Сказка В.Т.В.

Светлана Александровна Серебрякова, 2009

О ком эта сказка? О мальчике Юлике и его друзьях? Но тогда, кто такой Кини? При чём тут лев и полка с сюрпризом? Фея, Бусинка? Кто такой на самом деле Тулп? Читайте книгу и всё узнаете.

НОВЫЙ ПОВАР

Глава 1

Сегодня уже никто не помнит, на какой планете, в какой из галактик это случилось. Но известно совершенно точно, что случилось это с Кинделсаном Вторым — единственным сыном Кинделсана Первого, самого богатого человека на той самой планете. Ему принадлежало почти всё: дома, магазины, учебные и увеселительные заведения, промышленные корпорации и так далее, и тому подобное.

Как особа весьма влиятельная и мудрая, Кинделсан Первый являлся членом Всегалактического совета и редко бывал дома. О том, что происходило в родных пенатах, узнавал из ежедневных докладов своих главных менеджеров. О жизни сына — из сообщений учителей и воспитателей. Он очень любил Кинделсана Второго и стремился вырастить из него достойного приемника. А посему не признавал никаких поблажек в деле его образования, которое должно было гармонично сочетать физическое и интеллектуальное развитие.

Что только не изучал мальчик! Информатику, генетику и кибернетику, многочисленные языки, чтобы в дальнейшем перейти к осмысленному управлению экономикой и политикой. Кинделсан Второй не испытывал трудностей, учился легко и с интересом. Но больше всего любил занятия по разным видам спорта и, конечно же, езду на вездедзыгах. Его главным девизом была услышанная где-то фраза: «Вперед! И никаких сомнений». Впрочем, фраза эта была услышана не где-то и не от кого-то, а сказана совершенно конкретным человеком — весёлым и учтивым Тулпом, главным менеджером отца и наставником сына. Ему же принадлежало и доверительно-обиходное: « Вежливость хорошо, но без телячьих нежностей, пожалуйста», а также: « Живи легко».

Кинделсан Второй так и жил до того самого, можно сказать, рокового ужина.

Началось всё с момента, когда подали пирожные. Такой вкусноты избалованный мальчик ещё никогда не ел. Съев одно, потянулся, было, за другим, но, вспомнив о необходимом воздержании в еде, отдернул руку. Тулп понимающе кивнул:

— Понравилось? У нас новый повар. Вернее повариха. И ты прав — отменная.

На том бы всё и кончилось, но пирожные не давали мальчику покоя и после ужина. А когда он понял, что не может уснуть, то решительно встал и отправился на кухню.

Там вместо вазочки с пирожными Кинделсан Второй увидел сидящую за столом девушку — круглые щёчки с нежно розовым румянцем, пушистая золотая коса, длинные ресницы. Невозможно было определить цвет глаз. Они были опущены, потому что девушка писала.

— Ты и есть новая повариха? — Величественно спросил Кинделсан Второй.

Ручка перестала бегать по тетрадке. Девушка подняла глаза — два синих озера.

— Ой, Кини, пришёл за пирожными? Ну, садись скорей.

Никто не смел Кинделсана Второго называть Кини. «Преступная фамильярность. Уже уволена», — подумал мальчик, но вместо того, чтобы громогласно возмутиться, согласно кивнул на вопрос и сел на предложенное место. А девушка уже ставила перед ним пирожные и наливала чай с ароматными травками.

— Какой ты славный мальчик!

«Уволена дважды», — пронеслось в голове младшего хозяина Всего. А девушка с доброй улыбкой уже ерошила ему кудри пухленькой белой ручкой.

«Уволена трижды и окончательно», — решил Кини, не уклоняясь от ласкового поглаживания волос. Почему? Потому, что было удивительно приятно.

— Как тебя зовут, повариха?

— Оладушка.

— Как?

— Оладушка. Понимаешь, мама с папой называли меня Ладушкой, ласкательно от полного взрослого имени Лада. А когда я сдала на отлично поварской экзамен «Оладьи с яблоками, необыкновенные», то все стали звать Оладушкой. Вот так.

— Понятно. Знаешь что, Оладушка, ты меня при посторонних Кини не называй. А то у тебя будут большие неприятности.

