Идеальных преступлений нет

Светлана Алешина, 1999

«…Оторвал меня от этого занятия шум в приемной, где сидела Маринка. Она кричала, и даже сквозь плотно прикрытую дверь я сразу поняла, что у нас неприятности. – Витя! – голосила она. – Витенька! Забыв о макетах, я выскочила из кабинета. В дверях приемной стоял Виктор. Рубашка его была разодрана до пояса, от левого рукава остались лохмотья, на лбу засохла кровь, правый глаз заплыл огромным синяком, а левый пылал ненавистью и жаждой мщения…»

Глава 2

— Ты в порядке? — бросилась я к нему. — Что случилось? Где ты был? На тебя напали?

— Вызывай «Скорую», Ольга! — взвизгнула Маринка, не сводя с Витьки округлившихся от ужаса глаз. — Звони ноль-три!

Виктор сел в кресло и поднял руку, предупреждая, что хочет что-то сказать.

— Йод! — хрипло произнес он. — Больше ничего не надо. Я в порядке!

Маринка пыталась протестовать, но я на нее прикрикнула, и она бросилась искать аптечку.

Минут десять мы оттирали засохшую на лбу Виктора кровь и обрабатывали йодом большую ссадину на голове. Никакого серьезного ранения, на мой взгляд, у него не было, но это не повод для того, чтобы успокаиваться.

— Рассказывай! — потребовала я. — Что все это значит?

— Салон «Таис», — сказал Виктор. — Тайский массаж. Пятьсот в час. Восточные оргии. Клиенты — бомонд. Предварительная запись. Двенадцать женщин. Двенадцать комнат. Два этажа. Все заняты. Постоянно. Большой зал для конференций…

— Для чего? — удивилась немного успокоившаяся Маринка.

— Для группового секса, — сообразила я. — Наверное, это у них называется — «конференция».

Виктор взглянул на меня левым глазом и кивком головы подтвердил, что я права.

— Самый большой салон в Тарасове, — сказал он. — Самый крутой!

— Так что же там случилось? — спросила я. — В этой «Таис»? Кто тебя избил?

— Охрана, — сказал Виктор. — Наблюдают за комнатами. Видеокамеры. Ворвались. Фотоаппарат разбили.

— А пленка? — тут же спросила я. — Где пленка?

Виктор криво усмехнулся и уставился куда-то в угол, в сторону от меня.

— Засветили? — спросила я недоверчиво.

Он отрицательно покачал головой.

— В фотоаппарате осталась, — сказал он.

— Да-а-а… — протянула я. — Серьезная у них охрана.

Виктор вздохнул. Он молча подтверждал мои слова.

«Чтобы отнять у Виктора фотоаппарат, нужно сильно постараться! — подумала я. — Он в Афгане служил во взводе разведки. Да и здесь я его видела в деле, когда его друзья-»афганцы» мне помогали… Если он не сумел принести пленку в редакцию, значит, у них там в охране серьезные люди работают, профессионалы…»

— Сколько их было? — спросила я.

Виктор молча поднял вверх три пальца.

— Звони Эдику, — сказал вдруг Виктор.

Я даже руками замахала на его предложение.

— Ни в коем случае! — воскликнула я. — Эдик с твоими друзьями разнесут это заведение, охрану по стенам размажут, а остальных — распугают! А что мы с этого будем иметь? Ровным счетом ничего. Ни снимков, ни фактов. Тоже мне невидаль — разгром массажного салона! На этом газету не сделаешь, это — мелочовка! Нам нужно узнать, кто стоит за этим салоном, кому он принадлежит. Словом, пока о выпуске номера думать рано, нужно информацию собирать.

Виктор скептически хмыкнул.

— И нечего иронизировать по этому поводу! — набросилась я на него. — У тебя не получилось, у меня получится! Я теперь от «Таис» не отстану. Они у меня попляшут! Моих фоторепортеров избивать! Маринка, давай все, что у тебя есть из косметики, — и ко мне в кабинет. Будем приводить себя в товарный вид!

— Что ты задумала? — обеспокоенно спросила меня Марина.

