Вино из одуванчиков

Рэй Брэдбери, 1957

Войдите в светлый мир двенадцатилетнего мальчика и проживите с ним одно лето, наполненное событиями радостными и печальными, загадочными и тревожными; лето, когда каждый день совершаются удивительные открытия, главное из которых – ты живой, ты дышишь, ты чувствуешь! «Вино из одуванчиков» Рэя Брэдбери – классическое произведение, вошедшее в золотой фонд мировой литературы.

VII

Перед табачным магазином в тот вечер собрались люди, чтобы жечь дирижабли, топить линкоры, взрывать динамит и отведать своим фарфоровым ртом бактерий, которые в один прекрасный день их прикончат. Смертоносные тучи, что маячили в их сигарном дыму, обволакивали сумрачный силуэт некоего взвинченного человека, который прислушивался к лязгу совков и лопат и настроениям вроде «прах к праху, пепел к пеплу»^[7]. Этот силуэт принадлежал городскому ювелиру Лео Ауфману, который, расширив водянистые темные глаза, наконец всплеснул своими детскими руками и исторг возглас отчаяния:

— Довольно! Ради всего святого, вылезайте из этого кладбища!

— Лео, как же вы правы, — сказал дедушка Сполдинг, вышедший на вечернюю прогулку с внуками Дугласом и Томом. — Но знаете, Лео, только вы способны заставить замолчать этих провозвестников конца света. Придумайте что-нибудь этакое, что сделает будущее светлым, гармоничным, бесконечно радостным. Вы же изобретаете велосипеды, починяете игральные автоматы, работаете нашим городским киномехаником!

— Точно! — подхватил Дуглас. — Изобретите для нас машину счастья!

Все засмеялись.

— Прекратите, — перебил их Лео Ауфман. — Для чего мы до сих пор использовали машины? Чтобы причинять людям горе! Именно! Всякий раз, когда кажется, что человек и машина наконец поладят, как — ба-бах! Кто-нибудь присобачит какую-нибудь загогулину, и на́ тебе — аэропланы мечут бомбы, автомобили летят вместе с нами с утесов. Так неужели просьба мальчика неуместна? Нет! И еще раз нет!

Голос Лео Ауфмана затихал по мере того, как он шел к бордюру, чтобы погладить свой велосипед, словно живое существо.

— Что я теряю? — бормотал он. — Немного ободранной с пальцев кожи? Немного сна? Несколько фунтов металла? Справлюсь, с божьей помощью!

— Лео, — вмешался дедушка, — мы не хотели…

Но Лео Ауфман уехал, крутя педали в теплой летней ночи. До них доносился его голос:

— Я справлюсь…

— Справится, как пить дать, — восхитился Том.

Примечания

7

Бытие, 3:19.