом, закрыл глаза, желая лишь поскорее заснуть и забыть про отца и про все недавно возникшие проблемы.

Сейчас подросток был в таком раздражённым и злом состоянии, что был уверен, что заснуть долго не сможет, но всё произошло как раз-таки наоборот. Он смог заснуть сразу, как только закрыл глаза, и тут же вся злость и раздражённость пропали. Внутри Антона воцарилось спокойствие.

Утром, стоило мальчику проснуться, злость, раздражение и обида на отца вновь вернулись к нему. Он в ту же секунду вспомнил всё, что произошло вчера, и мгновенно вернулся в то же состояние, в котором был вчера, когда ложился спать. Снова видеть отца подросток не желал, поэтому он за место того, чтобы идти на завтрак, уселся за стол и открыл учебник по литературе, чтобы сделать видимость того, что он что-то делает, если вдруг кто-то заглянет к нему в комнату. Но на самом деле Антон даже не смотрел в учебник, а был погружён в свои тяжёлые мысли обо всём, что сейчас с ним происходило и свалилось на него. Неприятности пришли оттуда, откуда он их не ждал, и в такой форме, в которой он даже представить не мог. Всё было просто ужасно!

А мальчик не зря чувствовал, что к нему кто-то заглянет и не зря взял в руки учебник. К нему заглянули буквально через десять минут после его подъёма, и естественно это был отец. Мужчина был уверен, что сын ещё спит, и первым его намерением было разбудить его. Но, когда Дмитрий Николаевич заглянул в комнату подростка и увидел, что тот уже поднялся и сидит за столом, он замер от удивления.

Глава семейства был почему-то уверен, что именно сегодня подросток назло будет долго спать, так как его гаджетов у него больше не было, и заняться ему было нечем. Но всё вышло наоборот, и его даже не нужно было будить. Конечно, это было хорошо, что Антон встал самостоятельно, но мужчина не понимал, как сын это сделал, ведь телефона у него больше не было, и будильник прозвенеть никак не мог. Это было очень странно, но оно было и к лучшему. Потому что будить сына и ещё больше раздражать его этим отцу не особо хотелось.

Мужчина ещё пару минут продолжал с удивлением смотреть на сына, а потом решительно прошёл в его комнату. Он хотел немного поговорить с мальчиком о вчерашнем конфликте, узнать обижается ли он всё ещё на него, ну, и заодно позвать сына на завтрак, ведь сам он, видимо, не хотел идти, раз сидел тут за столом и что-то читал. Отец прикрыл дверь комнаты и, тихо кашлянув и увидев, что Антон не реагирует на его приход, подумал, что мальчик просто чем-то очень увлёкся. И это сразу же очень обрадовало главу семейства. Он-то уже думал, что ничего кроме всемирной паутины и гуляний с друзьями не способно увлечь подростка, а оказалось, что есть что-то ещё и отца сразу заинтересовало, чем же таким увлёкся тот.

Дмитрий Николаевич подошёл поближе к сыну и кинул взгляд на книгу, которую читал мальчик. Увидев, что сын читает литературу, мужчина сначала ещё сильнее удивился, а потом, вспомнив, как вчера накричал на него из-за плохой учёбы, обрадовался, подумав, что мальчик решился наконец-то взяться за учёбу. Если бы только он знал, что это не так! Ведь Антон только для вида держал книгу в руках, а на самом деле не прочёл ни строчки в этом учебнике и всё продолжал думать о своём.

Отец некоторое время продолжал стоять позади сына и смотреть на него, раздумывая, стоит ли прерывать подростка или лучше просто тихо уйти. После минуты раздумий глава семейства всё-таки решил побеспокоить сына, потому что ему очень хотелось с ним поговорить, и он не хотел, чтобы мальчик шёл в школу голодным.

— Сынок, — тихо позвал его мужчина и положил руку ему на плечо.

Дмитрий Николаевич уже хотел сказать что-то ещё, потому что подросток не отзывался, но тут Антон грубо скинул его руку со своего плеча, и отец сразу всё понял. Он понял, что мальчик лишь притворялся, что не слышит, как он зашёл в его комнату, и стоит позади него, а на самом деле тот всё слышал и чувствовал и лишь специально игнорировал его. Было понятно, что сын, и правда, на него обижается.

