Божественная трагедия. Ад-Н-Граунд

Роман Евгеньевич Щипков, 2020

Представьте! Вы, поздним вечером, уставший и разбитый, едете в метро домой. Впереди тихий вечер в уютной квартире перед телевизором или в компании хорошей книги, но…Усталость берет своё и, под мерный стук колес, вы засыпаете самым естественным образом. Сон в метро-каждодневная рутина, свойственная миллионам жителей мегаполиса. Но тут вопрос скорее не в том, что вы уснули, а в том кем и с кем, и где вы проснетесь! Не станет ли ваш внутренний монолог больше похож на стихотворный поток, свойственный мастерам слов в рифму минувших времен!? Не сменится ли ваш привычный городской костюм на ржавый доспех, сковавший вас от головы до ног!? Кто будет вашим попутчиком в грядущем путешествии и, куда, в конечном итоге, заведет вас путь из ДЕПО метрополитена, в котором вы проснулись? Кто знает…Почитаем…Увидим… P.S. Не забудьте взять в дорогу походный томик "Комедии" Данте Алигьери! Для справки, если что. Да, и время в пути скоротать…

Пост четвёртый

Кто-то бежит к остановке,

Пытаясь догнать свой автобус…

Дети рисуют мелом,

3

Пытаясь украсить «глобус»…

Только ладони-двери

Перед лицом сомкнутся!

6

А на картинках звери

Так и не смогут проснуться…

И палачи под маской

9

Прячут стыдливые лица —

Вечно их мучит жажда —

Кровью нельзя напиться!!!

12

А в пересохшей глотке

Праздник рождения Зверя

Вырвется первым криком:

15

«Суки, откройте двери!!!»

Я ж за закрытой дверью

К Сартру падаю ближе…

18

Как добровольный пленник

В грязной болотной жиже.

А на стенной панели

21

Кнопки этажного счёта,

Будто ожоги, горели,

Словно шептали что-то…

24

Я наклонился ближе,

Чтоб разобрать эти шифры,

Но как в эфире раций,

27

Кнопки шипели цифры?..

Произнося, загорались,

И как в агонии, гасли…

30

Плавились и стекали

Под ноги чем-то красным…

Слушаю и различаю

33

Числа, как даты — «всходы»

Горьких нарывов Мира —

К гробу Христову походов,

36

Мрачных чумных столетий,

Войн и кровавых казней,

Ночи ножей… Как плетью,

39

Хищника сытого дразнят,

А пред глазами пляшут

В пляске Святого Витта,

42

Числа в прострелянной каске,

Даты в костях зарытые…

Я заслонил рукою

45

Кнопок злую икону,

Как Ланселот обессиленный,

Не победив дракона!!!

48

И развернувшись в клетке,

К Данте я обратился:

«Этого быть не может?!»

51

Но «Поводырь» испарился…

Стерлась материальность

Лётчик-Раба-Лифтёра,

54

Став ощущением таланта

Умершего актера.

Но не исчезло с ними

57

В «адской» машине пламя —

И этажи продолжали

Следовать за этажами…

60

Только фонарь Поэта,

Собственный нос освещая,

Таял, как правнук Света,

63

Словно звезда пожилая…

Я ж его, как младенца,

Взял и поднёс с молитвой

66

К стенам аудиенции,

Режущей вечность бритвой.

Вижу, ножом нацарапано:

69

Дом, небо, солнце, люди,

А над картиной параболой:

«Этого Нам не будет!!!»

72

Семьдесят тысяч подписей,

Краской по ним «Толстяк»,

Печать президента Трумэна,

75

Американский флаг.

Светом веду прочь. Жрёт тьма.

Летний финал сорок пятого…

78

А на стене объявление:

«На эксперимент с препаратами

Ищу добровольцев с оружием.

81

Желательно из Германии.

В службу охраны Лагеря.

С питанием и проживанием»

84

А телефоны все сорваны

И в чёрные кители спрятаны…

И будут они не опознаны…

87

Но будут стоять за «Распятыми»…

На теле, у списков Лагерных,

В стогах из волос обрезанных,

90

Под топоты шествий факельных…

Где с ними «безумно» трезвыми

Шли об руку безнаказанность

93

И вера в своё величие…

И печи, и Камеры с газами…

А в общем-то, ничего личного…

96

Вздохнул фонарь и усилил свет,

И впитывал стенные повести,

Колючей проволокой схвачены

99

Из самоубийства совести!

И фразами, как бубонами,

Вплоть до потолка увенчаны

102

Чумные кварталы дощатых стен,

Впитавших познанье от Женщины…

Но сорван стоп-кран, остановлен лифт.

105

На ветках у мглы без движения

Повис я, как ворон, сменивший высь

На клетку, без приземления…

108

Закрыты двери, но через них

Вдруг вижу набросок лица и рук,

Как будто бы моют зеркало.

111

И вот в отражении незваный друг

Яснее и чётче становится,

Смолою течёт в помещение,

114

Застыл, сбросил корку, открыл глаза…

И лифт мой продолжил движение

А я, асфиксия, не смел дышать,

117

Боясь незнакомца вспугнуть иль злить…

Но он, развернувшись ко мне лицом,

Дыханьем пустыни промолвил: «Пить!»

120

И я обомлел, как в часах песок.

Он соткан был весь из сухой земли

И кровь не стучала в его висок…

123

И там, где в морях идут корабли

Отсутствовал он… Или же Они,

Всегда подбирая подол воды,

126

Как от не любимого в брачную ночь,

Сокрыли прохладу дождей сады…

И я произнёс: «Но помочь тебе,

129

Увы, не смогу я, Попутчик мой!»

А он чёрной бранью меня бранил…

В дрожащих застенках, и дикий вой

132

Заполнил пространство, удар в меня

Прошёл, как сквозь масло проходит нож…

Но двери открылись и будто гром,

135

Учителя голос: «Не смей! Не трожь!!!»

И дланью своей он разбил песок

И панцирь доспеха, поток воды

138

Как ливень землю, омыл моего,

Развеяно в прах зла его плоды…

«Да, кто он такой!!!» — закричал я Данте,

141

Но он же, подобно седому клёну,

Укрылся плащом с головой и молвил:

«Тантал — царь «пустынь», ну а мы к Харону…»

144

#БТ #4#Стены #Фантом #КонецСпуска