Гнуп

Роман Львов

Размеренная и спокойная жизнь старого Гнупа в один миг ломается и превращается в череду необъяснимых и загадочных событий…

© Роман Львов, 2023

ISBN 978-5-0053-0338-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Солнечный луч, с трудом прорвавшийся в комнату, через маленькое затянутое паутиной оконце, коснулся лица спящего на кровати человека, прогоняя остатки его сна. Сев на пятую точку, Гнуп, а это был именно он, широко зевнул и, выставив руки в стороны, от души потянулся, с треском разминая старые кости. Потом лениво поднявшись с кровати, сунул ступни в кожаные, видавшие виды, сильно стоптанные тапки и шаркая ногами по деревянному полу, подошёл к старой покосившейся тумбочке, стоявшей напротив кровати и прикрытой сверху белой салфеткой. Открыв дверцу, он достал оттуда бутылку, дешёвого, но довольно неплохого красного вина, давеча купленного на местном рынке и краюху чёрного слегка почерствевшего хлеба. Не спеша налил себе в, стоявшую тут же на салфетке, медную слегка помятую кружку. С явным удовольствием сделал один большой глоток, смочив горло, а затем, захватив с собой всё это добро, вышел на улицу.

В своё время, когда Гнуп был гораздо моложе, он счастливо проживал в одной маленькой деревеньке, находящейся в живописном месте далеко на севере. Там рядом с высокими горами, на вершинах которых круглый год лежал снег, у него была родина, а ещё там у него был небольшой уютный дом и большая любимая семья. Жизнь его в те времена протекала счастливо и безмятежно. И всё это счастье длилось до тех пор, пока их поселение по страшному стечению обстоятельств не оказалось на пути орды горных троллей. Те, как водится среди дикарей, без объявления войны и предъявления каких-нибудь требований пошли в очередной набег на местное королевство. Обычно это происходило намного западнее от того места, где родился Гнуп, но к сожалению не в этот раз. Оказавшаяся на их пути беззащитная деревенька, походя, была стёрта с лица земли. В тот день Гнуп, потерявший всё, что он любил, оказался единственным жителем деревни, оставшимся в живых после набега.

Затем, долгие и наполненные лишениями скитания по миру, привели его в ничем не примечательный городок под названием Радужный, где он и остался доживать свой век. И вот уже двадцать лет он жил в небольшом домике на окраине города потеряв всякий интерес к жизни и делая что-либо скорее по привычке, чем по необходимости.

Оказавшись во дворе, он уселся на широкую деревянную скамейку, которая стояла у входа в его дом, и выложив на неё хлеб и вино стал ждать пришлых. И вот уже через десять минут у калитки остановилась первая гостья — миниатюрная эльфийка судя по большим ушам, торчащим из под зелёных волос.

— Дедушка, вам нужна помощь?

«А то! Сейчас посмотрим дочка, что там у нас для тебя есть» — подумал Гнуп и тут же перед его глазами, как всегда в таких случаях, появился список:

— Принести воды.

— Выкорчевать пень.

— Вскопать огород.

Он пожевал губу, ещё минуту глядя как юная эльфийка от нетерпения переминается с ноги на ногу и наконец, приняв решение, выдал окончательный ответ:

— Если действительно хочешь мне помочь дочка, то за моим домом есть небольшой огород. Надо убрать там сорняки и хорошенько перекопать землю. Тяпку вот тут можешь взять — он указал на сваленный у скамейки старый, но ещё прочный инструмент — возьмёшься?

— Конечно! Я быстро — радостно заголосила ушастая, хватая нужный инструмент и скрываясь за домом.

— Как дела? — у покосившегося невысокого плетня, который разделял соседние участки, стоял его сосед Гуннар.

— Да как всегда — раздаю задания. А у тебя что?

— Да пока никого не было — собеседник вдруг обернулся, рассматривая что-то на своём участке — а нет, вон кого-то принесла нелёгкая. Ладно, пойду, узнаю, что надо.

— Давай. Удачи тебе, Гуннар.

— И тебе — донеслось из-за плетня.

Пришлые… Ну, вот что с них можно взять? С незапамятных времён, как рассказывали старожилы города, в центре Радужного, стоял небольшой каменный портал. Сооружение круглой формы, если смотреть на него сверху, высотой не более полуметра, вспыхивало синим светом каждый раз, когда его задействовали. Именно из него каждый божий день, как по расписанию, появлялись десятки эльфов, гномов, людей и ещё множество других рас, которых здесь видели, слава богам, крайне редко. Откуда они брались и почему пёрлись именно в их тихий город, местные жители могли только догадываться, ибо портал был односторонний и задать этот вопрос на той стороне было невозможно. Наверно, если верить словам одного блаженного с торговой площади, сами боги направляли их сюда, дабы испортить жизнь местных горожан. Правда после этого он говорил, что все они грешны и им надо срочно покаяться, и не забыть, конечно, собрать деньги на строительство нового храма. А вот когда разговор заходил про финансовые траты, то его сразу же переставали слушать, хотя, возможно, он был прав. И вот, вся эта толпа пришлых, как их здесь называли, начинала носиться по Радужному, создавая полную неразбериху. Они ломились в дома ни в чём не повинных местных жителей, постоянно что-то прося и требуя у них, а иногда и просто беря что-нибудь без спросу.

