Через тернии в омут

Светлана Алешина, 2005

Беда не приходит одна. У Наташи Калачовой пропал без вести муж, а ее саму преследует какой-то странный тип. Мало того, вскоре бедняжку находят без сознания с пистолетом в руке рядом с остывающим трупом того самого прилипчивого субъекта. Против фактов не попрешь, и Наташа готова к самому худшему. Но Ольга Бойкова – главный редактор криминальной газеты «Свидетель» – не даст подругу в обиду. Едва начав расследование, Ольга раскапывает немало любопытных сведений относительно очаровательнейшего и безобиднейшего муженька подопечной…

Глава 2

Прошло около часа, когда я, чувствуя уже жжение в глазах, выключила компьютер, решив доделать все, что нужно было для сдачи следующего номера. Я осторожно помассировала веки безымянными пальцами, посидела немного с закрытыми глазами и опять набрала номер Калачовой. Но опять никто не ответил. Я звонила ей уже несколько раз начиная с шести часов вечера, когда, по моим подсчетам, она должна была уже вернуться с работы. Недоумевая, я решила съездить к Наташе домой.

«Не должна бы она нигде так долго шляться, — размышляла я, пряча бумаги в стол. — Может, случилось что?»

«Даже не позвонила мне», — удивленно подумала я и набрала домашний номер подруги. На звонок снова никто не ответил. Это показалось мне странным, и я позвонила Наташке на работу. Но и там, надо полагать, все ушли домой.

Я подумала, что, возможно, Наташка что-то узнала об Алексее и куда-то поехала, так тем более она должна была меня поставить обо всем в известность.

В этот момент в кабинет с чрезвычайно озабоченным видом вошел Сергей Иванович Кряжимский.

— Я прошу прощения, Ольга Юрьевна, — церемонно начал он, присаживаясь, — но тут вот позвонили из милиции и просили вас приехать по адресу…

Сергей Иванович поправил на носу очки и продиктовал мне адрес Наташки. От неожиданности я аж привстала со стула.

— А что там случилось-то, Сергей Иванович? — чуть не выкрикнула я.

— Этого я, простите, знать не могу, — откашлялся Кряжимский. — Они не сочли нужным ничего сообщать. Но подчеркнули, что дело весьма серьезное.

— Понятно, — упавшим голосом проговорила я и поднялась с места.

— Оля, будешь кофе? — тут же просунула в кабинет свой любопытный нос Маринка.

— Нет, — машинально ответила я, схватила свою сумку и быстрым шагом пошла к выходу.

— Ну вот, так всегда… — донесся до меня обиженный Маринкин голос, на который я даже внимания не обратила.

Наташка жила в девятиэтажном доме в одном из центральных районов, так что я добралась туда в считаные минуты. Въезжая во двор, я увидела, что к Наташиному подъезду невозможно пробраться — проход загораживали милицейские «уазики» и машины «Скорой помощи». Кроме того, возле подъезда собралась разномастная толпа. Боясь даже подумать о самом страшном, я остановила машину у первого подъезда и прошла к собравшимся. Среди толпы я сразу выделила хмурое лицо капитана Алферова — молодого худощавого парня лет двадцати пяти, с которым судьба сводила меня на нескольких прошлых делах. Мы даже научились результативно сотрудничать и давно перешли на «ты», тем более что были практически ровесниками.

— Ольга Юрьевна? — искренне удивился тот, увидев меня, и тут же перешел на свой излюбленный язвительный тон: — Надо сказать, что сегодня мы наконец-то вас заметно опередили. А то взяли моду являться на место преступления раньше, чем правоохранительные органы. Небось информацию от преступничков из первых рук получаете?

— Да, Дима, — насмешливо отозвалась я. — Они нам звонят, как террористы в «Аль-Джазиру», и сообщают, когда и где пройдет очередная уголовщина.

— Я бы попросил на месте преступления не выражаться, — нарочито серьезным тоном прикрикнул Алферов, хотя я поняла, что шутка ему понравилась.

— Так все же, Дмитрий Олегович, чего случилось-то?

