Кто мы?

Светлана Александровна Калугина

Каждый человек в мире несет определеную миссию. Кто же мы? Простые люди? Или непростые? Или не люди? Каждый из нас хочет разобраться. Любой ценой.

Глава 2

Он ушел. Я еще долго стояла на том же самом месте, не могла унять дрожь, но страх стал отступать, холод прошел и, я стала корить себя за то, что даже не смогла еще раз посмотреть в его глаза, в такие завораживающие глаза. Через два дня, я осознала, что не спала все это время. Я не могла спать, совсем. Было тяжело, я вообще не понимала, что происходит, мне казалось, я сейчас проснусь и, все встанет на круги своя. Но, для начала надо было хотя бы заснуть. Спать я боялась, по вполне адекватной для меня причине, но где-то в душе, что-то скреблось, и против моей воли мне хотелось к нему, так сильно, что я решила все же поддаться соблазну и уснуть. Во сне он опять пришел. Опять молча. Я сидела на лугу, среди ромашек, он тихо подошел и сел рядом. Мы долго сидели, просто сидели, не произнося ни слова, и мне было так спокойно, совсем не страшно, я знала, что пока он рядом, со мной ничего не случится. И почему я его так боялась? Или боюсь до сих пор? Если бы не покачивающиеся на ветру ромашки, можно было бы подумать, что картинка замерла, мы просто сидели рядом, смотря друг другу в глаза, и молчали. Во сне я его не боялась. И наконец, он сказал всего два слова: «Пора вставать….», и исчез, оставив после себя маленькое темное облако. Мне ничего больше не оставалось, как проснуться.

Теперь я просто знала, что он рядом, он сам мне об этом сказал, я просто ждала встречи.

***

В институт не хотелось, на работу только вечером. Идеальным показалось решение развеяться и пойти погулять в центр города, в сильный мороз — то, что надо, для того, чтобы встряхнуться. И пошла я в самое, можно сказать, сердце города. Очень уж я люблю этот Старый Арбат.

— Ой! Извините меня, пожалуйста!

«Ну вот, опять я на кого-то наткнулась, он аж упал, надо помочь ему встать» — Я протянула свою руку молодому парню, которого только что сбила с ног, но помощью он не воспользовался.

— Вы не ушиблись?? Я вас не заметила. Извините меня.

— Ничего страшного, меньше буду по сторонам глазеть, — парень стоял напротив памятника Пушкину и Гончаровой. Он отряхнул штаны от снега голой рукой и выпрямился, и оказалось, что я ему по плечо. Он был красивый, знаете, есть люди симпатичные, есть милые, этот был именно красивым, все черты лица у него были просто идеальными. Пропорциональными и правильными.

— Почему же меньше? На такую красоту стоит смотреть.

— Да? Вот и я так считаю. Кстати, Алексей, — он протянул мне свою руку.

— Лада. Очень приятно, — я протянула свою в ответ, его рука была не просто теплой, она была прямо-таки горячей, несмотря на мороз и отсутствие перчаток.

— Не обессудьте от моей просьбы, но, может, пройдемся? — спросил он аккуратно, уже заранее зная ответ, судя по оттопыренной в области локтя руке.

— Конечно, почему бы и нет.

Я взяла его под локоть, и меня всю пронзило жаром, он весь был невероятно теплый, я даже немного отпрянула. На меня это не было похоже. Просто взять под руку незнакомого парня, пойти с ним не известно куда. Да уж, инстинкт самосохранения у меня так себе.

— Что-то не так?

— Нет-нет, все в порядке, пойдемте.

Мы ходили по Арбату туда-сюда, просто болтали. С ним было легко. Алексей был интересным собеседником, очень много чего знал: об истории, медицине, политике, литературе, и это только то, о чем мы успели поговорить.

— Откуда ты столько всего знаешь?

— Друг многое рассказывал и рекомендовал, просвещал меня. Он очень умный.

Мы погуляли, в общей сложности часа два, потом разошлись, обменявшись телефонами.

Я пришла домой в отличном настроении. Приняла ванную и пошла в магазин, купить еды, вернее, что-нибудь похрустеть, повар из меня так себе. Выходя из подъезда, я увидела Сашу. Он стоял под козырьком подъезда.

— Привет — сказал он опять очень холодно.

— Привет.

Я пошла мимо него дальше, но он остановил меня… взглядом или мыслью, я не знаю уж чем там, но он меня не трогал, а я стояла, и не могла дальше пойти, как тогда, в «служебном помещении».

— Ты должна меня послушать! — сказал он приказным тоном.

— Я ничего тебе не должна, дай мне уйти!! — я его боялась, и решила, что лучшая защита — это нападение.

— Ты можешь это сама сделать, если очень захочешь…

— Ты меня держишь, — я посмотрела на него, стоящего шагах в пятнадцати от меня, — как-то…, я не могу уйти!

— Это значит, что ты просто не хочешь, зачем тогда делать вид, что хотела пройти мимо?

— Я действительно хотела пройти мимо!! — я начала уже выходить из себя.

— Твой мозг хотел уйти, ведомый страхом, а твое сердце — остаться, реакция сердца не всегда подвластна мозгу, поэтому ты не можешь сейчас уйти…, — он говорил настолько невозмутимо, что это жутко раздражало.

Я почувствовала, как у меня что-то начало жечь в области сердца, стало невыносимо.

— Теперь ты его чувствуешь? Оно горит, ведь так? Пока не прочувствуешь — никогда не поймешь и ничему не научишься!