Неожиданно прервав раздумья Гнупа, перед его глазами выскочило сообщение:

— Игрок выполнил ваше задание.

И подтверждая это из-за дома появилась эльфийка, перепачканная землёй по самые уши.

— Дедушка я всё сделала — радостно улыбаясь, сообщила она ложа сельхозинвентарь на место.

— Молодец! — Гнуп не спеша засунул руку в карман поношенного полосатого халата, в коем ходил последние лет десять, и, достав деньги, отсчитал в ладонь ушастой девушки необходимую в таких случаях награду — пять медных монет — вот держи. Заслужила!

— Игрок получил пять монет и опыт в размере 20 единиц — снова перед глазами выскочило сообщение.

Гнуп отмахнулся от него, считая совершенно ненужным лично для него текстом — ну получила и получила, и что с того. Тем временем совершенно счастливая эльфийка, зажав медные монеты в кулаке, умчалась по своим делам, а старик снова погрузился в свои воспоминания.

Двадцать лет назад, если ему не изменяет память, он пришёл в этот город. Как же всё-таки это было давно. Гнуп глубоко вздохнул и пригубил вина. В тот день, когда он уставший и голодный прошёл центральные ворота Радужного, судьба странным образом свела его с местным мэром, который внимательно выслушав печальную историю старика, предложил ему поселиться, в небольшом заброшенном доме, на окраине его города. Конечно сделал он это не из благородных побуждений, а для того чтобы новый житель приносил пользу Радужному, выполняя некоторые необходимые для города дела. Для этого в ратушу, куда привели старика был приглашён городской маг, который поводив своими руками над головой удивлённого Гнупа, обучил его чтению и сделал возможным видеть задания, как их здесь называли, так необходимые для пришлых, прибывающих в город.

— Здорово, дед. Работёнка у тебя найдётся?

У калитки уже стоял очередной гость. Невысокий крепыш с густой рыжей бородой — явно гном.

— Тут сынок такое дело — надо бы мне старый пень выкорчевать на заднем дворе. Вот решил огород расширить, а он мне мешает — заявил Гнуп, снова сверившись со своим списком — только вот не знаю по силам ли тебе это задание? Уж больно ты низкорослый — надорвёшься ещё. Как бы не пришлось потом тащить тебя до лекаря.

— Не переживай дед. Сделаем в лучшем виде.

Закатав рукава и схватив топор, бородатый крепыш, насвистывая себе под нос какую-то мелодию, побежал уничтожать корявого монстра.

Вот так и продолжалось целый день. Приходил очередной гость, выполнял задание и хозяин дома выдавал ему очередное денежное вознаграждение. Потом приходил новый гость, и всё продолжалось по давно отработанной системе. Но всё рано или поздно заканчивается и вот уже солнце клонилось к закату, намекая на то, что пора ложится спать. Встав со скамейки, Гнуп стряхнул с халата хлебные крошки и, захватив с собой пустую бутыль, собрался войти в дом. В этот самый момент у плетня снова появился любопытный сосед.

— Ух, и уработался же я сегодня — заявил Гуннар, вытирая рукой пот со лба — прям, идут и идут, просят и просят… А у тебя как? Смог хоть полчасика покемарить?

— Да, примерно, то же самое, что и у тебя. Ты разве не заметил, что пришлые чаще всего в начале идут ко мне, а уже потом к тебе. Надеюсь, завтра будет поменьше народу, а то у меня дела ещё есть.

— Что, собрался куда? — заинтересовался сосед.

— Да вот, хочу на базарную площадь сходить. Вина да хлеба купить надо, а заодно… — Гнуп потеребил бороду глядя на Гуннара, который явно ждал продолжения — знаешь, хочется книгу какую-нибудь купить. Буду сидеть здесь, делами заниматься, а заодно читать.

— Книга — это вещь — согласился сосед, который сам читать, конечно, умел и поэтому очень уважал людей, у которых был этот, столь необходимый в жизни, навык, ибо в городе таких было крайне мало, а про деревенских-то и говорить нечего — ты это… когда прочтёшь книгу… дашь её мне? Ненадолго, я быстро прочитаю.

— Ладно — старик открыл дверь — пойду я — спать пора.

— Спокойны ночи тебе, Гнуп.

— И тебе спокойной ночи, Гуннар.

Старик зашёл в дом, поставил бутыль в тумбочку и дойдя до кровати упал на неё, блаженно растянувшись.

«Не буду завтра долго ждать. Прямо с утра как проснусь, так и пойду на рынок. Куплю всё, что запланировал, а потом уж все остальные дела. Подождут пришлые — никуда не денутся» — принял он решение, закрыл глаза и мгновенно захрапел.

Солнечный луч коснулся лица, прогоняя сон. Гнуп, сев на кровати потянулся, а затем встав, не спеша подошёл к тумбочке. Достав из её недр полную бутылку красного вина, стал наливать её содержимое в стоящую тут же медную кружку. И в этот самый момент с улицы раздался крик:

— Старик, ты где? Я не собираюсь ждать тебя целый день. Давай, живей выходи — мне некогда.

