Параллельные миры – two. Рождение бога

Рутра Пасхов, 2020

Когда рождается наш разум? Ведь рождение своё мы не помним. Какой момент считать началом появления нас в этом мире? Ведь тогда, когда мужчина с женщиной совершили ритуал и сперматозоид сошелся с яйцеклеткой, мы начались. Потом появилась мысль и, соблюдая правило логики, родила разум. Запутанные пары частиц разлетаются на невероятные расстояния и поддерживают мгновенную связь. Увы, мы желаем чуда, сомневаясь в нем, однако живем с ним, потому как оно часть реальности. У Рутры появилась идея фикс.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Параллельные миры – two. Рождение бога предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 2. Иллюзия и реальность нашей жизни

Уже за столом, в кругу группы, Рутра обратился к ЯтСан.

— ЯтСан, скажи, пожалуйста, что ты помнишь до того, как вышла, вернее, поднялась из установки?

— До виртуальной реальности или в ней?

— А ты была в виртуальной реальности?

— А ты считаешь — нет? Это была натуральная реальность?

— Что именно? Опиши событие.

— Рутра, ты о чем сейчас? Ты решил поприкалываться надо мной?

— ЯтСан, прошу, опиши события.

— Какие?!

— Те, что ты помнишь.

— А ты не помнишь? Тебе напомнить?

— Да я, может, и помню. Но суть-то не в этом. Суть в данный момент в том, что ты помнишь. Мне нужно знать, какое последнее событие ты помнишь, до того, как проснулась в установке.

— Рутра, это у тебя всегда так и со всеми?

Она говорила обиженно и зло. Рутра понял некоторую запутанность ситуации. Возможно, у нее была амнезия. Он подошел к ней, чуть пригнулся к уху и сказал:

— Можно тебя на минутку?

ЯтСан молча повиновалась. Рутра отвел ее в сторону от всех и шепотом сказал.

— Что ты хочешь сказать, я не пойму. Может, ты помнишь только события на корабле, вернее, в вертолете?

— Ты что, решил, что я маленькая наивная девочка? Зачем вспомнил про это? Или ты думаешь, если я повелась на тебя, то все, конец света?

— Да что случилось? Ты можешь сказать? О чем ты?

— Ах ты тварь такая. Значит, ты не помнишь, что случилось.

— Да подожди. Наверное, тебе надо показать запись.

— Ты что, записывал и это?

— Подожди, подруга, успокойся. Сядь, выпей кофе. Сейчас разберемся… Займите ее чем-нибудь, а мы посмотрим, что творилось у нее в голове.

— Ты посмотри, что происходит у тебя в голове сперва.

— Хорошо, милая, посмотрю. Только не ори.

Рутра махнул своему другу-ученому, пошел к экрану аппаратной части установки.

— Она может прямо в мозг транслировать, — сказало «светило науки», имея в виду ИрЭн.

— Нет, не хочу. Давай сюда, на экран.

— Можно я к вам? — послышалось сзади.

Это была ИуЛия.

— Ты бы лучше расспросила подругу, что с ней.

— Клон подруги, — сделала ироничное замечание она.

— Какой клон? Забудьте про клон! Это ЯтСан.

— Ну да, ну да. Только не совсем.

— Ладно, — махнул рукой Рутра, что означало и прекращение спора, и разрешение присутствовать рядом.

— Что смотрим? — спросила ИрЭн.

— А что, там много? — задал встречный вопрос Рутра.

— В сознательных образах у нее прошло три дня. Все воображаемые сцены, все фантазии искомого тела, то есть работы мозга в том теле, перешли в этот мозг по наиболее стойким ощущениям. То есть если она четко что-либо представляла, воображала, хотела «оживить» эти сцены, сделать их реальностью в том теле, то в этом ей заложилось все это как реальное событие… или события.

— Интересно посмотреть, что она навоображала, — с хитрецой в голосе произнесла ИуЛия, все же не теряя шуточных нот в интонации.

— Ты бы лучше спросила ее саму.

— Я спросила, потому и пришла.

— Колись, что она поведала тебе?

— Да сейчас.

— Мадам ИуЛия, не кажется ли вам…

— Спасибо, Рутра Тигрович, за напоминание. А кто-то говорил — друзья, друзья.