— На работу пойду наниматься, — сказала я. — В эту самую «Таис». Думаешь, не возьмут?

Маринка посмотрела на мои стройные ноги, оценивающе взглянула на мой бюст и сказала:

— Возьмут. Только я тебя одну не отпущу!

— Что такое? — нахмурилась я. — Это еще почему?

— Я его уже отпустила! — Маринка показала рукой на Виктора. — Тоже, между прочим, твоя идея была! Но он хоть живой пришел, и то слава богу! А тебя я хорошо знаю. Ты обязательно так увязнешь, что уже не выбраться!

— А ты, значит, мне компанию хочешь составить? — спросила я. — Вдвоем что, вязнуть удобнее?

— Нет, Олечка! — отрезала Маринка. — Я с тобой вместо тормоза пойду! Чтобы ты не лезла куда не нужно.

— А ты, конечно, знаешь, куда нужно, куда не нужно! — воскликнула я. — Сама-то — наивная, как восьмиклассница!

— Наивная, зато осторожная! — сказала Маринка, и мне нечего было ей возразить, поскольку я и сама понимала, что она права, — если я пойду одна, то… То могу и не вернуться, мне останавливаться на полпути всегда трудно.

— Ладно, — согласилась я. — Пойдем вдвоем.

Теперь уже я оценивающе посмотрела на Маринку. Она, конечно, очень симпатичная, но… Не хочу обсуждать ее внешность, скажу только, что будь она проституткой, то, наверное, умерла бы с голоду… Нет, она не страшненькая, просто что-то в ней сразу бросается в глаза — абсолютно несовместимое с профессией уличной девки. Женщина с такими глазами, как у Маринки, и с такой наивной, открытой улыбкой не может быть проституткой.

Я тяжело вздохнула и проворчала:

— Нет, тут косметикой не обойдешься! Быстро собирайся, поедем ко мне — преображаться!

…Ровно через час мы с Маринкой стояли перед дверью массажного салона «Таис», расположенного на Фонарной — одной из тихих улочек в самом центре города. В недалеком еще прошлом она носила имя «железного Феликса», потому, вероятно, что на ней, через квартал от «Таис», располагалось тарасовское управление службы безопасности.

Трудно было бы придумать более удобное расположение для заведения, оказывающего услуги, подобные тем, на которых специализировался салон «Таис». Всего один городской квартал отделяет его от тарасовского «Бродвея», улицы Турецкой, наиболее оживленной пешеходной улицы города. Если сравнивать отдельные места в Тарасове по плотности населения, то на Турецкой она составляет несколько человек на квадратный метр, и с нею в этом отношении может соперничать только железнодорожный вокзал в момент прибытия московского поезда. Квартал весь пронизан проходными дворами, и любой желающий за три минуты попадает с Турецкой в «Таис», если, конечно, знает, где его искать. И надо сказать, желающих было немало. На наших глазах в «Таис» зашли четверо мужчин, стремящихся, вероятно, получить сеанс массажа. А мы с Маринкой стояли на улице перед входом в салон всего минут пять, в последний раз критически себя осматривая и приводя в должный вид.

Я подобрала Маринке самую откровенную блузку и самую короткую юбку из своего гардероба и смотрела теперь на свою подругу с некоторым недоумением.

И это моя скромная секретарша Марина с ее верой в светлое завтра и чистую любовь? Господи, что делает с человеком косметика и пара модных тряпок! У нашей скромницы был теперь такой вид, что без полсотни долларов в кармане к ней и не подходи! Куда там до нее обычным путанам с Большой Кубанской! У нее был такой уверенно-наглый взгляд, что двое мужиков из тех, что нырнули в дверь салона, шарахнулись в сторону, когда она посмотрела на них прямо и откровенно. В ее взгляде уже была написана стоимость ее услуг. Очень высокая стоимость…

— Маринка! — шепнула я ей. — Сколько ты будешь брать с них в час?

Марина сделала страшные глаза и сказала:

— Двести баксов и ни центом меньше.

«А сама боится, что кто-нибудь согласится и выложит эту сумму!» — подумала я.

— Ты готова? — спросила я.

