Попугай

Рубен Матевосов, 2021

Иронический детектив. У Миши Макарова и его друга Андрея сложные отношения с их жёнами. Миша находит отдушину, ведя двойную жизнь агента под прикрытием. Британская разведка всегда интересовалась Россией. Вот и в этот раз её агенты пытаются воспользоваться хаосом, происходящим в стране. Но то, ради чего они приехали, оказывается тут же отодвинутым на задний план. Что заставило опытных разведчиков забыть о своём задании?

III

Бизнесменов из России, прибывающих на Кипр, отличала одна общая особенность: все они владели только одним из шести рабочих языков ООН — русским. Никакими другими языками, ни рабочими, ни нерабочими, они не владели. Возможно, этого рабочего языка ООН им и хватило бы, как американцам и британцам хватает владеть другим рабочим языком ООН — английским, но проблема состояла в том, что никто, кроме них, именно этим рабочим языком ООН больше не владел: ни жители острова, ни персонал отелей, или банков, ни тем более другие гости острова. Приезжающие на остров российские бизнесмены, в большинстве своем бывшие комсомольские работники, менты и кэгэбэшники, которые совсем недавно ловили преступников и шпионов, или призывали молодежь ехать на комсомольские стройки, естественно, продолжали говорить по-русски, и, что удивительно, их, почему-то, понимали: то ли потому, что они сопровождали свою речь отчаянной жестикуляцией, то ли, все-таки, потому, что у всех жителей планеты Земля когда-то был один язык-прародитель. Лучше всего и быстрее всего их понимали, когда они говорили громко, а они умели говорить именно громко в силу своих бывших профессиональных занятий: комсомольские работники — на собраниях актива, менты и кэгэбэшники — на допросах. Эти навыки говорить громко по-русски, очень сильно помогли в общении, как с местными жителями, так и с персоналом отелей, ресторанов и магазинов.

Эта сфера лингвистики еще недостаточно изучена, но российские бизнесмены и туристы на своем практическом опыте доказали, что громкость речи напрямую влияет на понимание, несмотря на то, что говорящий и слушающий говорят на разных языках. Для полного научного анализа необходимо только подвести под практические результаты теоретическую базу. Одно неясно, зависит ли понимание от громкости речи, если говорящий будет говорить на каком-либо другом языке, кроме русского, так как именно русская речь, произносимая очень громко, была наиболее понятной для слушающих представителей других наций и этносов.

Другим паралингвистическим способом вычислить русского бизнесмена или туриста было — посмотреть на тарелку во время завтрака или обеда по системе «все включено». Если тарелка наполнена настолько, что с нее свисают по краям куски ветчины, и если человек совершил несколько подходов к блюдам с закусками, то можно с уверенностью сказать, что человек, в чьих руках эта тарелка, и есть один из граждан совсем недавно исчезнувшей «Атлантиды» под названием СССР, так как граждане этой страны никогда не страдали отсутствием аппетита, а, возможно, каждый раз при приеме пищи им приходила в голову мысль: «А вдруг это в последний раз». Эта мысль была вполне объяснима, так как каждое поколение граждан этой страны являлось свидетелем исчезновения какой-нибудь из Атлантид, существующих на той территории, где они проживали. Можно было легко оказаться в ситуации, когда ты уезжаешь в загранкомандировку или зарубежную турпоездку из одной Атлантиды, а когда возвращаешься, там уже совсем другая Атлантида, с другим названием, флагом, гимном, правилами проживания и т. д. Поэтому, если ты ешь, то ешь, как в последний раз, или как перед дальней дорогой туда, где неизвестно будет ли чем перекусить. Да и сама система, с таким необычным, одновременно поощряющим и в то же время интригующим названием «Все включено» была настолько диковинной, что у многих российских бизнесменов и туристов поначалу невольно возникал вопрос: «Неужели все?». Это была частичка коммунизма, который они так и не увидели. Такое трудно было представить у них на родине. А эти заманчивые предложения: «Если вы съедаете половину ребер барана, то вторая половина бесплатно». Это звучало как вызов, как призыв к действию. Ну как тут не съесть всего лишь одну половину ребер, чтобы бесплатно, другими словами, на халяву, получить вторую половину. И уже неважно насытились ли вы первой половиной или все еще испытываете чувство голода, потому что от халявы вообще не принято отказываться. Однако после появления на острове русских, многим владельцам отелей, ресторанов и таверн пришлось срочно упразднить системы «Все включено» и «Вторая половина барана бесплатно», так как владельцы неожиданно оказались на грани разорения.

