Изгнанные в облака

Рустем Омаров, 2020

Мир атакуют неуязвимые монстры. Немногочисленная люди выживают в горах, пустынях, скрываются в руинах разрушенных городов. Безопасно можно передвигаться можно только на летательных аппаратах. Молодому парню придется выживать, взрослеть, влюбляться в мире, где жизнь стоит дешевле грамма топлива гравитолета.

Глава 5

Щенок, взвизгнув, бросился к нам в сумерках. Он принялся лобызать нам руки. Он прыгал и рвался к нам. Зети улыбаясь, чмокнула его в нос. Маша попробовала проснуться, но не получилось, она, зевнув, снова устроилась у меня на плече.

— Помогите, — раздался голос из темноты. Приглядевшись, я понял, что это те самые пленницы. Пожилая и полная молодая женщины связаные сейчас сидели, прислонившись к стене.

Я передал малышку Зети, а сам подошел к ним. Я достал из рюкзака нож и разрезал путы.

— Куда они ушли? — спросил я.

— Ропты идут сюда, — объяснила одна из них, потирая руки. — Они нас оставили специально в качестве дармовой еды. Они уже давно нас возят.

Женщины поспешили распрощаться. Мародеры оставили в 40 милях к северу в соседнем селении, их мужей с детьми.

— Нам надо уходить на север, — сказала полная женщина, вытирая слезы.

— А мы уходим на юг, — я встревоженно огляделся по сторонам. — Будем идти вдоль реки. Попробуем найти караван беженцев и пройти с ними через пустошь. Вы простите, что я не согласился спуститься…

— Ну, уж, я бы ради вас точно не спустилась, — заявила толстуха. — Ой, а можно я поцелую малышку на прощание. Какая она у вас все-таки храбрая. Я так молилась, чтобы бандиты до вас не добрались. Они просто сумасшедшие.

***

— Ты долго там? — крикнул я, пряча голову от моросящего дождя. — Ропты будут с минуту на минуту.

Фью закутанная в куртку Зети, мерно посапывала у меня на плече.

— Я взяла для тебя куртку папы, — Зети выбежала со своего дома. — Я написала на стене, что жива и отправляюсь на юг, и чтобы они искали галонет и писали мне на электронную почту. А теперь надо зайти домой к Фью.

— Нет, у нас нет времени,

— Идите в сторону пустоши, я вас догоню, — сказала девушка. — Она посмотрела на меня. Лицо ее блестело от моросящего дождя. — Я согласилась пойти с тобой на юг ради Фью. Девочке нельзя оставаться здесь — это опасно для нее.

Но уходить далеко мы с Фью не стали, а остались посреди улицы. Содрогаясь, я всматривался в пустынную ночь, откуда в любую минуту мог появиться голодный ропт. Где-то там замелькали огни. Кто-то направлялся в село. И этот кто-то не исключено пересечется с роптом.

И лишь услышав знакомые шаги и бледную тень девушки, я вздохнул с облегчением. Наш маленький отряд ушел в сырую ночь.

***

Жаворонок прыгал в сухую траву. Одинокое облако плыло вместе с нами. Пустошь и горизонт. В жизни я не мог представить, что способен одолеть пару десятков миль, будучи навьюченным как верблюд. В отражениях редких луж я украдкой наблюдал за своей спутницей, чьи каштановые волосы струились водопадом к земле. Щенок фыркал, натыкаясь на слепней и ос. Казалось, он единственный был счастлив и не скрывал этого.

Надо уйти как можно дальше в пустошь. Подальше от роптов.

Через некоторое время я понял, что привалы становятся все чаще и чаще. Я покрылся потом, и стал дышать чаще. Моя цель — излучина реки, до которой я планировал добраться до обеда, зеленела вдали.

Зети не жаловалась. Она таинственно улыбалась, подставляя лицо ветру, и периодически находила подбадривающие слова для Фью, висевшей у меня на руках.