Она ответила мне интригующей, обещающей улыбкой, чем удивила меня еще раз, и кивнула головой. Я открыла дверь, и мы вошли в массажный салон «Таис», если верить простенькой табличке из черного мрамора на стене рядом с высокой старинной дверью.

Здание, в котором располагался салон «Таис», было очень старой постройки — наверное, еще начала прошлого века. Снаружи оно ничем особенным не выделялось из ряда старинных зданий на Фонарной. Обычный двухэтажный особнячок, довольно вместительный, с облупившейся штукатуркой на стенах, облез — шей краской на водосточных трубах и выщербленным карнизом, из которого наверняка изредка выпадали кирпичи на головы прохожим. Впрочем, прохожих на Фонарной было мало. В основном живущие на этой улице и те, кто шел в одно из двух заведений, расположенных в этом квартале, — в массажный салон «Таис» или в районную администрацию Волжского района, находящуюся в соседнем с «Таис» здании.

Однако, едва войдя внутрь, мы с Маринкой тут же забыли о прошлом веке и памятниках архитектуры. Помещение было отделано в современном европейском стиле: стеновые панели, натяжные потолки, ковровое покрытие, мягкая мебель, фальшивые окна, в которых навсегда застыл очень правдоподобно выполненный вид ночного Парижа. Словом, атмосфера в «Таис» царила совсем не тарасовская, а как в лучших домах…

Мы стояли в небольшом холле, оглядываясь по сторонам и высматривая, к кому нам обратиться с предложением своих услуг в качестве «массажисток». Из четырех мужчин, вошедших перед нами, в холле было только двое, остальным, видимо, уже делали «массаж». С одним из мужчин вполголоса разговаривала стройная блондинка лет тридцати пяти, бросившая на нас с Маринкой оценивающий взгляд, в котором сквозили любопытство и явная заинтересованность. Она кивнула нам головой направо, и мы увидели развалившегося в кресле мужчину лет сорока, очень внушительного телосложения, с заклеенной пластырем щекой. Он пил кофе из миниатюрной чашки и посматривал на нас с Маринкой.

«Судя по пластырю на щеке, это, наверное, один из тех, кто у Виктора фотоаппарат отнимал, — подумала я. — Ну что ж, посмотрим, как ты с нами справишься!»

Увидев, что мы направляемся в его сторону, он встал и широко улыбнулся, но тут же сморщился и тронул рукой пластырь на щеке. Я ответила ему не менее широкой улыбкой.

— Кофе? — спросил он.

— Пожалуй, — согласилась я. — Только не растворимый. Желательно по-турецки и погуще.

— А вы, я вижу, знаете толк в кофе! — сказал он, ощупывая глазами мою фигуру. — Вашей подруге тоже кофе по-турецки?

Он перевел свой оценивающий взгляд на Маринку.

— Нет, — пролепетала Марина, — мне, если можно, бутылочку колы.

Я повернулась в ее сторону и сделала свирепое лицо. Маринка посмотрела на меня с ужасом, но тут же взяла себя в руки.

— Я знаю толк не только в кофе! — сказала я глубоким грудным голосом, полным скрытого намека.

— Это уже интересно! — заявил мужчина и сделал знак рукой кому-то невидимому. — У вас есть опыт работы?

— Я привыкла работать самостоятельно, — сказала я. — Но времена меняются, и, боюсь, скоро меня просто не видно будет среди конкуренток.

— Вас трудно не заметить, — сказал он, выразительно покосившись на мои ноги.

Я усмехнулась.

— Надеюсь, это будет аргументом, когда мы перейдем к обсуждению моего гонорара, — сказала я. — Что вы можете предложить?

Но он не спешил переходить к делу.

— А что же ваша подруга молчит? — спросил он вдруг, повернувшись к Марине.

Я хотела поспешить ей на помощь, но Марина уже была готова постоять за себя.

— Молчу, потому что думаю, — сказала она. — Правильно ли мы сделали, отказавшись уже от работы в двух местах…

— А почему вы отказались? — быстро спросил он. — Из-за оплаты?

— Нет, — покачала головой Марина, причем это вышло у нее высокомерно. — Там нам предложили вначале пройти нечто вроде экзамена… Да и манеры у тех людей, надо сказать, как-то… попроще.

