Миссия невыполнима

Роман Злотников, 2010

В Галактике появляется новая головная боль для великих держав – планета Панеконт, крупный транзитный узел нескольких звездных трасс, становится опорным пунктом космической наркомафии. Пока молодой король Абдельмаджид удерживает гангстеров в узде, однако нарыв вот-вот может лопнуть. Ситуация резко обостряется, когда на планету прибывает виртуозный наемный убийца мистер Сименс, специализирующийся на уничтожении президентов и королевских особ. Ветераны космического десанта Российской Империи Песец, Лось и Рысь вновь оказываются захвачены бушующим вихрем опасных событий. Они знают, что их миссия практически невыполнима, однако она должна быть выполнена любой ценой.

Глава 3

Грузовой терминал «Хатами XII», неторопливо вращаясь в безвоздушном пространстве вокруг собственной оси, двигался по орбите с заданными параметрами. Он являлся частью всепланетной карго-системы, за день прокачивавшей через себя миллионы тонн груза со всех концов Галактики. Минералы с Бетельгейзе выгружались для дальнейшего следования в систему Плеяд, редкостное вино с Тайгеты рассортировывалось в мелкие контейнеры для продажи в ближайших звездных системах, партия горнодобывающих роботов «Крашерс» из Соединенных Миров перегружалась на торговые суда для поставок в Османию, Иофрансию и Ниппон. Терминалы работали день и ночь, принося баснословную прибыль правящему дому Саудов, которая, будучи пропущенной через мелкое сито государственных и королевских нужд, проливалась остатками благословенного золотого дождя на благодарное население.

В диспетчерской, контролировавшей грузовые шлюзы P, Q и R, дежурили два ночных диспетчера. Ночь на спутниковом поясе планеты была понятием весьма относительным — на одной стороне планетостационарного пояса царил вечный день, на другой всегда было темно. Однако смена бортового времени суток при помощи светонепроницаемых шторок или искусственного освещения была жестко привязана к суточному циклу той точки на планете, над которой висел орбитальный аппарат — чтобы при перелете на спутниковый комплекс или при спуске на планету у сотрудников и туристов не возникало нежелательного эффекта смены часовых поясов. Поэтому дежурство, которое сейчас несли диспетчеры, считалось ночным, и за него полагался полуторный оклад.

В принципе, два диспетчера одновременно заступали на вахту исключительно ради перестраховки. На самом деле тут и одному нечего было делать — основную часть работы выполняла автоматика, а человеку оставалось только контролировать ее безупречное функционирование и принимать на себя управление в случае редчайших программных сбоев и аварийных ситуаций. Однако диспетчеру необходимо есть, ходить в туалет и давать отдых глазам, он может отвлечься, допустить критическую ошибку из-за переутомления, уснуть, в конце концов. Поэтому для полной гарантии смену несли сразу двое. Надежность работы и бесперебойность грузооборота были основными элементами деловой репутации и, следовательно, финансового могущества королевства Аль-Сауди.

В помещении диспетчерской горел приглушенный свет, максимально комфортный для человеческого глаза. Перед каждым из работников был развернут огромный, загнутый по краям для полного перекрытия поля зрения виртуальный монитор, на который выдавались вся необходимая информация о работе автоматической погрузочной системы и телеметрические данные.

Диспетчеров звали Азиз и Маджид. Работа у них была довольно легкая, грех жаловаться, однако из этого вытекало одно малоприятное следствие: глубокая скука. На рабочем месте запрещалось смотреть головидение и фильмы, слушать развлекательные радиостанции и музыку, залезать в Глобалнет, читать посторонние тексты. Сотрудник космического терминала во время дежурства должен быть максимально сосредоточен и готов в любой момент вмешаться в автоматизированные процессы, чтобы исправить любую нештатную ситуацию.

Не отрывая взгляда от монитора, Маджид устало потянулся. Задумчиво похлопал себя по груди. В помещении диспетчерской уже четверть часа царила гробовая тишина, нарушаемая время от времени лишь тонким писком сенсорных клавиатур и чуть заметным жужжанием следящих систем: все анекдоты уже давно были рассказаны, позавчерашний матч сборной по увеболу проанализирован со всех сторон, косточки начальству отполированы до зеркального блеска.

