Долгая дорога домой

Сабит Алиев

Молодой человек, который однажды, поругавшись с родными, спешно уехал в другую страну, где нашёл свою настоящую любовь… Однако, тоска по дому и уже немолодым родителям не давала ему покоя… Вернуться и забыть о былых обидах заставила беда, заставшая его, как всегда, врасплох…

Глава 5

Впечатление от дороги в аэропорт имени Ататюрка получилось у обоих смазанным, словно фотография, сделанная во время движения. Перед тем, как войти в огромное здание, Сабина обернулась, пытаясь сохранить в памяти этот восточный город, полный любви и нежности. «До встречи, прекрасный город, — подумала она. — Может быть, мы еще встретимся…»

Они прошли по центральному коридору аэропорта, который многим не похож на своих собратьев в других городах и странах. Везде были указатели на двух языках: турецком и английском.

Пройдя регистрацию, они встали на движущуюся дорожку, чтобы доехать до другого терминала. Всю дорогу молчали. Орхан не знал, с чего начать, а Сабина была обижена.

— Ты английский знаешь? — спросил он.

— Немножко, — натянутым голосом ответила она, — а ты?

— Я вообще ни слова не понимаю. Да и зачем он мне нужен? Не собираюсь никуда уезжать.

— Не знаю, — пожала плечами Сабина и отвернулась.

Попытка завязать разговор не удалась. Орхан нервно огляделся по сторонам, и тут взгляд его упал на эскалатор, мимо которого они как раз проезжали.

— И зачем нужна эта лестница? — раздраженно сказал он, махнув рукой.

Сабина не реагировала.

— Какая-то непонятная, неудобная лестница, которая поднимается и опускается…

Внимательно осмотрев эскалатор, Сабина сказала:

— В аэропорту ничего лишнего не бывает: если она есть, значит, ей пользуются.

— Я не могу представить, чтобы кто-то ею пользовался. Непонятно, зачем она вообще здесь.

— Не стоит искать логику в обычной лестнице…

— Стой, — он привлек ее к себе и обнял обеими руками, — не буду искать, обещаю! Обещаю все, что хочешь… Ты только улыбнись и поцелуй меня.

Сабина не смотрела на него, но чувствовала знакомое такое любимое дыхание Орхана.

— Саб, — мягко сказал он, чуть-чуть отодвинувшись и приподняв пальцем её подбородок, не давая спрятаться от его внимательного взгляда. Когда их глаза встретились, в ее взгляде он заметил грусть.

— Знаю причину твоего расстройства — ты просто не выспалась. Улыбка все поправит, просто улыбнись…

Сабина вымученно улыбнулась.

— «Я не злая, но память у меня хорошая». Вот что написано в твоей улыбке, — пошутил Орхан.

Он гладил девушку по голове, и ей показалось, что Орхан пытается удержать ее этим прикосновением, словно не хочет отпускать ни на секунду. Будто в любой момент она может сбежать от него, далеко-далеко, и больше не вернётся.

— Саб… — шепчет он.

— Да…

— Улыбнись…

— Знаешь, ведь сильнее всего ценятся поступки. То, что я здесь, с тобой, говорит о моей бесконечной любви к тебе. Очень переживаю за нас. Ты как мужчина должен понять меня, — тихо сказала она, все ещё сердито.

Орхан наклонился и поцеловал ее в лоб.

— Ты мне очень дорога…

— Все хорошо, — облегченно вздохнула она…

Через несколько минут влюбленные путешественники оказались среди ресторанов и магазинов дьюти-фри. Между рядами медленно бродили люди, выбирая кусочки Стамбула на память.

У туалетных комнат они разошлись, договорившись встретиться через пять минут. Сабина обнаружила перед собой очередь из пяти женщин и только три раковины и две кабинки. Да, быстро уйти не получится…

— Прости, что опоздала…

— Я тебя жду уже десять минут…

— Милый, ты же понимаешь, что женский марафет занимает немало времени.

— Да знаю я, — проворчал Орхан. — Пойдем, сядем.

— Давай вон там. — Сабина показала рукой.

Они прошли через весь зал и остановились в углу, около маленького кафе.

— Что будем есть?

— Только чай и пахлаву. Очень хочется сладкого.

— Все вы женщины, одинаковы, без сладкого не можете.

— Девушки, а не женщины…

— Это так важно? — улыбнулся Орхан, наклонившись к ней.

— Да, важно. Ни одной девушке не нравится, чтобы её называли женщиной.

— Пусть будет так. Ты моя девушка! — он чмокнул ее в щеку и направился в сторону прилавка.

— А ты мой волосатик, — сказала она вслед тихо, так чтобы не услышали другие посетители кафе.

Через несколько минут Орхан вернулся с двумя стаканами чая и двумя кусочками пахлавы на подносе.

— Вот, держи.

— Спасибо.

— Как ты там меня назвала?

— Волосатик…

— Мне нравится, — он улыбнулся, зажмурившись, — что-то новенькое.

Наклонившись, Орхан потерся носом о её нос и запустил пальцы в темные душистые волосы, затем быстро поцеловал в губы и сел.

— Ты меня любишь?

— Ты заставляешь меня забыть обо всем. Ты лучшее мое лекарство, — прошептал он.

— Почему, когда я спрашиваю, любишь ли ты меня, ты все время уходишь от разговора? Конечно, мне приятно слышать то, что ты говоришь, но все-таки хочется другого.

— Саб…

— Да, мой господин.

— Не надо сарказма, пожалуйста…

— Это не сарказм.

Он молча улыбнулся и залпом допил чай.

— Хочу попросить тебя кое о чем…

— Если это в моих силах, считай, что все уже сделано, — она поджала губы, зная заранее, о чем пойдет речь.

Немного помедлив, словно раздумывая, какие слова подобрать, он начал говорить быстро:

— Мне срочно нужно 1000 долларов. На днях получу деньги, мне должен один парень, и верну. Понимаю, еще не отдал то, что брал до этого, но обещаю — это верну. Точно.

— У меня нет денег, и вообще, что за просьбы у тебя пошли последнее время?

Он побледнел. Оба замолчали.

— Нет денег, — повторила она расстроенно, — ты же знаешь, я не работаю, сама завишу от родителей. У отца проблемы, мать не работает уже пятый год…

Орхан пронзил её взглядом. Увидев в его глазах такую жесткость, она содрогнулась от ужаса и в этот миг поняла, что он никогда не простит её за эти слова. Затем заставила себя улыбнуться:

— Это было шуткой…

— Мне не до шуток, — ответил Орхан и, почувствовав облегчение, взял себя в руки.

— Хорошо… Все понятно. Мне больше была интересна твоя реакция. Сразу все становится ясно…

— Реакция? — он удивлённо широко открыл глаза.

— Проехали, — она махнула рукой, чертыхаясь про себя. — У меня есть только семьсот пятьдесят долларов. Остальное потом.

— Когда? — напористо спросил он.

— Через три-четыре дня.

— Сейчас можешь дать, семьсот пятьдесят?

Сабина потянулась за сумкой, чувствуя, как ноют мышцы от вчерашней безумной близости на полу.

«Да, за все нужно платить…» Грустно улыбаясь, Сабина протянула доллары Орхану.