— Женщина замочила мужчину. Должно быть, бытовуха. И вроде бы все говорит за это, но замочила-то она его из пистолета, а это уже дело серьезное!

Я облегченно вздохнула. Значит, с Наташкой ничего не случилось, если «замочили» мужчину.

— У меня просто подруга здесь живет, насчет нее, кстати, как раз и хотела с тобой поговорить, — сказала я уже менее напряженным тоном.

— А в какой квартире живет твоя подруга? — спросил Алферов.

— В сто восемнадцатой.

— Понятно, — ухмыльнулся капитан. — Собственно, я так и думал.

— Что именно ты думал? — встревожилась я и вцепилась в Алферова. — Что здесь произошло?

— Ну, похоже, что это именно твоя подружка только что застрелила человека из пистолета!

— Дима, что ты несешь? — почти закричала я.

— Тихо, тихо, девушка, на нас ведь люди смотрят! — одернул меня Алферов, нисколько не смущаясь. — Говорю тебе — в подъезде прозвучал выстрел, соседи вызвали нас. Картина следующая: твоя подружка валяется на полу без сознания, в руке у нее зажат пистолет. А рядом лежит труп мужика, вернее, парня лет эдак двадцати пяти, которому прислали пулю в лоб.

— Бред какой-то… — пробормотала я.

Алферов лишь плечами пожал и внимательно посмотрел на меня.

— А что за парень? — тихо спросила я.

— Так, парень, парень… — проговорил Алферов, шаря по карманам. — При нем был документ… Так, сейчас посмотрю. — Алферов наконец достал из кармана книжицу, открыл ее и прочитал: — Поздняков Антон Назарович, зарегистрирован по адресу…

У меня все оборвалось внутри. Все вчерашнее, все эти глупости насчет «барана», «моей девочки» и прочего показались сразу же какими-то нереальными, что ли. Реальность же заключалась в том, что Антон Поздняков, еще вчера сидевший с видом обиженного ребенка в моей машине, сейчас был мертв. И к тому же Алферов утверждал, что к смерти его причастна моя подруга.

— Я так понимаю, — медленно отчеканил Алферов, — что ты сюда приехала неспроста. Видимо, вы что-то задумали со своей подружкой.

— Дима… — тихо проговорила я, будучи не в силах сейчас препираться с капитаном. — Я тебе говорю правду. Я ничего не знаю о случившемся, для меня это как гром среди ясного неба. Давай не будем сейчас кричать друг на друга, мне необходимо поговорить с Наташей. Где она?

— Ага, прямо щаз-з! — неожиданно возмутился Алферов. — Побеседовать по душам с убийцей сразу после преступления, как это мило, как наивно! Вы, Ольга Юрьевна, вообще понимаете, что говорите? Информацию я вам и так даю выше крыши, а разговаривать посторонним лицам с подозреваемым — это уже, знаете ли, излишне.

— Дима, я нисколечко не верю, что это она его убила! — твердо заявила я.

— Мало ли во что ты нисколечко не веришь! — махнул рукой Алферов. — Я вот в бога не верю, а сколько людей в церковь каждый день ходят. Тут факты говорят сами за себя. Разберемся, конечно… Хорошо, если необходимую самооборону удастся доказать.

Алферов произнес это своим обычным, довольно насмешливым и ровным тоном и, отвернувшись от меня, широкими шагами прошел к подъезду. В этот момент подъездная дверь отворилась, и оттуда вывели Наташку. На руках ее были надеты наручники.

Вид у Наташки был ужасный — на голове с правой стороны запеклась кровь, ее подтеки виднелись и на лице, тушь размазалась под глазами, волосы были спутаны, одежда черт знает в чем перепачкана. Она шла очень нетвердой походкой, по лицу ее текли слезы, оставляя на грязных щеках белые полоски.

Увидев Калачову, я кинулась к ней.

— Куда? — перегородил мне дорогу один из милиционеров.

— Простите, это моя подруга, мне нужно с ней поговорить! — быстро проговорила я, показывая свое журналистское удостоверение.

— Не положено! — отрезал милиционер.

