Школа. Никому не говори. Том 1

Руфия Липа, 2023

Никто в старшей школе не хочет общаться с изгоями, когда твоя популярность зависит не только от личного обаяния, но и от окружения. Это непреложное правило успеха в подростковой среде.У Любы Поспеловой добрый молчаливый отец и деспотичная властная мать с домостроевскими представлениями о воспитании дочери. У Любы нет никакой свободы, но есть множество обязанностей по дому, и это всё больше отдаляет её от одноклассников. Девушка умудрилась оказаться изгоем в своём дружном и сильном 10 «А», классе с высокой успеваемостью и отборными семьями. Ребята искренне считают Поспелову нелюдимой заучкой и гордячкой, а она всего лишь боится строгой матери и общественного осуждения. Друзей у застенчивой Любы нет, но зато появляется опасный враг – красавец и хитрец Сэро, один из самых популярных старшеклассников в школе, от которого хорошей девушке надо бы держаться как можно дальше… Или не надо? Быть может, именно дерзкий цыган научит трусишку быть смелой и принимать самостоятельные решения?

Глава 9.

— Ты уверена, что это хорошая идея?! — прокричала Аня в ухо подруге сквозь рёв музыки.

— Конечно! У меня все идеи только хорошие! — насмешливо ответила Камилла, низко наклонившись к Рашель. — Сегодня даже второй пришёл, а я его здесь редко вижу!..

Имир и Сэро, окружённые весёлой нетрезвой толпой, даже не догадывались, что стали предметом волнений для двух закадычных подруг. Парни непринуждённо переговаривались, кайфуя от диско-тусовки в приятный субботний вечер.

Ещё утром старшеклассники подводили итоги первой четверти и убирали классные кабинеты, а вечером уже вовсю гуляли. Зимний закрытый танцпол «Торнадо» был переполнен. Настроение в помещении витало особое: осенние каникулы всё-таки дарили целую неделю свободы от школы! Чувствовались сегодня в ребятах, пришедших отдохнуть и покуражиться, только жажда удовольствия и радость отдыха.

Анютка бы ни за что не полезла кадрить понравившегося мальчика в большую незнакомую кучу, состоявшую к тому же сплошняком из одних парней. Но самоуверенную Виноградову было не остановить: девочка, продравшись через танцующие телеса, уверенно нырнула в чужую мужскую компанию и подскочила вплотную к братьям. Сэро отвлёкся от трёпа и вопросительно уставился на красивую брюнетку.

— Привет, как дела? — Камилла кокетливо улыбнулась цыгану, не забывая приветливо поглядывать по сторонам.

— Привет, Камилла! — дежурно ответил Ибрагимов. — Отдыхаешь?.. Одна?..

— С подругой Аней! Ты её знаешь.

— С Рашель?.. Ну да, знаю! — кивнул повеса и, потеряв интерес, отвернулся было к своей тусовке.

— Я к тебе подошла с предложением! — быстро отчеканила красавица. — За тобой должок, помнишь?..

— Ну? — усмехнулся Сэро и лукаво сощурил свои чёрные глаза. — Говори!

— И ты не должен мне отказать!

— Ахаха!.. Как скажешь! Но первый и последний раз, Камилла! — поставил своё условие старшеклассник.

— Все медляки, которые будут ставить сегодня, — мои! Я хочу, чтобы ты станцевал под них со мной. Только со мной! — уверенно выдала наглая брюнетка, глядя ровеснику прямо в глаза.

Виноградова и Ибрагимов переговаривались, наклоняясь к ушам друг друга из-за рёва вокруг, нечаянно при этом соприкасаясь лицами. Это создавало какую-то лёгкую эротическую интригу.

Сэро, услышав такое требование, посмотрел нахалке в глаза и, высоко оценив её смелость, одобрительное усмехнулся:

— Как скажешь! Так и быть, сегодня отработаю и учту на будущее!

Камилла, довольная, заулыбалась:

— Буду ждать с нетерпением следующего медляка, Сэро!.. А пока оставлю вас, мальчики! Меня подруга ждёт.

И, наслаждаясь произведённым эффектом, бойкая старшеклассница, не оборачиваясь, быстро ушла прочь, растворившись в скачущей толпе.

— Получилось?! — спросила переживавшая Рашель, когда подружка вернулась.

— Естественно! — самоуверенно заявила та. — Когда Ибрагимовы пойдут на улицу, мы незаметно выйдем следом типа по своим делам, а там незаметно присоединимся к их компашке! Надо со всеми из их тусы познакомиться! Из какой школы вон те пацанчики?

— Не знаю! Из четвёртой, наверное… Слушай, это не будет слишком навязчиво? — встревожилась осмотрительная Рашель.

Камилла, презрительно фыркнув с такой неуместной в сердечных делах осторожности, насмешливо уставилась на подружку.

Когда Рашель пришла учиться в их шестой класс, все мальчишки тут же на ней словно помешались. Белобрысая Аня нравилась абсолютно всем и не прилагала для этого никаких усилий. Все до единого одноклассники предлагали ей встречаться, а некоторые — даже по несколько раз. Обаятельный и всеми желанный Тимон вообще провозгласил её самой красивой, постоянно говорил комплименты и заигрывал. За Рашель ухаживали парни из параллельных и одиннадцатых классов, в том числе и самые популярные в школе. Аня никогда не знакомилась первой и никому ничего не предлагала — с ней знакомились и ей предлагали.

Камилла была другой. По-своему обаятельной и харизматичной. Яркой и уверенной. Не менее популярной. Но Виноградова никогда не ждала: она всегда брала быка за рога. Сэро ей нравился, и неудивительно: наглый, красивый и азартный — подростки были в чём-то похожи. Устав после спаренной химии ходить загадочными кругами подле обаятельного повесы и его приятелей, ретивая брюнетка решила впредь не тянуть кота за хвост и сама сделала первый шаг на сближение.

Рашель Аню смущала пробивная деятельность самоуверенной подруги в сторону безбашенного Сэро. Блондинка тоже из тщеславия симпатизировала красивым популярным близнецам, но преимущество расчётливо отдавала Имиру. Чуткая Рашель видела в нём сильную опору и перспективу, явную определённость в будущем: этот умник точно знал, чего хотел от мира и как к желаемому прийти. Но толковый, подающий большие надежды Имир, к разочарованию местных кокеток, по сторонам вообще не смотрел и поклонниц держал на дистанции. Обаятельный, наглый Сэро тоже восхищал юную прелестную Аню, но заодно и пугал: осторожная девочка инстинктивно чуяла в цыгане азартного охотника за головами и понимала, что битый нахал непременно её сломает и использует. Просто пококетничать и поиграть с опасным Сэро, держась на расстоянии, не получится.

Близнецы всегда были вкусной изюминкой любой толпы — что в школе, что за её пределами. Можно, конечно, за ними поволочиться заодно с раззадоренной Виноградовой, но Аня не на шутку опасалась, что жеманные игры в малознакомой пацанской толкучке могут кончиться нехорошо. Блондинка припомнила, что видела сегодня в баре Варю с Дашей и Тимона, и решила непременно с проверенными одноклассниками состыковаться для поддержки. Мало ли!

***

— Ты сегодня останешься до закрытия или уйдёшь потом с Паханом? — Сэро, выйдя со своей компанией на свежий воздух, затянулся никотином. Фонари заливали своим жёлтым светом уличную темноту, выхватывая из мрака фигуры гуляк.

— Ещё не решил, — признался Имир, внимательно и аккуратно оглядывая людей по сторонам.

— Девочку какую-нибудь не хочешь подцепить? — невинно поинтересовался брат, хитро прищурившись.

— Замечательное предложение! Я от тебя другого и не ожидал! — рассмеявшись, парировал близнец. — Только та категория дам, которая по вкусу тебе, совсем не по душе мне. Перебьюсь как-нибудь!

— Ну да! — поддакнул рассеянно повеса. — Будут эти девки ещё и время твоё драгоценное тратить!

— Время — деньги. А между девками и девушками разница есть. Тема закрыта! — обрезал Имир, затем оглянулся. — Смотри, Любина одноклассница вышла за нами следом. Скоро к тебе подойдёт под каким-нибудь идиотским предлогом. Ты сегодня от неё одними медленными танцами не отделаешься! Ещё пару раз пойдёшь Камилле навстречу — не заметишь, как женатым окажешься. Эх, люблю свадьбы!

— Не дождёшься, — нахмурился на шутку брата Сэро. — Я что, по-твоему, на лоха походить стал?

— Нет, не стал, — спокойно ответил отличник. — Но и эта цыпа не лыком шита.

К братьям подошёл Коробкин с Ленкой. Парочка буквально прилипла друг к другу, оба сладострастные и довольные. Сэро криво усмехнулся: надолго ли?

— Приветики, красивые! — глупая улыбка натянулась на лице взбалмошной Лены от уха до уха.

— Привет, — вежливо и сухо отозвался Имир и пожал руку Денису. — Давно тебя не видел! Как жизнь?

