Песочный город

Роман Анатольевич Радченко

Если над вашим родным городом сгустился вечный мрак, родные и соседи исчезли, температура неуклонно падает, что вы будете делать в одиночестве среди этой тьмы и холода? Книга содержит нецензурную брань.

5. Островок жизни

Автобус сбавил скорость, и песня стихла — видимо, водитель выключил. Медленно, медленно белая газель доползла до лестницы, мы с Денисом глазели, будто на новогоднюю ель среди кладбища. Я даже забыл о тяжёлой плите, пока рука не онемела.

За рулём был заросший неровной щетиной мужчина в поношенном свитере. Очки с диоптриями и тёмными дужками сидели криво, создавая образ слегка помешанного и забавного ботаника, хотя водителю было явно больше тридцати.

Кажется, в автобусе он был один. Человек оглядел нас в ответ, безучастный взгляд остановился на плите, что я держал перед собой, положив сверху фонарик.

— Из магазина? — спросил он спокойно.

— Я не при чём, — сразу объявил Дэн.

— Мы… я временно взял, потом верну, — суетливо ответил я. — Человеку одному плохо. А кто вы?

— Я Вадим, — сказал водитель. — Вы тоже из выживших?

Речь спокойная, флегматичная. И конечно, он такой же потерпевший, как мы.

— Да, вчера… прошлым днём я проснулся, и никого нет. Потом длинная холодная ночь. Меня Никита зовут, это Денис.

Дэн утвердительно буркнул.

— Мы в деревне собрались, — сообщил Вадим. — Трое, со мной. Лучше быть вместе.

— Нас тоже трое, — сказал я. — Ещё одна дома… ну, она вроде больная.

— Заражённая, — с готовностью вставил Дэн.

Вадим спокойно поглядел на него, снова на меня.

— Садитесь, проедем, — предложил он. — Поглядим.

Почему нет? Я отодвинул тяжёлую пассажирскую дверь, поставил багаж на пол, Дэн юркнул следом, но я отправился на сидение рядом с водителем. Двери закрылись: передняя — с хлопком, задняя — с гулом, Вадим включил передачу, и автобус медленно выехал на дорогу, рыча двигателем. Наш с Дэном «ниссан» затерялся позади, среди других нарушителей, запарковавшихся у лестницы.

Теперь за рулём опытный водитель, сразу ощущалось, как ловко переключает передачи и мягко поворачивает. Я показывал дорогу и заодно пытался расспрашивать:

— А что случилось, известно? Куда все пропали?

— Специфика переноса, — ответил Вадим так, будто я мог понять.

Пару минут я помалкивал, безуспешно крутя в голове его фразу. Сам Вадим не заговаривал, и когда мы повернули на центральную, я попробовал снова:

— А что вверху за сфера? Это же планета?

— Это корабль, — подал сзади голос Дэн.

— Планета, — кивнул водитель, переключая передачу.

— Так это новый спутник? Или та же Луна? Она ближе стала, что ли?

— Это не спутник и не Луна. Это газовый гигант. Материнская планета.

— Чего?

— Материнская планета, — повторил Вадим медленнее.

— А-а, — протянул я, так ничего и не поняв. — Так откуда она взялась? Это же с неё нас атаковали?

— Она не бралась, она была. И никто не атаковал.

Ясности не прибавлялось, я решил повременить с вопросами.

Газель покачивалась при переключении передач. Я показал, где повернуть, мимо АЗС мы поднялись на горку к дому. Позабавило, когда Вадим начал осторожно сдавать задом, паркуясь. Мерзко пищал сигнал заднего хода.

— Можно стать где угодно, не помешаем, — подсказал я.

Вадим нахмурился и всё же втиснулся между кремовым джипом и красно-белой малолитражкой.

Я вернулся в салон для пассажиров, забрать плиту и фонарик, Дэн прошмыгнул мимо, дёргая за рукав:

— Слышь, Ник… надо переговорить.

Он шептал и косился на водителя. Я с удивлением повернулся:

— Что?

Напарник правда хотел что-то сказать, даже поднёс руку ко рту, но Вадим уже вышел из автобуса и осматривался, уперев руки в бока.

— Чего тебе? — с деланным удивлением переспросил меня Денис. — Я ничего не хотел.

Он деловито пошёл к подъезду, не оборачиваясь.