От неожиданности рука старика дрогнула, и по белой салфетке стало расползаться безобразное красное пятно. Красивая белоснежная вещь с тонким узором по краю, одна из тех немногих оставшихся ещё от старой жизни как напоминание о погибшей родне, была безвозвратно испорчена. Пить сразу расхотелось и оставив бутылку в покое, Гнуп вышел на улицу.

На его скамейке вальяжно расположился пришлый. Одетый в дорогой зелёный камзол, отороченный золотом, молодой человек с недовольным лицом продолжал нагнетать обстановку:

— Ну, наконец-то! Я уж подумал, что ты там помер. Давай, старый, поживей своё задание, а то у меня ещё куча дел на сегодня. К вечеру собираюсь свалить из вашей вонючей дыры.

Гнуп хотел вначале накричать на наглеца и даже ударить, но вместо этого глубоко вздохнул, сосчитал до десяти, а затем решительно убрал появившийся перед глазами список заданий.

— У меня для вас, к сожалению, ничего нет.

— Э…

Парень в дорогом костюме, явно с трудом, пытался осознать происходящее и чтобы ему помочь Гнуп ещё раз повторил:

— У меня для вас, молодой человек, ничего нет.

— Что? Что ты там промямлил? — обладатель дорогого камзола вскочил и навис над стариком — да ты знаешь, что я могу… Да я тебя козла старого в порошок сотру!

На самом деле ничего он не мог сделать местному жителю города и Гнуп это прекрасно знал. Поэтому и улыбался ему в лицо, мстя за плохое отношение к себе. Видимо пришлый тоже был в курсе здешних законов, поэтому покраснел как рак, но старика всё-таки тронуть не посмел. Хотя лицо его при этом перекосилось от злобы, а кулаки сжались до хруста.

— Я тебя… я тебе…

Что хотел сказать молодой человек Гнуп так и не узнал, так как не договорив тот пнул ногой жалобно заскрипевшую калитку, выбежал на улицу и убежал к центру города.

— Как у тебя дела? — у плетня стоял его сосед Гуннар — что за крики с утра?

— Да вот с пришлым поругался. Ведёт себя слишком нагло. Такое ощущение, что это я к нему в гости пришёл, а не он ко мне.

— Это ты зря — знаешь, какие они бывают мстительные. Смотри, нажалуется местным властям, наговорит там про тебя всяких гадостей, а у тебя потом проблемы будут.

— Да ничего как-нибудь это переживём.

Через полчаса Гнуп успокоился и вскоре утренний скандал окончательно вылетел у него из головы. Процесс пошёл как всегда — пришлый, задание, награда, пришлый, задание, награда.

Так незаметно пролетел день. И вот уже солнце дошло до горизонта, намекая на то, что пора ложится спать. Старик встал, собираясь пойти домой, но неожиданно у его калитки кто-то остановился.

«А вот это совсем плохо» — подумал Гнуп, рассматривая помощника местного судьи Карла. Вообще-то в городе его за глаза называли просто — «крыса». Наверное, из за длинного носа, которым он постоянно шмыгал и совал туда, куда совать его совсем не надо было.

— Житель Гнуп на вас поступила жалоба от одного из пришлых — ещё и голос до ужаса гнусавый — он заявил судье, что вы необоснованно отказали ему в выполнении заданий.

— Понимаете, он очень вызывающе себя вёл — попытался оправдаться старик — и я решил что…

— Хочу напомнить вам житель Гнуп, что пришлые — это основная часть дохода нашего города — продолжал Карл не обращая никакого внимания на доводы хозяина участка — королевство выделяет немалые средства Радужному, для того чтобы наши гости здесь чувствовали себя как дома. Поэтому любое недовольство с их стороны — это удар по репутации нашего города и как следствие удар по финансам.

— Хорошо, хорошо я понял — махнул рукой старик — что дальше-то? В тюрьму меня теперь за это посадите?

— Житель Гнуп я должен официально вас предупредить, что если на вас поступит ещё хоть одна жалоба от уважаемых гостей города, то мы будем вынуждены применить необходимые меры против вас, вплоть до изгнания вас из Радужного.

Наконец выдав необходимую информацию, помощник судьи Карл не спеша удалился в сторону центра, а Гнуп ещё минуту стоял с открытым ртом, переваривая только что услышанное.

«Ничего себе поворот — думал он — я двадцать лет работал на благо этого города и теперь из-за одного засранца могу потерять всё. Нет, так дело не пойдёт, с этим надо что-то делать».

— Смотрю, крыса к тебе сегодня забегала — у плетня вытирая рукой пот, снова стоял Гуннар — а я говорил, что пришлый нажалуется. По костюму видно было, что он из богатеньких, а значит наглый и привыкший, чтобы перед ним все скакали на задних лапках. С такими лучше не связываться и вообще обходить их за два квартала. Представляю, что он о тебе там наговорил. Что теперь делать-то будешь?

— Не страшно. Завтра пойду на базарную площадь за вином и хлебом, а заодно зайду к нашему дорогому мэру.

— Зачем?

— Поговорю с ним. Может работу другую предложит или хотя бы слово обо мне судье замолвит — Гнуп забрал с собой пустую бутыль и открыв дверь в дом повернулся к соседу — ладно, поздно уже. Завтра с этим будем разбираться. Спокойной ночи тебе, Гуннар.

— Спокойной ночи, Гнуп.

Старик зашёл в дом и, упав на кровать, мгновенно заснул.