Маджид снова постучал себя по груди и наконец решился:

— Может быть, слегка скрасим скучное дежурство? — Он небрежным движением извлек из-за пазухи плоскую фляжку.

— Эй, это нельзя! — переполошился Азиз, нервно ерзая в кресле. — Не гневи Аллаха хотя бы на работе, соблюдай технику безопасности!..

— Да ладно тебе, — миролюбиво сказал Маджид, свинчивая крышечку. — Мы же совсем по чуть-чуть.

— Аллах не велит пить спиртное, — упрямо проговорил Азиз.

— А мы в чайник! — мигом нашел решение изобретательный Маджид. — Как учат мудрые дервиши. Аллах решит, что мы пьем чай, и всем будет хорошо. — Он взял со стола небольшой фарфоровый чайник, выплеснул колыхавшуюся на донышке заварку в корзину для бумаг, быстро опорожнил в чайник фляжку, сунул его под нос коллеге. — Ты только понюхай, какой аромат!

Азиз был вынужден признать, что из чайника действительно распространяется приятное благоухание. Приятель-грузчик, за бесценок таскавший Маджиду ворованный коньяк из местного дьюти-фри, разбирался в алкоголе.

— Он же холодный, — проговорил Азиз, понемногу сдаваясь. — Как же ты собираешься обмануть Аллаха?

— Это холодный чай! — уверенно заявил Маджид. Он взял чайник и аккуратно разлил коньяк по пиалам. — В Соединенных Мирах сейчас очень модно, даже в бутылках продается. Прекрасно тонизирует и утоляет жажду. Ну?

— Ты настоящий шайтан, брат. — Азиз со вздохом взял пиалу. — Отец лжи. Ну что, чокнемся?

— Опомнись. Чаем не чокаются.

— Верно. — Азиз нерешительно поболтал в пиале густую темно-коричневую жидкость. — А начальство потом не унюхает?

— А мы потом пожуем «Раббер Флуамин», и все будет в порядке. Меня еще ни разу не унюхало, по крайней мере.

— От тебя вечно несет флуамином. Смотри, однажды эфенди что-нибудь заподозрит, заработаешь плетей.

— Да ладно тебе каркать-то…

Заранее морщась, они разом выпили. Поставили пиалы на стол, шумно втягивая в себя воздух.

— Крепкий какой, — покачал головой Азиз.

— Стандарт. Сорок градусов.

Слегка подогретые спиртным, они вернулись к работе.

— В районе терминала обнаружен неопознанный объект, — доложил Азиз. Сделал он это скорее от скуки, чем по необходимости, потому что автоматическая система слежения выдала на монитор второго диспетчера точно такую же информацию. — Крошечный…

— Опять ремонтники упустили аварийный модуль, — проворчал Маджид. — Врезать по нему высокочастотным излучением, чтобы потом эти разгильдяи выложили денежки за починку из своего кармана…

— Злой ты какой-то сегодня. — Азиз проводил загадочный предмет целеуловителем. — Нет, это не ремонтный кибермодуль. Великоват, и форма скорее цилиндрическая…

— Мало ли транспортники мусора в открытый космос сбрасывают, — пожал плечами Маджид.

— Мало штрафуем потому что, — отозвался Азиз.

— Злой ты какой-то сегодня, — мстительно вернул Маджид.

— Э! Почему злой? Эти железяки мешают навигации, создают аварийную обстановку. Самим же транспортникам и мешают. Для их же блага штрафуем… — Азиз вздохнул. — Ну что — будем уничтожать?

— Пусть подползет поближе. Хотя бы опознаем, что это за ерунда. А вдруг это грузовой модуль транспорта, потерпевшего крушение где-нибудь на звездной трассе, и он набит, допустим, цирконием? Или какая-нибудь драгоценная контрабанда в аварийно сброшенном отсеке?

— Опять головизора насмотрелся? Там скорее мину найдешь, чем цирконий или контрабанду. Многим конкурентам хотелось бы разрушить репутацию королевства как самого надежного и безопасного транспортного узла. Сейчас подползет поближе и так шарахнет — будут нас по всей Галактике собирать.

— Если бы там были какие-нибудь опасные вещества, система уже верещала бы на весь терминал.