— Я и маман к папане с братком в тюрягу ездили. Весь день в вонючем автобусе проколбасились, — сурово выдал шатен, затем, увидев сочувственно приподнятые брови Имира, добавил. — Тюрьма стоит, родня сидит. Живут в клетке потихонечку.

Отличник понимающе кивнул. Отец и старший брат Дениса сидели за убийство соседа. Не поделили украденное — мужчины вместе занимались бандитским промыслом.

Денис не был хорошим другом Имира. Парни, скорее, по-приятельски общались и не более. Только чуткий на чужое горе цыган прекрасно понимал, каково на душе Коробкину. Каково мальчишке было в школе и в городе, среди знакомых и родственников с такой гадкой семейной славой. Ден был сильным человеком и свою боль никому старался не показывать, но отличник прекрасно видел, как тому тяжело, и от всего сердца сочувствовал. А шатен в Имире это понимание очень ценил.

Сэро не разделял того сочувствия, что сдержанно проявлял его брат к судьбе Дениса. Былого не воротишь. И семью свою с прошлым из жизни не выкинешь. Надо как-то жить с этим пятном дальше, без оглядки назад.

Ибрагимов задумчиво отвернулся и неожиданно столкнулся взглядом с Наташей, оказавшейся в паре метров от него в компании нескольких стрёмных подружек. Бывшая любовница, ловя удачный момент, тут же призывно улыбнулась.

«Твою мать!.. Сегодня вечер преследований?!.. И давно ты тут торчишь да на меня пялишься?!» — разозлился Сэро, сухо кивнул в ответ на открытую улыбку девушки и тут же равнодушно отвернулся.

Наташе это совсем не понравилось. Она бросила бычок в сторону и направилась прямиком к цыгану и его компании. Наплевать, что там стоит этот Денис и его курица!

Девушка подошла к Ибрагимову со спины и, грубо схватив за локоть, силой развернула того к себе.

— Ты не рад меня видеть, я смотрю?!

Повеса не успел даже сообразить, что ответить, как подпрыгнула Ленка.

— Чего тебе от него надо, шалава?!..

— Отвали! — отмахнулась Наталья.

— Отвали?! — Ленка угрожающе двинулась к девушке. — Ты лапала моего парня, теперь подкатываешь к моему другу?!.. Я тебе тогда мало волос повыдирала?.. Ещё по морде хочешь?!..

— Следить за своим парнем надо было!.. Не особо ты ему нужна, раз сам к другим клеится! И храбрость свою в жопу себе засунь! Твоими ударами только детишек щекотать!

— Остынь, э?.. И за языком следи! — включился теперь Коробкин.

— Так, стоп!.. Остыньте обе! — рявкнул Сэро, сообразив, что вот-вот будет драка, и решив взять дело в свои руки. — Наташа подошла ко мне, Лена! Я с ней и должен разговаривать.

— И какого чёрта она к тебе подходит?!

— И какого чёрта тебя это волнует?! — парировал старшеклассник. — Кто ко мне подходит, тебя не касается!

Лена, обиженно закусив губу, замолкла и сдулась. Имир, саркастично поглядывая на происходящее, молча наблюдал.

Цыган повернулся к Наталье.

— Что ты хотела от меня?

— Поздороваться, — после нападок Лены пыл девушки поутих.

— Тогда привет! — улыбнулся парень. — Пора бы тебе со всеми познакомиться, как считаешь?..

Наталья, огорошенная предложением, неопределённо пожала плечами.

— Это мой брат Имир.

Девушка только теперь заметила близнеца и едва смогла подавить изумление. Мало ей собственной одержимости красивым брюнетом, ещё, оказывается, и второй есть! Спать с опытным цыганом, не страдающим ни стеснением, ни предрассудками, ни комплексами, Наталье слишком понравилось. Хорошо той ночью было им обоим, и равных этому нахалу в постели у неё ещё не было.

Имир поздоровался, холодно и свысока оглядел ровесницу. Наташа тут же смекнула, в чём братья не похожи: близнец — юноша гордый, требовательный и разборчивый.

— Это Денис! Ты как бы с ним уже знакома… Правда, неудачно! Поэтому второй шанс, — весело подмигнул Сэро.

Коробкин неловко усмехнулся, слегка смутился, но поздоровался.

— Ну и напоследок наша Лена — девушка Дениса! Знакомьтесь…

— Не буду я с шалавой знакомиться! — взвизгнула Ленка. — Я лучше уйду отсюда домой, чем рядом со шмарой в одной компании стоять буду!

— Уходи, никто тебя здесь не держит, — спокойно среагировал Ибрагимов.

Ленка, не веря своим ушам, уставилась на него. Потом — на Дениса.

— А ты чего молчишь?!..

— А зачем мне возмущаться?!.. Было и было, — лениво ответил тот, а затем обратился к другу. — Я так понимаю, Ната — теперь твоя девушка?

— Нет, мы не встречаемся, — отрезал цыган. — Но близко познакомиться уже успели. Можешь считать нас просто приятелями.

Наталья, не успев обрадоваться, тут же стухла. Коробкин, видя её реакцию на ответ Ибрагимова, с удовольствием позлорадствовал: «Так тебе и надо! Уверен, спала с ним! Думала, что твой теперь?.. Ага, щас! Проще зайца научить курить, чем Сэро обязать».

— Все знакомы теперь, отлично! — оглядывая ребят, весело подытожил цыган. — Тогда пошли танцевать!

***

Едва они все зашли внутрь, как диджей объявил медленный танец. Ибрагимов, помня про своё обещание, подошёл к Камилле и пригласил её.

Девушка прижалась к цыгану, обвила его шею руками. Он бережно взял её за талию. От Виноградовой пахло чём-то фруктово-сладким.

— У тебя хорошие духи! — произнёс похвалу юноша на ушко своей партнёрше. — Мне нравится их запах.

— Спасибо! — оценила комплимент красавица и не осталась в долгу. — Ты тоже вкусно пахнешь!

— Тебе нравится запах сигарет? — пошутил Сэро.

— Мне нравится запах клёвых, симпатичных парней, — нежно прошептала ему на ухо Камилла, а потом загадочно заглянула в умные чёрные глаза.

«Дааа, ты далеко пойдёшь, крошка!» — усмехнувшись, заметил про себя брюнет. Ему понравился ответ ровесницы. Таких пробивных девиц цыгану встречать ещё точно не приходилось.

Наталья стояла одна, никем не приглашённая, смотрела на находчивую Камиллу, прильнувшую к Сэро, и злилась: «Я разве дешёвка какая-то?!.. Почему ты не позвал меня танцевать?.. Думаешь, ты один такой на всём свете?.. Или у меня поклонников мало?.. Я быстро тебе замену найду!». Тщетно пытаясь вернуть себе гордость и уверенность, отвергнутая девушка была готова расплакаться.

Рядом топталась недовольная Лена. Денис ни в какую не захотел танцевать и попёрся опять курить на улицу с другими парнями. Девочка смотрела на цыгана и тоже злилась. Ибрагимов после спонтанного ночного миньета на обочине дороги умело притворялся, будто между ними ничего не было. И это обижало Лену. Да, она хотела быть поближе к красавчику и обещала ничего взамен не просить. Да, он соизволил подпустить её к себе. И что из этого вышло?.. А вышло, что теперь Ленка для повесы — пустое место. Разве так можно?.. Оказывается, Сэро втихомолку тусил с этой рыжей курвой, а сейчас танцует с какой-то мутной мочалкой. Все девки на нём виснут, а Ибрагимов меняет их, как носки!

Лена болезненно сжалась, подняла грустные глаза на Наташу и увидела на лице той похожую гамму чувств. Нащупав в бывшей сопернице общую проблему, девушка неожиданно для себя решила объединиться.

— Чё мы тут с тобой у стенки трёмся, как целки бракованные?! — толкнула шатенка плечом свою горемычную соседку. — Пошли покурим, что ли?.. Вдвоём, своей женской компанией!

Наталья, чуть подумав, кивнула, и девчонки пошли к выходу. Бывшая вражда начала превращаться во взаимно выгодную дружбу.

***

— Ты сегодня отлично выглядишь! Впрочем, как и всегда. Я от тебя тащусь, — елейно шептал Тимон на ушко Ане Рашель, обнимая её нежно за талию.

Застеснявшись, блондинка захихикала и уткнулась своим напудренным аккуратненьким носиком в надушенный свитер одноклассника.

— Правда, что тебе Крюков опять встречаться предложил?

— Ну да.

— В который уже раз. И ты ему опять отказала?

— Ага.

— Злючка ты! — засмеялся Степанченко. — Бедный Крюков!

Рашель горделиво фыркнула.

— Неужели наш пай-мальчик Миша тебе так не нравится?

— Он мне просто друг.

— А я тебе тоже просто друг? — томно произнёс Тимон, нагло посмотрев в голубые большие глаза. Аня смутилась.

— Ты чуть больше, чем друг…

— Тогда ты просто обязана со мной встречаться, — мальчик потянулся к Аниным губам и поцеловал. Рашель ответила взаимностью.

— Я подумаю, хорошо? — облизав после поцелуя губы, девушка снова спрятала своё лицо в свитер шатена.