— ИуЛия, ты тоже правильно пойми, ту модель взаимоотношений, что я предложил, которая сложилась, — она искренняя. Только не забывай о деле и отношениях в проекте. Может, нарушая эти принципы, ты злоупотребляешь дружбой? Не кажется ли тебе?

— Хорошо, что ты хочешь? Чтобы я рассказала все женские секреты?

— В смысле?

— В коромысле, как ты любишь говорить.

— Говори уже как есть.

— Она говорит, вы занимались…

ИуЛия замолчала, не договорив, улыбнулась и покачала головой вверх-вниз. Этот жест больше добавил двусмысленности, чем прояснил ситуацию.

— Конкретно.

— Любовью!

— И что в этом такого?

— Вот она ваша мужская ментальность. Значит, это для тебя ничего не значит? Потом ты удивляешься, почему она так себя ведет.

— Да я не это имел в виду.

— Вы все не это имеете в виду.

— Вы что, сговорились, что ли? Успокойся и сядь рядом. ИрЭн, прокрути до моментов высоких эмоций.

— Может, вы один посмотрите?

— Ты уже посмотрела?

— Я все видела в процессе.

— У-у, это уже интересно. Рутра Тигрович, а ну-ка посмотрим, что вы творите со своими сотрудницами, — с любопытством подростка подшучивал коллега.

— Да ладно уж. Тогда я сам сперва отдельно посмотрю, потом решу.

— Нет, нет, соблаговолите и нам насладиться столь пикантной сценой.

— Ну хватит, уважаемый Парменид.

Это было секретное, хотя для центра официальное, имя ученого. Рутра встал, пошел в соседнюю комнату.

— Можно я с тобой?

Рутра хотел запретить, но все же изменил решение. Она, видимо, хорошо разбиралась в человеческой натуре. Если бы прозвучал вопрос-приказ — он бы отказал сразу, а тут была просьба.

— Хорошо, только до определенного момента, скорее всего.

— Я согласна.

— Ты это ради любопытства? Или подруга попросила?

— Не-е… — ее перебил ученый. — Значит, ей можно?

— Ну хватит. Ты и так можешь посмотреть потом.

— А мне одному не интересно.

— Ну возьми с собой подружку.

— Это, кстати, интересная тема.

— Ой, я по-моему тут лишняя.

— Да нет. Пошли.

Они вошли в соседнюю комнату, Рутра сел за монитор, ИуЛия расположилась рядом, провокационно близко. Не сказать, что он был против, только вот… Рутра понимал, что давать ей лишнюю надежду, а потом обламывать — не по-джентльменски, однако не давать ей шанса — еще хуже. Вот это «хуже» он и решил испытать. Он-то знал уже, что не даст ей шансов. Знал, что выбор оставляет за собой. Но какой? Была ли цель такой же, какую и она преследовала? Скорее всего — нет. Когда-то, в пору его юношеской зрелости, но еще самовлюбленной наивности, с которой многие остаются до конца дней своих, знакомая дама бальзаковского возраста по поводу его «дружеских» отношений с весьма соблазнительной молодой особой сказала: «Все девочки хотят выйти замуж». Вот вроде бы все просто, однако мужчины думают, что женщины в них видят то же самое, что и они, — соблазнительный образ. Женщины этого, конечно, желают, но только основная цель их — не стать очередной станцией на пути локомотива.

ИуЛия была искусной мастерицей соблазнов, и Рутра это понимал. Дама с ребенком, разведена, следит за своим внутренним и внешним миром, умеренно занимается спортом, не курит, строга с алкоголем, как и с мужчинами; улыбнется, пошутит, пригубит вина, не пьянеет, но даст опьянеть.

— Я немного себя неловко чувствую. Не потому, что тут могут быть сцены фильма «Дубли Камасутры», а из-за реакции твоей подруги.

— Почему это?

— Возможно, она специально согласилась или попросила тебя. Возможно, она хотела меня проверить, буду ли я смотреть это с тобой.

— Ты слишком большое значения этому придаешь. Поверь, все гораздо просто. Девчонки так поступают, только более важным моментом для нее будет твоя решительность… раз уж так, скажу, только ты не предай меня, нужно немного пофигизма, который будет осуждаться на людях но восприниматься как независимость и уверенность.