— Ладно. Охота приключений — подождем. Все равно это кусок сбитого американского звездолета, придрейфовавший с Бетельгейзе, или сброшенная разгонная ступень пассажирского челнока…

— Оно подает сигналы! — изумленно перебил его Маджид.

— Ай, шайтан! Слабенькие, но четкие. — Азиз уставился на монитор.

— Спасательная капсула, клянусь Пророком!

— Последняя катастрофа в системе Панеконта произошла более пятнадцати лет назад, — процитировал Азиз фразу из рекламного буклета. — Королевство Аль-Сауди гарантирует высочайшую безопасность пассажирских и грузовых перевозок. За пятнадцать лет эту капсулу должны были обнаружить раз двести.

— А если даже она ухитрилась остаться незамеченной столько времени, то тем, кто в ней находится, помогать уже бесполезно, — поддакнул Маджид.

— В принципе, она вполне могла придрейфовать и из другой системы.

— Тогда спасать тем более некого, потому что в этом случае она путешествует не десяток, а несколько сотен лет.

— И что, выходит, за сотни лет аварийный маячок еще не разрядился? В любом случае устав требует, чтобы мы подняли спасательную капсулу на борт — есть надежда кого-либо спасти или нет. Хоть какое-то развлечение…

— Ну, разве что так. Только капсулу сам будешь вскрывать, доброе сердце, — от вида мертвецов меня тошнит.

Манипулируя силовыми полями и механическими захватами, диспетчеры подтащили спасательную капсулу к станции. В лучах Панеконта блеснула надпись в торце цилиндра: «US MCF», и чуть ниже: «00279085 ISLAND ROCK».

— Торговец, — удовлетворенно кивнул Азиз. — Хоть и американец. Стало быть, не из мясорубки на Бетельгейзе.

— Да, там мусора много тогда осталось, — поддакнул Маджид, шелестя клавиатурой. — «Айленд Рок», бортовой номер 00279085… Угу… Благополучно стартовал с терминала вчера вечером и без происшествий покинул нашу зону ответственности. Уже хорошо. Стало быть, потерпел катастрофу уже в открытом космосе…

— Благополучно прибыл в зону покрытия автоматического маяка «W-3094» полчаса назад, — зачитал Азиз ответ на запрос, который послал сразу же, как только увидел бортовой номер. — Автоматика отозвалась на запрос маяка, первый пилот подтвердил лично, нештатных ситуаций на борту нет. С кораблем все в порядке.

— Значит, точно сбросили контрабанду, неверные псы. Отлично, получим премию.

Работники терминала быстро и умело пристыковали спасательную капсулу к борту. Камера-робот заглянула в крошечный иллюминатор в торце капсулы.

— Все-таки труп, — горестно вздохнул Азиз. — Не контрабанда. Не получим премии.

— Похоронили кого-то прямо в открытом космосе? — задумчиво проговорил Маджид. — Подозрительно это все…

— Ага, верно. Это же какое ЧП! А у них, видите ли, нештатных ситуаций на борту нет. Ничего не понимаю…

— Автоматика зафиксировала дыхание и пульс! — внезапно воскликнул Маджид. — Этот янки жив! Получим повышенную премию!

— Пятнадцать лет ни одной катастрофы в системе, — проговорил Азиз, разглядывая неподвижное тело на мониторе. — Без вести кто-то вроде бы пропадал, но тоже уже лет пять как… Имеем человека в капсуле, но судно цело и на нем ничего не случилось. Что за чепуха, во имя Пророка!..

— Давай-ка приведем его в чувство и расспросим, — азартно предложил Маджид.

— Слушай, вообще-то это дело службы безопасности…

— Ну да. Расспрашивать. А приводить в чувство — наша прямая обязанность как непосредственных спасителей. В конце концов, мы хотим, чтобы он выжил или так и не вышел из комы? В таких делах каждая минута на счету.

— Надо бы сначала оповестить медицинскую службу…

— Оповестим. Обязательно. Когда приведем его в чувство и малость расспросим. Ну, чего ты боишься? Оружия у него нет, вредных веществ и вирусов система не зафиксировала. Думаешь, нам потом расскажут то, что он сообщит службе безопасности? Да я сгорю от любопытства!

