Тысяча смертей и одна жизнь

Руслан Макаров, 2019

Молодой человек решает изменить свою жизнь назло всем, отворачиваясь от всех благ, которые пророчат ему хорошую жизнь. Проделав немалый путь, юноша находит девушку, которая вскоре станет его возлюбленной. Им предстоит пережить много невзгод. Но наградой за их терпение, упорство и силу воли станет ребёнок, которого они так долго ждали. Рождённый при необычных обстоятельствах, он станет отправной точкой в мир злобы и ненависти. Люди будут бояться их, не понимать и отвергать. Никому и не придёт в голову даже малейшая мысль о том, что необычное дитя в силах изменить образ жизни и быт целой страны.

Глава 4. Жизнь Катанаши

Уже с самого рождения Катанаши был не простым ребёнком. Он не кричал, не плакал, а лишь улыбаясь краешками губ с весьма выразительной радостью в ярко-фиолетовых глазах, смотрел на отца и мать. Словно он уже тогда знал, кого ему нужно благодарить за появление на этот свет. Азуми и Судзу понимали, что их ребёнок никогда не будет похожим на остальных детей и поэтому они решили оберегать его по-своему. Они приняли решение скрывать от остальных жителей деревни правду об их сыне, в надежде, что когда Катанаши подрастёт и обзаведётся друзьями, его особенности не будут выделяться среди других детей, и он сможет нормально расти. Но к глубокому сожалению Азуми этого не произошло. Когда Катанаши исполнилось 2 года, его организм претерпел ещё больше изменений. Цвет его волос разделился на две части: одна из частей была ало-красная, словно пролитая кровь, а другая половина приняла цвет самой темноты. Чернота была настолько тёмной, что казалось, будто его волосы омыли чернилами и смолой. Затем показались и умственные развития. К 3 годам, он уже свободно говорил, читал и писал. Он понимал, о чём говорят взрослые и старался вникнуть в суть их проблем, чтобы постараться помочь им. При виде этого странного мальчика, гуляющего по деревне в полном одиночестве и играющего палкой так, словно это был самурайский меч, некоторые дети убегали, прятались от него. Некоторые, обзывая его ненормальным черновласом, закидывали камнями и старались прогнать прочь. Катанаши был единственным ребёнком в деревне, у которого не было друзей, которого все презирали и боялись.

В один из дней, когда его снова гнали прочь другие дети, Катанаши случайно забежал в кузницу к отцу. Он был напуган, ярко-фиолетовые глаза были огромными, а зрачки расширились до такой степени, что казалось, будто они вот-вот лопнут. Увидев своего сына в таком состоянии, Судзу сразу же бросил свою работу и, посадив его за стол, спросил:

— Что случилось сынок? Тебя снова пытались побить и прогоняли? Или ты снова попытался поиграть с чужим псом, а он сорвался и попытался тебя укусить?

Чуть отдышавшись, Катанаши спрятал от отца лицо, чтобы тот не увидел, как он плачет и сквозь слёзы начала говорить:

— Почему отец? Почему они все так со мной поступают? Я ведь никогда не причинял боли ни кому из них, никогда не говорил ни кому не единого плохого слова, не обманывал, и не старался быть с теми, кто обижает слабых. Так почему же они так поступают со мной? Почему они не хотят дружить со мной? Ну или хотя бы почему они просто не оставят меня в покое? Я не понимаю, что со мной не так. Отец, я что проклят? Или я монстр какой-нибудь, чтобы меня так все боялись и ненавидели? — спросил Катанаши, вытирая слёзы рукавом своего кимано.

— Ты другой Катанаши. И это правда. Ты не такой как все остальные. Ты особенный, — возвращаясь к работе, ответил ему Судзу. — Они не понимают этого. Но поверь, когда все поймут, какой ты особенный, то сами захотят с тобой дружить и у тебя появится очень много друзей. Но запомни мои слова: не все станут тебе настоящими друзьями. Кто-то может попытаться просто воспользоваться тобой. Постарайся научиться распознавать намеренья людей по отношению к тебе, научись читать их чувства и желания, и тогда у тебя появятся по-настоящему верные и преданные тебе друзья.