— И что же вы им ответили на такое предложение? — поинтересовался мужчина.

— Что не доверяю их квалификации в качестве экзаменаторов, — сказала Маринка и очаровательно ему улыбнулась.

Он несколько смутился.

— Я думаю, что мы не будем настаивать ни на чем подобном, — сказал он. — В конце концов, квалификацию не спрячешь и не завысишь. Клиенты сами дадут оценку в первые же дни вашей работы.

— Так что вы можете нам предложить? — перебила я его. — Я хотела бы знать условия.

— Работа — шесть дней в неделю, — начал он объяснять. — Вам идет сто рублей с клиента. Рассчитывается он не с вами, а с Лизочкой…

Он улыбнулся, посмотрев на блондинку, которая разговаривала уже с другим мужчиной. Она ответила ему столь же милой улыбкой.

–…Клиент оплачивает час. За день работы нужно принять не меньше трех человек. Больше — на ваше усмотрение. Хоть двадцать четыре, если осилите.

При этих словах я посмотрела на него так, что он тут же прибавил:

— Это, конечно, шутка. Больше пяти человек за смену никто из наших девочек не принимает.

— Вы сказали — я буду получать по сто рублей с клиента? — переспросила я. — Но это же, извините, просто смешно! По сто рублей берут девки на Большой Кубанской, наехавшие в Тарасов из райцентров и считающие обычный пошлый минет вершиной мастерства!

Я посмотрела на него с открытой иронией и добавила:

— Вы производили впечатление человека, неплохо ориентирующегося на рынке интимных услуг. Но условия, которые вы нам предлагаете, заставляют меня думать обратное…

— Вы, вероятно, не совсем правильно меня поняли, — сказал он как-то вкрадчиво. — Я назвал вам нижнюю границу вашего гонорара. Верхнюю вы назовете сейчас сами, а потом мы с вами найдем вариант, который удовлетворит и вас, и наше заведение. Прежде чем вы назовете мне цифру, должен напомнить вам о преимуществах работы у нас. Вам не нужно заботиться о своей безопасности. Охрана у нас опытная и надежная…

«Да уж! — подумала я, вспомнив Виктора. — Не могу не согласиться».

–…Мы защитим вас и от любой агрессии клиента, и от наездов со стороны, и от посягательств на ваши заработки налоговой инспекции. Медицинское обслуживание у нас на очень высоком уровне. Клиенты проходят экспресс-анализ, в том числе и на ВИЧ-инфекцию. В договоре будет предусмотрен даже пункт о страховании от случайного заболевания и пособие по временной нетрудоспособности. Кроме того, по вполне приемлемым ценам мы предлагаем нашим работницам услуги высококвалифицированных косметологов, диетологов, парикмахеров и визажистов. Одеваться вы сможете в «Сатурне», он принадлежит той же фирме, что и «Таис». Для вас будет скидка в пятьдесят процентов. Что еще? Каждые три месяца вы можете брать недельный отпуск…

— Как вы будете рассчитываться? — спросила я.

— Ежедневно, — тут же ответил он. — В конце вашей смены. Лизочка будет в конце дня выдавать вам все, что вы заработаете за день. Мало того, мы всегда идем навстречу просьбам наших работниц и выдаем аванс в любом размере. Многим из них мы помогли купить квартиры и машины на очень выгодных для них условиях.

— Не работа — просто рай! — скептически заметила я. — Все, что вы сказали, очень хорошо, прекрасно! Если бы я собиралась на пенсию, то была бы счастлива поработать у вас! Но до пенсии мне еще, как отсюда до Плас Пигаль. Все эти социальные льготы хороши для тех, кого уже тошнит при одном запахе мужского одеколона. Одеваться я привыкла по своему вкусу, а не в «Сатурне», и к тому же до сих пор вполне обходилась без визажиста. Машина у меня есть, квартира — тоже. Что вы еще придумаете, чтобы загнать меня в долги, а потом диктовать свои условия?

— А вы мне нравитесь, — сказал мужчина. — Давайте наконец познакомимся! Я чувствую, что мы найдем общий язык. Можете называть меня Владом.

