Россия и мусульманский мир № 10 / 2012

Группа авторов, 2012

В журнале публикуются научные материалы по текущим политическим, социальным и религиозным вопросам, касающимся взаимоотношений России и мировой исламской уммы, а также мусульманских стран.

ПРОВАЛИВШАЯСЯ АМЕРИКАНСКАЯ

ДВУХПАРТИЙНАЯ ПОЛИТИКА В ОТНОШЕНИИ

РОССИИ

Стивен Коэн, профессор русских исследований Нью-Йоркского университета (США)

Соединенные Штаты и Россия находятся на потенциально провальном перекрестке своих взаимоотношений¹. Через 20 лет после конца Советского Союза эти отношения несут в себе больше конфликтных элементов периода «холодной войны», чем стабильного сотрудничества. Более того, последнее развитие событий, включая президентские кампании и другие политические изменения в обеих странах, скоро смогут еще более ухудшить эти взаимоотношения.

И при этом в Соединенных Штатах практически не происходит критических дискуссий и уж точно никаких дебатов по поводу американской политики в отношении России. Этот провал нашего собственного демократического процесса — в особенности провал нашего политического и медийного истеблишмента — остро контрастирует с яростными дебатами в отношении политики США на русском направлении, которые имели место в Конгрессе, национальных СМИ, университетах, мозговых центрах и даже на уровне рядовых граждан в 1970-х и 1980-х годах.

В результате серьезная критика вашингтонской политики в отношении Москвы, которая должна быть высказана публично именно американцами, а не русскими, так и не прозвучала со стороны наших ведущих политических сил или в СМИ. Я сегодня собираюсь выступить с подобного рода критикой очень кратко и откровенно и как ученый, изучающий российскую историю и политику на протяжении 50 лет, и как американский патриот. Большая часть того, что я скажу, является не просто личным мнением, а историческим и политическим фактом. Все это может быть обобщено по пяти главным направлениям.

Первое. Сегодня, так же как и ранее, дорога к американской национальной безопасности лежит через Москву, никакие двухсторонние отношения Соединенных Штатов с другими странами не являются для нас более жизненно важными. Причины этого должны быть известны каждому политику, хотя, судя по всему, это не так. Речь идет о следующем:

— необъятные российские запасы ядерного и других видов оружия массового уничтожения превращают эту страну в единственную, способную уничтожить Соединенные Штаты. Точно так же это единственное правительство наряду с нашим, способное предотвратить распространение подобного оружия;

— беспрецедентная доля находящихся в России критически важных мировых ресурсов, не только нефти и естественного газа, но также металлов, чернозема, древесины, пресной воды и многого другого, придающего Москве критическую важность в глобальной экономике;

— в дополнение к этому Россия продолжает быть крупнейшей в мире страной по размеру территории. В частности, геополитическая важность ее размещения на евразийской границе происходящих сегодня конфликтов между западной и восточной цивилизациями, так же как и миллионы ее граждан мусульманского вероисповедания, вряд ли могут быть переоценены;

— нельзя забывать, что русские — это талантливый и националистический народ, причем даже в трудные для них времена. Нам надо помнить и о традициях их государства в мировых делах. Это также означает, что Россия всегда будет играть в мире крупнейшую роль;

— и в значительной мере как результат этих обстоятельств, у Москвы имеется особая способность учитывать или отвергать интересы США во многих регионах, начиная от Афганистана, Ирана, Северной Кореи и Китая до Европы, всего Ближнего Востока и Латинской Америки.

В целом эта очевидная всем реальность означает, что партнерство с Россией является императивом американской национальной безопасности.

Второе. Сегодня не существует настоящего американо-российского партнерства. Так же как его не было со времен окончания существования Советского Союза в 1991 г., несмотря на периодическое появление деклараций на эту тему (в основном декоративного характера) в Вашингтоне. Более того, сейчас существует еще более низкий уровень сотрудничества между Вашингтоном и Москвой, чем это было в годы «холодной войны» при президентах Рональде Рейгане, Джордже Буше-старшем и Михаиле Горбачёве. Более того, важные элементы существующего сотрудничества — в Афганистане, Иране и в отношении ядерного оружия — являются очень хрупкими и вскоре вообще могут прерваться. Короче, Соединенные Штаты сегодня дальше от партнерства с Россией, чем это было 20 лет назад.