Такой сложившийся стереотип питания, однако, давал возможность вышеупомянутым гражданам, выехавшим по каким-либо причинам за рубеж, вводить в заблуждение других гостей отеля и сойти за представителя так называемой западной цивилизации. Достаточно было положить на тарелку один тост с тончайшим, как пергамент, почти прозрачным ломтиком сыра, который и ломтиком невозможно назвать, налить себе стакан апельсинового сока, и все, вы англичанин, или, на худой конец, немец, или, уж на самый худой, какой-нибудь финн.

Михаила и Андрея, уже не первый раз приезжающих на Кипр в ту бурную для России осень 1993 года, хорошо знал персонал отеля “Palm Beach”, а Михаила иногда даже привлекали для разрешения недоразумений, так как он один из немногих русских гостей отеля, если не единственный, мог помочь тогда, когда громкость речи не давала адекватного понимания.

— Мистер Михаил, — позвал его как-то портье Яннис.

Михаил подошел.

— Мистер Михаил, не могли бы вы объяснить нашим гостям из России, что те брелоки, которые они сняли с ключей — не сувениры. На них ведь указан не только логотип нашего отеля, но и номер комнаты.

— Что он хочет? — не понял Андрей.

— Говорит, что наши сограждане поснимали брелоки с ключей себе на сувениры, — объяснил Михаил.

— Продолжай.

— Просит, чтобы я объяснил им, что это не сувениры, и чтобы они их вернули.

— Скажи ему, пусть не выпендривается.

— Да, но на брелоках номера комнат.

— И что ты собираешься делать?

— Не знаю.

— Ты же не объяснишь ему, что если ты подойдешь с таким вопросом к гостю, который проживает в номере 8, то это может оказаться твоим последним интервью.

— Почему? — не понял Михаил.

— Потому что у того с виду интеллигентного господина из 8 номера в руках весь водочный бизнес юга России. А в соседнем номере поселились два амбала. Судя по всему хранители его тела. Это же Вова Водкин. Но не Петров-Водкин, а просто Водкин.

— Погоняло, что ли?

— Ну зачем ты так? Под этим псевдонимом его больше знают, чем его фамилию по паспорту. Кстати, как по-английски «погоняло»?

— “Pogonyalo”.

— Гонишь? Ладно, скажи в ресепшн, что им дешевле будет заказать новые брелоки… нет, лучше скажи, что у нас такая традиция — если нам понравилось в гостях, то мы берем себе сувенир, чтобы потом опять вернуться. Спроси, он же хочет, чтобы русские гости снова остановились в их отеле?

Быстро прикинув в голове стоимость брелоков и прибыль от проживания русских гостей, включая щедрые чаевые, служащий ресепшн пообещал объяснить эту русскую традицию менеджеру отеля.

На следующее утро, однако, выяснилось, что на острове, который много раз переходил из рук в руки, начиная от византийцев и крестоносцев, и кончая османами и англичанами, были свои традиции гостеприимства, которые учитывали другие традиции только в обмен на банальные наличные — другими словами по 100 долларов за брелок. Эти условия служащий ресепшн тихо, но очень доходчиво и без переводчика объяснил русским гостям, положив на стойку брелок и рядом купюру в 100 долларов. Это одна из тех ситуаций, когда по контексту каждый может догадаться, о чем речь. Условия предлагаемой сделки никого из гостей не устроили. Более того, некоторые русские гости отеля начали открыто возмущаться, называя ситуацию «грабежом», с негодованием возвращая брелоки.