— Где ты раньше была? Как это я свою жизнь без твоих консультаций провел?

— Дружи со мной — и многое поймешь.

— Есть, товарищ командир.

— Давай уже, включай, посмотрим, какой ты мачо.

— ИрЭн, включай с этого места. Кстати, а раньше и позже что?

— Там жизненная ситуация, диалог. Я бы сказала — не менее важный.

— Ну это же мечты… или воображаемое. У меня нет на все время. Давай этот момент, что ж в нем такого, посмотрим.

На экране появились кадры. Рутра шел по оживленной улице, с красивыми витринами, все вокруг сверкало. Был вечер. Он зашел в здание, на первом этаже которого располагался двухуровневый ресторан. Обстановка была изысканной. Поднялся на второй уровень, направился к ряду столов вдоль стеклянной витражной стены. За столом сидели ЯтСан, ИуЛия и Катрин.

— О, и мы тут, — чуть ли не воскликнула ИуЛия и как бы невзначай приблизилась вплотную к Рутре.

— Тихо, — шепотом сказал он, не отвлекаясь от экрана. — Давай послушаем.

На экране Рутра подошел к ним.

— Привет, девчонки.

Рутра приблизился к ИуЛии и Катрин сзади и, здороваясь, поцеловал их в щечки. Они ответили любезностью. Потом подошел к ЯтСан, схватил аккуратно ее под коленями и за талию, приподнял и уселся, держа на руках.

— Рутра, что ты делаешь, — чуть покапризничала ЯтСан.

Девчонки улыбнулись.

— Солнышко мое, разве тебе не нравится? — улыбаясь, сказал Рутра.

— Может, и нравится, только… — она посмотрела на него многозначительно, потом на подруг, которые явно ждали продолжения. — Только сначала, даже хорошие друзья, прежде определяются в отношениях. Тебе как маленькому надо все прямо в лицо говорить.

— Точно!

— Вот опять все шуточки у тебя. А ты вот понимаешь, как я, дама, это воспринимаю? Как другие это будут воспринимать?

— Как?

— Рутра, перестань. Все ты знаешь.

— Ты сейчас опять обломаешь?

— Обломаю. Потому что сперва надо решить для себя, кто для тебя человек, а потом совершать действия, которые будут пониматься однозначно. А то у тебя все феерия. Все подруги, со всеми ты хочешь зажигать. Меня это не устраивает.

— Началось. Думал, проведу с вами классный вечер.

— Так проводи. Что же ты тогда меня схватил?

— Ну есть, значит, причины.

— Так будь добр — озвучь их для всех. Взрослый мужчина, а ведешь себя как пацан.

— А в душе я еще тот шалун.

— Да мы не сомневаемся, — переглянувшись с Катрин, среагировала ИуЛия.

Шутливость и улыбки давали легкость диалогу.

— То есть ты хочешь сказать, что мое поведение не говорит о некоторых исключительных отношениях. Ты считаешь, я так могу со всеми?

— Не совсем так. Ты своим хорошим отношением, чему, признаюсь, мы все очень рады, ставишь нас в неопределенное положение.

— О, уже тепло.

— Рутра, пойми, ты хороший друг, прекрасный руководитель, мы тебя уважаем, только ты определись, до какой степени мы друзья, как мальчик и девочка.

— А-а.

— О боже. Я от тебя такого не ожидала.

— Да он все понимает, Ят, он прикалывается, — пояснила Катрин.

— Значит, сволочь, — улыбаясь и смотря в лицо Рутре, сказала ЯтСан.

— Ах так. Все, развод и девичья фамилия.

— А что, у нас был завод?

— Ну, у тебя вроде был. Ты же говорила, что снятся тебе прогулки по заводам.

— Рутра, хватит. Ты можешь быть немного более серьезным?

— Могу. Что нужно, моя царица?

— Рутра, отпусти меня.

— Ни за что.

— Отпусти сейчас же.

— Это выше моих сил.

— Рутра, у нас сейчас сломаются отношения помимо дружеских — руководителя и подчиненной.

— О, это такие ролевые игры ты любишь.