— Хорошо. Я буду ждать, — дежурно ответил парень.

Степанченко не был влюблён в Рашель и не собирался с ней строить отношения. Ему просто нравилась эта игра, которую за ним повторяли, словно одержимые, все его неуверенные в себе одноклассники: «Предложи встречаться Ане». Если Рашель согласится быть его девушкой, то пацаны в классе и в школе тоже просто удавятся от зависти.

Рашель Аня не собиралась встречаться с Тимофеем, хотя ей льстили его ухаживания. Тимон всегда называл Аню во всеуслышанье самой красивой девочкой в классе, а когда садился к ней за парту или просто был рядом, то засыпал её комплиментами. Блондинке нравилось быть желанной всеми, но ничьей. Аня хотела себе в пары самую достойную партию: мужчину перспективного, семейного и надёжного, из порядочной семьи. Такого, каким был её папа. И Тимон под эти критерии не подходил.

***

Медляк закончился. Тимофей предложил Рашель угостить её в баре коктейлем. Подростки прошли к стойке. Там сидела и вовсю хохотала беспечная транжира Варвара Илютина, окружённая своими недолговечными приятелями, скорыми на халяву. Коротышка уже была порядком пьяна и толком не следила ни за своим поведением, ни за языком.

— Опа, смотрите, кто идёт! Любовная парочка! Потрахались уже?..

— Варя, ты что?! Прекрати! — покраснела от стыда Рашель, отворачиваясь от насмешливых взглядов окружающих.

— Чё ты несёшь, Илютина?!.. Вали отсюда домой да протрезвей! — грубо отвесил сдачи Степанченко. — Эй, бармен, налей малолетке кефира!

— Себе налей, придурок! — захохотала распоясавшаяся Варвара. — Упустил ты Виноградову! Она вон Ибрагимова из 10 «Д» клеит!

— Или он её, — равнодушно бросил Тимон. — Кто кого… Как бы все зубы об него не обломала!

— Завидуй молча, Тим! Прошлёпал ты своё, лох ушастый! А у них красивая пара будет, что пипец! Все в школе на них станут пялиться, вздыхать и на гавно исходиться!

— Курва ты облезлая! С чего вдруг решила, что они уже встречаются?

— Тимоша, ты сегодня либо стал дауном, либо ослеп! Они уже третий медляк вместе танцуют!

— И что?!.. Может, цыган ей проспорил? — спесиво прыснул тот.

— Ээээ, нет!.. Когда выйдем с каникул, нас ждут большие перемены! Одной сладкой парочкой будет в школе больше!

Последнюю реплику нетрезвая Варвара громко, театрально проорала, потянувшись на барном стуле, но, не удержав равновесия, грохнулась с него вниз. Сидевшие рядом люди с насмешкой и презрением стали глазеть на пьяную школьницу, барахтавшуюся на полу.

Степанченко подхватил дурную одноклассницу под руку и помог подняться. Та за это по-дружески чмокнула его в щёку и, шатаясь, побрела прочь.

***

— Вот что Сэро в этой мочалке нашёл? — закинула удочку для обсуждения Лена, покосившись на Наталью.

Та, дёрнув плечами, отвернулась. Ленка усекла, что задела за больное.

Девочки сидели на лавочке под фонарём и наблюдали за Сэро и Камиллой, что стояли неподалёку от них и над чем-то заливисто хохотали.

— Она красивая, — прервала молчание Наташа. — Яркая. И богатая, думаю. Вещи на ней хорошие.

— Да, есть такое… Холёная обезьяна! Но Сэро с компанией эту овцу ещё не познакомил. Так что, наверно, чучело с ним ненадолго. Так, на одну ночь. Шлюха, короче!

Хорошо, что задиристая Виноградова не могла услышать такую оценку из уст Ленки. Иначе б вцепилась в подружку Коробкина и хорошенько ту бы отделала. Ленка даже и представить себе не могла, насколько Камилла умела за себя постоять.

— Не думаю, что она шлюха, — отозвалась тихо Ната, задетая комментарием соседки. — Просто он ей нравится. Я её понимаю. Сэро такой яркий и обаятельный!..

— Ты влюбилась в него? — вкрадчиво спросила Лена, тут же навострив уши.

— Нет, — увильнула рыжая. — Просто мы (после той потасовки с тобой) познакомились и провели очень хорошо время. А потом Сэро стал меня игнорить.

— Это обидно, — погрустнела Ленка. Ситуация была до оскомины ей знакома.

— Ты тоже в него влюбилась? — в свою очередь мстительно поинтересовалась Наталья.

— Нет, конечно! — поспешила разуверить её шатенка. — Что за глупости?!

— Ты только о нём и говоришь… Будто твой парень — Сэро, а не Денис.

— Не мели ерунды! Я просто слежу за составом нашей компании! Чтобы всякие там чмошные марамойки в наш общак не пролезли!.. А от вида этой мохнатки меня блевать тянет, и я своему чутью доверяю! Лучше ты, чем она! — Лена раздражённо вздрогнула. — И чем та заумная мыша!

— Это ты о ком?

— Да привёл Сэро как-то вечером к нам одну дуру… Кикимора редкая! Зубрилка горбатая, короче. Весь вечер умничала, всех пацанов выбесила! — тут, конечно, Лена приврала, но так школьнице было намного легче вспоминать о Любе. — Мы от её занудства чуть не сдохли!.. Надеюсь, эта страшила больше в нашей тусовке не появится!

Наталью посетила смутная догадка, о ком идёт речь. Но, не будучи уверена в своих мыслях, она решила просто промолчать.

***

— Тебя поздравить?!

— С чем? — хитрая Камилла изобразила из себя дуру перед одноклассницами.

Ученицы 10 «А» столкнулись у большого зеркала в женском туалете «Торнадо». Всем дамам всё-таки нужно убедиться в собственной неотразимости да губки помадой подкрасить.

— Ты и Ибрагимов теперь вместе? — Лыткина Катя аж подпрыгивала от любопытства.

Довольная собой и произведённым фурором, Виноградова, хмыкнув, интригующе закатила глаза.

— Ой, в секретиках всё держишь, Камилла, да?.. Только мы обо всём догадались!.. Он только с тобой и танцует, офигеть!

В глазах тщеславной Кати, жаждавшей внимания и признания всех самых популярных парней, Камилла Виноградова была сейчас настоящим идолом. Рыженькая школьница в экстазе готова была раструбить всему свету, что за её везучей одноклассницей ухаживает сам Ибрагимов из 10 «Д». Конечно, он влюбился: Камилла богатенькая, красивая и отчаянная! Все крутые пацаны хотят себе такую цыпочку!

Лыткина от восторга готова была из кожи вон выпрыгнуть, лишь бы подружиться с Виноградовой. С такими нужно обязательно дружить! И чем ближе, тем лучше.

— Короче, Камилла, — Юлиана Близнюк, улыбнувшись, положила руку той на плечо и подмигнула. — Я и Катя поздравляем тебя: ты отхватила большой куш! Вся школа теперь узавидуется!

Виноградова в ответ снисходительно улыбнулась и вышла из туалета прочь.

***

Наташа не выдержала больше своих душевных мучений. Она выждала, когда Сэро останется один, и тут же подскочила.

— Нам надо поговорить!

— О чём? — хитрый парень уставился на неё, изобразив непонимание.

— О нас с тобой. О наших отношениях!

— У «нас с тобой» нет и не было отношений. Так что говорить не о чем, — отрезал цыган и пошёл прочь.

— Сэро, стой!

— Ну?!..

— Ты меня тогда использовал?!.. Просто трахнул?! — заорала Наталья на весь парк, готовая вот-вот расплакаться. — Какой же ты козёл и сволочь!!!..

— Чтооо?! — цыган мигом пришёл в ярость. Красивое насмешливое лицо стало злым и будто окаменело.

Девушка испугалась, но свою линию гнуть не перестала.

— Почему ты делаешь вид, что между нами ничего не было?.. Ты ведь меня избегаешь! Не ври только, я же вижу!

Потерявшая контроль над собой, Наталья говорила громко, и, хоть за стенами «Торнадо» было людно и шумно, её возмущения окружавшие весьма отчётливо слышали. Многие вокруг начали с любопытством таращиться на них. Сэро это не понравилось. Быть участником публичного спектакля под названием «Выясняю отношения с девушкой» ему совсем не улыбалось.

— Хорошо. Пошли поговорим! — старшеклассник двинулся искать более подходящее место для объяснений с бывшей любовницей.

Наталья, шмыгая носом, послушно засеменила следом. Сэро зашёл в здание клуба и по-над стенкой добрался до туалета. Перед туалетами — мужским и женским — был небольшой тамбур с плохим освещением. Там редко толпились люди, а грохот музыки не давал проходившим мимо толком услышать чужой разговор. Такое место для воспитательной беседы с Натальей Ибрагимова очень даже устраивало.

— Я тебя внимательно слушаю.

Назидательный тон сбил ровесницу с толку и заставил почувствовать себя маленьким провинившимся ребёнком.