А Алферов отрицательно покачал головой, глядя в мою сторону. Вроде бы он сделал это с таким видом, что, мол, понимает — подруга и все такое, но действительно не положено. Глядел он на меня при этом очень даже строго, всем видом давая понять, что ничего противозаконного в этой ситуации предпринимать не будет.

— Оля! — тонким голосом вскрикнула Наташка и расплакалась в голос.

Разумеется, на милицию эти всхлипы не произвели никакого впечатления, и Наташку запихнули в милицейский «уазик».

— Слушай, мне было нужно десять минут, всего лишь десять минут, — тихо сказала я, с упреком глядя на Алферова.

— Не узнаю лучшую представительницу нашей славной провинциальной прессы, — пожал он плечами. — Да ладно, в отделении поговоришь, если время будет… А то тут глаз слишком много. Поехали. — Он кивнул на свою машину.

— У меня своя, кстати, могу и тебя с собой взять, — улыбнулась я.

— Да нет, благодарствуйте, — осклабился Алферов и исчез в салоне «шестерки».

В отделении Алферов посадил меня в своем кабинете, а сам сразу же вышел. Вернулся он примерно через час и сказал:

— Ну что, давай, общайся с ней, раз уж тебе так необходимо. Разумеется, если что выяснишь, сразу же мне доложишь…

Я пропустила мимо ушей его командное «доложишь». Это он просто заговорился, поскольку привык приказывать своим сотрудникам. Я же его подчиненной не была и становиться таковой не собиралась.

— Спасибо тебе, Дима, — с искренним чувством благодарности ответила я. — Большое спасибо.

— Ладно, сочтемся, — буркнул Алферов. — У меня только одна просьба — не задерживайтесь там. Я выделяю тебе ровно десять минут, и по их истечении не желаю выслушивать твоих просьб типа «пожалуйста, Дмитрий Олегович, нам надо всего еще одну секундочку!».

Алферов так точно передал характерные для меня интонации, что я не выдержала и засмеялась. А потом, посмотрев на Алферова уже серьезно, сказала:

— Хорошо, я постараюсь уложиться в десять минут. А где будет проходить наша встреча?

— В кабинете следователя. Подожди немного, покури вон пока.

— А есть какие-нибудь новости? — закурив, спросила я.

— Да, но немного. И не из разряда приятных. Пистолет, из которого убили Позднякова, нигде не зарегистрирован. Наталья Калачова начисто отрицает, что это ее пистолет. У ее мужа разрешения на это оружие также не зафиксировано.

Я молчала, переваривая полученную информацию. Алферов откинулся на спинку стула и насмешливо спросил:

— Слушай, а не слишком ли ты уверена в своей подруге? Я это к тому, что очень уж улики серьезные. Сама посуди — лежит она на полу, рядом с трупом, в руке пистолет…

— Вот именно! Почему она лежала на полу?

— Ну, видимо, он напал на нее, ударил, вот она и выстрелила.

— Я так не думаю. У нее и в мыслях ничего подобного не было, она бы мне обязательно сказала.

— Так вы общались с ней на эту тему?

— Да. Наташа обратилась ко мне за помощью. Она сказала, что за ней несколько дней следит незнакомый человек. Я поговорила с ним, и он обещал, что оставит ее в покое.

— Кстати, убитого зовут Антон Поздняков… Или я это уже говорил? Говорил, да? Ну, ничего страшного. Работал он в банке «Волга-финанс», — заметил Алферов. — Так, мелким клерком. А почему ты сразу мне все это не рассказала? Например, что он следил за твоей подругой?

— Потому что я думала разрулить все это сама… — опустила я голову. — И мне казалось, я почти это сделала.

— А ты не забыла, что есть люди, которым более пристало заниматься этим делом? — начиная раздражаться, сказал Алферов. — Хотя бы потому, что они профессионалы?

— Ну, извини, — я пожала плечами. — Я ведь хотела как лучше.

— А получилось как всегда! И теперь из-за тебя заварилась целая каша, расхлебывать которую придется, конечно, не тебе!