Луч солнца коснулся лица, прогоняя сон. Старик сел, потянулся, встав с кровати, не спеша подошёл к тумбочке и… увидел засохшее красное пятно на любимой белоснежной салфетке.

«Что это? — он взял в руки салфетку и поднёс её к глазам. Внимательно рассмотрев, поскрёб ногтём и понюхал — вино. Однозначно вино. Но я этого не делал — значит… значит, это сделал кто-то другой. Но вот кто?»

На ум почему-то тут же пришла мысль, что это могла быть его соседка травница Старая Халла, проживающая напротив. Отношения у них не сложились буквально сразу, и как Гнуп не старался их поправить, ничего не получалось. У старухи был очень тяжёлый характер и, как старик потом узнал от других соседей, она была в контрах буквально со всеми в городе. А ещё обычно шёпотом поговаривали, что старая травница время от времени балуется чёрной магией. Но представить, как Халла скрепя древними суставами посреди ночи забирается в его дом, чтобы обокрасть его тумбочку, и он при этом ничего не услышал…

«Нет. Она его, конечно, не любит, но не до такой же степени, что бы ночью воровать у него вино. Да и за двадцать лет Старая Халла никогда в таком деле замечена не была. Ругань у плетня это всё на что она была способна. Тогда возникает другой вопрос, а кто это может быть, если не Халла? С остальными соседями у него всегда были хорошие отношения — Гнуп потеребил бороду, разглядывая красное пятно — а если предположить что это были не местные жители, а пришлые? Ну конечно они! Кто-кто, а эти вполне могли сделать такую гадость».

Гнуп вспомнил, что примерно год назад он слышал одну историю на базарной площади. Тогда у местного кузнеца Андерса целую неделю по ночам крали его основной инструмент — молот. Ночью неизвестные выносили его из кузни, а утром кузнец находил украденную вещь в центре базарной площади. Вскоре всё это надоело уважаемому Андерсу и вот как-то ночью хозяин кузницы устроил засаду на воришку и изловил паршивца. И конечно им оказался пришлый, а кто бы в этом сомневался.

«Значит, решили теперь и у меня попроказничать — старик ухмыльнулся — ну ничего, я отучу вас делать гадости в моём доме».

Он вынул из тумбочки вино с хлебом и вышел на улицу.

У плетня уже стоял его сосед:

— Доброе утро, Гнуп.

— Доброе утро, Гуннар.

— А чего такой смурной? Случилось что-то или сон плохой увидел?

Гнуп уселся на скамейку, положив принесённое рядом с собой.

— Знаешь, снов я давно уже ни вижу, а вот ночью действительно кое-что произошло. Пока я спал, ко мне кто-то залез и пытался украсть моё вино. Представляешь, до какой наглости надо было дойти? Правда неудачно, но попытка всё-таки была.

— Да ты что! И…

— Думаю, нужно изловить воришку, а то потом этих пришлых от дома не отвадить будет.

— Вот это правильно — Гуннар в сердцах даже стукнул кулаком по плетню — главное, как только изловишь, хорошенько отходи его хворостиной, чтоб другим неповадно было. Такое надо давить в самом зародыше.

— Ну, за это не беспокойся — Гнуп даже представил, как он поймал воришку — сделаем в лучшем виде.

— Ага — сосед обернулся, разглядывая что-то на своём участке — ладно вечером поговорим, а то у меня гости нарисовались.

Для самого Гнупа тоже началась обычная каждодневная рутина. Правда, ему казалось, что именно в этот день от пришлых не было отбоя. Они всё шли и шли…

Когда солнце, наконец-то скрылось за верхушками деревьев, Гнуп выдернул достаточно длинную хворостину из плетня и зайдя в дом уселся на деревянный пол рядом с дверью. Теперь мимо него не проберётся не один воришка.

На улице постепенно смолкли голоса и прекратилось всякое движение — добрые жители Радужного предпочитали в это позднее время ложиться спать. А спустя ещё какое-то время наступила ночь, утопив город в темноте, и лишь луна блестела на небе, словно до блеска начищенная монета. Гнуп просидел на полу уже полчаса, привыкая постепенно к полумраку и начиная сомневаться в правильности своего решения, как вдруг…

Его кровать неожиданно засветилась зелёным светом и по ней прошла мелкая рябь. Ещё через секунду, то же самое произошло с тумбочкой и в ней даже брякнуло стекло. И не успел хозяин дома прийти в себя, как всё снова погрузилось в полумрак и тишину.

«Колдовство — мгновенно сделал вывод Гнуп, с опаской поглядывая на ещё недавно такое родное ложе — значит всё-таки это проделки Старой Халлы. Больше просто некому».

Выждав ещё пару минут, старик медленно встал и подошёл к кровати. Трогать её руками ему почему-то не захотелось, поэтому он потыкал в неё хворостиной, но та теперь выглядела совершенно обычно и светиться зелёным светом, больше похоже не собиралась. Затем он приблизился к тумбочке и очень аккуратно открыл дверцу при помощи всё той же палки. Внутри, к большому удивлению Гнупа, стояла совершенно полная бутыль красного вина, а рядом с ней лежала краюха свежего чёрного хлеба.

Хозяин дома отошёл обратно к дверям, как можно подальше от странной мебели. Опираясь на хворостину медленно опустился на деревянный пол и усевшись поудобней задумался.

