Границы реальности

Роман Выговский, 2013

Профессор Джо Рид попадает в ужасное положение: от него уходит девушка, преследуют наёмные убийцы, несправедливо обвиняют в покушении на жизнь коллеги. Пока он пытается разобраться с со всем этим, в США начинается эпидемия страшной болезни, меняющей сущность людей. В стране царит настоящий ад – разруха, неверие, презрение, жестокость и отчаяние. Джо ещё не знает, что для достижения цели дьявол намерен использовать его возлюбленную. Именно его бывшая подруга откроет ордам демонов путь на Землю. Среди руин привычного мира, не теряя надежды, не поддаваясь страхам, Джо будет сражаться со злом, выступающим в тысяче обличий. Но Воин Света идёт не один, рядом с ним новая спутница, ягуар и благословенное дитя. Вместе о борются против армии Тьмы и против тьмы в самих себе. И только от силы их духа зависит, наступит ли новый рассвет…

Пролог

Храм стихий. Безвременье

Конец света есть начало тьмы,

но конец света есть и конец тьмы,

ибо нет тьмы без света и света без тьмы.

— Даже у примитивной монеты есть обратная сторона, — пророкотал высокий мужчина. Сверкнувшая за окном молния озарила мужественное, серьёзное лицо и тугие мускулы плеч. Брюнет вынул сигару из тубы, чуть втянул аромат ноздрями и неторопливо раскурил. — Что и говорить о тебе, брат.

— Ты же отлично знаешь — мы две половины единого целого. И мне доподлинно известно о твоих истинных намереньях, как и тебе о моих. Разнятся лишь пути, но не цели, — твёрдо, но спокойно ответил задумчивый собеседник. Взглядом ловил причудливую игру природы.

Яростный ветер хватал и кружил опавшую листву, разбрасывал по округе. Летние дни угасли, как угли в покинутом кострище, теперь осень приняла бразды правления, на смену теплым солнечным дням, лазурной чистоте неба пришли дождливые тучи и гнетущая серость.

— Да, — кивнул темноволосый, — мы едины, но живущим этого не понять. Нельзя постичь великое через ограниченность собственными интересами.

— Верно, но одновременно с тем и неверно, — возразил ему собеседник, — есть ещё те, кто стремятся понять суть единства и борьбы противоположностей. Те, чьи интересы простираются дальше личной выгоды.

Погода за окном храма становилась лишь хуже, ветер завывал и свирепствовал, свинцовые тучи под его натиском разрывались в клочья, вода потоками изливалась из тех разрывов, как кровь из раненного животного. На тле темнеющего неба яростно вспыхивали молнии, гром сотрясал округу.

— Все твои искатели вновь застрянут в прошлом, ошибках, привязанностях и сомнениях. Или ты думаешь, они в силах противостоять великой силе искушения и желания? — Темноволосый медленно, с наслаждением выдохнул дым через ноздри. — Люди слабы, как и прежде, именно потому мы с тобой по разные стороны баррикад. Для них мы: Добро и Зло. Всё приятное они принимают за добро, всё неприятное — нарекают злом. И выходит, что одному добро — другому зло. Никто не понимает истины.

— Конечно, ты прав, брат, люди зашли слишком далеко в своем неведении, — светлый кивнул, — но ведь есть те, кто ищут, те, кто находят ключ к пониманию. А ошибки существуют до тех пор, пока имеется свобода выбора.

— Пока что они выбирают лишь своё эго, — расхохотался тёмный. Сизое облако сигарного дыма окутывало его призрачной завесой. — Мир на грани катастрофы, а они продолжают заботиться лишь о собственной шкуре. Говорят, что она ближе к телу, но ведь это поправимо.

— А ты испытай их, брат. Ведь ты же знаешь: все великие войны и катаклизмы рождали в них единство, взаимопомощь и любовь. Истинно, друга познаешь лишь в беде. Настоящий свет не меркнет в ночи.

— Да будет так, — кивнул тёмный, неспешно выдохнул дым и ухмыльнулся, — я разрушу всё старое, брат. До основы.

— Я уверен, они смогут сплотиться и выстоять, смогут вывести жизнь и сознание на новый этап развития, увидят всё многообразие миров, смогут путешествовать по ним. Свет жизни будет передаваться из реальности в реальность.

— Я в этом очень сомневаюсь, — скептически возразил тёмный, — никто ещё не отыскал Ключа, лишь единицы могут скользить по границам реальности. Все твои последователи рано или поздно предают тебя. Неведомое, тёмное, по-прежнему пугает их.

Молнии прорезали небосвод яркими вспышками, линии света сплелись в причудливые узоры, помещение храма залил мёртвый, холодный свет. Длинные тени скользнули по колоннам, коснулись искусной лепки, мраморных сводов, загадочных лиц собеседников.

— О нет, — улыбнулся русоволосый, и бездонные взгляды братьев пересеклись, и в воздухе на мгновение повисла таинственная тишина, — есть тот, кто всегда верен мне. Надежда мира. Последний Хранитель.