— Почему это не мне? — вскинула я голову. — Именно этим я и собираюсь заниматься.

— А! — Алферов раздраженно махнул рукой и добавил: — Так тем более твоя Наташа могла его убить, раз он за ней следил! Нервы сдали — и все! Сама говоришь — вы с ней считали, что он больше к ней не подойдет, она начала уже успокаиваться, а тут неожиданно появляется он…

— Ага, а она специально взяла с собой пистолет! — воскликнула я. — Которого у нее отродясь не было. И вообще, что значит — пистолет нигде не зарегистрирован? Он, что же, абсолютно новый? Или вообще без номеров?!

Алферов не успел ответить — в этот момент дверь открылась, и дежурный сказал, просунув голову в кабинет:

— Дмитрий Олегович, пора.

— Пошли, — сказал Алферов и повел меня к выходу. — После поговорим.

Мы пришли в пустой кабинет, Алферов усадил меня на жесткий, неудобный стул, а сам подошел к окну. Наташи еще не было. Я вопросительно взглянула на капитана.

— Сейчас ее сюда приведут, — успокоил он меня.

Вскоре дверь в кабинет открылась, и дежурный ввел Наташу. Я ужаснулась, увидев, как всего за несколько часов может измениться человек. Лицо Наташи было совсем бледным и словно постаревшим лет на десять, синяки под глазами стали почти черными, а сами глаза совсем потухли. Голова ее была забинтована.

«Слава богу, хоть об этом стражи порядка позаботились!» — подумала я и поднялась со стула навстречу Наташке.

— Оля! — Увидев меня, Наташа не выдержала и разрыдалась. Потом она покосилась на Алферова и дежурного и принялась вытирать слезы.

— А ну-ка успокойся сейчас же, — мягко, но решительно сказала я. — Успокойся и рассказывай мне толком все с самого начала.

Алферов молча подошел к Наташе и расстегнул наручники. Та сразу стала растирать затекшие и онемевшие запястья, на которых образовались темные круги. Алферов подошел к столу, налил из графина воды в стакан и протянул Наташе. Она выпила воду крупными глотками, вытерла губы тыльной стороной ладони и принялась рассказывать.

Наташа Калачова собиралась на работу в тот день, как обычно. Она несколько раз выглядывала в окно, но парня, который следил за ней, не видела. «Господи, неужели действительно хоть эта история закончилась?» — с надеждой подумала она.

Наташа не утерпела и позвонила мне, и я вселила в нее дополнительную уверенность, что все будет хорошо. Калачова даже замурлыкала себе под нос какую-то песенку, спускаясь вниз на лифте. Она специально пошла до работы пешком, чтобы проверить, нет ли за ней слежки. Наташа шла медленно, заходила по пути в магазины. Сомнений не было — сегодня за ней никто не увязался.

Из-за того, что пошла пешком, Наташка опоздала на работу, но ее это мало огорчило, хотя обычно она всегда приходила вовремя. По этой причине ей и не сделали замечания, только начальник очень уж пристально посмотрел на нее, а потом, подойдя, взял за руку и вывел в коридор.

— Наталья Николаевна, вы, случайно, не заболели? — участливо спросил он.

— Нет, Александр Петрович, я просто устала, — вздохнула Наташа.

— В последнее время мне не очень нравится ваш внешний вид — уж извините за такую откровенность, — поэтому я хотел предложить вам взять отпуск. Конечно, сейчас лето, и так многие сотрудники отдыхают, но на недельку я могу вас отпустить.

— Спасибо, Александр Петрович, я обязательно об этом подумаю, — ответила Наташа, чем немало удивила начальника.

Наташа никогда не распространялась на работе о своих личных делах, у нее и подруг-то там особо не было. Поэтому о проблемах в ее семье никто не знал. Конечно, все заметили, что в последнее время она явно обеспокоена чем-то, задавали вопросы, но Наташа всегда отвечала уклончиво, и ее оставили в покое.

Вот и весь сегодняшний рабочий день она заметно нервничала, пыталась взять себя в руки, говоря сама себе, что волноваться нет причин.