— Антон, — не хотел отступать глава семейства, — не надо, пожалуйста, на меня обижаться. Да ладно тебе, Антон! — но в ответ было полное молчание. — Хорошо, Антон, может я и перегнул немного палку, — признал это отец. — Но, если ты попросишь у меня и у мамы прощение за такое поведение и за то, что постоянно нас подводил и расстраивал, и пообещаешь, что больше такого не будет, то я тебе всё верну. Ну, не прямо сейчас, но может через неделю, когда в твоём дневнике появится хоть несколько хороших оценок. Хорошо, Антон? Договорились? — подросток продолжал молчать. — Антон! Ну, скажи хоть что-нибудь. Ты согласен или нет? Я итак уже смягчаю наказание донельзя. Антон! — он немного повысил голос, желая достучаться до сына. Мужчина хотел, чтобы тот наконец-то заговорил с ним.

— Ну, что тебе надо? — наконец-то отозвался мальчик и медленно повернулся к отцу.

— Антон, ты согласен на моё предложение? — повторил вопрос Дмитрий Николаевич и улыбнулся сыну, надеясь увидеть его ответную радостную улыбку, но вот её отец не увидел. Он увидел лишь хмурое, недовольное и злое лицо подростка.

— А за что мне извиняться? — фыркнул он. — За что?! За то, что я такой тупой и ничего не понимаю и не знаю? Мне кажется за это глупо извиняться, а тебе это не кажется?

— Антон, ты вовсе не глупый. Глупый человек никогда на себя не скажет, что он такой! Ты просто не хочешь стараться, но стоит тебе постараться и у тебя всё будет хорошо. Ты просто постарайся, сынок, и всё у тебя наладится.

— Ну, конечно, — скривился подросток. — Ведь ты всё знаешь лучше меня!

— Антон, когда-то я был таким же, как и ты, и также не хотел учиться, — ласково улыбнулся глава семейства, — но стоило мне начать стараться, как и у меня всё получилось, и никаких проблем с учёбой у меня больше не было. И я очень благодарен, что отец на меня тогда надавил и заставил меня сидеть делать уроки и зубрить параграфы за место того, чтобы гулять. Конечно, сначала я на него злился, но теперь понимаю, что он тогда сделал всё правильно, а, если бы он этого не сделал, я продолжал бы целыми днями гулять с друзьями и в итоге ничего бы не добился в жизни. Но он мне тогда строго сказал: «Нет, сынок! Гулять ты не пойдёшь. Сиди и делай уроки! Пока не сделаешь всё и не выучишь параграфы, на улицу не выйдешь». И я сидел, учил и ничего со мной не случилось.

— Мне это неинтересно! — буркнул мальчик и отвернулся от отца.

— Антон, я это веду к тому, что и с тобой ничего не случится, если ты за место того, чтобы гулять с друзьями или сидеть в социальных сетях, посидишь за учебниками и что-нибудь поучишь и порешаешь. Тебе это пойдёт лишь на пользу! Придёт время, и ты сам мне скажешь за это спасибо.

— Размечтался! — закатил глаза сын. — А больше тебе ничего не надо?

— Ладно, — тяжело вздохнул Дмитрий Николаевич. — Сейчас ты всё равно это сразу не поймёшь, но придёт время, и поймёшь, а сейчас пойдём завтракать. Нас мама ждёт. Или ты собрался идти в школу голодным?

— Что-то нет аппетита, — безразлично проговорил подросток и опять уставился в книгу. — И вообще отстань! Я занят!

— Антон, прекрати, — голос мужчины стал слегка раздражённым. Он пытался спокойно говорить с сыном, но тот будто сам хотел, чтобы он на него ругался и говорил с ним в строгом тоне. — Ну, сколько можно уже, а? Ну, ты ведёшь себя, как маленький ребёнок! Может уже пора повзрослеть? Разве так трудно понять, что я это делаю ради твоего блага? Ничего плохого в этом нет! Хватит на меня обижаться!