В какой-то момент шум двигателя автомобиля вызвало у меня буквально панику. Я оглянулся. Сзади ехал автомобиль. Черный внедорожник. Колеса с мощным протектором и угловатые формы выдавали в нем основательность и брутальность. Такого автомобиля я у мародеров не видел.

Почесав затылок, я махнул рукой…

Какого было моё удивление, когда мощный внедорожник остановился. Дверь чуть ли не со скрипом отворилась. Внутри сидел седовласый старик. Клетчатая рубашка, клинообразная белая бородка и рубашка в черную клетку. Огромные покрытые белыми волосами руки. Старик поддернул очки на носу. Машина не шумела совсем. Совершенное чудо техники. И внутри сидел респектабельный, а возможно даже богатый человек. Причем он был богат своим внутренним миром. Сейчас я видел каждый волосок на его руках, напоминающий джунгли какой-то неведомой планеты. Ноздри зашевелились как у дракона. Доброго седого дракона. А еще у него огромный нос. Это не нос, а просто огромная картошка, покрытая узлами: бесформенный кусок плоти.

— Не подбросите? — спросил я.

— Куда?

— Нам бы к Атласным горам, но если до реки добросите, все равно рады были бы.

Старику ответ понравился, потому что он удовлетворенно крякнул. Уютное, прохладное нутро внедорожника нас словно засосало. Я водрузился на переднее сиденье.

— А Шопик? — завопила Фью.

— Шопик останется — его будут ждать друзья, — повернувшись, объяснил я девочке.

— Шопик! — воскликнула Фью.

Машина поехала. А щенок некоторое время недоумевавший, что остался, тут же припустил следом. Через некоторое время щенок превратился в точку. Старик вздохнул. Машина, замедлившая ход, окончательно остановилась.

— Возьмите пса, — скомандовал старик. Точнее прохрипел. После каждой фразы он кряхтел.

Машина тронулась вновь. На этот раз на заднем сиденье сидел песик. Он тяжело дышал, и блестевшие пуговки смотрели в пустоту.

Старик молчал. На все вопросы, он хмыкал.

— Мы вам премного благодарны, — проворковала Зети.

Старик почесал бороду.

— Куда же вы направляетесь? — помялся я.

— Далеко, — процедил старик.

— Мы направляемся на юг, — после паузы продолжил я. — В горы. Говорят там безопасно.

— Сейчас нигде не безопасно, — отрезал старик.

***

Старик почти не смотрел на нас. Взгляд его был блуждающий и очень цепкий. В голубых глазах мелькала искра, периодически прожегающая дорогу. Губы его безмолвно шевелились, словно он с кем-то разговаривал.

— У вас довольно неплохая водительская хватка, — заметила Зети. Казалось, она заигрывала.

— Отличная, — согласился старик. Он вдруг улыбнулся и расправил плечи.

Вдруг старик крякнул.

— Я не понял, — сказал он, вдруг очнувшись. — Кто вы такие. А ну марш из машины.

Автомобиль остановился и окутался пылью.

— Как вы же сами остановились, — возразил я.

— Что? Я что с ума сошел останавливаться. Я не останавливался, даже когда на дорогу бабы с младенцами бросались. А ну вышли.

Мы с Зети переглянулись.

— Хорошо, — сказал я. — Но добросьте нас хотя бы до реки.

— До какой реки?

— Она совсем недалеко отсюда.

На заднем сиденье раздались всхлипывания. Фью заплакала и бросилась в объятья Зети.

— Мы уходим, оставьте здесь, — сказала девушка. — У нас есть гордость и честь. К чему уговаривать этого старика. Пожалуй, песок, что нас окружает, менее черств, чем вы.

— Нет, мы не выйдем, — крикнул я.

— Я не понял, кто это плачет? — спросил старик.

— Это Фью ей пять лет, — сказала Зети.

— Четыле, — возразила девочка. — А нет точно 5.

— А ты кто такой?

— Чпок. Бум Чпок.

— Что? Что он сказал.

— Он говорит, что его зовут Чпок, — подсказала Зети.