«Все же хорошо складывается, — убеждала она себя. — Этот придурок наконец от меня отстал. Осталось только выяснить, что с Алексеем…»

Но в голову все равно лезли всякие грустные мысли. Кое-как досидев до вечера, Калачова с облегчением выключила компьютер и стала собираться домой. Выйдя из здания, она зашагала на троллейбусную остановку.

Несколько раз обернувшись, она еще раз с радостью убедилась, что слежки нет. Дойдя до дома, она опять оглянулась, и тут же сердце ее упало — она увидела Антона! Наташа даже не поняла, откуда он взялся, но сомнений не было — это был Поздняков, и он шел за ней. У Натальи бешено застучало сердце от такого неожиданного поворота. Она, уже успокоенная тем, что все закончилось, была уверена, что осталась в безопасности, и вдруг — на тебе! Все повторяется снова.

Почему-то сильно испугавшись, Наташа почти вбежала в подъезд и нажала кнопку вызова лифта. Никакой реакции на это не последовало — лифт не работал.

— Твою мать! — неожиданно выругалась она, представив, что ей сейчас придется бежать на восьмой этаж пешком. — Ну что за жизнь такая трехсобачья!

Калачова вздохнула, поняв, что делать нечего, и быстро стала подниматься по ступенькам. Она уже почти добежала до своего этажа, как вдруг услышала дрожащий голос:

— Девушка, можно вас на минутку?

От неожиданности Наташа вздрогнула и резко обернулась. Она увидела глаза Антона, несколько дней ходившего за ней по пятам. Но это было последнее, что она успела рассмотреть, — в следующую секунду тяжелый удар обрушился на ее голову, и Наташа стала оседать на пол. Звука выстрела она уже не слышала, только заметила, как к лестнице быстро метнулась какая-то большая тень. Сознание Наташи померкло, и она погрузилась в пустоту.

Очнувшись, Калачова с трудом подняла голову, сразу же отозвавшуюся острой болью. Наташа вскрикнула и со стоном опустилась обратно. Все плыло перед глазами, голова кружилась. Калачова сквозь мутную пелену сумела разглядеть собравшуюся вокруг нее толпу. Она обнаружила, что лежит на холодном полу на лестничной площадке, а рядом с ней распласталось чье-то тело. Вокруг полно людей. Они о чем-то говорили, но Наташа не понимала слов. Она видела людей в форме, один из них, теперь Наташа знала, что это был Алферов, подошел к ней, склонился и спросил:

— Это ваш пистолет?

— К… Какой пистолет? — удивленно переспросила Наташа.

— Тот, что у вас в руке, — пояснил капитан.

Наташа перевела взгляд на свою руку и с изумлением увидела, что сжимает черный пистолет.

— Нет, — покачала Наташа головой и разжала пальцы.

Пистолет с холодным стуком упал на пол. Капитан осторожно подобрал его и положил в полиэтиленовый пакет. Тут появились люди в белых халатах, которые склонились над лежащим рядом с Наташей телом. Наташа скосила глаза и с ужасом поняла, что это тот самый человек, который так настойчиво преследовал ее в последнее время неизвестно по каким причинам.

— Поднимайтесь, — жестко сказал капитан.

Наташа, превозмогая боль, с трудом приподнялась с пола. Вокруг тела хлопотали врачи и милиция, очерчивали мелом то место, где лежал Антон. Наташе казалось, что она смотрит какой-то детективный фильм. А когда на ее руках защелкнулись наручники, она поняла, что детектив превратился в триллер.

— Я шла домой с работы, никто меня не преследовал, — повторяла Наташа. — Но у самого дома я заметила того же человека. Я ускорила шаг, он пошел за мной. Я почти уже дошла до своего этажа, когда меня окликнули. Я обернулась. Это был именно тот человек, что следил за мной в последние дни. Я ничего не успела даже ответить, как меня ударили по голове. Больше я ничего не помню.

— А ты не заметила, был ли там еще кто-нибудь?

— Нет. Я никого больше не видела.

— Наташа, а у твоего мужа был пистолет?

