Страсти-мордасти

Светлана Алешина, 2003

Как-то сразу не заладился у Ольги Бойковой, главного редактора газеты «Свидетель» отдых на Черном море. Не успела она толком освоиться в гостинице, как там произошло убийство ее владельца – бизнесмена Сочникова. Милиции, прибывшей на место преступления, все предельно ясно: мужчину убила его жена Сабина. И все улики, казалось бы, действительно против нее – Сабину видели возле трупа с окровавленным кинжалом в руке. Да и мотив налицо: почему бы молодой красотке не избавиться от пожилого скуповатого супруга и не стать самой хозяйкой гостиницы, приносящей неплохой доход? Но Ольга Бойкова, насмотревшись на ход расследования, не согласна с официальной версией и уверена, что убийца не Сабина. Вот будет номер, если она сумеет доказать это и утереть нос милиции!

Глава третья

Сабина действительно была не одна, а с каким-то высоким типом примерно своего возраста. Присмотревшись к нему получше, я подумала, что этот парень гораздо больше подходит женщине, чем ее муж. Так же, как и она, великолепно сложен: красивое лицо, черные курчавые волосы.

Хотя было нетрудно догадаться о том, что заставило Сабину принять предложение Сочникова — конечно же, его деньги. Может быть, она уже тогда планировала его убить.

— Не кажется ли вам это обстоятельство подозрительным? — спросила я Сергея Ивановича.

— Чем же? — слегка удивился он. — Не иметь любовника в курортном городе в наше время выглядит куда более подозрительным. К тому же вы сами видели ее мужа, — Сергей Иванович поморщился. — Весьма мерзкий тип.

— Это все верно, но я имела в виду совершенно другое, — снова начала я.

— Что же? Вчерашний случай? — пристально посмотрев на меня, спросил Кряжимский и, не дождавшись ответа, сам продолжил: — Ольга Юрьевна, выкиньте вы эти глупости из головы, это было простое недоразумение. Даже я это понял. С кем не бывает.

— Я все понимаю, — поспешно начала говорить я. — Но я всю ночь думала, что же меня заставило так насторожиться, и только под утро до меня дошло — тело Сочникова в тот момент, когда мы его обнаружили, лежало не так, как должно было лежать.

— То есть? — насторожился Кряжимский.

— Сочников лежал на животе, а я видела, что с его затылка стекает кровь, — выпалила я. — Виктор, ты помнишь? — обратилась я за подтверждением своих слов к нашему молчаливому фотографу.

Виктор, как всегда, только кивнул.

— Это еще не повод в чем-то ее подозревать, — снова начал Кряжимский. — Может, она его перевернула, пытаясь помочь.

Виктор снова замотал головой, но уже отрицательно, давая понять, что даже он еле-еле перевернул эту тушу, а даме это и вовсе было бы не под силу.

— Так вы думаете, что это все же была попытка убийства? — спросил Сергей Иванович.

— Да. А теперь, увидев этого парня, думаю еще и о том, что он мог легко помочь Сабине в этом деле. Ведь удар-то требовалось нанести очень сильный.

— Он был в коридоре, — неожиданно произнес Виктор, а мы с Кряжимским открыли рот от удивления.

— Ты видел его в коридоре? — переспросила я.

Виктор кивнул.

— Когда? В тот момент, когда потух свет? Виктор снова кивнул.

— А что он делал?

Теперь уже наш фотограф задумался, явно не желая больше ничего произносить, а потом указал на очки Кряжимского.

— Не поняла, он что, искал очки? — спросила я.

И снова получила подтверждающий кивок.

— Это какая-то путаница. Он же сейчас сидит без очков, как же он мог их искать?

На этот раз ответил Кряжимский:

— Он мог просто сделать вид, будто что-то искал, чтобы его ни в чем не заподозрили.

— Угу, — снова подал голос Виктор. Мы с Сергеем Ивановичем даже рассмеялись.

— Если так и дальше пойдет, то не удивлюсь, если Виктор станет таким же говорливым, как Маринка, — произнес Кряжимский.

Потом мы решили, что раз уж пришли отдыхать, то именно это и следует делать, ведь все равно у этой парочки ничего не вышло, так, может, больше подобных попыток и не будет.

— Смотрите, дельфины, — сказал вдруг Кряжимский.

Я подняла голову и посмотрела на море: в его волнах и в самом деле мелькали маленькие черные плавники.

— Откуда они тут? — продолжал удивляться Кряжимский. — Насколько мне известно, в районах пляжей они сейчас почти не обитают.

— Может, дрессированные дельфины-спасатели, — предположила я.