Многие из гостей, особенно такие, как «водочный король» юга России начали всерьез подумывать, а не проще ли скупить пол острова, чтобы не заморачиваться со всякими там отелями, и не подвергаться унизительным попыткам вымогательства под видом обмена дешевых брелоков с номерами отеля на конвертируемую валюту. Но горячие головы быстро остыли, узнав, что замусоленная банкнота в одну кипрскую лиру с надписями на греческом, турецком и английском, от которой исходил запах красного молотого перца вперемешку с кофе, по курсу равнялась двум долларам США. Плюс ко всему, ситуация со скупкой острова очень осложнялась тем, что остров был буквально напичкан местными кидалами, видимо являвшимися отпрысками колоритной помеси пиратов, крестоносцев и османов. Географическая близость к Израилю также, возможно, играла определенную роль.

Лариса не собиралась скупать пол острова, да и денег у нее вряд ли хватило бы. В тот раз она привезла с собой всего полмиллиона долларов.

Она появилась в баре ровно в назначенное время. Выглядела она посвежевшей после принятого в своем номере душа. На ней был уже не элегантный костюм, в котором она прилетела. На ней была короткая белая юбка и белая блузка, которую любая женщина назвала бы «блузка с голой спиной», хотя на самом деле оказывалась с голой спиной не блузка, а ее хозяйка. Белым босоножкам без каблуков, с переплетением кожаных полосок вокруг лодыжек выпала честь принять в себя красивые ноги Ларисы. Михаилу показалось, что ей очень подошло бы белое платье, закрывающее одно плечо и оставляющее другое плечо голым, такое, в котором изображали греческих богинь. Эти босоножки как раз подошли бы к такому наряду.

Лариса подошла к столику, за которым уже сидели Андрей и Михаил, потягивая «Узо». Они решили для разнообразия попробовать эту типично греческую анисовую настойку, напомнившую Андрею о детстве и пертусине, который ему давала мама от кашля. Тогда, в детстве, он каждый раз кривился, когда мама давала ему из ложки этот эликсир. Сейчас же Андрей почувствовал, что, пожалуй, этот вкус совсем не противный. Правда, он с удивлением увидел, что официант приносит вместе с Узо еще и другой стакан, с водой. Когда он попросил Михаила объяснить официанту, что воду он не заказывал, официант недоверчиво посмотрел на Андрея.

— You drink it straight?^[9] — с удивлением спросил официант. Как оказалось, Узо никто не пьет неразбавленным.

Андрей и Михаил одновременно подскочили, чтобы отодвинуть для нее стул.

— Присаживайся, Лариса, — предложил Андрей.

Лариса села за стол, посмотрела поочередно на Андрея и Михаила и через пару секунд на ее лице появилась улыбка. Это была не та дежурная улыбка, которую изображают на своих лицах деловые люди, политики и дипломаты, просто обнажая зубы. Лариса улыбалась глазами.

Она действительно почувствовала какое-то облегчение, ту расслабленность, когда чувствуешь, что находишься среди своих людей, людей, которые тебя не предадут, людей, которым ты можешь доверять.

Вблизи она еще больше напомнила Михаилу Сильвию Кристель. В ее серо-голубые глаза, казалось, была добавлена лазурь Средиземного моря.

Если бы такая женщина, как Лариса была политруком на войне, бойцы, не задумываясь, кинулись бы за ней в бой, даже не обращая внимания, какой перед ними противник и сколько. А вполне возможно, Ларисам и не надо было бы самим подниматься в атаку, а при виде немецкой танковой колонны крикнуть только что-то типа: «Мальчики, что делают здесь эти мерзкие танки? Разломали тут все… Уберите их, чтоб я их больше не видела». Одним из самых больших упущений командования Красной Армии была недооценка Ларис в сложной боевой обстановке. Давно доказано, что в присутствии красивых женщин мужчина лишается здравого рассудка и некоторых природных чувств, включая чувство осторожности и страха.