— Ты меня игнорируешь, Сэро?.. Почему?.. Разве я тебя обидела чем-то?.. Я хочу знать! — виновато пролепетала она.

— Во-первых, давай кое-что проясним! Да, я тебя трахнул. Как и ты — меня. Мы хотели друг друга. Нам было хорошо. Обоим! Или, хочешь сказать, только мне?..

Наталья жалобно уставилась на цыгана.

— Тебе было хорошо. Мне было хорошо. Верно говорю? — требовательно надавил юноша.

Девушка послушно закивала.

— Тогда объясни мне: какого хрена ты орёшь на весь парк, что я тебя использовал?! — Сэро низко наклонился и зло посмотрел любовнице в глаза. — Что я сволочь и козёл?!.. Я хоть раз тебя оскорблял?!..

— Нет, не оскорблял… Прости меня! Я просто очень расстроилась…

— А знаешь, как я расстроился, когда вернулся от тебя домой и обнаружил, что вся моя шея разукрашена засосами?!.. Зачем ты мне их понаставила?.. Я разве разрешал обсасывать мою шею?!.. Когда ты, блин, успела?!

— Я думала, тебе понравится! Парни же любят оставлять засосы на девчачьих шеях!

— Я не знаю, какие такие парни оставляли раньше на твоей шее, Наташа, засосы, и почему тебя это устраивало. Я так не делаю. И с тобой в том числе. А ты разукрасила меня всего, и мне пришлось почти две недели жариться в толстом свитере Имира, так как лично у меня нет вещей с закрытой горловиной! Я потел как проклятый, чтобы с меня не ржали в школе и на улице! Чтоб родители не заметили! Я разрешал тебе так со мной поступать?!..

— Сэро, прости, я не хотела…

— Прощаю, но вторых шансов не даю. Мы знакомы, и не более. И прекрати преследовать меня!

Наташа, не выдержав обиды, разревелась.

— Давай попробуем ещё раз, прошу!!! Я люблю тебя!..

— Любишь?!.. После одной ночи?.. Не разбрасывайся словами.

Разговор был явно закончен. Мальчик развернулся и зашёл в туалет. Наташа с минуту постояла одна, утёрла слёзы и подошла к туалетной двери. Приоткрыла её и заглянула в щель. Внутри, перед кабинками, никого не было. Она тихонько прошла вовнутрь.

Сэро, застёгивая джинсы на ходу, вышел из кабинки и столкнулся с Натальей лоб в лоб. Она резко толкнула его вовнутрь и закрыла дверь на замок. Парень даже не успел опомниться от неожиданности: девушка села на колени, рывком стянула с него штаны вместе с трусами и начала ублажать. Он попробовал её отпихнуть — не получилось.

— Хрен тебе кто сделает лучше, чем я! Это тебе подарок напоследок!

— Да как скажешь, только на большее не надейся! — насмешливо бросил цыган и расслабился.

***

Коробкин был пьян. И отличник догадывался, почему, хоть и не знал всех подробностей.

Денис злился на эту несерьёзную Наталью и на его брата. Видимо, девушка исподтишка променяла Дена на Сэро, и Ден такого расклада не ожидал. Неприятно, конечно, ничего не поделаешь. Имир только не понимал, почему и его брат, и Коробкин избегают открытого разговора друг с другом. Им обоим давно уже было пора расставить все точки сначала в своей дружбе, а затем в отношениях с девушками. Что за идиотские, никому не нужные соревнования?

Цыган молча наблюдал за поддатым шатеном, не давая тому ввязаться в драку. А Денису помахать кулаками, чтобы выпустить пар на каком-нибудь козле отпущения, очень хотелось. Имир предотвратил пару разборок и пресёк провокации со стороны Дениса в адрес других отдыхавших пацанов, но в волонтёра дружбы ему играть уже порядком надоело. Ленка же занималась только тем, что сплетничала да висла на каждой своей знакомой вместо того, чтобы следить за своим парнем. Имир недовольно поморщился: лучше уж быть одному, чем иметь такую подругу.

«Время — почти двенадцать ночи. Где Сэро?» — недовольно размышлял умник. — «Опять с какой-нибудь курицей шуры-муры водит?.. Он завязал этот балаган с Натой и Деном — пусть сам и распутывает! Успокаивает пусть Коробкина тоже сам!».

Имир уже порядком устал и засобирался домой, но ключи от дома у ветреного близнеца — надо забрать. Чёрт! Стоило сразу взять их себе, но приятная весёлая компания, шутки, смех и алкогольные коктейли порядком расслабили. Круглому отличнику иногда полезно отдыхать.

Юноша уже обошёл весь танцпол и посмотрел в парке, но брата нигде не было. Кто-то видел его у сортиров.

В мужском туалете воняло мочой. На полу — обрывки туалетной бумаги, мусор. Имир брезгливо поморщился. Из последней кабинки послышался приглушённый блаженный мужской стон.

Цыган, слыша эти постанывания, насмешливо переглянулся с выходившим пареньком, подошёл к кабинке и присел на корточки. Узнав кроссовки брата, Имир встал и настойчиво постучал по дверце.

— Занято! — грубо рявкнули из-за двери.

Отличник усмехнулся и постучал ещё раз.

— Занято, твою мать!.. Пошёл вон!

— Выходи, родственник, или я дверь выбью, — спокойно ответил тот.

В кабинке засуетились. Дверь распахнулась, и перед Имиром предстала растерянная, смущённая Наташа. Помада размазана, причёска взъерошена и испорчена грубой рукой — девушку явно держали за волосы. Следом вышел Сэро, застёгивая ширинку на ходу и нахально поглядывая на брата без капли смущения: «Какого рожна ты мне помешал?».

— Ключи мне дай. Я домой.

— Ну так я с тобой пойду!

— Нет. Ты ведёшь домой Дениса. Он пьян и постоянно хочет подраться.

— Сам доберётся, не маленький!

Имир открыл было рот, но поодаль стояла растрёпанная Ната, смущённо косясь на них обоих.

— Это мужской туалет, — сухо напомнил отличник девушке.

Рыжая не ответила ему, лишь вопросительно посмотрела на Сэро, явно ожидая от парня каких-то слов.

— Наталья, повторяю: это мужской туалет. Тебе здесь не место. Выйди за дверь.

— Но я хотела…

Девушка снова беспомощно уставилась на Сэро. Тот равнодушно кивнул на выход. Видимо, желая получить больше, чем пустой кивок, и всё ещё на что-то надеясь, Ната продолжила глупо топтаться, чем окончательно разозлила Имира:

— Выйди, мать твою, вон!.. Мне с братом поговорить нужно!.. Тебе что, денег за обслуживание дать?!..

Глаза девчонки налились слезами, и она быстро выскочила из помещения.

— Зачем ты так грубо? — обомлел Сэро.

— А ты зачем дурака валяешь?.. Эта простушка до тебя водилась с Коробкиным?

— Там всё было несерьёзно! — отмахнулся брат.

— А ты, я смотрю, серьёзно: миньет в грязном сортире!.. Баб полапать больше негде?.. Эта безмозглая дешёвка стояла на коленях на зассанном полу, чтобы тебя ублажить. Получил, что хотел? Доволен?.. Оно того стоило, Сэро?!.. Твой друг напился от обиды и злости на тебя, а его девушка непонятно где болтается. Его надо проводить, и это сделаешь ты!

Повеса вспыхнул:

— Мне нет дела до тёрок Дена и Ленки! Я не просил его с ней встречаться! И мне нет дела до его неудавшихся шашней с Наташкой! Тем более я не заставлял никого отсасывать мне в мужском зассанном толчке! Это был её выбор!.. Какого чёрта ты наезжаешь на меня и строишь из себя поборника чужой нравственности?!

Имир подошёл к близнецу вплотную и холодно процедил:

— Это был и твой выбор тоже. Пора взрослеть. Отдай ключи.

Сэро достал связку из кармана и сердито передал брату.

— Спасибо. Дверь входную закрою, а ключи спрячу под оконный отлив. Найдёшь, короче, — Имир поднял глаза на родственника. — А ты пока побудь настоящим другом, а не как всегда.

***

Всю неделю осенних каникул Люба планировала провести в читальном зале библиотеки — подальше от дома. Настолько много, насколько ей удастся. Особо идти тихоне больше было некуда: друзей нет, только если к двоюродным сёстрам, жившим неподалёку от автовокзала, забуриться на целый день. Второй вариант являлся не самым удачным, но лучше так, чем находиться в выходную неделю на Солнечном 27.

Старший брат временно поселился у родителей. Он завтракал, обедал и ужинал здесь же, и приходилось готовить на привередливого родственника безропотной Любе. Она стояла по несколько часов у плиты, накрывала на стол, а потом, опустив голову, выслушивала критику своих кулинарных способностей и нравоучения от обедавших старших.