Третье. Должен быть задан вопрос: кого же винить за этот исторический провал в отношениях между Америкой и постсоветской Россией? В США почти единогласно обвиняют одну только Москву, однако факты этому противоречат. Существовали три убедительные возможности установления подобного партнерства:

— первая такая возможность появилась непосредственно по окончании существования Советского Союза в 1990-х годах. Вместо этого администрация Клинтона приняла на вооружение агрессивный триумфалистский подход к Москве. Эта администрация пыталась диктовать России курс ее посткоммунистического развития, а затем вообще превратить эту страну в государство — клиента США. Та же администрация продвинула возглавляемый США военный блок НАТО в бывшую российскую зону безопасности. Она бомбардировала остающегося европейского союзника Москвы Сербию. И на этом пути клинтоновская администрация нарушила свои стратегические обязательства, данные ею Москве;

— вторая возможность для партнерства возникла после событий 9 сентября 2001 г., когда администрация Буша «отблагодарила» Россию за экстраординарную помощь, предоставленную российским президентом Владимиром Путиным в войне США против Талибана в Афганистане, еще более усилив экспансию НАТО к российским границам и односторонне выйдя из противоракетного договора 1972 г., который Москва рассматривала в качестве первоосновы своей национальной безопасности;

— теперь же, начиная с 2008 г., администрация Обамы выхолащивает третью возможность — провозглашенную ею самой «перезагрузку», отказываясь ответить на уступки Москвы по Афганистану и Ирану ответными соглашениями по ведущим российским приоритетам — экспансии НАТО и проблеме ПРО.

Короче, любая возможность для российско-американского сотрудничества на протяжении последних 20 лет была упущена или упускается сегодня, причем Вашингтоном, а не Москвой.

Четвертое. Остается спросить, в чем причина подобной неумной американской политики на протяжении столь долгого периода? Главное объяснение состоит в том, что такова суть соответствующей политики или идеологии, которая совмещает в себе наихудшее наследие «холодной войны» с наихудшей американской реакцией на конец Советского Союза:

— два наиболее закономерных (и в то же время вредоносных) решения Вашингтона касательно постсоветской России продолжили милитаризированный подход «холодной войны»: продвижение НАТО на Восток и создание установок ПРО вокруг российской границы;

— в то же самое время триумфалистская реакция Вашингтона на конец Советского Союза породила отличающийся предельной агрессивностью дипломатический подход по принципу «победитель забирает себе все».

Рассмотрим три главных компонента этой так называемой дипломатии.

1. Исходя из убеждения, что интересы России за рубежом менее легитимны, чем американские, Вашингтон действовал в отношениях с Москвой по принципу двойного стандарта. Безошибочным примером подобного поведения является то, что, создавая гигантскую сферу военно-политического влияния США / НАТО вокруг России, Вашингтон в то же самое время непреклонно отвергает поиски Москвой хоть какой-то зоны безопасности, хотя бы вокруг ее собственных границ.

2. Аналогичным образом переговорные позиции США по жизненно важным вопросам базировались на предпосылке (называемой «селективной кооперацией»), исходящей из того, что Москва должна делать все основные уступки, в то время как Вашингтон не делает ни одной. В тех редких случаях, когда Вашингтон все же обещал крупные уступки, он увиливал от них. Экспансия НАТО на Восток была только началом (пусть кто-нибудь, сомневающийся в подобных обобщениях, приведет хотя бы одну значимую уступку — любую взаимность, которую Москва в действительности получила от Соединенных Штатов, начиная с 1992 г.).

3. Тем не менее, исходя из убеждения, что политический суверенитет России в области ее внутренней политики менее важен, чем его собственный суверенитет, Вашингтон продолжал осуществлять меры по «продвижению демократии», которые означали вопиющее вмешательство во внутренние дела Москвы. Подобная практика началась еще в 1990-е годы с прямых директив Вашингтона московским министерствам и с легионов, засланных на места американских «советников». Это же продолжается и сегодня — к примеру, не так давно вице-президент США проводил лоббистскую кампанию в Москве против возвращения Владимира Путина к должности президента. То же касалось явно не к месту организованной встречи лидеров московских уличных протестов с новым американским послом.

