Созвездие эмигранта

Сати Овакимян, 2020

Начать новую жизнь, найти свой путь. Проститься с прошлым, встретить любовь, преодолеть отчаяние. Порой невыносимо само существование вдали от места, где ты родился. Перед выходцами из бывших советских республик стоит вопрос: как сохранить себя среди чужого им мира и стоит ли принять его суровые правила? Каждая история в сборнике рассказов «Созвездие эмигранта» – это история человека, который решил – он выстоит. Сати Овакимян смотрит на мир глазами южанки, сумевшей растопить лёд большого города. «Мои руки в воде. Через воду мне передаются следы города, я тоже часть Москвы, которая умеет утекать…»

Попрошайка

В этой части «Пятёрочки» обычно стоят раздатчики рекламных буклетов, а на той стороне располагаются невозмутимые, как стайка городских голубей, местные попрошайки. Кто-то играет на музыкальных инструментах, кто-то выпрашивает денег на еду, третий просто надеется на добрых людей…

Снующие взад-вперёд посетители супермаркета, как правило, не проходят мимо, и в конце рабочего дня попрошайки расходятся довольные и подзаработавшие.

— Ну ты и лох! Ты что, с ума сошёл? Не мог нормальную записку написать, что ли? — разносит по Коломенской свою хриплую иронию азербайджанец, торгующий овощами в киоске рядом с супермаркетом.

— Этот новичок — бабахнутый, разве не видишь? — прислонился к красной «шестёрке» таксист-армянин. — Целый час учу его, учу. Но разве он слушает?! Тут ловкость нужна, хватка!

— Я честный человек, на благородную цель прошу, — сказал дебютант-попрошайка с остекленевшими голубыми глазами, крепко удерживая двумя руками картонку с надписью, и попытался привлечь взгляд прохожего к тексту.

Металлические тарелки соседей-христарадников трещали от прибывающих с каждым часом монет. Новичок терпеливо ждал.

— Ну как вы не понимаете? Человек должен быть честен в любом вопросе! Я искренне влюбился, искренне женился, честно признался жене, что люблю другую, развёлся, потом второй жене сказал, что у меня есть любовница, и она ждёт от меня ребёнка. Надо было — послал шефа на х…, швырнул пепельницу ему в лицо и ушёл. Дошёл из Владивостока до Москвы. Я живу по совести, ребята… Давно уже мой дом — бутылка. Только это меня греет и успокаивает.

— Ах ты, ленивый паршивец! И не стыдно?! Никто тебе и гроша не даст. Я таких, как ты, за версту чую и с детства смертным боем бью, чтобы людьми стали, уроки учили. Дабы потом так не паясничали.

— Вы кто, девушка?

— Я — заслуженный педагог, урод, — гордо представилась и демонстративно раздала другим попрошайкам оставшуюся после покупок мелочь похожая на пережившую листопад берёзку женщина. — Подобные тексты свойственны идиотам, двоечник несчастный!

— Это наш новенький, зачем вы его обижаете, — решил защитить «коллегу» от бичующего языка учительницы один из попрошаек, а потом вполголоса посоветовал последовать его примеру:

— Напиши, что голоден, болен, просто напиши — помогите! Но не так, не так… Так тебе никто не поверит, никто не уважит, братан…

На самом деле надпись, красующаяся на груди попрошайки с остекленевшими глазами, была более чем откровенна, а замысел совершенно ясен.

Надпись гласила: «Подайте на бухло!».

Новичок ни гроша не заработал, но неустанно пополнял запасы иронических замечаний и советов набраться ума-разума на протяжении трёх дней. На четвёртый день он «на работу» не вышел. Люди, как обычно, носились взад-вперёд мимо попрошаек, а те — прибывали и убывали, благодарили за щедрость или провожали укоризненным взглядом тех, кто ни гроша не подал. Про новичка никто не говорил, и его, наверное, забыли бы совсем, если бы на седьмой или восьмой день он не появился на территории ещё более мрачный, безучастный, с налитыми кровью белками стеклянных глаз.

На этот раз никто не остался равнодушен к нему. Двуглавые металлические орлы, испуская металлический крик, водворялись в маленькой коробочке. Те, кто ещё недавно одёргивал его, в особенности — хрупкие женщины, теперь с сочувствием подавали монеты. На обратной стороне той самой картонки попрошайка вывел новую надпись: «Люди добрые, помогите доехать домой!»

Перевод с армянского Анны Варданян