— Прекрати! — стало очень больно, я упала на колени, не могла больше стоять, не могла это терпеть…. Он стоял рядом и улыбался. Меня обдало холодным потом, жуткая боль пронзила все тело, было ощущение, что сердце полыхает, как факел, что оно сейчас прожжет в моей груди дырку и вырвется наружу. У меня потемнело в глазах, я поняла, что сейчас потеряю сознание…

Очнулась я уже дома. В области сердца еще покалывало. Саша сидел рядом со мной на кровати лицом к окну и что-то говорил, шептал еле слышно. Не понятно кому, в комнате больше никого не было.

— Она придет в себя!… Ничего с ней не будет!… Я от нее не отстану! Просто не могу! Ты же сам знаешь! Зато теперь она должна все осознать и научиться….

— С кем ты говоришь? — когда я его спросила, он вздрогнул и повернулся ко мне.

— Я не знал, что ты уже очнулась. Ну, я пошел, — он встал и направился к выходу.

— Стой! Что ты со мной сделал? И зачем? С кем ты, черт подери, разговаривал? — я встала с кровати и подошла к нему.

— Не важно, — сказал он и вышел, хлопнув дверью.

Я осталась в одиночестве. Я была очень на него обижена, и мне хотелось, чтобы он сейчас же мне все разъяснил. Я подумала о том, что мне дико хочется, чтобы он сейчас вернулся. Только я об этом подумала, как раздался звонок в дверь. Я открыла дверь, на пороге стоял Саша.

— Вот видишь, уже получается. Я же говорю надо просто захотеть, чтобы было, по-твоему, надо чувствовать и желать сердцем.

— Что? Откуда ты знаешь, о чем я думала?

— Опять глупые вопросы! Говоря доходчиво, у тебя большой потенциал, ты из НАШИХ! Своя! Как хочешь, назови. Ты должна много чему научиться. Пока это все, что тебе нужно знать.

— Я, наверное, опять скажу глупость, но я ничего не понимаю!? — в голову сразу полезли мысли о психических расстройствах, психопатии, вампирах и тому подобное. Вдруг я с детства больна? И его, Саши этого, и вовсе нет. Может это плод моего воображения?

— Позже поймешь, я тебе помогу, все расскажу. Сейчас я пошел, — он отвернулся и направился к выходу.

«Я скоро приду».

— Хорошо, — ответила я обреченно.

Он повернулся, посмотрел мне в глаза своими ледышками, я смотрела на его красивое лицо: «Заметь, я не открывал рот, а ты меня услышала».

Он развернулся и ушел. Я долго не могла этого понять, но это факт, он не сказал, ни слова, а я поняла, о чем он. Невероятно, но, похоже, что Я ПРОЧИТАЛА ЕГО МЫСЛИ!

Надо срочно подумать о чем-то другом, иначе я просто сойду с ума, если все же еще не сошла. У меня шизофрения, похоже! Надо с кем-то поговорить, отвлечься. Где-то есть записанный в телефонную книгу номер телефона моего интересного Арбатского собеседника. Не успела я об этом подумать и взять телефон в руки, как он зазвонил, каково было мое удивление, когда на экране я увидела имя «Алексей».

— Лада? Как твои дела? Все ли нормально? — первым делом спросил он.

— Да, а с чего ты взял, что со мной что-то не так?

— Нет, просто проявление вежливости, просто спросил.

— Нет, все в порядке, погуляем? — его поведение показалось мне странным.

Мы встретились у Красной площади. Он был как-то слишком легко одет для такого мороза, в одной толстовке! Естественно это вызывало у меня вопросы, на что он отшучивался тем, что он просто очень теплокровный. Мы пошли гулять, болтали, веселились, и вдруг он стал спрашивать у меня странные вещи, переключился с совершенно другой темы:

— Не хочешь мне рассказать, что с тобой сегодня случилось? — он остановил меня и взял за плечи.

— Да с чего ты взял, что что-то случилось? У меня все хорошо.

— Ты не понимаешь, меня не обманешь, хочешь, я расскажу, что было? — он поднес свою руку к моему сердцу и сказал:

— У тебя болело здесь,… сильно… тебе было больно… очень…

Я даже не знала, что сказать, просто смотрела на него, не могла понять, откуда он все это может знать, не может, это просто невозможно.

— Он мучил тебя,… расскажи мне все, хотя я и сам все знаю, он меня всему научил!

«Откуда ты знаешь? Ты тоже знаешь Сашу? Хотя… Я не хочу об этом говорить!!» — подумала я и отвернулась.

— Хорошо. Я больше не буду. Захочешь — сама расскажешь, — он тоже читал мои мысли! Я резко повернулась к нему.

Мы стояли и смотрели друг другу в глаза. Его глаза были карими и такими… ТЕПЛЫМИ. Да, черт бы их побрал, они были теплыми. Теперь я все поняла, это был тот самый второй мальчик, просто Саша в детстве произвел на меня очень сильное впечатление, тем самым затмив впечатление о «теплом» мальчике, оставив в памяти только его карие, красивые глаза, теперь стало ясно, откуда он знает Сашу. По выражению лица Леши я поняла, что он, похоже, опять прочитал мои мысли.

«Я рад, что ты меня узнала!» — он подошел ближе.

— Да что вам от меня надо? Оставьте меня в покое! То есть знакомство со мной было спланированно вами обоими? Замечательно! А я повелась, как дура!

Он взял меня за руку и обещал все постепенно рассказать.

И Леша рассказал, немного о себе и о Саше. О том, как он решил ехать в Москву и зачем.