— Что будешь пить? — спросил Андрей.

— Бокал белого вина. Говорят, Кипр славится своими винами.

— Не знаю насчет вин, — признался Андрей. — А вот коньяк мы успели с Михаилом полюбить. Миша, заказывай, а то я о винах знаю только то, что они из винограда.

Михаил сделал заказ подошедшему официанту.

— A glass of “Aphrodite” for this Aphrodite, and another Ouzo^[10].

Лариса с удивлением посмотрела на Михаила.

— Вы говорите по-английски?

Андрей рассмеялся.

— Лариса, перед тобой настоящий попугай.

— В каком смысле? — не поняла Лариса.

— Ну, переводчик, — пояснил Андрей.

— А почему ты его так обозвал — попугай?

— А он сам мне рассказывал… еще когда мы работали в Африке, что попугай — это их фирменный символ. Типа бренда. Так ведь, Миша?

— Все правильно, — подтвердил Михаил. — В романе Флобера «Саламбо» даже описаны переводчики в древнем Карфагене с татуировками попугая на теле.

— Ну вот. Так что, Лариса, перед тобой профессиональный попугай и одновременно мой друг и партнер — подтвердил Андрей, улыбаясь. — Кстати, как по-английски «будь здоров»?

— Cheers! — ответил Михаил.

— Как сыр, что ли? — засомневался Андрей.

— Не совсем. Cheese — сыр, а cheers — будь здоров. Усек разницу?

— Чиаз! — поднял свой бокал с джином Андрей.

Все трое чокнулись. Андрей, сделав несколько глотков, отложил свой бокал, достал Rothmans и закурил. Лариса достала из своей сумочки Virginia Slims. Андрей протянул зажженную зажигалку. Образ деловой женщины, можно сказать, был завершен. Трудно представить себе бизнес леди без элегантно зажатой между указательным и средним пальцем сигареты.

— Приятное вино, — сказала Лариса. — Не такая кислятина, какая у нас продается.

— Наверно потому, что это не сухое вино, а полусладкое, — пояснил Михаил. — Да и сорт винограда, из которого его производят, скорее всего, у нас не выращивается.

— Так что тебя привело на этот прекрасный остров? — спросил Андрей.

Лариса еще раз слегка, чисто по-женски, затянулась, слегка прищуривая один из своих прекрасных светло-голубых глаз.

— Ты знаешь, Андрей, Сережку то моего… похищали. Потребовали 50 000 баксов, — призналась Лариса.

— Та ты что! — удивленно воскликнул Андрей. — В милицию заявляла?

— Ты что, Андрей, забыл где живешь? Небось менты сами все это и придумали.

Только сейчас они называют себя «серьезные люди», а серьезные люди это те, кто обычно не останавливается ни перед чем. Бандюки, другими словами.

— Так ты что, отдала им 50 штук баксов?

— А куда было деваться? Они бы не отстали. Они сказали, что если я не отдам 50 штук зеленых, то они пришлют мне имиджмейкеров.

— Кого? — не понял Андрей.

— Имиджмейкеров. Сволочи. У них не дрогнет рука поднять руку на женщину. Куда подевались поручики Ржевские? Уж они бы не посмели обидеть женщину. Я вот что подумала… Хочу открыть здесь оффшорку…, а потом и Сережку отправить куда-нибудь.

— Куда?

— Хочу в Штаты отправить.

— Самого, что ли?

— Пока самого. Пусть выучит язык. Потом оплачу ему колледж. Не хочу дрожать каждый день и думать, когда еще нашим защитникам ментам вздумается подоить меня…И за Сережку боюсь.