— Но когда отец? Когда настанет это время? — попытался выпытать у отца Катанаши.

— Ты сам почувствуешь, когда ты станешь готов, — с улыбкой ответил Судзу.

Успокоившись, Катанаши уже был готов отправиться домой, как вдруг увидел, что его отец над чем-то усердно корпит и пытается что-то согнуть, выкрикивая разные ругательства и проклиная богов, кто это придумал. Рассмеявшись над увиденным, Катанаши уже в более весёлом расположении духа, решил всё-таки подойти и посмотреть над чем с таким усердием трудиться его отец.

— Почему ты ещё не идёшь домой? — с удивление спросил Судзу у сына.

— Мне просто стало интересно. Над чем ты тут так усердно трудишься? — еле сдержав улыбку, спросил Катанаши.

— Вот смотри, только ни кому не говори, — потребовал Судзу у сына, и протянул ему на встречу руку, в ладони которой лежал маленький крючок, а форма его очертаний чем-то напоминало бабочку.

— Это особый крючок для рыбалки. Меня попросил сделать что-то подобное сам господин Юнрай — один из старейшин нашей деревни. В свободное от управленческих дел время господин Юнрай любит порыбачить, а его крючок сломался. Поэтому он и попросил меня сделать новый.

— Но я думал, что ты можешь делать только грубый инструмент, — с удивлением сказал Катанаши и посмотрел на своего отца в новом свете.

— Я уже давно в кузнечном деле сынок. А твой дед научил меня маленьким хитростям кузнечного мастерства. Так что из металла я могу сотворить что угодно. Мы вместе сумели выковать даже сильнейший и прочный меч, который мне перешёл в наследство, — сказал Судзу.

Катанаши слушал своего отца очень внимательно и с неподдельным интересом. Он и не заметил, как на улице стемнело, и ему срочно нужно было бежать домой.

— Тебе пора идти, а то мама будет волноваться. Я кое-что доделаю и тоже скоро вернусь.

***

Катанаши шёл домой, не замечая никого и ничего вокруг себя. Он думал над словами отца. А когда вернулся домой, и сел ужинать, расспросил Азуми о её отце. Азуми могла говорить об отце бесконечно долго, так как она его очень любила и восхищалась им. Хоть он не был одним из старейшин их деревни, его всё равно все любили и очень уважали. Он трудился не покладая рук, чтобы в деревне жизнь не стояла на месте.

Свеча на столе медленно догорала, а Азуми продолжала свой рассказ. Катанаши снова плакал, но уже не от боли или обиды на кого-то из жителей своей деревни, а от гордости. Гордости за семью, в которой ему посчастливилось родиться. Рассказ его мамы смог прервать лишь стук в дверь, который означал возвращение Судзу из кузницы.

— Здравствуй любимый. Почему сегодня ты так задержался? — спросила Азуми. — Обычно ты возвращаешься даже задолго до ужина, чтобы поупражняться с мечом и поиграть для меня на флейте.

— Прости Азуми. Мне нужно было кое-что доделать. Это дело не требовало отлагательств.

— Что это за дело? — спросили в один голос Азуми и Катанаши.

Судзу рассмеялся, держась за живот обеими руками, и смог заговорить лишь тогда, когда уже полностью закончил смеяться.

— Вы что и правда забыли, какой день будет послезавтра!?

Азуми и Катанаши не понимали, о каком очень важном дне говорил Судзу.

— Послезавтра твой четвёртый день рождения моя самая большая гордость, — сказал Судзу, глядя на сына.

— Я готовил подарок для тебя и сегодня ты чуть-чуть не застал меня врасплох.

Если бы ты не ушёл домой, то я бы возможно остался бы в кузнице на всю ночь, но ты уважаешь чувства своей мамы и поэтому я всё успел вовремя.