***

Леша шел по улице в своем излюбленном городке и думал о том, что все-таки надо бы поехать в большой город, желательно в Москву, учиться. Там уровень образования выше, это он стал понимать только, когда ему исполнилось семнадцать. Но потом, даже сомнений быть не могло, что он вернется обратно. Саша уехал из их «дыры», как говорил сам Саша, уже давно, но связь они все равно поддерживали. Есть же чудо изобретение — мобильник! Хотя они друг друга могли слышать и так, стоило только подумать о том, что ты хочешь сказать, как мысль сразу же долетала до адресата.

Леша поступил в институт, учиться на юриста. Он слышал Сашу, и иногда испытывал тревогу, когда Саша делал что-то не так. Как сегодня, например. Саша был более чем образованный, не понятно, откуда, но он уже с детства знал такие слова и такие вещи, о которых Леша не мог даже думать, или же, себе их представить. В пять лет он уже знал, что такое экономика и мог рассказать про ее нюансы, умел в совершенстве писать и читать, притом не делая ни одной ошибки. В семь он уже рассказывал Леше про отношения полов и про то, что грибы размножаются спорами и сколько хромосом и каких у человека, какие гены и как наследуются, в каких книгах и про что написано. Было ощущение, что он перечитал уже все книги. А в десять он знал уже ответ на любой вопрос. А Леша влиял на Сашу по-другому, он учил его добру. Саша был чрезмерно тверд и даже жесток, не столько физически, сколько морально, он никогда и ни у кого не просил прощения, он постоянно грубил людям, был полным эгоистом. Постоянно со всеми дрался, часто даже без причины, один его ледяной взгляд пугал даже взрослых, они называли его «волчьим детенышем» или «дьяволенком». А Леша, потихоньку, сам того не понимая, в нем это искоренял.

Я слушала и все никак не могла понять, кто же они такие? Это какие-то сверхлюди получаются! Если бы сама не видела и не общалась — никогда бы не поверила. Может они просто экстрасенсы какие-нибудь? У меня было много вопросов, но не было ответов. Леша все время извинялся, что не уберег меня от Саши, и что теперь куда бы я не уехала, он меня найдет, по моим мыслям. Он всегда их слышит.

— От других таких, как он можно поставить защиту, тогда они не прочитают твои мысли, но только не от Саши. Он очень сильный и хладнокровный, ты — его цель, я знаю, что ты должна быть с нами, так как ты многому можешь научиться, многого достичь и много чем помочь, но я бы хотел, чтобы ты убереглась от этой участи, поскольку жить, как простые люди уже не удастся, — когда он это сказал, его глаза наполнились такой глубиной: «прости меня…» прочитала я его мысли. Черт, да как оно так получается!?

«Тебе не за что извиняться…».

Мы сидели на парапете около фонтана на Манежной площади, дул сильный ветер и был мороз, но как-то я не особо замечала холод, от Леши шло невероятное тепло.

«Все в этой жизни предсказуемо», — думал Леша, а я его слушала — «я знал, что ты пойдешь на Арбат, поэтому я там был, а Саша знал, что мы встретим тебя, тогда, когда нам будет по шесть, в мае. Он мне об этом говорил еще за год, что покажет мне девочку, которой мы будем связаны, которая станет такой же. Тогда я не понимал, что он имеет в виду, мне было шесть! И 25 мая 2005 года он потащил меня к станции, четко под время прибытия электрички, в которой ты ехала. Сейчас я знаю, что он знал это заранее. Он все знает, это сложно объяснить. Я не понимал этого тогда. Сейчас, конечно уже понимаю, и то не до конца».

«Расскажи!» — взмолила я.

— Не могу, сама узнаешь, он говорит мне, чтобы я молчал! — сказал он вслух.

— Ладно, я думаю нам пора домой. Хочешь, пойдем чай пить?

— Только, если чего-нибудь прохладительного, — он подмигнул мне.

— Тогда чай со льдом! Пойдем.

Когда до моего дома оставалось минут десять ходьбы, Леша вдруг остановился.

— Он ждет тебя. Мне лучше уйти, — и он сразу развернулся и пошел в другом направлении.

— Стой!! Ты мой гость, с кем хочу, с тем и общаюсь, пойдем я сказала!

Леша, резко развернулся в мою сторону, посмотрел на меня с удивлением, — Ты быстро учишься!

— Я просто хочу, чтобы ты пошел со мной!

«Я тебя не боюсь, Леша никуда не уйдет!» — достаточно сурово подумала я, зная, к кому обращаюсь.

«Посмотрим!!» — послышалось в ответ.

Мы приблизились к подъезду, где, что никого из нас не удивило, стоял Саша.

— Привет, — ледяным голосом сказал он, — Я же просил тебя уйти! — он кинул очень злобный взгляд на Лешу.

— А я просила его остаться!

Саша меня явно проигнорировал.

— Я ведь могу приказать тебе уйти! Иди, говорю…

— Нет! Он никуда не пойдет!

Саша разозлился, это было видно по жилкам, проступающим на его лице, и по дрожащим мужественным скулам. Он кинул на Лешу просто бешеный взгляд, глаза его сверкнули черным блеском, и Леша стал медленно отходить назад, опустив голову, как провинившийся щенок, который сгрыз ковер, подаренный на день рождения. Я всеми силами хотела его остановить, но не стала рисковать. Как только я об этом подумала, он только резко бросил взгляд на меня, и я осталась покорно стоять на месте, наблюдая за тем, как Леша удалялся все дальше и дальше пока, в какой-то момент не исчез из виду.