Короче, клеймя В. Путина за антиамериканизм в России, как это делают Госдепартамент и СМИ США, мы игнорируем подлинную его причину: 20 лет американской военной и дипломатической политики убедили большую часть российского политического класса (и интеллигенции), что намерения Вашингтона являются агрессивными, направленными на самовозвеличивание и злокозненными, что они представляют собой что угодно, но только не пример отношений между партнерами (в этом контексте часть российской политической элиты критиковала Владимира Путина за то, что он проводил «проамериканскую» политику).

Пятое. Вся эта неумная контрпродуктивная политика США в отношении России, начиная с 1990-х годов, не была специфически демократической или республиканской, она была двухпартийной, осуществляемой и поддерживаемой как демократическим и республиканским президентами, так и соответствующими составами Конгресса. Она стала целиком двухпартийным провалом американского руководства и американской политики в целом.

К этому должна быть добавлена сообщническая роль американских СМИ:

1. С 1990-х годов освещение политики России большой прессой США было удручающе менее профессиональным, чем во времена существования Советского Союза. Оно было в значительно большей мере идеологизированным; основанным на меньшем количестве источников и перспектив; менее расположенным к нестандартным точкам зрения; менее внимательным к соблюдению необходимой грани между репортажами и анализом новостей; и что хуже всего — в значительно меньшей степени основанным на фактах и объективным.

2. Освещение в прессе было также в значительно меньшей степени независимым от официальной политики США, чем это было в советское время. В 1990-е годы содержание публикаций большой прессы, прославлявшей российского президента Бориса Ельцина, было с трудом отличимо от позиции клинтоновского Белого дома. В последние годы содержание СМИ, как и мнение официального Вашингтона, было преобладающе антипутинским.

3. Более того, анализ американской прессой российской политики был заменен рефлективной психологической травлей Путина, сравнивающей его с Саддамом, Каддафи и даже со Сталиным, основанным на не соответствующих действительности или не представляющих серьезного значения обвинениях.

4. К примеру, ликвидация российской демократии, создание коррумпированной российской олигархии (являющейся главным препятствием демократии) и убийства журналистов начались не при Путине, который стал президентом в 2000 г., а при Ельцине в 1990-е годы. Нет ни фактов, ни логики в поддержке стандартных утверждений американской прессы о том, что Путин был лично ответственен за убийство журналистки Анны Политковской, предполагаемого перебежчика КГБ в Лондоне Александра Литвиненко и любого из других его оппонентов в России.

Было бы неверно утверждать, что подобная дурная журналистская практика не связана с американской политикой. Она загрязнила общественную дискуссию в США в отношении России способами, которые поощряют наихудшие инстинкты наших политиков и препятствуют любому переосмыслению политики США.

Вперед, к новой политике в отношении России!

Очевидно, что США нуждаются в фундаментально иной политике в отношении России. При наличии правильного подхода партнерство с Москвой все еще возможно вне зависимости от того, кто окажется в Белом доме или Кремле после выборов этого года. Но окно возможностей закрывается, и не только из-за факторов, которые были мною упомянуты ранее, а потому, что Москва все меньше доверяет Вашингтону и не нуждается больше ни в чем от США, кроме военной безопасности. Все остальное, включая средства на модернизацию, технологии и рынки, Россия может получить от своего процветающего партнерства с Китаем и Европой.

В своей политике в отношении России Америка кровно нуждается как минимум в четырех фундаментальных изменениях, каждое из которых должно базироваться на новом мышлении.

1. Эта политика должна быть демилитаризирована в пользу политической дипломатии. И ведущим дипломатическим принципом должно быть признание равенства России с Соединенными Штатами в качестве суверенного государства и легитимной великой державы. В частности, это означает те же самые правила международного поведения, в равной степени применимые к Вашингтону и Москве, а также то, что переговоры требуют равных уступок, как это и предусматривает партнерство. Подобный подход со стороны США почти наверняка приведет к новым и расширенным областям сотрудничества.