Остаток дня прошел довольно однообразно: море, солнце. Когда же, наконец, подошло время собираться назад, выяснилось, что несравненной Маринки все еще нет и даже Ромка, который успел уже отыскать нас на пляже, понятия не имел, где она находится.

— Не хватало еще того, чтобы мы принялись ее искать, — произнесла я. — Может, стоит ее все же проучить, оставив добираться своим ходом?

— Может, и стоит, — согласился Кряжимский. — Но полагаю, что потом эта особа замучает нас всех своими жалобами и нытьем до такой степени, что никакого удовольствия от отдыха мы все уж точно не получим.

Пришлось ждать. Маринка объявилась где-то спустя час довольная. И сразу защебетала:

— Я, кажется, его нашла, представляете?! Он так красив, мил, добр, щедр!.. И вообще — само совершенство. Жаль, что ему надо было потом уехать на работу. А знаете, кем он работает? — без умолку тараторила Маринка.

— Казановой, — прыснула я в ответ и полезла в машину.

Кряжимский только вздохнул. Не могу сказать, что до гостиницы мы добрались в полной тишине. Зато там смогли немного отдохнуть от Маринкиной болтовни, так как она с нами ужинать не пошла, сказав, что ее принц уже накормил ее такими блюдами, какие нам и не снились.

— Знаете, что-то этот вкус мне напоминает, — отправив в рот ложку какого-то непонятного блюда, сказал Кряжимский.

— И мне тоже, — согласилась я.

— Бамбук, например, — выдвинул версию Кряжимский, и Виктор согласно кивнул, ткнув пальцем в растение, стоящее в напольной вазе недалеко от нас.

— Вот так жмот этот хозяин, — невольно усмехнулась я. — Ешьте, гости дорогие, все равно выбрасывать.

— А вот, кстати, и он сам, — перебил меня Сергей Иванович.

Я повернула голову в сторону и увидела нашего несравненного толстопуза. Он явно недавно вернулся из больницы, так как его голова была забинтована. Выглядел Сочников как-то на редкость угрюмо, морщил лоб, мял губы и все время осматривался по сторонам, будто кого-то искал.

— Интересно, он подозревает кого-то или считает тот инцидент случайным? — спросила я сразу у всех, хотя прекрасно знала, что ответ мне способен дать только Кряжимский.

Виктор вряд ли что-то скажет, даже если и имеет собственное мнение, а Ромка может только что-то ляпнуть, не подумав.

— Судя по его виду, подозревает, — ответил Кряжимский.

Я снова взглянула на Сочникова, а потом предложила:

— А может, попробовать поговорить с ним. Просто спросить, как он себя чувствует?

— Думаете, он горит желанием с кем-то беседовать? — засомневался Сергей Иванович. — Похоже, что он сейчас ищет того, на кого бы можно было спустить всех собак. Вы только посмотрите, какое у него лицо. Если честно, то я бы не хотел сейчас попасть ему под горячую руку.

— И все же я рискну, — вставая и направляясь к владельцу гостиницы, произнесла я.

Подойдя к Сочникову, я спросила:

— Как ваше самочувствие, Артур Валерьянович?

Сочников кинул на меня такой взгляд, будто я сначала врезала ему по морде, а потом спросила: «Не больно ли вам, голубчик?» Но все-таки ответил:

— Уже лучше. — Сочников пару минут помялся в нерешительности и задал ответный вопрос: — Вы случайно нигде не видели моей жены?

«Случайно видела», — так и хотелось ответить мне, но я лишь спросила:

— А разве Сабина не на кухне? Насколько мне известно от других постояльцев, она большую часть времени проводит именно там.

— Ее там нет, — снова нахмурился Сочников. — И у себя тоже. Я обошел уже всю гостиницу.

— Скорее всего, ненадолго куда-то отлучилась, — натянуто улыбнувшись, предположила я, а потом пригласила Сочникова присоединиться к нашему столику.

Хоть он был мне и неприятен, но я решила, что должен же хоть кто-то в этой гостинице проявить о нем заботу, раз его собственной жене нет до него никакого дела.

Сочников от приглашения отказался, сказав, что он уже два часа как вернулся из больницы, а никак не может отыскать свою жену и поэтому очень беспокоится.

«Вот тебе и здрасьте, — невольно удивилась я. — Бедный муж мучается по поводу исчезновения своей жены, а она преспокойно себе развлекается с любовником, ни от кого не прячась».

Вернувшись к своему столику, я рассказала спутникам о том, что только что узнала.

— Ну и как вам это? — спросила я. — По-моему, это называется «ни стыда, ни совести».