— Нам бы лучше действовать по уставу…

— Слушай, ладно тебе! Мы подтянули к борту спасательную капсулу. Якобы не надеялись обнаружить там живых, чем и будет вызвана пятнадцатиминутная задержка нашего сигнала в службу безопасности. Зато, обнаружив потерпевшего, сразу произвели на месте реанимационные мероприятия. Комар носа не подточит.

— Ладно, — нехотя сдался Азиз: ему самому было страсть как любопытно, откуда в спасательной капсуле взялся живой человек. Эта история имела оттенок неясной опасности, но набожный диспетчер был не в силах бороться с собственным любопытством. — Только если нас накроют, я тебя выгораживать не буду. Это ведь была твоя идея.

— Не бойся, все будет нормально. А в случае чего все возьму на себя.

Через пять минут Маджид доставил бесчувственного пострадавшего в диспетчерскую на портативной медицинской платформе. Это был настоящий гигант — здоровый, как могучий чинар, мускулистый, как чемпион системы по увеболу, мохнатый, как дикий лось, с белоснежным снегом в волосах, который едва ли был сединой, учитывая, что янки оказался совсем не старым, — скорее это указывало на его скандинавское или славянское происхождение.

— Господи, ну и вонь! — скривился Азиз.

— Да, надышал он в капсуле изрядно…

— Такое ощущение, что он проспиртован насквозь! Господи, как же воняет это питье грешников!

Маджид быстро обследовал спасенного портативным диагностом.

— Поразительно! Он в полнейшем порядке. Совершенно здоров и даже не истощен, а без сознания просто потому, что мертвецки пьян. Дай-ка ему гимеронала, чтобы кровь почистить…

— Это нам наглядный урок, — назидательно произнес Азиз, манипулируя клавиатурой, — до какого скотского состояния можно дойти, употребляя бесовское зелье неверных.

— Мы же совсем немного, — сказал Маджид, озабоченно поглядывая на диагност, на котором выстраивались столбцы цифр, иллюстрирующие состояние пациента. — И знаешь, такое ощущение, что и он немного. Скорее его забытье вызвано хорошей дозой снотворного.

— Запивать снотворное алкоголем — это вообще надругательство над организмом и откровенный вызов заветам Пророка! — возмутился Азиз.

Из платформы выдвинулся инъектор, присосался к локтевому сгибу спасенного и впрыснул в вену гимеронал. Янки тут же заворочался, не открывая глаз. Три минуты спустя он рывком сел на кушетке и обвел диспетчерскую бешеным взглядом.

— Какого… — пробормотал он на интерлингве. — Где?..

— Все в порядке, — заверил его Азиз, дистанционно убирая инъектор. — Вы в абсолютной безопасности. Вы находитесь на грузовом терминале «Хатами XII», принадлежащем королевству Аль-Сауди в системе Панеконта. Мы диспетчеры, я Маджид, а это вот Азиз.

— Помощник механика Улоф Йоханссон, «Айленд Рок», Хартфорд, — представился потерпевший бедствие. — Панеконт, говорите? Это такая здоровая белая звезда? Помню, да… — Он приложил огромные ладони к вискам, пережидая мучительный приступ головной боли. — Мы же вроде сегодня стартовали с Панеконта. Точно, как раз с «Хатами XII»…

— Тогда каким же образом вы попали в спасательную капсулу, Улоф? Мы с коллегами отслеживаем пространство в пределах системы. Не было сообщения ни о крушениях, ни об исчезновении судов в нашем районе. Не поступало никаких сигналов бедствия, а ваше судно благополучно достигло первого автоматического маяка за пределами нашей системы…

— Спасательная капсула?! — вытаращил глаза здоровяк. — Вы достали меня из спасательной капсулы, ребята?.. — Он обескураженно помотал головой. — Ничего себе заявочки! А как я там оказался?

— Это мы у вас хотели узнать, — заметил Маджид. — Вы не помните, что произошло?

Верзила снова помотал башкой. Вид у него был предельно несчастный.

— Чего это ты меня все на «вы» да на «вы», брат, — грустно проговорил он. — Словно в полицейском участке.

— Ладно, давай на «ты», — охотно согласился Маджид. — Что последнее помнишь?

Здоровенный скандинав сокрушенно посмотрел на него.