— Общий язык, но не общую постель! — помахала я пальцем перед его носом. — Я по праздникам не подаю, а жизнь для меня — сплошной праздник! Меня, кстати, можете, как вы выразились, называть Илоной. А ее — Кристой.

Я кивнула на Маринку. Почему я выбрала такие имена? Это для меня самой загадка.

— Вы из Прибалтики? — удивился он. — По-русски вы говорите очень чисто, совсем без акцента.

— Нет, мы не из Прибалтики, — ответила я. — Но вы почти угадали.

«Почти — это пять-шесть тысяч километров! — подумала я. — Столько до Прибалтики от моего родного Карасева — глухого уголка в заволжской степи. Но не буду же я тебе это сообщать!»

— Итак, ваши условия? — спросил Влад. — Можете не стесняться, все равно столько, сколько вы хотите, вы не получите.

— Вот как? — спросила я и тут же вспомнила разговор с Маринкой перед дверью этого самого салона «Таис». — В таком случае двести.

Он посмотрел на меня с удивлением.

— Долларов! — добавила я. — И все свое социальное обеспечение можете оставить для тех, кто в нем нуждается.

Удивление в его взгляде тут же сменилось уважением.

— Пятьдесят! — ответил он. — В сутки.

— Сто! — тут же возразила я. — С каждого клиента. — Хорошо! — кивнул он. — С каждого клиента. Но — сорок!

— Не мелочитесь, Влад! — усмехнулась я. — Разве я не предупредила вас, что мы работаем в паре? Сто — на двоих!

— Восемьдесят! — предложил он, и я решила, что пора соглашаться, все же я сумела набить нам с Маринкой приличную цену по нашим тарасовским меркам.

— Согласна! — сказала я. — Но это еще не все…

— Вот как? — тут же насторожился он. — Что же еще?

— Комнату я выберу сама, — заявила я. — Из того, что у вас есть.

— Выбирайте! — с видимым облегчением согласился он. — Любую.

— И еще! — сказала я.

Он опять насторожился, и на этот раз не зря.

— Никаких видеокамер! — выдала я ему.

— Откуда тебе известно про видеокамеры? — Вся вежливость с Влада тут же слетела. — Кто тебе о них сказал?

Тон у него был угрожающий. Он весь напрягся и готов был в любую секунду вышвырнуть нас с Маринкой на улицу.

— А ты думаешь, что я так сразу сюда пришла? — спросила я. — Ничего заранее не разузнав?.. Повторяю еще раз — никаких записей, никаких подсматриваний и подслушиваний! Если это условие невыполнимо, мы уходим!

— Не надо нервничать! — вдруг опять приветливо улыбнулся он, но теперь я чувствовала за этой приветливостью настороженность сидящего в засаде хищника. — Мы сейчас вообще говорим о ерунде! Да, вы правы, иногда мы делаем запись общения клиента с нашими специалистками по массажу. Но это делается только по просьбе клиента, за отдельную плату, причем видеопленку он тут же забирает с собой.

— Ну так вот, ко мне таких клиентов прошу не направлять! — сказала я, закрывая тему, потому что запись на лежащем у Маринки в сумочке диктофоне была уже, на мой взгляд, достаточно красноречива. Но мне теперь нужны были снимки, а снять мне пока удалось только Влада и Лизочку, разговаривающую с двумя клиентами. Мне необходимы были главные героини будущего газетного материала.

— Не будем терять времени! — сказала я Владу. — Я бы хотела выбрать комнату для нас с… — Я чуть было не сказала: «С Мариной»! — но вовремя спохватилась и вспомнила, как я ее только что окрестила: — …С Кристой. Заодно и покажите мне свой «кол-лек-тив».

— Вы начнете работать прямо сейчас? — спросил Влад. — Это было бы кстати. Сегодня большой наплыв клиентов.

— Если меня устроит рабочее место! — ответила я, посмотрев на него свысока. — Я не работаю где попало!

— За кого вы нас принимаете? — ухмыльнулся Влад. — У нас — по высшему разряду.