Вадим запер автобус на ключ, подёргал ручку, и мы отправились в мой родной подъезд. Железная дверь с отключённым домофоном была нараспашку. В подъезде стало заметно светлее, мы добрались до третьего этажа без происшествий. Я отпёр входную дверь, но вошёл осторожно, тщательно высвечивая фонариком углы. На всякий случай. Вадим спокойно вошёл следом, а Дэн в хвосте, лишь убедившись, что зомби не поджидает за углом.

Я сразу провёл гостей в свою комнату. Пол и дорожка, за чистотой которых так тщательно следила мать, печально затаптывались. Какая теперь разница? Я поставил плиту на стол у себя в комнате, указал Вадиму на кровать. Там в одеяла закопалась наша зомби. Хрупкую фигурку ещё пришлось разглядеть — я чуть отодвинул штору, впуская свет.

— Она спит.

Вадим секунд десять рассматривал мою гостью.

— Что с ней? — спросил он, поправив на носу очки.

— Не знаю, — тихо ответил я. — Нашли такой.

— Она плохо выглядит, — заметил Вадим.

— Ага. Натерпелась, явно.

Вадим осмотрел комнату, мне стало стыдно за разгром, в ней царящий. Банки и останки стула так же валялись под ногами.

— Здесь не лучшее для неё место. В квартирах теперь вообще смысла нет без водопровода, электричества и канализации. Ночь здесь не пережить.

— Тоже так думал под утро, — мрачно сообщил я.

— У нас в своём доме есть женщина, — продолжал Вадим. — Она бывшая медсестра. Там этой девушке будет лучше. Кстати, как её звать?

— Она пока не говорила.

Я обдумал слова нового знакомца. Вадим выглядит уверенно, спокойно, даже интеллигентно. Наверное, не врёт, и раз там группа выживших, то лучше и девушке, и нам туда съездить. А здесь что делать с этой зомби? Сейчас она крепко спит, спрятав лицо в собственных спутанных волосах. А потом? Ей надо хотя бы помыться и переодеться.

Я потянул за край тёмно-красного одеяла. Девушка, не открывая глаз, сжалась в клубок сильнее и тихо заскулила. Мне было жалко на неё глядеть, страшненькую, грязненькую. Я потрепал её за свитер:

— Эй, просыпайся.

Я осторожно взял её на руки — девушка была такой же невесомой, будто под огромными свитерами и штанами тела почти не было. Она тихо попискивала или плакала, не разобрать, тонкие пальчики обхватили моё плечо, своё лицо она вжала мне в свитер, так и сидела всю дорогу.

Мы пошли к выходу, громко топоча зимней обувью. Ноги потели, поэтому я задержался у двери и неловко переобулся в осенние ботинки, орудуя в темноте одними ногами. За последние часы опять потеплело, очень заметно, хотя в доме держалась прохлада, щекотала в носу.

Дверь запирать не стал, уж наверное, грабители не влезут. Шаги Вадима звучали внизу на лестнице, но Денис в той же жаркой утренней куртке крутился рядом и опять что-то сигнализировал жестами.

— Чего? — раздражённо спросил я, неудобно говорить с человеком на руках.

Дэн что-то бормотал, я не мог разобрать, он пытался подойти, но опасался девушки, её зубов. В конце концов, он подобрался со стороны её ног.

— Пусть Вадик забирает заражённую, — заговорщицким тоном сказал он.

— В смысле? Поедем вместе на его автобусе.

— Они нам не нужны, — продолжал напарник так же таинственно.

— Почему?

— Я думаю, они все заражённые.

— Они тоже зомби?

— Может, пока ещё не обратились, но скоро…

— Ерунду не говори, — посоветовал я, осторожно выбирая в темноте на ступеньках место, куда поставить ногу.

Дэн не отставал, бормотал из-за спины:

— Им нельзя доверять. Мы вообще не знаем, кто они. Это наверняка ловушка. Они могут продать нас на органы.

— Не придумывай. Они такие же потерпевшие, как и мы.

— Не как мы.

Я не стал его слушать, мы благополучно спустились во двор. Я открыл было переднюю пассажирскую дверь автобуса, но с сомнением поглядел на девушку. Рядом с водителем сложно будет поместиться, бросать же её в салоне с маньяком Денисом точно нельзя. Пришлось полезть на бурые потёртые сидения фургона. Дэн сел рядом неохотно, дальше от зомби, украдкой отодвинул полу тёплой куртки — из внутреннего кармана торчала синеватая рукоять изрядно надоевшего мне топорика.

