Ищущий да найдёт

Роман Красильников, 2023

Роман Красильников – современный писатель, сооснователь объединения LitBund prod. Russia.Автор Сборника "13" и повести "Последний ангел" – произведения, покорившие многие сердца.Что ищет человек? Что даёт ему смысл дальше существовать на этой планете? Сможет ли вера помочь найти нужное? Или может страх умереть под столбом пепла старого мира укажет путь? А может и правда стоит всё сжечь? Именно такими вопросами задаются герои сборника "Ищущий да найдёт". Найдут ли они ответы, или сгинут во мраке жестокости судьбы…

Поиск

Церковный колокол бил по ушам. Птицы взмывали в облачную высь. Облезлые деревья в преддверье холодной поры покрылись тонкой коркой инея.

Горящие листья золотой осени цеплялись за длинные одеяния священника. Размеренным шагом Ренат шёл к католической церкви. До начала службы оставалось несколько минут. Распахнув двери храма, священник остановился у порога. В это время из-за амвона вышла Сестра. Она была куда ниже Рената, и милое лицо светилось изо дня в день.

— Здравствуй, Елена, — священник чуть поклонился девушке.

— Доброе утро, Падре, — Сестра поклонилась в ответ, и поспешно удалилась.

Ренат огляделся: храм был подготовлен к принятию верующих. Работа Падре заключалась в слушании исповедей. Задача не из простых — направлять людей на светлый путь, но такая ноша была приятна душе священника. Поприветствовав остальных Сестёр и Братьев, Падре устремился к исповедальне. Открыв резную дверь, Ренат сел на скамью, став смиренно ждать первого исповедника.

Ждать долго не пришлось. Первым был местный заведующий таверной. Здоровый мужик с рыжей бородой, посаженной головой с маленькими голубыми глазами. Зайдя в кабинку, тавернье пришлось согнуться, чтобы просто сесть на скамью, и даже так Ренат видел сквозь решетчатое оконце лишь крепкие руки исповедника.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, — на выдохе произнес тавернье, крепко держа колени. Склонив голову, он поджал губы.

— Господь да будет в сердце твоём, чтобы искренно исповедовать свои грехи от последней исповеди, — продолжил Падре.

— Моя последняя исповедь была с месяц назад, — в хриплом, низком голосе слышалась печаль и глубокая вина. — С тех пор, Падре, я согрешил. Как вы знаете, моя таверна досталась мне от отца. Он был старым пьяницей и картёжником, и как только ему досталась таверна после удачной карты, отец стал пить еще больше. Умирая, он завещал мне этот двор. Но с того самого дня я дал обет, что никогда не буду похожим на своего отца.

Тут мужчина остановился. Исповедальня начала трястись… послышались всхлипы.

— И вчера… вчера я… — голос исповедника дрожал, становясь то высоким, то вновь низким. — Я выпил впервые в жизни. Немного, но этого было достаточно, чтобы обидеть любящую жену с дочуркой… — после этих слов дрожь кабинки усилилась.

Ренат и ранее видел слёзы, разные слёзы: счастья, радости, печали, горя. Но впервые видел слёзы сурового мужчины.

— Сын мой. То, что ты осознаёшь свой грех — ведёт тебя к искуплению. Бог простит тебя, но простить самого себя сможешь только ты. Твоя семья тебя любит. Теперь ты знаешь, на что способен, когда выпьешь. Все можно исправить, и выйдя из церкви, иди к семье, проси прощенья. Но главное — прости себя. Запомни этот урок, и не совершай больше ошибок.

С каждым словом священника тавернье успокаивался. Подняв голову, в голубых бусинках загорелась надежда.

— Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня грешного, — оживлённо заговорил мужчина.

— Господь простил тебя. Иди с миром…

* * *

— Падре?

Днем пришёл ребёнок. Исхудавший, одежда в заплатках, тёмные волосы. Руки грязные, будто весь день пробыли в золе. Ренат тут же отозвался. Ребёнок с опаской закрыл за собой кабинку и уселся на скамью, сложив руки на голых коленях. Падре не ждал слов от дитя, поэтому начал первый.

— Сын мой, что стряслось у тебя? — тихий голос священника обволакивал исповедника, и тот чуть расслабился.

— Падре… я не знаю, как молится.

— Разве для молитвы нужны какие-то слова? — Ренат спокойно говорил, чувствуя каждое движение дитя.

— Но разве Бог услышит, если я буду молится по-другому? — ребёнок не верил священнику.

— Услышит, Сын мой. Но, если тебе будет спокойнее, я могу помолиться за тебя. Что стряслось в твоей жизни?

В будке повисла тишина. Запах воска проникал сквозь щели исповедальни, приятно щекотал в носу. Вдыхая аромат церкви, внутри что-то таяло, расцветало.