Брат позволял себе курить не выходя из гостиной — лишь приоткрыв форточку. Шурик затягивался, медленно и вальяжно выпускал струи горького, тяжёлого табачного дыма, задумчиво глядя куда-то вдаль, пока на столе стыла еда, только снятая с плиты, и начинал:

— Сестра, запомни: порядочная девушка, если хочет выйти замуж, обязана быть хорошей хозяйкой. Твоя женская роль в обществе благодаря воспитанию нашей матери должна быть тебе абсолютно понятна. Уборка дома, поливка огорода, готовка, закрутка припасов на зиму… Везде должна быть чистота и порядок — грязнуль никто не любит.

Александра Григорьевна поспешно кивала, изображая полное согласие с каждым словом старшего сына:

— Рукоделие ещё важно: чтоб умела вышивать, а лучше — шить. Чтоб семью в трудные годы могла одеть!

— Да, — согласился, затянувшись, брат. — И это тоже.

— Вот поэтому Любонька ходит в Дом творчества на вышивание и шитьё. Готовиться ко взрослой жизни, доченька, надо с юных лет! Потом поздно будет!

Люба, потупив взгляд, молчала, стоя у стены. Кружки вышивки и шитья в ДДТ были самыми непопулярными среди её ровесниц. Девчонки ходили на актёрское мастерство, в клуб моделей, на пение и танцы. Именно они были забиты желающими под завязку. Из помещений слышались ритмичная музыка, хохот, а посетительниц этих кружков вечно ждали у входа в ДДТ поклонники. На вышивании же и швейном деле было почти пусто: их посещали Люба и ещё парочка таких же тихих, стеснительных девушек.

Это было неудивительно: школьницы хотели проявлять себя, свою сексуальность, наслаждаться юностью, выступать на публике и привлекать внимание противоположного пола, а не корпеть с нитками и иголкой над куском ткани. Любе в глубине души хотелось того же, но ей было страшно даже просто признаться себе в этом. Особенно когда мама бурно и категорично осуждала непрактичность современной молодёжи:

— Никому ты, дочка, бездельницей и модницей будешь не нужна, запомни! Пением да танцами сыт не будешь и детей не оденешь! А на своих сверстниц, вертихвосток и свиристелок, ты не смотри! Одинокими останутся! Вот увидишь: жизнь всё на свои места расставит. Сейчас вокруг них парни прыгают, потому что хлопцам только одно надо: сама знаешь, что…

Люба покраснела.

— Это точно! — кивнул брат, бросил окурок в окно и подсел к столу. — Женятся на домашних и хозяйственных. По рекомендациям и знакомствам, а не на танцах… Сестра, надо было больше лук поджарить! И недосол опять! Зачем зелень в тушёную картошку добавила?.. Нечего этой траве тут делать!

«Почему ты тогда женился на красивой, ленивой, избалованной генеральской дочке, с которой на дискотеке познакомился?.. Почему до сих пор приводишь в наш дом всех подряд, а не домашних и хозяйственных?» — ворчала про себя школьница.

В юной голове Любы назревала дилемма. Она доверяла мнению семьи, но вокруг видела другое и очень страдала от своей отверженности. Упёртая позиция родителей и брата относительно её счастливого будущего — единственное, что грело девушку и было последней надеждой на прекрасное далёко.

Утро выходного понедельника не задалось. В воскресенье Люба замочила бельё брата и забыла его постирать. Стиральной машины в доме Поспеловых не было. Александра Григорьевна категорично была против:

— Машинка портит ткань, делает тонкой и рвущейся. И прополаскивает одежду тоже плохо: сам намного лучше промыть от стирального порошка можешь. Поэтому лучше стирать руками — так вещи дольше проживут.

Люба и стирала: набирала пять огромных железных тазов воды на летней кухне — внешней пристройке, сырой, совершенно не отапливаемой. В двух тазах замачивала на пару часов бельё — своё и родителей. Отдельно — брата. Тёрла вещи руками, месила их в мыльной воде. Потом полоскала, постоянно сливая грязную воду и наливая чистую, которую таскала огромными эмалированными вёдрами. Отжимала девочка тяжёлую, напитанную водой одежду тоже руками и несла вешать на огород, вся вспотевшая и обдуваемая ледяным ветром с мелким дождём.

На стирку у Любы мог уйти почти весь белый день, но вчера она умудрилась забыть о замоченном белье. Брат заказал пирожков, сестра поставила тесто, провозилась весь день с выпечкой (в семье Поспеловой если пекли, то огромными тазами, как на свадьбу, чтоб пирожков на неделю хватило), а к ночи опомнилась, но стирать не пошла, а уселась за книжку. Утром её ждали пилюли: неудовольствие брата и гнев мамы.

— Курица ты безмозглая! В чём Шурик ходить будет?!.. Кто о брате заботиться должен, если не родная сестра?!.. На кой ляд такая неумная дура, как ты, кому сдалась?!.. Иди стирай, недотёпа, исправляйся! Тебе ещё на базар идти!

Недотёпа, утерев слёзы, потопала стирать, потом сходила на рынок и приволокла оттуда несколько тяжёлых авосек.

Люба устала от присутствия старшего сына в доме. Мама считала, что девушка на брате должна тренироваться, как обращаться с мужчиной, и эксплуатировала и без того послушную, исполнительную дочь по полной. Брат всё это видел и на правах дорогого гостя тиранил сестру под видом заботы и покровительства.

Школьница за неделю пребывания Шурика так измучилась от осуждения и попрёков с нравоучениями, что про себя неистово молилась, чтобы близкий родственник наконец нашёл себе новую боевую подругу и оставил Солнечный 27 в покое. Поэтому, придя с рынка, Люба прибегла ко спасительному вранью, давно доказавшему ей, что обманывать очень даже полезно:

— Мам, я в библиотеку! Нам столько задали всего на каникулы — готовиться надо! Буду долго там — всё, что мне нужно, в читальном зале.

— Ужас какой! Да когда ж ты, дитё моё, отдыхать-то будешь?!

— На том свете отдохну! — подмигнула школьница матери и поспешно удалилась вон из родного дома.

***

В читальном зале библиотеки оказалось довольно людно. Люба, недоумевая, оглядела помещение: понедельник, каникулы, какого чёрта?!.. Мест свободных осталось мало. Сидели совершенно незнакомые ребята: явно не седьмая школа. Своих бы девушка узнала.

Поспелова уселась в середине комнаты, рядом с незнакомой девочкой, и обложилась кипами чтива. Уже час перед ней лежал раскрытый журнал, глянцевые картинки кричали и требовали пристального внимания, но старшеклассница ничего не видела. Она сидела, низко наклонившись над листами, глубоко утонувшая в собственных мечтах. Именно мечты, бесплотные и нереальные, помогали ей отвлекаться и от обзывательств в школе, и от вечно недовольной мамы, поддерживали иллюзию покоя и счастья — так было легче, пока на глаза наворачивались слёзы от накопившихся обид и безысходности.

Лёгкое прикосновение вдоль спины. Почудилось — книгой, наверно, задели… Опять! Поспелова вытерла мокрые глаза, обернулась и обомлела от неожиданности, увидев позади себя Имира.

— Ты как здесь очутился?.. Давно?.. Я тебя не видела!

Цыган приветливо улыбнулся и наклонился ближе к тихоне.

— Только что. С минуту назад прошёл мимо тебя, но ты не заметила! Что так увлечённо читаешь?..

Библиотекарь осуждающе посмотрела на подростков и недовольно шикнула.

— Извините! — кивнул работнику Имир, а затем похлопал по плечу Любину соседку. — Девушка, давайте поменяемся местами?

Парень шустро переместился к ровеснице. Поспелова, не ожидав такой прыти, инстинктивно скукожилась на стуле, боясь представить, как сейчас выглядит её лицо после слёз, пролитых над журналом.

Имир кинул заинтересованный взгляд в раскрытый глянец соседки.

— Любишь следить за модой?

— Не слежу вообще. Смотрю ради удовольствия, глаз порадовать.

— Понимаю! — кивнул брюнет. — Я с этой же целью журналы с техникой и автомобилями изучаю. Про путешествия читать любишь?

Библиотекарь опять раздражённо зашипела, хотя общались ребята шёпотом. Имир наклонился как можно ближе к уху Любы:

— Учиться пришла сюда или развлекаться?

Люба задумалась.

— Скорее, отвлечься…

— Полезное дело! — улыбнулся отличник. Он заметил подпухшее, красное лицо Поспеловой и шмыгающий нос, но вопросы решил не задавать, чтобы не задеть за больное. Плакала девушка явно не от счастья.

Внимательный и чуткий к состояниям других людей, Имир, в отличие от брата, давно понял, что представляет из себя семья Любы. Может, потому, что часто ходил к отцу и имел честь общаться с Василием Михайловичем.

Дядя Вася был неплохим мужиком и наверняка являлся хорошим отцом. Если б не одна проблема… Всё в семье: бюджет, дом, хозяйство, круг общения, воспитание детей — было под полным контролем его жены. Женщины противоречивой, упёртой, волевой, мнительной, обидчивой и донельзя властной.

Алмаз говорил как-то Имиру, что Александра Григорьевна раньше была старшим ревизором и проверяла огромную железнодорожную ветку. Женщина работу свою выполняла безукоризненно, а проверяющим была принципиальным и неподкупным. Она держала в страхе все ж/д станции, находившиеся на этой ветке. Кто-то даже благодаря ей за решёткой оказался — причём надолго!