— Отпусти, мне это не нравится.

— Почему же?

— Если ты этого не понял, врач уже не поможет.

— Это ты зря. Я же тебя очень, очень…

— Так вот, если что-то очень — не надо этого стесняться, надо прямо говорить и показывать в поступках. Отпусти меня.

ЯтСан силой освободилась и отсела, Рутра, правда, несильно ее удерживал, лишь схватил за руку, чтобы далеко не ушла.

— Я не люблю такое поведение.

— Я тоже. Кто я тебе? Определись. Ты берешь меня на руки, сажаешь на колени, все это видят. Что они подумают.

— Господи.

— Не господи, Рутра, а надо думать. Это не где-нибудь, а там, где нас все знают. Мы не на курорте, не на твоем круизном лайнере.

— Ты обломала весь момент романтики.

— Для тебя, может быть, и романтика это, а для меня все серьезно.

— А я, значит, ветер.

— Твое поведение такое. Ты всем друг, ты всех девчонок любишь.

— Ну не всех. Это уже перебор.

— Вот видишь. По крайней мере — не одну.

— Нет, солнце мое, только одну.

— Ну тогда определись — кого.

— Определился.

— И?

— Дай руку.

— С чего это вдруг.

— Дай.

— Попроси.

— Руки и сердца?

Рутра рассмеялся.

— Все, я ушла.

ЯтСан хотела встать, пройти мимо Рутры, так как диван расположился вдоль стены, выход был только с его стороны. В этот момент Рутра схватил ЯтСан, обнял и посадил опять себе на колени.

— Отпусти!

— Минуточку.

Он схватил легонько, но сильно ее руку, вытянул безымянный палец левой руки и, пока она пыталась встать, надел кольцо из белого металла со сверкающим камнем. Полированное белое золото напоминало зеркальную гладь, а бриллиант разбрасывал лучи, словно стрелы амура. Сцена была достойна экранизации. Скромная улыбка Катрин и не очень скромная ИуЛии смешались в коктейль неопределенного вкуса, такого же неопределенного, как выражение лица ЯтСан. Она была явно удивлена и не знала, как реагировать. ЯтСан посмотрела на кольцо, перевела взгляд на Рутру, потом на подруг. ИуЛия, видимо, читала ее мысли по мимике. Она, уловив очередную попытку ЯтСан принять стойку царицы, не выдержав, чуть ли не вскрикнула:

— Ят, не тупи.

Молчание продолжилось.

— Мы, наверное, пойдем, — сказала ИуЛия, поднимаясь с дивана.

Катрин последовала за ней. Девчонки не могли оторвать взгляды от кольца. Выйдя из-за стола, проходя мимо Рутры, Катрин пристально посмотрела на бриллиант и сказала:

— Красивый камушек.

— Рутра, что это? — наконец оттаяв, мило произнесла ЯтСан, потом посмотрела вслед уходящим подругам, которые тоже оглядывались на нее.

Она что-то им «сказала» взглядом. Рутра заметил это. Лица подруг были радостные, как всегда, с изюминкой интриги. Рутру это обнадежило, он посмотрел на ЯтСан, в глубину ее милых, по-детски озорных, заблестевших глаз, прижал к себе.

— Тебе нравится?

— Кому бы не понравилось? Только в честь чего?

— Пойдем. Я тебе в другой обстановке расскажу.

— Куда? — едва успела она спросить.

Рутра, уже подняв ее на руках, нес ЯтСан к выходу.

— Рутра, что ты задумал?

— Все будет классно.

Он донес ее до авто и усадил в кабриолет последней модели Ferrari.

— Ты сейчас сведешь меня с ума, — щебетала ЯтСан, рассматривая автомобиль, пока Рутра переходил на место водителя. — Но я должна спросить…

Рутра посмотрел на нее пристально. ЯтСан, чуть помедлив, сказала:

–…в какой я роли?

— Я же говорю — все будет отлично.

— Я тебя уже хорошо знаю. Знаю, что все будет отлично. Только я спрашиваю о другом.

Она все требовала ответа, в то время как динамическая сила вдавила ее в кресло.

— Рутра!

— Сейчас.

— Куда мы летим?

— Пока просто покатаю тебя.

