От развода до свадьбы

Санна Сью, 2023

Мой муж мне изменяет. Брак трещит по швам. Конкуренты пытаются лишить меня бизнеса. И именно в этот момент в моей жизни появляется один наглый зеленоглазый красавчик. Вот только я понятия не имею, что у него на уме. Поможет он или сделает только хуже?

Глава 11

Наши губы встретились и больше не смогли расстаться. Взрыв! Вот что я испытала от их соприкосновения. Давно забытое чувство, по которому я скучала. Оно ушло от нас с Андреем спустя пару поцелуев, а я думала, что так будет всю жизнь, и расстраивалась, что больше никогда этого взрыва не испытаю. И тут он!

Я не сдержала восторженного стона и обхватила шею Вита руками. Он положил ладонь мне на затылок и углубил поцелуй. Возбуждение окатило меня с головы до кончиков пальцев ног и подняло все волоски на теле. Меня мелко затрясло. Глаза закрылись, в голове зашумело. Я поплыла, а под закрытыми веками расцвели радуги.

Наверное, во всем был виноват коньяк, но я никогда раньше так не заводилась. Никогда.

Вит подхватил меня под ягодицы и поднял, я обхватила ногами его бедра и снова застонала. Неизбежное трение моей промежности о вздыбленную ширинку Вита вызывало ощущения острее, чем наш с мужем секс в последний год. Я потянулась к краю футболки Вита и потянула ее вверх. Мне до зуда в сосках хотелось коснуться его голой кожи и пересчитать-таки кубики пресса.

Вит тоже не бездействовал. Он выпутал меня из спортивной кофты, швырнул её в угол и взялся за мою футболку. И всё это он проделывал, разворачиваясь, чтобы уронить нас на кровать. С меня слетели кеды, а за ними брюки и носки. С грохотом от пряжки ремня за ними проследовали джинсы Вита. Много килограммов чистого тестостерона нависли надо мной, и прямо через ткань бюстгальтера Вит втянул в рот мой торчащий сосок. Я выгнулась, упираясь пятками в матрас, и запрокинула голову. Но когда мужская рука накрыла лобок, а пальцы устремились к пока ещё спрятанному кружевом трусиков клитору, я громко вскрикнула и провалилась в параллельную реальность.

…Яхта покачивалась едва заметно. Над нами — за мной стоял кто-то сильный и надёжный — кружили чайки, дул лёгкий ветерок. А мы держались за штурвал и смотрели вдаль — туда, где из-за горизонта вставало солнце. Чего-то ждали. То ли появления дельфинов, то ли нападения пиратов, но я испытывала волнение и желание куда-то бежать.

Море вдруг потемнело и заволновалось вслед за мной. Ветер стих, и навалилась духота. Я схватилась руками за штурвал ещё крепче, прижалась к нему грудью, чтобы не качаться, и сделала три глубоких вдоха ртом — воздух имел ужасный привкус, ничего не помогало. Происходящее мне переставало нравиться. Подступала морская болезнь, и я сглотнула горечь. Но это не помогло. Замутило ещё сильнее, и куда-то бежать уже не просто хотелось, а стало жизненно необходимо.

Я сорвалась с места и…

…села, распахнув глаза.

Твою ж мать! Боже!

Я скатилась с кровати и понеслась искать ванную или туалет. Они были в комнате Вита, но не будить же его звуками арии Ригалетто…

Вита! Какой кошмар!

Я напилась и уснула у него. Да не просто у него, а в спальне на его груди! Ладно хоть в белье! Господи, спасибо тебе…

Ну и Виту, что у нас ничего не зашло дальше поцелуя.

Я неслась и толкала двери, пока не нашла ещё какую-то спальню, а в ней санузел. Забежала и упала на колени перед фаянсовым другом как раз вовремя — вчерашний коньяк решил меня покинуть. Я больше никогда в жизни не буду пить! Честное слово! Слёзы катились градом, пока меня рвало.

Спустя долгие пять минут стало легче, и я, дрожа, как осиновый лист, поднялась, чтобы снова впасть в шок от своего вида. Мама дорогая! Я никогда в жизни не ложилась спать, не смыв макияж, поэтому смотревшее на меня из зеркала чудовище стало потрясением. Я включила поскорее воду и совершила ужасное преступление против кожи — умыла её мылом и водой. Естественно, в этой пустующей спальне не было ни молочка, ни тоника, ни крема, но спасибо, что нашлось полотенце и гель для душа.

Я быстро ополоснулась и натянула обратно вчерашнее белье. Меня по-прежнему слегка мутило, и раскалывалась голова, но все это было терпимо и вообще мелочи по сравнению с чувством вины и раскаянием, из-за которых слезились глаза.

В спальню к Виту я возвращаться не стала. Там ничего моего нет. Спустилась на первый этаж и нашла гардеробную, где оставила свои вещи и сумочку. На неё смотрела как на мину с часовым механизмом — в её боковом кармане лежал телефон, который мне сейчас придётся включить, чтобы заказать такси. Ну а что меня после этого ждёт — одному черту известно.

В приоткрытую дверь вошла Лариса, а за ней Наташа, и, клянусь, обе смотрели на меня с осуждением.

— Это, честное слово, все моё! Я ничего чужого не возьму, — поклялась я хриплым голосом заправского пропойцы и проскользнула мимо них.

Вышла во двор через гараж. По ощущению, было раннее утро, и надежда, что все обойдётся лишь моим чувством вины, ещё теплилась. Но только до тех пор, пока я не нашла калитку, не выбралась за ворота и не включила телефон.

Сердце рухнуло от сотни сигналов о пропущенных звонках и сообщениях. Господи, помоги мне все это разгрести! Я никогда больше так не буду! Честное слово!