— А без посторонних?

— Без посторонних можно. А когда я попробую необыкновенные оладьи?

— Думаю, в воскресенье.

— Ты записывала их рецепт, когда я вошёл в кухню?

— Нет.

— А что же ты так старательно писала?

— Сказку.

— Чью?

— Свою.

— Ха, ха, ха! Оладушка печёт сказки. Бесполезное дело.

— Почему?

— Потому что все знаменитые сказки уже написаны знаменитыми сказочниками. И даже эти признанные всеми книжки представители моего поколения, не говоря уже о тех, кто моложе, не читают. Потому что гораздо интереснее и проще посмотреть снятый по сказке фильм. Кто же станет читать неизвестную Оладушку!

— Ты уверен в правильности подобного суждения?

— Я всегда говорю только то, в чём уверен. Без всяких там сомнений.

— Представляешь, а моя сказка, как раз, и называется «Бабочка Сомнение».

— Ещё одна глупость. Сомнения — удел слабых людей.

— Скажи, Кини, а ты играешь в шахматы?

— Естественно.

— И всегда сразу, мгновенно, делаешь любой ход?

— Нет, конечно, сначала думаю.

— Правильно. Ты просчитываешь варианты: пойти так или иначе, и что за этим последует. Любая шахматная комбинация начинается с сомнения. Сомнение полезно и в игре, и в жизни. Его не надо путать с неуверенностью в себе, которая рождается незнанием и страхом.

Кини дожёвывал пирожное. Он, вдруг, поймал себя на мысли, что не может возразить поварихе.

— С шахматами ты, пожалуй, права. Что же касается жизни… Где пример из жизни?

— Самый маленький в моей сказке-малютке.

— Читай. У меня всё равно ещё три пирожных.

И Оладушка начала читать.

БАБОЧКА СОМНЕНИЕ

Сомнение — бабочка летала.

И, видно, бедная устала.

Присесть решила отдохнуть,

чтобы потом продолжить путь.

Внизу цветущее болото.

И цапля вышла на охоту

в костюме серо-голубом,

в чалме изящной с хохолком.

Какая лёгкая походка!

Идёт окрестных мест красотка.

Притом от зорких глаз её

не ускользает ничего.

На небе солнышко сияет.

Сорока новость сообщает:

«Сегодня сбудутся мечты!

Сегодня конкурс Красоты!

Весь птичий мир сюда слетится.

Но королевой станет та,

кто идеально хороша.

И с эталоном лишь сравнится.

Ты, цапля, явный претендент.

Не посрами родимых стен!»

Прострекотала и вперёд —

оповестить лесной народ.

А цапля в мыслях представляет,

как ей корону надевают.

Но вдруг зелёная лягушка

на кочку прыгнула, вострушка.

Вмиг птица жадно клюв открыла.

Лягушка бедная решила:

«Пришёл конец. Какая жуть… ».

И тут-то бабочка Сомнение

на цаплю села отдохнуть.

Зашевелилась под чалмою.

И клюв закрылся сам собою.

«Ах, если проглочу лягушку,

раздуется безмерно брюшко.

И я уже не эталон…

Прощай корона, слава, трон». —

Так птица мудро рассудила.

Вострушку с миром отпустила.

Та живо прыгнула в кусты.

Её спасло, Сомнение, ты.

Когда же, отдохнув, исчезло,

а на болото вечер сел,

хор лягушачий звонко пел

и славил цаплю безвозмездно:

«Всех птиц затмили нынче Вы.

О, Королева Красоты!»

И ей Сомнение — полезно.

Оладушка окончила чтение и вопросительно посмотрела на своего единственного слушателя. Мальчик молчал. Потом решительно вытащил из карманчика фотографию очень красивого молодого человека и сказал: «Мой эталон. Дарю». — Чмокнул Оладушку в пухленькую щёчку и умчался спать. Девушка взяла со стола фотографию. Она была с автографом: « Моему другу от Зирпа — победителя межгалактических гонок».

Значит эталон молодого хозяина — тот самый знаменитый спортсмен. Оладушка о чём-то задумалась и на губах её появилась мечтательная улыбка.