— Показывайте ваш разряд! — потребовала я. — Я сама решу, насколько он высший.

Мне от него нужно было только, чтобы он провел нас по комнатам и показал тех, кто у них работает. Мне хватило бы нескольких мгновений, чтобы сделать снимок вмонтированным в сумочку фотоаппаратом. Сумку я постоянно держала в руках и в нужный момент нажимала на кнопку спуска. Изготовил такое «шпионское» снаряжение по моей просьбе самый известный в Тарасове специалист по ремонту фотокамер, Славка, о котором я узнала от своего первого наставника в профессии фоторепортера, старого Сашки Ленца. Со Славкой Ленц дружил и передал эту дружбу мне по наследству. Славка ремонтировал любые камеры от «леек» до «Никонов» и «Кодаков». Это было его страстью и единственной в жизни любовью. Даже жену свою, дородную красавицу Наташу, Славка часто просто не замечал, погруженный в размышления о том, как сделать камеру для съемки в высокотемпературной среде, которую ему заказал какой-нибудь НИИ. Мою просьбу — спрятать фотоаппарат в сумочку так, чтобы на нем можно было работать незаметно для объекта съемки, Славка выполнил за неделю.

Влад о секретах наших с Маринкой сумок не подозревал, хотя я и не была в этом полностью уверена… Вот когда мы соберемся уходить отсюда, посмотрим, станет ли он проверять, что у нас в изящных дамских сумочках, которые мы не выпускаем из рук.

— Лиза, дай, пожалуйста, бланки контрактов, — сказал Влад блондинке, и она принесла четыре листочка, на каждом из которых стояло крупно: «Трудовое соглашение». А ниже шел какой-то текст.

— Это еще что? — спросила я. — Зачем?

— Скоро будет принят закон, регламентирующий нашу с вами деятельность…

Я хмыкнула, оглядев его с ног до головы, но промолчала. Не стоит, наверное, его больше злить.

— Я человек законопослушный, — продолжал он, не обращая на меня внимания. — Все, кто у нас работает, подписали контракты, в которых оговорены условия их работы и оплаты.

— Давайте сюда вашу макулатуру, — сказала я, забирая бланки соглашений. — Я сама заполню. Только учтите — мы работаем в паре. В свое соглашение я пишу — восемьдесят ежедневно, а она поставит у себя прочерк в графе «Оплата».

Зачем мне все это нужно было, я не могу объяснить, я просто «чумилась», поддерживала имидж. А Маринка вынуждена была следовать моему примеру.

Я нашла графу «Оплата», вписала туда цифрами и прописью — «восемьдесят долларов США» и, секунду подумав над графой «Фамилия, имя, отчество», написала — «Илона Ольгердовна Бойковичуте». Мне показалось тогда это забавным. Что написала Маринка, я не посмотрела.

Следуя указаниям Влада, мы с Мариной поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице, которая заставила меня вспомнить наш тарасовский художественный музей, и оказались в не менее широком коридоре, расходящемся вправо и влево от центрального холла. В холле на креслах сидели двое. Это были точные, как мне вначале показалось, копии Влада — такие же широкоплечие, с такими же прическами, с такими же выражениями на лицах.

«Охранники, — поняла я. — Ну да, Виктор и говорил — трое».

— Это и все ваше войско? — спросила я, кивнув на парней в креслах. — Не маловато? Что-то они на вид дохленькие…

Влад даже споткнулся, услышав это.

— Не твоя забота! — буркнул он мне в ответ и, остановив нас с Маринкой перед первой дверью правого коридора, вошел туда, плотно прикрыв за собой дверь.

Нам пришлось ждать, хотя я и не совсем поняла, куда это он вошел. К начальству, что ли? Доложить, что берет нас на работу? А начальство, что же, на нас смотреть не будет? А мне не терпится запечатлеть это самое начальство на фотопленку.

Но начальство так и не появилось. Появился вновь сам Влад и сделал рукой знак, приглашая идти за ним. Первые три двери мы прошли не останавливаясь, а четвертую Влад открыл без стука.