— Я боюсь смерти, — спустя какое-то время, собравшись с силами, промолвило дитя. — Наша семья бедна, матушка уже не встаёт с постели. Отец ушёл в лес, но до сих пор не вернулся. Чтобы как-то протянуть, я помогаю соседям за краюху хлеба, но матушке нужно больше есть…

Подавленность ребёнка тяготила. Словно нырнув в тёмный океан, Ренат старался выплыть на поверхность, но во мгле найти тусклый лучик не представляется возможным.

— Сын мой. Твоя матушка поднимется на ноги, и твой отец вернётся через два дня на рассвете с дичью. Продолжай помогать соседям, и всё скоро изменится. Не бойся смерти, она не переступит порог вашего дома.

— Откуда вам знать, что так и будет? — в голосе исповедника звучала обида. Губы его кривились, а взгляд погас.

— Бог услышал твои молитвы. Не сомневайся в нём, но продолжай трудится. Ступай, Сын мой, и Бог наградит тебя за страдания.

Дитя вышло из кабинки, и похрамывая, покинуло церковь. Как только ребёнок пропал из виду, священник вышел из кабинки и нашёл Елену.

— Сестра. В доме на окраине живёт мальчик, чья семья голодает. Отправьте к нему наши запасы провизии столько, сколько им потребуется. Только не упоминайте мое имя.

— Как пожелаете, Падре.

* * *

Дверь кабинки открылась, и исповедник тихо сел на скамью. Ренат не смог понять, кто зашел, но в исповедальне повеяло необычным парфюмом. Акация.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь, — женский голос раздался из оконца. Льющаяся из сахарных уст речь будоражила.

— Господь да будет в сердце твоём, чтобы искренно исповедовать свои грехи от последней исповеди.

— Давайте оставим эти формальности, Падре. Незачем это говорить тому, чья душа окажется под землёй, — девушка сняла шляпу, и печально взглянула на Рената.

— Здравствуй, Дочь моя… — но исповедник перебил его.

— Разве вам не стыдно, что Ваша дочь я?

Ночная бабочка. В последний раз священник говорил с ней год назад в этой же исповедальне. Слушая сквозь горькие слёзы утраты родного, Падре спас девицу от ужасного решения отправиться на суд к Богу. И вновь она, сидит, с таким же печальным лицом, глядит прямо на Рената.

— Я не стыжусь своих детей. Каждый совершает ошибки, и каждый достоин прощения. Что случилось, Дочь моя?

— Ох, Падре… вам ничего не напоминает этот разговор? Когда-то мы с вами также мило болтали в прошлом. Год назад… вы же не забыли, кто я? Тогда сможете меня понять. Недавно ко мне пришёл человек, из большого города. Он был у нас проездом. Из всех красавиц он выбрал меня, но вместо работы мы с ним пошли на прогулку. Человек не желал меня, как остальные. Мне было непривычно слышать такое, как догадываетесь. Впервые в жизни со мной обращались не как с товаром, а как с человеком. Я чувствую… ох Падре… не знаю…

— Я слушаю вас… — Ренат внимал каждому слову девушки.

–…Чувствую, что, между нами, появилась связь. За короткое время он стал мне верным другом и спутником, но… завтра он покидает наши места, и больше не вернётся. Я не знаю, что мне делать. Падре, — ночная бабочка прильнула к оконцу, и аромат акации стал сильнее. — Скажите, что Бог советует мне?

Ренат долго молчал, в поисках нужных слов. Будто тусклой керосиновой лампой освещал себе дорогу в густом лесу.

— Дочь моя. Если ты чувствуешь, что этот человек любит тебя, если ты чувствуешь, что любишь его — покидай это место. Бог дал тебе шанс изменить твой мир, твою жизнь. Не теряй его, и слушай, что хочет твоя душа. Иди на свет, и будешь ты вознаграждена.

— Спасибо, Падре, — уголки губ девицы потянулись вверх. Слеза скатилась по щеке, оставив мокрый след. Надев шляпу, с лёгкостью и умиротворением, она вышла из кабинки. — Я помолюсь за вас, — сердечная благодарность искрила из уст бабочки. Теперь в исповедальне остался лишь еле уловимый запах акации.

* * *

Вернувшись домой, Ренат поставил свечку у окна. Уперевшись в подоконник, священник долго смотрел вдаль. Вдали бегала лошадь. Звезды мелькали на небосводе. Вдруг Падре показалось, как упала звезда. Через мгновение повозка с рынка проехала мимо дома, скрипя колёсами. И маленький, хрупкий мотылёк, улетал в поле, куда-то туда, за горизонт. Ренат радовался за них.

Свеча догорела, и нежный мрак окутал дом. Ничего не было видно. Ничего не найти. Но священнику и не нужно было что-то искать. Он сам не знал, что ищет, и каждый вечер, после спасения душ, стоял у окна. В надежде понять: а правильно ли он живёт?