Когда Поспелова ушла на нижестоящую должность товарного кассира, ветка вздохнула, но напряглась местная станция, которую когда-то бывший старший ревизор тоже проверяла. Каково было работникам, когда к ним трудиться пришёл человек, наводивший ранее на них священный ужас своими проверками?..

Само собой, от Григорьевны все коллеги держались подальше, на почтительном расстоянии, помня былое. К тому же сменилась должность Поспеловой, но не нрав. Она всё так же по старой памяти поучала и отчитывала теперь уже равных ей людей. Грубость, бестактность и агрессивную навязчивость бывшего ревизора станционники терпеть не собирались. В итоге с Александрой на станции никто не дружил и подружиться не старался. А когда пришли девяностые — годы воровства и махинаций — женщину начали откровенно бояться. В распилах та не участвовала, но вдруг по старой памяти всех сдаст властям или подставит?.. Не даст урвать вкусный кусок?.. Григорьевну пытались слить, но безуспешно. Она плавала в отчётах и финансах, как рыба в воде.

Василий Михайлович же, по мнению Алмаза, был мужчиной добрым, мягким и неприлично терпеливым. Жену сильно любил, поэтому уступал ей и многое позволял, даже будучи несогласным.

Имир как-то вместе с отцом оказался свидетелем крайне неприятной сцены. Александра зашла к ним в тамбур, чтобы дать поручение Василию на вечер, а у того были другие планы. Он аккуратно объяснил жене свой отказ, но женщина была настолько взбешена и категорически неуступчива, что тот без боя сдался.

Отличнику показалось, что Александра тогда, едва услышав отказ, еле сдержала себя при посторонних, чтобы не обругать мужа грязной бранью и не вцепиться в волосы. Ещё школьник заметил, что товарный кассир весьма странно здоровается с ним при встрече: снисходительно, сквозь зубы, будто блевотину на земле увидела. Алмаз тогда тактично пояснил удивлённому сыну, что мнительная Григорьевна сторонится нерусских, даже опасается по непонятной причине. Причём всех. Но это были только её трудности и заскоки. Василий предрассудков тревожной жены не разделял, только толку?.. Успокоить женщину и защитить от надуманных страхов он был не в состоянии.

А Люба… Тихая, послушная, миловидная Люба уродилась нравом вся в отца. Внимательный Имир в прежние годы всегда замечал ровесницу на ж/д станции: та часто ходила проведать мать в товарную кассу, и почти никогда — отца. А вот Люба отличника не видела: вечно задумчивая, тихоня разговаривала сама с собой, низко склонив голову и едва шевеля губами. Будто мечтала, будто летала! Ясен пень: девочка любила мать и доверяла ей безоговорочно. Видимо, урок судьбы для неё был такой: вырасти под крылом деспотичной, мнительной, сумасбродной родительницы.

Имир видел, что застенчивая, чудная Поспелова зацепила его разгульного, самоуверенного брата, как когда-то и его самого. Сэро, конечно, из гордости не признается в интересе, но это и не важно. Главное, чтобы кривые отношения циничного ловеласа и наивной тихони не навредили последней. Тем не менее отличник решил не вмешиваться и близнеца не трогать. Как и сейчас лезть с сочувственными расспросами к Любе. Захочет — сама расскажет. Не захочет — её право.

Цыган наклонился опять к ушку девочки и тихонько прошептал:

— Хочешь, вместе почитаем Книгу рекордов Гиннесса?.. Я успел её перехватить из рук уходившего пацана. Она вечно нарасхват — все хотят почитать! Как на это смотришь?..

— Согласна, — стеснительно улыбнулась Поспелова.

Ибрагимов сел полубоком, поближе к соседке, подвинул увесистую книгу на середину и приобнял Любин стул позади рукой.

— Тогда не будем тратить время зря!

***

— Разве не опасно для здоровья так сильно выпячивать шары из глазниц? — вслух сомневалась Люба, пихая ногами опавшие жухлые листья.

Подростки лениво плелись из закрывшейся библиотеки домой, останавливаясь по пути уже несколько раз, чтобы что-нибудь обсудить. Сумерки постепенно превращались в ночь. Фонари, треща и моргая, зажигались и гудели.

— Если б это было опасно для здоровья того мужика, то он бы так не делал, — чуть поразмыслив, ответил Имир. — Думаю, здесь дело в длительных тренировках. Ежедневных, возможно.

— Мужик каждый день пучил лупы, чтобы попасть в Книгу? — прыснула Люба. — Да там половина этих самых рекордов нелепые!

— Тем не менее читать про эти нелепые подвиги людям нравится больше, чем про действительно глобальные и полезные открытия!

— C чего ты так вдруг решил?

— Наполнение книги оценил. Важных событий в науке и просвещении — единицы. Большую часть этой бумажной котлеты занимают аномалии тела, идиотские поступки, людские причуды или странные способности. Как думаешь, о чём это говорит?

— О чём?..

— О том, что людям интересно читать о людях.

— А ведь ты очень даже прав! — удивлённо согласилась тихоня.

— Что тебя в Рекордах, кроме пучеглазика, ещё впечатлило? — поинтересовался юноша, своим комментарием заставив собеседницу рассмеяться.

— Чуваки с волосатыми лицами! Такие мохнатые-премохнатые! В роду у них геном какой-то бракованный, по-моему… Единственное, где у них не растёт шерсть — это глаза.

Теперь настала очередь цыгана рассмеяться.

— Почему они не вырывают волосню на лице и тулове?.. Не сбривают этот срам? — продолжила изумляться Поспелова. — Наоборот, демонстрируют всему миру свой недостаток вместо того, чтобы прятать его или хотя бы замаскировать?.. Если б я была такой мохнатой, я бы повесилась!

— Повесилась?!.. Даже не попытавшись жить?.. Не попытавшись подружиться с миром, который захотел, чтобы ты в нём появилась?..

— А разве этот мир хочет, чтобы кто-то в нем появлялся? — нахмурилась школьница. — Мы же просто рождаемся, и всё!

— Не соглашусь с тобой. Никто просто так, как ты говоришь, не рождается на этой планете. Раз родилась, значит, перед тобой стоит какая-то задача, и ты нужна, чтобы её выполнить. Мы не рождаемся одинаковыми: красивыми, например, в богатых и счастливых семьях. У каждого человека — свой путь, его нужно пройти и оставить что-то полезное для всего человечества. Повеситься — значит не уважать дар жизни и проявить слабость к тем трудностям, что обязаны тебя закалить для созидания чего-то очень ценного.

— Не ожидала, что ты такой философ! — шокированно пробормотала ровесница.

— Не я. Моя мама! Это её слова. Мама считает, что появление абсолютно каждого человека на Земле бесценно. Даже людей злых, жестоких и подлых. Для всех Всевышний припас отдельную цель существования и задачи перед этим Миром. Те волосатые чуваки не просто так родились в семье с любопытными генами. У мужиков было два пути. Первый ты озвучила: бороться с порослью, чтобы быть, как все, прятаться от нормальных людей или вообще повеситься. Второй: открыть себя миру, признать себя уникальным и своё право на счастье под общим солнцем. Я бы тоже выбрал второй путь.

— Ещё бы! Ты очень смелый и сильный!

— Не в этом дело, Люба… Человечеству постоянно стоит напоминать, что мы все разные. Чтобы общество прогрессировало и не забывалось! Каждый бесценен по-своему и важен. Все имеют право на счастье. Избранных здесь нет.

Оба подростка умолкли на некоторое время.

— Но уж ногти на руках и ногах по девять метров Вселенная точно не заставляла отращивать! — прервала молчание Люба. — Этими-то товарищами что двигало?.. Наверняка не божественные задачи перед человечеством!

— Кто знает! — пожал плечами Ибрагимов. — Хотели товарищи отрастить суперкогти — взяли да отрастили. Ничего криминального в этом нет, и не мне их судить… Знаешь, Люба, всякому, думаю, хочется, чтобы его жизнь не была пустой, ничтожной. Чтобы в один прекрасный день не дай бог не осознать, что ты только спишь, ешь да гадишь — и на этом все твои достижения заканчиваются! Что зря существуешь. Что ты пуст, как гнилой орех… Все хотят оставить после себя след — любой, даже при помощи девятиметровых когтей!

— Не зря девочки из моего класса про тебя, Имир, говорят, что ты очень умный! — рассмеялась собеседница. — Интеллект налицо!

— Я обычный, — равнодушно отрезал цыган. — Как все. Но если твоим одноклассницам нравится считать, что я ходячая энциклопедия, пусть на здоровье продолжают и дальше так думать. Мне до этого нет никакого дела.

— Ах да!.. Можно тебя кое о чём спросить?.. Я давно хотела…

Брюнет заинтересованно посмотрел на тихоню. Школьники остановились под фонарём у маленького побелённого домика, спрятавшегося в полуголых деревьях.

— Спрашивай. Не могу тебе сегодня отказать, так что пользуйся!

Люба признательно улыбнулась.