— Нет… Если бы был, я бы знала. Но именно с пистолетом в руке я и очнулась. Но я не знаю, откуда он взялся… Оля, но ведь я его не убивала, не убивала! — закричала вдруг Наталья.

— Да я верю, верю, — я изо всех сил пыталась успокоить подругу. — Все будет хорошо, вот увидишь. Ты мне скажи, какие-нибудь друзья Алексея могут что-нибудь знать, как-то помочь? Мог он с кем-то поделиться своими опасениями, если бы они вдруг возникли?

Наталья ненадолго задумалась:

— Да у него и друзей-то практически не было, он в основном с Мишкой общался по работе. И к нам домой Мишка несколько раз приходил. А больше я никого не знаю. В последний раз с его друзьями-приятелями виделась на свадьбе. Но, по-моему, Алексей и сам ни с кем не искал встреч. Ему было просто некогда. Может быть, тебе с Мишкой стоит поговорить?

«Обязательно поговорю, — уже решила я про себя. — И с родителями Калачова поговорить не мешало бы. Но спрашивать их адрес у Наташки не обязательно: Алферов скажет».

— Наташа, теперь скажи мне, кто мог так тебя не любить или, скажем так, вас с Алексеем не любить, чтобы тебя таким вот образом подвести под монастырь?

— То есть?.. — не поняла Наташа.

— Вложить тебе пистолет в руку! — почти закричала я. — Ты что, неужели не понимаешь, что тебя откровенно подставили? Инсценировочку устроили, чтобы обвинить в убийстве?..

— Ну… — совсем растерялась Наталья. — Понимаю. Но… Таких людей нет. Если только у Алексея с кем-то там по работе не сложилось, но этих дел я совсем не касалась, не знаю я. Оля! — вдруг всхлипнула она. — Вытащи меня отсюда, пожалуйста! Вытащи!

— Вытащу, — ответила я. — Только ты должна вспомнить всех, кто имел зуб на тебя и твоего мужа, ясно?

Калачова закивала головой и снова принялась плакать. Похоже, конструктивного ничего она сейчас не скажет. Это почувствовал и Алферов, который до этого момента с отсутствующим видом слушал наш разговор.

— Ольга Юрьевна, — вклинился он. — Извините, конечно, что я вас прерываю, но ваше время истекло.

Я, собственно, и так уже все выяснила у Наташи, поэтому, не споря с Алферовым, тут же поднялась.

— Хорошо, спасибо, Дмитрий Олегович.

Алферов позвал дежурного, тот вошел в кабинет и сказал, обращаясь к Наташе:

— Давайте руки.

Та встала с совершенно потерянным взглядом и молча протянула руки. Наручники защелкнулись, Наташку увели. Я вздохнула и посмотрела на Алферова.

— Я сейчас посажу тебя в том же кабинете, — сказал он, — а сам пока отойду. Или, если хочешь, можешь ехать домой.

— Нет, я не поеду, — решительно запротестовала я.

— Хорошо, сиди, — устало согласился Алферов. — Но предупреждаю сразу, что освобожусь не скоро. У меня дел еще выше крыши.

— Хорошо, я буду ждать, — сказала я.

Алферов провел меня в кабинет и сразу же ушел. Я сидела в одиночестве, выкурив почти всю пачку сигарет и чуть не уснув прямо на стуле. Наконец уже поздно ночью появился страшенно усталый Алферов. Он тяжело опустился на стул рядом со мной и закурил сигарету. Я ничего не спрашивала.

— Тьфу, уже во рту горько от этих сигарет! — выругался вдруг Алферов, остервенело сминая окурок в банке из-под кофе, служившей ему пепельницей. Походив по кабинету взад-вперед, Алферов резко повернулся ко мне и неожиданно сказал:

— Давай выпьем!

То ли произнес он это тоном, не терпящим ни малейших возражений, то ли я почувствовала, что и сама нахожусь в состоянии стресса, только не стала отказываться и молча кивнула.

Алферов запер кабинет, прошел к своему сейфу и достал оттуда бутылку обычной водки.