— Чпок? Этого малахольного зовут Чпок, — изумился старик.

Я надул губы, и открыл было рот, но не посмел огрызнуться. Перспектива начать мерить пустошь шагами мне показалось непозволительной роскошью.

— А вас как зовут? — миролюбиво поинтересовалась Зети.

— О! Меня Давид Яуш. Профессор. К вашим услугам.

— У вас дореволюционное имя, — догадался я.

— Точно, — обрадовался старик.

— А вы профессор чего? — не унималась Зети.

— Да, — махнул рукой старик. — Физики.

Через некоторое время я понял, что он дал по газам.

***

Водянистые голубые глаза профессора, когда он поднял очки на лоб, казались, излучали маслянистый теплый свет. Только сейчас я заметил, какие огромные руки у профессора. В его движениях, словах ощущалась первобытная сила. Необычный ученый. Он сочетал в себе силу и ум.

Меня сморил сон. Голову кидало на кочках, и я просыпался, оказываясь в царстве образов, намеков и грохота слов, как пушечный выстрел.

Тут мне в голову пришла мысль, от которой я содрогнулся, и я усилием воли заставил себя проснуться.

— Мы проехали плес, где встретились? — спросил я у девушки.

— Полчаса назад, — улыбнулась Зети. — Но я не стала тебя будить. Может быть нам лучше доехать до Атласных гор вместе с уважаемым доном.

— Возможно, мы едем в ту же сторону, что и мародеры, — сказал я. — Ни факт конечно, но не исключено. Предлагаю поехать по какой-нибудь другой дороге. Или остановиться. Но ехать на юг сейчас нельзя. Давайте переждем один день. Встанем на привал. Выставим караул.

— А мне плевать, — медленно повторил профессор. А затем высказал такое ругательство, что у щенка встали уши на голове. Зети распахнула в ужасе глаза.

— Точно, — сказала Фью. И повторила то же самое ругательство.

Впрочем, у ругательства был смысл. Профессор хотел продолжать ехать по той же дороге.

Теперь у меня сон пропал. С ужасом я понимал, что внедорожник профессора, возможно, движется навстречу нашей погибели. Но попросить остановиться, чтобы вылезти из машины, не смел. Река отсутствовала вблизи. Высадка означала неминуемую смерть.

— Прошу вас профессор, смилуйтесь, давайте сделаем привал, — шептал я в ужасе.

Профессор хмыкал, улыбался и качал головой. На его лице застыла зловещая ухмылка.

***

Пестрый караван машин показался на горизонте. Приблизительно к полудню.

— Это они, — закричал я. — Прошу вас остановитесь. Это точно они.

— Не паникуй, — сказал профессор и почесал переносицу. — Ты когда-нибудь смотрел смерти в лицо?

— Да.

— Зачем бояться тех, кого можно убить, — он подмигнул мне и улыбнулся, показав ровные зубы.

В салоне словно появилась пыль. В животе у меня сгустился комок. Я оборачивался до тех пор, пока в шее у меня что-то не хрустнуло.

Зети гладила по голове Фью, которая припала к ее коленям. Малышка просто обняла ее и молчала.

Впереди густой ковыльный океан. Я почувствовал вкус крови во рту. Белое облако на горизонте росло. Миражи плавились и обретали очертания.

Профессор протер очки, и вытер потную шею. Я хотел упрекнуть старика, но вместо этого лишь вздохнул.

Машина пролетела мимо мародеров, стоявших лагерем у дороги. Раздались автоматные очереди — кто-то стрелял в воздух. Некоторые, выпучив глаза, смотрели на нас. Я оглянулся. В стане бандитов началось движение, точно в осином гнезде.

Профессор вгляделся в зеркало, и смачно выругался.

Обернувшись, я разглядел белый знакомый силуэт, вырвавшийся вперед. Белый внедорожник. Я узнал эту машину. Она принадлежала лично вожаку мародеров. Большая, быстрая машина. Вся ее верхушка покрыта фотоэлектрическими панелями. Сейчас она внушала ужас. Тот, кто водил ее, не впервые уже догонял людей. И сейчас он, наверное, пребывал в азарте погони.

