Возврата нет. Книга 3

Светлана Багрянцева, 2021

Александра по воле судьбы осталась одна. Отовсюду гонят. Что делать, если женщина нанявшая на роль суррогатной мамы, не стала платить деньги? Как быть, если дети оказались твои, а не из чужих эмбрионов? Идти к отцу детей? Но Что если этот человек настоящий монстр и так ли это на самом деле? Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Ты, наверное, не знаешь,

Что ты в облаках витаешь.

Кутаешься в плед заморский.

Носишь шапку эскимоски.

Все друзья твои в ВКонтакте.

Гости в доме так некстати. ©

Обстановка в доме воцарилась угнетающая. Мама пропадала в больницах. Сначала в своей поликлинике, потом у отца. Саша разрывалась между учёбой, работой и парнем.

На поверку Вячеслав оказался эгоистичным человеком. Требовал к себе больше внимания. Александра должна была потакать всем его капризам, по первому зову бежать и ложиться в кровать. Вот и сегодня он позвал её к себе, не собираясь даже слушать, что Саша еле принесла ноги с работы.

Дверь отворилась. Саша зашла в просторную прихожую квартиры Даниловых.

— Привет. Чай будешь? — спросил парень таким тоном, будто и не предлагал ничего.

— Привет. Не хочу.

Сняв верхнюю одежду, она прошла прямиком в комнату парня. Родители как обычно даже поздороваться не вышли. Для них Александра всегда была пустым местом. Валерий иногда окидывал пренебрежительным взглядом. У Тамары на лице читалось: наиграется дитятко и бросит.

В этой семье даже Славка не воспринимал её всерьёз. Как только зашли в спальню, сразу полез обниматься.

Саша его грубо оттолкнула. Тот только слегка пошатнулся и разжал руки. Она ушла к столу, на котором стоял монитор от компьютера и села на стул.

— У тебя вечный спермотоксикоз, что ли? Можно хоть раз понять, что я не обязана перед тобой стелиться, — недовольным тоном сказала Саша.

— А перед кем обязана?! Перед сыночком владелицы кафе, в котором ты работаешь?! Я же видел, как он тебя глазами ест! — крикнул Слава, плюхаясь на кровать.

Саша окинула взглядом комнату. В углу стояли какие-то коробки, которых раньше не наблюдалось. Ковёр над кроватью сняли и свернули.

— Он не ест меня глазами. Не надо ревновать. А зачем куча коробок?

— Я переезжаю. Ты же знаешь, мать получила дом в наследство. Прошло положенные полгода. Она продала дом, добавила денег и купила мне однокомнатную квартиру в соседнем квартале. Им надоело, что я сюда баб вожу, — спокойно ответил Слава.

— Баб?! Вот так, во множественном числе?! Значит, я у тебя не одна?! И прекрати называть девушек бабами! — гневно шикнула Саша.

Славка схватил её за руку, потянул на себя и повалил на кровать. Он тут же подмял её под свою тушку, придавливая к матрасу.

— Не передёргивай, Сашка. Мама в общем смысле сказала. Или ты думаешь, я до тебя девственником был? Я предлагаю тебе переехать в мою хату вместе со мной, — проворковал Слава, принимаясь расстёгивать пуговицы на её блузке.

— Ты мне предложение делаешь? — радостным тоном спросила Саша.

— Не понял, какое предложение? Жить вместе? — Славка удивлённо вскинул брови.

— Я имею в виду, что ты меня замуж зовёшь, — пояснила Саша.

Вячеслав скатился с неё, лёг на другую сторону кровати и заложил руки за голову.

— Ну какой замуж, Сашка? Просто жить вместе. Сейчас и без штампа в паспорте люди живут. Я ещё не нагулялся, чтобы свои руки штампом в паспорте связывать. Просто будем жить. Я буду тебя обеспечивать, а ты мне готовить, стирать. Опять же секс. Всё, как у настоящей семьи, но без этих розовых соплей, с лимузином на свадьбу и белым платьем.

— Правда? Без соплей? Вот тогда не лей слёзы и сопли, а готовь себе сам. И полы помоешь, не переломишься. Я домой, — ледяным тоном сказала Саша, вставая.

— Эй, куда? Сашка, ты обиделась, что ли? Не обижайся, Саш, но ведь сейчас, и правда, многие живут в гражданском браке.

Слава догнал её у дверей и прижал к ним спиной.

— А сказал ты всё так, будто хочешь меня домработницей сделать. Нет такого понятия «гражданский брак». Есть сожители, вот это вернее. Я бы всё равно не хотела пышную свадьбу. Расписалась бы тихо и всё. Папа месяц уже в больнице лежит. Думаешь, мне сейчас до праздника?