— Это и стало причиной моего опоздания. Прости, что заставил тебя волноваться Азуми, я постараюсь, чтобы такое больше не повторялось.

— Всё хорошо Судзу. Зная причину твоего позднего возвращения домой, я могу снова спокойно накрывать на стол, ведь Катанаши толком и не поел, да и ты потратил в кузнице много сил.

— Спасибо мама, но я не голоден. С вашего разрешения, я лучше пойду спать. Сегодня я очень многое узнал и перед сном бы хотел всё ещё раз хорошо обдумать. Доброй ночи папа и мама, — сказал Катанаши и, поклонившись, вышел из-за стола и отправился в свою комнату.

Оставшись наедине, Азуми решила спросить у Судзу, что он приготовил для их сына на его праздник. Судзу уклонился от прямого ответа, а лишь улыбнулся и сказал:

— Если наш сын примет мой дар, то ты будешь горда им как никогда раньше. И это сможет полностью изменить его судьбу.

***

Наступил тот день, когда юный черновлас стал ещё на один год старше. Азуми уже приготовила праздничный обед, а Судзу всё ещё был в кузнице и готовился преподнести Катанаши свой подарок. Вернувшись домой, Судзу увидел, что Азуми и их сын уже накрывали на стол и ждали только его и тётушку Инари. Она обещала вернуться из своего очередного путешествия как раз ко дню рождения Катанаши. После праздничного ужина пришло время дарить подарки. Первой была тётушка Инари. Она подарила Катанаши лук и стрелы. Лук был сделан из красного, очень редкого дерева, он был очень прочным, но и в тоже время очень гибким. Это предавало тетиве ещё большую тягучесть, и стрела вылетала с большей скоростью, а так же могла пролететь значительно дальше, чем стрелы обычного лука. Стрелы же представляли собой очень тонкую бамбуковую ветвь с острым стальным наконечником и совиным опереньем. При полёте эти стрелы издавали очень чёткий, похожий на трель соловья звук. По этой причине их прозвали"поющими стрелами". Теперь настала очередь Судзу дарить сыну подарок.

Он встал, вышел из комнаты, а когда вернулся, то держал в руках большой свёрток, стянутый с двух сторон кожаными ремнями со стальной застёжкой.

Положив на стол этот свёрток, Судзу подозвал сына к столу и велел развернуть его. Катанаши долго не мог решиться, разворачивать ему или нет таинственный подарок. Но когда его рука прикоснулась к кожаному ремню, он и не заметил, как полностью раскрыл стальные застёжки и свёрток сам, волшебным образом распахнулся перед ним. Взгляду Катанаши предстали кузнечные инструменты. Некоторые он знал, некоторые были совершенно новые, так как их придумал сам Судзу, для облегчения труда всех кузнецов, но пока он о них никому не рассказывал. Катанаши должен был стать первым, кто опробует новые кузнечные инструменты в действии.

— Что это значит? — спросила Азуми.

— Я чего-то не понимаю? — поддержала её Инари.

Один лишь Катанаши молчал и вопросительно смотрел на отца.

— Я решил сделать Катанаши своим подмастерьем, — торжественно произнёс глава семьи. — А по окончании работ, он будет тренироваться владению мечом вместе со мной.

— ЧТО? — спросила Инари.

— Невозможно. Ему ещё рано начинать работать в кузнице. Там очень опасно. Он может пораниться, — с тревогой продолжала Азуми. — А тренировки с мечом — это вообще не для дитя его возраста.

— Мама постой. Остановись. Я понимаю твои переживания, и думаю, что отец переживает не меньше, но позволь мне всё-таки самому сделать выбор, — сказав эти слова, Катанаши взял в руки свёрток. — Я принимаю твой дар и твоё наследие отец. С завтрашнего дня я начинаю посвящать всего себя твоим учениям. Для меня будет большой честью помогать тебе в кузнице и перенимать твоё мастерство, ну а что касается владения мечом, я клянусь тебе, что очень скоро смогу тебя догнать, а превзойти тебя, станет главной целью моей жизни.