Скоро уже можно показались фары преследователей, сверкающие золотом солнца, хромированные зеркала. Одно пылевое облако догоняло другое. Внедорожник мародеров поравнялся с нами. Окно отворилось, и из заднего окна показался мужчина с бакенбардами и усами, ухмылка, демонстрирующая гнилые зубы. В синих татуированных руках он держал черный автомат.

— Пригнись, — заорал профессор. Я последовал совету. В воздухе вдруг застыди хлопки. С моей стороны окно лопнуло.

Старик дал по тормозам.

Меня сильно откинуло вперед. Машину окружило облако пыли.

Профессор выругался и закашлял, протянул в мою сторону палец.

— Там в бардачке.

— Что? — впрочем, я уже искал пистолет в бардачке. Но никакого оружия там не было.

— Здесь нет пистолета? — прокричал я. — Где пистолет.

— Не пистолет дурень, дай сигареты.

Я нащупал черную пачку с золотой каймой. Старик вынул одну сигарету и задумчиво покрутил в руках.

Через мгновение двери почти по всех сторон открылись. В кабину ворвался ветер страшных предчувствий. Злые глаза воззрели на нас. Перекошенные злобой челюсти перетерли и выплюнули мой беспомощный взгляд, а волосатые ноздри хватали воздух с мощностью авиадвигателя, словно пытаясь учуять страх. Это мой конец. В животе что-то оборвалось. Что-то гнилое и липкое. Теперь там правил только страх — огромный и черный как масляная лужа. Страх начал сочиться с каждой клетке в моих порах, выстреливая адреналиновыми иглами в вены. Мародер с бакенбардами, увидев меня, сплюнул. А затем он схватил за волосы огромной пятерней и швырнул оземь.

— Осторожно я сам выйду, — послышалась до меня ворчание старика.

Кто-то подошел и пнул меня под ребра.

Я заорал, глотая пыль и сухие соцветия трав. По траве полз жук. Сейчас я ему откровенно завидовал. Сквозь пыль я увидел, как надо мной склонились знакомые лица. Щенок взвизгнул. Кто-то из мародеров от души приложился по нему ногой. Теперь он смотрел на меня из-под днища нашей машины, скривив башку. Казалось, он мне сострадает.

Тот самый вожак вблизи оказался не совсем высоким. Руки его горели в голографических тату. Под определенным углом, драконы пылали огнем.

Фью заорала. В ее голосе, звучавшем как сирена, потонули все окружающие люди.

— Мандр смотри это же те, на крыше, — прокричал человек с баками.

— Что вы делаете? — вскрикнула Фью. — Вы что сдурели? Вы зачем побили дядю Бума? Отвечайте немедленно.

Вожак молчал.

— Это твоя внучка? — спросил он старика, который тут же схватил девочку и, развернув, спрятал за спину, прижав палец к губам.

— Да, — гордо отвечал он.

— А баба чья.

— Понятия не имею, — он кивнул. — Забирай.

Вожак жевал травинку и на меня даже не смотрел. Он разглядывал зачарованно машину. Наш пес вдруг оказался у его ног, виляя хвостиком. Тот равнодушно пнул его под зад, отчего тот заскулил.

— Хорошая тачка, — похвалил он старика.

— Да неплохая, — сказал он и сплюнул пол ногами.

Я не хотел вставать, потому что понимал. Стоит мне приподняться и любой из процессии мародеров наградит меня ударом. Еще две машины притормозили рядом. Оттуда высыпали люди. Один из них подбежал ко мне. Лысый со шрамом через весь лоб. Он, подбежав, пнул мне в живот, отчего я подлетел несколько раз.

— Это, тот парень на крыше? — спросил вожак у него, кивнув на меня.

— Точно. Я его рожу запомнил, — сплюнул лысый. Он, было, направился ко мне второй раз, но его удержал вожак.