— Та ситуация с Валентиной Борисовной… Я была там тогда, когда ты оценку оспаривал…

— Да, помню, — кивнул старшеклассник. — Я тебя видел.

— Меня очень удивило, как ты спорил! Ты всегда все слова для сочинений со словарными статьями выписываешь?.. Точнее, я хотела спросить: ты ко всем урокам, когда готовишься, аргументы в свою защиту подбираешь?

Отличник иронично усмехнулся.

— Ты, наверно, хотела спросить, всегда ли я настолько доставучий зануда и вредный сухарь, но постеснялась так выразиться?..

— Ох, ладно!.. Ты меня раскусил!.. Примерно так.

— Хорошо! Вот тебе мой честный ответ, Любаня, — столь погано я себя веду только с Бортник.

— А алгебра с геометрией?.. Физика? Химия?.. Там не ругаешься?

— Нет, зачем?.. Кроме ведьмы Борисовны, никто из учителей в нашей школе оценки не занижает.

— Да ну?!.. Говорят, ваша училка по матеше в сто раз противнее моей классухи!

— Кто?!.. Людмила Власовна?!.. Вообще не противная! Она очень строгая и требовательная, это да. Уважает трудолюбивых. Слышал, что на неё в других классах жалуются, но я не вижу причин для нытья. Власовна не режет оценки, доступно объясняет, не позволяет себе лишнего и предвзято ни к кому не относится.

— А с Валентиной Борисовной постоянно споришь?..

— Есть такое дело! — задумчиво усмехнулся Имир. — С ней надо всё время держать ухо востро. Только расслабишься — обязательно учудит!

Юноша протяжно вздохнул и спокойно продолжил пояснять:

— Борисовна едва увидела меня и Сэро в седьмом классе, сразу съязвила, что цыгане надолго на уроках не задерживаются: попрошайничать на вокзале за нас некому будет.

— Вот грубиянка!

— А позже, когда я и брат не оправдали её надежд свалить с глаз долой, опять нахамила. Типа в нищих кварталах, где, по её мнению, наша прожорливая семейка поселилась, тусуется одно грязное ворьё. Влепила мне «два» за сочинение, потому что, видите ли, уверена, что у нас в хибаре нет даже подобия стола для уроков, а значит, я списал.

— Ох, ужас!.. Борисовна может, верю! — сочувственно воскликнула Люба.

— Потом понеслась пурга про её нелюбовь к тетрадям с сальными пятнами и предупреждение, чтобы мы ей такое приносить не смели. Сэро тогда ей крепко в ответку съязвил про старую жирную жопу и обмазанный дерьмом рот, вонь из которого золотые коронки не спасут.

— Охренеть!.. Твой брат, конечно, отжёг!

— А то! — рассмеялся Ибрагимов. — Короче, как понимаешь, урок был сорван. Русичка жутко разоралась, заявила, что отказывается от класса, в котором учится такой бессовестный грубиян и бездельник! Типа либо она, либо мы. Отца с матерью к директору на ковёр вызвали. Наши родители прочитали Борисовне внушительную лекцию о достоинстве педагога. Недовольная Бортник извинилась, но удила закусила.

— Да уж, представляю!..

— Не представляешь, поверь!.. Тогда, само собой, мой брат был прав, хоть и перегнул палку. Сэро много чего отмочить может и никогда себе в этом не отказывает. С него как с гуся вода! Лично я тогда понял, что надо быть со злопамятной Бортник внимательным и осторожным, подбирать слова и отстаивать своё до конца.

— Тебе не нравится такое отношение?

— А кому оно может понравиться, Люба?!.. Грымза допетрила, что я и брат умеем больно кусаться, а наши родители не безграмотные простофили и могут окунуть рожей в помои. Чума стала осторожнее, но не добрее. Это её выбор — вести себя со мной и Сэро вот так. Ни я, ни он никогда первыми не начинаем — это золотое правило! С тех пор на уроках русского языка и литературы я всегда готов к защите и обороне. Больше читаю по теме, чем задали, тщательнее готовлюсь. Если беру откуда-то дополнительные материалы, то записываю источник, будь то ссылка на книгу, цитаты известных людей, её собственные слова на уроках, даты… С Валентиной Борисовной — только так. Иначе её не пробьёшь и свою правоту не докажешь!

— И тебе не в лом с ней бороться? — робко спросила ученица 10 «А».

— Не в лом. И я не борюсь, а защищаю своё. Зачем мне надо терпеть её высокомерие, предвзятость и грубое пренебрежение тем фактом, что я, может, и младше, и всего лишь ученик, но такой же человек, как и она?.. Не хочу и не буду. Ты довольна моим ответом, Люба, или мне что-то ещё нужно добавить?

— Да, спасибо! Больше вопросов нет, — смутилась тихоня, поняв, что разговор на эту тему закончен. Зато теперь ей уж точно нужно о многом подумать.

***

Двухэтажный дом Ибрагимовых стоял почти полностью погружённый в темноту. Имир лишь углядел смутный огонёк светильника в окне своей комнаты — Сэро был дома.

Родители с младшими уехали погостить в соседний городок ещё с утра. Скорее всего, на пару дней. Малышня очень радовалась такой перемене мест, особенно Роза. Имир вспомнил, как вчера младшая сестрёнка хотела засунуть в дорожную сумку сразу несколько больших кукол, и невольно улыбнулся. Там же должна была бы быть и Руслана, но старшая сестра захотела вместо гостевания отдохнуть в станице. Наверно, ушла уже гулять и сейчас где-нибудь веселится с подругами.

Отличник открыл запертую на ключ входную дверь, повесил куртку, и, не включая в коридоре свет, тихо прошёл к своей комнате. В доме было тепло: видимо, Сэро включил на ночь газовый котёл. Половицы, покрытые ковролином, не выдавали его шагов — отец неплохо так починил подгнивший пол, когда большая семья Ибрагимовых въехала в только что купленный дом, больше десяти лет пустовавший без хозяев.

Сэро даже не заметил вошедшего в комнату близнеца. Повеса лежал на своей кровати, в трениках, обнаженный по пояс, и слушал в наушниках музыку, закрыв от удовольствия глаза и едва припевая вслух. Голова и стопы парнишки подёргивались в такт музыке. На столике лежала раскрытая упаковка от кассеты с песнями Земфиры.

Имир положил на стул у письменного стола рюкзак с библиотечными книгами и кинул взгляд на свою идеально застеленную кровать. Увиденное ему очень не понравилось: на спальной подушке валялась небрежно скомканная, явно не свежая футболка родного братца.

Сэро подпрыгнул на кровати и моментально вылетел из состояния нирваны, когда ему в лицо резко прилетела подушка, а следом на него запрыгнул Имир и принялся этой самой подушкой колбасить.

— Твою ж мать, Имир, какого чёрта?!.. Тебя по дороге бешеная бабка поцарапала?!.. Ах ты ж волчара!.. Щас я тебе покажу!..

— Будешь знать, как своё вонючее шмотьё на мою постель бросать!

Братья начали беситься: сначала они боролись на кровати Сэро, превратив его постель в несуразную кашу, затем в сцепке свалились на пол.

Отличник ударился о столик, стоявший у окна между их кроватями. Столик затрясся, и с него с грохотом полетел светильник, потеряв по пути абажур, кассетная коробка и книги. Сэро, воспользовавшись замешательством брата, шустро вскочил на ноги, возбужденно дыша, и приготовился отражать атаки:

— Ах да, я забыл, занудный ты клещ, как ты бесишься, когда посягают на твои манатки!.. Не успел я осквернить твою священную шхонку своей потной футболкой, как жаль!

— Чтоб я спал и нюхал всю ночь твою вонь?!.. Ну ты и подлец!

Имир поднялся на ноги, подскочил к брату и хотел как следует треснуть, но Сэро сгруппировался, увернулся, схватил соперника за шею и толкнул на шкаф. Отличник не тормозил: подставил подножку и вцепился в потерявшего равновесие близнеца.

Оба парня кубарем полетели на гардероб. Тот, зашатавшись, опасно затрещал по швам и возмущённо громыхнул дверями. Близнецы в схватке улетели на пол и продолжили беситься на ковре.

— Что у вас так гремит?! — влетела в комнату обеспокоенная Руслана. — Вы, блин, два придурка, успокойтесь!

Ноль реакции — возня на полу продолжалась. Руслана подошла к братьям, и, как следует размахнувшись, залепила ногой хорошего пендаля сначала по заднице Сэро, а потом — Имира.

— Эй, чё ты творишь?! — разыгравшиеся близнецы тут же подскочили, красные, вспотевшие.

— Ноги свои при себе держи, дура! Пока я тебе их в обратную сторону не вывернул!

— Чё ты вякнул, малой?!..

— Дура ты, говорю! Хоть и красивая!

— А это тебе в ответку! — прибавил второй и играючи залепил сестре безобидного леща.

— Ах ты ж мелкая свинота!..