2. Тем не менее сотрудничество по жизненно важным вопросам не станет возможным (или стабильным) до тех пор, пока Вашингтон продолжит экспансию НАТО к российским границам. Это должно быть остановлено, что означает: далее не будет поощряться членство в НАТО для Грузии или Украины. Участие каждой из этих стран в данном блоке означало бы пересечение проведенной Москвой «красной линии». Косвенная война между Россией и Америкой в Грузии в августе 2008 г., грозившая ядерной конфронтацией, наподобие Карибского кризиса 1962 г., явилась в этой связи безошибочным предупреждением: Россия имеет такое же право, как и США, не иметь иностранных военных баз вблизи своей территории.

3. Однако длящаяся 13 лет экспансия НАТО к российским границам уже породила худший геополитический и потенциально военный конфликт между США и Россией. Новые члены НАТО не могут быть исключены из блока, однако Вашингтон должен в конце концов начать уважать нарушенное им обязательство, что эти страны не будут разрешать размещать на своей территории любые военные объекты НАТО. Уважение подобного обязательства сможет фактически демилитаризировать экспансию НАТО и значительно уменьшить озабоченность Москвы, ее возмущение и сопротивление новым формам кооперации в области безопасности, включая сотрудничество в области ПРО и более глубокие сокращения ядерного потенциала обеих стран.

4. Наконец, меры по «продвижению демократии» внутри России также должны прекратиться. Многие сторонники длящейся два десятилетия подобной американской политики искренне в нее верят. Но она неверна по всем параметрам:

— мы, Соединенные Штаты, не имеем права, эрудиции или власти для столь прямого или глубокого вмешательства во внутренние дела другой великой державы, тем более такой, чья история является более древней, чем наша, столь отличается от нас и вызывает не меньшую гордость, чем наша собственная история (русские показали, что они сами знают, как демократизировать свою страну. Утверждение обратного является проявлением высокомерия и оскорбительно с этической точки зрения);

— и здесь доказательством являются реальные события. С 1990-х годов спонсированное США «продвижение демократии» внутри России и сделало значительно больше для подрыва демократических перспектив в этой стране, чем для их продвижения;

— хуже того, «двигатели демократии» и лидеры оппозиционных групп, которых они спонсируют, идут по явно безрассудному пути. Они все чаще говорят о «делегитимизации» и «дестабилизации» российской политической системы, даже о «революции», не задаваясь при этом вопросом, что все это может означать для огромного государства с неочевидным контролем над его невероятным по размеру и рассредоточенным количеством оружия массового уничтожения. Когда Русское государство вдруг дезинтегрировалось в 1991 г., подобного рода катастрофы удалось избежать. Но чудеса редко случаются дважды, если они вообще происходят.

Предложенные мною изменения в политике, само собой, вряд ли будут приняты. На протяжении 20 лет многие важнейшие американские интересы были инвестированы в ныне проводимую политику, какие бы провалы она ни терпела. Однако недостаточно просто клеймить американский политический и медийный истеблишмент. Американские критики традиционного подхода Вашингтона к Москве также несут определенную долю ответственности: они не боролись за лучшие интересы своей страны.

И это тоже было совсем по-другому 40 лет назад, когда существовала такая организация, как Американский комитет по сотрудничеству между Востоком и Западом. Находящийся в Вашингтоне, с Советом директоров, состоящим из руководителей крупнейших корпораций, профессуры, политических интеллектуалов, ученых-ядерщиков, журналистов и представителей общественных организаций, Комитет в то время на многих фронтах боролся с нашими воителями «холодной войны», начиная от Конгресса и кончая СМИ. В конце концов эта борьба позволила добиться исторического прорыва, достигнутого Рейганом и Горбачёвым в 1980-е годы. Если бы подобные американцы и подобные организации существовали сегодня, был ли бы потерян последний шанс для партнерства США–Россия?

Перевод Л.Н. Доброхотова

«Национальные интересы», М., 2012 г., № 2, с. 34–37.

Примечания

1

Данная статья основана на выступлении Стивена Ф. Коэна на Мировом русском форуме в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия, 27 февраля 2012 г.