— Успеешь, — мягко сказал он.

Вожак смотрел на меня, а затем подошел вплотную. Я видел его ботинки. Черная патина загадочными узорами расползлась на коже.

— Как ты думаешь, кто мы? — раздался голос.

Над пустошью повисло молчание.

— Кто мы? — раздался голос повторно. И носок ботинка ткнулся мне в грудь.

Я почувствовал, как меня хватают за волосы и поднимают и ставят оземь.

— Ну? Твое предположение.

Никогда я еще не видел столько глаз с любопытством, нацеленных на меня.

— Банда, — я замялся.

— А чем мы занимаемся?

— Вы мародё…ры, — от волнения мой язык, начал скрючиваться. В желудке начались конвульсии.

— Я не понял, ты нас осуждаешь?

Я посмотрел на вожака. Легкая небритость цвета ненависти и стальной взгляд из-под очков.

— Ты что-то имеешь против нас?

Я вдруг почувствовал, как ветер лижет мою щеку. Я стоял на пошатывающих ногах перед мародером. У меня нет ни единого шанса спастись. Старик отхаркивался. А глаза у окружающих бандитов улыбались.

— Ну, отвечай?

— Я? Мне все равно, — ответил я.

— Гляньте ка ему все-равно, — ухмыльнулся Мандр.

В толпе раздались смешки. Затем они переросли в истерический смех.

— Слушай, а баба твоя ничего, а, может, поделишься?

Я покачал головой. И теперь уже мародеры смеялись громко.

А потом кто-то с разбегу меня пнул. В глазах потемнело. Земля закружилась.

— Это за то, что не хочешь делиться, — раздался голос. Мародеры захохотали.

— Хочешь, я сделаю так, что Калист тебя не будет бить? — поинтересовался Мандр. — Если согласен, то прокукарекай.

Почти все уставились на меня. Что самое обидно и Зети смотрела на меня, расширив глаза.

— Ну, я жду, кукарекай, — вожак смачно выпустил дым из рта.

— Не вздумай кричать, лучше умри как мужчина, — подал голос профессор.

— Ку-ка-ре-ку, — тихо, но с надрывом произнес я.

Мародеры загоготали.

— Громче, я клянусь, тебе здесь никто не тронет, громче, — улыбнулся Мандр.

— Ку-ка-ре-ку, — закричал я.

— Слушай, а может быть старик, ты тоже присоединишься к нему, — спросил Мандр. — Тебя тоже не тронут.

— Чтоб я сдох, — заявил старик.

— Слушай, так ты дашь нам свою бабу? — Мандр нагнулся и потрепал мне щеку, и снова затянулся сигаретой, расплывшись в улыбке. — Отвечай, дашь? Нет, не дашь. Быть того не может. Какой жадный мальчик. Что ты будешь делать. Смотри, плачет.

Мои слезы сползали на землю.

— Знаешь, почему у нас нет женщин в нашем отряде? Потому что мы не верим бабам, они суки вечно плетут интриги, — Мандр прищурился. — Но некоторые из нас, их любят от души. Да Сепак?

— Конечно.

— Ладно, тогда пусть смотрит.

Меня схватили за волосы и повернули в сторону белого джипа мародеров. На заднем сидение парень с бакенбардами, схватив Зети, потащил ее к машине.

— Оставьте меня, мерзавцы, — девушка закричала, отчего у меня застыла кровь в жилах.

— Сейчас твою бабу приласкают, — заметил кто-то.

Ко мне лицом повернулся парень с бакенбардами. Он снова обнажил свои неестественно черные зубы и оскалился, снимая рубашку. Всю его грудь покрывала шерсть.

— Есть прикурить? — как бы невзначай поинтересовался профессор. При этом он скривил рожу так, словно он один из мародеров.

Вожак, не отрывая взгляда от борьбы, не услышал просьбу. Позади него стоял мужчина средних лет в камуфляже, до сих пор не проронивший ни слова. Он зажег зажигалку и протянул старику.