Я вошла вслед за ним, оставив Марину в коридоре. На кровати лежала женщина лет двадцати пяти, пухленькая, из тех, кого называют «пампушечками». На лице у нее я не заметила ни малейшего следа хоть какого-то интереса к происходящему. Она даже направление взгляда не поменяла, глядя в зеркало на стене с бессмысленной улыбкой. Не на свое отражение глядя, а просто в зеркало, в пространство, ничего в нем не видя…

— Лика, — представил ее мне Влад. — Дольше всех у нас работает. Прочти три года. Довольно популярна среди наших клиентов.

Он наклонился к Лике и тронул ее за руку.

— Ну? — спросила она, не отрывая взгляда от зеркала. — Не тяни время, раздевайся. Время пошло.

Влад дернул ее за руку посильнее. Голова ее качнулась, и Лика посмотрела на нас с Владом.

— А… Это ты? — спросила она, с трудом, судя по всему, возвращаясь откуда-то издалека. — Что? Приспичило опять? Сколько раз я тебе говорила — не завидуй клиентам!

— Заткнись! — сказал ей Влад. — Что ты несешь?

— А то и несу! — От Ликиной отрешенности не осталось и следа. — Ладно бы сам приходил! Но бандитам своим скажи, пусть больше ко мне не суются! А то дорвались до халявы! Я их в долг больше обслуживать не буду!.. А это что еще за краля? — Лика обратила свое внимание на меня. — Зачем ты ее привел? Я с ней в паре работать не буду. Если клиент двоих заказал, ты знаешь, я работаю только с Иркой или с Ларисой… И скажи Лизке, пусть больше ко мне этих близнецов, Дамира с Рустамом, не посылает! От них козлом воняет!

— Заткнись! — прикрикнул на нее Влад. — Это новенькая…

— А-а-а… — протянула Лика и сразу потеряла ко мне интерес. — Списать, значит, меня хотите! В филиал перевести! Ну и переводите! Хоть рожи ваши видеть больше не буду!

Влад потащил меня за руку из комнаты.

— А ты, дурочка, подумай, прежде чем сюда соваться! — кричала нам в спину Лика. — И денег у них не бери! Не отработаешь потом…

Влад захлопнул дверь. Он стоял в коридоре и мрачно смотрел на нас с Маринкой.

— Она сегодня раздражена, — сказал Влад. — Клиентов нет. Холодна стала в последнее время. С нервами что-то…

— Бывает, — согласилась я, довольная тем, что мне удалось сделать несколько снимков. — Но должна заметить, обстановочка в комнате довольно убогая. И потом это зеркало над кроватью… Пошлость!

— Зеркало она сама попросила, — возразил Влад. — Лика, конечно, не очень удачный вариант, но сейчас, к сожалению, показать больше некого. У остальных — клиенты… Вам придется подождать…

Он посмотрел на часы.

–…Минут двадцать.

Мы вернулись в начало коридора, ближе к холлу и к лестнице на первый этаж. Влад вновь зашел в первую от холла дверь и так же плотно закрыл ее за собой.

Я посмотрела на Маринку, ожидая увидеть на ее лице выражение усталости от напряжения, в котором мы обе находились с той минуты, как вошли в массажный салон. Но Маринка была очень сосредоточена, она внимательно смотрела на дверь, за которой скрылся Влад, и что-то обдумывала.

Тут Влад вышел к нам в коридор и пробормотал, что должен кое-что уточнить насчет комнаты, в которой мы могли бы работать. Маринка подождала, пока он отойдет в конец коридора и заглянет еще в одну комнату, сняла свою сумочку с плеча и сделала такое, от чего у меня глаза на лоб полезли.

Маринка открыто достала диктофон и, протягивая его мне, сказала громко, так чтобы слышно было сидящим в холле охранникам:

— Ольга! Возьми диктофон и беги отсюда!

Я решила, что у Маринки не выдержали нервы и нам теперь нужно срочно удирать. Маринка отдает мне диктофон, потому что не надеется на себя. У меня, мол, целее будет.

Как я на нее обозлилась, это просто не поддается описанию, но времени на то, чтобы выяснять отношения, у нас не было. Это я сообразила прежде, чем Маринка закончила свою фразу.