— Помню, пили со вторым механиком в машинном отделении… — Он наморщился, пытаясь активизировать мыслительный процесс, и наконец сдался: — Потом все. Полный провал.

— Теперь видишь, как Аллах карает за пьянство на рабочем месте? — наставительно проговорил Азиз, со значением глядя на Маджида.

— Да нет, брат, я обычно-то на рабочем месте не пью, — возразил спасенный. — Ну… почти совсем не пью. Ну, так, по чуть-чуть только. Но тут был особый случай. Просто старший механик ко мне мириться пришел…

— Как это? — удивился Маджид.

— Да вышел у нас с ним небольшой конфликт… — нехотя начал пояснять Йоханссон. — Вбил себе в голову, что я отбиваю у него повариху. А у меня даже в мыслях такого не было, она меня и поцеловала-то всего пару раз, и то в щечку… Короче, навоображал человек себе не пойми чего, пришел ко мне разбираться. Ну, я его и вырубил. То есть хотел просто руку на плечо положить, а он решил, что я его уже бью. Резко увернулся не в ту сторону, я не успел затормозить и попал ему прямо в ухо. Вырубил, одним словом. Я не виноват, рука у меня просто тяжелая. Видите? — Он продемонстрировал уважительно притихшим собеседникам увесистый кулак.

— Видимо, ваш второй механик мужественный человек и великий воин, если решился выступить против тебя, — заметил Азиз.

— Да нет, я мирный… Мухи не обижу. — Верзила улыбнулся так обезоруживающе, что оба араба сразу поверили: действительно, не обидит. Если только найдется такая сумасшедшая муха, которая рискнет пролететь мимо этого сурового кяфира^[4]. — Когда и зашибу кого, так ведь ненароком, не по злобе… Ну так вот. Пока сидел под арестом, механик подостыл и вот сегодня после первой же вахты пришел ко мне мириться: прости, говорит, все понял, погорячился, был не прав, давай выпьем на брудершафт. Ну, выпить меня упрашивать не надо. Выпили мы раз, выпили два, а потом я от усталости как-то потерял ориентацию. Открываю глаза и вижу ваши рожи… пардон, обаятельные дружелюбные физиономии… Неужто корабль с астероидом столкнулся?! Ничего не помню…

— Э, брат! — Маджид засмеялся, радостно хлопая себя по коленям. — Так ведь тут не надо обладать проницательностью муллы Абу-Насра, чтобы понять, что произошло! Твой приятель напоил тебя до бесчувствия, вернее, подмешал тебе какую-то сонную дрянь — у тебя в крови снотворного было больше, чем алкоголя. А потом затащил в спасательную капсулу и отстрелил ее от борта. Если даже потом тебя и спохватятся, то наверняка решат, что ты сам забрался в капсулу по пьяни и нечаянно запустил стартовый механизм. Хотя, думаю, ваш механик вырубил всю аварийную сигнализацию, чтобы твое исчезновение обнаружилось как можно позже, уже когда судно выйдет из системы, когда искать тебя в открытом космосе будет бесполезно…

— Да не может такого быть! — выпучил глаза великан. — Чтобы Юхани так подло со мной поступил!..

— Женщины — зло, — солидно поднял палец Азиз. — Из-за женщин мы, люди, совершаем самые безумные и пагубные поступки. И вы, неверные, тоже не избавлены от вредного влияния женщин, а потом удивляетесь, попадая из-за них в такие дурацкие ситуации. Для чего Аллах допускает существование этих сосудов греха?..

— С ними невозможно, без них совсем невозможно. — Маджид хмыкнул. — Без них нам пришлось бы предаваться противоестественному греху. Не думаю, что мне это понравилось бы… — Он повернулся к спасенному. — Ладно, не волнуйся, все будет нормально. Сейчас мы сообщим спасательным службам, и тебя вернут на корабль. Сможешь подать на своего механика в суд и жениться на поварихе.

