Гипотеза о монстрах

Ромили Бернард, 2019

Кик – великий учёный! Ну, по крайней мере, когда-нибудь точно будет. А пока она живёт с бабушкой на болотах города Скукотаун и, пока родители (уже великие учёные) путешествуют по миру, успела проделать в полу дыру и подружиться с аллигатором, который живёт под крыльцом. Бабушка у Кик – экстрасенс (ненастоящий), и хотя девочка в жизни не верила в подобную чушь, в Скукотауне она в почёте – здесь даже верят в древнее проклятие, из-за которого все дети города должны превратиться в монстров! Именно поэтому, оказавшись в школе новенькой, Кик… тоже притворяется экстрасенсом! Однако, когда в округе начинают пропадать дети и все с ужасом ждут проклятия, Кик понимает – пора применить свои научные знания (а вовсе не мистический дар), чтобы выяснить, что происходит. Ведь проклятий и монстров не существует. Ну, практически наверняка…

3. Прорицание бабушки Миссури: «Беда придёт не одна — их будет три»

Доктор Каллаган обернулась. Слышно было, как в её голосе появилась улыбка:

— Девочки, привет!

— Здра-авствуйте, доктор Каллаган!

Три девчушки в похожих зелёных платьях, белоснежно улыбаясь, направились к стойке. Даже шли они в ногу.

— Девочки, — обратилась к ним доктор Каллаган, как только они подошли. — Это Кик Зимовер. Она у нас новенькая, так что познакомьтесь.

— Я Дженна Б., — сказала первая девочка.

— Я Дженна Г., — сказала вторая девочка.

— А я, — сказала третья девочка и выступила вперёд из троицы, — я Дженна Джейн.

Во всех школах, где Кик доводилось учиться, обязательно были такие вот Дженны. То есть звать их могли Эллами, или Лизами, или Анитами, но они всегда были одни и те же, и Кик без труда отличала их. Они одинаково одевались. Одинаково говорили. Они дружили только между собой.

Хотя иногда они и друг с дружкой поступали не очень-то по-дружески.

В любом случае, Дженны эти всегда были пупом земли и мир крутился вокруг них. Если они с тобой ладили — все с тобой ладили, и Кик решила когда-нибудь заняться изучением этого явления. Надо было понять, не делает ли их Дженнами особенный состав их жевательной резинки.

А если нет — то что же тогда?

И хотя такие девочки (вроде) и внушали ей ужас, всё же внутри у Кик (вроде) потеплело при виде их троих. Они так ей улыбались, будто хотели… подружиться.

«Не то чтобы мне было одиноко», — тут же подумала Кик, и затем подумала ещё раз и ещё раз, пока сама в это не поверила.

— Так, девочки, подождите минутку, — сказала им доктор Каллаган и повернулась обратно к Кик с бабушкой Миссури. — Твоей классной руководительницей будет миссис Флэгг. Она в шестом кабинете. Вот сюда по коридору.

Кик обернулась посмотреть, куда показала доктор Каллаган. Коридоров было всего два — вправо от входа и влево, и кабинет номер шесть находился в левом.

— Школа — лучшее время жизни, — добавила психолог, и её голос зазвучал низко и мрачно. Это напомнило Кик, как разговаривает бабушка, когда изображает духа, который вещает извне. Ни в том случае, ни в этом не впечатляло. — Лови каждую минуту, — продолжала психолог. — Начиная с восьми тридцати утра, ежедневно, кроме выходных. — Она легонько стукнула планшетом по столешнице и повернулась к Дженнам. — Ну что, девочки? Покажете мисс Кик нашу замечательную школу? Ей надо освоиться, где что.

Дженны кивнули, хвосты на затылках качнулись в унисон.

— С удовольствием, — прибавила Дженна Джейн, и сердечко у Кик ёкнуло. Дважды.

Дженна Джейн повернулась к Кик.

— Ну что, пошли?

— Э… ладно.

— Ты точно хочешь? — шепнула ей бабушка Миссури, и для бабули, которая ещё недавно причитала, как ребёнку не хватает друзей, у неё был что-то немного нервный вид. Она метнула взгляд на Дженн, повязывая белый шёлковый платок поверх своих кудрей а-ля Джоан Кроуфорд. Ведь просто гонять мало, надо гонять стильно. — Потому что, если сомневаешься, можем поехать домой.

— Точно хочу.

— Ты найдёшь дорогу обратно?