— Дааа… наехали, значит, на тебя, — подытожил Андрей.

— А на вас еще нет?

— А что с нас возьмешь?

— Не скажи. Сегодня мест в самолете не было. Если так и дальше пойдет, то ждите гостей.

— Тьфу ты, накаркаешь еще.

— Каркай не каркай — а это система, — заключила Лариса, приложившись к бокалу.

— Ну что, еще по одной? — предложил Андрей.

— Теперь я угощаю, — предложила Лариса. — Здесь баксы принимают?

— Нет. Их вам надо обменять в банке на местные лиры, — подсказал Михаил.

— Что, не берут баксы? — удивилась Лариса, округлив глаза. — Поверить не могу. У нас только покажи баксы… маму родную продадут.

— Это одно из преимуществ — побыть некоторое время колонией Англии, — пошутил Михаил. — Так что здесь могут повязать за незаконную валютную операцию. Как у нас раньше в Союзе.

— Кстати, о валюте и операциях. Михаил, вы не могли бы помочь мне зарегистрировать оффшорку и открыть счет в банке? — спросила Лариса.

— Я, честно говоря, ни разу этим не занимался.

— Ну, ты же не бросишь на произвол судьбы беспомощных соотечественников, взявших на себя труд по вывозу валюты из страны? — пошутил Андрей.

— Можно попробовать, — неуверенно согласился Михаил.

— Я бы, естественно, хотела, чтобы это было сугубо конфиденциально… Вы же понимаете…

— Об этом не беспокойся, Лариса, — заверил Андрей. — Миша даст тебе торжественную клятву попугая, а я могу добавить слово танкиста.

— Я хотела бы прямо сейчас съездить в какой-нибудь банк и обменять некоторую сумму на местную валюту. Если вы не возражаете… А попозже мы могли бы где-нибудь поужинать.

— Нет проблем, — ответил Михаил. — Давайте поедем. Андрей, ты с нами?

— Я думаю, это было бы безжалостно бросить меня здесь одного, — сказал Андрей, поднимаясь.

— Вы подождете меня? Я только переоденусь и возьму сумку, — попросила Лариса.

— Мы будем ждать тебя в вестибюле, — сказал Андрей.

Ни Андрей, ни Михаил никогда в жизни не видели полмиллиона долларов наличными, а тем более, не в кино, а воочию, и не в руках каких-то мафиози, а в изящных ручках женщины, похожей на Эммануэль.

Михаилу вспомнился рассказ английского писателя Джеффри Арчера, где министр финансов какой-то африканской страны прибыл в один из швейцарских банков и пытался всеми силами заставить сотрудников банка предоставить ему информацию о гражданах его страны, имеющих счета в данном банке. Банкиры категорически отказались. Он угрожал ввести запрет на все швейцарские товары, продаваемые в его стране, закрыть двери для швейцарского бизнеса в этой стране, разорвать дипломатические отношения. Но банкиры стояли на своем и не разглашали банковской тайны. Тогда министр достал дипломат, с которым пришел и попросил открыть ему личный счет в этом банке. Дипломат был полностью набит долларами.

Кипрские банкиры, не задавая никаких вопросов об источниках денег, с удовольствием приняли полмиллиона и открыли счет. Так же быстро, в течение, примерно, одного часа была фактически куплена уже готовая компания, со своим названием, банковским счетом, юридическим адресом и прочими атрибутами.

Лариса, казалось, облегченно вздохнула, когда они вышли из юридической конторы.

— Вот это да! — восторгалась Лариса. — Никакой бюрократии, никаких вопросов. Только плати и все.

— Это их хлеб, — согласился Михаил.

— Кстати, о хлебе. Я, пожалуй, уже готов для торжественного застолья.

— Вперед, мальчики. Вы мне здорово помогли, — с энтузиазмом согласилась Лариса. — Куда пойдем? Я ведь здесь ничего не знаю.

— А давайте пойдем в таверну на берегу моря, — предложил Михаил.