«Итак, против него использовали магию и это факт. Как говорится лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать — размышлял про себя Гнуп — и скорей всего это сделала соседка Халла, потому что только она как говорят, балуется магией».

Хотя он не был в этом полностью уверен, а ещё Гнуп не понимал для чего это было сделано. Если бы ему хотели навредить, то просто наложили бы проклятье и всё, а доставлять таким странным способом продукты бессмысленно. Отсюда возникал самый главный вопрос, что со всем этим ему теперь делать? Через двадцать минут, перебрав в голове все возможные варианты, Гнуп пришёл к выводу, что самое умное, что он может сделать, так это обратится к судье города. Пускай власти сами разбираются с этим безобразием.

На кровать он ложится так и не отважился. Поэтому, после того как решение было принято, не выпуская хворостину из рук, заснул прямо на полу.

Солнечный луч коснулся лица, спящего на полу человека. Гнуп кряхтя, поднялся с пола, отряхнул халат, поправил кушак и решительно вышел на улицу.

— Доброе утро, Гнуп — сосед радостно машет рукой — что-то ты сегодня рано вышел из дома. Собрался куда-то?

— Привет — старик остановился напротив Гуннара — помнишь, я вчера тебе говорил про то, что ко мне кто-то залез в дом.

— Нет, а что пропало что-то?

— Да как не помнишь-то? Ты ведь сам говорил мне, что надо воришку хорошенько хворостиной отходить.

— Знаешь, Гнуп, я на память пока ещё не жалуюсь — Гуннар явно был озадачен — и если я говорю, что вчера ты ничего мне не говорил — значит, так оно и есть. Может тебе это всё просто приснилось? Так бывает. Наснится всякая ерунда, а потом спросонья понять не можешь, что было на самом деле, а чего не было.

«А дело-то сложней чем я думал. Возможно, не только меня касалась магия» — подумал Гнуп, а вслух же сказал:

— Послушай, Гуннар, ты совершенно прав. Наверно, я действительно что-то напутал. Сейчас схожу по делам, а потом мы с тобой обязательно поговорим об этом.

Но не успел старик отойти далеко от озадаченного соседа как услышал:

— Дедуля, задания есть?

У калитки стоял очередной пришлый — молодой воин, судя по небольшому мечу на поясе и деревянному щиту за спиной.

— Э… — Гнуп от неожиданности слегка тормознул, но потом решительно убрал список работ — знаете молодой человек, а зайдите ко мне, пожалуйста, попозже.

И прошмыгнув мимо пришлого, который так и остался стоять с открытым от удивления ртом, направился к центру Радужного.

И вот Гнуп идёт по центральной улице города, и его не покидает странное чувство, как будто, он идёт здесь впервые в жизни. Этого конечно не может быть, так как ходил он здесь множество раз. И дома были ему знакомы и лица местных жителей, которые кивали ему или махали рукой, когда он проходил мимо, тоже были известны. Но ощущение никуда не девалось, а наоборот усиливалось всё сильней и сильней. Так в раздумьях о последствиях незаконного применения магии старик и вышел к центру города. Здесь в центре стоял так нелюбимый всем местным населением каменный портал, а вокруг него расположились торговые ряды, где каждый желающий мог приобрести еду, оружие, одежду и многое-многое другое. Ну, а почему бы и нет? Время — деньги, а ведь основными покупателями всех этих разнообразных товаров были именно пришлые. За шумной торговлей на другой стороне площади возвышались два главных здания города: слева располагалось здание суда, а справа — мэрия. Первая мысль, пришедшая Гнупу в голову, это пойти прямо к самому мэру. Но он очень уважал человека, который в своё время дал ему приют и не хотел отвлекать его от важных городских дел, поэтому старик двинулся налево.

Одноэтажное здание суда было построено из белого мрамора. Портик у центрального входа состоял из четырёх колон и фронтона, на котором были изображены весы — символ справедливого суда. У дверей на посту, как положено в стальных доспехах, стоят два здоровенных орка, ростом выше Гнупа почти на две головы. Стоят спокойно, совершенно не обращая никакого внимания на снующих мимо них людей.

Встав перед охранниками Гнуп громко произнёс:

— Хочу подать жалобу господину судье.

Один из орков презрительно посмотрел на него сверху вниз, но это нисколько не смутило просителя. Он знал свои права и поэтому спокойно смотрел в жёлтые глаза, нависшего над ним стража. Ещё полминуты и орк сдался. Повернувшись полубоком, он распахнул деревянные двери рукой, приглашая Гнупа войти в здание. Затем проситель в сопровождении охранника прошёл в приёмную, где при тусклом свете масляных ламп над документами горбатились два переписчика и наконец, попал в просторный зал. Красная дорожка пролегала через всё помещение и упиралась в массивный дубовый стол, за которым и сидел хранитель законности и порядка в городе.

Судья, грузный мужчина лет шестидесяти, облачённый в чёрную мантию, поверх которой висела толстая золотая цепь, оторвал взгляд от свитка, который он внимательно изучал до прихода просителя и удивлённо посмотрел на Гнупа:

— В чём дело?