— Да пошёл ты… — крикнул вышедший из себя мальчик, в конце добавив нецензурное и матное выражение, и, откинув в сторону учебник, поднялся из-за стола.

— Что ты сказал?! — чуть ли не задохнулся от такой наглости сына отец. Такого от подростка он сейчас точно не ожидал. Он не думал, что всё зайдёт так далеко. Глава семейства надеялся, что сын одумается и спокойно согласится с ним, но этого не произошло. И как только Дмитрий Николаевич услышал такое от сына, в его висках тут же бешено застучал пульс от злости, а кулаки сжались. Он изо всех сил сдерживался, чтобы со всей силы не треснуть сына по его наглой физиономии.

— Что слышал! — проговорил себе под нос Антон, конечно же, понимая, что сейчас отец итак разозлён до предела, и лучше его больше своими пререканиями не злить. Но дух противоречия взял над мальчиком вверх и он остановиться уже не мог.

Подросток напоследок кинул на отца презрительный взгляд и, скривившись в наглой ухмылке, хотел уже с гордо поднятой головой удалиться из комнаты, чтобы не видеть, как отец будет злиться из-за того, что он ему сейчас сказал, но не тут-то было.

Мужчина выйти сыну из комнаты не позволил. Он грубо схватил его за шиворот, когда мальчику оставалось сделать буквально несколько шагов до двери, и, даже не собираясь рассчитывать силу, толкнул его обратно на своё место. Но толкнул Дмитрий Николаевич его слишком сильно, и мальчик, пролетев мимо кресла, чуть не грохнулся на пол, но успел схватиться за край шкафа и, лишь отделавшись болезненным ударом об кровать, задел торшер. Свалив торшер на пол, подросток случайно наступил на него. Раздался громкий треск ломающегося торшера и звон разбивающейся лампочки.

В комнате сразу же наступила тишина. Антон сначала молча смотрел на разбитый торшер, потом кинул удивлённый и шокированный взгляд на отца, потому что не ожидал от него подобного. Отец был всегда сдержанным человеком, и максимум мог накричать на него, но руки не распускал никогда, а тут… Видимо, он его, и правда, очень сильно разозлил, и сейчас с отцом надо было быть как можно аккуратнее.

А глава семейства тем временем пронзал сына таким злым и строгим взглядом, что тому тут же стало не по себе. Мальчик снова перевёл взгляд на торшер и, посмотрев на осколки стекла около своей ноги, раздражённо пнул ногой всё, что осталось от торшера и, подняв глаза на отца, проворчал:

— Ты что творишь?! А если бы эти осколки отлетели в мою ногу?

— Ничего бы с тобой не случилось! — безразлично махнул рукой мужчина. — Пережил бы!

— Ненормальный, — еле слышно пробурчал Антон, но отец этот еле слышный шёпот услышал.

— Не смей так со мной разговаривать! — снова закричал он и сделал шаг к сыну. — Следи за своим языком! Я вижу, ты совсем распоясался, да? По-хорошему с тобой говорить уже нельзя?

— А что тебе не нравится? — сделал невинный взгляд подросток, но на его губах заиграла дерзкая улыбка, которая и выдала его.

— Не надо строить из себя глупенького! — начал ещё сильнее злиться глава семейства. Он сделал к сыну очередной шаг. — Ты прекрасно знаешь, что мне не нравится! Мне не нравится, как ты себя ведёшь, как разговариваешь со мной, как учишься. Мне не нравится, что ты постоянно где-то ходишь со своими друзьями и возвращаешься поздно домой, а потом делаешь мне такие глазки и притворяешься невинным ягненком. А, ведь на самом деле ты просто паршивый щенок, который никогда не ценит ничего, что ему дают, и продолжает гадко себя вести. Ты знаешь, как мне всё это надоело?! Я не намерен больше терпеть твои выходки, ясно?