— Ты уж извини, — смущенно произнес он, — но коллекционного коньяка у меня нет… Живу по средствам, пью, что бог послал.

— Да ладно тебе! — махнула я рукой. — Чай, не баре! Закуска-то какая-нибудь есть?

Дмитрий покрутился по кабинету и достал из ящика стола пакет с печеньем. Бросив на меня хмурый взгляд, он порылся в сейфе и извлек на свет банку консервов.

— А запить?.. — спросила я.

Видимо, эта моя просьба показалась капитану сущим бабьим капризом, потому что он тяжело вздохнул, отпер кабинет, куда-то вышел и вернулся с начатой бутылкой минеральной воды.

— Надо было в магазин заехать по дороге, — сказала я и тут же замолчала, боясь, что капитан неправильно меня поймет.

Сейчас мне совсем не хотелось, чтобы он воспринимал себя каким-то ущербным, мелким ментом с мизерной зарплатой. Я понимала, что и водка-то, скорее всего, была не куплена Дмитрием в магазине, а просто конфискована в ходе какой-нибудь проверки или расследования. Но Алферов никак не отреагировал на мое замечание, только молча разлил водку по стаканам. Мне очень хотелось расспросить про Наташку, но я не решалась, чувствуя, что Алферов заговорит сам, когда почувствует себя готовым к этой беседе.

— Устала? — неожиданно теплым голосом спросил он, кладя мне руку на плечо.

— Да, есть такое дело, — подтвердила я грустно. — Вчера ведь тоже денек был ой какой сумасшедший…

Не выдержав, я подняла голову и посмотрела прямо в глаза Алферову.

— Скажи, Дима, а ты сам-то веришь в виновность Наташки?

Дима некоторое время помолчал, потом пожал плечами.

— Да как тебе сказать… — протянул он. — Тут ведь факты, понимаешь ли…

— Но какие факты? — вскричала я и отставила стакан. — Ты же видел, что ей нанесен удар сзади! И от него она потеряла сознание. Это же говорит о том, что там был кто-то еще.

— Это еще ни о чем не говорит, — возразил Алферов. — Может, он ее ударил сзади, а она, развернувшись, выстрелила?

— А сколько у нее следов от ударов?

— Это покажет медэкспертиза. Шишек на голове у нее немало. Но вообще-то… — Алферов замолчал на полуслове.

— Что вообще-то?.. — спросила я.

— Вообще-то, по предварительным заключениям экспертов, выстрел был сделан метров с четырех из пистолета системы «ПМ». И попали парню точнехонько в лоб.

— Ну и что?.. — не поняла я.

— А то, что выстрел сделан на хорошем профессиональном уровне, — серьезно сказал Алферов. — Аккуратненько так! Честно говоря, я за свою жизнь не встречал бабы, которая бы так мастерски стреляла из пистолета навскидку, да еще предварительно получив чем-то по голове, пускай даже от хлюпика.

— Значит, ты сам подтверждаешь, что это не Наташа! — торжествующе сказала я.

— Я еще ничего не подтверждаю, — возразил Алферов. — Но определенные выводы я уже сделал: или твоя Наташа не совсем та, за кого себя выдает, или…

Алферов не закончил фразу и снова наполнил стаканы. После второй принятой порции водки я сказала:

— Дима, мне нужен адрес родителей мужа Натальи, Алексея Калачова.

— Думаешь, они тебе враз все и прояснят? — хмыкнул тот.

— Не знаю, прояснят или нет, но поговорить с ними нужно.

— Не знаю уж, насколько тебе это нужно, — проворчал Алферов, но все же полез в свои бумаги. — Его отец с матерью давно разведены. У отца другая семья, там растут двое детей. Уже, можно сказать, взрослые…

— Тогда отец мне, скорее всего, не нужен. Давай адрес матери.

Алферов еще пошуршал бумагами, и вскоре я стала обладательницей адреса Людмилы Гавриловны Калачовой.

От следующей порции водки я отказалась, оставив капитана Алферова допивать бутылку в одиночестве. Однако только что полученным адресом воспользовалась не сразу.