Старик хотел сразу перейти к этому самому делу, но тут выяснилось, что он совершенно не помнил, как зовут судью. Возможно, он перенервничал и так нужная ему информация, вылетела из его головы, а может уже возраст давал о себе знать. В конце концов, не каждый день рядовой житель заходит к столь властному и уважаемому в городе человеку. Пока Гнуп морщил лоб, пытаясь решить с чего лучше всего начать разговор, на противоположной стене открылась небольшая дверь, и в зал вошёл помощник судьи Карл. Метнув в просителя презрительный взгляд, «крыса» метнулась к судье и встав за его креслом шмыгая носом стала нашёптывать своему патрону что-то на ухо. О чём шел разговор Гнуп не слышал, но зато видел, как лицо судьи с каждой секундой становилось всё мрачней. Брови сдвинулись к переносице, губы вытянулись в тонкую линию, а глаза, в которых ещё недавно сквозило добродушие, стали метать молнии. Наконец Карл закончил передавать информацию и глядя на просителя с ехидной улыбкой сложив руки на груди, отошёл от судьи в сторону, а тот поднялся и взял со стола деревянный молоток.

— За неоднократное нарушение закона местный житель, именуемый Гнупом, должен быть немедленно задержан. Его дальнейшую судьбу будет решать лично мэр города, который прибудет в Радужный через неделю. А до этого времени Гнуп будет находиться под стражей в местной тюрьме. Решение принято и обжалованию не подлежит.

Удар молотка поставил точку в приговоре и заставил старика вздрогнуть. Он хотел как-то оправдаться, объяснить, что произошло на самом деле, но стоявший за ним орк молча взял его за шиворот и легко поднял, оторвав от пола. Затем его развернули на 180 градусов и вынесли из здания суда. Так, держа Гнупа за шиворот на вытянутой руке, будто мелкого воришку, пойманного во время карманной кражи, его протащили через площадь до самой тюрьмы. И если мастные жители смотрели на происходящее с большим недоумением, то пришлые наоборот находили всё это крайне смешным и вовсю отпускали колкие комментарии. Гнуп при этом готов был, провалиться сквозь землю от позора. Хорошо, что здание, с решётками на окнах, в которое его тащили, находилось не очень далеко от суда.

Наконец окованная железом дверь, ведущая на улицу, захлопнулась, ограждая его от публичного унижения. Дальше старика через дежурку, в которой отдыхала стража, «проводили» до лестницы, ведущей в подвал. Подземное помещение тюрьмы представляло собой длинный и не совсем широкий коридор, сложенный из серых блоков. Посередине он был разделен сверху донизу железными прутьями на две половины. С левой стороны оставался свободный проход до дальней стены, а с правой помещение также прутьями делилось ещё на восемь одинаковых по размеру ячеек — это и были своего рода камеры. И вот в одну из них и толкнули Гнупа. Он не удержался на ногах и упал на большую охапку соломы, которая лежала на каменном полу и, наверно, по мнению охраны, должна была заменять кровать. Старик услышал, как за его спиной захлопнулась решётчатая дверь, а затем притащивший его орк удалился.

Минут десять Гнуп молча лежал в тишине, зарывшись лицом в солому, а затем он услышал голос:

— Эй, друг! У тебя есть что-нибудь пожрать?

Гнуп от неожиданности аж подпрыгнул, а потом, усевшись на пол, закрутил головой пытаясь понять, откуда раздался голос. В соседних камерах, как и у него, лежали охапки соломы и какой-то мусор, но людей в них видно не было.

— А выпить хотя бы найдётся?

Кажется, голос исходил из самой большой кучи мусора, лежащей рядом с решёткой в соседней камере. Подтверждая его догадку, солома и тряпки зашевелились и из-под них показалась всклокоченная голова говорящего.

— Ну, вода то хотя бы у тебя есть? — голова в соломе на миг застыла, а затем странный собеседник вылез по пояс из кучи мусора — ты, что глухой что ли?

— Нет — наконец ответил Гнуп, пытаясь рассмотреть соседа по тюрьме.

Очень худой и явно давно не мывшийся субъект. Волосы на голове и борода от грязи торчат во все стороны. Мешковатая одежда и единственный зуб во рту также мало добавляет шарма.

— А вы кто?

— Кто, кто — дедушка пихто — грязнуля захихикал, считая, наверно, свою шутку очень остроумной, а затем, неожиданно став серьёзным, спросил — ты выйти отсюда хочешь, старик?

— Да — мгновенно ответил Гнуп — неплохо было бы, если честно.

Страшила насупился и пару секунд молча сверлил старика безумным взглядом.

— Подожди, что-то не то — вновь заговорил он — давай ещё раз попробуем. Ты точно хочешь отсюда выйти? Да или нет?

— Ну, да — повторил ответ Гнуп, при этом про себя подумал, что наверно лучше всего соглашаться, ибо любому было бы понятно, что у его соседа явно поехала кукушка. Поэтому с ним надо быть как можно аккуратней, а то ткнёт чем-нибудь через прутья.

— Странно, однако — между тем задумчиво проговорил собеседник глядя прямо перед собой — не понимаю, почему задание не появилось? Подожди. Ты что, местный что ли?