— Зачем!? — спросила я, требуя от него объяснений.

— Он в порядке! Быстро иди за мной! — он схватил меня за руку и потащил в подъезд, открыв дверь в квартиру просто движением руки по воздуху, он втащил меня туда, моей руке стало очень больно, а он все сильнее и сильнее сдавливал ее, казалось, он не может контролировать злобу, не может остановиться.

— Отпусти ты меня! Козел!

Я, только после того как сказала, решила, что очевидно зря это сделала. Он отпустил меня. Его глаза налились гневом, руки задрожали, он подошел ко мне и явно что-то хотел сделать, но было видно, что он приложил огромные усилия, чтобы сдержаться. «Замолчи, просто, пожалуйста, замолчи!!!!»

«А то что?» — не понимая зачем, я продолжала его провоцировать. Ну, что я за человек?

Он посмотрел на меня с ненавистью и отошел:

— Ну почему ты? Почему именно тебя я слышал все эти годы? Почему против своей воли шел к тебе? Ты же просто маленькая девчонка, мне чтобы тебя уничтожить, даже сил прилагать не надо, хватит одного только взгляда, если бы ты знала, сколько сил я сейчас приложил, чтобы остановиться!

— Прости, я не хотела. Но….

— Хватит!!! — он весь побагровел, стал тяжело дышать, глаза загорелись сначала светом, а потом зрачки стали расти. Глаза становились похожи на дыры, черные целиком, даже без белка.

— Чаю хочешь? — спросила я осторожно, решив перевести тему.

Он не ответил ни слова, просто прошел на кухню, оставляя за собой эхо от тяжелых и суровых шагов. Это было бесподобно, и в тоже время, страшно, нигде еще я не видела таких глаз, никогда еще я не выплескивала столько адреналина, надо было видеть его лицо, я стала ловить себя на мысли, что не хочу, чтобы он уходил, что-то в нем привлекало, даже влекло меня. Не так как раньше, теперь он мне все больше и больше нравился, скорее даже завораживал, я его боялась, но в тоже время мне хотелось его видеть. Мы, молча, сидели на кухне, и пили чай, в абсолютной тишине. Слов было не нужно, но мне безумно хотелось, чтобы он что-нибудь сказал, но он похоже даже, ни о чем не думал, или как минимум поставил какую-то защиту, о которой говорил Леша, в его голове для меня была пустота. Судя по его взгляду, я поняла, что он все же думает о чем-то, так как он еще и ехидно улыбался. И вдруг он открылся, в его голове появился текст, я снова могла видеть, слышать его мысли.

«Мне приятно, что ты мучаешься, пытаясь прочитать мои мысли! А у тебя в голове столько мыслей! Так вот запомни, чтобы прочитать мысли другого человека, надо освободить голову, в ней не должно быть других мыслей. Знаешь, как отличить таких как мы от простых людей? Такой как мы будет смотреть в глаза и в голове у него будет только одна, ярковыраженная, жирная мысль, как залезть в голову тебе. Правда нас таких совсем немного, так что в голову каждому встречному лезть не стоит».

«Почему ты всегда такой холодный? От тебя даже тянет холодом, хотя, когда к тебе прикасаешься, ты теплый», — я дотронулась до его руки.

«Ты скоро все поймешь, и узнаешь» — он убрал свою руку из-под моей.

Все это уже становилось похоже на бред, или на сказку. Он ушел. Я опять осталась одна. Раздался телефонный звонок, посмотрев на дисплей, я увидела там слово «мама».

Мама у меня хорошая, со своими заморочками конечно, но все мы не без этого. Все равно, она меня всегда понимала и ценила. Я сама правда была скрытным ребенком, никогда не рассказывала ей почти ни о чем, ни о том, как первый раз пробовала курить, ни о том, как первый раз поцеловалась, она даже друзей-то моих толком не знала, знала только двух школьных подружек. Я ее все равно очень люблю и уважаю, каждый человек индивидуален, у каждого свой подход к жизни. Кто-то уверен, что никогда не женится и влюбляется, а потом с тремя детьми на руках идет в ЗАГС, а кто-то очень хочет большую семью, но так никогда и не найдет свою половинку. Также моя мама была уверенна, что у нее никогда не будет детей, особенно от этого «осла», но вот в ее тридцать с небольшим появилась я. Она меня любит, я это знаю, особенно сейчас, когда она все-таки доросла до детей, пусть ее ребенок уже и сам взрослый.

— Алло, мама!

— Привет, дорогая, как ты?? Я что-то приболела, на работе, пришлось больничный оформить, чтобы не напрягать никого. Вроде ничего страшного, только вот спина опять разболелась, врач сказал уколы и месяца на полтора дома. Ты-то как?

— Да все хорошо, мамуль отдохни! Может, съездишь на дачу? Воздухом подышишь?

— Слушай, а это идея, прямо сейчас и соберусь. Ладно, зая, приеду — позвоню! Ты слышишь меня???

— Да слышу я!

— А чего ты тогда молчишь?

— Со связью, наверное, проблемы.

— Ой! Ну, ладно, я пошла паковать чемоданы… Если надумаешь — приезжай в гости. Пока не знаю на сколько поеду, думаю, что на месяцок точно. Больничный у меня открытый, ко врачу через 2 недели, спина совсем плохая, курс реабилитации и все такое. Разожгу печку и буду смотреть сериальчики.

— Давай! И, мама! Отдохни хорошенько, пожалуйста. Я за тебя волнуюсь. Целую.