— Благодарю, — кивнул старик.

— Хорошая машина, — мужчина в камуфляже затянулся. — Сепак, ты слышишь, возьмешь себе.

— Сволочи, — кричала девушка. — Вы не посмеете. Мерзавцы. Чтобы вы все сдохли. Кретины.

— Спасибо Бригадир, — закричал ему парень с баками. Он наградил Зети ударом отчего она вдруг затихла.

Он потянул ее трико, и взору окружающих предстала хрустальная белизна ног.

— М-м-м, — одобрительно замычал вожак.

Я смотрел и думал о том, что лучше бы я ослеп.

А потом я действительно ослеп.

Зажженная сигарета полетела и приземлилась у ног вожака. Она горела неестественным голубым пламенем.

Вожак выругался и отпрыгнул. А потом раздался взрыв, и все перед глазами вспыхнуло ярким пламенем. Таким ярким, что все вдруг стало белым. Ослепительно белым. Я ничего не видел. Раздался нечеловеческий крик. Может быть даже мой. Но он проник в мою голову тысячекратным эхо. Боль от мысли, что никогда больше не увидишь белый свет. А может только белый свет и все.

А потом раздался выстрел.

— Лежать сукины дети, — раздался в белой мгле голос старика. Теперь он король. И он правил этим балом. Он стал роком, что решал, кому жить из мерзавцев, а кому отправиться на свидание с червями.

Кто-то издал вопль. Я упал на землю, пытаясь усиленно моргать. Но все напрасно.

А затем я почувствовал, как кто-то сильный схватил меня за плечо. Мои ноги едва касались земли. Я упал внутрь и почувствовал запах кожи. Дверь за мной закрылась. Кто-то сел рядом со мной. Скулеж щенка.

Выстрел. Еще выстрел и еще. Как будто, где-то далеко. Все что я видел перед собой белое пятно.

***

Мысль, что я ослеп, заставила меня кричать. Я нагнулся и начал блевать.

— Я ослеп, — жалобно прокричал я и заплакал.

Я услышал, как утробно плачет Зети.

— Не ссы, сейчас все пройдет, — раздался громоподобный голос старика.

Зрение ко мне начало возвращаться. Я увидел черную обивку кресел.

Рядом со мной сидела Зети. Вся пунцовая. Впереди на сиденье, держа перед собой щенка сидела Фью, также вытирая слезы. Между сиденьями примостился автомат одного из мародеров.

Старик азартно вел машину и ругался. Щенок ему аккомпанировал.

— Да заткнись ты скотина такая, — крикнул старик и щелкнул его по носу. Слух вернулся тоже.

Я испуганно оглядывался по сторонам. А затем украдкой вытер слезы. Оглянувшись, я увидел, что преследователи остались далеко позади.

— Что произошло? — спросил.

— Я старый стал, чтобы воевать, — он оглянулся и, азартно вцепившись в руль, дал по газам. — Ублюдки.

— А чем вы их ослепили? — спросил я.

— Что?

— Я говорю, чем ослепили?

–Ну, как тебе сказать, — старик пожал плечами. — Световая граната. Стилизованная под сигарету.

Он вынул «сигаретный короб» из кармана куртки и кинул в бардачок.

— Они будут нас преследовать? — спросил я, вглядываясь вдаль. Долину скрывали снежинки.

— Я убил вожака, — старик помолчал. — Надо было конечно всех…убить. Но если я правильно понял, этот Мандр был вожак. После его смерти банда будет обескуражена и занята новыми выборами. И новый вожак решит, что смерть его предшественника, это результат его недальновидной политики. И поведет свое стадо в другое место.

Я оглянулся на Зети.

— С тобой все в порядке? — спросил я Зети.

— Да, — сухо ответила девушка и отвернулась. — Это были всего лишь люди. Я думаю, что тебе сейчас хуже, чем мне.

Чуть позже она глубоко заснула в объятьях Фью. Я же смотрел на нее украдкой.