— Да. Живу в этом городе уже двадцать лет. Меня тут каждая собака знает…

— Вот чудеса так чудеса — грязнуля, наконец-то полностью вылез из кучи мусора и уселся на каменный пол, опершись головой в прутья, которые их разделяли — первый раз за всё время, что я здесь сижу, а сижу я тут уже давно, вижу городского жителя в камере. Сюда обычно приводят пришлых, за дела всякие нехорошие, а вот каким ветром тебя сюда надуло хоть убей не пойму.

— А…

«А вот стоит ли рассказывать этому чумазому человеку о себе? — думал в данную минуту Гнуп — он его не знает, за что сидит неизвестно. Возможно это опасный преступник. Да и пообщался он уже сегодня с людьми и как результат общения — тюрьма. Хотя, что ему плохого может сделать этот заключённый? В тюрьму-то Гнупа второй раз за сегодня уже точно не посадят. Возможно, есть шанс…».

— Тебя хоть как зовут горемыка? — прервав его размышления, спросил сокамерник.

— Гнуп.

В этот момент начавшийся диалог прервался скрипом давно не смазываемых петель. Тяжёлая дубовая дверь, обитая железом, открылась, пропуская стражника орка. Тот молча зашёл в помещение, поставил перед каждым узником у решётки кружку с водой и краюху хлеба, осмотрел внимательно помещение и также молча вышел. Незнакомец тут же поставил воду перед собой и стал жевать дёснами хлеб, предварительно вымачивая его в воде.

— Кстати, меня зовут Барди — не переставая чавкать, заявил он — а насчёт охраны не беспокойся — сегодня они уже здесь не появятся. Это с одной стороны хорошо — меньше их клыкастые морды видишь, а с другой — еду, к сожалению, приносят только один раз в день. Поэтому постоянно хочется жрать.

— А чего мне беспокоится — я здесь по ошибке — беря в руки свою порцайку, ответил Гнуп.

— А я так и подумал — сразу же согласился Барди — лучше расскажи мне, почему эта ошибка то произошла.

«А была, не была» — подумал старик и начал свой рассказ:

— Вначале я подумал, что у меня пришлые воруют вино, а потом…

Барди не перебивая внимательно слушал, правда при этом не забывая макать хлеб в воду. И вот когда Гнуп наконец завершил своё сказание словами «так я попал в тюрьму» он аккуратно убрал в сторону пустую кружку, стряхнул с усов хлебные крошки и заговорил:

— А теперь, мой брат по несчастью, слушай, что я тебе скажу. Слушай очень внимательно. Несколько лет назад, сказать точно не могу, давно сбился со счёта, я понял, что что-то в этом гнилом городишке не так. Как законопослушный гражданин, ну почти как ты, решил уведомить об этом власти, но пошёл я не к судье, а прямо к самому мэру. Он меня принял, не перебивая, очень внимательно выслушал и после этого я оказался здесь. Три самых долгих дня в моей жизни прошли в томительном ожидании, а потом мэр неожиданно пришёл сюда сам и сделал мне одно очень интересное предложение.

— Какое? — чуть ли не шёпотом спросил Гнуп.

— Либо я тихо сижу здесь и раздаю задания пришлым, либо завтра меня казнят на площади как чёрного колдуна. При этом мэр очень красочно описал саму казнь, а именно сожжение — Барди ухмыльнулся — как ты думаешь, дружище Гнуп, что я выбрал?

— Но ведь это… это…

— Неважно, как ты к этому относишься. Главное, что тебе надо как можно быстрей бежать из Радужного. Потому что когда сюда явится сам мэр… — Барди закатил глаза кверху и ткнул пальцем в потолок — ну ты меня наверно понял.

— Ладно, допустим ты прав. Но как? Как я отсюда выйду?

— Я ведь сказал тебе, что сижу здесь не просто так, а раздаю задания пришлым, которых сюда садят, время от времени за разные нарушения закона. Видишь ли, по закону они конечно должны сидеть в тюрьме и некоторые даже очень долго сидеть, но с другой стороны держать их долго под замком невыгодно. Это может отпугнуть пришлых от нашего городка — последнюю фразу Барди произнёс, явно копируя речь помощника судьи Карла — а это большие убытки. Поэтому здесь сижу я и за небольшую сумму денег даю им задание под названием «побег из тюрьмы». Ты не поверишь, но некоторые из них находят это даже забавным.

— У меня нет денег — говоря это, Гнуп вывернул карман халата на изнанку, показывая собеседнику, что он пустой.

— Ну, так и задания я тебе дать не могу. Ты ведь местный — ответил Барди, но видя, что старик совсем скис, заговорщически добавил — а вот подсказать могу.

— И…

— Видишь, напротив твоей камеры, прямо на стене находится бронзовый рычаг. Если его опустить в низ, то дверь твоей камеры откроется. Видишь как всё просто.

Как до сего момента он не видел торчащую из стены бронзовую штуковину, Гнуп понять не мог. Ну, ничего сейчас он всё исправит. Быстро прижавшись к прутьям, старик вытянул руку, пытаясь дотянутся до рычага, но не тут-то было — до заветной цели оставалось ещё не меньше метра.

— Не могу достать, слишком далеко — сообщил он Барди — руками не дотянутся.

— Попробуй чем-нибудь другим — отозвался тот.