У меня не шла из головы фраза, сказанная Сашей. Что значит, скоро все узнаю?

Саша пришел через два дня. Рано утром, часов в пять, я еще не проснулась. Когда я открыла глаза, то первым делом увидела его, сидящим на моей кровати.

«Опять ты?»

«Не понял?»

«Только что во сне был, а теперь еще и здесь. Но мне приятно. И давно ты здесь сидишь?»

«С тех самых пор, как пришел к тебе во сне».

Выходит, каждый раз, когда он мне снился, он был в непосредственной близости?

— А тебе что-то не нравится? — спросил он и оглядел меня с ног до головы, я была в одной комбинации, и мне стало не по себе. Он протянул мне руку, поднял с кровати и сказал:

— Красивая ночнушка!

— Тебе надо научиться быть мягче, мне руку скоро ампутировать придется!!! Нельзя быть таким грубым. У тебя что, девушки никогда не было? — я вырвала свою руку из его и пристально посмотрела ему в глаза.

Он промолчал и только жестом дал понять, что ждет меня на кухне.

— Хочешь нам помочь? — спросил он, едва я перешагнула порог кухни.

— Чем? Неужели ты считаешь, что я на что-то гожусь?

— Ну, хоть на что-то точно должна годиться, не зря я хожу за тобой почти семнадцать лет.

— Ну, когда ты начнешь со мной нормально разговаривать? Или этого чуда никогда не случится?

Он посмотрел на меня таким взглядом, что мне показалось, лед в его глазах стал таять:

— Это не в моих силах, не я выбирал себе дорогу.

— Каждый свой путь выбирает сам!

— Ты не понимаешь, о чем говоришь! У тебя сейчас тоже выбора нет! За тебя выбрали уже путь, и теперь он твой. Так как на счет помощи?

— Никто не выбирает за тебя манеру общения.

— Так как на счет помощи? — он меня игнорировал.

— Я так понимаю, что, судя по твоим словам, выбора у меня нет. Скажи, что делать? — сама я жутко боялась того, что может от меня потребоваться. Я и его-то, Сашу, до сих пор боялась, и, думаю, он об этом знал.

— Вот тебе фотография, его зовут Сережа, ему девять. Нужно сделать так, чтобы его никто не трогал, а тебе, а впоследствии и нам, он доверял. Он живет в детском доме в Калужской области, который называется «Радуга».

— А зачем его оберегать-то? Ему угрожает какая-то опасность? — я вопросительно посмотрела на него, но он не захотел отвечать на мой вопрос.

— Просто сделай, о чем тебя просят. Да, кстати, про работу и учебу придется забыть.

— Но….

— На работе ты все равно уже не числишься, а в институте я договорился. Леха тебе будет помогать, поедет с тобой. Когда буду нужен, просто позови. Леша тоже уже в курсе. Где конкретно найти мальчика — он знает. Он приедет в пять на Юго-Западную, будь там же. Возьми все самое необходимое, жить будете там.

— Но…

— Все, пока. Не хочу выслушивать глупые вопросы, — он развернулся и тихо вышел. Никогда не научится нормально разговаривать. А мне только оставалось теряться в догадках, что это за чудо-мальчик такой, которому еще и охрана нужна.

Я собрала маленькую дорожную сумку самого необходимого и поехала к месту встречи.

С Лешей мы встретились, где и было оговорено. Он был в черной толстовке (зимой!!!), и в очень забавной кепочке, похожей на «немку», может быть она не такая уж и забавная, но на нем она выглядела смешно, в руках он держал пакет, очевидно с самыми необходимыми вещами.

— Привет! Рад тебя видеть!

— Аналогично. До сих пор не понимаю, как тебе не холодно? Ну да ладно. Пойдем, Саша нам машину вызвал.

Леша быстренько пробежался по мыслям всех водителей и нашел «нашего». Машина была такая, как и описывал Саша. Черный форд фокус 2, хетчбек. Водителем был мужчина, так скажем не очень русской национальности. Он очень бодро нас поприветствовал и очень удивился, когда узнал, что надо нам в детский дом. На часах было 21.30. Приехали мы туда вообще в 23.30. Но, никуда не заходя, направились сразу в детдом, оставив сумки под одним из деревьев рядом с воротами.

«Но как мы попадем на территорию?» — только успела подумать я, как Леша сразу мне ответил: «Я тебе покажу, только не бойся, просто доверься мне, от тебя требуется только освободить голову и думать только о том, что ты хочешь туда попасть, во что бы то ни стало. Поняла?»

Я аккуратно покивала головой. Не понимаю, как можно полностью освободить свою голову от мыслей. Я начала думать о том, что я очень хочу туда попасть. Ради Саши, хочу, чтобы он в меня верил, чтобы понял, что я полезна и хороша, ради мальчика, ему нужна помощь, ему нужны мы. А, кстати, — кто мы? Ну вот, опять не туда, опять другие мысли.

«Не получается?» — спросил Леша. Явно прочитав мои мысли. Я знаю, он искренне переживал, только мне от этого стало еще хуже.

«У меня все получиться! Только дай мне сосредоточиться!»

«Хорошо, я пойму сам, когда ты будешь готова».

Я принялась за дело.

Я старалась отбросить все мысли и думать только о попадании в здание, туда, внутрь. Попасть на территорию было не сложно, а вот в сам детский дом, да еще так, чтобы без шума — это уже надо было постараться. Я закрыла глаза и думала о том, как мы это сделаем. Представляла себе дверь, представляла, как захожу туда, просто ее толкнув, постепенно я сосредоточилась только на двери, только на двери… Тут я почувствовала прикосновение, но нельзя было больше, ни о чем думать, так что я просто поддалась и крепко сжала держащую меня руку, особенно когда почувствовала невесомость. Не знаю, что произошло, но через пару секунд, когда я почувствовала, что под ногами твердо и открыла глаза, мы стояли в длинном и узком коридоре, по обеим сторонам которого были двери.

«Нам двадцать шестая нужна» — сказал Леша и быстро направился по лестнице вверх. Я до сих пор не поняла, зачем мы пришли сюда ночью. Пока я размышляла об этом и о том, как мы все-таки сюда попали, Леша уже перегнулся через перила со второго этажа и вопросительно смотрел на меня.

— «Двадцать шестая — на втором!»

Я быстро посеменила за ним. Мы зашли в двадцать шестую комнату или палату, не знаю, как это у них тут называется. В комнате было пять кроватей, на которых мирно и так трогательно спали дети. Кто-то посапывал, кто-то что-то бормотал во сне.

«Кто из них Сережа»? — вопросительно посмотрела я на Лешу.

«На второй справа» — мы подошли ближе, мальчик спал, но спал как-то не спокойно, это было видно по его дергавшимся векам.

«Они приходят к нему. Пока во сне» — Леша развернулся и пошел к выходу.

«Зачем? Кто они? Саша ко мне тоже приходил, тоже с детства. Ты об этом?».

«Они обрабатывают его, чтобы он встал на их сторону. В общем-то, мы с ними боремся за одно, но они переходят границы. Да, Саша тебя тоже обрабатывал, он бы приходил чаще, но я старался ему мешать, не хотел, чтобы ты спала плохо. Нас таких очень мало. Я, Саша, ты и еще двое, Макс и Артем, по крайней мере здесь, на территории России. Есть и другие конечно, но тоже в мизерном количестве. А в этом мальчике скрыта невероятная сила, которая должна нас всех объединить. Сначала мы думали, что это ты, но, когда родился девять лет назад он, все стало ясно».

Мы вышли, сели в коридоре на подоконник и смотрели в окно. Ночь была красивая, тихая, ветра не было, а луна была почти полная, не хватало маленькой полосочки с боку, еще денек и готово. Деревья из-за мороза были покрыты ледяной коркой, от этого они казались серебряными. Детский дом находился рядом с парком, дорожки там были выстланы плиткой, которая блестела из-за образовавшегося на ней слоя льда. Многие, наверное, тут падали.

«Нет, всего четверо, один мужчина, правда, ногу сломал» — ответил на мои размышления Леша.

«Откуда ты это знаешь?»

«Места, предметы и все живое и нет тоже о многом могут рассказать, также, как и плитка и деревья, надо научиться их слушать, в природе все умеет говорить, просто люди не слышат этого. А сколько преступлений могло бы быть раскрыто. Достаточно было бы прислушаться к деревьям, к асфальту, или даже к шкафам в квартирах. В этом детском доме, например, погибло за тридцать лет двадцать четыре ребенка, двое покончили с собой в возрасте пятнадцати лет, остальные из-за патологий».

«Невероятно! Это все тебе рассказали стены?» — я была в недоумении. Не знала, что такое бывает. Леша прекрасный рассказчик, его безумно интересно слушать. Вот я и слушала, он мне говорил, что слышит от предметов и растений, рассказывал про детство, про то, как узнал, кто он, узнал от Саши, когда ему было десять, с тех пор он учится распоряжаться своими возможностями, а главное не переусердствовать, в мире должно быть равновесие во всем.

«Мы, так сказать, носители. Я — ответственный за добро, я должен достойно нести это качество, тогда у людей этого не отнимут, если же буду недобросовестно выполнять свои обязательства, мир погрузится в полный хаос, произойдет перевес. Саша отвечает за жестокость и справедливость. Как ни странно, жестокость тоже очень нужна, он следит за присутствием этих качеств в мире, мы друг друга уравновешиваем и притормаживаем. Макс — смерть. У него своя миссия, так сказать, чистильщика. Грубо говоря, это он в капюшоне и с косой. Но он не приходит внезапно, он заранее предупреждает людей, если получается. Тех, которые начнут паниковать, лучше не оповещать, а вот старые люди, например, относятся с пониманием. Поэтому у людей часто создается впечатление, что человек знал о том, что умрет. Он никого не убивает, у него просто есть список людей, которые должны умереть в определенном порядке, который нельзя нарушать. Его задача в том, чтобы не менялась очередность смертей, иначе равновесие рухнет. Макс забирает, так сказать за выслугу лет, по возрасту пора, или болезнь какая-то, а может и случайность, по списку в общем. Артем — агрессия и злоба. Без этого тоже не прожить, так что люди, которые срываются без причины — это его рук дело, так сказать он дает эмоциональную разрядку, которая тоже бывает необходима, но которая, к сожалению, может привести к плачевным последствиям. Такая вот грустная картина вырисовывается» — он отвернулся и грустно взглянул на луну своими большими шоколадными глазами.

— Мы как ангелы……Главное, чтобы не апокалипсиса.

«А я-то кто тогда? А Сережа? Что с нами дальше будет?» — стало очень грустно и пусто внутри, как будто душа покинула мое тело. Я ничего больше не хотела знать.

«Ты позже узнаешь, Саша тебе обязательно все расскажет. Он самый старший и самый опытный. Он единственный, кто переселяется из тела в тело, и не теряет памяти, помнит все, что с ним было в предыдущих жизнях, поэтому он такой умный, он много чего умеет, еще бы! Учиться двести восемьдесят три года».

У меня был полнейший перегруз информации, и очень хотелось спать. Я закрыла глаза и погрузилась в дремоту, это было так сладко и так хорошо.

«Лада! Проснись! Пора уходить!» — Леша теребил меня за левое плечо. Когда я открыла глаза, уже светило солнце, так ярко, что я даже не смогла до конца их открыть.

«Давай, сосредотачивайся на выходе, пора уходить! Мы придем сюда сегодня, только позже, сейчас надо уйти».

Мы шли по тому самому парку, который наблюдали из окна, погода была необыкновенная, а рядом с Лешей было еще и невероятно тепло и хорошо.

— А где мы теперь будем жить? — спросила я вслух, а то так можно совсем разучиться разговаривать.

— Здесь не далеко. В одном доме, Саша снял его для нас, специально поближе к детскому дому.

«Саша, я как-то даже по тебе скучаю…» — безконтрольно пронеслось в моей голове.

«Буду нужен, зови» — послышалось мне в ответ. Опять его суровость, ну что поделать, если ему так предначертано, я постепенно начала привыкать к этому.

Домик был очень милым, не коттедж конечно, но вполне приемлемо, даже уютно. На окнах висели золотистые шторки, в сочетании с солнышком было очень красиво. На первом этаже было две комнаты, маленькая кухонька и один большой зал, в котором мы сейчас и стояли, а на втором две спальни.

Мы вышли во двор. На улице было удивительно тихо и спокойно, никого не было. Леша стал меня учить тому, что умеет сам. По мере обучения я стала даже чувствовать себя как-то уверенно, как будто во мне прибавлялось силы.

— Большинству вещей ты научишься сама. Я не могу знать в полной мере, на что ты способна. Уроки будем проводить по возможности три раза в день, часа по два.

И мы начали заниматься. Леша учил меня сосредотачиваться на всем, на переходе через стены, на передвижении предметов не касаясь их, учил, как правильно расшифровывать мысли. Короче, всему, что знает и умеет сам.

— Давай перекусим что ли? — спросила я.

— Не плохая идея, а то желудок к позвоночнику скоро прилипнет, — Леша погладил себя по животу, а потом потрогал спину, как будто хотел убедиться, что желудок пока не там.

Мы пошли искать магазин. Поспрашивав у местных жителей выяснили его местоположение. Он оказался не очень далеко, минут пятнадцать пешком, на вид это явно бывший деревенский дом, тут же рядом находился и какой-то бар. Мы купили банально сосисок, макарон и кусочек сыра, не могу, есть макароны без сыра. Есть вот такой «бзик» у меня. Все это дома быстренько приготовили, съели и стали строить план, под видом кого нам прийти в детдом. Решили, что придем как матпомощь — с игрушками. Для начала с игрушками. Ходить нам туда придется долго. Самое главное первый раз, потом уже будем приходить к Сереже. Только вот вдруг мы ему не понравимся, хотя Леша, по-моему, не может не понравиться. Теперь предстояло где-то взять игрушки.

«Саша! А машина нам не полагается?» — спросила я, так как меня очень мучил этот вопрос.

«Леха водить не умеет» — донеслось до меня.

«А меня ты в расчет никогда брать не будешь?» — меня это возмущало до глубины души. Просто бесило то, что я для него — никто.

«Мало опыта еще у тебя» — спокойно ответил он, опять задев мое самолюбие, как специально все равно.

«Я и не говорю, что много, но машину я водить умею, и к тому же, приезжай тогда сам и тащи на себе десятка четыре игрушек!»

«Не заводись! Будет вам машина. Два часа».

Видимо это означало, что надо подождать два часа, так как ровно через два часа, точнее через два часа и две минуты, а еще точнее в 14.19, у дома стоял великолепный, новый, белый «Ягуар».

«Сашка! Спасибо! Обалдеть! От тебя, не ожидала!», — кричала моя душа от восторга, когда я подбежала к машине.

«Сам не ожидал….» — не заставил себя ждать ответ, — « Надо было тебе подогнать машину, которая твоя тезка, «калину» например! ахахахахаха!» — у него был такой красивый, заливистый смех.

«Очень смешно, просто обхохочешься…», — я даже не обиделась, на него не было смысла дуться, я была счастлива! Еще и от того, что он — смеялся!!!!

За рулем машины сидел мужчина лет пятидесяти. Увидев меня, он вышел.

— Вы Лада? — осторожно спросил он, голос у него был низкий-низкий.

— Да, я Лада.

— Держите…, — он протянул мне ключи и пошел прочь.

— Эй! А как же вы обратно?

— Меня там ждут! — еле слышно попытался он крикнуть.

Я сразу же уселась за руль. Боже, это было незабываемо. Я бы тут жила.

Мы поехали в Калугу, за подарками детям и не только. Трудно назвать ребенком человека семнадцати лет от роду, это уже особь самостоятельная, если можно так выразиться, подростки, они тоже там воспитывались. Мы накупили много чего от солдатиков мальчикам, до косметики девочкам.

Приехали мы туда где-то к четырем часам дня. Директор детского дома вежливо провела нас внутрь, собрала всех детей, их там, кстати, пятьдесят три, в одном зале. Леше пришлось толкнуть речь, о радости, которую нам доставит вручение подарков. Сразу начались вопросы из зала по поводу того, что же нынче за праздник, на что Леша тоже неплохо выкрутился:

— Чтобы детям что-то подарить, не нужно ждать праздника, — в зале повисла тишина. Затем последовали бурные аплодисменты и свист. Сережа сидел в третьем ряду, мы его уже давно заметили. Он был такой лучистый, такой светлый, он мне сразу как-то понравился. Не смотря на условия проживания, Сережа оказался очень добрым и открытым мальчиком, только вот очень худенький. Познакомиться мы с ним смогли, только после всей торжественной церемонии, Леша пошел развлекать директора, а я устремилась в сторону Сережи.

— Привет! Как тебя зовут? — увидев меня, он как-то застеснялся и опустил взгляд.

— Здравствуйте, меня Сережа зовут, вы же знаете! А вас я вижу как-то на «Л»? Я вас где-то видел! — он стал пристально ко мне присматриваться, от чего уже мне стало не по себе. Я была поражена, ему всего девять, а у него уже проявляются способности. Я в девять вообще ни о чем не подозревала.

— Может во сне? видел-то? Меня Лада зовут, — я решила отшутиться, но как-то не вышло.

— Точняк! Лада! — загорелся мальчик.

— Так, ладно, пойдем, покажешь мне, где у вас здесь кухня! Чай пить будем со сладостями, зови своих всех!

Он остановился, о чем-то задумался, затем спросил:

— А мне тогда сладости достанутся, если я всех позову? — он очень заволновался, это была не жадность, просто ребенку настолько хотелось сладкого, что желание возвышалось над всем. Бедные дети!

— Конечно, там всем хватит! Только давай с тобой договоримся, ты сейчас всех позовешь, мы раздадим им сладости, а с тобой потом вместе здесь посидим, чаю попьем, поболтаем. Заодно выясним, где и когда ты меня видел. Ну, договорились?

— Ага!!! Ну, я пошел? — он выжидательно посмотрел на меня.

— Конечно, беги!

Леша принес из машины коробки со сладостями. Минут через десять налетела толпа ребятишек, мы раздали им всевозможные шоколадки, булочки, пирожные. На детских лицах был такой восторг, что хотелось плакать, им даже игрушки, кажется, не были так сильно нужны. Они не просто хотели сладкого, они хотели есть. Когда набег на кухню был совершен, дети расползлись по своим комнатам, все это есть, а на кухне остались мы трое, я, Сережа и Леша.

— Ну что, Сереж, как тебе здесь живется? — спросил Леша, утащив кусочек торта со стола, получив при этом от меня по руке.

— Да, ничего вроде, хотелось бы лучше, конечно, но у меня все впереди. Я знаю, что долго тут не останусь, — он запихивал в рот шоколадку за шоколадкой.

— А это… — решила я их познакомить.

— Леша! — перебил меня мальчик, не успела я договорить. Леша посмотрел на меня с удивлением.

— Да, Леша, откуда ты это знаешь? — я решила все у него выведать.

— Прочитал в твоей голове, Лада. Вы ведь ко мне приехали, а не подарки всем дарить?

Он удивлял нас все больше и больше, похоже, этот мальчик все знал и без нас.

— Да, ты прав, это ты тоже прочитал в моей голове?

— Нет, это мне они сказали. Они говорили, что они хорошие, а вас надо опасаться. Но я чувствую в вас какое-то… добро, что ли, — для девятилетнего ребенка он очень хорошо выражал свои мысли.

— Они?? Это кто? — спросил Леша, уже, естественно зная ответ.

— Ну, вы же знаете, ко мне Максим с Артемом приходили, во сне. Сегодня они обещали прийти вживую. Только вот я их боюсь. А вас нееет, — протянул мальчик, — Вы останетесь?

— Нам не разрешат здесь остаться, но мы будем рядом, обещаю, — Леша подмигнул пацану, — тебе просто надо нас позвать, или о нас подумать, теперь мы тебя услышим, даже если ты просто подумаешь о нас.

Мы ушли уже вечером, после отбоя. Директор нас поблагодарила и пригласила заходить еще. Вернувшись домой, я упала на кровать, и встала только когда солнце уже светило в окно. Я чувствовала себя выспавшейся. Сережа так нас и не позвал. Леша не спал, слушал. Теперь пришла моя очередь караулить.

— Леш, иди, поспи. Я послушаю, — я выползла из своей спальни в соседнюю. Леша сидел в кресле в позе лотоса, с закрытыми глазами.

— Леша!? — окликнула я его.

— Что? — ответил он, не открывая глаз и не меняя позу.

— Я говорю, иди, поспи.

— Нет, я прекрасно выспался, вхождение в транс, это вещь! Спишь, отдыхаешь, но все слышишь. Они почувствовали нас, поэтому и не пришли. У тебя слишком сильная энергетика, ты пока не умеешь ее глушить. У Сережи тоже, он мог себя выдать мыслями, хотя его мысли не просто прочитать.

Мы приезжали к Сереже каждый день, на протяжении недели, но Макс с Артемом так и не объявились.

В это солнечное утро, я решила, что хватит уже ходить в деревенский дом, он же магазин, за покупками, и решила съездить в большой магазин и взять всего сразу, чтобы хватило хотя бы на неделю. Леша остался прибираться в доме. Золотой мужчина!!

«Саша, ты хоть нас навестишь? Я скучаю…» — я периодически разговаривала с ним, но этого было мало. Мне хотелось ощутить его присутствие, прикоснуться. Да у меня даже на руке уже все синяки от него зажили!

«Пока не могу сказать…» — донесся до меня ответ на мой немой вопрос.

«Приезжай, пожалуйста» — попросила я.

«Если получится. Я сообщу» — вот так вот не многословен он был.