— Еще чего! — встревожился Улоф. — На этой толстой дуре? Еще чего!.. — Он задумчиво повел носом, слегка прищурился. — Однако до появления спасательных служб мне бы не мешало пройти комплекс реанимационных процедур. Пережить такой стресс!.. Я ощущаю божественный аромат коньяка…

— Конечно-конечно! — Развеселившийся Маджид, которому чрезвычайно понравилась история спасенного, с готовностью налил ему из чайника в свою пиалу. — Только ты это… не говори никому. Нам нельзя…

— Не бойся, не выдам, — Улоф подмигнул ему, принимая пиалу, — сам такой… Люблю чуток принять на рабочем месте. Так я лучше работаю. А где у вас закуска?

— Закуски у нас нет. На смене по очереди ходим ужинать в ночную столовую.

— Без закуски пьют только финны и некоторые русские, — отрезал Йоханссон. — Может, у вас найдется небольшой кусочек сала?.. — Он поднял взгляд и натолкнулся на переполненные неподдельным ужасом взгляды диспетчеров. — А, ну да, вам же вроде нельзя… Впрочем, мусульманам и алкоголь нельзя, однако пьете. Так, стало быть, небольшой кусочек сала?.. — Он снова посмотрел в до предела расширенные от такого настойчивого святотатства глаза диспетчеров. — Ага, все понял. Без вопросов. — Он быстро опрокинул в себя лекарство и одобрительно крякнул. — Славная штука, господа! Почем брали? Давайте-ка еще по чуть-чуть. Только теперь сообразим на троих…

Переданный службе безопасности швед действительно оказался членом команды «Айленд Рок», исчезновение которого было обнаружено совсем недавно. Капитан обещал провести на борту дознание в связи с полученной информацией, однако возвращаться за незадачливым помощником механика судно, удалившееся от Панеконта уже на пару астрономических единиц, естественно, не стало: это обошлось бы в кругленькую сумму. Консульство Соединенных Миров готово было доставить Йоханссона на родину за счет государства, однако он неожиданно воспротивился.

— Что я там буду делать? — степенно рассуждал он, сидя в баре напротив Маджида. — У меня контракт. И кто меня возьмет, пока я не разберусь с этим? Мне что, жить на пособие? Так ведь на социальные купоны мне спиртное не продадут! Только закусь. А кому она нужна без главного?..

В конце концов было решено, что потерявшийся Улоф Йоханссон останется дожидаться следующего рейса своего судна на Панеконт.

— Если, прибыв сюда в следующий раз, они захотят меня списать, то будут вынуждены выплатить мне хорошее выходное пособие, потому что моей вины в отсутствии на борту в рейсе не было, — пояснил швед свою позицию. — Или тогда пусть принимают меня обратно на работу. Если же я сейчас вернусь домой, значит, я сам покинул свой пост и мне ничего не положено.

Однако узнав, сколько будет стоить самая простая гостиница, в которой ему предстоит дожидаться следующего рейса, помощник механика снова встал на дыбы:

— Я не миллионер! Я столько за полгода не зарабатываю!

Консульство за гостиницу платить отказалось наотрез, чтобы не создавать прецедент — этак все работяги начнут нарочно отставать от своих сухогрузов, чтобы бесплатно провести пару месяцев в туристическом раю Галактики. Швед же уперся и категорически отказывался возвращаться домой, резонно мотивируя это тем, что его случай не предусмотрен законом о насильственной депортации. Просто же вышвырнуть его на улицу, чтобы дожидался своего судна где хочет, консулу не позволяли гуманизм и опасение, что этот неприятный случай попадет в СМИ, которые не преминут раздуть из мухи первостатейного слона насчет того, насколько недостойно государство обращается со своими гражданами, попавшими в затруднительное положение за рубежом.

В итоге представители консульских служб двух стран все-таки договорились, что отставший от своего судна помощник механика будет дожидаться возвращения «Айленд Рок» прямо на орбитальном грузовом терминале, где его спасли. Администрация терминала без особого желания выделила ему койку в общем кубрике для младшего технического персонала из гастарбайтеров и обязалась слегка его кормить, чтобы он не умер с голоду.

С тех пор мистера Йоханссона можно было часто видеть во внутренних коридорах терминала разгуливающим в грязной робе и с руками, засунутыми в карманы. Вскоре он уже так примелькался, что охрана и сотрудники станции даже перестали воспринимать его как причудливую зверюшку и начали держать за предмет интерьера — то есть совершенно перестали замечать. Скандинаву это было вполне на руку.

Примечания

4

Кяфир (арабск.) — неверный.