— Ну ладно, надеюсь, я достучусь до тебя.

— Пристегнись, мы сделаем пару виражей.

— Я боюсь.

— Не бойся, я с тобой.

Она улыбнулась, но явно не знала, из какого это фильма. Да, времена, времена… На самом деле мы меняем время, а не время нас.

Рутра выехал на трассу вдоль моря и понесся. Нарушал он периодически не только правила дорожного движения. ЯтСан пищала — и от удовольствия, и от пейзажей, и от легкого страха…

Во время просмотра Рутра чуть откинулся в кресле, сел расслабленно. Внимательно вглядываясь в происходящее на экране, он не заметил, как ИуЛия, положив левую руку ему на плечи, правой обняла его, прижавшись. Немного очнувшись, Рутра заметил. Ему понравилось, потому что можно было самому трактовать это действие, как захочется, а потом осуществить по собственному желанию дальнейшие поступки. Более того — он уже предугадывал события на экране и подсознательно знал причины, почему ЯтСан, очнувшись в клоне, так себя ведет. Вот такой он мерзавец, тварь. Как он говорил сам — божья тварь, а все, что сотворено богом, — совершенно и прекрасно.

Город Рутра не смог определить. Возможно, он существовал только в воображении ЯтСан. Улица была красивой, шла вдоль моря или залива, утопала в зелени. Возможно, это была весна или ранняя осень, люди были одеты по сезону, пляж пуст; местность была с возвышенностями…

Рутра, свернув с набережной, понесся по оживленной улице, в машине играла громкая музыка, лишь изредка она заглушалась визгами ЯтСан. Пролетая зигзагами и лабиринтами через попутные машины, перемещаясь стрелой меж рядами, Рутра вынырнул на перекресток, с заносом и пробуксовкой развернулся и понесся обратно, уже по встречной.

— Рутра, прекрати. Рутра, я уже не хочу. О боже. А-а-а, — визжала ЯтСан, и это его заводило еще больше. — Рутра, прошу, прекрати. Я боюсь, — орала она, он же просто улыбался.

После очередного виража с заносом и разворотом ЯтСан запищала:

— Я знала, что ты ненормальный, но не до такой же степени.

— Не до такой степени? Ну тогда смотри, — сказал Рутра, рванул авто с места и, когда машина помчалась как ракета, пустил по направлению движения настоящую сигнальную ракету.

Она вылетела и превратилась в мини-метеорит, который, врезаясь в атмосферу из космоса, дарит нам надежду исполнения загаданного при этом желания. ЯтСан с испугом и возбуждением наблюдала за этой сценой. Рутра достал блестящую штучку, похожую на фантастическое оружие из фильмов, и пустил поток искрящихся лучей в небо, где они, озарив его, превратились в надпись: «ЯтСан, я люблю тебя!» Это было чудесно. Она смотрела, затаив дыхание, глаза еще больше заблестели, и невольно по щеке покатился маленький кристаллик, не менее блестящий, чем тот, что был на пальце. ЯтСан, оглядывая небо, наблюдала за размывающимися буквами, время от времени посматривала на Рутру. Он, положив руку ей на бедро и иногда делая специально резкие выпады машины вправо, как бы по инерции проводил своими шаловливыми пальцами по кнопке «пуск», которая многим была известна как точка К. Рутра был мастером подобной акупрессуры, да и дальнейшей акупунктуры тоже. Мифическая точка G, которую так часто заставляли искать мужчин женщины у себя в царстве блаженства и которую те никак не могли найти, поскольку дамы негласно меняли ее положение, — это как блуждающий огонь страсти, скачущий от мочки ушей, изгибов шеи до лабиринтов пупка и пяток. А вот точка К имела точную локацию. Так вот, дав сигнал в эту точку, которая даже у беспорядочных дам откликалась на память отпечатков пальцев, вскрывших их «сейф», среди которых особо помнился Казанова, хотя и Дон Жуан, и даже маркиз де Сад были приятны воспоминаниям, а порядочным нужен был и порядок кода, что назывался предварительными ласками, — Рутра маякнул ЯтСан сигналом влажной отмычки, что становился шершавым от коньячка, особенно по выдержке ровесницы хозяйки «вазы», где прятался тот лепесток пылающего цветка.

Конечно же, подобные комментарии рождались в голове у Рутры, который смотрел на экран, от страстных мыслей, что рождались в голове у ЯтСан на этом самом экране. Что творилось в голове ИуЛии — Рутра не хотел проверять, ему достаточно было чувствовать это. Она была из дам отнюдь не робких, если не сказать — решительных. Рутра молчал, ему все нравилось.

На экране же персонажи заехали в тихий район к красивому особняку. Рутра достал причудливую, блестящую стразами маску «королевы».

— Мы будем загадкой. Играем в мафию. Надень.

— А ты?

— Я пока проведу тебя.

Он помог ЯтСан надеть маску, вышел, открыл ей дверь и повел вовнутрь. Внутри их встретила большая прихожая, больше похожая на зал приемов, с уходящими на второй ярус боковыми закругленными лестницами; обойдя их, Рутра повел ЯтСан в следующий зал. Здесь был огромный бассейн, обустроенный как купальни шахиншахов. Играла мелодичная музыка, которая громка была настолько, чтобы приглушить звуки бурлящих, искусственных гейзеров и журчание струй фонтанчика, в коем текла бордовая, словно кровь дракона, влага. То было молодое вино. Именно молодое любил Рутра, потому что только оно давало «живую кровь», а выдержанное было в почете только у бондаря и энолога.

— Когда можно посмотреть?

— Подожди. Сперва нектар от бешенства матки.

— Что?!

— Тогда для блаженства, — смеясь, сказал Рутра.

Немного приподняв маску, чтобы освободить рот, а векам не дать открыться, Рутра приложил к ее губам бокал с вином.

— Глотни, держи во рту.

Затем Рутра убрал бокал и лизнул губы ЯтСан. По ней прошла трепетная дрожь. Сказать ЯтСан, если бы даже и хотела, ничего не могла, поскольку во рту было вино. Рутра прильнул к ее алым, заряженным страстью губам и вобрал в себя немого сладковатого напитка. Он ловким движением развязал тесемки на ее плечах и, пока она вскрикивала из-за спадающего платья, целуя, шепнул на ухо «там вода», откинул маску, толкнул ЯтСан в бассейн. Пока она с визгом плюхалась туда, мгновенно скинул с себя все, демонстрируя то, что у Адама прикрывалось фиговым листом.

В былые годы, когда ему пришлось учить бойцов в одной южной стране, как раздеваться быстро за время горения спички, чтобы не заметили свет моджахеды, он поделился с ними небольшим секретом: заранее подготовить незримые части одежды к процессу, например, расстегнуть некоторые пуговицы, расслабить ремень, шнурки на ботинках. И тут Рутра, проделав этот фокус, пока ЯтСан отходила от стресса, уже держал ее, обхватив за бедра, приподняв так, что грудь была уже на уровне его глаз. ЯтСан хотела было ударить его, больше по классике жанра, чем по истинному желанию, но удовольствие, которое она стала ощущать, превзошло все ожидания. Она почувствовала, как искусный дегустатор определяет вкус ее сочных плодов, и, судя по тому, как он в них страстно впился, это была не просто дегустация: он был голоден. Оторваться от столь увлекательного занятия Рутра смог лишь потому, что предвкушал еще более сладкие соблазны. Он, держа ЯтСан одной рукой за грациозный стан, второй — за упругие ягодицы, уложил ее на край бассейна. ЯтСан же успела только простонать томно и сладостно «а-а-а». А дальше… история умалчивает.

Дальше адекватно Рутра не мог оценить происходящее на экране. Прокрутив быстро остаток записи, он, не найдя ничего подозрительного, откинулся расслабленно в кресле и… возможно, его расслабила обстановка, возможно, что-то другое… Возможно, кто-то. Периодически открывая глаза, он наблюдал перед собой два выпуклых объектива, фокусировка которых магически гипнотизировала, а следовавшая за этим «откачка мозга» погружала в бездну нирваны…

Рутра и ИуЛия вышли и направились в зал совещаний. ЯтСан в ярости чуть ли не набросилась на Рутру. Он, остановившись, удивленно посмотрел на нее, а потом оглядел присутствующих, как бы ища ответа. Те слабо ухмыльнулись.

— В чем дело? — спросил он строго.

— Предатель и тварь, — вырвалось у ЯтСан.

— Почему?! Не знаю, в курсе все или нет, но ты там такое накрутила… я, впрочем, очень даже хотел бы это повторить.

— Накрутила?! Да ты скотина, — в сердцах завопила она и бросилась на кресло, закрыла лицо ладонями и начала рыдать.

— Да что происходит? — громко спросил Рутра. — Что происходит, Катрин? — спросил он, заметив ее взгляд.

Она молчала.

— Кто-нибудь мне объяснит? — теперь Рутра посмотрел на Андриана.

Тот встал, взял Рутру под локоть, отвел в сторону и показал видео. Это была сцена просмотра видений сознания ЯтСан им и ИуЛией. Действительно, она была очень «задушевной» для наблюдателя со стороны. А почему была такой — история так же умалчивает.

Рутра был почти в ярости, обернулся, посмотрел свирепо на ИуЛию… и тут же размяк. Она смотрела на него, излучая магическую улыбку, и, как искусная актриса, которая мастерски может сыграть главную роль и в «Унесенных ветром», и в «Глубокой глотке», сделала невинное лицо, облизнув языком нижнюю губу.

— Только как? Я не пойму, — уже спокойно сказал Рутра. — У вас спор? Вы заранее договорились? Откуда вы знали о происходящем там? И как ты могла знать о происходящем после до просмотра?

— Какой ты у нас умный, а разыграли тебя в два счета, — чуть успокоившись, еще в слезах просипела ЯтСан.

— Вы разыграли спектакль, не зная последствий? То есть не зная точно, как все будет. Предположили.

— И это свершилось! — вскрикнула она.

— То есть это твоя идея, мол, смотри, все не так, как ты грезишь? — сдерживая себя, обратился он к ИуЛии.

Она молчала несколько секунд, потом, посмотрев на ЯтСан, сказала:

— Он нас выгонит.

— Ну и пусть.

В ЯтСан чувствовалась реальная обида и злость. Рутра решил прибегнуть к своему излюбленному приему. Посеять сомнение в реальности. А что такое реальность? Если мы сомневаемся, круглая Земля или плоская, есть бог или нет, произошли от обезьяны или от инопланетян, сколько дважды два, живем мы в реальности или в виртуальной матрице, — о чем тогда можно было говорить.

— Во-первых, все это неправда. Это такая же постановка, как и то, что ты пережила.

ЯтСан посмотрела на него с выражением обиженного ребенка. Именно обиженного невыполнением обещания.

— Прости, но это так.

— Хватит. Уже заврался совсем.

— Нет, милая, — он подошел к ней, попытался обнять.

Она отвела его руку.

— Мы немного не в ту ипостась пошли в отношениях. Это все же деловой проект, все же лучше так. Пошли со мной, я попробую объяснить. Все подтвердят. Не обижайся, но все, что мы говорим, — это правда.

ЯтСан все еще зло смотрела на него. Рутра попытался взять ее под локоть, поднять и повести за собой, но она, отпрянув, огрызнулась, впрочем, все же пошла за ним. Вся группа молча шла по коридору, и лишь изредка шутки светила науки разбавляли унылую атмосферу. Когда они вошли в лабораторию, Рутра повел ЯтСан к установке, где лежало ее настоящее тело. Пока она смотрела на себя — Рутра обернулся и погрозил пальчиком ИуЛии, как бы предупреждая и ругая ее. Она, как обычно, хитро улыбалась.

— Смотри, тебе трудно поверить, потому как сам механизм переселения на этом построен, все должно быть реалистично. Но это и есть твое настоящее тело. Ты ведь чувствуешь сейчас себя немного по-другому.

— Немного да, — тихо произнесла она.

Чувствовалось, что она хотела знать — ложью ли были последние события между Рутрой и подругой. Рутра же осознал значение исключительности для нее. Для нее все это было гораздо серьезнее, чем для него. Такова уж природа полов. Мы часто живем в фантазиях, даже в реальности; чем меньше мы совершаем проб и ошибок, тем больше у нас фантазий. Целомудрие и познание бога, познание бога и вечный полет научной мысли. И все же только практика давала плоды, необходимые в реальности нам, как живым субстанциям, иначе как, пусть даже по Декарту, мы, являясь мыслью без тела, знающие, что мы есть, не чувствуя удовольствия, а значит — и эмоций, все же не будем рождать мысль. Потому как по философии, в том числе и упомянутого уважаемого мыслителя, мы есть наше я, даже если не будет у нас тела, но будет возможность мыслить. А выводы Рутры касались того, что без тела, без его ощущений, мы не родим мысль, потому как за представлением и воображением должна быть опора практики в виде тех самых чувств удовольствия и эмоций. Конечно же, и боль, в том числе и духовная, давала нам ураган умозаключений. И тут этот эффект работал, потому как был желаем: эффект нами воображаемой реальности. Каждая женщина хочет быть обманутой. Она верит в худшее, но надеется на лучшее. Зная это, Рутра хотел шепнуть ЯтСан на ухо «это все ложь», но передумал:

— Вот смотри, сейчас идет запись. Ты же уже, как девочка, подружилась с ИрЭн. Так вот, ложись в установку, мы переведем твое сознание назад в искомое тело, потом проснешься и посмотришь видео.

Сказав это, все же шепнул ей на ухо о том, чего реально желал.

— Я с удовольствием смотрел сюжет в бассейне и очень не против повторить, да и все до этого и после тоже.

Она, смотря на Рутру все еще красными от слез глазами, наконец сказала:

— Если ты мне врешь, моя месть будет жестокой.

— Вру, что хочу повторить? Надо быть сумасшедшим, чтобы о таком врать, — с фирменной улыбкой сказал Рутра.

— Я не шучу, я тебя прибью. Обоих прибью.

— Да что ты говоришь? Не ты ли попросила подругу разыграть такую сцену? Предполагала же, что такое может быть.

— Так это правда?

— Конечно же нет. Мы тоже тебя разыграли. Это монтаж.

— Врешь.

— Нет.

— Врешь.

— Давай уже, ложись. Твои фантазии не каждый может выдержать.

— Не бойся своих желаний, бойся моих, — наконец твердо и уверенно произнесла она любимый слоган.

— Нашла кого пугать. Вперед. Я как раз подготовлюсь к проверке, — Рутра, улыбаясь, прижал ее к себе.

Заметив это, все аж зааплодировали, это взбодрило ЯтСан, она улыбнулась в ответ.

— И долго мы тут будем любоваться голубками? — как всегда шутливо, напомнил о цели прихода в лабораторию ученый.

Все фантастические реалии нового мира осознаваться группой стали как обыденность, но взаимоотношения между Рутрой и ЯтСан воспринимались как очень необычные.

ЯтСан легла в установку, персонал лаборатории приступил к процессу. Рутра присел с девчонками на крайний диван, Андриан, сев отдельно, уже разворачивал «воздушные» фигуры шахмат, а ученый колдовал у монитора. Рутра улыбнулся ИуЛии, однако, скрестив руки, сказал:

— Game over, подруга. Дружба дружбой, но тут уже все по-серьезному. Я тебя уважаю, ты мне нравишься как подруга и как сотрудник, но…

— Но у тебя появились чувства, — скромно сказала Катрин.

— Да, признаюсь, у меня появились чувства.

— Мы их еще проверим, — ИуЛия же была в своем стиле.

— Мы — это в смысле…

— Мы — это в смысле мы.

— Ты думаешь, она будет интересоваться этим?

— А что, ты убедил ее?

— Загрузка памяти назад будет без этого сюжета. Она ничего не будет знать об этом. Так что, дорогая моя, как бы не пришлось и тебе стереть память.

Они переглянулись с Катрин.

— Тут опасно.

— Веди себя хорошо — и тут будет прекрасно. До этого была забавная игра и всем было весело, а раз теперь так — просьба оправдать понятие «дружба». Раз мы друзья — значит, друзья. А если это было притворство, то тогда сугубо рабочие отношения.

— Дружба, — сказала Катрин.

— Дружба, — смело и твердо сказала ИуЛия, но все не так звучало, как от Катрин.

Все же она хотела себе особой роли.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Параллельные миры – two. Рождение бога предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я