Я схватила ее сумку и рванула к лестнице.

Но Маринка и не думала бежать вслед за мной. Уже на лестнице я поняла, что Маринка осталась возле той первой двери. Мало того, она успела сдернуть у меня с плеча мою «шпионскую» сумку с фотоаппаратом.

«Что она делает?!» — стучало у меня в голове, когда я неслась вниз по мраморным ступеням и слышала за спиной тяжелое сопение двух охранников, которые сорвались вслед за мной со своих кресел.

Лизочка на первом этаже успела только привстать и открыть рот от изумления, когда я вихрем пронеслась мимо нее и вылетела на улицу, едва не выбив входную дверь. В два прыжка я добежала до угла, прежде чем из двери выскочили охранники. Я бросилась от двери направо только потому, что тот угол был ближе, и теперь стояла за ним, прижимаясь спиной к стене, и с досадой думала о том, что бежать нужно было в другую сторону по Фонарной, где буквально метров через десять можно свернуть в проходной двор и выскочить на Турецкую. А там, в толкучке, меня и вовсе найти будет невозможно.

Охранники, на мое счастье, сообразили это раньше меня и оба рванули налево по Фонарной.

Только я подумала, что не смогу уйти отсюда, бросив Маринку, как она с воплем выскочила из двери салона, и, размахивая моей сумкой-фотоаппаратом, бросилась налево вслед за охранниками.

Я выскочила из своего убежища.

— Марина! — закричала я во весь голос. — Стой! Сюда!

Пока Маринка останавливалась, пока поворачивала, пока вновь набирала скорость, я поняла, что время, когда мы могли уйти более-менее спокойно, потеряно. Едва Маринка промчалась мимо салона в мою сторону, как дверь распахнулась и на улицу выскочил Влад с резиновой дубинкой в руке.

Не знаю как, но в руках у меня оказался обрезок доски, длиной метра в полтора. Я действовала бессознательно, но была уверена, что это единственный правильный вариант.

Выждав пару секунд, пока мимо угла, за которым я вновь спряталась, промчится Марина, я вынырнула из своего укрытия с доской в руках и сунула ее прямо в ноги поравнявшемуся со мной Владу.

Среагировать на эту мою атаку он не успел. Он бежал крупными шагами, и доска попала ему между ног. Его правая нога с треском врезалась в доску, выбив ее у меня из рук. Доска сломалась, и одним из обломков меня больно стукнуло по коленке.

Хромая, я бросилась догонять Маринку и услышала сзади звук падения и глухой удар. Маринка ждала меня впереди, отбежав метров тридцать и остановившись в какой-то подворотне.

Посмотрев назад, я увидела, что Влад лежит на асфальте, врезавшись головой в дерево, и не пытается подняться и догнать нас.

— Ты что сделала, идиотка! — набросилась я на Маринку. — А если бы они нас поймали?

— Сама идиотка! — возразила Маринка. — Ты знаешь, что это за комната, куда он несколько раз заглядывал? Я успела дверь распахнуть и три раза нажать на ту кнопку, которую ты мне показывала. Там у них стоит целая куча мониторов. И каждый такое показывает!.. Может быть, хоть один из трех снимков получится…

— Ладно, — сказала я, — потом поговорим. Что ты там кричала, когда выбегала на улицу?

— Что кричала? — улыбнулась Марина. — Кричала: «Держите ее! Она деньги у меня украла!» Лиза внизу только рот раскрыла и показала мне пальцем на дверь, в которую ты выбежала. Куда мы теперь?

— Сейчас нужно срочно выбираться отсюда, — сказала я. — Пока нас потеряли эти жлобы.

— Лучше всего на Турецкую, — предложила Маринка. — Там народу полно.

— Но там нас уже ищут, — возразила я. — Тут где-то был проход на соседнюю улицу, которую сейчас Каретной называют. Всего один забор перелезть. Сможешь?

— Пошли! — кивнула Маринка.

Минут через пятнадцать мы благополучно добрались до редакции.

Пока я проявила пленку, пока расшифровала диктофонную запись, перевалило уже далеко за полночь, и я сочла за лучшее отправиться домой и завалиться спать.