Кик кивнула. Собственно, дорога из Скукотауна вела всего одна, и если просто идти по ней, то придёшь в Пустошь. А идти всего пару километров.

Впрочем, в Скукотауне всё в пределах пары километров. Что хозяйственный — личная коммерция мэра (совершенно убогий выбор растворителей). Что тутошний салон красоты, «На тот цвет» (вечно пахнет нашатырным спиртом и сигаретами). И уж тем более, универсамчик «Гримп-и-Майер» (найдётся всё, от наживки и снастей до консервов и очередного чучела белки для бабушки Миссури).

Бабуля наклонилась поближе.

— Мистер Джессап придёт в четыре. Мне надо… подготовиться.

Кик снова кивнула. В данном случае «подготовиться» означало у бабушки проверить настройки подрагивания стола на «ЭлектроМедиуме» и перепроверить, что леску точно не видно. Большинству людей для гадания по картам не нужно было ни того ни другого, но, как уже было сказано, у мистера Джессапа были свои представления о том, что такое мистический опыт, и, в частности, он любил, чтобы духи проявляли весь свой функционал.

— Всё со мной будет в порядке, — ответила Кик. Конечно, будет. Дженны (вроде) милые.

Но какой-то малюсенькой частичкой души Кик всё же надеялась, что впереди её ждёт нечто большее.

* * *

Вечером, оглядываясь назад на то, что произошло, Кик решила, что во всём виновата мама. Мамы вообще в этом плане очень годятся. Их можно обвинить в самых разных вещах, а в вещах вроде этой — и подавно.

В общем и целом, доктор наук Джорджия Зимовер считала, что жизнь полна «важных моментов», и часто повторяла дочери, что главное — их не пропустить. Иногда «важные моменты» — это возможности. Иногда — «поворотные события». А иногда — «досадные неудачи».

— Так или иначе, — говорила мама, — важные моменты — это такие, после которых что-то в жизни меняется. Только у каждого они свои, поэтому тебе надо научиться самой их определять. К счастью, у нас в семье ни у кого с этим проблем не было, и у тебя не будет.

Но Кик что-то не верилось.

— Откуда ты знаешь? Что, если у меня не получится?

— У тебя уже получается. Ты ловишь возможности и добиваешься большего — я тоже так делаю. Только в моём детстве все не просто смеялись над моей мечтой стать учёным — никто и вообразить не мог, чтобы такое было возможно в природе. Я же девочка. И потом, у нас было туго с деньгами. А когда люди представляют себе будущих учёных, разве о таком они думают?

— Видимо, нет? — неуверенно откликнулась Кик, надеясь, что не угадала.

— Нет, — сказала мама. — Им представляются какие-то учёные, которых они уже знают, вроде Эйнштейна, или Эдисона, или там Хокинга, но уж точно не кого-то вроде меня, так что мне пришлось ловить свои важные моменты и извлекать пользу из них.

Итак, важные моменты — если их правильно определить — могут повлиять на ход судьбы, и Кик была совершенно уверена, что этот важный момент она поймала правильно. Дженны приветливы, потому что хотят подружиться.

Разве нет?

Они показали Кик, где туалет, где библиотека, столовая и наконец — кабинет их класса. Миссис Флэгг обитала в правом коридоре за третьей по счёту дверью, которую украшали акварельные рисунки с цветочками и глянцевый постер с котёнком, свисающим с ветки.

Кик заглянула внутрь сквозь узенькое окошко в двери, стараясь делать вид, что не замечает, как Дженны на неё то и дело посматривают. Позже одинаковая одежда будет ассоциироваться у Кик разве что с детьми из ужастиков или, скажем так, типичными Дженнами, но пока она видела только их яркие платья с цветным принтом и жирное пятно на своём комбинезоне.

— Ну вот, — объявила Дженна Джейн, широко раскинув руки, и просияла в улыбке, словно выиграла в телевикторине. — На этом всё.

— Здорово, — сказала Кик. — Спасибо, что показали.

Ответ вежливый и, должно быть, правильный, потому что улыбка Дженны Джейн стала ещё шире. Настолько, что в уголках глаз собрались морщинки, а на щеках появились ямочки.

— А что это за имя у тебя, Кик? — спросила она.

С учётом того, как часто ей задавали этот вопрос, Кик не могла не сознавать, что давно пора заручиться готовым ответом, но пока готового ответа она не знала. А знала только то, что больно длинная, худая и слишком любит химию, а когда человек длинный, худой и любит химию, то его частенько норовят запереть в гардеробе или искупать в унитазе.