— Совершенно с вами согласен, Оленька, — впервые перешел на неофициальный тон Кряжимский. — Я бы, честно говоря, побоялся показываться людям на глаза, не то что гулять напропалую. Да и вообще, как так можно относиться к собственному мужу?

— Кто это тут говорит о мужьях? — полюбопытствовала внезапно появившаяся Широкова.

Ей, похоже, надоело сидеть в комнате одной и рассказывать о своих переживаниях самой себе.

— Женатые мужчины, Мариночка, это — мертвые мужчины, — напомнил Широковой старую поговорку Кряжимский, прекрасно зная, почему эту особу заинтересовала наша тема.

— А это для кого как, — сразу же парировала Маринка и как ни в чем не бывало плюхнулась на стул рядом с Ромкой. Потом облокотилась на стол обеими руками и приготовилась слушать.

Пришлось мне все же пересказать ей, кто нам попался на глаза на пляже. Маринка только разочарованно вздохнула и сказала:

— И всего-то?.. А я-то думала, у вас что интересное случилось. Я и сама эту мадам пару раз видела: один раз — в ресторане, а второй — в машине. И все — с тем парнем. Кстати, а он милашка.

— М-да, загуляла девка, — покачал головой Сергей Иванович.

— Наверное, не знает, что ее мужа выписали, — подал голос Ромка.

— Вполне возможно, — согласился с ним Кряжимский.

За обсуждением поведения Сабины мы и закончили нашу трапезу, а потом разбрелись по своим комнатам: неожиданно выяснилось, что все устали от отдыха так, как это обычно бывает после тяжелой работы.

— Кажется, я обгорела, — едва мы с Маринкой оказались в своей комнате, захныкала она. — А вдруг завтра у меня все тело покроется волдырями, и тогда я просто не смогу пойти на свидание с моим милашкой. Он умрет от ожидания.

— Сомневаюсь, — пошутила я. — Женщин без волдырей тут гораздо больше, чем с волдырями. Полагаю, что он недолго будет оставаться один.

— И это еще называется «лучшая подруга»? — обиделась Маринка. — А что, если я и правда завтра вся опухну?

— Прекрати скулить, — осадила я ее. — Никто не виноват, что ты вовремя не позаботилась о своей коже.

— Да, никто!.. Вы бы вот все, например, могли бы мне об этом напомнить.

Это Маринкино заявление меня прямо-таки потрясло, и я даже забыла, что собиралась пойти в ванную, так и замерев посередине комнаты с полотенцем в руках.

— Ты что, маленькая совсем? — спросила я. — К тебе, может, няню приставить, чтоб напоминала, когда кремом намазаться, когда зубы почистить? Так это мы можем. Вот Виктор, например, будет твоей няней. Между прочим, сразу же и роль охранника на себя возьмет, всяких там ловеласов отгонять будет, — завелась я. — Или, скажем, Сергей Иванович…

Тут Маринка уже не выдержала и, запустив в меня маленькой подушечкой, буркнула:

— Поняла, поняла, можешь быть свободна.

Я вернула ей подушку тем же макаром и поплелась в ванную комнату. Там ополоснулась прохладной водой и вернулась в комнату. Маринка уже сладко посапывала, свернувшись калачиком на своей кровати и даже не потрудившись выключить свет.

— Ну и лентяйка, — произнесла я, хоть и понимала, что Широкова меня уже не слышит.

Потом выключила свет и направилась к своей кровати. Не очень-то мягкий матрас, сквозь который местами чувствовалась сетка, сразу же напомнил о том, что мне и самой не помешало бы завтра воспользоваться солнцезащитным кремом.

Как ни странно, но спать мне почему-то не хотелось. Повернувшись на бок, я принялась слушать громкое стрекотание цикад за окнами. Этот стрекот чем-то напоминал дружную песнь наших тарасовских кузнечиков. Это успокаивало и расслабляло.

Но тут в эту умиротворяющую мелодию вклинился какой-то неприятный шум — кто-то шел по коридору и, похоже, что-то кричал.

Скорее всего, кто-нибудь из постояльцев упился и теперь не может найти своей комнаты, решила я. Гуляка как назло остановился у нашей двери и громко спросил:

— Сабина, где ты есть?

«Сочников? Неужели он так и не нашел своей жены?» — приподнимаясь на локте, спросила я сама себя.

— Сабина, где ты, я спрашиваю? — вновь взревел хозяин гостиницы. Сразу стало ясно, что виновник этого шума сильно пьян.

«Надо бы встать и успокоить его, — возникла у меня мысль. — Иначе он сейчас перебудит половину гостиницы. Эх, и угораздило же нас поселиться в таком неспокойном месте».

Конец ознакомительного фрагмента.