— Я буду готов, — сообщил он.

Тяжёлая дверь с визгом захлопнулась, Вадиму пришлось попотеть, крутя руль, пока автобус не выбрался с парковки. Салон дёргался рывками, зомби вцепилась в мой свитер сильнее. На спуске автобус сильно накренился, я еле удержался на сидении. Мелькнула АЗС, мы покатили по дороге.

Автобус то разгонялся, то почти останавливался, когда Вадим объезжал заторы. Денис сидел напротив, не спуская с девушки глаз, та сжалась у меня на груди, сморщив грязное личико.

Рессоры газели скрипели, сзади что-то постукивало на поворотах. За грязными окнами проплывали улицы и панельные дома. Мы въехали в Ключи, двигатель заревел натужнее: начался подъём на Заречную. Через заднее стекло я видел выхлопной газ автобуса — густой, белый, он вихрился и пропадал. Вадим повернул налево, на грунтовку, фургон закачался, Дэн вцепился в поручень, а мне осталось лишь упереться ногами: девушка сковывала движения. Она хныкала, и кажется, просила помощи, я не разбирал. Замарашка едва понимала, где находится.

За окном ползли частные дома: большие, малые, разноцветные за железными высокими заборами или деревянными покосившимися. Мы тряслись по разбитой дороге несколько минут, автобус повернул направо, и я забыл как дышать.

Людские поселения резко обрывались, будто лист бумаги. Обычные голые деревья, дома, сараи, и вдруг резко поле — тёмно-синее, будто посыпанное асфальтовой крошкой, ровное.

Денис тоже уставил в окно.

— Стой! — попросил я Вадима.

Тормоза скрипнули, салон ещё качнулся и замер. Мы с Дэном прилипли к окнам.

В этом районе я бывал редко, хотя и живу в городе с рождения. Но знал точно: частный сектор тянулся довольно далеко, плавно переходил в лес. Понемногу начиналась сопка. Но сейчас ни то что домов или кустов, даже сопки нет. Голое поле, на нём возвышенности, вроде памятников. Я пригляделся: похоже на огромные кристаллы, такие же синие, как земля.

— Что это? — спросил я, глядя в оба.

— Соседний сектор, — буднично ответил из-за руля Вадим.

Но я его почти не слушал.

— Тут… горело что-то? — не понимал я. — Жгли? Напалм?

— Точно, — сказал Денис. — Жгли зомби. Бой был.

— Никакого боя не было, — ответил Вадим. — Тут никогда не было ничего человеческого.

— Тогда откуда?..

— Это поле было до нас.

— Как? Что?

— Сначала было синее поле, — терпеливо объяснил Вадим, — потом появились мы.

— Ну нет, это же… я точно помню, тут был город…

— Это на Земле был город, — ответил Вадим.

— А мы где?

— Мы на другой планете.

Я окончательно растерялся. Какая ещё планета? Да, странное небо и запахи, но ведь город наш, привычный, хоть и вымерший. Что этот Вадим несёт? Может, он сумасшедший? Вроде, пока вёл себя адекватно.

Глаза бегали по синему полю с кристаллами, а водитель спокойно включил передачу, дал газу, двигатель заревел, автобус снова закачался по грунтовой дороге. Мы тряслись вдоль поля, в один момент «газель» даже проехала по синей инопланетной крошке — мелкие камешки застучали в подкрылках. Вадим быстро вырулил обратно на грунтовку.

Через десять минут поле скрылось за постройками, мы углубились в частный сектор. Старые частные дома тянулись по обе стороны: разноцветные, большие, маленькие, но в основном давнишние, бедные. В таких люди ходят на колонку за водой и туалет во дворе.

Автобус замедлился, аккуратно стал у одного двора, качнувшись напоследок. Из трубы дома над зелёной крышей вился лёгкий дымок. Остальные дома без дыма, а в этом явно живут. Двигатель смолк, воцарилась звенящая тишина.

— Приехали, — сообщил Вадим, выбираясь на улицу.

Мы тоже вышли — я помогал зомби, она пыталась перебирать ногами, хотя ещё висела у меня на шее. Денис, потея в куртке, воровато огляделся.