Старшая сестра взвизгнула и накинулась на Имира, повалив того на его же идеально застеленную кровать, уселась сверху и давай щипать. Отличник схватил драчливую девушку за руки и подмял под себя. Тут же подлетел Сэро, и оба брата начали её щекотать. Руслана, задыхаясь от смеха, верещала дурным тоном, брыкалась и крутилась изо всех сил, пытаясь сбросить близнецов, но безуспешно. Если бы дома была Лала, то точно бы огрела всех троих своих старших детей веником за визги и бардак.

— Всё, хватит, остановитесь!.. Больше не могу!.. Ой, больно, волосы!.. Волосы!!!

Братья шустро спрыгнули с кровати и озабоченно уставились на сестру. Девушка села, собрала руками распущенные пряди, нашла на кровати слетевшую заколку и заплелась. Шумно дыша носом, Руслана поправила майку и шорты и весело посмотрела на близнецов.

— Всё в порядке?.. Сильно больно было?..

— Не особо. Это чтоб вы отвалили! — съехидничала девушка и ловко пнула ногой Сэро по голому животу.

— Ай!.. Больно, драчунья! Тебе надо было раньше вместо бальных танцев с нами на боевые кружки ходить!

— Тогда все ваши призы, медали и кубки принадлежали бы мне!

— Мечтай!

— Всё, хватит! — гаркнул остывший Имир. — Мы всю комнату разворотили! Надо убраться. И я есть хочу. Руслана, ты готовишь!

— Хрен тебе!

— Иди тренируйся, будущий повар-кондитер! Сама виновата, что гулять не упёрлась!

— Значит так, братик! Я ставлю чайник, а ты подогреваешь еду. А ты, Сэро…

— А я отдыхаю, потому что из нас троих только я у мамы с папой уродился и умный, и красивый сразу.

— Ну уж нет, убирай комнату, хитрожопый чертила! И раз ты самый-пресамый, мою кровать заодно в порядок приведи!

— Идите в баню, олени неблагодарные! — донеслось в спины хохочущим Имиру и Руслане, когда они поспешно выскочили прочь из перевёрнутой вверх дном спальни.

***

— Имир, ты читал «Оно»?

— Стивена Кинга?..

— Наверно… Не помню, кто написал.

— Я «Оно» только Кинга знаю.

— Значит, та самая! Расскажи, о чём она?

— Тебе зачем?

— Интересно. Страшная, говорят.

— Раз интересно, сам прочитай. Свои впечатления от книги ярче будут, чем чужой пересказ, — вклинилась в разговор Руслана, дуя на дымящуюся кружку чая.

— Не хочу читать! — с набитым ртом пробубнил Сэро. — Вкусные печеньки, сестрёнка! Твои кулинарные навыки всё лучше и лучше. Мне уже не кажется, что ты хочешь всех нас отравить.

— Что ты мелешь, ненормальный?! — расхохоталась сестра. — Жуй молча, а то в следующий раз платить за мою готовку будешь!

— Могу заплатить тебе только своей безграничной благодарностью, а она, как ты знаешь, дороже любых денег…

— Вот пустобрёх!.. Бедные девчонки! Представляю, какую лапшу ты им на уши вешаешь!

— Вкусную, поверь. Такую же вкусную, как и та, что ты вешаешь на уши несчастным парням. Как там мой дружбан Илья поживает?

— Прекрасно твой Оглы поживает. На неделе в техникум приходил ко мне. Мне всё равно на него. Пусть не таскается!

— Так ты скажи ему об этом в лицо, и он таскаться не будет. У него с гордостью и собственным достоинством всё в порядке… Имир, давай-ка, расскажи «Оно»!

— Хрен тебе.

— Ну ты чего, братишка любимый мой?!.. Не будь букой. Давай, не жмоться! Делись информацией! Щедрость на Земле воздастся тебе на Небесах!

— Нет, сказал. Во-первых, ты бросил опять свои шмотки на мою кровать…

— Ой, ну началось! Один раз бросил — всё, обиделся!.. Я больше не буду.

— Не прокатит. Моё спальное место не твоя территория. Будь добр свой срач на мою кровать, мои полки и рабочий стол, за которым ты никогда не работаешь, не распространять. Когда наконец ты это усвоишь?

— Когда ты с комнаты в коридор съедешь, — буркнул Сэро, но, увидев проблески гнева на лице отличника, поспешно добавил. — Всё, ладно! Я усвоил! Не смотри на меня волком!

Руслана рассмеялась с пререканий братьев и пролила чай на кухонный стол.

— А во-вторых, тебе уже сказано было: сам читай. Впечатлишься от событий сюжета, ну и умнее станешь. Может быть.

— Много в ней страниц?

— Наверно, пятьсот-семьсот…

— Ни фига ж себе!.. Знаешь, я тут подумал, читать — это всё-таки не моё… Давай ты перескажешь, а я неделю сам за скотиной слежу?

— Нет.

— Две недели?..

— Нет.

— Не наглей, Имир!

— Я же тебя сказал, сам читай!

— Тогда возьми мне книгу в библиотеке!

— Сам туда топай.

— Имир, имей совесть, у меня абонемента нет! Я туда ни разу не ходил!

— Вот и сходишь наконец. Я не буду на свой формуляр брать книгу такому остолопу, как ты! Потеряешь — мне отвечать. Знаешь, как-то не улыбается!

— Чего ты вообще в эту книжку вцепился? — поинтересовалась сестра.

— Да тут впарили вечерком страстей… Я и захотел узнать подробнее.

— Кто впарил?

— Люба, — ответил сестре Сэро и покосился на близнеца. Тот заинтересованно уставился в ответ.

— Кто такая Люба?.. Я её знаю?..

— Не знаешь, Руслана. А может, и знаешь!

— Это дочь Поспеловых, — пояснил Имир.

— Да ну?!.. У них есть дочь?.. Сколько ей?

— Наша ровесница. Учится в 10 «А».

— Вот это да! — изумилась Руслана. — Я думала, у них внуки уже в школу ходят, а там дочке — пятнадцать! Поспеловым же лет по пятьдесят, верно?

— Около шестидесяти, — поправил Имир.

— Получается, эта Люба — поздний ребёнок. Она младшая?

— Да.

— И вы с ней дружите оба?

— Общаемся иногда, — наморщив нос, поправил девушку Сэро.

— Так в чём проблема подружиться?.. В гости к нам её приводите, что ли! Я тоже познакомиться хочу! Хорошая семья же!

Имир и Сэро молча переглянулись и, ничего не ответив сестре, продолжили пить чай.

***

Сэро с глубоким неудовольствием дошёл-таки на следующий день до библиотеки, открыл формуляр и взял на дом «Оно». Прочитав страниц пятьдесят, он осознал, что такое чтиво не про него.

Раньше цыган читал запоем, с самого детства. Умудрился в классе шестом перемолоть, не моргнув, почти всю сложную прозу русских классиков, которые и взрослые-то с трудом понимают. Одолел многие труды Дюма-младшего. А потом наступил подростковый период, и от книг как отшептало!

Сэро никогда не любил сказки, фантастику и фэнтези. Не привлекали его эти жанры даже в детстве, в том числе и в кино. Повеса уважал боевики, военные фильмы, драму, историческое кино, документальное. А всякие там труды про другие миры, сказочных существ и магию цыган не воспринимал серьёзно (как может такой детский бред увлекать?), пока не услышал на балконе водонапорки Любин монолог.

Когда тихоня говорила, у Сэро создалось впечатление реальности произнесённого. Будто девочка воистину знала больше, чем другим дано: слишком уж проникновенно, словно в трансе, она рассуждала о нечисти и зле. И ровесница не притворялась — она верила в то, о чём рассказывала. Сэро это напугало и заинтересовало одновременно.

Заинтересовала его, на самом деле, многослойная начинка старомодной «зубрилки», такой простой и неинтересной на первый взгляд, но ветреный парень сознаваться себе в этом открытии ни коем случае не собирался. Поэтому решил, что у него есть интерес к роману Кинга «Оно». Значит, стоит узнать содержание и разобраться.

Лучше б не разбирался: читалось произведение тяжело. Через пару дней Сэро обнаружил, что напрягается заходить в подвал за консервацией, что сумерки на него как-то странно начали наводить жуть, а болтавшаяся на бельевой верёвке нарядная кофта Русланы была принята издалека за гребаный красный шарик.

— Паша, ты читал «Оно» Кинга? — спросил цыган друга при встрече на дискотеке в последнюю субботу осенних каникул.

— Да, читал! Неужели ты мистикой увлёкся?

— Не надейся! Говорят, книга интересная, но мне листать её напряжно. Язык автора не понимаю, — солгал Сэро. Не выдавать же блондину собственную трусость и нежелание читать вдобавок! То, что произведение его пугало, гордый Ибрагимов даже на задворках своей души признавать не хотел.

— Конечно, не понимаешь! — уверенно заявил Павел. — Ты же ничего не читаешь из-за лени, а у Кинг очень круто пишет! Потом как-нибудь тебе перескажу, хорошо?

— Ну уж нет, давай сейчас! Пошли в парк, на лавочку, что мы с тобой на этих танцульках не видали?! — отрезал брюнет и вытащил недоумевающего Овчинникова из «Торнадо» на уличный холод.