Хотелось думать, что если у тебя хлёсткое прозвище вроде Кик, то идея поступить с тобой одним из упомянутых способов уже не покажется такой привлекательной.

Но молчание затянулось, и Дженны выжидательно мерили Кик взглядами, ощупывая её глазами от кед до лица.

— Просто имя такое, — сказала в конце концов Кик. — Мне нравится.

Дженны переглянулись. В их взглядах читалось: «Ну и тупость» или скорее «Стрёмная девчонка». Что бы ни было ближе к истине, под мышками у Кик образовалось по болотцу.

— А эта, как её, Миссури, — медленно продолжила Дженна Джейн, накручивая локон на палец. — Реально твоя бабушка?

Кик кивнула.

— Вау, — протянула Дженна Джейн. — Знаешь, у нас в городе вообще все считают, что ваша семья особенная.

— Очень особенная, — поддакнула Дженна Б.

Дженна Г. хихикнула.

— Ага, моя мама так говорит: это ж кем нужно быть, чтобы днём такие «туалэты» носить, как мисс Миссури.

— Или шали, как у мисс Миссури, — добавила Дженна Джейн.

— И ещё, что у неё есть дочка, которая колесит по всему свету, лишь бы её заметили, — продолжила Дженна Б. Девочки постепенно окружали Кик, и она уже чувствовала вишнёвый запах их жвачек. Раньше ей казалось, что они на вид совсем одинаковые, но теперь стали видны различия: у Дженны Г. из-под слоя пудры проступали веснушки, у Дженны Б. на зубах отпечатался блеск для губ, у Дженны Джейн оказались и слой пудры, и блеск для губ на зубах. Зато глаза у них горели одинаково.

— Ну и потом, Каролина, — вяло протянула Дженна Джейн, будто добавить тут особо нечего — и, пожалуй, здесь она была права. Глядя Кик прямо в лицо, она продолжила: — Прямо кого ни возьми — все такие… особенные.

Кик подняла подбородок.

— Да, у нас все особенные.

— Да ладно? А ты чем особенная?

Кик задумалась. Она могла бы ответить, мол, её особенность в том, что она хорошо знает химию, или в том, что у неё такие родители, которые ещё больше знают, но это вряд ли произвело бы на Дженн впечатление. Опыт подсказывал, что впечатление на Дженн и им подобных производили исключительно поп-звёзды, прикольные парни и топ-10 поистине удивительных фактов.

И в этот момент где-то на подкорке у Кик созрела идея — точно давно ждала своего часа: вот было бы удивительно, если бы оказалось, что она, Кик, — экстрасенс.

К слову, с профессией она прекрасно знакома. За бабушкой ведь не первый год наблюдает.

«Нет, не могу, — подумала Кик и ужаснулась собственной идее. — Не могу. Наверное…»

— Эй, алё! Ты что, оглохла? — окликнула её Дженна Джейн, и Дженна Г. с Дженной Б. хихикнули.

— Моя особенность в том, что я хочу стать учёным, — сказала в конце концов Кик. Это была правда, и хотя бабушка Миссури всегда говорила, что правда раскрепощает — а это была самая правдивая правда, какую Кик успела сказать с момента появления в Скукотауне, — всё же никакого раскрепощения к ней не пришло. Наоборот, под пристальными взглядами трёх Дженн Кик прямо-таки приросла к полу.

— М-да. Удачи, — хмыкнула Дженна Г.

— Да уж, — поддержала Дженна Б.

Дженна Джейн только слегка улыбнулась, но от этой улыбки у Кик мурашки по коже забегали.

— Де-вочки-и? — донёсся до них из конца коридора голос доктора Каллаган, и все четверо оглянулись. Школьный психолог стояла у зеркального шкафчика с наградами и одной рукой поправляла шляпку с цветами — с другой у неё свисала сумка. — Мне пора закрываться. Может, покажете Кик площадку для игр?

— Коне-ечно, доктор Каллаган! — хором ответили Дженны.

— Тогда до завтра! — помахала им доктор Каллаган.

— До за-автра, доктор Каллаган! — сладко пропели Дженны в ответ, хотя и с унылыми лицами.

«Не хотят они мне никакую площадку показывать, — поняла Кик, и внутри что-то оборвалось, а затем ухнуло вниз. — Бабуля реально права. Людей можно понять получше, если внимательно присмотреться».

Только смотреть-то ей больше совсем не хотелось.