— Это тебе родители внушили, что просто так жить с парнем нельзя. Как они ещё сексом тебе не запретили заниматься? Может потому, что ты, в свои двадцать лет, никому не нужна была, кроме меня, а? Решили, пусть хоть этот попользует, — ехидно улыбаясь, сказал Слава.

— Урод! — крикнула Саша, отвесив парню пощечину.

Славка отскочил, держась за щëку. Саша выбежала из комнаты, быстро оделась, потом выскочила из квартиры и понеслась по лестнице.

На улице было темно. Фонари в их дворах светили тускло, кое-где выхватывая сырую землю. Были такие места, где приходилось включать фонарик на телефоне. Обычно Слава шёл её провожать, если было поздно, но сейчас, как назло, они поссорились. Сердце колотилось в груди. Во рту почему-то был неприятный привкус. Её парень сейчас показал своё истинное лицо и от этого было больно. Может, он её и не любил вовсе, а она была удобна?

Мама несколько раз повторяла, что нельзя быть такой мягкой: «Однажды по тебе пройдутся катком и размажут по асфальту». Вот её и размазали. Завтра ещё на работу идти, где Михаил Аркадьевич будет облизывать её глазами.

Мужчине было слегка за тридцать. Он имел семью и детей. В кафе матери приходил брать выручку и следить за всем, так как она неделю назад уехала в отпуск. Ничего предосудительного не было, только взгляды. Он её не трогал, и Саша радовалась, что в этом богатом человеке сохранилась порядочность.

Зайдя за поворот дома, Саша снова вступила в такое место, где почти ничего не видно. Она хотела достать телефон и включить фонарик, но неожиданно к ней подошли три девушки.

— Ну привет, подстилка, — сказала одна из девиц, обдавая дыханием с запахом пива.

— Кто вы такие, что вам от меня надо? — дрожащим голосом спросила Саша.

Девицы обступили, не давая сбежать. Они были намного выше и явно сильнее. Та, что говорила, отличалась красивой, практически аристократичной внешностью. Вот только слова из неё лились, как из портовой шалашовки.

— А ты типа не знаешь, да? Смотрите, девки, дамочка не вкуривает, — засмеялась девушка, хватая Сашу за волосы и нагибая голову вниз. — Отстань от моего парня, сучка! Славка мой! Он уже месяц со мной! Сказал, что порвал с тобой, а ты продолжаешь таскаться к нему!

— Конечно, расстались. Именно поэтому он сейчас предложил мне переехать с ним на новую квартиру, — Саша и сама не поняла, как слова вырвались из неё.

Поздно, теперь ничего не воротишь. За такие откровения ей прилетело коленом в лицо. Потом её повалили в грязь и стали избивать ногами.

— Бейте её, девки! Пусть знает, как лезть к чужим мужикам! — заорала та, что представилась новой девушкой Славки.

Повезло, били недолго, но больно. Потом девушки развернулись и нетрезвой походкой пошли прочь. Саша с трудом поднялась. Всё тело моментально налилось болью, а завтра ещё на работу идти. Держась за бок, она доковыляла до дома.

Мама, похоже, легла спать. Саша юркнула в ванную, почистила болоньевую куртку от грязи. Остальные вещи закинула в стиральную машину и осторожно помылась. Она просто не представляла, как завтра выйдет на работу, если всё будет болеть.

В её обязанности входило убирать грязную посуду со столов, а потом мыть её. У нее даже отдельная каморка была в шесть квадратных метров. Там стояли две глубокие железные раковины и пару железных стеллажей для посуды. Как только всё было вымыто, она выносила тарелки на кухню. И так её рабочий день продолжался по кругу.

Работодатель, импозантная дама с кучей пластики на лице, имела молодого мужа, сеть кафе и много яда. Она никого не оформляла по трудовой книжке. Все работали по договору подряда. Да, заплата не самая скудная, но за каждую разбитую тарелку или опоздание накладывался штраф. Отпроситься с работы было нельзя. Если напарник согласен — пожалуйста, меняйся сменами.

Инну Васильевну никто не любил за её мерзкий характер. Впрочем и увольняться никто не спешил. Работать где-то надо. Вот и Саша терпела все её придирки, а иногда и необоснованные штрафы. Завтра она придёт еле живая и её уволят. Точно уволят.

Саша вспомнила, что мадам повезла молодого муженька на Канары и понадеялась, что её сын окажется более справедливым, чем матушка.