Тишина, деревья, сухие кусты, электростолбы тянутся вдоль дворов. Земля засыпана жёлтыми листьями, под ногой чавкнуло. Старенький когда-то красный деревянный заборчик. Вадим перегнулся через калитку, щелчок, и та отворилась внутрь. Наша процессия последовала во двор.

Дом был простенький, ветхий, с выцветшим крыльцом. Двор кое-где порос сухой травой, несколько раскидистых деревьев, на одном из них маленькие красно-жёлтые яблочки. Справа у забора серая будка холодного туалета. Слева ещё постройка — то ли кухня, то ли баня. У крыльца основного дома старенький продавленный диванчик, за углом чурка и колун в ней. Дрова колят? Ну да, земля там засыпана щепой, свежей и не очень. За домом виден край гнилого сарая, вокруг него нагромождение рухляди, выглядывает ржавое колесо велосипеда, поваленная огромная бочка с облупившейся зелёной краской, диски автомобиля, тоже ржавые, деревянная растрескавшаяся дверь, лопаты, и кажется, грабли…

— Привет, ребята. — Со стороны дома шла дородная румяная тётка лет пятидесяти в накинутой сверху простенькой рыжей шубке. Тётка вытирала руки большим полосатым полотенцем. — Я — Маргарита Павловна. Вы тоже выжившие? Совсем худые. А это что?

Она подошла вплотную и озабоченно заглянула в лицо зомби.

— Бедненькая, что с ней?

Тётка погладила замарашку по плечу, приподняла лицо за подбородок. Зомби шмыгала носом и рассеянно моргала.

— Здравствуйте, — отозвался я. — Не знаю, нашли такой.

Маргарита Павловна продолжала с жалостью разглядывать девушку.

— Какая замученная. Чего ж вы так с ней? Ну-ка, дай.

Она перехватила у меня девушку, зомби пыталась цепляться за мой свитер и захныкала чуть сильнее.

— Она недоразвитая у вас, что ли?

Я пожал плечами:

— Говорю же, такой нашли. Стресс, наверное.

— Здоров, мужики. — На крыльце показался пожилой усатый мужчина, скорее дед. Он сильно дымил папиросой и был одет просто, по-деревенски — в тёплую клетчатую рубашку, заправленную в старые, потёртые штаны.

Мы поздоровались за руку, его ладонь была крепкой, дублёной. Деда звали Саныч.

— Городские? — спросил он. — Что-то нечистое творится.

— А вы не знаете, что происходит?

— Вадя у нас учёный, — ответил дед, окутываясь дымом. — Разберётся.

— Её надо отпаивать, — причитала Маргарита Павловна, хлопоча над несчастной девушкой.

Саныч с готовностью отбросил окурок, отправился в дом, глянув приглашающе. Они и Маргарита Павловна с девушкой на руках скрылись внутри. Мы с Денисом пошли за ними, неловко переглядываясь. Вадим остался в автобусе, он скрылся в салоне, оттуда позвякивало железом.

Гниловатые ступеньки скрипнули под ногами, нам пришлось пройти через сени. Уже в них ощущалось тепло, шедшее из открытой двери.

В прихожей было тесно, все мы пятеро какое-то время неуклюже там топтались.

— Тапочки надеваем, — распорядился Саныч, и они втроём с Маргаритой Павловной и зомби прошли дальше. Мы с Дэном медленно переобулись и следом.

Дом внутри был простым, как и снаружи, явно строили в советские времена своими руками. Деревянные гнутые полы, кое-где прикрытые матерчатыми дорожками, неровные стены с потемневшими обоями, узкие проходы. Слева я увидел настоящую белую печь, кирпичную. Я коснулся стены — горячая.

В углу маленькой кухоньки обосновался древний стол, над ним ящики с посудой висели чуть криво. Дед наливал из огромной бутыли в гранёный стакан мутную беловатую жидкость.

Тётка поднесла пойло к губам зомби.

— Давай, милая, надо выпить. Саныч гонит хороший, закусывать не надо.

Дед глядел с достоинством. Зомби усадили на табурет, она послушно выпила полстакана, чуть кашлянула. Маргарита Павловна заставила её закусить солёным огурцом и кусочком варёной картошки.

— Помыть тебя надо сначала, — решила тётка. — Саныч, баня ещё топленая?