— И что же ты со мной сделаешь? — продолжал так же спокойно, но с ядовитой улыбкой на губах говорить Антон. Мальчик, вконец осмелев и обнаглев, сделал шаг к отцу, подойдя к нему практически вплотную. — Дай угадаю: выпорешь меня или поставишь в угол? Или нет.… Запрёшь меня в комнате и заставишь там сидеть, пока я не исправлю все оценки, и кормить будешь только за сделанное домашнее задание? Угадал?!

— Что ты несёшь? — процедил сквозь зубы Дмитрий Николаевич, сжимая и разжимая кулаки.

— А что разве не этого ты хочешь? Я же это вижу. Только ты так стараешься себя сдерживать, что даже зубки от злости скрипят, — тут подросток засмеялся прямо в лицо отцу.

— Закрой свой рот! — прикрикнул глава семейства и, снова схватив сына за шиворот, как следует, встряхнул его, как какого-то беспомощного щенка, чтобы уже наконец-то привести того в себя. После этого мужчина толкнул его на кресло. — Нет, сынок, я сделаю другое, — заговорил он, злорадно улыбнувшись. — Конечно, твоя идея заманчивая, но я лучше сделаю немного другое. На тебя всё равно это не подействует, поэтому я лучше просто не дам тебе общаться с твоей сестрой.

— Интересно как же? — мальчик положил ногу на ногу и снова засмеялся в лицо отцу, специально дразня его этим смехом. — Если ты не в курсе, то мы с ней живём в одной квартире и благодаря тебе я теперь могу больше времени с ней проводить. Я вот даже не знаю, как тебя отблагодарить за это. Или ты хочешь меня выгнать из дома? Ай-яй-яй! Как нехорошо, папа! Родного сына выгнать из дома! Как тебе вообще может такое в голову прийти?

— Прекрати! — громко крикнул Дмитрий Николаевич. — Если ты не прекратишь так себя вести, то я просто отправлю тебя в какой-нибудь интернат, где с тобой цуцкаться точно не станут. И там ты не будешь видеться с сестрой, и не будешь видеться с ней до тех пор, пока не исправишься. Там тебя точно заставят учиться и хорошо себя вести, но другими методами. Более неприятными! Они не будут тебя так уговаривать учиться, как я! Понял меня?!

— Серьёзно?! — скривился в наглой усмешке Антон. — И я должен тебе верить, что ты это сделаешь? Мне кажется, у тебя кишка тонка, это сделать.

Мужчина сильно сжал зубы от злости и уже хотел что-то гневно ответить сыну, как тут дверь в комнату распахнулась и в комнату забежала Аришка. Она тут же бросилась к старшему брату, даже не обратив внимания на злого отца, и крепко обняла его за шею. Подросток поднялся на ноги, держа сестру на руках и тоже обнимая её. Девочка появилась в самый подходящий момент, когда ссора начала набирать ужасный оборот и когда всё могло закончиться очень плохо.

— Тоша, а почему папа так кричит и злится на тебя? — спросила малышка, взглянув на папу, который наблюдал за ними, гневно сжимая кулаки.

— Не знаю, Ариша, — пожал плечами сын, смерив отца надменным взглядом. — Наверное, у него просто с головой не всё в порядке!

Тут Дмитрий Николаевич не выдержал и влепил сыну две, одну за другой, хлёсткие и сильные пощёчины. Вторая была такой сильной, как будто глава семейства хотел выбить душу из мальчика. Антон ахнул от неожиданности и схватился за моментально запылавшие и загоревшие от боли щёки. Впервые отец ударил его по лицу, и это было последним ударом для него! Ещё насмешки, оскорбления и упрёки отца подросток мог выдержать, но это.… Это было слишком!

Около минуты мальчик молча смотрел на отца злым взглядом, а потом, даже не посмотрев на испуганную сестрёнку и, лишь также, не говоря ни слова, усадив её на своё кресло, схватил свой портфель и выскочил из комнаты, не желая больше видеть отца. Даже скандалить с ним сейчас Антону не хотелось. Он просто хотел уйти, чтобы больше не видеть его и не терпеть такое его отношение к себе.

— Антон, подожди! — закричал вслед сыну отец, наконец-то поняв, что он наделал, но уже было поздно. За ним захлопнулась входная дверь. Он ушёл.