— Попугай сегодня имеет преимущественное право голоса, — с улыбкой заявил Андрей.

— Да, если бы не вы, Миша, ничего бы не получилось, — согласилась Лариса. — Я хотела бы вас как-то отблагодарить.

— Не стоит, — скромно ответил Михаил. — Мне это не стоило никакого труда.

— Ну и дурак ты, Миша. Одним словом — попугай. Разве это мыслимо отказываться, когда тебя хочет… отблагодарить такая женщина. А о какой, собственно, благодарности идет речь? — издевался Андрей.

— Андрей, у тебя одно на уме, — притворно обидчиво бросила Лариса. — Когда женщина хочет мужчину… отблагодарить, 99 % подумают об одном и том же.

— Лариса, ну ты же не станешь унижать моего друга, засовывая ему в ладонь какие-то паршивые, вонючие американские бумажки с изображением каких-то незнакомых и чуждых русскому человеку мужиков, — подхватил пикантную тему Андрей.

— Ладно, я поняла. Ну, тогда начнем с банкета.

— Вот это правильно. Именно начнем, — старался поддержать шутливый тон Андрей. — Вперед! На таверну. Пленных не брать.

Когда они подъехали к своей любимой рыбной таверне “Zephyros”, расположенной прямо на берегу моря, свободных столиков не было, но официант узнал их и притащил откуда-то еще один стол и стулья.

— Efharisto poli, — поблагодарил Михаил на греческом.

Они уселись за стол. Тот же официант вскоре подошел с улыбкой и положил меню.

— Что будем? — спросил Михаил.

— А что здесь вкусненькое? Вы же лучше знаете, — спросила Лариса.

— Давайте возьмем рыбное мезе, — предложил Андрей. — Попробуем всего понемножку. — Ты любишь рыбу, Лариса?

— Конечно. Тем более, если вкусно приготовлена.

— Здесь будет всего по чуть-чуть… Мне особенно нравятся, как там это?.. А, вспомнил… каламари, кальмары по-нашему, — признался Андрей.

— А пить что будем? — спросил Михаил.

— Я больше пертусин не буду… по крайней мере сегодня, — заявил Андрей.

— Может, побалуемся белым вином? — предложил Михаил.

— С удовольствием, — согласилась Лариса.

— Мне джин, — сказал Андрей.

Подошел официант принять заказ.

— Fish meze, some Halloumi, white wine and gin & tonic^[11].

— We have “Vasilikon” wine, “Onoufrious”^[12]…

— Let’s try “Vasilikon”^[13].

Официант слегка поклонился и отошел.

— Какой восхитительный вид, — сказала Лариса. — И на свежем воздухе… Прямо на море. А на тех лодках они наверно рыбу ловят?

— Да. Здесь всегда свежая рыба, — подтвердил Михаил.

— Почему у нас… ведь у нас столько рек, морей…, но я ни разу не видела, чтобы в ресторане подавали только что выловленную рыбу, — сокрушалась Лариса.

— Может быть, скоро кто-то и догадается. Наши бизнесмены только начали выезжать за рубеж. Может чему-то научаться, — подхватил Андрей.

— А вы всегда останавливаетесь в этом отеле? — сменила тему Лариса.

— В последнее время да, — ответил Михаил. — Но однажды мы поехали в Пафос, посмотреть на черепах и их яйца. Остановились в тамошнем отеле “Roman”, что означает «римский». Кстати, еще одно слово для тебя, — обратился он к Андрею. — Чтоб не подумал, что это «роман».

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

9

Вы пьете его неразбавленным?

10

Бокал «Афродиты» для этой Афродиты и еще Узо.

11

Рыбное мезе, сыр халуми, белое вино, джин тоник, — сделал заказ Михаил.

12

У нас есть «Василикон и «Онуфрий»… — начал было официант.

13

Давайте попробуем «Василикон» — наугад выбрал Михаил.