— Ещё жаркая, — кивнул дед, наливая с бутыли и себе.

Тётка увела девушку мимо нас с Денисом обратно на улицу, хлопнула дверь, чуть дохнуло прохладой. Саныч указал на две грубые табуретки у тяжёлого, покосившегося от времени стола.

— Голодные? Вижу, голодные. Там тарелки, картошка сварилась, сало домашнее, огурцы солёные…

Нас не нужно было просить дважды. Со стуком пододвинув табуреты, мы торопливо полезли ложками в кастрюлю, где парил варёный картофель. Под строгим надзором Саныча пришлось есть прилично, положив в тарелку, чего я давно не делал и не думал, что придётся.

Белая скатерть едва выглядывала из-под газет, местами порванных и сильно заляпанных жиром. Меня не волновала эстетика, я уплетал за обе щёки и поражался, отчего так вкусно. Рядом Денис не отставал.

Стукнул по деревянной столешнице второй стакан, старик плеснул мутной жижи из бутылки.

— Спасибо, не хочу… — попытался я отвертеться, но хозяин лишь посмотрел удивлённо:

— Сам варил! Не хочет он…

Пришлось из вежливости выпить. Вначале осторожно, я ожидал гадости, но с удивлением ощутил лишь привкус ягод. Недолго думая, выпил до дна, аппетит разгорелся с новой силой.

— Это что? — спросил я, уплетая картошку с салом.

— Сам варил, — повторил дед, приосаниваясь.

Он снова наклонил бутыль и плеснул, теперь я был не против.

— А мне? — влез Денис.

— Тебе… — проворчал Саныч. — Сколько лет, малой?

— Двадцать три!

— Ага, двадцать три… Школу-то закончил?

— Давно! — обиделся Денис.

— Как усы вырастут, так и будет «тебе».

Денис уткнулся в тарелку, покраснев, а я невольно потрогал подбородок. Щетина отросла заметно, мягкая уже. У Вадима так же, а Саныч бреется, только усы вразлёт. У Дениса же едва пробиваются отдельные волоски.

Ложки стучали по тарелкам, от выпитого я повеселел.

— Как думаете, куда все люди пропали? — спросил я.

— Тёмное дело, — повторил Саныч и опрокинул стакан в рот, занюхав рукавом.

— Вадим говорит, что это уже не Земля. Что он имеет в виду? На небе планета какая-то, и ведь это не Луна точно. Длинная ночь, длинный день… Догадки у вас есть?

Старик упёр руки в колени, нахмурился:

— Так, шпана, поели? Хорош разглагольствовать, во дворе Вадим, помочь надо!

Он погнал нас ко входной двери. Денис шёл с достоинством, задрав подбородок — кажется, его сильно задело замечание о возрасте и что не угостили местной бормотухой. Было бы из-за чего расстраиваться. Мы накинули поспешно куртки, ботинки, и через минуту снова были на крыльце, среди весенней прохлады.

Саныч вышел за нами, в руках пачка папирос. Протянул мне, я отмахнулся:

— Не курю.

Денис гордо отвернулся, у него были свои сигареты.

Двор выглядел приветливо и таинственно, его заливал зеленоватый свет солнца. За калиткой Вадим стучал в салоне автобуса. Я вышел к нему со двора, Денис не отставал.

— Надо чем помочь?

Дверь газели была открыта, но Вадима я сразу не увидел. Автобус покачивался в такт металлическому стуку. С панели из-за лобового стекла изумрудом сверкнули оставленные очки. Водительское сидение было откинуто. Заглянув за дверь, я увидел ноги Вадима в джинсах, сам он склонился над двигателем. Спустя минуту он поднял к нам лицо, вытирая рукавом со лба пот. Взгляд казался рассеянным.

— Познакомились с остальными? Да, хотите помочь — поищите по городу выживших. Транспорт… Там по дороге белая «камри» с разбитой фарой, метров через сто, ключи внутри. Только клемму на аккумулятор накинь.

Мне хотелось порасспрашивать о его словах: «мы не на Земле», но Вадим уже наклонился обратно к двигателю, да и Дэн тянул за рукав. Кажется, парню было тут неуютно. Пришлось отложить разговор до лучших времён. Главное, безопасно, раз Вадим запросто посылает искать. В конце концов, город не изменился, сколько ездили, никаких инопланетян и прочей нечисти.