В течении двадцати минут Гнуп перевернул в камере буквально всё, но кроме ненужного мусора под соломой ничего не нашлось. Когда он уже опустил руки, его взгляд упал на кушак, который опоясывал его фигуру. Быстро развязав узел, Гнуп снова выставил руки за решётку и взявшись за концы кушака с третей попытки закинул его на рычаг. Затем уперевшись ногами в прутья, старик что есть сил потянул концы пояса на себя. Раздался скрежет и бронзовый рычаг упал в низ, а Гнуп по инерции отлетел к противоположной стене, хорошо приложившись спиной о камни. Охая по поводу ушибленной спины, старик встал, кряхтя подошёл к дверям камеры и толкнул её рукой. Та неожиданно тихо и легко открылась. Выйдя, Гнуп подобрал кушак с пола и остановился напротив камеры Барди. Настало время задать вопрос, который возник у него за последние несколько минут, пока он выбирался из камеры:

— Не понимаю, почему ты до сих пор тут сидишь, прекрасно зная как можно выйти? Хочешь, я помогу тебе? — и Гнуп положил руку на бронзовый рычаг открывающий камеру соседа.

— Спасибо конечно, но не надо. Мне, всё равно, не выйти от сюда — Барди задрал бороду рукой вверх, демонстрируя стальной ошейник на шее и цепь от него, уходящую куда-то под солому — а ты беги. Там в конце коридора кирпичная кладка, а в ней один кирпич сверху немного темнее остальных. Ты сразу его увидишь.

Уже нажимая на секретный механизм в стене Гнуп обернулся:

— Спасибо тебе, Барди.

Он зашёл в открытый проём, и когда фальшивая стена из кирпичей почти закрылась, он услышал:

— И ты прощай, Гнуп.

Крысе сегодня невероятно повезло. Пока продавец под навесом находящимся в продуктовом ряду торговался с клиентом, она ухитрилась стащить из его плетёной корзины рыбину. Шустро уклоняясь от множества ног, серый хищник дотащил добычу с площади до укромного места, которое находилось за старой хибарой. Здесь, за бочками и ящиками сваленными на заднем дворе, она наконец решила, что находится в полной безопасности и никто не сможет отобрать её законную добычу. Но приступить к трапезе так и не смогла, потому как вдруг послышался странный скрипучий звук. В двух метрах прямо перед застывшей крысой чугунная решётка местной канализации приподнялась, и на неё оттуда уставились два глаза.

«Да, в этом городе происходят странные вещи — подумал клыкастый зверёк — пора валить отсюда обратно в деревню. Там, по крайней мере, уважаемые жители не ползают по канализации».

Схватив рыбину зубами, крыса побежала искать новое безопасное место, а Гнуп проводив её взглядом, не спеша вылез наверх. Аккуратно чтобы не привлекать чужого внимания опустил решётку на место, а затем спрятался за сваленную деревянную тару. Здесь он и просидел до наступления ночи.

Когда стало совсем темно и в Радужном смолкли все звуки, Гнуп выбрался из своего временного убежища и перебежками, оглядываясь чтобы не попасть в лапы городского патруля, добрался до своего бывшего жилья. Он не мог уйти, не посетив в последний раз свой дом, ведь здесь находилась единственная вещь очень важная для него как память о его прежней жизни после того как уничтожили его деревню. Схватив белую салфетку, которая столько лет пролежала на тумбочке, старик сунул её в карман халата, оглядел на прощанье своё скромное жилище и вышел на улицу. Подошёл к калитке, осматриваясь по сторонам. И в эту самую секунду из окон домов, стоявших на их узкой улочке, полыхнуло зелёным светом. Полыхнуло и тут же погасло, как будто ничего и не было.

«У… как всё плохо — подумал старик — я-то думал, что магия направлена исключительно против меня, а тут смотри, почти весь город накрыло. Прав был Барди когда говорил, что город совсем сгнил и мне теперь здесь делать точно нечего».

Затем Гнуп решительно перешёл дорогу и навестил Старую Халлу. В дом к ней он конечно не пошёл, но во дворе, не без удовольствия, спёр бельевую верёвку, сбросив на землю застиранные тряпки старухи. Теперь, когда все дела в Радужном были закончены, Гнуп направился к городским укреплениям. Пройти через ворота он конечно не мог — стража наверняка попыталась бы задать ему пару наводящих вопросов. И даже если о побеге из тюрьмы они ещё не знают, всё равно будет подозрительно выглядеть, что местный житель посреди ночи пытается выбраться из города. Поэтому он решил перебраться на свободу через деревянную городскую стену — благо она была невысокой. Забравшись на неё по деревянной лестнице, Гнуп привязал бельевую верёвку к железной скобе, которая скрепляла брёвна и начал спускаться. Когда до земли оставалось не больше метра, Халла — а кто бы ещё это мог быть, нанесла последний ответный удар. Верёвка лопнула и старик, упав на пятую точку, кубарем покатился с возвышения, на котором стояла стена в сторону леса. Когда наконец неуправляемое движение тела закончилось и Гнуп поднялся, отряхиваясь от земли и травы, перед ним встал новый вопрос, а что дальше? Очевидно, что плутать ночью по лесу, где скорей всего водятся разные опасные хищники, ему не хотелось. Поэтому немного пройдясь, старик увидел разлапистую ель на окраине леса, под которую тут же и залез.

«Вот здесь и переночую — зевая, подумал Гнуп — а завтра с первыми лучами солнца сразу в путь. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда».